Недотоп! Как добиться нормальной температуры в квартире?

Гости
Евгений Шлеменков
вице-президент «Опоры России», руководитель направления «Строительство и ЖКХ»
Дмитрий Гордеев
член Экспертного совета комитета Государственной Думы по жилищной политике и ЖКХ
Андрей Костянов
заместитель исполнительного директора некоммерческого партнёрства «ЖКХ контроль»
Александр Мурашкин
юрист по вопросам ЖКХ, председатель ТСЖ

Константин Чуриков: Всем замерзающим и терпящим бедствие в квартирах или домах из-за холода мы посвящаем этот час. Зима в нашей стране не всегда означает начало отопительного сезона. А сам сезон не всегда означает подачу тепла в батареи.

Около недели назад мы обсуждали в эфире программы «ОТРажение» изменение тарифов ЖКХ. Ну и что вы думаете? Нам стали звонить со всей страны и даже (не побоюсь этого слова) из Москвы с жалобами на холодные батареи.

Оксана Галькевич: Ну а что вообще происходит в этом году? Это такой флешмоб или так всегда было, просто мы за год уже подзабыли? Расскажите, как у вас, уважаемые зрители. Какая температура у вас сейчас в доме? В чем ходите по своей квартире? И сколько за это отопление вы платите? Прямо суммы из платежки присылайте.

Константин Чуриков: Ну, есть отчасти статистическое объяснение всех сегодняшних проблем. По данным ОНФ и экспертов Общероссийского фронта, износ теплосетей в стране сейчас в среднем уже достигает 65%, а котельных – 60%. Так что не удивляйтесь, что у вас не так тепло, как вам бы хотелось. Это просто до вас не все доходит. А от трети до половины всего тепла теряется по дороге.

Оксана Галькевич: До людей не доходит? А почему, если тепло не доходит, они должны платить столько? Понимаешь?

Константин Чуриков: Безусловно.

Оксана Галькевич: Давайте будем во всем этом разбираться. У нас на связи первый эксперт – Андрей Костянов, заместитель исполнительного директора «ЖКХ Контроль». Андрей Викторович, здравствуйте.

Андрей Костянов: Да, здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте. Андрей Викторович, почему россиянам в этом году, как нам кажется, судя по нашей обратной связи, особенно холодно?

Андрей Костянов: Ну, на самом деле это такое, наверное, все-таки субъективное мнение. Почему? Потому что мы, например, резкого всплеска обращений, связанных с отоплением, у себя в приемную некоммерческого партнерства, в приемные региональных центров общественного контроля не замечаем. Да, действительно, может быть, несколько лет назад была прямо масса случаев, массовые обращения из некоторых субъектов – о том, что целые районы оставались без тепла, тепло подавалось как-то с задержками. В этом году – я бы не сказал.

Константин Чуриков: Андрей Викторович, можно ремарку маленькую? А почему тогда, например, эксперты Общероссийского народного фронта… А они сейчас устроили свой мониторинг, у них такой проект «С теплом труба». Они говорят, что в этом году (это данные на конец октября) число жалоб на аварии в теплосетях увеличилось вдвое.

Андрей Костянов: По сравнению с чем? И аварии на теплосетях опять же. То есть давайте говорить о том, что объекты коммунальной инфраструктуры – это объекты коммунальной инфраструктуры. А то, что у нас происходит в доме – это происходит в доме. И действительно, многие дома, понимая, что они получают некоторые услуги по отоплению, они переходят либо на индивидуальное отопление, либо ставят индивидуальные тепловые пункты, переходят на какие-то автономные источники отопления, чтобы и платить меньше, и получать услугу более качественную.

Что касается износа коммунальной инфраструктуры, то это действительно так. И средний процент износа у нас – в районе 60–70%, действительно. В связи с этим (возвращаясь к теме повышения тарифов) мы и говорим о том, что с 2015 года мы перешли на долгосрочное тарифное регулирование и на индексы изменения платы, которые позволяют в среднем, не сильно увеличивая плату за коммунальные услуги, больше поднимать, грубо говоря, плату за отопление, оставаясь в среднем повышении на 4–4,5%, но тем самым выделяя дополнительные деньги на модернизацию этой самой инфраструктуры.

