Оксана Галькевич: Вице-премьерам нашего правительства добавили обязанностей. За каждым из своих заместитель Михаил Мишустин закрепил отдельный округ, который высокопоставленные чиновники будут теперь курировать. В итоге давайте расскажем, кто, за чем закреплен. Константин Чуриков: Кто, где теперь. Оксана Галькевич: Да, кто, где. Виктория Абрамченко займется Сибирским федеральным округом, Юрий Борисов Уральским, Татьяне Голиковой доверен Северо-Запад, а Дмитрию Григоренко Центральный федеральный округ. Константин Чуриков: Да, кого-то в Сибирь, кого-то оставят на месте в центральном округе. Северо-Кавказский федеральный округ закрепили за Александром Новаком, Приволжский за Дмитрием Чернышенко. Юрий Трутнев уже давно курирует Дальний Восток. Южным федеральным округом займется Марат Хуснуллин, который у нас вообще за строительство отвечает. Он же будет куратором над всеми кураторами, т.е. возглавит специальную правительственную комиссию по развитию регионов. Новые обязанности, кстати, не подменяют основную работу в правительстве. Так и сказал Дмитрий Песков. Оксана Галькевич: Вот какие задачи поставлены перед кураторами вице-премьерами. Они должны присматривать за эффективным использованием бюджетных средств в подшефных регионах, за их экономических ростов, инвестиционной привлекательностью, за самочувствием малого и среднего бизнеса в этих регионов, за созданием новых рабочих мест. Кстати, это уже не первый заход. По-моему, была попытка министров назначить такими кураторами за разными регионами. Константин Чуриков: Были вообще разные попытки. Были разговоры о том, что нужно вообще объединять регионы. Не дробить, а делать их больше, больше, крупнее. Потому что ими тогда легче управлять. Кстати, тот же, я помню, Марат Хуснуллин сказал, что ему не интересно заниматься некоторыми бедными регионами, лучше, когда они объединятся. Оксана Галькевич: В общем, интересно, друзья, чем эта инициатива в этот раз закончится, что из этого выйдет. Давайте об этом сейчас поговорим. На связи с нами профессор географического факультета московского государственного университета Наталья Васильевна Зубаревич. Здравствуйте, Наталья Васильева. Наталья Зубаревич: Добрый вечер. Константин Чуриков: Здравствуйте. Рады вас видеть и слышать. Наталья Васильевна, зачем это все? Почему это все? Наталья Зубаревич: Как вам сказать? Вы помните, сколько всего пришло на прямую линию. Почему это все должен выслушивать президент? Наверное, должны быть люди, которые пораньше как-то будут решать эту проблему. Поэтому первая идея разгрузить немножко президента, негативными эмоциями поменьше, и перекинуть это на исполнительную власть. Второе. Вы правы абсолютно, мы уже ходили в эту сторону, когда разные министры была назначены кураторами над очень проблемными регионами. Год они там маленько из своих ресурсов добавили субсидий. Но кто на Минприроде сидел, по своей епархии. Кто сидел на здравоохранении, по своей. Я не помню, кто были кураторы. А через год, два эта тропинка заросла, и как-то все вернулось на круги своя. Теперь сделали заход на более высоком уровне, потому что вице-премьеры все-таки к бюджету более начальники, чем конкретные министерства, которое может только из своей денежки чуток подбавить. Но круг обязательств, который вы очертили, он вызывает немое изумление, потому что нельзя объять необъятное. Это в свое время сказал великий юморист 19 века Козьма Прутков. Поэтому я немножко иронически отношусь ко всем этим историям. И обычно комментирую просто. Когда я училась в школе, в советской школе, у нас отличники шефствовали над двоечниками. Я это хорошо помню. Как-то двоечники не сильно исправлялись. Оксана Галькевич: Наталья Васильевна, это были двоечники и отличники. А тут получается, что занимаются не только проблемными регионами, а всеми регионами. Все ведь, так или иначе, распределены между кураторами. Наталья Зубаревич: Если без смеха и без шуток, то ситуация, видимо, рассматривается таким образом. Сейчас губернаторы ходят по всем профильным министерствам. Прежде всего, конечно, Минфин, но и Минпромторг и далее по списку. Потому что из всех профильных министерств идут им субсидии, туда они шлют отчеты региональные и далее по списку. Сейчас, видимо, когда не удастся решить какие-то вопросы с отдельными министерствами, получается человек, который интегрирует усилия, и можно добавить следующую ступеньку, т.