Константин Чуриков: Ну а сейчас о том, что происходит. Новости приходят тревожные. Сегодня с утра мы узнали о том, что Запорожская АЭС уже не поставляет электричество в Украину, на территорию Украины – просто потому, что ВСУ перебили последнюю линию передачи электроэнергию. И самое главное, что жители Энергодара… Вообще приходят официальные сообщения о том, что попали снаряды в район хранилища радиоактивных изотопов. Это буквально несколько часов назад произошло. Украинские войска открыли в очередной раз огонь по Запорожской АЭС. И, как говорится, снаряды падают все ближе. Есть срочное сообщение МИД России: «Киев делает все, чтобы сорвать поездку экспертов МАГАТЭ на Запорожскую АЭС». И также еще заявление о том, что Секретариат ООН занимает беспринципную позицию в свете украинских обстрелов. У нас сейчас на связи Андрей Кортунов, генеральный директор Российского совета по международным делам. Андрей Вадимович, здравствуйте. Андрей Кортунов: Добрый вечер. Константин Чуриков: Андрей Вадимович, вы знаете, я сейчас (было время) даже зашел на сайт Организации Объединенных Наций. Вот хочу, чтобы вы и зрители посмотрели. Вот мы заходим. Мы сейчас понимаем, что мир на грани катастрофы, да? У них: ответственный подход к торговле обычными вооружениями. Здесь у них Мьянма, преступления против рохинджа. Здесь у них засуха. Вот захожу, думаю: ладно, почитаю сейчас про Совет Безопасности. Ну, здесь мы видим просто пиар Гутерриша. Вот Гутерриш здесь, Гутерриш здесь, инициатива у него. Кстати, еще обращает на себя внимание… Смотрите. Помните, они разбомбили СИЗО с пленными украинцами, украинскими солдатами? «Инцидент в Еленовке». Вот так. И далее – про себя любимых. И вот маленькие полтора абзаца: «Россия обвиняет Киев». Ну, все, что вы хотели знать об Организации Объединенных Наций. Андрей Вадимович, а как-то можно обратить внимание Организации Объединенных Наций? Или мы все, что могли, уже сделали? Андрей Кортунов: Ну, вы знаете, генеральный секретарь господин Гутерриш традиционно известен тем, что он гораздо больше внимания уделяет вопросам развития, а не вопросам безопасности. Это его принципиальная позиция, она оставалась на протяжении его первого срока пребывания на своем посту, и сейчас. В общем, он продолжает заниматься главным образом устойчивым развитием. Очевидно, он это делает, понимая, что вопросы безопасности являются гораздо более практичными, то есть здесь очень трудно добиться единогласия в Совете Безопасности, здесь неоднократно используется право вето, поэтому можно сказать, что Секретарит ООН избегает того, чтобы вмешиваться в эти вопросы. Ну, за что, естественно, он активно критикуется очень многими, не только Россией, но и многими другими странами мира. Но думаю, что в данном случае, конечно, это не только вопрос Секретариата ООН, это вопрос и МАГАТЭ. И хотелось бы надеяться, что инспекторы Международного агентства по атомной энергии смогут в самом ближайшем будущем установить реальную картину того, что там происходит, представит свои выводы. Ну и эти выводы должны, по идее, привести к каким-то конкретным действиям для того, чтобы гарантировать безопасность ядерного объекта. Константин Чуриков: Андрей Вадимович, вот они приедут, а потом они, соответственно, уедут вместе со своими выводами. Предположим, они даже публично об этих выводах заявят. Но какой все-таки практический выхлоп, с точки зрения того, чтобы остановить вот эту опасную игру? Андрей Кортунов: Ну, мне кажется, что если действительно будет установлено, что украинская сторона сознательно наносит удары по территории, прилегающей к Запорожской атомной электростанции, то это будет, естественно, сопровождаться определенными издержками, политическими издержками для Украины. И, наверное, украинские партнеры и союзники в этом случае должны проявить принципиальность и каким-то образом повлиять на руководство Украины. Ну, понятно, что украинская точка зрения заключается в том, что для того, чтобы предотвратить инциденты, нужно провести демилитаризацию всей территории вокруг атомной электростанции. Ну и это подразумевает вывод российских вооруженных сил. Но при этом, конечно, у России нет гарантий, что в этом случае этот вакуум не будет заполнен вооруженными силами Украины. То есть здесь есть принципиальное расхождение между российской и украинской позициями. Константин Чуриков: Как вы думаете, сегодняшнее заявление Лукашенко, как всегда, такое яркое (Александр Григорьевич – он вообще такой человек нестандартный), о том, что он перевооружил самолеты под ядерные заряды… Собственно мы ему в этом помогли. Речь идет о самолетах Су. Вот сегодня Александр Григорьевич сказал, что им (имеется, в виду, наверное, Западу) следует понимать, что в случае решения обострить ситуацию их не спасут никакие вертолеты и самолеты. И далее: «Вы думаете, мы языком ляпаем? Все готово». Имеется в виду, что они с Владимиром Владимировичем обсуждали эту проблему. Вот насколько это такой тревожный звоночек для Запада? Андрей Кортунов: Ну, я думаю, что это логическое продолжение тех решений, которые были приняты еще в начале весны этого года, когда были внесены изменения в Конституцию Республики Беларусь. В частности, из Конституции были изъяты положения о безъядерном статусе страны. Конечно, президент Лукашенко хочет иметь максимальную свободу рук, в том числе и в отношении тех видов вооружений, тех систем, которые он мог бы в случае необходимости разместить на своей территории. Конечно, это очень жесткий и очень конкретный сигнал, в том числе и западным соседям Беларуси. Константин Чуриков: Вы знаете, сегодня многие порадовались тому, что Шольц сказал, что Германия не станет поставлять Украине оружие для ударов по России. Но если так вчитаться и обратить внимание, то Шольц говорил, что он разделяет мнение Байдена. И вообще… Я даже здесь процитирую: «И я думаю, что это принцип, которого я придерживаюсь в равной степени со всеми остальными, именно поэтому мы всегда смотрим на то, что делают другие». Он говорил как раз про Байдена. То есть вывод такой: как скажет Байден – так Шольц и сделает. Это, наверное, все-таки довольно опасное явление, когда страна не может действовать самостоятельно. Как вы думаете, что дальше? То есть, грубо говоря, у Соединенных Штатов, наверное, в Европе самый главный союзник, если брать континентальную Европу, – это все-таки Германия. Вот от ее позиции многое ли сегодня зависит? Андрей Кортунов: Ну, Германия очень серьезно пересмотрела свою оборонную политику на протяжении последних нескольких месяцев. Принято решение о значительном увеличении финансирования бундесвера, дополнительно выделены 100 миллиардов евро на программу перевооружения. То есть, конечно, Германия становится более серьезным партнером Соединенных Штатов. Но при этом характер отношений между Берлином и Вашингтоном пока что не меняется. То есть все-таки именно Вашингтон остается безусловным и неоспоримым лидером Североатлантического Альянса. И, конечно, хотя Байден сейчас и говорит о многосторонности, о коллективном руководстве НАТО, но на деле основные решения все-таки принимаются прежде всего в Вашингтоне. Константин Чуриков: И еще, конечно же, надо спросить (и было бы преступно вас об этом не спросить) по поводу газа. Мы видим такой прямой перелом, переворот. Мы тут все сидели и думали, когда же там им станет холодно. А им стало холодно уже сейчас, хотя еще даже лето. Болгария предложила «Газпрому» обсудить поставки газа. Гаага просит разрешить им, скажем так, временно обходить санкции. Норвегия заявила, что не будет поставлять газ в страны Евросоюза с какой-то скидкой, что это чисто коммерческая история. В Италии выборы на носу, и у них тоже основная повестка – это газ. Что будет дальше? Действительно, скажем так, развернется ли Европа из-за этого к России? Андрей Кортунов: Ну, ясно, что Европейскому союзу предстоит тяжелая зима. Это связано не только с кризисом в отношениях с Российской Федерацией, а это связано с несколько непродуманной и поспешной стратегией энергетического перехода, когда многие европейские страны стали форсированно отказываться от угля, стали отказываться от других источников энергии в пользу возобновляемой энергии. Это все сейчас выходит на первый план. И, конечно, сложности будут большие. Я не думаю, что это принципиально поменяет отношения между Россией и Европой. На это рассчитывать, наверное, было бы, по крайней мере, преждевременно. Но, безусловно, это предполагает, что любой политик в Европе, будь он левый, правый, будь он резко настроенный против России или не резко настроенный, но любой политик будет так или иначе вынужден основной приоритет отдавать внутренним проблемам. Вот эти внутренние проблемы снова выходят на первый план. И, конечно, в каком-то смысле это меняет систему паритетов в европейской политике. Ну, я думаю, что мы это увидим уже в ближайшие месяцы. Константин Чуриков: Спасибо большое за ваш комментарий, Андрей Вадимович. Андрей Кортунов, генеральный директор Российского совета по международным делам. Много у нас эсэмэсок. Смоленская область пишет: «Разоружаем Украину, вооружаем Белоруссию. Вопрос: зачем?» Ну, Белоруссия – наш союзник, Союзное государство. Новосибирск: «Как ООН может выступать против США, если находится в США?» Да-да-да. Башкирия: «ООН мямлит в пользу англосаксов. Для России никакой пользы». Пишут, что на ОБСЕ мы тоже надеялись. И еще Москва нам пишет: «Лесков, – имеется в виду Сергей Лесков, – работает, как «Северный поток», на 20%». Мол, чаще надо, чтобы Сергей Леонидович появлялся. Вот сейчас он появится, через несколько минут, «Темы недели». Не переключайтесь.