Анастасия Сорокина: «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку»: еще совсем недавно мы жили по Бродскому, не выходя из дома, позабыв о пробках и очередях. Жизнь казалась трудной, но не все было так плохо. Вместе с вами мы вспоминаем плюсы карантина. Хотим попросить вас – позвоните и расскажите, что из того времени вызывает у вас особенную ностальгию. Ну и хочется узнать, скучают ли наши зрители по карантину, так сказать, в целой своей массе: проголосуйте, пожалуйста, ответьте коротко «да» или «нет», скучаете ли вы по карантинной жизни. Мы подведем итог в конце нашего обсуждения. Александр Денисов: Да. Настя про Бродского сказала, а вообще, Настя, много кто что сочинял. Вот у Цоя было «Следи за собой, будь осторожен», такая песня знаменитая. Ну и мы спросили жителей Йошкар-Олы, Нижнего Новгорода и Саратова: «Скучаете ли вы по карантину? Что конкретно у вас вызывает ностальгию?» Посмотрим и перейдем к обсуждению. ОПРОС Александр Денисов: Да, вот интересные, конечно, ответы, очень любопытные. Анастасия Сорокина: Саш, а ты скучаешь по карантину? Александр Денисов: Да, но, Настя, ты знаешь, я сделал вывод (сейчас, кстати, вопрос задам), что в компании лучше эту тему не начинать, потому что как только ты высказываешь мысль, что вот не было пробок, в столовой не было народу на работе, сразу все, как бы с тобой... Анастасия Сорокина: Затор начинается, да? Александр Денисов: Да-да, ты враг №1 за столом. Анастасия Сорокина: Спросим у нашего эксперта – Андрей Андреев, главный научный сотрудник Института социологии РАН, доктор философских наук. Андрей Леонидович, добрый вечер. Андрей Андреев: Да, добрый вечер. Анастасия Сорокина: Вы лично как, скучаете по периоду самоизоляции? Он продолжается для вас? Как ощущаете? Андрей Андреев: Ну, во-первых, он для меня продолжается, потому что у нас работа по-прежнему дистанционная. Я должен сказать, что даже когда я выйду, скучать особо не буду. Первые дни, конечно, не надо вставать рано... Но, вы знаете, я скажу как бы с точки зрения человека, который не просто сидел, а работал. Ну конечно, хорошо, что пробок нет, но что толку в том, что пробок нет, если тебе никуда не надо? Ну нет их и нет, они же тебе не мешают. И вот эти просторные улицы и пустые автобусы как бы тебе недоступны, в общем, не очень тебе нужны. Анастасия Сорокина: Андрей Леонидович, а свежий воздух какой, какая чистота, экология как исправилась, вот на это обратили внимание? Андрей Андреев: Ну, я особо не замечал, чтобы исправилась экология, честно говоря, потому что машины все равно есть, автобусы все равно есть. В общем, Москва, конечно, все равно загрязненный город. Но, может быть, конечно, если с приборами мерить, может быть, там стало поменьше всех этих выбросов и выхлопов. Но я скажу как человек, который работает, вот я работаю в образовании, мы постоянно ведем занятия дистанционно. И я должен сказать, что, во-первых, режим очень тяжелый, работы прибавилось, приходится что-то дорабатывать... То, что ты мог сказать устно, ты должен излагать сейчас в виде текста, посылать, это дополнительная работа, довольно механическая, в общем-то, она нетворческая. Масса всевозможных отчетов, каких-то новых проблем, которые появились... Вы знаете, вот я честно скажу, когда я на работу ходил, я работал меньше, чем вот я сижу за компьютером и дистанционно работаю. Ну и, конечно, качество сильно падает, студенты жалуются на то, что некоторые вещи, вот когда ты им объясняешь, вот человек сидит и объясняет, это как-то более понятно, чем тот же человек у тебя на экране вроде бы тоже говорит, а как-то... Видимо, какая-то психологическая особенность, воспринимается хуже. Ну и, конечно, нет вот этой энергетики общения, когда ты сидишь с аудиторией, возникает такая непринужденная обстановка, у нас дисциплины