Марина Калинина: Ну что? А мы к первой теме переходим сегодняшнего эфира – будем говорить о космосе, о российском космосе. Константин Чуриков: Давайте определимся, каково наше место в сегодняшнем космосе. И по этому поводу для размышления есть сразу несколько новостей. Ну, во-первых, в минувшие выходные частный космический корабль компании SpaceX Илона Маска успешно пристыковался к МКС. Это пилотируемый корабль, однако там был вместо живого человека манекен. Марина Калинина: Под именем Чужой. Константин Чуриков: Под именем Чужой. Означает ли это, что мы теряем монополию на доставку людей на орбиту? И вообще как будет развиваться наша космонавтика в связи с этим? И еще несколько буквально таких новостей, пища для размышлений. Марина Калинина: Несколько цифр давайте приведем. В 2018 году Китай произвел 39 космических запусков – это больше, чем любая другая страна. И лишь один из них завершился неудачно. США в прошлом году произвели 31 запуск, Россия – 20. В космической гонке также участвовали страны Евросоюза, на их долю пришлось 8 стартов. Индия запустила 7 раз с космодромов свои ракеты. А с японских космодромов 6 раз были запуски. С северного побережья Новой Зеландии ракеты выходили в космос 3 раза. Новая Зеландия разрабатывает свою программу совместно с Соединенными Штатами Америки. Константин Чуриков: Теперь – что касается спутников. В конце февраля этого года руководитель Росгидромета Максим Яковенко сказал, что российская группировка метеоспутников «просто умерла». Давайте посмотрим, на каком мы месте здесь. Итак, в данный момент (это из открытых источников информация) Россия уже на третьем месте по количеству спутников на орбите. У Соединенных Штатов их 830, у Китая – 280, у России – смотрите, уже на порядок меньше – 147. Дальше идут Япония, Великобритания и Индия. Уважаемые зрители, как вы считаете, Россия по-прежнему ведущая космическая держава? Пожалуйста, ответьте нам «да» или «нет». Это наш SMS-опрос: 5445. Но в начале то, что вы думаете – «да» или «нет». В конце этого часа подведем итоги. А в студии у нас… Марина Калинина: Ну а мы представим, да, нашего гостя – это Натан Андреевич Эйсмонт, ведущий научный сотрудник Института космических исследований Российской академии наук. Натан Андреевич, здравствуйте. Натан Эйсмонт: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, как нам относиться к успешному запуску Dragon Crew, вот этого космического корабля пилотируемого, который пристыковался к МКС? И по поводу которого, например, Дональд Трамп на следующий день написал: «NASA опять зажигает. Великолепная работа и успех. Поздравляю SpaceX и всех!» Значит ли это, что мы потеряли монополию на доставку людей на орбиту? Натан Эйсмонт: Да, монополии у нас нет. Ну, если вернуться к недавнему прошлому, когда еще летал Space Shuttle, тогда у нас тоже не было монополии. Вот она появилась – монополия. В общем, сказать, что это хорошо, что монополия? Нет, наверное, это не очень хорошо. Не очень хорошо по разным причинам, и одна из них очень простая. Все-таки когда есть какие-то резервные возможности… Ну, в те времена, когда летал Shuttle, то это был Shuttle. Это все-таки как-то спокойнее для реализации пилотируемых полетов. Это не потому, что «Союз» как-то ненадежен или недостаточно надежен, а просто, вы знаете, всегда резервирование как-то позволяет и основные варианты использовать, быть может, более эффективно, потому что есть возможность слегка рассчитывать на те случаи, которые – как это называется? – крайние. При стопроцентной надежности все равно это дает дополнительные гарантии. Марина Калинина: А вы можете обрисовать реальную ситуацию, которая сейчас складывается в космосе российском? Натан Эйсмонт: Ну, сейчас как-то это стало общим местом – ругать Роскосмос, как-то быть сильно недовольным состоянием российского космонавтики. Марина Калинина: Давайте реально посмотрим на вещи. Что сейчас у нас с космосом происходит? Натан Эйсмонт: Ну, сейчас мы, конечно не на пике наших возможностей, но делается все для того, чтобы вернуться к тем результатам, которые мы демонстрировали раньше, ну, скажем, еще в Советском Союзе. Есть ли прогресс какой-то? Я считаю, что он есть. Этот прогресс относительно действительно тяжелых времен, когда практически не финансировалась наша деятельность в космосе. Есть цифры, они объективные