Не ветхие, а «ограниченно годные»

Гости
Алексей Малый
эксперт ОНФ, доктор экономических наук, почетный строитель России

Ксения Сакурова: Не ветхие, а «ограниченно годные». В Минстрое…

Виталий Млечин: Это не про тыквы сейчас.

Ксения Сакурова: Ха-ха, да, и не про нас, я надеюсь.

Виталий Млечин: Да.

Ксения Сакурова: В общем, в Минстрое утвердили критерии, которые позволяют признавать здания пригодными для жилья, несмотря на наличие дефектов, повреждений и даже крена. То есть если дом так слегка покосился, это еще не значит, что в нем нельзя жить. Согласно документу, если дом не рискует внезапно рухнуть, а его состояние постоянно мониторится, то жить в нем все-таки можно. Так считают в Минстрое.

Виталий Млечин: То есть, получается, в Пизанской башне, если мониторить, ее же мониторят…

Ксения Сакурова: Очень дорого, Виталий, там жить.

Виталий Млечин: А.

Ксения Сакурова: Но в принципе, видимо, да, там тоже можно.

Виталий Млечин: Я понял, вся проблема в этом, дороговато там квартиру прикупить.

На самом деле тема весьма серьезная, хотя мы немножко пошутили, позволили себе, чтобы создать, ну так сказать, хорошее настроение, потому что первый час у нас всегда самый активный, целых четыре темы. Мы начинаем. Пожалуйста, присоединяйтесь к нам, напишите или позвоните нам в эфир, расскажите, в каком состоянии жилье в вашем регионе, есть ли у вас сложности с жильем. Если вам должны дать жилье, но не дают, обязательно об этом расскажите. Ну и, собственно говоря, как приходится поддерживать свое жилье, свои квартиры, свои дома в хорошем состоянии несмотря на возраст, тоже этим с нами поделитесь.

А мы сейчас побеседуем с Алексеем Малым, экспертом Общероссийского народного фронта, доктором экономических наук, почетным строителем России. Алексей Алексеевич, здравствуйте.

Ксения Сакурова: Здравствуйте.

Алексей Малый: Добрый день, уважаемые друзья! Добрый день, уважаемые жители нашей любимой родины! «Общественное телевидение» всегда подымает самые интересные темы, и вот повышение качества жизни людей – это общая забота нашего президента, общая забота нашего правительства. И хочу обратить внимание граждан, что никто сегодня не обсуждает ветхое и полуветхое аварийное жилье где-нибудь в Соединенных Штатах Америки и многих других странах, а вот наша страна заботится об этом, и мы сегодня можем с вами поговорить о ветхом и аварийном жилье.

Я занимаюсь этой темой уже несколько десятков лет и могу долго-долго-долго рассказывать, потому что каждое здание уникальное, потеря несущей способности, потеря ограждающей способности, потеря теплопередачи, протекание, различные подмывания фундаментов и все остальное, что случается с нашим жильем в течение, так сказать, процесса его жизни, потому что некоторые здания, вот я видел, стоят более тысячи лет и с ними ничего не происходит, а некоторые здания буквально через 10 лет приходят в ветхое или аварийное состояние. Ну, аварийное состояние – это когда жить в здании опасно, а ветхое состояние здания – это когда жить в нем можно, но нежелательно, наверное. И вот каковы такие критерии?

Наконец-то Минстрой, то есть государственный орган, об этом заговорил, мы сможем это пообсуждать публично, а каждый гражданин может заявить об этом в свои местные муниципальные органы и имеет право на обследование со стороны государственных органов, то есть практически бесплатная экспертиза, не независимая экспертиза за ваш счет, а бесплатная экспертиза будет проведена, здание будет обследовано и, так сказать, будут приняты меры, для того чтобы наши граждане не жили в опасных условиях, а жили в более высоком качественном жилье.

Ксения Сакурова: Алексей Алексеевич…

Алексей Малый: И я думаю, что очень хорошо, что эта тема сегодня обсуждается. Надеюсь услышать вопросы.

Ксения Сакурова: Да.

Виталий Млечин: Конечно, естественно.

Ксения Сакурова: Я думаю, что будет очень много вопросов от наших зрителей. Но для начала давайте посмотрим на один из примеров. Вот оригинальное строительное решение придумала ярославская мэрия: там к ветхому дому пристроили дополнительный вход и двухэтажную металлическую лестницу, и теперь этот дом вполне себе ограниченно годный.