общественно-политические, сейчас вот социология, политология, сейчас философия, сейчас такое время, ну голосование по Конституции, многих многое волнует. Но одно дело, когда люди сидят рядом и, так сказать, есть возможность спросить, а другое дело экран. Экран создает некий эффект отчуждения, и уже, так сказать, отношения становятся какие-то более формальные. Но да, вот что-то излагаешь в принципе, но нет вот такого общения, которое бывает непосредственно в аудитории. Ну и контроль, конечно, такой не может быть, потому что, когда я задаю тесты, все эти разные, так сказать, дистанционные задачи и так далее, ну, в общем, я не могу проверить, как человек думает, как он пытается это решить, я вижу готовый ответ, он в принципе, так сказать, может быть правильный, может быть неправильный, но тем не менее нет возможности учить мыслить. Это, в общем, конечно, сильно снижает качество преподавания. В общем, конечно, хотелось бы, чтобы эта ситуация осенью как-то разрешилась, но уверенности нет, потому что ведь говорят, что будет вторая волна, возможно, что опять придется работать дистанционно. Вот это... У меня, в общем, о карантине не очень хорошее, так сказать, впечатление. Тем более что, конечно, когда вот ты ездишь по городу, то здесь, то там чего-то нужно, там экзамены принять, еще что-то, ты передвигаешься, ты в тонусе, а так... Ну выходишь вечером с той же собакой погулять, ну сколько тут можно дом обойти раз? Пять, шесть раз, сколько? В общем, это, конечно, неэквивалентная замена. Поэтому, конечно, лучше пусть будут пробки, пусть будет лучше такая городская активность, может быть, даже немножко суетливая, но все-таки это как бы жизнь. Мне карантин не очень понравился, честно скажу. Александр Денисов: Андрей Леонидович, с другой стороны… Понятно, безусловно, тут спору нет, даже и спорить-то бессмысленно, это ведь все субъективное восприятие. Андрей Андреев: Да. Александр Денисов: С другой стороны, знаете, главным достижением Советского Союза было что? – личное время у людей, чего сейчас напрочь лишены. Вот даже западные товарищи приезжали и говорили: «Вы миллионеры времени». Вот в какой-то мере мы вернули себе вот эти вот миллионы за время карантина. Вот как сказала одна собеседница, «вспомнила себя», осознала себя, сидя дома. Андрей Андреев: Ну, я, честно говоря, ей позавидовал, я не знаю, чем она занимается в жизни, может быть, у нее как бы ритм другой, но вот у нас, например, времени стало меньше, потому что постоянно что-то нужно делать, какие-то справки, какие-то... Вот нужно, так сказать, что-то там заполнить по поводу того, как вы собираетесь эти занятия проводить, какие-то новые методики нужно продумывать, тесты срочно разрабатывать... Так бы я с человеком поговорил, понял бы, что он знает, чего он не знает, и отпустил бы его с оценкой, а сейчас я должен голову ломать, придумывать эти тесты. Тесты все, в общем, конечно, это особая статья, это, в общем, конечно, некое увлечение нашего времени, они не дают адекватного представления о том, о чем, так сказать, нужно, о том, что человек знает, насколько он ориентируется и так далее. Поэтому, конечно, это субъективно. Может быть, если бы я был на какой-то другой работе... Но, честно говоря, я вам скажу, что у меня есть ведь и знакомые, не только преподаватели, например, люди работают в бухгалтерии, то же самое говорят: раньше 8 часов отработал и пошел воздухом подышать, идешь к метро, смотришь по сторонам, а сейчас нагрузка возросла. Причем она электронная, все время сидишь у этого экрана... Нет, вы знаете, может быть, конечно, какие-то... Александр Денисов: В общем, Андрей Леонидович, удаленный режим не для вас, не хотите вы себе такого будущего, вот как всем пророчат... Андрей Андреев: Ну вот когда работаешь в области образования, это лишняя нагрузка, ухудшение качества