Камеры для воровства. Генпрокуратура выявила незаконные схемы в работе средств фиксации нарушений ПДД. В некоторых регионах владельцы этих устройств получают не только деньги от штрафов, но и гарантированные компенсации из государственного бюджета. Кто и как делает деньги на водителях? Анастасия Сорокина: Ну что же, переходим к обсуждению одной из важных тем, которая наверняка затронет тех, кто пользуется автомобилем. Константин Чуриков: Да уже затронула вся эта история тех, кто пользуется автомобилем. Дело в том, что Генпрокуратура провела выборочную проверку в ряде регионов нашей страны и установила серьезные нарушения в деятельности систем фиксации нарушений правил дорожного движения. Речь идет о тех самых камерах, которые мы с вами часто видим на дорогах. В частности, отмониторили они Новгородскую, Вологодскую области, обнаружили там превышение полномочий со стороны чиновников, обнаружили картельные сговоры. Давайте сейчас посмотрим на прибыль тех компаний, которые устанавливают камеры, это очень интересно. Значит, при фиксации… Анастасия Сорокина: Это я бы сказала очень выгодно. Константин Чуриков: Да. При фиксации нарушений, если, например, Ингушетия, Дагестан, Костромская область, Севастополь получают 60% от суммы штрафа, то у нас есть регионы, где суммы больше 100%. Анастасия Сорокина: Да, Еврейская автономная область – 90% от суммы, Республика Алтай – 104%, Рязанская область – 107%, Забайкальский край – 134%. Константин Чуриков: Означает это что? Это означает, что ряд компаний несмотря на то, что действует это государственно-частное партнерство, еще получают кроме самих штрафов себе в копилочку компенсацию от государства. Вот на эту замечательную тему сейчас мы поговорим с Леонидом Ольшанским, это вице-президент «Движения автомобилистов России», почетный адвокат Российской Федерации. Леонид Дмитриевич, добрый вечер. Леонид Ольшанский: Добрый вечер. Анастасия Сорокина: Добрый вечер. Константин Чуриков: А скажите нам, пожалуйста, вообще законны эти камеры на дорогах? Леонид Ольшанский: Нет, незаконны. Значит, у меня в столе лежит пожелтелая бумага, заключение Правового управления ни много ни мало Государственной Думы России много лет назад, когда законопроект был внесен. Там сказано, что когда штраф пребывает собственнику транспортного средства –заведомо невиновному, потому что собственником может быть и ваша компания, и банк, и бабушка, ветеран труда, и дедушка, инвалид войны, то это незаконно. Кроме того, важнейший принцип Конституции, и уголовного процесса, и административного, – презумпция невиновности: надо доказать, кто конкретно, когда, почему убил, украл, угнал и так далее. Взяли, это был такой человек, председатель Комитета по госстроительству Владимир Плигин, который наплевал на Конституцию. Его властью пролоббировали, дополнили статью «Презумпция невиновности» Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, а все вот эти вот камеры касаются не уголовных дел, а административных, чтобы наша многомиллионная аудитория нас понимала. И он дополнил, что презумпция невиновности не распространяется на деяния, во-первых, только в сфере дорожного движения, а во-вторых, если их зафиксировала камера видеофиксации. И следующее нарушение Конституции – статья 51 гласит, она всем известна, куда ни придешь, тебе дают подписаться: никто не должен давать показания против самого себя, своих родных и близких. А там сказано наоборот – освобождается от ответственности собственник, если придет и прямо скажет (нашим простым языком «настучит»), кто же был за рулем. А кто за рулем, как правило, бывает? – муж-жена, брат-сват, сын-дочь. Вот что это такое. Мы боролись, но, увы, голосов за эту идею в том 2003 году было больше сами понимаете почему. И вот с тех пор эти камеры, поскольку это колоссальный бизнес, вы только что цифры привели, они стали расползаться по всей стране, и оспорить, кстати сказать, очень тяжело. Анастасия Сорокина: Леонид Дмитриевич, раз уж вы заговорили о цифрах, давайте