Более того, тут надо понимать еще одну вещь: у нас система теплоснабжения в свое время строилась, исходя из потребностей заводов, рядом с которыми строились населенные пункты. И уже от этих производств тянулась инфраструктура в эти поселки, в эти города. Безусловно, чем протяженнее трассы, тем больше потери. И чем протяженнее эти трасы, тем вероятность возникновения каких-то аварий действительно выше. Ну, это физика, от нее мы никуда не денемся.

Оксана Галькевич: Ну да. Но если это сложная инфраструктура – соответственно, под нее должна быть создана инфраструктура обеспечения безопасности, поддержания в нормальном состоянии, своего ремонта и так далее.

Андрей Костянов: Да, безусловно, конечно. У нас существуют и регламенты по предотвращению этих аварийных случаев. У нас сейчас начинает действовать система мониторинга коммунальных аварий и инцидентов, которая создается Фондом содействия реформирования ЖКХ, которая позволит наиболее оперативно контролировать и смотреть за ситуацией в регионах.

Константин Чуриков: Андрей Викторович, давайте сейчас посмотрим с вами и с нашими зрителями сюжет. Вот как раз то, что сейчас надо контролировать. Две истории – из Ярославля и Екатеринбурга. Хотя между ними большое-пребольшое расстояние, проблемы очень похожие.

СЮЖЕТ

Константин Чуриков: Андрей Викторович, вы видели сюжет. Это какие-то отдельные недочеты на местах, как у нас говорят? Или это все-таки системная проблема?

Андрей Костянов: Смотрите. Ну давайте… Два случая, два кейса. Давайте разбираться по отдельности. Начнем со второго – там проще. Действительно, температура 17 градусов – это температура ниже, чем предусмотрено санитарными нормами и правилами. Соответственно, здесь собственники имеют право претендовать на получение перерасчета оплаты за коммунальную услугу, некачественно оказанную.

И если все собственники этого многоквартирного дома напишут эти заявления на перерасчет – я вас уверяю, скорее всего, их поставщик тепла очень быстро поднимет температуру теплоносителя или увеличит давление, если это возможно. Если же нет, то, как и было предложено, будет поставлен дополнительный циркуляционный насос, который поднимет давление в системе.

Ну, опять же тут надо понимать, за чей счет этот насос будет поставлен. Если будет признана вина поставщика коммунальной услуги, то тогда, скорее всего, наверное, это будет за его счет. В противном же случае насос надо ставить самим собственникам. Надо понимать, что многоквартирные дома у нас тоже имеют свойство стареть и ветшать. Это панельный дом, как я вижу. Гермошвы имеют свойство высыхать. То есть теплопотери у дома увеличиваются.

Что касается второго… точнее, первого нашего с вами кейса. Здесь сами собственники отказались ставить соответствующий терморегулятор. А если этот дом многоподъездный, то действительно балансировать систему очень тяжело. Но тем не менее, если температура ниже 18 градусов, а в угловых комнатах ниже 20 градусов и был проведен капитальный ремонт… Мы не забываем, что у подрядной организации есть гарантийные обязательства в течение пяти лет устранять нарушения. Если по какой-то причине этого подрядчика уже не существует и капитальный ремонт проводился… то есть деньги аккумулировались в общем котле, а не на специальном счету, то заказчиком работ выступает Фонд капитального ремонта. В этом случае у нас Фонд капитального ремонта должен устранять эти нарушения.

Константин Чуриков: Спасибо вам большое. Андрей Костянов, заместитель исполнительного директора некоммерческого партнерства «ЖКХ Контроль».