образования и, так сказать, отсутствие поводов для движения, если можно так выразиться, а движение – это наша жизнь. Может быть, есть такие виды профессий, которые, ну я не знаю, люди, может быть, выиграли на этом что-то, действительно обратились к самим себе, о чем-то подумали, время у них появилось. Но вот у меня такого не было. Анастасия Сорокина: Андрей Леонидович, давайте дадим слово зрителям, может быть, есть как раз вот то мнение, о котором вы высказались. Александр Денисов: Есть, Вячеслав доволен. Кстати, вот такого согласного собеседника с нами сложно найти, вот нам тоже нравилось с Анастасией. Анастасия Сорокина: Нижний Новгород на связи. Вячеслав, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Хотел бы вам сказать огромное спасибо за вашу передачу, вам, ведущим. Я хочу сказать, что мне действительно... карантин этот пошел во благо. У меня такая была тяжелая, стрессовая работа, я менеджером работал, работал очень тяжело..., деньги хорошие платили, я своей семьи не видел. А этот карантин пошел на пользу: мы с ребенком читали сказки, рисовали, гуляли около дома, отдыхали, высыпались, тихий час был. Я даже, в этом году мне 40 лет, первый раз в жизни копал, сажал, значит, лук, редис, салат... Мне реально это пошло во благо. А потом не заразиться, свою семью сохранить. Александр Денисов: Да, вот это главный момент, безусловно, что все еще при этом было хорошо, да. Зритель: Да, действительно, все было хорошо. Зарплату платили, все было хорошо, правда. Для меня, для моей семьи это большой плюс. Я 6 лет работал с утра до ночи, чтобы заработать, купить квартиру, я это сделал, свою мечту, желание. Александр Денисов: Вячеслав, а вы упомянули, что вы копать научились, – а что, там особое умение требовалось, чтобы копать? Зритель: Ну, на самом деле знать надо, правда, как сажать. Это бабушка занималась, а бабушка живет рядом, она старенькая, ей уже тяжело. И как бы ей тоже... Вот и пришлось ходить, копать, сажать, семечко, чтобы все это выросло. Я первый раз в жизни, и все получилось, сейчас все растет, все свое, салат, лук, редиска. Александр Денисов: Вот они какие, последствия грамотного, хорошего карантина. Зритель: Только во благо. С ребенком читали книги, рисовали, ребенок очень хорошо научился рисовать, время провели. Это самое ценное, семья. Мне кажется, это во благо мне лично и моей семье. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: Спасибо. Анастасия Сорокина: Спасибо, Вячеслав, за звонок. Выслушаем еще один звонок из Кирова, на связи Денис. Здравствуйте. Денис? Зритель: Да, я слушаю. Анастасия Сорокина: Мы вас слушаем. Говорите, как вы провели карантин. Скучаете по нему или нет? Зритель: Ой, знаете, очень даже не скучаю… Добрый вечер, очень рад, что дозвонился до вас. Значит, так, у меня какая история? То есть я, наоборот, от карантина получил очень-очень большой плюс. Анастасия Сорокина: Какой? Зритель: Заключается он в том, что основной работодатель меня отправил на карантин, и в то время, когда я сидел на карантине, я получил более выгодное предложение, и сейчас я очень-очень сильно доволен той работой, тем работодателем, у которого сейчас работаю. То есть в принципе плюсы можно найти во всем. Анастасия Сорокина: А чем вы занимаетесь? Зритель: Строительство. Александр Денисов: Самый главный вопрос, насколько зарплату подняли. Зритель: Плюс 25%. Александр Денисов: Плюс 25%! Денис, поздравляем вас от души, очень хорошо. Анастасия Сорокина: Какие хорошие примеры. Александр Денисов: Да. И сразу вот из карантина на новое место работы вышли, да? Зритель: Да, то есть я вышел на новое место работы, начал работать, и все у меня как бы заладилось, со старой уволился, на новую пришел. Вообще все было чудесно и до сих пор так идет, вообще все замечательно. То есть отчаиваться никому не надо, то есть