скажем, что у нас сейчас 9 тысяч камер за 2018 год, а в 2024-м планируется установить 19 тысяч камер. В связи с этим мы хотим наших зрителей спросить, запустим сейчас опрос, отвечайте, пожалуйста, коротко «да» или «нет»: с появлением камер на дорогах порядка стало больше? Вот выскажите, пожалуйста, свое мнение, в конце нашей беседы подведем итоги. Константин Чуриков: Отвечать нужно по SMS 5445, скоро подведем итоги. Вы знаете, мне все-таки интересен еще следующий сюжет. У нас даже был заголовок сейчас на экране «Камеры для воровства». Леонид Ольшанский: Так. Константин Чуриков: Нам говорят про государственно-частное партнерство. Тогда в чем, собственно, предмет этого партнерства, он в чем заключается? Леонид Ольшанский: Значит, еще раз: эта история, этот бизнес начался давно-давно, начался он с эвакуаторов. Значит, я боролся с эвакуаторами, я их тогда, когда Лужков, победил. Почему? Тогда их не было в кодексе. Вообще на секунду отвлекаясь от темы нашей беседы, у нас о чем бы вопрос ни стоял – налоги плати, штрафы плати, что-то делать или не делать – мы живем только по федеральному закону. Не по инструкции, не по распоряжению мэра, губернатора, министра, а только по федеральному закону. Так вот эвакуаторов за нарушение правил стоянки, остановки не было в российском кодексе, их ввели, поэтому я их «забодал». Но я в принципе этих судебных дел нашел бумагу… Константин Чуриков: Так. Леонид Ольшанский: Соглашение тройственное между мэрией, ГАИ и службой коммерческой эвакуации, что денежки, полученные от эвакуации и хранения машин, делятся на 3 ручейка. Этой службе компенсация (бензин возили не возили, ворота открывали, сторожу), второе – ГАИ с понтом дела в фонд безопасности дорожного движения (куда они их девали, я не знаю), третье – правительству города, области или края. Поэтому все, что связано с автомобилями, – это миллиардный бизнес. Константин Чуриков: Но вы же нас не призываете не платить по этим штрафам? Леонид Ольшанский: Нет, если это ошибка, то нужно оспаривать. Не платить – придет судебный пристав, сейчас у нас очень строго. Вообще я всегда в передачах призываю от 2-х служб не скрываться: это налоговая и судебный пристав. Потому что налоговая иногда может наказать, самый простой пример. У меня дача на бабушку, а бабушка ветеран труда: «Вот пенсионное, вот ветеранское, будьте любезны от налога освободите». Они говорят: «Ну раз вы принесли официальное заявление…» А кто-то не принес заявление, то есть от них бегать не надо. Анастасия Сорокина: Леонид Дмитриевич, ну вот сейчас мы заговорили, у нас была такая вводная, Костя, может быть, многие блондинки за рулем не очень поняли, собственно, в чем прецедент, что мы обсуждаем, какова проблема. Леонид Ольшанский: Мы обсуждаем то, что когда на вас, блондинки и брюнетки, направлена камера, то денежки, которые вы потом рано или поздно заплатите, потекут по 3-м ручейкам: фирме, мэрии, губернатору… Анастасия Сорокина: Но сейчас даже получается так, что вот эти деньги, эти штрафы просчитываются на 3-5 лет вперед. Как это можно вообще? Леонид Ольшанский: Да, поэтому… Нет, они просчитываются, но это говорит о том, что у них в голове не то, ради чего в Госдуме нас агитировали всех, что это во имя безопасности, это будет тормозить нарушителей, что главное, по моему убеждению, не только моему, уже Генеральной прокуратуры, – это нажива. Нажива стоит во главе установки камер, вот мое убеждение. Анастасия Сорокина: Давайте узнаем мнение зрителей, Костя? Константин Чуриков: Давайте. Нам звонит Виктор из Амурской области. Виктор, здравствуйте. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Что, у вас тоже эту всю радость развесили в Амурской области и деньги собирают, да? Зритель: Да-да, в связи с сокращением сотрудников ГИБДД камеры установлены. У меня вот такой вот вопрос. Смотрите, есть такая ситуация. Я еду в каком-то направлении, на автобусной остановке стоит женщина…, ее довезти. Еду, нарушаю скоростной режим. Камеры снимают мой автомобиль, мой номерной знак, та же женщина… Приходит письмо со штрафом, оба… Константин Чуриков: Так-так. Зритель: Чтобы женщина… попробует отписаться. А скажите, пожалуйста, камеры видеонаблюдения и спереди фиксируют, и сзади автомобиля? Это же нарушение прав человека, как вы думаете? Константин Чуриков: Вы имеете в виду неприкосновенность частной жизни, персональные данные и прочее, да? Зритель: Так точно. Зритель: Спасибо за ваш вопрос. Леонид Ольшанский: Значит, очень вопрос типичный и острый. Значит, человек из гуманных соображений остановился, и я понял, что у него была задача не 3 рубля или 10 рублей, сколько-то подработать, а подвезти, остановка… А камере наплевать: на автобусной остановке нельзя останавливаться? – все, автоматически пришел штраф. Поэтому камера – это такое мертвое зло, с ними надо бороться, бороться и бороться. Константин Чуриков: Это не человек, с ней не договоришься. Давайте еще звонок. Кто нам звонит? Анастасия Сорокина: Геннадий дозвонился из Свердловской области. Геннадий, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Анастасия Сорокина: Говорите, пожалуйста. Зритель: У меня… Я с этими камерами, у меня с ними своя проблема. Я получал штрафы по истечению где-то полгода, может быть больше даже, и то я об этом узнаю от судебных приставов. То есть, грубо говоря, если я нарушил и штраф у меня 500 рублей, скоростной режим, к примеру, то через 6-8 месяцев я плачу 500 рублей полноценный штраф, плюс еще 1 тысячу рублей с меня берут судебные приставы. Очень долго я с этим вопросом разбирался, и выяснилось следующее. По адресу моей прописки, так как я сельский житель, уходил по индексу в другой вообще район, то есть область одна, а район другой. Константин Чуриков: Какому-то другому в лучшем случае Геннадию, может, вообще другому человеку с другим именем. Зритель: Неважно, да, прописка моя, индекс другой, почта уходила на другой адрес, все уходило вообще абсолютно на другой адрес. То есть все приложения в телефоне, которые у меня автоштрафы, сайт госуслуг, в котором должны быть… Леонид Ольшанский: Мы поняли. Константин Чуриков: Мы поняли ваш вопрос, Геннадий, спасибо, просто не будем время занимать. Леонид Ольшанский: Значит, ваш вопрос дошел до Конституционного суда, мы за вас. Конституционный суд сказал: что на первом месте? – скидка. То есть в течение 20 дней можно платить половину от прибывшего штрафа, все мы это знаем. Так вот Конституционный суд сказал: 20 дней должны тикать не с того момента, когда их выписали, а пусть даже полгода, как у нашего зрителя, с того момента, как человек получил, это первое. Второе… Немножко придется заумно тут разъяснить. Когда человека вызывает судебный пристав, надо приходить и говорить: «Друг, вот сейчас прямо дай мне бумагу, что на меня пришло, – миллион, 15 рублей, 500 рублей? Вот давай я распишусь на втором экземпляре или ты мне распишись, что получено сегодня, в преддверии 1 мая». А дальше ты ему пишешь: «Прошу отложить исполнительные действия, так как я получил сегодня и я с сегодняшнего дня начинаю обжаловать». Это мы еще подошли к чему? У нас протащили давно: кто в указанный срок (а срок теперь приличный, 60 суток) не заплатил штраф, то он удваивается, а то еще хуже, 15 суток, и водитель сидит в тюрьме вместе с ворами и бандитами. Анастасия Сорокина: Давайте к нашей беседе подключим нашего автоэксперта, редактора сайта osipov.pro Андрея Осипова. Андрей, добрый вечер. Андрей Осипов: Здравствуйте. Константин Чуриков: Андрей, здравствуйте. Ну вот скажите, пожалуйста, у нас – не у нас, у государства – есть такие большие планы по поводу того, чтобы все практически охватить этими камерами. Скажите, пожалуйста, вообще везде нужно их ставить или не везде? С вашей точки зрения, где их не надо ставить, как вы считаете как автоэксперт? Андрей Осипов: Их нужно ставить только там, где наблюдается повышенная аварийность, это, собственно говоря, и было основным таким флагом, который внесли в Государственной Думе, это было прописано в том числе