Оксана Галькевич: Итак, Государственная Дума собирается рассмотреть законопроект об амнистии индивидуальных предпринимателей. Речь идет о тех гражданах, которые по всем признакам занимаются бизнесом, но до сих пор, как ни странно, не зарегистрировались как индивидуальные предприниматели. Антон Алфимов: Теперь же им предлагается добровольно сообщить о своем деле и все-таки зарегистрироваться. За это с будущих ИП обещают не брать налоги – правда, только в течение трех лет. Плюс они освобождаются от ответственности за ведение незаконной предпринимательской деятельности. Не стоит думать, что это мало кого касается: практически любое дело, за которое вы получаете деньги, попадает под эту статью – будь то продажа клубники с собственного огорода или ремонт телевизора своим знакомым. Правда, ряд экспертов высказывают сомнения относительно успеха этого законопроекта. Прежде всего, нужно ли это самим гражданам, ведь зачастую речь идет о действительно недорогих услугах, часто для знакомых, реклама – только сарафанное радио. Таких предпринимателей не то что привлечь к ответственности, их даже найти довольно сложно. Не совсем понятно, как это все будет работать: идет ли речь только о тех предпринимателях, которые работают сами на себя и не имеют наемных работников – если так, то будет ли введен в наше законодательство новый статус ("самозанятый гражданин", например). Если все же речь идет об индивидуальном предпринимательстве с привлечением наемных работников, можно ли будет не платить налоги за своих сотрудников? В общем, будем разбираться. Все эти вопросы мы зададим нашему гостю: в студии Общественного Телевидения России предприниматель, эксперт по ведению бизнеса Алексей Петропольский. Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Алексей Петропольский: Добрый день. Антон Алфимов: Присаживайтесь. Как я понимаю, Вы уже познакомились с этой инициативой, с этими поправками. Что будет – буквально тезисно, в двух словах? Чего нам ждать? Алексей Петропольский: Тезисно: хотят ввести список определенный видов услуг, видов предпринимателей, точнее видов их деятельности. Туда войдут, скорее всего, репетиторы, уборщики, всякие ремонтники, которые смогут не регистрировать ИП, а смогут зарегистрироваться как самозанятые граждане. Конечно, это только при условии того, что они не будут нанимать никакой рабочей силы. Антон Алфимов: И тем более не будут ей платить. У нас сейчас насчитывается порядка 30-40% от общего объема предпринимателей, которые не зарегистрированы никак Алексей Петропольский: Да. У них будет какой-то единый налог за год независимо от оборота. Не нужно будет ставить, покупать кассу, вставать на какой-то особенный налоговый учет и организовывать как таковое юрлицо. Вот. У нас сейчас насчитывается порядка 30-40% от общего объема предпринимателей, которые не зарегистрированы никак. Антон Алфимов: А как это удалось подсчитать? – 30-40%, притом что они не зарегистрированы? Алексей Петропольский: Так у нас ВЦИОМ опрашивает, сколько раз мы обращались по тем или иным услугам и при этом вам не пробили чек или не предоставили никакого договора. Антон Алфимов: Смотрите. Вы говорите, что они смогут зарегистрироваться как самозанятые граждане. Но при этом у нас сейчас такого статуса нет. Алексей Петропольский: Такого статуса нет, он прорабатывается в рамках рабочих групп: Минфин и Минтруд сейчас общаются, думают, как бы это вывести. Но надо обязательно отметить то, что государство сейчас делает это не для того, чтобы людей обеспечить, грубо говоря, простить им налоги, а чтобы наоборот, собрать с тех, кто их не платит. Антон Алфимов: Да, просто потом. Оксана Галькевич: Собственно, вывести "из тени" тех самых людей, которые в гаражах что-то где-то как-то собирают? Речь о них? Алексей Петропольский: Те, кто убираются, те, кто репетируют с