бывает и такое, то есть... Александр Денисов: Да. Я думаю, вы те же самые слова сказали вашему прежнему работодателю: «Не нужно отчаиваться», – да? Анастасия Сорокина: «Бывает и такое». Зритель: Нет, прежнему работодателю я не стал ничего говорить, я сказал новому работодателю, что как хорошо, что он меня нашел, а я у него работаю, вот так. Анастасия Сорокина: Спасибо вам за звонок. Александр Денисов: Спасибо. Да, это вообще приятно в жизни сказать: «Как хорошо, что я вас нашел, а вы меня». Анастасия Сорокина: Андрей Леонидович, ну вот видите, насколько отличается от вашего мнение, ощущение... Андрей Андреев: Сколько людей, столько и мнений. Я сразу сказал, что да, может быть, кто-то и выиграл на этом. Но вообще, честно говоря, интересно было бы послушать мнение первого работодатель нашего последнего собеседника. Вот, я думаю, интересно, как, отправил человека на карантин, а человек и не вернулся, он тем временем нашел другую работу, а как же на первом месте? Там, значит, надо кого-то искать. Не знаю, будет он доволен или не будет, интересно было бы его послушать. Но это правда, да, для кого-то это, в общем, некое облегчение, некий перебив вот этого нашего безумного ритма, который иногда просто не имеет рационального обоснования, потому что завалены мы всякой там бюрократией. Но с другой стороны, да, с другой стороны, там, где я работаю, я еще ни у кого не слышал, даже и студенты мне тоже говорили, что да, конечно, вставать можно попозже, но нет общения. Знаете, ребята собираются, что-то там обсуждают, это тоже важно. Так что, в общем, есть свои плюсы, есть свои минусы, безусловно. Самое главное, чтобы было поменьше заболевших, а тем более поменьше трагических случаев, чтобы все-таки все это испытание, которое нам вот в високосный год пришлось пережить, чтобы оно как-то, так сказать, стороной, что ли, прошло, поменьше бы нас задело негативными своими сторонами. Александр Денисов: Спасибо большое, Андрей Леонидович, спасибо. Это был Андрей Андреев, главный научный сотрудник Института социологии РАН, доктор философских наук. Ну вот Андрею Леонидовичу не понравилось, не нравится находиться в режиме изоляции, по-прежнему ведь он находится, а сейчас узнаем у Игоря Романова, декана факультета коммуникативного менеджмента РГСУ, кандидата психологических наук, каково Игорю Владимировичу было в режиме изоляции. Игорь Владимирович? Анастасия Сорокина: Добрый вечер. Александр Денисов: Здравствуйте. Игорь Романов: Добрый вечер. Александр Денисов: Вот мы уже, видите, пообщались со зрителями... Анастасия Сорокина: Такие позитивные примеры были. Александр Денисов: Да. Ваш коллега был недоволен, вот не понравилась ему вся эта суета, и работы стало больше, и вот этот онлайн-режим, проще лично объяснить, чем растолковывать через этот Zoom или через что-то, а люди другие кто-то работу поменял, кто-то на огороде покопался, сейчас урожай у него под конец изоляции появился. Анастасия Сорокина: С детьми провел время. Игорь Романов: Вы знаете, по большому счету очень понятно, кому нравится уходить с карантина, кому не нравится. Кому не нравится карантин? Во-первых, людям, которые ушли на карантин и ничего не зарабатывают, потому что я знаю огромное количество людей, которых просто вывели в отстой и сказали: «Посиди, как только карантин закончится, снова начнем платить». Поэтому целый слой населения сидел и ждал, когда же этот ужасный карантин закончится и когда они снова начнут зарабатывать деньги условно. Александр Денисов: Ну тут спору нет, конечно, Игорь Владимирович, тут все понятно, безусловно. Еще не хватало спросить у заболевшего человека, понравилось ему или нет, ну это... Игорь Романов: Ну как бы да, совершенно верно, но это довольно большое количество людей... Александр Денисов: Безусловно. Игорь Романов: ...