е. ходоки пошли дальше. К человеку, который может шире решать вопросы. Поможет ли это? Я очень сильно сомневаюсь. Но наша управленческая вертикаль может плодить только этажи управления и уровни контроля. А на развитие это не очень сильно влияет. Константин Чуриков: А что сильно влияет на развитие? И что бы сейчас на самом деле, с вашей экспертной точки зрения могло бы помочь развитию регионов? Наталья Зубаревич: Я бы по-честному сказала просто. В консерватории надо что-то поправить. Чтобы бизнес чувствовал себя лучше, чтобы социальная политика в отношении людей была несколько иной, больше помогали, потому что ковидное время тяжелое. Но самое главное – снизить меру контроля на каждый чих. И увеличить поддержку в непростые наши пандемийные времена. Это простое решение. Оксана Галькевич: Наталья Васильевна, кстати, наши зрители, я прошу прощения, что перебивала вас, они напоминают о том, что ведь еще институт полпредов он ведь сохраняется. Наталья Зубаревич: А он не по финансам. Полпреды пишут отчеты о том, как ведут себя губернаторы. Полпреды отслеживают. Давайте так, это немножко следственный комитет на местности. Финансовых рычагов и ресурсов не существует, а у вице-премьеров они есть. Константин Чуриков: Я сейчас, пока вы говорили, секундочку, Оксан, извини, я просто подумал, а чем занимаются вице-премьеры в обычной своей жизни, в чем круг их обязанностей? Обычно приходят курировать что-то, если он там из Минздрава, значит, занимается поликлиникой. Я так прикинул, значит, Чернышенко: Приволжский федеральный округ. Значит, там цифры появятся. Хуснуллин. Значит, в Южном федеральном округе стройка у нас будет. Трутнев будет еще дальневосточнее заниматься Дальним Востоком. Новак: электричество на Северном Кавказе появится, где не было. Суды в Центральном округе: Григоренко. В принципе, логика какая-то есть. Оксана Галькевич: Абрамченко защитит природу, лесных вырубок не будет. Константин Чуриков: В Сибири. Оксана Галькевич: Да, в Сибири. Константин Чуриков: Логика же есть, нет? Наталья Зубаревич: Как вы хорошо сказали, мне очень приятно это слышать, потому что у каждого вице-премьера вполне очерченный круг его обязательств. Но как вице-премьеры они могут немножко трясти Минфин и говорить: а почему вы не додали тех или иных трансфертов? А почему вы что-то зажали? И опять же, за финансовую политику у нас отвечает как куратор лично Мишустин. Знаете, я как-то философски отношусь к этой новой модели. Можно еще про 19 век. Помните дедушку Крылову? Оксана Галькевич: Помним. Константин Чуриков: Иван Андреевич. Наталья Зубаревич: А вы, друзья, как ни садитесь. Примерно так. Иронически я к этому отношусь. Оксана Галькевич: Наталья Васильевна, мы давно с вами не встречались в прямом эфире. Может быть, ошибаюсь, но кажется, что чуть ли не с прошлого года. В прошлом году нас накрыла пандемия, была за это время первая волна, вторая, теперь третья. Может быть, у вас есть какие-то цифры, данные, вы расскажите нам, как мы проходим эти волны, как от региона к региону себя чувствуем? Наталья Зубаревич: Ой, это долгий разговор. Если очень коротко, то по-разному. Первое. Волна апрель-май была очень тяжелой. Тогда были локдауны, и посыпалась очень сильно экономика и бюджеты регионов. Сделали из этого выводы, больше локдаунов не вводили. И вторая волна экономически прошла легче. Плюс бюджетам фантастически помог федеральный бюджет. Трансферты выросли на 54%, такого не было никогда, вообще в постсоветской истории. В третью волну мы только вошли. Но политика примерно такая же. Особых поддержек, кроме базовых, нет. Тогда, вы помните, детям с 3 до 7 лет, сейчас школьникам к учебному году. Бизнесу особо сейчас помощи нет. Мы же вас не закрываем, работайте. Только QR-коды в Москве, и рестораторы бедолаги. Но если смотреть последние данные по регионам, которые есть, они до третьей волны, это январь-май. Вы знаете, если бы я была пиарщиком, я бы про них громко говорила на всех углах. Давайте, я вам несколько фраз скажу. Торговля плюс 10%, услуги плюс 12%, т.