Виталий Млечин: Как призывник.

СЮЖЕТ

Виталий Млечин: Алексей Алексеевич, а вот как это так? Вот только что слышали, что признали дом изношенным, но власти не признали. Экспертиза признала, суд признал, а власти не согласились. Это вот как так?

Алексей Малый: Ну, друзья, мы видим, что программа реновации назрела не только в Москве, но и во многих других городах. И действительно, на мой взгляд, то, что я увидел сейчас, дешевле и целесообразнее построить новое жилье, чем привести в порядок вот эту конструкцию довольно сложную из тех материалов и с теми решениями конструктивными, которые сегодня уже не применяются давно. Очень сложно сделать вот из этого здания что-то более-менее приемлемое, проще его снести.

А почему не принимают такое решение? Ну, это зависит от людей, от квалификации, от отношения, от душевности, скажем так, тех специалистов, кто к этому относится. Возможно, так сказать, этого здания нет на балансе или еще что-то. Но можно найти какой-то способ, чтобы пойти навстречу людям.

Ксения Сакурова: Ну просто не совсем понятно, есть решение суда, почему это решение суда оказывается не указом для администрации города.

Алексей Малый: Решение суда исполняет собственник. Если у этого здания нет собственника, а, как сказала женщина, что вообще нет этого здания по документам, а есть только земельный участок, то, собственно говоря, нет и предмета рассмотрения в суде, нет предмета исследования. То есть по документам его нет.

Ксения Сакурова: Нет, там речь шла о том, что управляющая компания не хочет брать дом на баланс, это все-таки, наверное, другая история. Я прекрасно знаю Ярославль, это дом в центре города, то есть это речь не идет о какой-то окраине, и таких домов там целый квартал. То есть сказать, что власти их просто не замечают, ну это невозможно. То есть ситуация вообще непонятная.

Алексей Малый: Ну, то, что мы с вами сейчас этот вопрос обсуждаем, говорит, что там нет ни депутата, вот сегодня Государственная Дума начала работать, ни местного депутата, ни главы, ни заместителя главы по строительству, то есть нет никого, человека, который бы выполнял распоряжение президента Российской Федерации по улучшению качества жизни. И я думаю, что коли этот вопрос поднялся на этот уровень уже, то сегодня ну немедленно люди должны рассмотреть и принять меры, потому что ну это просто скандал, так не может быть. То есть это вот неправдоподобно, мне не верится, что там есть люди, профессионалы, чиновники, которые, так сказать, руководят этим городом и которые вот этого не замечают и не знают, как поступить в этом случае. Если не знают, как поступить, пусть обратятся, я распишу подробно все шаги, что нужно делать.

Ксения Сакурова: Давайте вернемся вот к этим ограниченно годным домам. Нужна ли нам такая градация вообще? И не окажется ли, что жители таких домов будут еще дольше жить в домах, в которых, в общем-то, жить не стоит, просто потому, что их признают ограниченно годными?

Виталий Млечин: Или дольше уже некуда?

Ксения Сакурова: Да.

Алексей Малый: Вы знаете, тема очень скользкая, я действительно занимаюсь ею более 20 лет. Все зависит от квалификации тех чиновников городских, муниципальных, местных людей, которые этим вопросом начинают заниматься. Если начинают заниматься правильно, появляются правильные документы, появляются источники. Сегодня очень много государство выделяет денег на восстановление ветхого жилья, на восстановление аварийного жилья. Если правильно сделать все заявки, то деньги появляются и все легко можно сделать. Но для этого нужно иметь квалифицированных чиновников на месте, которые заинтересованы в повышении качества жизни людей.

Виталий Млечин: Послушаем Германа из Калининграда. Герман, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Виталий Млечин: Говорите, пожалуйста, вы в эфире.

Ксения Сакурова: Да, здравствуйте, слушаем вас.

Зритель: Ну, что я хочу сказать? Живу в немецком доме, еще немцы построили этот домик, вот. Ну как, ну что можно сказать? Спасибо им, что в этом домике немецком живу, вот.

Виталий Млечин: Ну это частный дом или многоквартирный дом?