совершенно. И если их сравнить с тем, что сейчас, то, в общем, сейчас на порядок (вы это слово использовали только что) стало лучше, ну, по финансированию. И результаты, конечно, не сиюминутно появляются, потому что… Ну, что мы потеряли? Прежде всего мы потеряли, конечно, кадры. Восстановить кадры – это не очень быстро. То есть целое поколение, можно сказать, ушло, и никто его не заместил. Ну, сейчас появляются молодые люди, квалифицированные молодые люди, амбициозные молодые люди. Эти люди не в том положении, в каком были их предшественники, ну, по крайней мере, не в том бедственном положении по зарплатам, какие были раньше. И само финансирование как-то уже не выглядит так печально, как это было раньше. Ну а результаты появляются. Давайте вспомним, что вот сейчас летает спутник Марса, где мы участвуем вместе с европейцами, и наше участие очень существенное. Есть результаты, которые находятся на уровне… Ну, не хотелось бы здесь говорить, что кто-то хуже, кто-то лучше. Ну, на мировом уровне. Так что, в общем, надежды есть, и эти надежды оправданы. Константин Чуриков: Как вы думаете, сегодня в нашей стране мог бы появиться свой Илон Маск? Натан Эйсмонт: Вот с этим, вы знаете, очень трудно что-то предсказывать. Дело в том, что у нас несколько иные, как вы знаете, традиции – у нас все-таки в этой области доминирует государство. И еще долго будет доминировать. И считать, что это как-то совсем плохо, наверное, неправильно, потому что если что-то, какой-то налаженный механизм работает – ну, слава богу, он работает. Нужно помогать ему работать, а не предлагать что-то, что даст, может быть, и лучший результат когда-то потом, но вот в настоящее время лучше на такие риски не идти. Константин Чуриков: Интересно всегда смотреть, как у нас реагируют и в обществе, и в тех кругах, где, в общем-то, занимаются космосом, на персоналию Илона Маска, на его достижения. Я сейчас предлагаю обратиться к небольшой цитате. Что сказал какое-то время назад гендиректор Роскосмоса Дмитрий Рогозин об Илоне Маске? Сейчас нам это включат. Дмитрий Рогозин, гендиректор Роскосмоса: «Если вы посмотрите, по какой цене он продает «Фальконы» Пентагону и за сколько он выходит на рынок, то вы увидите чистый демпинг. Для того чтобы выдавить Россию с этого рынка, он продает пуски от 40 до 50, иногда от до 50 до 60 миллионов долларов. Ему доплачивают для того, чтобы он выходил на рынок с дешевым продуктом. Маск талантливый инженер и замечательный пиарщик. Он умеет представить товар лицом, сделать конфетку из того, что… Ну, в общем, сделать конфетку. В ближайшем будущем Россия снова станет лидировать на рынке запусков полезных нагрузок в космос ракетами-носителями. Мы вернемся и станем снова первыми, я вам обещаю». Константин Чуриков: Дмитрий Рогозин пообещал – и прямо отлегло! Скажите, пожалуйста, все-таки как мы должны относиться к этому? Мы должны делать какие-то выводы серьезные для себя? Потому что когда на рынке появляется компания, которая делает новые какие-то вещи, к тому же еще делает их дешевле, может быть, пора напрячься? Натан Эйсмонт: Ну, вы знаете, то, что дешевле – это здесь некое преувеличение. Константин Чуриков: Так? Натан Эйсмонт: Те цифры, которые относятся к нашей продукции, ну, к носителям – они в действительности довольно близки к цифрам только что названным. Ну, сколько стоит запуск «Протона», сколько стоит запуск «Союза»? Это, в общем, довольно близко. Говорить, что эти результаты Маска получены путем такой непосредственной конкуренции – это будет большое преувеличение. Конечно же, Маск косвенным образом субсидируется тем или иным способом. И вот Рогозин (сейчас была ссылка на него), он на это, в общем, не то что намекает, а прямо об этом говорит. Но при всем при этом нужно признать, что все-таки у Маска наблюдается, все мы наблюдаем очень серьезный успех, потому что он умеет привлечь квалифицированные кадры, он очень талантливый менеджер, он не боится рисковать. Вот это мы и наблюдаем, результаты вот такого подхода к этой области – космонавтике. Марина Калинина: Вы сейчас сказали о том, что Маск умеет привлечь квалифицированные кадры. А какие кадры сейчас руководят Роскосмосом и принимают решения по тем или иным вопросам? Константин Чуриков: Ну да, о наших талантливых менеджерах давайте поговорим. Натан Эйсмонт: Вы знаете… Марина Калинина: Умеем ли мы привлечь квалифицированные кадры к тому, за что мы должны испытывать гордость в нашей стране? Натан Эйсмонт: Сейчас нам не известны эти люди, но о которых мы узнаем, я думаю, очень скоро. То есть новые руководители, которые сейчас слишком молоды для того, чтобы занять первые места. Марина Калинина: Ну, они же делают что-то, они на протяжении многих лет работают. Натан Эйсмонт: Они делают, да, они работают. Марина Калинина: Эффективные ли они менеджеры? В отрасли ли они? И насколько они квалифицированные? Натан Эйсмонт: Вот что касается квалификации, то здесь у меня нет никаких сомнений. Это не какие-то такие цеховые у меня представления, а это действительно так. Просто здесь есть с чем сравнивать. И я сравниваю с недавними временами, когда старые кадры как-то ушли, а новые еще себя не проявили. Так вот, сейчас новые кадры себя начинают проявлять. И начинают проявлять не просто какими-то своими выступлениями, какими-то своими рассказами о своих достижениях, а реальные у них есть достижения. И эти реальные достижения… Буквально на днях… ну, не на днях, а через три месяца будет запуск очень амбициозного аппарата «Спектр-Рентген-Гамма». Мы там увидим, там очень много нового будет. Увидим вот эти достижения, вообще говоря, новых менеджеров тоже. Константин Чуриков: Свежие новости по поводу нашей космонавтики приходят буквально в эти минуты, вот 13:06: «Первый в России частный космодром решили строить в Нижегородской области. Планируют его достроить к 2023 году. Планируется привлечь 2,6 миллиарда рублей от частных инвесторов. Сейчас решают, где это будет строиться». Кстати, нам звонит собственно Нижегородская область. Виктор, здравствуйте. Говорите, пожалуйста. Зритель: Здравствуйте. Я бы хотел сказать, что радужные, конечно, очень… Мы знаем, что мы выстроили уже космодром один. Про него, кажется, по-моему, уже все забыли. Не задуло его там снегом случайно? Константин Чуриков: Сейчас узнаем. Вы намекаете на то, что одно дело – запланировать и раструбить на всю страну, что здесь будет космодром, а другое дело – его по факту сдать и оттуда летать? Зритель: Да-да-да. Я имею как раз это в виду. Вы знаете что? Если мы посмотрим в историю, мы увидим, откуда пошла наша космонавтика. И Королев, и Глушко были ознакомлены с достижениями немецких технологий. Это немецкая технология, они ее усовершенствовали, довели до ума. На чем летают американские и другие иностранные космонавты? На «Семерке». Константин Чуриков: Спасибо большое, Виктор, за ваш звонок. Прокомментируйте, пожалуйста. Натан Эйсмонт: Ну, очень многие говорят, что вот советская космонавтика, ну, сейчас российская космонавтика базируется на достижениях немцев, Германии. Ну, ссылаются на Брауна, на фона Брауна с его V-2. Сыграло ли это роль? Да, безусловно, сыграло какую-то роль вначале, потому что начинали мы действительно с V-2. В советском варианте это ракета Р-1 была, дальше было ее продолжение. Но американцы, можно сказать, стартовали с того же самого. И у американцев было серьезное преимущество, потому что они заполучили ведущих специалистов в этой области, включая самого фона Брауна. У нас же тоже работали немецкие специалисты, но, скажем, чуть второго плана. Они, конечно, помогли нам вначале, но после Р-1 и Р-2 у нас уже были совершенно собственные, вот такие оригинальные разработки, которые как небо и земля отличались от того, что когда-то разработали немцы. Это относится… Упомянутая «Семерка» – это полностью новый и очень интересный проект. То есть если сейчас, с позиции сегодняшних достижений, сегодняшних технологий оценить, то можно только удивляться, потому что эти люди, которые это создали, они были очень смелыми людьми. При консервативном подходе каждый специалист сказал бы: «Нет, это ни за что не получится, это ни за что не будет летать». Нужно было обладать такой феноменальной смелостью, чтобы решиться именно на этот проект. Марина Калинина: Ну, это авантюра такая? Натан Эйсмонт: В общем, это выглядело для нормальных людей как авантюра. Это, может быть, и была авантюра. Но это была авантюра очень квалифицированных людей, которые научились существенно раньше немцев такого рода летающие объекты разрабатывать, изготавливать и запускать. То есть у нас уже была основа для этого. Вот известные ГИРД, ГИРД-1 и другие – это были организации, в которых и