которым просто нечему было нравиться здесь. А вторая тема – работоголики, потому что вот когда мы смотрим на 26, 74%, то, что у вас на экране, мы сейчас понимаем, что подтверждается тезис, который довольно часто сейчас звучит от наших социологов о том, что семья теряет свою ядерную функцию. Потому что что такое карантин? – это возвращение к семье, насколько это вообще возможно. А тут вот ровно 74% сказали: да господи, сбежать бы уже на эту работу! И мы понимаем, что это просто так не происходит, и мы хорошо знаем, что довольно большое количество людей, например, карантин просто частично разрушил семьи, во всяком случае достаточно сильно усложнил жизнь, потому что люди... Ну хорошо, мы вместе посидели 3 дня, это здорово; то, что некуда сходить вместе, ну ладно, хорошо, это плохо... Александр Денисов: Игорь Владимирович, может быть, тут вопрос не к карантину, что, как говорится, на обстоятельства-то все сваливать, а самим семьям тогда нужно... Ну у них бы так и так ничего хорошего не было, с карантином, без карантина рано или поздно. Игорь Романов: А вот ничего подобного, потому что есть довольно большое количество семей, довольно большое количество пар, которые держатся именно потому, что редко встречаются. Александр Денисов: Что им отлично по отдельности? Вот прекрасные пары, Игорь Владимирович! Игорь Романов: Им отлично, когда они встречаются на час, пришли домой, вот оно счастье, «я соскучился», чмок, все замечательно, утром подхватился, побежал на работу, и у него там основная жизнь. И когда там у него эта жизнь прекращается, то он начинает нервничать всячески. То есть когда мы с коллегами обсуждали в начале, как будут люди реагировать на карантин, довольно большое количество моих коллег-психологов говорили, что всем понравится. Есть же такой эффект зверя, у которого открыли дверцу в клетке, он выходить не хочет, потому что просто он привык в этой клетке, все хорошо. Поэтому ожидалось, что довольно многим людям действительно понравится карантин и они никуда оттуда постараются не уходить, постараются найти, например, работу, которая будет связана с удаленкой. Но фишка в том, что оказалось внезапно, что клетка не здесь, клетка-то там, на работе, а дверца открыта, можно вернуться в семью, можно активно общаться, можно восстановить те отношения, которые у тебя когда-то были, но нет, «я хочу на работу, я же домой прихожу спать и есть». Поэтому вот довольно большое количество людей так удивленно реагировало: «О, у меня, оказывается, есть семья». И все аргументы по поводу того, почему мне, например, не нравится карантин: «Мне сложно работать на карантине», «У меня удаленный доступ, через удаленный доступ мне сложно проводить совещание» или «Через удаленный доступ мне сложно...» Разговор не о том, что сложно или нет, потому что мы верим этим людям, да, действительно, все так происходит, фишка в том, что центр тяжести не про семью, не про родных, не про то, что здесь сложно или не сложно. То есть люди все говорят о работе, насколько на карантине сложно работать, насколько неудобно, насколько мы теряем время. Потому что да, действительно, я тоже как преподаватель прекрасно понимаю, что когда вроде как ты не теряешь времени на дорогу, вроде как у тебя должно быть его больше, но ничего подобного, потому что тебе, пока ты настроился, пока ты записал все что нужно, пока ты загрузил это все потом в библиотеку всех этих записей и так далее... Я вот посчитал, у меня, например, на лекцию уходит теперь в 2 раза больше времени, чем раньше уходило, это чисто технически совершенно. А то, что большинство людей, например, не имеют какой-то внутренней структуры, им нужно внешнее структурирование, потому что мне нужен звонок, для того чтобы зайти в театр, или мне нужно точно знать, к какому времени приехать на работу, потому что иначе я не начну работать. А