Константин Чуриков: Ну что же, хорошие новости приходят. Росстат сегодня заявил, что безработица по итогам июня осталась в нашей стране на историческом минимуме – это 3,9%. В целом вообще спад безработицы в России идет более полутора лет, периодически обновляется исторический минимум. В чем тут дело? Что, кстати, с зарплатой? Что с условиями труда? И есть свежий опрос Superjob, я сейчас словами перескажу. Значит, за три месяца трудностей с поиском работы у наших граждан стало меньше, а особенно в категории 27–29 лет. Людей просили по десятибалльной шкале оценить, насколько сегодня это трудно. Так вот, 27–29 лет – им просто. Естественно, как всегда, сложно, сложнее всего – это 60+. Что у нас происходит сегодня на рынке труда? Время ли сейчас искать или менять работу? Вот это все нам расскажет Ксения Юркова, эксперт рынка труда. Ксения Александровна, здравствуйте. Ксения Юркова: Добрый день. Константин Чуриков: Я зрителей сейчас сразу призову. Расскажите, если ищете работу в данный момент, то как это, что это? Почему ищете? Кем работали и кем хотите работать? Ксения Александровна, я думаю, ответит на вопросы. С чем связан этот исторический минимум безработицы, официально регистрируемой, подчеркну? Ксения Юркова: Ну, здесь действительно очень важно понимать, что это официально зарегистрированный минимум, с которым мы, наверное, не совсем согласны. И объясню – почему. Есть несколько факторов, которые сейчас влияют на рынок труда. Какие-то факторы влияют в положительную сторону, а какие-то факторы – в отрицательную. Ну, все началось у нас с вами с пандемии, с тех пор, когда были закрыты границы, и граждане СНГ, ближайших стран не могли к нам попасть на работу. Те, которые у нас проживали, потихоньку работали и уезжали. То есть происходил отток граждан СНГ. Сейчас у них очень много предложений, в том числе и в Турции, и они к нам не приезжают на работу. Поэтому, да, действительно, есть некий дефицит кадров. Константин Чуриков: Реплика маленькая, потом продолжите. Ксения Юркова: Да-да-да. Константин Чуриков: Забавно, что когда мы говорим о ситуации на нашем рынке труда для наших граждан, мы почему-то всегда начинаем с граждан СНГ. Ладно, хорошо, дальше. Так? Ксения Юркова: Ну, потому что, действительно, очень большой объем рабочей силы. Да, действительно, очень большой пласт. С одной стороны, мы испытывали вот эти два года большой кадровый голод, и найти сотрудников было очень тяжело. На массовые специальности, которые не требуют специальной подготовки, была просто борьба за кадры, действительно перекупали людей. И зарплаты выросли, ну, до 30% – в зависимости от вакансий. Константин Чуриков: Особенно в строительстве, по-моему. Ксения Юркова: В строительстве, да. Это просто бешеные зарплаты были. Ну, условно бешеные. То есть меньше 100 тысяч – там просто люди не приходили работать. Константин Чуриков: Бешеные для их угнетателей, скажем так, да? Ксения Юркова: Хорошо. Да, не всем работодателям это понравилось. Потом вроде бы все закончилось, открылись границы, но граждане СНГ не собирались к нам возвращаться в тех объемах. Ну, во-первых, не все перевозчики с этим справлялись, билеты были очень дорогие. И рынок, действительно, пока не восполнен. Ну и плюс сейчас есть куда поехать, есть странам другим что предложить. Что даже случилось в этом году? В связи с уходом многих иностранных компаний действительно произошли где-то сокращения, где-то просто приостановлена деятельность была. И многие сотрудники… Так как это все-таки «белые», честные, чистые работодатели, не имели права брать и увольнять сотрудников, отправлять их на рынок. Соответственно, заранее их предупреждали, за несколько месяцев, плюс выплачивали за три месяца заработную плату. И люди, получив такие огромные деньги, которые за раз давно не получали либо никогда, в принципе, решили все это лето отдохнуть. То есть, с одной стороны, у работодателей есть сезонная история, что летом всегда не хватает персонала, потому что летом люди многие в отпусках. Тот, кто теряет работу, решает ее продолжать искать осенью, ну а летом отдохнуть с детьми. С одной стороны, да, много людей, которые не работают. Или она пока числятся