детьми. И надо сказать, что это не те, кто делает это единожды, а тот, кто это делает систематически и действительно зарабатывает с этого на жизнь. Оксана Галькевич: Хорошо, а такой вопрос: не повлечет ли это сразу за собой, так скажем, удорожание услуг, которые эти люди оказывают? Ну вот, например, по поводу нянь, людей-бебиситтеров (как еще обозначить эту профессию). Насколько я знаю, в некоторых странах эти люди освобождены от уплаты большой части налогов именно для того, чтобы они не накручивали – так скажем, не разогревали - рынок высокими ценами на свои услуги. Соответственно, люди действительно работающие, вне зависимости от того, сколько у тебя детей, один или пятеро – ты можешь спокойно оставить их с бебиситтером, зная, что тебе это по карману, по силам. Алексей Петропольский: Увы, любое удорожание отразится в первую очередь на потребителях. И мы не знаем, как будет трактовать государство… Оксана Галькевич: Вы имеете в виду, что любая выплата налогов скажется на нас как на потребителях? Алексей Петропольский: Любая выплата налогов, конечно. Ее переложат, конечно, на нас. Но здесь я надеюсь, что государство как-то лояльно и поэтапно это сделает. Говорят, что три года не придется платить вообще ничего – это было бы идеально для того, чтобы выявить и для того, чтобы люди к этому привыкли и поэтапно подняли цены. Антон Алфимов: Давайте все-таки вернемся на мгновение к самозанятым гражданам. Вы говорите, что этот статус находится в разработке. Собственно, а чем это будет принципиально отличаться от ИП? Ну кроме того, что ИП может нанимать кого-то еще. Алексей Петропольский: Ну по сути, учитывая то, что ИП имеет так называемое вмененное налогообложение, когда ты платишь единожды налог и работаешь вне зависимости от оборота целый год. В принципе, здесь теоретически никакой разницы нет, разве что все это будет по Интернету, не нужно будет обращаться в налоговую – будет создан, я так понимаю, при налоговой какой-то определенный сайт, куда ты вобьешь все свои данные и получишь некий сертификат самозанятого гражданина и квитанцию на оплату. То есть это будет упрощено до автоматизма. Антон Алфимов: Вы имеете в виду сам процесс регистрации? Алексей Петропольский: Сам процесс регистрации, да. Антон Алфимов: А отчетность? Алексей Петропольский: А отчетности не будет никакой. То есть вы просто прописываете вид деятельности. Если он попадает под этот законопроект, вы единоразово платите. Антон Алфимов: Какую-то фиксированную сумму? Алексей Петропольский: Я думаю, что это будет муниципальный бюджет, либо регионально устанавливать под каждый вид деятельности свою сумму, поскольку в каждом регионе разные расценки. Антон Алфимов: А о каких вообще деньгах может идти речь? Ну там, я не знаю, ИПшники 6% обычно самый популярный налог платят с оборота. Алексей Петропольский: Да, здесь, скорее всего, будет взята средняя заработная плата для такого работника и 13% от этой зарплаты. То есть если мы возьмем среднюю заработную плату репетитора… Антон Алфимов: Ежемесячную? Алексей Петропольский: Ежемесячную, да. То это будет 50 тысяч, от 50 тысяч посчитайте 13%, умножьте на 12 месяцев – вот примерно такой платеж придется платить ежегодно, чтобы работать. Антон Алфимов: Но это даже менее выгодно, чем у индивидуальных предпринимателей. Алексей Петропольский: Будем надеяться, что государство сделает более лояльную шкалу. Но если мы берем конкретно штрафы за ведение незаконной предпринимательской деятельности, то он рассчитывается именно из подоходного налога в 13%. Антон Алфимов: Вот, кстати, расскажите немножко подробнее о штрафах, о санкциях – как ловят этих незаконных предпринимателей? Насколько я понимаю, там если один раз поймали, никто ничего не докажет. Алексей Петропольский: Да. Первый раз, если не доказана систематичность данного укрывательства