тут внезапно оп! – и все, то есть с самого утра ты встаешь, в 7 часов утра, и ты в принципе уже на работе, и в 24 часа ночи ты все еще на работе, потому что тебе нужно самому дать этот самый звонок. А мы, как бы наша цивилизация в принципе не очень привыкла, у нас внешнее моделирование ситуации. Поэтому дайте нам, пожалуйста, звонок, когда работа закончится, мы сами не можем этого сделать. Александр Денисов: Да. Игорь Владимирович, вы знаете, у меня есть теория, ну не только она у меня, это же такая вроде уже и банальность, полезно иногда поскучать, вот именно оказаться в ситуации, когда у тебя нет возможности опять побежать по вот этому давно знакомому кругу с работы в кино куда-то там, по выходным в супермаркет, в парке погуляли, с друзьями встретились, выпили и так далее. Все это, конечно, прекрасно, я не говорю, что это плохо, но тем не менее. Когда человек оказывается в ситуации вынужденного безделья, скуки, его это наталкивает ну элементарно, на что-то новенькое выталкивает. Вот сидишь и думаешь... Игорь Романов: Абсолютно согласен. Александр Денисов: Сидишь и думаешь. Игорь Романов: Потому что, например, если взять меня, то я за время карантина написал книгу, которую не мог написать несколько лет, потому что каждый день есть какая-то текучка, каждый день тебя могут в любой момент выдернуть, каждый день у тебя нет этих нескольких часов, когда можно настроиться и просто спокойно подумать. Карантин внезапно дал такую возможность, и вот, собственно говоря, с хорошим результатом. Анастасия Сорокина: Вы знаете, сейчас уже можно предварительно так посмотреть на результаты голосования. Больше, конечно, не скучающих по нему. А между тем в разных странах совершенно по-другому у людей складывается ощущение. Например, англичане по опросам маркетинговой компании «YouGov», 91% из опрошенных не хотят возвращаться в ту самую докарантинную, условно нормальную жизнь. Объясняют это вот той же самой свободой от рутины. Период карантина – это был такой глобальный как бы перезапуск для всех, или как можно расценивать этот опыт? Игорь Романов: Период карантина скорее был не глобальным перезапуском, он был скорее глобальной такой остановкой на подумать. Потому что не только ведь людям, всем организациям дали время, для того чтобы подумать, насколько правильно они жили до сих пор. Но ведь очень долго говорили, например, в образовании очень долго говорили о дистанционном образовании, и каждый раз это все не получалось во многих случаях, потому что ну как-то боялись, были какие-то ограничения. А тут карантин взял и сказал: «Ребят, все, вы преподаете в Zoom, нравится вам, не нравится, но вы идете туда». И внезапно оказалось, что, например, для меня, например, очень много плюсов, когда преподаешь именно в Zoom, потому что домашняя обстановка успокаивает, расслабляет, у тебя появляются совсем другие мысли, чем когда ты просто стоишь в аудитории. Да, есть некоторые недостатки, связанные с тем, что трудно «подвампирить», потому что каждый преподаватель так или иначе немножко подкачиваться энергетикой от аудитории. Но тем не менее это компенсируется массой всяческих других вещей. Хотя есть риски определенные, понятно, потому что что такое, например, Skype, Zoom и так далее? То, что произошло, произошло навечно. Если у тебя, например, внезапно падает за тобой экран и люди начинают видеть, что происходит у тебя в квартире, то это потом останется мемом на всю оставшуюся жизнь. Александр Денисов: А что, у вас был риск, что у вас что-то... ? Игорь Романов: И здесь возникают большие, серьезные вопросы вообще с информационной безопасностью, потому что вот один мой студент как-то пожаловался потихоньку, что Zoom испортил ему жизнь, потому что в какой-то момент, отвечая на экзамене, он пролистывал экран, ему нужно было показать свою презентацию, и он случайно пролистнул открытую страничку «ВКонтакте», где были все сообщения у него вообще от всех людей. Причем все, что на секунду открылось, понятно, что это потом можно отскринить. После этого он расстался с девушкой, у него возникли проблемы с друзьями и так далее. То есть всего одна секунда, и с этим надо дальше как-то жить. Александр Денисов: Игорь Владимирович, ну просто правда наружу выплыла, ну рано или поздно она выплыла. Ну девушка зашла бы «ВКонтакте»... Анастасия Сорокина: Все тайное становится явным. Александр Денисов: ...