в этих компаниях, которые их не могут уволить одним днем. Но, с другой стороны, на рынке кадровый голод. Константин Чуриков: Так, ну хорошо, давайте все-таки о наших гражданах поговорим. Вот уход зарубежных компаний с рынка, ну, скажем так, декларируемый, громкое хлопанье дверьми, но в последующем все равно как бы продолжающаяся работа, тем не менее, как он сказывается на занятости? Потому что это очень важно. За этим параметром мы особенно следим, да? Ксения Юркова: Пока говорить об этом рано. Почему? Мы об этом очень много разговариваем с экспертами рынка, с теми, кто занимается трудоустройством персонала. И говорить об этом можно будет в сентябре. Константин Чуриков: Рано, потому что нельзя? Или рано, потому что еще пока не видим картину? Ксения Юркова: Ровно по той причине, потому что, да, нет обратной связи от рынка. То есть люди еще не понимают, что их много на рынке и что скоро трудоустроиться, может быть, будет чуть сложнее, чем устроиться сейчас. Поэтому я думаю, что в сентябре… Если вы ищете работу, то ищите ее сейчас, в августе лучше трудоустроиться, вакансий больше. Константин Чуриков: Хорошо. Спасибо за такой совет. Надежда, Республика Коми. Добрый вечер, Надежда. Пожалуйста. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Зритель: Вот я неоднократно обращалась в центр занятости по поводу поиска работы. Город Инта, моногород, градообразующее предприятие закрыто. То есть, исходя из той практики, с которой я столкнулась, центр занятости города Инта, как и центр соцзащиты по заключению контрактов, они снижают статистику фактическую по безработице. У нас сейчас ситуация с безработицей не улучшается, а ухудшается. То есть у нас сейчас закрывается очень много торговых точек. У нас в принципе город держится на торговле. И дело в том, что мне только в апреле месяце 2022 года сказали, что я имею такое право заключить контракт. Константин Чуриков: Вы имеете в виду соцконтракт, да? Зритель: Да-да-да. Но до этого они мне не говорили. Константин Чуриков: Надежда, а как называется ваш населенный пункт? Еще раз. Зритель: А? Константин Чуриков: Ваш населенный пункт как называется? Зритель: Город Инта. А я проживаю в 40 минутах, поселок Верхняя Инта. Константин Чуриков: Это же у вас, по-моему, угольный такой город, там уголь добывали в свое время, да? Зритель: Была шахта, да. Закрыли, закрыли шахту. И у нас город брошен на произвол судьбы. Как нам глава региона объясняет: у него планы, перспективы только на 2024 год. Константин Чуриков: Ну понятно. А есть-то надо уже сейчас. Надежда, спасибо за ваш звонок. Ксения Александровна, очень важно, прокомментируйте. Потому что одно дело, когда куча предприятий, пожалуйста. А тут – все. Вот шахты нет, ничего нет. И что? Торговать? А чем торговать? А на что покупать? И как человеку быть? Ксения Юркова: Ну, я очень надеюсь, что мы никогда в вашей студии не встретимся с представителями центров занятости, потому что… Константин Чуриков: Вы бы что с ними сделали? Ксения Юркова: Да-да-да. Потому что я как считала, так и считаю сейчас, что больше они, конечно, выполняют такую некую фиктивную функцию. И сколько бы я ни работала, сколько бы работодатели ни обращались в центры занятости, они не получали отклик от центров занятости, не получали поток кандидатов, что со стороны соискателей тоже не всегда слышу положительную обратную связь. Это мы про центры занятости. Если мы говорим о том, что: «Вот я в небольшом городе. И что мне дальше делать?» – то здесь несколько вариантов. Все зависит от человека. Многие сейчас уходят на удаленку. И рынок труда за последние два года поменялся кардинально. При том, что когда уже все выходили после пандемии в офисы, вы не представляете, какое количество людей просто уволилось. Константин Чуриков: Мы представляем. У нас были лентяи, которые сказали: «Я хочу работать по удаленке». Ксения Юркова: Ровно потому, что не захотели, да, возвращаться в офис. И многие работодатели идут навстречу и сейчас нанимают людей, может быть, дешевле либо более экспертных людей на удаленный график. То есть первая история: если вы можете себе позволить, то это работа на удаленке. И это при том, что зарплаты могут быть