Ульяновск: «Замерзаем. Такого никогда не было. Жаловались – приходили и сделали. Один день за три месяца было тепло». Тоже Ульяновская область, но это уже с другого номера, другой абонент: «Трубы оголены, греют улицу». Ленинградская пишет: «Вытрезвитель людям обеспечили у них дома». Это в продолжение предыдущей темы.

Оксана Галькевич: Давай узнаем, что в Брянске происходит. У нас на связи Андрей, наш зритель. Андрей, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Меня интересует такой вопрос. Я живу в городе Брянске, Фокинский район. У нас по нормативам существующим температура в квартире должна быть не ниже 19 градусов, если она не угловая, и не больше 24. У нас замерена температура должна быть на расстоянии 1,5 метра от уровня пола. Вы сами понимаете, что 19 градусов – это мало. Я кладу градусник на пол – 18, даже бывает чуть меньше. Но я не могу ни к кому обратиться, поскольку я укладываюсь в эти нормативы. Не пора ли их поменять, чтобы было хотя бы 20 или 21 градус?

Оксана Галькевич: Ну, хорошая, кстати…

Константин Чуриков: Вот вы сказали насчет 19 градусов. Я не уверен. По-моему, у нас как раз от 18 считается, если я ничего не путаю. Ну, сейчас мы уточним.

Оксана Галькевич: Не меньше 18. Вот так все как-то…

Константин Чуриков: Да-да-да.

Оксана Галькевич: По поводу того, не пора ли пересмотреть нормативы. Запишем себе вопрос. Но он будет не сейчас эксперту, который к нам присоединяется, а чуть позже.

Сейчас у нас на связи Евгений Иванович Шлеменков, вице-президент «Опоры России», руководитель направления «Строительство и ЖКХ».

Константин Чуриков: Здравствуйте.

Евгений Шлеменков: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Евгений Иванович, вы знаете, я смотрю сейчас на наш SMS-портал, и тут люди присылают нам по нашей просьбе суммы, которые они платят за отопление. Воронеж, например, пишет: «За ноябрь 5 500 заплатил». Правда, там большая квартира. И, видимо, они начинают платить именно с началом холодного сезона. Ростовская область: «Плюс 1 350 с декабря за отопление». Полторы тысячи. Еще Москва: «Квартира – 45 квадратных метров. Полторы тысячи».

Я хотела вас спросить вот о чем. Как по-вашему, не дорога ли в принципе у нас эта услуга? Стоит ли она своих денег? А может быть, вы сейчас нам скажете как представитель, так скажем, бизнеса, что, наоборот, население недоплачивает.

Евгений Шлеменков: На самом деле это самый дорогой ресурс из тех, которые мы получаем как услугу жилищно-коммунального хозяйства. И стоимость этой услуги достаточно высока. И высока прежде всего потому, что система, которая у нас принята страной, которая без отопления жить не может, она централизованная, как правило, в городах. Это значит, что у нас даже при идеальном состоянии и систем теплоснабжения, и транспортных систем потери все равно достаточно большие. Плюс потери в самих домах, потому что и дома наши не вполне соответствуют требованиям энергосбережения.

Если говорить с точки зрения бизнеса, то бизнес считает, что маловато платим. С точки зрения потребителя – да, дорого. А дорого, потому что по сравнению с доходами это достаточно серьезная сумма.

Константин Чуриков: Евгений Иванович, ну вы извините, но это не ответ, потому что все-таки люди должны понимать. Им самим покупать какие-то, я не знаю, насосы? Знаете, как у Райкина было: колеса, насосы. Или все-таки с управляющей компании можно спросить за что-то?

Евгений Шлеменков: Да нет. Я, конечно, считаю, что человеку не важно, как это все делается. Ему важно, чтобы был результат, чтобы тепло было в доме. Кстати, норма у нас следующая: 18 градусов в жилых помещениях и не менее 14 на кухнях и в общественных помещениях (в коридорах и так далее). Это тоже достаточно жесткие нормы, ну, в смысле – не слишком комфортные.