в законе: камеры фото- и видеофиксации устанавливаются в местах, которые являются очагами аварийности, именно для предупреждения дорожно-транспортных происшествий. На особо сложных участках дорог и должны устанавливаться камеры. На деле же на самом деле у нас получилось так, что камеры ставятся там, где водители чаще всего нарушают правила дорожного движения, то есть там, где эффективность камер будет прежде всего монетизирована. Ну и кроме того, как вы, в общем-то, отметили в начале программы (я, правда, не смотрел, но тем не менее), это частные камеры, которые находятся у частников, то есть это те самые концессионные соглашения, которые зачастую оказываются даже убыточными для государства. Буквально сегодня смотрел такую забавную информацию: в Московской области у нас… увеличивается количество комплексов фото- и видеофиксации, теперь они активно будут фиксировать и измерять в том числе среднюю скорость движения. И по итогам прошлого года, по-моему, там «МВС Груп» является обслуживающей организацией, они собрали штрафов на 4 миллиарда. Но поскольку эта «МВС Груп» получает 238 рублей, если не ошибаюсь, с каждого штрафа как установщик и обслуживающая организация для этих камер, а заплатили всего 70% от общего этого объема, от 4 миллиардов, то в итоге обслуживающая организация получила, если не ошибаюсь, 2.8 миллиарда рублей, а правительство Московской области получило 400 миллионов, вот и все. То есть компании, которые имеют эти камеры, получают вот эту фиксированную сумму вне зависимости от того, оплачен штраф или нет. И на самом деле в таком случае да, можно говорить при массовой установке камер о том, что, конечно же, они превратились в общем-то в средство пополнения бюджета, но какого бюджета? Константин Чуриков: Чьего бюджета, в чей карман попадают эти деньги. Андрей Осипов: Конечно. Константин Чуриков: Да, спасибо, Андрей. Я думаю, что это вообще дело отдельного разбирательства в рубрике «Автомобили», которая у нас по пятницам в 18:30. Спасибо. Автоэксперт Андрей Осипов был у нас в прямом эфире. Анастасия Сорокина: Спасибо. Кость, давай сразу перейдем еще к нашему опросу. Корреспонденты задавали вопрос на улицах Благовещенска, Краснодара и Липецка, вопрос звучал так: «Где должны быть установлены камеры?» Вот что отвечали люди. ОПРОС Константин Чуриков: Ну вот такие мнения. Давайте еще сразу выведем в эфир нашего зрителя, это у нас Владимир из Волгограда. Анастасия Сорокина: Владимир из Волгограда. Здравствуйте, Владимир. Зритель: Алло, здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Ну что у вас, рассказывайте. Зритель: Я хочу рассказать такую историю. То есть у нас помимо, на постах, где стоят видеокамеры, помимо этого после этого стоят специальные люди, они выезжают каждое утро, ставят свои видеофиксации и работают. То есть они как бы непонятные люди, приезжают ставят камеры впереди, сзади и фиксируют какие-то дорожные, транспортные, я не знаю, скорость меряют или что, они стоят каждое утро. Перед тем как, допустим, стоят такие камеры уже стационарные, перед и после этого. Константин Чуриков: То есть это еще в дополнение к имеющимся зачем-то они ставят эти камеры? Зритель: Да-да. Константин Чуриков: Интересно, с какой целью. Что скажете, Леонид Дмитриевич, зачем это нужно? Леонид Ольшанский: Значит, они протащили поправку, что камера может быть не столько стационарной, то есть на высоком столбе приклеена, но и переносная, на треножке. Вот они ставят, чтобы крутились штрафы, чтобы собирать деньги. Как что? – денежки собирают. Константин Чуриков: Вы знаете, еще что понять не могу? Сейчас у нас, как известно, сезон, когда асфальт сошел вместе со снегом, переукладывают асфальт… Леонид Ольшанский: Да. Константин Чуриков: …а разметку вовремя нанести не успевают, но при этом камеры-то стоят. Вот с точки зрения законности тут как быть? Леонид Ольшанский: Вот на эту тему есть Верховный суд, он сказал, что кодекс кодексом, а объективное всестороннее исследование материалов дела