достаточно приличными и московского уровня. А второй вариант: никто не отменял историю с релокацией. Либо, если вы не можете переехать, у вас есть семья и какая-то привязка, то есть история с вахтой, которая сейчас очень распространена в России. Причем это не вахта на Севере, а вы можете поехать на любое предприятие – на комплектовку, на упаковку – и зарабатывать достаточно приличные деньги. Константин Чуриков: Ксения Александровна, так красиво звучит это слово «релокация». Сейчас все его, так сказать, вместо «переезда» используют. Но мне кажется, что релокация – это когда тебе, как вы говорите, сделали предложение, то есть оффер, когда тебе там жилье дали, тебе, может быть, даже дорогу оплатили. Это релокация, да? Ксения Юркова: Согласна. Константин Чуриков: А у нас как? Взял эти самые пожитки (знаете, как рисковали – палка и узелок такой) и пошел. И куда устраиваться? В город. Ксения Юркова: Это уже вахта. Константин Чуриков: Релокация? А куда? Ну, человеку без особого, не знаю, опыта, без особой квалификации – я не знаю, «Вкусно и точка», да? Туда, что ли, идти? Ксения Юркова: Ну, на самом деле все зависит от вашей профессии. Потому что сейчас многие профессии… Например, столяр. Вот есть они на рынке в России или нет? Их нет. Константин Чуриков: Их нет, но они нужны, конечно. Ксения Юркова: Они очень нужны! При том, что сейчас не обучают на эти профессии. И таким людям действительно готовы снимать жилье, в каких-то случаях готовы снимать жилье их семьям, чтобы они просто переезжали на другие производства. Понятно, что мы не говорим с вами про какие-то сложные технические специальности, которых тоже сейчас на рынке не хватает, и зарплаты достаточно высокие. Ну, эта история есть. Швеи. В России есть ли швеи? Вот я вам скажу, что многие кадровые агентства отказываются от поиска швей. Константин Чуриков: А я вас спрошу: а платят ли швее? Понимаете? Вот! Ксения Юркова: Платят ли швеям? Константин Чуриков: Да. Столярам сколько платят? Понимаете, мне кажется, в этой плоскости лежит ответ на вопрос. Ксения Юркова: Ну хорошо. Сколько у нас с вами средняя зарплата в России? Константин Чуриков: Считается, что 30 с чем-то, под 40, да? Считается официально. Ксения Юркова: Вот столяр может за месяц зарабатывать от 60 до 100 тысяч рублей – в зависимости от того, с чем он работает. Хорошая ли это зарплата? Ну, наверное, неплохая. Швеи – тоже от 60 где-то до 90 тысяч рублей. Константин Чуриков: То есть, получается… Ксения Юркова: Это с релокацией может зарабатывать. Константин Чуриков: Уже с релокацией? Ксения Юркова: Да. Константин Чуриков: То есть, получается, большую глупость сделали, может быть, почти 100 тысяч россиян, которые решили сменить профессию и перейти в IT-технологии. Это новость вчерашняя в «Российской газете», ну и многие другие сообщали. Можно было проще, без этого гламура, а в столяры пойти. Давайте сейчас пообщаемся с Андреем Зберовским, это психолог. Андрей Викторович, здравствуйте. Андрей Зберовский: Добрый день, добрый вечер. Константин Чуриков: Да-да-да. Андрей Викторович, ну давайте поговорим все-таки об этой психологической такой проблеме. Людям очень сложно, не все умеют себя правильно, не знаю, что ли, продвигать, предлагать. И вообще люди впадают в какое-то отчаяние, когда, естественно… Нищета – порок-с, да? Когда долгое время ты не можешь работать, ты без работы, ты уходишь в отчаяние. Как этого не допустить? Андрей Зберовский: Ну, прежде всего, конечно, надо знать себе цену, да. Когда-то раньше тебя продвигала семья, коллектив производственный, партия и профсоюз, а сейчас мы продвигаем себя сами, мы продаем себя сами, мы по-другому понимаем само понятие оцененности человека, потому что оцененность человека сейчас – в том числе и измерение его финансовыми инструментами, его доходом, его оффером так называемым и так далее. Поэтому если мы хотим себя защитить от депрессии, от панических состояний каких-то на тему того, что «все плохо, я себя не найду, семью не прокормлю, я никому не нужен», то надо становиться экспертом в своей профессии. Если вы получили признание, если вы состоялись, если все знают, что вы лучший или один из лучших в своей