Константин Точилин: Ну и теперь – собственно к тебе ближайших 30 минут. И вот о чем мы с вами будем говорить. Правительство заговорило о перспективах введения прогрессивного подоходного налога, то есть чтобы не все платили по 13%, а те, кто заработал больше, платят и процент больше, а те, кто меньше – и меньший процент. Мы эту тему обсуждали уже не раз. Я напомню некоторые цифры, про которые мы говорили, до чего мы досчитались. Потерпите, цифры будет много, но, мне кажется, в них нужно вникнуть, потому что это те деньги, которые у нас забирает или заберет государство. Мы с вами сейчас, строго говоря, платим по-разному. Заработал 10 000 – плати 1 300. Заработал 100 000 – плати 13 000. Но многие считают, что это несправедливо: богатые должны платить не только бо́льшую сумму, но и бо́льший процент. Многие не любят богатых. И уж конечно, большинство согласится, что в нашей стране доходы распределены, мягко говоря, не совсем справедливо. Однако давайте считать. Вот что получилось у меня. Есть среднестатистическая зарплата – 35 тысяч с лишним, это Росстат. Наш опрос в рубрике "Реальные цифры" дал цифру – примерно 15 тысяч с копейками. Возьмем, чтобы никому было не обидно, среднее между нашими данными и данными Росстата – примерно 26–28 тысяч. Чтобы выйти на эту среднюю зарплату мы берем вот какой набор людей. Смотрите, мы возьмем с вами таблицу. Предположим, 1 000 человек получают не больше 15 000 рублей в месяц. Бывает? Бывает. 500 человек получают 25 000 в месяц? Может такое быть? Ну, может. Допустим, еще 100 человек получают 100 000 рублей в месяц. И, допустим, еще 5 получают 500 000 рублей. Ольга Арсланова: И смотрю, одинокий миллионер у нас. Константин Точилин: Это доходы губернаторов, это доходы федеральных министров, это доходы депутатов, это доходы предпринимателей. И предположим, что только один из этих 1 620 человек наших получает больше 500 000 – допустим страшную сумму 1 000 000. Итого – 45 000 000 дохода на 1 621 гражданина России. Средняя зарплата при этом – кстати, получаются те самые 28 тысяч. Теперь давайте придумаем прогрессивную шкалу доходов. Посмотрим на те страны, где она уже есть, на ту же Европу, откуда, кстати, от этой прогрессивной шкалы сбежали гражданин России Жерар Депардье, гражданка Орнелла Мути и разные прочие Стивены Сигалы. От 25 до 70% – ставка налога для сверхбогатых. При этом сверхбедные не платят вообще ничего. Я прикинул не очень людоедский проценты – и вот какая у меня вышла примерная схема. Тех, кто получает 15 000 и меньше, я от налогов вообще широким жестом освободил. 25 000 – платишь прежние 13%. Зарплата 100 000 – 20%. 300 000 – 25%. 500 000 рублей – 30%. И наконец, 1 000 000 и больше – вычитается 40% налога. Считаем. И оказывается, что по плоской 13-процентной шкале, что по прогрессивной 1621 гражданин с общей на всех зарплатой в 45 000 000 заплатят в бюджет ровно одну и ту же сумму – 5 900 000. И так, и так – что 13%, плоская шкала, что прогрессивная. Наверное, можно считать по-другому, но можно все-таки попытаться сделать вывод, что, наверное, мы таким образом бюджет не очень пополним. Станет ли легче собирать налоги? Тоже большой вопрос. И самое главное – кого наши налоговые инспекторы сочтут сверхбогатыми? По нашим опросам – нашим собственным, отээровским – самые большие зарплаты в Красноярске и в Москве. Значит ли это, что офис-менеджера из Красноярска приравняют к Роману Аркадьевичу Абрамовичу? Давайте разбираться. Наш гость – Наталья Мильчакова, заместитель директора аналитического департамента компании "Альпари", кандидат, между прочим, экономических наук. Здравствуйте. Наталья Мильчакова: Здравствуйте. Константин Точилин: Присаживайтесь. Давайте разбираться в этой не очень простой, но очень важной теме. Наталья Мильчакова: Давайте разбираться. Константин Точилин: Когда мы ее проанонсировали, очень много было SMS: "Правильно, давно пора, богатые должны платить больше". И вот возникает вопрос первый: а кого же у нас сочтут богатыми? Не случится ли так, что богатый – это если у тебя больше 10 тысяч? Наталья Мильчакова: Вы знаете, каждый человек, который писал, допустим, в SMS: "Богатые должны платить больше", – он прежде всего мерил по самому