Анастасия Сорокина: Долгостройки. Мы решили поговорить о предложении, которое появилось благодаря премьер-министру. Счетная палата прошлась по котлованам и насчитала почти 70 тысяч заброшенных или замороженных объектов по всей стране. По мнению Дмитрия Анатольевича Медведева, цифры эти колоссальные, и пришло время решать судьбу этих недоделок. Александр Денисов: Как будут решать судьбу недоделок, как раз будем обсуждать вместе с вами. Подключайтесь, звоните нам, пишите, если вы столкнулись с такой проблемой, если ваш дом не достроили. На связи со студией у нас первый эксперт – Юрий Брониславович Эхин, эксперт по жилищной политике, член Союза архитекторов России. Юрий Брониславович, добрый день. Юрий Эхин: Добрый день. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Александр Денисов: Вот эта цифра колоссальная – 70 тысяч объектов. Я даже не знаю… Это такой город, как Москва? Вот сколько тут у нас домов? Это же просто уму непостижимо! Юрий Эхин: В Москве жилых домов – 40 тысяч. Александр Денисов: Даже две Москвы! Юрий Эхин: Ну, дело в том, что Кудрин произнес несколько цифр. Он сказал, что 71 тысяча объектов, в том числе закрытых. То есть, скорее всего, речь идет о каких-то нежилых зданиях. Больше того, он сказал, что стоимость – 5,3 триллиона рублей. Ну и построенные за последние 20 лет. Правда, Дмитрий Медведев сказал, что еще с советских лет эти недострои. У них есть небольшое разногласие в этом смысле. Мое мнение такое. На самом деле количество недостроенных объектов велико, это известная специалистам цифра. И эти недострои лежат тяжким грузом на балансах, в том числе и государственных учреждений, и не только. Действительно, это проблема серьезная, ее нужно решать, она давно назрела. Александр Денисов: Юрий Брониславович, главный-то вопрос: кто достраивать будет? Как решать-то, если за 20 лет не решили, если накопили две Москвы недостроенных домов? Анастасия Сорокина: При этом это не только недостройки, а это еще и замороженные объекты, стройка которых переносится на пять лет и более. Юрий Эхин: Так вот, почему именно сейчас поднят этот вопрос? Из этого следует и ответ. Я считаю, что это напрямую связано с нацпроектом «Жилье и городская среда», с ранними заявлениями Правительства о том, что необходимо эффективно использовать земельные участки. Скорее всего, по крайней мере по моим ощущениям, это напрямую связано с тем, что произошло вчера у премьер-министра. На самом деле это хорошее дело – запустить земельные участки или недострои в оборот. Так или иначе это польза для экономики. Другое дело – я опять не могу не сказать о том, что прежде всего речь пойдет о земельных участках и недостроях в городах. То есть опять власти настроены на то, чтобы увеличить строительство именно в городах. А города, особенно крупные города, и так перенаселены. Эта политика стягивания населения в крупные города из сельских населенных мест, на мой взгляд, очень опасна. И эта тенденция все-таки настораживает. Александр Денисов: Юрий Брониславович, главный вопрос, смотрите. Если некоторые объекты стоят по 20 лет – ну очевидно, что тут уже поздно достраивать, потому что они пришли в негодность, тут только сносить. Не поздно ли спохватились? Можно сколько угодно денег вкладывать, а проблему-то не решить с этими недостроенными и замороженными домами. Юрий Эхин: Насчет «поздно». Лучше поздно, чем никогда. Потому что лучше же не станет. Если они стоят 20 лет, то в дальнейшем будет еще хуже и дороже. Александр Денисов: Но тут же только сносить. Или я ошибаюсь? Анастасия Сорокина: Или их будут достраивать? Юрий Эхин: На самом деле это зависит от каждого объекта, от его конструктивных особенностей, от состояния, от того, был ли он законсервирован или нет. И тут в каждом конкретном случае нужно разбираться. Общего решения о том, чтобы их обязательно сносить – например, я сказать такого не могу. Скорее всего, их можно каким-то образом восстановить, реконструировать. Но часть, безусловно, придется сносить. Александр Денисов: А где отыскать столько бизнесменов, которые взвалят на себя эту обузу? Проще же выбить участок новый, решить. Бизнесу проще на новом месте все начинать делать, чем брать на себя эти обязательства, разруливать. Анастасия Сорокина: Причем эти стройки были до этого нового долевого закона. Александр Денисов: Конечно. Анастасия Сорокина: Я так понимаю, там большое количество людей ждут этих квартир. Александр Денисов: Где