Королев работал, и Глушко, и другие специалисты. Они умели делать это уже до того, как к ним в руки попали эти V-2 и другие разработки немцев. То есть здесь ссылаться на то, что благодаря немцам мы исключительно и достигли тех результатов – это неправильно. У американцев… Кстати, вы знаете, параллельно же они начали, в общем, с неким преимуществом, но они оказались очень скоро позади. И были позади довольно долго, хотя эти специалисты немецкие с ними работали, их научили. Так что здесь это преувеличение. Константин Чуриков: Вы знаете, конечно же, когда мы готовились к сегодняшнему эфиру, планировали эту тему, естественно, мы связывались с Роскосмосом. И, к сожалению, уже в который раз вот эта компания отказывается как-то участвовать в обсуждении тем, которые собственно с космосом и Роскосмосом связаны. Очень много вопросов на нашем портале как раз по поводу менеджмента компании Роскосмос. Как бы вы оценили эффективность этой компании и менеджмент? Натан Эйсмонт: Ну, здесь уже стало общим местом ругать менеджмент, ругать методы их управления… Константин Чуриков: Ну, конкретного руководителя. Натан Эйсмонт: Ругать конкретно Рогозина. То есть здесь большой соблазн присоединиться к этим голосам. Я бы не стал этого делать, потому что эта организация все-таки находится в стадии реформирования. Константин Чуриков: Всего один вопрос. Как вы считаете, человек, который руководит этой отраслью, этой компанией, он должен иметь профильное образование или это необязательно? Натан Эйсмонт: Ну, мое личное мнение, мое личное мнение – должен иметь. Но на самом деле… Я отношу себя к профессионалам, а профессионалы все любят, когда ими руководят тоже профессионалы. Когда приходит человек откуда-то со стороны – ну, никому это не нравится. Но это не означает, что он будет работать хуже, чем профессионал. Потому что менеджмент – это некая специальная деятельность, да? Хорошо, очень хорошо было бы, если бы этот менеджер еще и понимал что-нибудь в этой профессии. Марина Калинина: В отрасли, с которой он работает. Натан Эйсмонт: В отрасли, да, в этой отрасли. И конечно, Рогозин не из этой отрасли. Ну, это, конечно, как-то вызывает некое неудовольствие, но что делать? Марина Калинина: Смотрите, редакция ТАСС собрала все неудачи, которыми заканчивались запуски с различных космодромов в нашей стране, с 2002 года. Вот смотрите: 15 октября 2002 года, 24 августа 2011-го, 23 декабря того же года, 28 апреля 2015-го, 5 декабря 2015-го, 1 декабря 2016-го, 28 ноября 2017-го, и наконец 11 октября 2018-го. Это нормальные цифры? Натан Эйсмонт: Ну, вы знаете… Марина Калинина: Это же огромные потери. Натан Эйсмонт: Понимаете, любая потеря, любая авария, даже внештатная ситуация – конечно, это ненормально. Это то, с чем все, кто работают в этой отрасли, все, кто наблюдают, что получается, все они это так воспринимают. Марина Калинина: Но не слишком ли часто за последние годы? Натан Эйсмонт: Но если посмотреть на статистику в целом, то это не выглядит так устрашающе. Ну, к сожалению. Хотелось бы, чтобы 100%. А 100% не получается. Можно сравнивать, скажем, с другими участниками этой деятельности в космосе, ну, с другими странами. Хорошо у них или плохо, скажем, по носителям? Близкие ли цифры или нет? Цифры на самом деле тогда выглядят не столь устрашающе. И как это можно, скажем, сравнивать? Сравнивать по готовности… Ну, те, кто покупают запуски, продолжают покупать эти запуски у Роскосмоса? Продолжают, есть заказы. Здесь был некий провал, и понятен этот провал, с чем это связано. В каком-то смысле мы стали конкурентами сами себе, потому что для запусков многих космических аппаратов используются «Союзы» – те «Союзы», которые поставляются на космодром во Французской Гвиане, в Куру. И тем самым число заказов для «Протонов» снижается, потому что сами аппараты, которые нужно запускать, они стали меньше. Это отразилось и на деятельности той же Arianespace – это та компания в Европе, которая производит носители. Они стали делать меньше носители. Понимаете? А мы им такой носитель заранее предоставили. То есть «Протон» стал чуть-чуть переразмеренным. Константин Чуриков: Зрители просятся в эфир. Сергей из Челябинска у нас на проводе. Здравствуйте, Сергей. Зритель: Здравствуйте, здравствуйте. Да я хотел сказать, что ваш гость лукавит, конечно, и очень сильно лукавит. Сейчас