от налогообложения, то вам максимум напишут какое-нибудь предупреждение. Но если вторично и будет доказано, что вы это делаете систематически. Антон Алфимов: А как доказать? Алексей Петропольский: Доказано только по заявлению – кто-то должен написать заявление в налоговую о том, что вы занимаетесь незаконной предпринимательской деятельностью. Антон Алфимов: Кто-то один, или это должно быть много людей? Алексей Петропольский: Это может быть и один человек, но несколько раз. И он должен приложить какую-то доказательную базу. Антон Алфимов: Это должен быть очень усердный человек. Алексей Петропольский: Да. Если мы возьмем классическую ситуацию – торговлю чем-либо в каких-то общественных местах. Антон Алфимов: Но это общественные места, там правоохранительные органы имеются. Алексей Петропольский: Да, здесь правоохранительные органы, как правило, заявляют. Если мы возьмем (тоже интересный аспект), кто сдает квартиры и не платит никаких налогов, то здесь обычно сосед пишет какое-то заявление. Обычно приходит участковый, устанавливает факт, что проживают люди за арендную плату, и узнает в налоговой, что собственник квартиры не стоит на налоговом учете и не платит никаких налогов. Человека вызывают в налоговую и в дальнейшем в суд. Антон Алфимов: А много ли вообще людей прошли по этой статье о незаконном предпринимательстве? Алексей Петропольский: Единицы. Обычно до суда не доводят. Антон Алфимов: Я вот просто все эти вопросы задаю с одной целью: мне важно понять мотивацию этих людей, которым сейчас предлагают все это в обмен на довольно существенный такой налог – правда, потом. Оксана Галькевич: Опасно ли оставаться "в тени"? Какие резоны выходить "из тени"? Алексей Петропольский: Ну, конечно, если будут проверять, если будут проверять активно, а не как это делается сейчас… Оксана Галькевич: Будут – это одна ситуация, это один расклад на этой поляне. А если вот вы предприниматель и видите, что проверять стали, действительно, чаще и чаще, ловят все больше и больше, люди попадаются на этом. Это действительно опасно становится, это чревато. Тогда да. Алексей Петропольский: Тогда да, ну что сказать. Сейчас этого не происходит, и все только на самосознании каком-то. То есть если человек понимает, что действительно работать "в белую" и платить какие-то налоги и спать спокойно – тогда да, он придет и выйдет "из тени". Если же у него этого правосознания нет, то, конечно, он не выйдет. Антон Алфимов: Но на сегодняшний день лучше работать "в белую". Это, опять же по Вашим словам, должны быть проверки какие-то очень частые? Алексей Петропольский: Чего мы пытаемся избежать и к чему мы обратно и приходим. Антон Алфимов: Притом что, я говорю, многие люди таким уж микробизнесом занимаются, что их вообще заметить довольно сложно. Алексей Петропольский: Ну здесь, видно, вопрос в том, что государство сейчас старается собрать налоги по максимуму. И вот конкретно к этому сегменту людей пристальное внимание, поскольку это кажется, что маленький сегмент, но по-настоящему это по году равно миллиардам рублей. Антон Алфимов: Да? Алексей Петропольский: Конечно. Людей, которые занимаются таким бизнесом, нигде не ставят. У нас доля неработающих граждан очень большая, при этом они как-то живут. На что-то живут. Следовательно... Оксана Галькевич: Алексей, вот у нас спрашивают, например: "Бабушка вяжет носки и продает эти носки; потом другая торгует ягодами. Они должны будут платить патент?" Алексей Петропольский: Нет, они как раз должны будут встать как самозанятые граждане – зарегистрироваться через сайт, либо будет схема по офлайн-режиму регистрации (по МФЦ, скорее всего, будут заявления, где можно будет заполнить и встать на учет). ИП им делать не нужно. Антон Алфимов: Ну идея в принципе интересная. Но, насколько я понимаю, на данный момент хромает