никто не отменял, поэтому надо исследовать, была ли там дорога или не была, менялась или не менялась, ремонтировалась не ремонтировалась, свидетели. И все районные суды, которые механически отказывали водителям, все Верховный суд сказал пересмотреть их вердикты. Константин Чуриков: Леонид Дмитриевич, но с другой стороны, давайте согласимся (еще, кстати, пока не видим результатов нашего опроса), но в принципе с движением бардак, да? Леонид Ольшанский: Да. Константин Чуриков: Как навести этот порядок? Как, понимаете, сделать так, чтобы культура вождения, вообще, наверное, культура в целом повысилась? Надо же с этим что-то делать. Леонид Ольшанский: Вот тут тяжело. Культура вождения, на первом месте слово «культура», она никак не связана ни с кодексом, ни со штрафами, а связана с искусством, литературой, с формированием внутреннего убеждения человека во всем. Константин Чуриков: То есть таксист иногда должен еще и в музей сходить? Леонид Ольшанский: Да, в музей, в школе пройти Тургенева, «Анну Каренину» и так далее, и так далее, и Куликовскую битву, все вместе. Коррупция начинается в коридорах Государственной Думы, она тайно закладывается. Вот сейчас, например, начальник ГАИ (я по старинке называю, думаю, это нестрашно), новый начальник говорит: «Мы начнем формировать базы, кто много нарушает». То есть он куда движется? – к тому, что мы победили в 1997 году, нет балльной системы учета нарушений. То есть они заработки закладывают в те или иные законопроекты. Сколько раз мы встречались в этой студии и критиковали ОСАГО, который получить очень тяжело? Если я скажу, что нельзя, скажут, что неправда, 3 рубля дают, тяжело. Поэтому все, что связано с автомобильной жизнью, связано, по моему убеждению, фундамент вопроса – деньги качать с многомиллионной армии автомобилистов России. Анастасия Сорокина: Мы с вами, кстати, можем даже подвести итоги. Константин Чуриков: Давайте подведем. Анастасия Сорокина: Могут согласиться наши зрители, которые проголосовали. Задали вопрос: «С появлением камер на дорогах порядка стало больше?» – «да» ответили только 12%, «нет» 88%. Константин Чуриков: У меня еще к вам финальный вопрос. Ну смотрите, государственно-частное партнерство, то есть частником же может быть любой человек? Многие наши зрители сейчас нас смотрят и думают: «О, какой выгодный бизнес!» Вот скажите, мы можем заняться этим бизнесом? Леонид Ольшанский: Да запросто! Константин Чуриков: Что для этого требуется? Леонид Ольшанский: Берем с вами 10 тысяч рублей, несем их в банк. До этого мы идем в налоговую инспекцию, создаем фирму «Рога и копыта», в уставе прописываем ремонт дорог, асфальт, занятия штрафами, балетом… Константин Чуриков: …на всякий случай. Леонид Ольшанский: Да, все. Регистрируем, идем к вице-губернатору, который вам ближе, вот кто к вам ходит, вы ему скажете: «Мы к вам придем на днях», – ну самолет оплатит он, ну что же делать. И говорим… Константин Чуриков: Это противоречит нашим принципам, уважаемые зрители, не верьте, пожалуйста. Леонид Ольшанский: Да. И говорим… Может, у нее есть вице-губернатор какого-то края, да хоть через горы далеко полетим, и говорим: «Вы знаете что? Вот мы честные люди, мы не какие-то там взяточники, вы что? Давайте мы договор напишем: мы будем поставлять камеры, снимать, наймем электронщиков, компьютерщиков, материал… А заработок давайте мы прямо в договоре напишем, пусть нас проверяют: в правительство края столько-то, нам столько-то, ГАИ, в фонд безопасности движения обязательно!» Константин Чуриков: Надо обо всех хороших людях региона подумать при этом. Леонид Ольшанский: Да. Константин Чуриков: Понятно. Спасибо. У нас в студии был Леонид Ольшанский, вице-президент «Движения автомобилистов России», почетный адвокат Российской Федерации. Спасибо большое. Анастасия Сорокина: Спасибо, что были с нами. Леонид Ольшанский: Пожалуйста. Константин Чуриков: А через пару минут «Несерьезные новости» и потом «Промышленная политика». Сегодня речь пойдет о веселеньком ситце.