е. январь-май этого года к тому, за тот же период. И можно пиариться до бесконечности, только при этом не добавлять, что в прошлом в этих секторах в конце марта, мае и апреле был чудовищный провал. И вы считаете сейчас этот рост от плинтуса. Я более-менее понятно объясняю? Константин Чуриков: Да. Оксана Галькевич: Вполне. Наталья Зубаревич: В добывающей промышленности мы не вернулись даже к прошлому году, потому что это не столько ковид, сколько сделка ОПЕК+ и ограничения вывоза нефти. И до сих пор минус 2,5%. А в обрабатывающих все неплохо. Потому что ее в прошлом году закрывали частично. Кроме системообразующих предприятий. А в этом году все шикарно. Но есть действительно реальный успех, который тоже отчасти ковидный, локдаун, плюс 28 ввод жилья, плюс 28%. Только надо напомнить, что во многих регионах в апреле и мае стройки стояли. Но все равно рост есть, потому что растет спрос. Поэтому все по-разному. В бюджетах более-менее терпимо в этом году. Еще раз, давайте дождемся завершения третьей волны. Я пытаюсь, как бы, спрогнозировать, что она на экономику сильно не повлияет. Потому что локдаун был один раз, и больше никому не захотелось. Оксана Галькевич: Наталья Васильевна, вы сказали, что 2020 год был беспрецедентным по поддержке регионов, трансферты были беспрецедентными. Он таким и останется в истории нашей экономической беспрецедентным по поддержке? 2021 год не повторит этого опыта? Наталья Зубаревич: У меня есть цифра по январю-маю. Динамика трансфертов ноль. При этом любопытно, что половине регионов сократили трансферты, а половине как-то увеличили. Даже Крыму сократили за январь-май. Я причину знаю. Тавриду закончили. Тавриду, дорогу закончили. А Севастополю плюс 21%. Такие истории, все очень по-разному. Константин Чуриков: А вы видите в этом логику, Наталья Васильевна? Наталья Зубаревич: Что? Константин Чуриков: Вы в этом видите логику, что, например, Севастополю прибавили, а Крыму там убавили? Наталья Зубаревич: У Севастополя продолжаются большие инфраструктурные проекты, поэтому идут масштабные субсидии на эти проекты. У Самарской области, я уже где-то говорила, строится новый мост через Волгу, идут большие субсидии на это дело. Это все очень неоднородно с учетом того, какие нацпроекты реализуются в каких регионах, но в целом, в целом ноль. Но могу сказать, что по здраву минус 10%. Больницы построили, ИВЛ купили, койки разместили. Поэтому январь-май этого года к январю-маю, а вы помните, что тогда апрель и май были авральными, минус 10 примерно процентов. Я не удивилась. А соцзащита растет, потому что наращены программы соцзащитные и там продолжается рост расходов. Оксана Галькевич: Это пособия на деток, которые выделяются, такая поддержка? Наталья Зубаревич: Они идут через трансферты, потому что регионы не справятся с этими выплатами, очевидно. Плюс сейчас уже меньше, но все равно больше, чем было в прошлом году. Пособия по безработице. И все это в сумме дает рост расходов бюджета на социальную защиту. Константин Чуриков: Наталья Васильевна, нам сейчас звонит Александр из Челябинска, хочет вас о чем-то спросить. Здравствуйте, Александр. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Наталья Зубаревич: Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Мне очень приятно поприветствовать, на мой взгляд, самого умного эксперта в области экономики в нашей стране. Я хотел бы спросить: у этих вице-премьеров появится сейчас возможность принимать какие-то прямые кадровые решения на определенном уровне по курируемым регионам? Константин Чуриков: Подождите, снять губернатора, вы это имеете в виду? Зритель: Нет, не губернаторов. Я имею в виду на более низких уровнях. Может быть, по региональным министерствам. Константин Чуриков: Интересно, спасибо. Наталья Зубаревич: Во-первых, это все равно будет делаться с подачи федерального министерства. Но вице-премьер не в состоянии знать всех вице-губернаторов того округа, куда его назначили куратором. Все равно это будут какие-то решения не личные. Секир-башка имени Голиковой вряд ли случится для конкретного человека. Я не очень понимаю, как они справятся с тем возом обязательств, которые были сейчас вами названы. Я просто этого не понимаю. Но видимо какие-то решения, скорее