реализация. Как ее реализовать правильно, чтобы это заработало? На Ваш взгляд, Ваш рецепт этой истории. У нас люди не вполне понимают, куда уходят их налоги, и поэтому не хотят их платить  Алексей Петропольский: Конечно, во всем мире работают как? Люди понимают, куда уходят их налоги, и в связи с этим заинтересованы их платить. У нас же люди не до конца понимают, куда уходят их налоги, и не понимают, зачем их платить. Оксана Галькевич: То есть вот она, предпринимательская мотивация, собственно говоря? Когда я буду знать, что на мои налоги построили вот эту школу, вот этот кусок дороги? Тогда вы и без всяких налоговых инспекций готовы будете платить, платить и платить? Алексей Петропольский: Конечно. Как происходит в развитых странах Европы? У них налог конкретного муниципалитета может отличаться в разы чуть ли не по районам: в одном районе один налог, в другом – другой. И люди, которые платят повышенный налог, как правило, живут в более хорошо обеспеченных районах, более благополучных именно из-за того, что платят больше налог. Лучше улицы, лучше благоустройство, там всегда чисто. То есть муниципалитет сам отчитывается за эти деньги и дает понять, за что им платят. Оксана Галькевич: А не ты через суд бегаешь и просишь отчитаться как-то вообще. Антон Алфимов: Как-то все очень глобально в плане того, что мы должны увидеть, куда эти налоги идут. А вот что-нибудь такое помельче, более осязаемое и более реальное? Например, пенсионерка действительно торгует ягодами у метро – ей не нравится, что приходит полиция, изымает ведерко, убирает с места. Для нее, наверное, да. Но при этом, я не знаю, на другую чашу весов уляжется ли этот налог в 13%? Алексей Петропольский: Вот здесь вообще сложно сказать. Пенсионеры настолько социально незащищенные граждане. Во-первых, у них, как правило, вся эта торговля очень сезонна – то есть они вырастили на своем участке ягоды и продают их. Зимой они ими не торгуют, вообще в принципе дома сидят. Как высчитать у них средний налог, сколько они должны платить? Конечно, должна быть некая отчетность. Но заставить бабушку собирать какую-либо отчетность, пробивать чеки – это просто смешно. Поэтому здесь не понятно, как это посчитать, проще с них просто не собирать налоги. Оксана Галькевич: Алексей, телезритель наш из Краснодара – его зовут Игорь – пишет нам следующее: "Главный душащий индивидуальных предпринимателей налог – это пенсионный. Его отменять никто не будет, не вводите людей в заблуждение посылами депутатов". Так, собственно говоря, о каких налогах – вернее, о каникулах по каким налоговым выплатам идет речь? Алексей Петропольский: Ну, здесь будет единая выплата, которая будет включать в себя… Оксана Галькевич: Вот эти вот трехлетние? Алексей Петропольский: Да. В любом случае какие-то налоги человек самозанятый будет платить. Он будет платить единоразовый платеж, который будет уже распределяться федеральным бюджетом на те нужды, которые он будет смотреть как более перспективные. Конечно, туда будет входить все. Основные налоги – это соцстрах, пенсионный и налог с добавленной стоимости, с прибыли, с продаж. Куда уж наш бюджет их запишет, это они сами сейчас решат. Оксана Галькевич: На усмотрение того же ЖЭКа. Алексей Петропольский: На усмотрение, да. Что же касается того, о чем много говорилось – что вообще всех предпринимателей, малый бизнес и микробизнес лишат вообще всех налогов на какой-то энный срок (о чем было в послании президента) – конечно, это маловероятно. Это просто невозможно, потому что не собирать в такое время налоги как минимум глупо. Во-вторых, этим будут пользоваться те, кто по факту не хочет платить налоги. Что мешает открыть новое юрлицо или найти человека, оформить на него ИП и прогонять через него деньги. Оксана Галькевич: Алексей, но вот Вы несколько раз за беседу повторили: "Мы