профессии, то вам и предложат адекватные деньги, и предложат интересные условия, и те самые условия для релокации, о которой мы сейчас говорим. И тогда мы не загрустим и не потеряемся. И, даже меняя профессию, мы будем, опять же, знать себе цену и с оптимизмом смотреть в будущее. Поэтому мой призыв для всех, кто нас слышит сейчас: станьте мастерами в своем деле, какая бы ни была у вас профессия – неважно, швея вы или айтишник. Если вы высочайшего уровня специалист, то слава и деньги, интересные предложения вас точно найдут. Константин Чуриков: Да, несмотря ни на что. Еще, Андрей Викторович, такой короткий вопрос. Действительно, такая отдельная проблема: есть люди, которым все время некомфортно на какой-то работе, они должны раз в год, раз в полгода ее менять. Они не понимают, что они себе портят резюме, что все-таки люди, которые потом их будут принимать на работу, они это увидят, и у них будут вопросы. Как человеку бороться с таким «синдромом летуна»? Андрей Зберовский: Здесь прежде всего, опять же повторюсь, если человек эксперт и достиг высокого уровня профессионализма, высочайшего, ну, хотя бы высокого, то среда, в которой он работает, его будет обязательно притягивать и удерживать. И руководство будет тебя облизывать и хвалить, соответственно, и клиенты, и заказчики, и коллеги по работе. Поэтому ты сам создашь условия, чтобы твой «синдром летуна» закончился и ты врос корнями туда, где тебе хорошо. Потому что если нам, людям, где-то хорошо, то мы там надолго и остаемся. Но есть, соответственно, и второй способ – это, конечно, сразу завести себе друзей, единомышленников, построить комфортные отношения с кем-то в коллективе, может быть, со многими людьми даже, чтобы вас поддерживала не только зарплата, не только профессия, но и среда общения, сама среда вашего обитания профессионального. И тогда, опять же, менять шило на мыло, менять уже комфортный для тебя, психологический комфортный коллектив на что-то непонятное – это уже мало кому на самом деле нужно. Константин Чуриков: Отлично! Спасибо большое, Андрей Викторович. Андрей Зберовский, психолог, был у нас на связи. Да, Ксения Александровна, пожалуйста. Ксения Юркова: Я сидела… Константин Чуриков: Вы хотели высказаться, да-да-да. Ксения Юркова: …кулачки сжимала и ждала, когда мне дадут слово. Здесь одно дело – ценить себя, а другое дело – не переоценить себя. Константин Чуриков: Да. Ксения Юркова: Это я сейчас говорю как работодатель, как человек, который проводит собеседования, дает консультацию. Потому что у нас зачастую наслушаются психологов, а потом приходят и говорят: «Так, ребята, я достоин того, того, того», – а мы понимаем, что это все-таки рынок труда. И надо четко свои возможности оценивать, свою стоимость на рынке. Вот эта история… Константин Чуриков: Да, давайте, давайте. Ксения Юркова: Сейчас я просто так возмущена! Я извиняюсь. Константин Чуриков: Я тоже. Да-да-да. Ксения Юркова: Человек почему часто меняет работу? Потому что здесь не понравилось, там не устроило. «Это все меня не достойно, я могу большего, достоин большего». А мы должны понимать, что работодатель, компания, знаете, как супруг. Не бывает идеальных, да? Есть плюсы и есть минусы. Но пока ты будешь ходить и говорить: «Я достоин большего», – ты не будешь ничего стоить на рынке. Константин Чуриков: Ну да. Потому что нам тоже пишут, обращаются. Все хотят быть ведущими почему-то, никто не хочет быть корреспондентом. Бакалавр теологического университета, он же политолог, он же работал официантом. Ноль дней в СМИ, но работает лучше всех. Ксения Юркова: И зарплату хотят, на минуточку, побольше, чем мы с вами зарабатываем. Константин Чуриков: Да, кстати, правда, правда. Давайте сейчас послушаем нашего зрителя. Виктор из Краснодара. Здравствуйте, Виктор. Зритель: Здравствуйте. Значит, я что хочу сказать? По сокращению штата меня уволили, по программе повышения производительности труда, в 57 лет как предпенсионера. Ну, закон, вы знаете, разрешает увольнять по другим причинам, по причине возраста запрещено. И три года я уже на бирже труда, не могу устроиться. Уже мне 60 лет и 4 месяца. В принципе, я оставлен без средств на существование. Продал