Значит, что касается проблем. Проблемы у нас, конечно, прежде всего системные. А системные потому, что все, что мы сегодня имеем, все, что мы эксплуатируем, построено достаточно давно. Плюс ко всему оно построено так, что фактически малопригодно для ремонта. Наши коммуникации заложены просто в грунт чаще всего, а не в коллекторы, то есть ремонтировать их крайне сложно. И поэтому чаще всего не ремонтируется, а просто штопается, то есть по мере каких-то аварийных ситуаций происходит замена локальная. В большинстве случаев так и поступают.

И третий момент. Да, у нас очень протяженные эти системы, поэтому нам нужно менять, видимо, технику и технологию подачи тепла в наши квартиры. Надо перестраивать всю систему. Это дорого, но делать это надо. И делать это придется.

Константин Чуриков: Евгений Иванович, мы сейчас хотим наших зрителей спросить…

Оксана Галькевич: Просто сколько мы об этом слышим на самом деле. И все-таки непонятно, почему система не начинает мыслить в сторону повышения эффективности. Вот мы говорим о том, что дома неэнергоэффективные. Ну, уже сколько лет об этом говорим? Мы говорим о том, что нужно логистику доставки этой услуги менять. Уж сколько лет мы об этом говорим?

Константин Чуриков: Давайте сейчас, как говорится…

Евгений Шлеменков: Правильно. Но дело-то в том, что… Понимаете, какая штука? С одной стороны, мы с вами начинаем экономить – энергогенерирующие организации, теплогенерирующие и теплосети недополучают каких-то своих доходов, и они тут же повышают тарифы. Но дело-то в том, что деньги эти не вкладываются, так скажем, в принципиальное обновление системы, они идут на текущие расходы. А надо принимать решение на государственном уровне, надо перестраивать систему, надо делать их соответствующими современным требованиям. Они должны быть ремонтопригодными, они должны хорошо контролироваться – не по выбросам, не по авариям, а именно по состоянию текущей эксплуатации.

Константин Чуриков: Давайте сейчас измерим, как говорится, среднюю температуру по нашей больнице, ну, хотя бы по подъезду. Вопрос очень простой для SMS-голосования. Скажите, у вас дома холодно – да или нет? Я голосую «да». Но это особый случай, мне всегда холодно.

Давайте сейчас послушаем Андрея из Брянска…

Оксана Галькевич: Андрей у нас только что был.

Константин Чуриков: Андрей был? Тогда – Тамару

Оксана Галькевич: У нас сейчас Тамара из Ярославля.

Константин Чуриков: Здравствуйте, Тамара.

Оксана Галькевич: Здравствуйте, Тамара.

Зритель: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

Зритель: У нас ТГК-2 вообще не топит ничего. Раньше была всего одна ТЭЦ, и у меня папа всю войну работал начальником котельного цеха. Он мне говорил, что если ТЭЦ не будет давать отопление в квартиры, то все эти котлы взорвутся и полетят наверх. А у нас дерут бешеные деньги… У меня за ноябрь гигакалория получилась – 1 551. Вы представляете? А в квартирах стужа! А внизу еще магазин поставил кондиционеры холодные. Невозможно, вообще невозможно в квартире находиться! И плевали все на нас, плевали натуральным образом!

Константин Чуриков: А куда вы жаловались, чтобы на вас не плевали натуральным образом?

Оксана Галькевич: Тамара, может быть, с соседями…

Зритель: Ну как ее?

Константин Чуриков: Ну как ее?

Зритель: Коронавирус немножко пройдет, и я подам обязательно на суд. Я буду судиться и ТГК-2, и с «управляйкой». Они ничего не хотят делать.

Оксана Галькевич: Тамара, а соседи вас не хотят поддержать в этом порыве?

Зритель: Вы знаете, я уже подавала в 2011 году. Пришел со мной человек, чтобы поддержать меня. И не дошел обратно домой, 30 декабря умер у своего подъезда.

Оксана Галькевич: Несчастный случай.

Зритель: Вот так с нами разговаривают. Вот так с нами разговаривают.