надеемся, что власть как-то там грамотно распределит, рассмотрит возможность сделать это или вот это". То есть я правильно понимаю, что Вы, так скажем, дистанцированы от принятия решений? Наше предпринимательское сообщество никоим образом не участвует в обсуждении этих вот нововведений? Никакие экспертные оценки Вы не даете, Вас не привлекают, не спрашивают, как Вам это, что бы здесь поправить, как вот настроить? Алексей Петропольский: Есть, конечно, общественные советы, общественные организации. Но то, с какой скоростью у нас в последнее время принимаются законы, без какого-либо обсуждения – здесь, конечно, можно сказать, что предпринимателей никак в это не вовлекают, а наоборот, жизнь им каждый раз только усложняют. Оксана Галькевич: Спускают что-то уже готовое сверху? Алексей Петропольский: Конечно. И в целом у предпринимателей, у всего сообщества сформировалось мнение одно: лишь бы не трогали. Нас все устраивает, лишь бы было стабильно, не трогали, не проверяли и давали спокойно работать. Этого больше всего хотят. Оксана Галькевич: Вот у нас сегодня был первый разговор большой в эфире, мы как раз обсуждали территории опережающего развития. У нас был эксперт, который говорил, что государство всячески пытается соломку подстелить, как-то помочь, подстраховать. Алексей Петропольский: Ну давайте возьмем просто специфику вот этого малого и микробизнеса. Это все торговля и услуги – 90%. Что такое торговля? Это, как правило, ритейл или стрит-ритейл, то есть продают с улицы клиенту, который идет по этой улице. Либо услуги в виде парикмахерских всяких, домов быта и прочего. То есть это мелкий бизнес, который собирает деньги с населения. И такой бизнес, как правило, больше всего попадает под прессинг правоохранительных и проверяющих органов. То есть любое общественное место может проверить МЧС на пожарную безопасность; СЭС, если это магазин (соблюдение тех или иных норм). И надо сказать, что если вдаваться в детали, то в деталях оштрафовать можно каждого. То есть конкретно взять и оштрафовать. И вот этого боится больше всего этот как раз малый бизнес: что каждого из них можно проверить и у каждого из них можно найти те или иные нарушения и выставить те или иные штрафы. Оксана Галькевич: То есть не просто потому что все нарушители, а просто потому, что никто не стерилен? Алексей Петропольский: Никто не стерилен, невозможно соблюсти те же стандарты, которые были прописаны еще в советское время, когда все это было государственное и государство соблюдало в первую очередь законность той или иной точки. И сейчас, когда коммерция, когда нужно еще найти, где открыться, договориться, чтобы аренда была, чтобы проходное место было, чтобы бизнес хоть как-то пошел. И, конечно, здесь все усмотреть крайне тяжело. Антон Алфимов: Да, особенно, если хочешь выйти в плюс хоть немного. Алексей Петропольский: Ну да. А если мы возьмем размер этих штрафов? Возьмем, там, пресловутое ФМС, да, которое проверяет. Сейчас, если мы посмотрим, в каждом магазине работают мигранты, так или иначе узаконенные. На такого мигранта, если он у вас без документов вдруг работает или вдруг пришел к вам с документами, но прошло время, и он не продлил свой патент или разрешение на работу, то штраф там достигает до 800 тысяч рублей. Ну вы представьте, насколько этот штраф существенен для малого бизнеса, у которого там всего 2-3 человека работает. Ему, конечно, проще сразу закрыться и забыться. Оксана Галькевич: Подождите, а риски… Антон Алфимов: Можно человека сразу брать в рабство, чтобы он отрабатывал. Оксана Галькевич: А легализовать, собственно говоря, этого человека с просторов СНГ – сколько это будет стоить? Это больше, чем 800 тысяч? Больше, чем штраф? Или? Алексей Петропольский: Нет, это, конечно, меньшая сумма. При наличии того, что у него есть все справки, все документы, у