себе, по своему доходу. Константин Точилин: И считал, что богатый – это не он. Наталья Мильчакова: Богатый – это не он. Есть те, кто зарабатывает или, может быть, получает какие-то доходы каким-то иным способом – может быть, за счет дивидендов с акций, процентов по вкладам. Для человека, допустим, который зарабатывает 15 тысяч в месяц, для него даже тот человек, который зарабатывает, скажем, 40–50 тысяч в месяц, то есть это по российским меркам не такая уж и большая зарплата, но он, с его точки зрения, если он не богатый в общепринятых терминах, то он, по крайней мере, богаче его. То есть его уровень благосостояния, с точки зрения того человека, который получает 15 тысяч в месяц, гораздо выше. "А раз у тебя получается, – считает он, – уровень благосостояния гораздо выше – значит, ты должен платить больше. Почему мы с тобой должны платить один и тот же налог?" Константин Точилин: Но мы же платим не один и тот же, мы же не платим 100 рублей с человека. Мы платим процент с доходов. Естественно, чем больше зарплата, тем больше и сумма. Наталья Мильчакова: Мы платим процент с доходов. Ольга Арсланова: Но тот, у кого 15 тысяч, он же болезненнее это воспринимает. Для него этот процент, наверное, более ощутимый в итоге, хотя в абсолюте он меньше. Наталья Мильчакова: Для него, конечно, ощутим, потому что если человек зарабатывает 15 тысяч, для него и тысячу рублей, допустим, отдать государству – это достаточно чувствительно. Соответственно, он думает: "А почему у всех…" Допустим, кто-то зарабатывает 40–50 тысяч. А есть ведь и те, кто зарабатывают и 100 тысяч. А есть и те – допустим, депутаты, – кто и 400–500 тысяч. Константин Точилин: Ну, не будем брать таких. Наталья Мильчакова: "А почему у всех одна и та же должна быть ставка налогов? Это непорядок. Надо что-то поправить". Константин Точилин: Понимаете, справедливость – это же очень странная такая штука. Наталья Мильчакова: Абсолютно согласна. Константин Точилин: Человек, зарабатывающий 40–50 тысяч в Москве или Красноярске, после вычета всех его расходов будет не сильно богаче, чем человек, зарабатывающий 15 тысяч, например, в деревне, но при этом еще со своей коровой, со своим огородом, со своим молоком, потому что стоимость жизни тоже другая, к сожалению. Наталья Мильчакова: Абсолютно согласна. И самое главное… Вы сейчас приводили пример, что в Европе. В Европе, в каких-то странах есть действительно прогрессивная шкала или самый максимальный доход на сверхбогатых. Но тут можно задать вопрос: а вообще для чего люди платят налоги? Они платят налоги не для того, чтобы было хорошо бюрократам и чиновникам. Они ведь платят налоги почему? Потому что у гражданина (он же и избиратель, скажем так) и у общества есть контракт: "Вы нам платите налоги…" Константин Точилин: "Мы платим деньги. Вы нам – полицию, врачей, образование и далее по списку: дороги, армия…" Наталья Мильчакова: Не только. Бесплатные блага. Допустим, та же индексация пенсий, та же индексация пособий, та же индексация зарплат бюджетникам – это все. Ольга Арсланова: Какой-то минимальный доход эти люди нам за наши налоги тоже обещали, но в итоге получается, что многие обещания не удалось выполнить. Наталья Мильчакова: Собственно, есть разница между теорией… "Было бы хорошо, чтобы те, кто зарабатывают больше, чем я, платили бы больше, чем я". Но тут возникает вопрос. Ну хорошо, государство введет эту шкалу и с формальной точки зрения установит справедливость. А что будет с фактической? А фактически ведь я же не получу больше, скажем так, бесплатных благ при увеличении налогов, чем я хотел бы получить. И более того – может быть, даже получу меньше, потому что общеизвестно, что при повышении налогов растет теневой сектор. Константин Точилин: И уменьшается их собираемость, да? Наталья Мильчакова: Конечно. Константин Точилин: То есть 13% более или менее мы просто собираем, а вот если из них будет часть, например, 45 или 50%, то тут мы еще побегаем за этими товарищами. Наталья Мильчакова: Скажем так, вдруг резко возрастет число малоимущих людей с доходами, условно говоря, в 15 тысяч рублей. Ольга Арсланова: Всегда можно только оклад себе прописать. Наталья Мильчакова: Конечно. Это означает, что будут