Зритель: Нет, двухэтажный. У нас поселок был раньше, вот, сейчас расстроили дома, кругом вокруг нас большие, многоэтажные, 9-этажные, а мы как живем в поселочке. Ну, кто умеет денежки своровать, честно скажу, построили себе особнячки хорошие, вот. А у меня денежек нет, и, значит, вот живем так потихоньку. Крыша рушится, все рушится. Вот я писал бумаги и нашему мэру Алиханову, как говорится, и приехал тут старичок, говорит: «А что тут, пошел, черепички наворовал где-нибудь, покрыл себе крышу, и все нормально».

Виталий Млечин: «Прекрасный» совет. А какой-то более законный совет вам не давали, какой-то более законный ответ?

Зритель: Ну что? Признали наш дом аварийным и все.

Ксения Сакурова: Так.

Зритель: На этом…

Ксения Сакурова: Раз дом аварийный, вам сказали, когда вас будут расселять? Вы в очереди, наверное, на расселение.

Зритель: Ха-ха, тишина и покой, ха-ха-ха.

Виталий Млечин: Понятно.

Ксения Сакурова: Понятно…

Виталий Млечин: Спасибо вам большое.

Ксения Сакурова: Спасибо.

Виталий Млечин: Алексей Алексеевич, есть ли какой-то механизм действий? Вот обратился наш зритель, ему ответили, вот иди, сам о себе позаботься.

Алексей Малый: Ну, первое: спасибо огромное военнопленным, немецким военнослужащим, которые построили во многих наших городах вполне добротное жилье. Я знаю много городов, где целые кварталы построили немецкие военнопленные в 1940-е гг. после войны, и это один из таких домов, вероятно.

Ксения Сакурова: Вы знаете, я думаю, что Герман вообще может жить в доме немецком еще довоенном, речь идет о Калининградской области. Это вполне может быть еще довоенная постройка, еще в те времена.

Алексей Малый: Возможно, возможно, вполне возможно. Но то, что дом признан аварийным, в нем уже нельзя находиться. То есть если действительно есть такое заключение, то это практически преступление со стороны местных властей в том, что в этом доме сегодня находятся люди. То есть практически в любой момент человек может погибнуть, и власть скажет: «А мы же вас предупреждали, вас тут задавят, здесь нельзя находиться сейчас», – потому что несущая конструкция нарушена, скорее всего, коль дом аварийный, ограждающие конструкции нарушены, и мы вашу безопасность не гарантируем. Вот признание дома аварийным – это снятие всей ответственности за безопасность этого сооружения. То есть оттуда нужно бежать, а не жить там.

Виталий Млечин: А бежать куда?

Алексей Малый: И то, что человек там живет, это уже, так сказать, ну не знаю, какое нарушение местных властей. Это оставление человека в опасном положении, скажем так.

Ксения Сакурова: Но не на улицу же бежать Герману, у него другого жилья нет. То есть ему что делать-то в этой ситуации? Дом признали аварийным, дальше его действия какие?

Алексей Малый: Ему должны предложить, куда ему переселиться временно или затем на постоянно по реновации.

Ксения Сакурова: А кто ему должен предложить, куда ему… ?

Алексей Малый: Местные власти должны предложить ему жилье.

Ксения Сакурова: Куда ему пойти и где спрашивать, с кого?

Алексей Малый: Пойти ему в приемную сегодня главы администрации и жить временно там.

Виталий Млечин: Ага, понятно. Спасибо.

Ксения Сакурова: Тоже решение. Спасибо.

Виталий Млечин: Спасибо вам большое. В общем, в любом случае, конечно, привлекать внимание к своей проблеме. Алексей Малый, эксперт ОНФ, доктор экономических наук, почетный строитель России. Мы обсуждали ветхое жилье.

Ксения Сакурова: Буквально несколько SMS-сообщений от наших зрителей. Ямало-Ненецкий автономный округ: «Живем вчетвером в 20 «квадратах» в общежитии, стоим на улучшение жилья с 1996 года». Тверская область: «У нас дом 1946 года. Сами чиним, сами красим, но канализация плохая, задыхаемся. Обращались – не ответили», – тут более жесткое непечатное выражение. Ульяновская область: «Пока кого-нибудь не прибьет, дом не считается ветхим». И Карелия: «Ремонт ветхого жилья – деньги на ветер и преступление средь белого дня».