наши великие менеджеры, которые Роскосмосом заведуют, тот же Рогозин, журналист обыкновенный, они все эффективные менеджеры, разделили, сделали… Константин Чуриков: Связь прервалась. Это не специально, поверьте. Марина Калинина: На самом интересном месте. Константин Чуриков: Но мы поняли основную мысль нашего зрителя. Вы знаете, мы чуть позже подключим к нашей беседе Вячеслава Иванова – это доктор технических наук из Уральского федерального университета, тоже у него есть свое мнение. Вы знаете, хочется еще понять, а как так вот китайцы быстро-быстро выбились в лидеры. Ведь еще совсем недавно они впервые-то сами побывали в космосе, да? Натан Эйсмонт: Да. Константин Чуриков: Первый китайский… Как он называется? Тайконавт, да? Марина Калинина: А теперь уже за прошлый год 39 космических запусков, причем всего лишь один неудачный. Константин Чуриков: Мы забываем о том, что ребята сели на обратную сторону Луны, на которую очень сложно сесть. Как им это все удается? Натан Эйсмонт: Ну, они вообще впервые сели на обратную сторону, никто до них этого не делал. Константин Чуриков: Да. Как им это удается? Натан Эйсмонт: Ну, у меня объяснение, можно сказать, стандартное: этому их научили мы. И я ничуть не преувеличиваю. Марина Калинина: То есть ученики превзошли своих учителей в данном случае? Натан Эйсмонт: Да, именно так. Я могу вспомнить, ну, уже далекое прошлое. Я помню тех людей, которые их учили. Там были целые коллективы, большие коллективы, которые годы проработали в Китае, обучая их делать это. Вот возвращаемые аппараты. Я тоже этих людей знаю, кто их учил. Марина Калинина: Слушайте, а куда делись-то эти люди? Ну, я понимаю, что сложные времена и так далее. Натан Эйсмонт: Они состарились. Марина Калинина: Я понимаю. А почему не было преемственности такой? Молодые люди не хотели идти в эту отрасль? Было неинтересно? Натан Эйсмонт: Вы совершенно правы. Марина Калинина: Что произошло? Натан Эйсмонт: Именно в этом проблема. Вот я уже говорил, что целое поколение выпало, потому что люди уходили в силу естественных причин (те, кто учили китайцев), а на их место никто не хотел идти. Марина Калинина: А почему не хотели-то? Натан Эйсмонт: Ну, я могу сказать. Смотрите, это очень… Марина Калинина: Не было заинтересованности? Или это опять все в зарплаты упирается? Натан Эйсмонт: Ну, престиж упал, да. А зарплаты просто смешные были. Вот иногда спрашивают… Константин Чуриков: Ну давайте посмеемся. Скажите, какие зарплаты. Натан Эйсмонт: Я здесь могу, как я это уже делал, сослаться на бывшего министра Иванова, который заведовал отраслью. И он всем сказал вот так же, под телевизионные камеры, что зарплаты в этих организациях (ну, которые сейчас Роскосмос) ниже, чем у тех, кто метет пыль на улицах. Это его слова, я их могу воспроизвести. Константин Чуриков: Хотя уровень квалификации явно превосходит, уровень подготовки. Марина Калинина: То есть получали меньше, чем дворники? Натан Эйсмонт: Ну, здесь вообще это несравнимо, понимаете. Константин Чуриков: Понятно. Натан Эйсмонт: Это очень квалифицированные люди. Почему я говорю, что они квалифицированные? Это не моя оценка. Где они сейчас работают? Значительная часть… Я не буду говорить, какой процент. Если я его назову – вы поразитесь. Значительная их часть работает в Соединенных Штатах Америки, работает в Европе, вот сейчас, успешно работают. Они там хорошо продвинулись, они занимают там руководящие должности. Они делают все это – все, что мы наблюдаем. Марина Калинина: А почему так эту отрасль-то бросили? Вроде как шли, шли, шли вверх, вверх, вверх, а потом – раз! – и низко вниз, резко вниз. Почему? Натан Эйсмонт: Причины? Это вопрос, наверное, не ко мне. Марина Калинина: Ну, вы же как человек из этой отрасли, вы как специалист можете предполагать, почему это произошло? Не до того было или что? Натан Эйсмонт: По-видимому, не до того, не до того. И это очень жаль, что некоторые ответственные люди не поняли, что это та форма деятельности, где провалы сказываются на всем остальном очень сильно. Константин Чуриков: У нас сейчас на связи Вячеслав Иванов, доктор технических наук, профессор кафедры радиоэлектроники и телекоммуникации Уральского федерального университета. Вячеслав Элизбарович, здравствуйте. Вячеслав Иванов: Здравствуйте. Константин Чуриков: Скажите, пожалуйста, вот у вас в Уральском