и увидела бы, достала смартфон у него дома. Игорь Романов: Это правда, все тайное становится явным. Анастасия Сорокина: Давайте дадим слово зрителям. На связи Татарстан, Вячеслав дозвонился. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Ну, я хотел поделиться... Алло, слышно меня? Анастасия Сорокина: Да-да, мы слушаем вас внимательно, Вячеслав. Зритель: Ага-ага. Вот хотел поделиться тем, как я провел время во время карантина. Я очень плодотворно провел, я наконец-то сделал ремонт в квартире, и это меня безумно радует, потому что материал я давно уже закупил, и это годами длилось, откладывалось, и вдруг появилось время. Потому что я по первой своей специальности строитель, как бы у меня это легко, нормально получилось без особой посторонней помощи. И еще много, куча других дел, я перебрал старые вещи, все это пересортировал, перевыбросил, пересмотрел старые видеокассеты с домашней хроникой, у меня, оказывается, видеомагнитофон даже до сих пор работает! То есть я думаю, что, наверное, многие бы могли чем-то заняться дома положительным, допустим, те же книги почитать или, не знаю... Вы вот говорили, что сами книгу написали, я тоже немножко пописываю, ну как бы это... Ну я не писатель, конечно... Александр Денисов: Вы начинающий писатель, конечно. Зритель: Возможно, да. Ну вот так вот, спасибо. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: Вы знаете, хотел у вас уточнить, пока трубку не положили: а ремонт такой серьезный делали, основательный? Зритель: Да нет, ну времени не было, зачем? Так уж, косметический, конечно, ну потолок побелил, стены отштукатурил, отшпаклевал. Я довольно, это, профессионал высокого уровня, ну то есть такие ремонты серьезные делал. Александр Денисов: В общем, обновили жилище? Зритель: Обновил, да, обновил по крайней мере хорошо, жена пришла, прямо понравилось ей все, как бы без проблем. Александр Денисов: А жена пришла, она где была-то у вас? Анастасия Сорокина: Где-то в другом месте карантин проводила? Зритель: А у нее своя квартира, да, я так-то жил у нее, а здесь у меня дочь живет. Ну дочь постояннее как бы, и вот я, как карантин начался, сюда быстренько прибежал, и никто не мешал. Я и музыку слушал, и даже танцевал, как говорится... Анастасия Сорокина: То есть изолировались в свое удовольствие. Зритель: Да, любое радио послушал от души. То есть вообще я нисколько не расстраивался, я бы даже еще продлил его, ну потому что еще есть кое-какие дела, в квартире надо сделать. Анастасия Сорокина: Понятно. Спасибо большое вам за звонок. Александр Денисов: Спасибо большое. Анастасия Сорокина: Еще выслушаем Нину из Нижнего Новгорода. Здравствуйте, Нина. Зритель: Здравствуйте. Необыкновенно совершенно, не думала, что когда-то дозвонюсь. Хочу сказать несколько слов. В августе будет 45 лет, как я работаю, я по профессии музыкант, поющий человек. Я с детьми занималась на удаленке. Конечно, это очень сложно, это очень непривычно. И самое главное, я не видела этих детей. Я по Viber с ними занималась, тем не менее я не видела живых все равно эмоций, это очень непросто. Ну и самое главное, в связи с тем, что я уже в достаточно таком хорошем возрасте, зрелом, конечно, очень тяжело было переносить вот это обездвижение, потому что невозможность ходить