землю, машину, чтобы прожить. Я одиноко проживающий. На работу нигде устроиться не могу. Когда принимали пенсионный закон, то говорили, что всех предпенсионеров возьмут на учет, но нет этого абсолютно. Вот так вот пенсии лишили, работы тоже. Константин Чуриков: При этом вы специалист, вы токарь. А какого разряда? Вообще какой у вас опыт токарем? Зритель: 37 лет у меня общий стаж. Константин Чуриков: Да вы что? Зритель: Токарем – 25 лет. Константин Чуриков: Виктор, подождите. Ну что, ни один токарь в Краснодаре не нужен? Вы это смотрели? Вы это уточняли? Зритель: Я живу на удаленке, на хуторе. Константин Чуриков: А, вот оно что… Зритель: Там удаленность, в связи с удаленности. Я как-то десять лет назад стоял на бирже полгода, меня сняли, «в связи с удаленностью дальнейшее трудоустройство невозможно». А сейчас не дают… Я бы на пенсию пошел досрочно. Константин Чуриков: Виктор, надо подумать, чем вам помочь. Оставьте, пожалуйста, телефон нашим продюсерам. Такая совершенно дикая история. Ксения Александровна, что можно посоветовать? Я не знаю, что тут можно посоветовать, конечно. Ксения Юркова: Ну, на самом деле, да, действительно грустно. Здесь нужно понимать: Виктор ищет в своем хуторе именно работу либо готов… То есть здесь, конечно, к сожалению, приходится снижать требования по заработной плате, возможно, может быть, какими-то подработки, дать объявление, может быть, где-то экспертом стать. Расскажу вам чудесный пример прямо быстренько. Мы взяли большой проект и начали искать токарей, фрезеровщиков. Ну, это такие сложные технические специальности, которых очень мало. И вот не можем набрать. То есть даем по ТЗ нужных людей – не берут, не берут, не берут. Что я делаю? Я нахожу бывшего сотрудника, шестидесятилетнего мужчину, который работал когда-то, 20 лет проработал на этом заводе. Я к нему обращаюсь как к эксперту и говорю: «Слушай, вот я не знаю…» Константин Чуриков: «Мужик, скажи». Ксения Юркова: «Мужик, скажи. Вот я готова тебе за экспертизу, за сотрудничество, за консультации по телефону платить определенные суммы». Все. То есть меня консультирует, мой бизнес зарабатывает, мужчина сидит, он при делах, он экспертиз. И такие случаи тоже есть. Константин Чуриков: Чтобы дилетант не проник, понятно. Ксения Юркова: Конечно, это один на миллион, но такое тоже есть. А если в общем и целом говорить, потому что таких случаев много, сокращают, очень трудно устроиться на работу, то приходится снижать требования по заработной плате, может быть, пойти на разряд ниже по каким-то условиям, к сожалению. Либо куда-то ездить, чуть подальше, если есть возможность. Константин Чуриков: Нам пишут зрители. Краснодар: «Виктор из Краснодара, таких миллионы после повышения пенсионного возраста». Ксения Юркова: Да. Константин Чуриков: «Работы полно, а зарплата маленькая». У нас тут, к сожалению, только минута с вами. Ксения Александровна, что делать, чтобы работы было полно и зарплата была тоже достойная, по крайней мере? Ксения Юркова: Ну, маленькая зарплата – это, наверное, понятие относительное, да? Константин Чуриков: Тут еще швея пишет как раз… Ксения Юркова: Швея недовольна? Константин Чуриков: Да-да-да. Что 40 там нет, тем более 60. Ксения Юркова: А нельзя мой телефон здесь оставить, чтобы… Константин Чуриков: А мы вам передадим сообщение. Давайте передадим вам, кстати, эсэмэски. Ксения Юркова: Оставляйте, да, пожалуйста. Швеи, оставляйте телефоны. Константин Чуриков: Все есть, да. Ксения Юркова: Трудоустроим всех, вот поверьте, в любых объемах. Столяры, грузчики. Константин Чуриков: А Виктору из Краснодара сможем помочь? Мы телефон записали. Ксения Юркова: Виктору из Краснодара? Ну давайте оставим номер, да. Поэтому здесь, конечно, согласна в этом случае с психологом, что надо повышать свою экспертизу, чем бы ты ни занимался: электрик, сантехник, повар. Просто будь лучшим в своей профессии и люби то, чем ты занимаешься. Константин Чуриков: И понять, какие ошибки ты до этого совершал. Ксения Юркова: И копи на пенсию. Константин Чуриков: Вот! Хотел на мажорной ноте закончить, а тут – «копи на пенсию». Ладно. Спасибо за правду, Ксения Александровна. Ксения Юркова, эксперт рынка труда.