не кадровые, а экономические, будут замыкаться на вице-премьерах. То есть они как бы будут последняя инстанция, скорее всего так. Но опять же не по всем направлениям. Еще раз, человек, который занимается правом и всей системой юридической, которая в России, вряд ли будет последней инстанцией по кадровым решениям, простите, и по кадровым, и, прежде всего, по выделению трансфертов, работой с долгом регионов. Это не его песочница. Оксана Галькевич: Наталья Васильевна, если все-таки вернуться к пандемии и нашей экономике. Смотрите, локдаун. Вы говорите, второго локдауна не будет, понятно по каким причинам, потому что ведет к экономическим издержкам большим. Но если локдауна нет, это в некотором смысле ведет к демографическим издержкам. Просто потому, что медицина не справляется. Если говорить о демографии, что у нас в этой части? Наталья Зубаревич: Данные пока Росстат опубликовал только за январь-апрель. Мы считаем это четыре месяца, правильно? Треть года. У нас естественная убыль, родилось минус умерло, естественная убыль 304 тысячи человек. В прошлом году за этот же период было 158 тысяч. То есть в два раза выросла, усилилась естественная убыль. Немного подросла, тоже в два раза, но с очень низкого уровня, миграция. Приезжало 40 тысяч за январь-апрель в прошлом году, а сейчас 80 с небольшим. Сравните, 304 тысячи и 84 тысячи. У нас чудовищная потеря населения. И если так будет продолжаться и дальше до конца года, а это будет, потому что я вам назвала январь-апрель, это выход из второй волны. А вы все прекрасно знаете, что стало со смертностью в июне и июле, она чудовищно выросла, чудовищно. Поэтому у нас естественная убыль населения по концу года приблизится к миллиону человек. Оксана Галькевич: Такое вообще когда было у нас? Наталья Зубаревич: Миллиона у нас еще не было. Константин Чуриков: За год? Наталья Зубаревич: Да, за год. Естественная убыль. Иммиграция, которая наверное будет где-то 240-250 тысяч компенсирует ее в лучшем случае на 30%. Так и живем. Оксана Галькевич: Кошмар. Это правда катастрофа. Наталья Зубаревич: Нет вакцинации, нет локдаунов, вот вам и результат, мы платим человеческими жизнями. Причем, если в локдауны мы говорим в сторону власти, потому что если локдаун нормальный, то там должен быть хороший пакет поддержки населения. То в сторону вакцинации мы говорим людям, смотрите, что вы делаете. Константин Чуриков: То есть и с той стороны, и сверху, и снизу, мы все делаем так, что страна не становится богаче и лучше. Наталья Зубаревич: Что мы потеряем по этому году почти миллион человек, естественной убыли, родилось минус умерло. У нас только за четыре месяца умерло дополнительно, это избыточная смертность, уже плюс 150 тысяч человек. Причем, мы помним, что это январь-апрель. А апрель 2020 года, если вы помните, уже начался первый период, первая волна ковид. Так что вот оно. Константин Чуриков: Да, это еще, кстати говоря, еще один повод, мы через десять минут будет беседовать как раз о вакцинации еще раз задуматься, чтобы каждый просто подумал, может все-таки стоит сделать прививку. Нижегородская область: Оксана, тебя просят спросить Наталью Васильевну, видимо я не могу спросить с точки зрения Нижегородской области, спросите, Оксана, Наталью Васильевну об оценке экономического курса нашего. Наталья Васильевна, спрашивает зритель. Наталья Зубаревич: Я его не вижу особо, этого экономического курса. Мы сейчас в плюсах, потому что мы по сравнению с прошлым годом конечно все-таки выходим из самой первой ямы. Не во всем в плюсах. Я пыталась показать, в общем, считается с эффекта низкой базы, был провал в прошлом году очень сильный. Восстановимся ли мы экономически к концу года? Скорее всего, если цены на нефть сохранятся на этом уровне и на газ, мы выйдем в ноль. То есть провал 2020 года, наверное, скорее всего, будет перекрыт, и мы вернемся на то же плато. А дальше вопрос, будем ли мы расти дальше быстро? Я отвечу очень корректно. У меня в этом большие сомнения. Первое: численность трудоспособного населения сокращается, и довольно интенсивно. Нет, это не только ковид и смертность, просто входят в рабочие возраста очень маленькое поколение, те, кто родился в 1990-е. А уходят из них очень