каждый день. А я еще работаю с большим коллективом в Нижегородском университете нашем замечательном, я хормейстер хора, конечно, это, в общем-то, очень большая потеря контактов со студентами, контактов с детьми, с которыми я работаю в музыкальной школе. И вот это отсутствие движения, конечно, очень сказалось на здоровье, я прямо... Мало того что я соскучилась по всем буквально, по всем, с кем я работаю, с кем я, так сказать, дружу, но и вот оттого, что, так сказать, находилась, в общем-то, в такой вот изоляции, соблюдая все, так сказать, нужные, необходимые условия карантинные. А так, конечно, как люди говорят, мне единственное печально, что кто-то потерял в зарплате, что у кого-то, наверное, какие-то потери произошли, это, конечно, очень печально, очень печально. Наверное, вообще самое главное, что кто-то потерял близких людей, это самое тяжелое, наверное, что случилось вообще на карантине. Поэтому по этой жизни карантинной я ни в коем случае не скучаю, хотя у меня тоже куча неубранных углов, но я еще с ними справлюсь. Вот я, наверное, все сказала. Александр Денисов: Конечно. Спасибо, Нина, спасибо. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: Игорь Владимирович, вот видите, тоже наш собеседник Вячеслав из Татарстана начал книжку писать. А кстати, вы-то что за книжку написали? Там научная работа или нет? Игорь Романов: Нет, популярная книжка про способы противодействия агрессии. Александр Денисов: Про способы противодействия агрессии... Ага, интересно-интересно. То есть это такие практические советы психолога, да? Игорь Романов: Ну практически да. Я бы сказал, советы бывалого. Александр Денисов: Советы бывалого? Чувствуется, что в переплетах бывали, да, Игорь Владимирович? Игорь Романов: Бывало. Александр Денисов: Вот видите, зрители у нас все-таки, да, немало тех, кто время, так сказать, не с грустью провел, а вот дела переделал застоявшиеся. Игорь Романов: Безусловно. Но мне кажется, что главное все-таки то, что карантин сейчас сместил как-то акценты. То есть всю жизнь мы понимали, что бо́льшая часть жизни у нас на работе, мы домой приходим спать, есть, отдыхать, ну и немножко пообщаться. И сейчас карантин сместил центр тяжести на общение с близкими, на семью, ну и, в конце концов, даже на общение с самим собой. И здесь очень четко в тех случаях, когда какая-то трещинка была, то очень часто эта система разваливается просто потому, что вот уже невозможно 2 недели на одном пятаке сидеть вместе. И что еще более страшно, уже невозможно 2 недели на одном пятаке сидеть вместе с самим собой, потому что я уже все мысли передумал. Александр Денисов: Игорь Владимирович, я понял, что может быть страшнее в жизни, чем вдруг неожиданно встретиться со своей женой в квартире и с самим собой наедине? Вообще ничего страшнее придумать невозможно. Игорь Романов: Да, и при этом это же достаточно долго. Александр Денисов: Да-да. Игорь Романов: Поэтому некоторые семьи не выдерживают, некоторые люди не выдерживают и просто говорят, что «давайте я просто сбегу». Я просто знаю многих своих коллег, которые нарушали карантин и потихоньку приходили на работу, не потому, что надо было работать, а просто пообщаться с сослуживцами, ну так, для психологического комфорта. Потом они приходили обратно домой и говорили: «Уфф, меня еще на неделю хватит». Александр Денисов: Спасибо большое, Игорь Владимирович, спасибо. Анастасия Сорокина: Спасибо. Это был Игорь Романов, декан факультета коммуникативного менеджмента РГСУ, кандидат психологических наук. Подводим итоги голосования. Александр Денисов: Да, Игорь Владимирович нам все рассказал про нас, родных. Ну и что зрители сказали? Спрашивали, скучаете ли вы по карантину, «да» 25%, немало, кстати говоря, «нет» 75%. Мы думали, что скучающих по карантину будет меньше, но вот немало. Спасибо.