взять таких отважных предпринимателей у нас, девелоперов? Обычно они больше о себе думают. Юрий Эхин: Проблема в том, что в крупных городах очень мало свободных земельных участков, а увеличивать размеры городов до бесконечности нельзя. Пример Москвы это показывает. И в связи с этим власти идут по пути уплотнения застройки, в том числе жилой застройки, в том числе, кстати (что наиболее опасно), по пути уничтожения промышленных предприятий, то есть их полного закрытия и застраивания территории жилыми домами и районами. Это опасная тенденция, повторяю. Ну, скорее всего, то, что мы сейчас обсуждаем, лежит в рамках именно этой концепции. Александр Денисов: Спасибо, Юрий Брониславович. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: Это был Юрий Эхин, эксперт по жилищной политике, член Союза архитекторов России. Сейчас у нас на связи Елена Шерешовец, член экспертного совета по энергетике ЖКХ Государственной Думы. Анастасия Сорокина: Елена, здравствуйте. Александр Денисов: Елена? Елена Шерешовец: Добрый день. Александр Денисов: Да, добрый день. Елена, вот мы только что пытались… Анастасия Сорокина: Озвучили цифры – количество недостроенных объектов, те суммы, которые были потрачены на строительство. Что теперь с этими потраченными деньгами будет? Это все канет в бездну или будет каким-то образом все-таки возмещаться с привлечением инвесторов, с каким-то развитием этих строек? Или все-таки это деньги, выброшенные в трубу? Елена Шерешовец: Вы знаете, там в каждом конкретном случае по-разному. Дело в том, что у нас законодательство, которое на сегодня есть, оно нестабильное. Только за этот год оно изменилось ну кардинальным образом раз пять. Сейчас все идет к тому, чтобы, наверное, даже не столько поддержать тех, кто уже «попал» (я прошу прощения за грубое слово), а чтобы оградить уже будущих наших, не знаю, не дольщиков уже – как их назвать? – будущих покупателей жилья. Вот на них уже направлено сейчас законодательство. То есть понятно, что… Анастасия Сорокина: То есть тем, кто «попали», как вы сказали, им уже помочь нельзя? Елена Шерешовец: Ну, некрасивое слово, я еще раз прошу прощения. Им помочь можно, но пока что у нас главная тенденция в том, чтобы оградить… то есть прекратить это, прекратить эти «брошенки» и так далее. Александр Денисов: Елена, сразу вопрос, хорошо. Счетная палата прошлась по этим котлованам, по замороженным стройкам – 71 тысяча объектов, две Москвы. Елена Шерешовец: Кошмарная цифра! Александр Денисов: То есть это колоссальный объем. Мы сейчас можем обнадежить этих людей, которые ждут квартиру? Мы им скажем: «Все, достроят ваши объекты за счет регионального бюджета, плюс федеральный бюджет. Вот есть законопроект о региональных фондах содействия»? Можем мы уже сейчас прямо и честно сказать: «Все, решим вашу проблему»? Елена Шерешовец: Для всех – нет. Можно прямо и честно сказать, что для всех проблема решена не будет. Александр Денисов: А для кого решим, а для кого не решим? Давайте сразу объясним, кому радоваться, а кому печалиться. Елена Шерешовец: Там очень много случаев, которые нужно рассматривать каждый отдельно. Более вероятными я бы назвала те случаи, в которых все-таки не прошло 20 лет с момента, как бросили этот дом. Там уже, действительно, наверное, бесполезно уже чего-то ждать. Я надеюсь, что люди уже как-то решили проблему по-другому. Более вероятно – это те, которые в последнюю пятилетку «попали» (опять это некрасивое слово). Они, к сожалению, лишились своих квартир. К сожалению, они все еще их ждут. Вот им наверняка можно еще каким-то образом помочь. Александр Денисов: Решить. Елена Шерешовец: Решить, да. Анастасия Сорокина: Елена, можно вас попросить остаться на связи? Елена Шерешовец: Конечно. Анастасия Сорокина: У нас есть звонок от телезрительницы из Таганрога, давайте ее выслушаем. Может быть, вы сможете ей помочь, как поступить. Елена Шерешовец: Давайте. Анастасия Сорокина: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хотела бы задать вопрос. Вот у нас есть дом по Маршала Жукова, 1Е. Там рядом кран стоит, постройки. Половина дома достроена, а половина – нет. Александр Денисов: А сколько он уже стоит недостроенным этот дом, сколько лет? Зритель: Проезжаешь и наблюдаешь: кран поднимает стрелу, потом опускает. Все. Это длится, наверное, уже лет десять. Анастасия Сорокина: Десять лет. Александр Денисов: А крыша есть у этого дома? Его «под крышу загнали», как говорят