государства пошлина где-то в районе 25 тысяч, если это Узбекистан, Таджикистан. Антон Алфимов: Но это каждый год? Алексей Петропольский: Это каждый год. Но там есть квоты. Есть такое понятие, как квоты, когда определенное количество людей, которое вы имеете право вообще… на территории России или конкретного региона нанять. Как правило, этих квот не хватает на всех, в связи с этим возникают проблемы. Оксана Галькевич: В связи с этим появляются вот такие вот неузаконненые мигранты в малом бизнесе, Вы это хотите сказать? Алексей Петропольский: Да. Которые приезжают, они по закону имеют право 3 месяца пребывать и не работать здесь. Они приезжают и работают. Антон Алфимов: Самозанятые граждане в других странах – на каких условиях они там работают? Алексей Петропольский: Ну, там есть, как Вы правильно сказали, большая часть людей, которая вообще полностью освобождена от налогов – те же бебиситтеры, те же учителя. То есть то, что вызывает какой-то социальный фактор, социально-важный. Эти люди стоят на налоговом учете – в каком плане? – чтобы у них были справки о том, что они имеют право этим заниматься. Как правило, это образование и медицина. То есть образование – что он имеет право, если он педагог, преподавать что-то. И у него в любом случае должны быть медицинские справки о том, что он не болен какими-то заболеваниями. Оксана Галькевич: Нет открытой формы туберкулеза, как это у нас бы было. Алексей Петропольский: Да. Либо психически неуравновешенный, как недавний случай в Москве доказал, что это необходимо, на мой взгляд. Да и в принципе, да. Антон Алфимов: Хорошо. Ну а те, кто работают в других сферах – каков налог там? По сравнению, опять же, с более крупными формами. Алексей Петропольский: Ну, в сферах, где вы обязаны зарегистрировать ИП – то есть где вы не можете стать, где вы должны заключить некий договор на услуги и дать какую-то гарантию, вы уже не сможете стать самозанятым гражданином. Если вы ремонтом машин занимаетесь, то это уже услуги с некой гарантией того, что вы их выполнили, что машина будет ездить. Вы должны заключить договор на оказание услуг. И здесь самозанятый гражданин просто не сможет это сделать как физическое лицо – он в любом случае должен организоваться как юрлицо. И минимальный налог – минимум 6% со всех приходов, что он должен платить. Либо он должен купить патент, который оплачивается либо за квартал, либо за полгода, либо за год. Патент рассчитывается в зависимости от оборота, опять же, который он вписывает сам. То есть он сам примерно прописывает, сколько он может зарабатывать, отталкиваясь от минимума, который возможен. Опять же, патент, надо сказать, минимум 20-30 тысяч рублей за квартал. Антон Алфимов: Но тем не менее эти патенты у нас по крайней мере в стране появились относительно недавно. Как Вам кажется, оправдали ли они себя? Алексей Петропольский: Они оправдали себя, действительно. Мы сами занимаемся регистрацией юрлиц, я сам имею юрлица и покупаю патент, поскольку это просто выгодно. Во-первых, это проще – не нужно держать штатного бухгалтера; во-вторых, это выгоднее, потому что из расчета, если ты добиваешься максимума по оборотам своим и платишь этот налог, то экономия от налога, который бы ты платил, если бы стоял на обычном налогообложении, порядка 30-40%, то есть существенно. Антон Алфимов: А насколько это вообще популярная история? Алексей Петропольский: Ну, популярна. Антон Алфимов: Я о таком существовании узнал в прошлом году. Любой предприниматель с опытом, посчитав элементарно, сколько он платил до этого и сколько будет платить после покупки патента, конечно, соглашается на патент  Алексей Петропольский: Популярна, потому что любой предприниматель, который имеет уже какой-либо опыт, который, что называется, вышел уже в плюс, конечно, посчитав элементарно, сколько он платил