федеральном университете кадры для отрасли куются? Молодежь что вам говорит? Что вам говорят ваши студенты? Они будут продолжать работать по профилю? Вячеслав Иванов: Да, вы задали весьма непростой вопрос, но в целом я на него отвечу положительно. Объясняется это тем, что преподавательский состав, особенно люди опытные, безусловно, они желают, чтобы новое поколение было профессионально подготовлено, потому что вызовы современных технологий вынуждают, так сказать, область знаний поддерживать и подготовку, конечно, стараться делать на максимально высоком уровне. Хотя проблем тут очень много. Да, слушаю вас. Марина Калинина: Я хотела еще один вопрос задать. Вячеслав Элизбарович, что вы сейчас разрабатываете? Чем занимается университет? Вячеслав Иванов: Ну, что касательно… Марина Калинина: Живая деятельность ваша. Зритель: Да, живая деятельность наша связана, вообще говоря, с созданием технических средств для контроля окружающей среды, в основном атмосферы, потому что это важнейший, очень сложный объект для исследований. И когда наш приоритет в Советском Союзе был безусловный. Сейчас здесь много проблем, но наш коллектив занимается уже более 50 лет этим, сохранил это направление даже в те трудные годы. Я слышал разговор, коллега имел в виду 90-е годы, когда очень многое утратили. Нам удалось сохранить потенциал, разработчиков, преподавателей, инженеров. И в настоящее время нам удалось сохранить и радиолокационную систему зондирования атмосферы, которая всегда была в Советском Союзе и в России, и создать новую радионавигационную систему, которая и заинтересовала космонавтов, а именно структуры, которые обслуживают наши… Константин Чуриков: Вячеслав Элизбарович, смотрите. Но спутники – это все-таки не так дорого в сравнении с запуском тяжелой ракеты какой-то. Вот Росгидромет, его глава сказал, что у нас просто умерла российская группировка метеоспутников. У меня вопрос: почему у Соединенных Штатов 830 спутников на орбите, у Китая – порядка 280, а у России – 147? Нам это не надо? Или что? Или нам достаточно этих спутников, чтобы все контролировать? Вячеслав Иванов: Вы знаете, заниматься космосом, безусловно, нужно. Можно было бы доказать это даже теоретически. Потому что планета наша через миллиарды лет будет звездой. И Циолковский еще сказал 100 лет назад: «Ребята, в колыбели-то нельзя, поэтому надо будет переселяться». Это понятно. И это глобальная цель человечества. А то, что касается наших проблем – так они объективно связаны с не очень умелой модернизацией нашего общества. Ну, тут что делать? Это как данность. И сейчас наша задача – восстанавливать утраченные позиции. И кое-что мы в состоянии делать. Константин Чуриков: Подождите. Вы сказали «с не очень умелой…», а дальше я не расслышал. Связаны эти проблемы с не очень умелой… С чем? Вячеслав Иванов: Управление, так сказать, в 90-е годы, ну, государством и так далее, потому что мы нанесли себе проблемы, которые… При модернизации переход к рыночной экономике. А вообще должны были не создавать технологическую яму в стране, а наоборот – ее поднимать. Константин Чуриков: Спасибо за ваш комментарий. Вячеслав Иванов: Да, пожалуйста. Константин Чуриков: Спасибо большое. Это был Вячеслав Иванов, доктор технических наук, профессор кафедры радиоэлектроники и телекоммуникации Уральского федерального университета. Марина Калинина: Ваш коллега сказал, что сейчас тоже разрабатываются какие-то новые вещи для космоса и так далее. Но все-таки интересно узнать, вот эти разработки, в них вносят какую-то весомую долю молодые умы, которые воспитываются сейчас в университетах? Или это все-таки корифеи? Натан Эйсмонт: Это в основном они, молодые, как вы сказали, они это и делают. Сейчас приходит новое поколение, и это поколение… Марина Калинина: То есть какой-то весомый вклад от них есть? Натан Эйсмонт: Да, да. Вот это их вклад. Марина Калинина: Или все основывается на таких представителях, как вы, у которых в мозгах все это осталось с тех еще времен и используется как-то, используется и используется? Натан Эйсмонт: Нет, это все уже молодое поколение. Я должен вам признаться совершенно откровенно, что то, что сейчас делается – это делает молодое поколение, которое достаточно профессиональное и квалифицированное, чтобы быть на равных или превосходить даже, я скажу, наших западных