крупное, многочисленное поколение, рожденных в конце 1940-х, в 1950-е годы. Первая причина. Вторая. У нас очень медленно растет производительность труда, людей меньше. Вот вам и арифметика. Людей работает меньше, производительность труда растет медленнее. Что происходит с экономическим ростом? Черепаха, улитка, примерно так. Константин Чуриков: Так что подкрутить, Наталья Васильевна? Оксана Галькевич: Наталья Васильевна, это же надолго, если говорить о демографии. Это поколение, которое вступило. Когда мы выйдем из этого горлышка узкого? Наталья Зубаревич: Демографы говорят, что где-то до 2028 года эта дыра входа маленького поколения в рабочие возраста она будет продолжаться. По поводу инвестиций и прочих, новых технологий. Ведь повышение производительности труда это, прежде всего, новые технологии. Кроме оборонки покажите мне, где у нас этих новых технологий много. Мы плохо заимствуем, потому что сейчас как бы мы со всеми боремся. У нас очень некомфортная среда вообще для внутренних инвестиций, потому что риски большие для бизнеса. И когда я слышу эти песни про паровоз, что у нас будет 3 и 4% роста. Сколько уже, давно все это обещали. Результат-то понятен. Еще раз, 2021 год будет очень ничего, потому что считаем с низкой базы 2020 года. А в 2022 году встретимся и поговорим. Константин Чуриков: Наталья Васильевна, так что подкрутить? Вы говорите, где-то надо подкрутить. Наталья Зубаревич: Правила игры. Правила игры, по которым мы живем. Чтобы не сажали инвесторов, как это делается сейчас. Не с помощью силовиков не отнимали бизнес. Чтобы у людей была гораздо более надежная, комфортная и безопасная среда для ведения бизнеса. Этого в России нет, и все это прекрасно знают. Константин Чуриков: Смотрите, и вы, и представители власти, сейчас вы говорите примерно одинаковые вещи. А почему все остается как есть? Наталья Зубаревич: Потому что контроль. Главное – это контроль, а не развитие. Государства в экономике становится все больше при разговорах о том, что надо немножко разгружать государство. Знаете ли вы, что придумал господин Трутнев? Уж повторюсь. Когда Путин запретил экспорт кругляка, круглого леса, он был запрещен как бы давно, но частично. С 2022 года он будет запрещен полностью. Вице-премьер Трутнев предложил госкомпанию на Дальнем Востоке, которая будет единственным экспортером круглого леса, т.е. нам можно, но мы все будем контролировать. Вам дальше объяснять или все понятно? Оксана Галькевич: Это госкорпорация, как Газпром, получается, да? Что-то такое. Константин Чуриков: По круглому лесу. Оксана Галькевич: Только по лесу. Константин Чуриков: Круглому. Оксана Галькевич: Да. Наталья Зубаревич: Вот вам ментальность чиновников. Что я еще могу вам объяснить, мои дорогие? Вот вам ментальность чиновников. Госкомпании, госкорпорации, неэффективность. Только что Абрамович со товарищи, посчитав все, сказал, что они не будут целлюлозно-бумажный комбинат на Дальнем Востоке строить, потому что там убыточно это делать. Там по-другому надо развивать. Но все равно, самое главное – правила игры. Еще раз, правила игры. Бизнес найдет прибыльное, если вы не будете ему мешать без конца, менять правила игры каждый месяц или каждые полгода. И контролировать все, что движется, потому что вы никому не доверяете, господа начальники. Оксана Галькевич: Наталья Васильевна, неужели все-таки экономическое поведение, например, не знаю, приоритетные траты какие-то, никак не изменились в стране? Может быть, от региона к региону. Смотрите, в Москве бывает за год прежде перекладывали асфальт по многу раз, меняли поребрики. Константин Чуриков: Что значит прежде? Оксана Галькевич: Мне кажется, в этом году поменьше. Давай спросим у Натальи Васильевны. Давайте. Я вам цифры просто назову. В прошлом ковидном году Москва очень мощно вложилась в здравоохранение, рост почти в два раза. Страна в целом на две трети, из Москвы если считать. И она, Москва, все-таки сократила расходы на благоустройство, потому что основная часть расходов на ЖКХ – это благоустройство. На 22% они сократили. И сейчас бюджет январь-май еще на 14%. Молодцы. На что Москва сейчас тратит? Колоссальные деньги идут в нац экономику. По январю-маю 46% всех расходов бюджета Москвы – это нац экономика. Что там? Транспорт, прежде всего. Транспорт. И дорожное хозяйство. Оксана Галькевич: Это метрополитен, да? Наталья Зубаревич: Это метро, это развязки, т.