до этого и сколько будет платить после покупки патента, конечно, соглашается на патент. Оксана Галькевич: Алексей, а как Вы думаете, вот все-таки если возвращаться к первой нашей теме – налоговая амнистия для предпринимателей, этот законопроект, который все ожидают осенью (видимо, уже новая Дума в новом составе будет за него голосовать). Как Вы считаете, сама по себе идея при всей той сырости, при всей той, в общем, отстраненности от мнения сообщества – пойдет эта история или нет? Вот Вы сказали, что история с патентами пошла хорошо, да, она распространена: предприниматели поняли, что это выгоднее, проще, удобнее во всех отношениях. А вот эта история с налоговой амнистией? Алексей Петропольский: Ну, здесь надо понимать: почему патент пошел? Потому что человек уже платил налоги и ему выгоднее их сэкономить. А здесь совершенно обратная ситуация. Здесь человек не платил налоги, вообще никак с государством не соприкасался, и его просят это сделать. Причем сделать добровольно. Конечно, такие методы у нас мало популярны, и без какого-то воздействия с точки зрения проверок и принуждения к этому малоэффективно. Оксана Галькевич: То есть я так понимаю, что Вы с опаской к этой истории прислушиваетесь? Это будет означать определенный прессинг, давление, какую-то тревогу для Вас? Алексей Петропольский: Ну конечно. Предпринимателей в первую очередь будут принуждать это сделать. Отнюдь не добровольная основа будет. Антон Алфимов: Ну хорошо. А какой-то отклик Вы тем не менее ожидаете? Алексей Петропольский: Ну представьте: вы не платили налог, работали спокойно, и тут вас просят это сделать. Просят как-то организоваться, встать на какой-то учет, где-то зарегистрироваться. Пусть три года вам дадут какой-то льготы, но в дальнейшем, постепенно с вас будут собирать деньги. И вам эти деньги тяжело достаются. Во-первых, человек должен в первую очередь понять, чем ему поможет государство. Если государство в обмен на этот налог будет давать клиентов либо какую-то поддержку… Антон Алфимов: Например? Алексей Петропольский: Ну, допустим, если… Ну что нам государство может дать, когда человек в принципе ищет все сам? Возьмем того же репетитора. Рекламу дает он сам. Антон Алфимов: Ну у репетитора, например, есть агрегаторы – агрегаторы по репетиторам, которые собирают их в одной базе. Оксана Галькевич: Это тоже создает некий бизнес, не государство. Антон Алфимов: Да, это негосударственная история, но все равно. Алексей Петропольский: Если государство сделает историю по поиску людям работы. Ну, грубо говоря, возьмем какого-нибудь ремонтника или репетитора – в школе будет возможность совершенно легально брать репетитора из состава школы. Но только при условии того, что этот репетитор организован как самозанятый гражданин. Тогда, конечно, все учителя, которые занимаются побочно репетиторством, встанут на учет, чтобы получать эту работу. Чтобы не самому искать, бегать, договариваться, кому нужны были бы услуги, а чтобы получить это от школы. Конечно, тогда, безусловно, все встанут, и это будет толчок. Потому что затраты на рекламу, затраты на поиск клиента существенные. Оксана Галькевич: Но это-то все равно вопрос, в общем, даже не создания каких-то специальных агрегаторов, а изменения неких правил – отмена каких-то тендеров госзакупок для таких предприятий, как общеобразовательная школа, детские сады, а чтобы можно было в обычном порядке найти вот такого рода работу. Ну что, спасибо. Антон Алфимов: Спасибо. Я напомню, это была рубрика… Господи, какая рубрика… Говорили об амнистии предпринимателей. Алексей Петропольский, предприниматель, эксперт по ведению бизнеса сегодня был у нас в гостях. Спасибо. Оксана Галькевич: Мы как машинисты башенного крана, знаете: заходим сюда один раз и один раз выходим в конце смены. Спасибо. Алексей Петропольский: Спасибо.