падать налоги налоговые поступления в бюджет. Соответственно, бесплатных благ – тех же индексаций – будет намного меньше. И не будет более качественного медицинского обслуживания, бесплатной медицины, где-то будут экономить на дорогах. И получится, что реально эта прогрессивная шкала, кроме того, что… Формально установили какое-то перераспределение, но фактически оно никак не увеличило благосостояние каждого конкретного гражданина. Константин Точилин: Прежде чем мы продолжим, давайте попробуем провести голосование среди наших зрителей. "За" или "против" вы введения прогрессивной шкалы налогообложения? Наш SMS-портал: "за" или "против", "да" или "нет". Будем считать и концу получасовки подведем итоги. Смотрите, а эта моя выкладка, которая стоила мне двух часов мучения в программе Excel… Я правильно посчитал, что в абсолютных числах мы собирать все равно будет примерно ту же сумму налогов? Наталья Мильчакова: Правильно. Константин Точилин: То есть, если мы обложим богатых суперналогом, мы все равно в абсолютную "кубышку" нашего бюджета больше денег не положим точно? Наталья Мильчакова: Больше не положим. Но при условии, что все честные и все собирают идеально. Константин Точилин: При абсолютно чистом лабораторном эксперименте, что все платят. То есть все равно будет то же самое? Ольга Арсланова: Я попробую выступить в роли среднестатистического нашего зрителя, которые очень возмущаются. А мне все равно, будет больше собираемость или будет меньше собираемость. Лично я начну лучше жить. Потому что сейчас я просто не в состоянии платить то, что меня заставляют платить. То есть социальная справедливость, как представляют себе ее многие, важнее. Константин Точилин: А вот тут возникает два вопроса. Может быть, вы думаете, что вам будет лучше жить. А может быть, государство посчитает, что вы уже богатый. Как определить, кто богатый? Наталья Мильчакова: Вот именно. Это действительно очень интересный вопрос. Константин Точилин: И вам тогда мало не покажется. Ольга Арсланова: Ну хорошо, а в мире как определяют? Наталья Мильчакова: Смотрите, есть такое понятие, как номинальный доход, то есть номинальный уровень зарплаты, которая нам выплачивается на той или иной должности. А есть уровень реального дохода, то есть скорректированный на инфляцию… Константин Точилин: Уже упоминавшаяся сегодня в этой студии безработная москвичка на Jaguar. Наталья Мильчакова: Ну, вы сами ответили на этот вопрос. Понятие благосостояния достаточно абстрактное, и социальной справедливости тоже. Константин Точилин: Может быть, есть какие-то нормативы, по которым государство будет это считать? Вы что-нибудь знаете про это или нет? Наталья Мильчакова: Вы знаете, есть несколько разных предложений по этому законопроекту о прогрессивной шкале НДФЛ. Есть один вариант, по которому действительно для людей, зарабатывающих не более 15 тысяч в месяц, вообще вводится нулевая ставка. Но есть и другие варианты, что, допустим, для малоимущих все-таки оставят 13%. А дальше, по мере роста дохода, будет расти и эта ставка налогообложения. Константин Точилин: Тогда для малоимущих-то можно было бы и ничего не брать, если уж мы в такую справедливость играем. А то с них по-прежнему будут брать 13%. Стоит ли, грубо говоря, драть сто шкур с того, кто тебя и так кормит?! Не лучше ли подумать о том, чтобы увеличить долю неналоговых поступлений в бюджет   Наталья Мильчакова: С них по-прежнему, скорее всего, будут брать 13%. Я думаю, что сейчас, в тех условиях, когда падают нефтяные доходы, газовые доходы, возникает вопрос: а за счет чего наполнять бюджет? Конечно, бюджет наполняется за счет НДС и за счет подоходного налога на физлиц. Соответственно, возникает вопрос: а стоит ли, грубо говоря, драть сто шкур с того, кто тебя и так кормит? Не лучше ли подумать о том, чтобы увеличить долю неналоговых поступлений в бюджет, но в то же время от каких-то других отраслей. Кстати, определенные подвижки в этом есть, потому что действительно у нас сейчас сокращаются нефтегазовые доходы, но в то же время постепенно начинает расти доля доходов в бюджет, скажем, от экспорта сельскохозяйственной продукции, машиностроения и даже высоких технологий. Константин Точилин: Ругаются на нас на нашем SMS-портале: "Хватит нести чушь! Народ не идиот. Налог прогрессировать должен со сверхдоходов – например, 500 тысяч. Опять с нищих! И еще разделять нас собрались…" Так в этом-то весь и вопрос: что считать сверхдоходом? Вы 500 тысяч имели в виду, кстати, в год или в месяц? Наталья Мильчакова: 500 тысяч в месяц. Константин Точилин: И у каждого, наверное, свои какие-то представления о прекрасном. Ольга Арсланова: Но даже если это 500 тысяч, то сколько этих людей? Их действительно очень мало. Константин Точилин: Я очень сильно сомневаюсь, что у нас будет от 500 тысяч. Я думаю, что нам покажут цифры Росстата те же самые – 30 тысяч с чем-то, которых реально никто не получает. И скажут, что это нормально, и это будет в лучшем случае, как и было. А все, что чуть-чуть больше – уже будет совершенно другая ставка. Кстати, вопрос: а где проходит граница? Предположим, 30 тысяч – это одна ставка, а 30 тысяч 500 рублей или даже 30 тысяч 50 копеек – это будет другая уже ставка? Наталья Мильчакова: Нет, конечно, я думаю, так не будет. Просто выделят, например, определенные целевые группы по доходам, допустим: доход на среднем уровне по стране или выше среднего, ниже среднего или супербогатые. И в зависимости от этого будет устанавливаться прогрессивная шкала налогообложения. Кстати, ведь и была раньше прогрессивная шкала, в 90-е годы. Другое дело, что потом от нее отказались. Константин Точилин: Ее и отменили, потому что не собиралось ничего. Наталья Мильчакова: Потом отказались, кстати. И нужно сказать, что когда для всех установили эту ставку в 13% – вот тогда как раз начался очень резкий рост налоговых поступлений в бюджет, и именно за счет того, что ликвидировали прогрессивную шкалу и при этом зафиксировали ставку подоходного налога на физлиц на очень низком уровне. У нас, пожалуй, сейчас одна из самых низких ставок в Европе. Константин Точилин: Ну, это некоторое лукавство. Потому что если мы сюда добавим то, что за нас уплачивает наш работодатель в виде пенсионных и социальных разнообразных сборов, то у нас получится не 13%, а 43%, по-моему, если я не ошибаюсь. Наталья Мильчакова: Да, у нас получится около 40%. Ольга Арсланова: И все равно мы по-прежнему в этом плане… Наталья Мильчакова: И все равно тут возникает вопрос, куда расходуются деньги. И может ли государство сейчас обеспечить такое перераспределение доходов, чтобы люди реально чувствовали отдачу от налоговых поступлений? Ольга Арсланова: Это то, о чем пишут наши зрители. Во-первых, дело не в налогах, а в эффективности использования бюджета – раз. И два – если бы не существовало такой огромной разницы в зарплатах, не было бы, в общем, и таких разговор. Это главный разрыв, который и вызывает возмущения. Наталья Мильчакова: Так вот, я думаю, что в данный момент, конечно, введение прогрессивной шкалы налога будет абсолютно бесполезное – и для бюджета, и для каждого конкретного гражданина. Но если в дальнейшем при повышении уровня жизни, если, допустим, начнут налоги расходоваться, перераспределяться более эффективно, трансформироваться в реальные общественные блага для населения – вот тогда можно будет действительно вернуться к вопросу о том, нужна ли нам прогрессивная шкала. Просто потому, что люди тогда почувствуют реальную отдачу и реальное улучшение благосостояния от того, что перераспределение это стало… Константин Точилин: Пока, по состоянию на сейчас, ничего мы не чувствуем хорошего? Наталья Мильчакова: Более того, тут еще не нужно сбрасывать со счетов влияние кризиса и девальвацию рубля. Средний класс, например, по некоторым оценкам, стал беднее на 15%. Константин Точилин: По некоторым оценкам, он у нас есть. Наталья Мильчакова: Кстати, по некоторым оценкам, у нас среднего класса сейчас вообще нет, то есть это понятие размылось. Есть более богатые и есть более бедные. И бедных, конечно, больше. Ольга Арсланова: Давайте послушаем наших зрителей. Александр из Якутии с нами. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Меня зовут Александр. Константин Точилин: Здравствуйте. Слушаем вас. Зритель: Вопрос… Собственно, это не вопрос. Очень хотелось бы услышать мнение специалиста. Я, например, ориентиры свои беру из мнений, допустим, ведущих экономистов, которые мне кажутся авторитетными, – например, Михаил Делягин. Мне очень нравится слушать его выступления. Так вот, у него есть мнение, что народ считается бедным до того момента, пока он не может какие-то принципиально простые покупки совершать из текущих доходов, например: микроволновая печь, магнитофон, телевизор. Таким образом, еще хотелось бы понять… Все-таки налог на доход, если взять, к примеру, бизнес-модель, налог берется с той части, которая является прибылью. Ольга Арсланова: Я понимаю. Я так это понимаю: это должен быть налог на что-то, что еще остается после того, как ты выжил на свою эту зарплату. Зритель: Да, именно, после самых необходимых платежей. Мы, например, живем в Якутии. С точки зрения страны кажется, что у нас есть немножко увеличенные доходы. Но не очень учитывается, что здесь и расходы немного выше, чем в среднем по России. Я не могу просить для нас какой-то другой процент налога. Наверное, казалось бы справедливее, если бы человек… Ну, например, мое мнение, что человек должен зарабатывать 100 тысяч сегодня для того, чтобы покупать самое необходимое и что-то откладывать, не знаю, на покупку машины. Константин Точилин: На то, чтобы заплатить налоги. Ольга Арсланова: То есть, Александр, ваша позиция: на надо, чтобы богатые платили больше, а надо, чтобы бедные перестали быть хотя бы настолько бедными. Константин Точилин: Чтобы просто больше зарабатывали, да. Ольга Арсланова: Видимо, да. Константин Точилин: По-моему, Александр нас покинул. И еще несколько сообщений с SMS-портала. Что-то ругаются за сравнение жизни в городе и деревне. Из Оренбурга: "Свой огород и своя корова? Если свое, оно и денег стоит. Корове надо корма купить. За воду заплати. Вы попробуйте пожить в селе, и не на 15 тысяч". Злится и говорит, что типа… Нет, ребята, во-первых, я прекрасно понимаю, как устроена жизнь в деревне, и не понаслышке. Во-вторых, мы совершенно не хотели обидеть деревенских жителей. Мы просто пытались объяснить, что эта зарплата, которая кажется большой для города, она на самом деле не очень большая. И для того чтобы на нее прожить, тоже нужно очень и очень сильно крутиться. Обижать никого никто не собирался. Смотрите, какая еще одна вещь. Если мы вводим прогрессивную шкалу, то получается, что мы наших граждан стимулируем не больше зарабатывать, а больше сидеть, что ли, на шее у государства? То есть получается, что ты начинаешь больше зарабатывать – и тебя бах по голове! И все. Наталья Мильчакова: С одной стороны – да. А с другой стороны, как я уже говорила, мы стимулируем граждан больше уходить в теневой сектор. И эти вопросы, эти реплики наших зрителей как раз говорят о том, что введение сейчас прогрессивной шкалы налога было бы просто преждевременным. Просто потому, что, во-первых, не учитываются различия в уровнях жизни, например, разных регионов. Ведь если же введут этот подоходный налог, который платится в федеральный бюджет… При этом же не учитывается разница в уровне жизни разных регионов, разных субъектов федерации. Понятно, что те регионы, которые на востоке страны – там, может быть, зарплаты и выше, номинальные, но уровень жизни там ниже, потому что цены выше. И нужно подумать сначала государству о том, как все-таки более или менее выровнять уровень жизни в регионах, приблизив уровень жизни в наиболее бедных регионах, может быть, не к самым богатым, но хотя бы к среднему уровню жизни по стране. И только после этого уже задуматься о том, сколько гражданин из своего дохода должен отдать государству. Сначала надо думать о том, как поднять доходы, в первую очередь реальные. Константин Точилин: Еще вопрос с сайта: "Если я продал квартиру одну за всю жизнь – это как будет считаться?" Вот продал человек квартиру, получил сверхдоход – и что, половину этой квартиры он собственно отдал? Или как? Наталья Мильчакова: Нет, квартира – это же немножко другое налогообложение, это налог на имущество. Константин Точилин: Нет, продажа – это же получение дохода получается. Наталья Мильчакова: Это получение дохода. Константин Точилин: И что? Все? "Иди сюда"? Наталья Мильчакова: Смотрите, тогда он может этот доход положить в банк на депозит и получать