е. они проводят, давайте я скажу умное слово, не ругайтесь, пожалуйста, на меня, контрциклическую политику, т.е. в условиях кризиса они вкладывают бюджетные деньги в инфраструктуру. Они сейчас пошли занимать, чтобы эту инфраструктуру быстрее развивать. Это рабочие места, это налоги зарплатные и т.д. Они делают правильно. Вопрос. Можно ли этот замечательный опыт распространить на всю страну? Ответ: нельзя. Потому что, где бюджет Москвы и где бюджеты всех остальных субъектов федерации. Москва, повторю у вас в который раз, это 20% всех доходов бюджетов всех регионов, т.е. каждый пятый рубль бюджетов регионов сидит в Москве. Москва может себе это позволит. И она сейчас проводит правильную политику. Я уже не ругаюсь про бордюры, его действительно стало меньше. Константин Чуриков: Но стало больше машин, которые, знаете, сейчас жара была, они такие едут, у них фонтаны направлены не на дорогу, а туда, в воздух. Это зачем, я думал? Наталья Зубаревич: Отвечаю. Потому что каждая машина оборудована этой специальной коробочкой, которая отслеживает ее местоположение. И ты должен проехать свой километраж. Вот он и едет. Льется при этом, не очень льется, зачем заморачиваться? Километраж прошел, отследили это, и хорошо, отработал человек. Оксана Галькевич: Наталья Васильевна, мы все говорим, так или иначе, о каких-то крупных региональных центрах. Москва это вообще субъект федерации. А если говорить о том, как в другой части страны себя чувствуют? Малые, может быть, города, сельская местность. Наталья Зубаревич: Про сельскую местность я вам ничего сказать не могу. Она как выживала на приусадебном хозяйстве и бюджетной занятости, агросектор еще, торговля сельская немножко. Так и выживает. Про города могу сказать. Я еще раз выражаю благодарность ассоциации городов Сибири и Дальнего Востока. Я у них выступала, и они мне дали уже статистику 2020 года. Там следующее. Динамика сектора услуг, если мы берем крупные города, это, прежде всего, услуги, тупо зависит от жесткости локдауна. Где дольше и сильнее закрывали, там спад больше. Но в целом по городам Сибири и Дальнего Востока, входящим в эту ассоциацию, спад, давайте так, ужас, но не ужас, ужас, ужас. Как везде. Сильнее всего пострадал общепит. Я сейчас говорила про розничную торговлю, а платные услуги тоже в зависимости от жесткости мер. Промышленность абсолютно четко по специализации. Если города нефтяные, к ним приписана эта добыча, там просадка, потому что мы вообще-то процентов на 15 в прошлом году сократили производство нефти. Угольщики начали сейчас отрастать в 2021 году, а в 2020 году у них тоже было не сладко. А металлурги нормально закончили год, были некоторые просадки. Минеральные удобрения, города этих территорий, этих отраслей, там вообще все более-менее ничего. По-разному. Чего везде одинаковое, это бюджеты. Никаких просадок. Примерно сколько было в этом году, столько и в прошлом. Что случилось? Почему бюджеты городов не реагируют на ковидные проблемы? Регионы-то рухнули по бюджетам в апреле-мае тяжелейшим образом. Ответ простой. Двумя словами: мертвым не больно. Уровень дотационности бюджета городских округов, это крупные города, 63-64% в среднем по стране. Как давали трансферты, так и дают. Оксана Галькевич: Наталья Васильевна, спасибо. Всегда очень интересно вас слушать. Константин Чуриков: Спасибо. За эту грустную правду. Оксана Галькевич: Ждем вас снова в эфире, давайте не будем так надолго расставаться. Наталья Зубаревич, профессор географического факультета московского государственного университета была у нас в прямом эфире. Спасибо большое. Константин Чуриков: Через несколько минут личное мнение Марьяны Лысенко, главврач 52-й больницы Москвы о вакцинации, о том, стоит ли наказывать уголовно за призывы не прививаться, есть такая инициатива, и о многом другом. Оксана Галькевич: Слушайте, уже даже экономисты говорят о том, что нужно все-таки вакцинироваться. Константин Чуриков: Все-таки надо подумать. Оксана Галькевич: Все-таки сохранить свою жизнь, в конце-то концов, о себе-то подумать.