партнеров, конкурентов. Это признается, в том числе и партнерами, и конкурентами. То есть они считают за счастье, если к ним каким-то образом переходит специалист из России. Константин Чуриков: А что конкретно сейчас надо делать? Есть какой-то план? У нас в стране по каждой важной сфере нашей жизни есть свой нацпроект – так решил президент. Вот по космосу что у нас? Натан Эйсмонт: Ну, если говорить совершенно конкретно о каких-то проектах, я могу называть просто конкретные проекты. По-видимому, из тех, что на начальной стадии (ну, начальная стадия – стадия, которая означает, что мы реально уже проектируем), я бы назвал, скажем, проект «Венера-Д», такой есть проект. Это проект полета на Венеру, к Венере, где используется опыт предыдущих проектов. Вы знаете, что по Венере мы до сих пор находимся в лидерах. То есть те достижения, которые были еще в советское время, они так и остались достижениями самого высокого уровня, никто этого не превзошел. Так вот, этот проект реализуется на начальной стадии пока вместе с американцами, то есть их участие здесь значительное. Проблемы там очень серьезные. Я просто их назову, чтобы все представляли. Температура на поверхности Венеры – около 500 градусов по Цельсию, а давление – около 100 атмосфер. И работать там нужно довольно долго для того, чтобы что-то понять. Вот вместе с американцами… Марина Калинина: Жарковато. Натан Эйсмонт: Да, жарковато. Мы это собираемся сделать. Здесь я хочу сказать, что со стороны американцев нет никаких препятствий, мы никаких санкций не чувствуем. Наоборот, желание работать вместе мы постоянно ощущаем. Вот этот проект я назову. А этот проект совсем скоро пойдет уже в полет, это «Спектр-Рентген-Гамма». Там работаем с немцами, там рентгеновский телескоп немецкий и есть российский. И тот, и другой… По оценкам тех, кто это разрабатывал, тех, кто будет использовать результаты, его характеристики примерно в 100 раз лучше, чем все, что было до сих пор. Это прорыв! Марина Калинина: Вы оптимист! Натан Эйсмонт: Нет, это действительно так, это факт, который всеми признается. Марина Калинина: Давайте послушаем Владимира из Тюмени, он нам дозвонился. Владимир, здравствуйте. Константин Чуриков: Владимир, здравствуйте. Спасибо за долгое ожидание. Можно сначала мы вам вопрос зададим? Вот смотрите… Вы с нами, Владимир? Зритель: Да-да-да, я с вами. Константин Чуриков: Здравствуйте. Смотрите, вот нам многие зрители пишут: «Выйди на улицу – сколько нищих. А они из Москвы тут вещают про космическую державу». Скажите, пожалуйста, для вас вообще космос, наши космические достижения как для гражданина страны – это важно или нет? Зритель: Ну конечно, важно. Константин Чуриков: Почему? Зритель: Это помогает нам гордиться нашей страной. Марина Калинина: Ну, потому что очень много сообщений, что космос простым людям не нужен. Вот как? Зритель: Вообще я хотел сказать… Вы в начале программы озвучили такую тему, что мы потеряли монополию доставки космонавтов на орбиту. Константин Чуриков: Да. Зритель: Насколько вообще безопасен этот Dragon американский? Ну, насколько мне известно, до этого, когда они доставляли Shuttle, у них были потери космонавтов с человеческими трагедиями. Константин Чуриков: Да, ваш вопрос понятен. Может быть, действительно мы рано, так сказать, нагоняем панику? Может, у них еще там что-то не сработает? Знаете, у соседа корова сдохла – и сразу приятно становится. Да, спасибо, спасибо за ваш звонок. Что скажете? Марина Калинина: А вы сейчас практически полностью повторили слова представителей Роскосмоса, они сказали, что не исключают, что в будущем российские космонавты смогут летать на МКС на частных американских кораблях. Вот что сказал дословно исполнительный директор корпорации по пилотируемым космическим программам Сергей Крикалев: «Возможно, что будут, но после того, как мы убедимся в безопасности этих кораблей». Так что вы прямо зрите в корень, Владимир. Константин Чуриков: Спасибо за ваш звонок. Натан Андреевич, как смотрите на эту штуку под названием Dragon Crew? Натан Эйсмонт: Вы знаете, я присоединяюсь к тем, кто поздравляет Маска, поздравляет всех участников этого замечательного полета к МКС на новом аппарате спускаемом. Но действительно это же первый, и полет без человека. Для того чтобы достичь того уровня надежности, который был продемонстрирован и демонстрируется «Союзом», конечно, должно пройти еще какое-то время. Ну, это время еще не прошло. То есть, конечно, монополия не то что сию секунду возникла, но она через какое-то время… и это не слишком быстро произойдет. К сожалению, хотелось бы, чтобы быстрее, да? Когда будет доказана надежность этого Dragon примерно на том же уровне, на каком это достигнуто «Союзами». А это нужно проверять, проверять и проверять. Марина Калинина: А сколько времени для этого понадобится? Натан Эйсмонт: Трудно говорить точно. Ну, приблизительно я могу сказать, что это годы – даже не два и не три, а может быть, больше. Константин Чуриков: Выводим в эфир Александра из Оренбурга, тоже хочет высказаться наш зритель. Здравствуйте, Александр. Зритель: Добрый день. Константин Чуриков: Добрый. Зритель: Вот я по существу вопроса. Мне 68 годиков уже, поэтому я был уже в довольно-таки зрелом возрасте, когда Юрий Алексеевич Гагарин полетел, господин Титов. В общем-то, космос всегда вызывал, особенно у нас, мальчишек, живой интерес. Да, нам нравилось, когда мы лидировали, когда мы шли вперед. Но я хочу сказать, что в последнее время разочаровывает господин Рогозин. Это мое личное мнение. Не хочу его обижать, но я лично считаю: если пастуха поставить во главе Роскосмоса, на большее он вряд ли тянет. Я могу привести… Я лично слышал доклад господина Рогозина господину Путину. Доклад звучал так. Путин попросил разобраться господина Рогозина, как в космическом корабле образовалось отверстие. Дословно повторяю слова Рогозина: «Мной были проведены расследования, и было обнаружено, установлено, что в космическом корабле была просверлено отверстие диаметром 3 сантиметра ручной дрелью и уверенной рукой». Это инженер? 3 сантиметра? Гробовщики так только считают. Инженеры таких слов не знают про 3 сантиметра. А сколько в последнее время косяков? И вот господин представитель, конечно, говорит о суммах денег, которые выделяются. Я понимаю, что если он скажет нечто иное, ему придется завтра на биржу идти работать, это понятно. Дело в том, что на Восточном сколько было денег разорвано. А когда установили, как ракета взорвалась, датчик вверх ногами перевернули? Не так давно было это дело. А когда на космические корабли устанавливали (на всю страну было заявлено) запчасти неизвестного происхождения, неизвестно где изготовленные, были обнаружены. Ребята, да у вас там полный завал! Надо руководителя во главе. А зарплата ваших ведущих специалистов – это ли не задача Рогозина? Не себе взять, а позаботиться о людях, которые работают у тебя. Ты, руководитель, должен обеспечить свою отрасль квалифицированными кадрами… Константин Чуриков: Это, видимо, связь нас подвела. Александр, спасибо вам большое. Ну, действительно, понимаете, как личную трагедию воспринимают люди все, что происходит в нашей космической отрасли. Давайте сейчас обратимся к небольшому опросу, который провели наши корреспонденты на улицах Бийска, Рязани и Нижнего Новгорода. Спросили собственно то же, о чем спрашиваем сейчас мы: «Считаете ли вы Россию ведущей космической державой?» ОПРОС Константин Чуриков: Ну и пришло время подвести итоги SMS-голосования. В начале этого часа мы спросили у вас: как вы считаете, Россия сегодня по-прежнему ведущая космическая держава? Марина Калинина: И вот что вы нам ответили: «да» – 35%, «нет» – 65%. Вот такие результаты. Константин Чуриков: Это то, что считают наши зрители. Марина Калинина: Как прокомментируете? Натан Эйсмонт: Ну, я считаю, что ведущая космическая держава – Россия. Ведущая. То есть несмотря на все эти трудности, которые все-таки уходят в прошлое, мы остаемся ведущей космической державой. Это не то что мое мнение. Я просто сужу по тому, как нас воспринимают наши коллеги. Вот они именно так нас воспринимают. Константин Чуриков: Мы вечером еще вернемся к этой теме – в 20:00, в «Отражении» вечером будем говорить о нашем космосе, о проблемах, которые с ним связаны. Мы сегодня так долго поздравляли Илона Маска с его успехами. Давайте, кстати, поздравим Валентину Терешкову, нашу легендарную женщину-космонавта, у нее сегодня день рождения. Спасибо большое Натан Эйсмонт: Спасибо. Константин Чуриков: У нас в студии был Натан Эйсмонт, ведущий научный сотрудник Института космических исследований Российской академии наук. Через две минуты продолжим. Спасибо. Марина Калинина: Спасибо.