проценты, но все дополнительные доходы, кроме дохода по основному месту работы, естественно, тоже будут облагаться налогом, конечно. Ольга Арсланова: У нас продолжается опрос. Мы спрашиваем: вы "за" или "против" прогрессивной шкалы налогообложения? Пока лидируют сторонники, но есть и противники. Вот пишут нам: "Категорически против! Пенсионный фонд уже ввел прогрессивную систему оплаты взносов для индивидуальных предпринимателей. Под доходом подразумевает торговую выручку, с нее насчитывает взносы, без учета расходов", – сообщение из Воронежа. Действительно, для людей, которые занимаются бизнесом любым, микробизнесом, малым бизнесом, для них это что? По сути, это лишение всяческого стимула действительно работать лучше, зарабатывать? Наталья Мильчакова: Я бы не сказала, что лишение всяческого стимула, но, безусловно, это демотивация. То есть получается, что ты работаешь не ради собственного благосостояния, не ради развития производства, создания каких-то инноваций, новых идей, новых продуктов, а ради того, чтобы все отдать государству. И это, конечно, неправильно. Более того, я вам скажу, что… Ну хорошо, допустим, что государство внедрило некую новую систему, прогрессивную шкалу налогообложения, которая теоретически вдруг всех устроила. Но вы понимаете, если бы государство ограничилось только этим. Ведь сейчас же обсуждаются и вопросы о повышении НДС. А повышение НДС – это удар не только по производителям, а это еще и по потребителям. Константин Точилин: По всем, потому что в каждой цене карандаша лежит 18%. Наталья Мильчакова: Конечно, конечно. И это тоже, соответственно, удар по реальным доходам. Понимаете, если бы мы, конечно, государству доверяли в такой степени, что… Допустим, сейчас ввели прогрессивную шкалу – наше благосостояние на какую-то небольшую величину сократилось, но мы знаем точно, что государство больше не будет предпринимать никаких усилий по уменьшению нашего благосостояния. К сожалению, сейчас, в данный момент мы государству вот так поверить не можем. Тем более что государство как бы и не скрывает, что, возможно, будут приняты какие-то непопулярные меры. Просто они в текущем году сдерживались выборами в Госдуму. В 2018 году выборы президента, и тоже это может быть каким-то сдерживающим фактором. А вот то, что будет после 2018 года – непонятно. Константин Точилин: Есть польза от выборов. Наверное, последний вопрос, буквально 30 секунд у нас осталось. А вот так, если по-честному, те налоги, которые собирает государство, то, за счет чего государство живет – оно живет главным образом за счет бедных или за счет богатых? Наталья Мильчакова: Государство живет за счет НДС и за счет, как я уже говорила, поступлений от доходов от экспорта. То есть это основные статьи дохода. Но подоходный налог на физических лиц – да, это тоже значительная часть поступлений в бюджет. Константин Точилин: Поступления от бедных или от богатых составляют 60%, например, поступлений подоходного налога? Ольга Арсланова: А кого у нас больше? По НДФЛ – это все-таки поступления от небогатых, потому что очень вероятно, что супербогатые используют какие-то механизмы ухода в тень Наталья Мильчакова: Скажем так, это все-таки, я думаю, поступления от небогатых, потому что очень вероятно, что супербогатые используют какие-то механизмы ухода в тень. Я думаю, что это так. Константин Точилин: Спасибо. Ну что, подведем итоги? Есть данные у нас, да? Ольга Арсланова: Есть у нас итоги. Мы спрашивали: вы "за" или "против" прогрессивной шкалы налогообложения? Итак, "за" – 83% наших зрителей, "против" – 17%. И мнение, кстати, не менялось в течение программы, лидировали сторонники. Константин Точилин: То есть динамика такая, да? Ольга Арсланова: Да, динамика огромная. Константин Точилин: Если это введут, интересно будет провести тоже голосование. И какой будет результат тогда? Ольга Арсланова: Когда это заработает, да. Константин Точилин: Естественно, будем еще не раз к этой теме возвращаться. Наталья Мильчакова, заместитель директора аналитического департамента компании "Альпари", была нашим гостем. Спасибо, что пришли. Приходите еще. Ольга Арсланова: Спасибо. Наталья Мильчакова: Спасибо и вам. Константин Точилин: До свидания.