строители? Зритель: Он наполовину достроен, а наполовину – нет, до шестого этажа только. И вот это уже лет десять наблюдается так. Интересно, он когда-нибудь достроится? Александр Денисов: Спасибо большое. Сейчас ответим. Анастасия Сорокина: Спасибо вам, спасибо. Александр Денисов: Елена, вот стоит уже десять лет… Елена Шерешовец: Давайте поймем, с чего надо начать в этом случае. Начать в этом случае надо с того, чтобы понять, на каком этапе находится дом, что конкретно построено. Там есть стены, крыша, как вы начали спрашивать? Что с коммуникациями? Это очень важный вопрос. Проведены/не проведены? Есть техподключение/нет техподключения? Потому что без этого практически… ну, не практически, а вообще невозможно достроить дом. Что с документацией? Что с застройщиком? Он жив? Или передали уже, не знаю, десять лет по наследству? Александр Денисов: Елена, я вам отвечу: дом не достроен, крыши нет, десять лет он уже стоит в таком брошенном виде, в замороженном. Анастасия Сорокина: Просто стоит. Елена Шерешовец: Тогда мы переходим… Александр Денисов: То есть логично, что, скорее всего, не сделают ничего, да? Елена Шерешовец: Нет, мы переходим тогда ко второму блоку вопросов: что с органом местного самоуправления, с субъектом, в котором строится этот дом? В данном случае Таганрог, да? А есть ли деньги в муниципалитете? А есть ли деньги в субъекте, чтобы помочь в этот момент подхватить это строительство, достроить и людей все-таки обеспечить жильем, или нет? Александр Денисов: Как вы думаете, есть они или нет, раз до сих пор проблему не решили? Елена Шерешовец: Вы знаете, там могла быть очередь большая. Может, это не первый дом, который приходится достраивать с помощью органов власти. Может быть, это уже сотый дом, который там достраивают. То есть я не знаю, к сожалению, ситуацию конкретно в Таганроге. Я не знаю, насколько там с бюджетом – дотируемый или, наоборот, там есть какие-то свои средства, которые на это могут быть пущены. Или эти все вопросы придется задавать этим дольщикам, которые купили когда-то это жилье. Я надеюсь, что в будущем у тех, кто покупает жилье, уже таких проблем не будет, потому что у нас сейчас, вы знаете, совершенно новое законодательство будет действовать с 1 января. Александр Денисов: Это все хорошо. Вот такой вопрос. Нужно ли тут предъявить претензии самим региональным властям? Потому что, очевидно, не бывает чудес, что была прекрасная компания – и вдруг резко у нее исчезает гендиректор с сумкой с деньгами. Этого не может быть. Нужно было заранее понимать, с кем ты имеешь дело, кому выдаешь земельный участок. Обычно все эти структуры аффилированы с губернатором, с замами. И вот к этому приводит. Губернатор прежний исчез – все! И команда поменялась, и те строительные компании пропали тоже наглухо. В этом же региональные власти тоже виноваты. Елена Шерешовец: Ну, мы с вами прекрасно понимаем, что у нас практически в каждом регионе есть какие-то коррупционные схемы. Ну, к сожалению, если трезво смотреть на вещи, то это так и есть. Мы не будем сейчас закрывать глаза. Но, к сожалению, очень много еще и слабых таких, белых пятен в законодательстве о конкурсах, об аукционах, которые допускают, например, застройщика, условно, с 10 тысячами уставного капитала, потому что он дал самую низкую цену. И этому нельзя противостоять. А потом он забирает деньги и уходит, да? Вот именно на это сейчас было направлено то, чтобы сделать страховки, все эти страховые вклады, которые должны в любом случае строительство достроить, даже если застройщик завтра, не знаю, купил «Лексус», и остатка денег ему не хватило на то, чтобы достроить дом. Вот больше этого быть не должно. А до этого, к сожалению, эти пробелы существовали. И вот такие схемы тоже существовали. Александр Денисов: Спасибо, Елена. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: Ну, надеемся, больше не будет никаких «Лексусов», исчезающих застройщиков, а благодаря новому законодательству белых пятен все меньше будет. Анастасия Сорокина: На связи была Елена Шерешовец, член экспертного совета по энергетике и ЖКХ Государственной Думы Российской Федерации. Обсуждали долгострои. Очень много сообщений опять-таки о домах, в большом количестве они и в Нижнем Новгороде, и Алтайский край. Предлагают все-таки серьезно заняться этим вопросом и предотвратить повторения в будущем. Ну, о будущем, а точнее – о стройке космической жизни мы говорим в следующей теме.