Константин Чуриков: Кошмар! Тамара, температура какая дома?

Зритель: Они положили на диван – вроде бы 15. Ну, у меня больше 15 не бывает.

Константин Чуриков: Ничего себе! Подождите, слушайте…

Оксана Галькевич: Холодно, да, холодно.

Зритель: Да-да-да. И плевали они! Мы на обратке находимся. Я вообще не знаю, что за люди.

Константин Чуриков: Простите, а что значит «на обратке»?

Зритель: Мы десять лет на обратке. Это разве дело?

Константин Чуриков: Что значит «на обратке»?

Евгений Шлеменков: Это значит, что…

Оксана Галькевич: Спасибо, Тамара. Что-что? Евгений Иванович, что это означает?

Евгений Шлеменков: Как правило, разлив теплоносителя идет сверху, а вот эта квартира находится где-то в конце. То есть после того как прошел по большинству квартир, попадает теплоноситель…

Константин Чуриков: Ах вот оно что! По остаточному принципу, да?

Евгений Шлеменков: Да, по остаточному принципу. Но дело в чем? Дело в том, что такие вопросы можно решат и на уровне управляющих компаний, конечно. Очень много зависит от того, как отрегулирована система. А у нас, к сожалению, в последнее время специалистов-сантехников, специалистов, которые могут нормально работать с отоплением практически никто не готовит. Люди, которые там работают, как правило, работают малоквалифицированные.

Константин Чуриков: Подождите. То есть Тамара должна судиться не с генерирующей компанией, а с управляющей, которая ничего не делает для того, чтобы тепло было?

Евгений Шлеменков: Она вообще не должна… Генерирующая компания никакого отношения не имеет, потому что она получает тепло от управляющей компании. Управляющая компания должна следить за тем, чтобы температура теплоносителя на объекте была соответствующая. Если этого не происходит, управляющая компания должна требовать от транспортировочной компании, то есть от теплосетей. А уже теплосети работают с генерирующей компанией – либо ТЭЦ, либо котельная, либо что-то еще.

Оксана Галькевич: Евгений Иванович, просто сейчас действительно довольно сложно организовать этот процесс. Но ситуация, когда 15 градусов, как нам говорит наша зрительница, у нее в квартире – это довольно холодно. Я не знаю, может, в прокуратуру позвонить?

Евгений Шлеменков: Я думаю, у нее холоднее, потому что 15 градусов на уровне дивана – это значит, что на уровне 1,5 метра будет у нее градусов 12–13.

Оксана Галькевич: Нет, ну это же караул. Понимаете, она говорит: «Плевать на меня хотели! Никто не приходит, никто ничего не делает». Что делать? Может, в прокуратуру набрать номер и сообщить?

Евгений Шлеменков: Да, жаловаться можно в прокуратуру. Прокуратура, как правило, такие жалобы принимает и начинает очень быстро принимать меры. Вы понимаете, какая штука? Ну я не знаю, на месте управляющей компании я бы давно уже разобрался с этим вопросом на самом деле. Это вполне решаемый вопрос на месте.

Константин Чуриков: Ну а почему не решается, как вы думаете? Лень? Плевать? Я не знаю, что это? Или для другого вообще управляющая компания создана, а не для того, чтобы жильцов обеспечивать теплом?

Евгений Шлеменков: Скорее всего, просто не умеют. Понимаете, вот просто не умеют.

Константин Чуриков: А что значит «не умеют»? Не умеют тепло проводить, гаечным ключом работать?

Евгений Шлеменков: Вы думаете, что это такая простая штука?

Константин Чуриков: нет.

Евгений Шлеменков: На самом деле это достаточно серьезный процесс, в нем надо разбираться. Это не просто взять и по трубе постучать.

Константин Чуриков: Я понимаю. Ну слушайте, ну подождите. Евгений Иванович, так мы можем вообще… Знаете, продавец в магазине нам скажет: «Ребята, вы думаете, пробивать продукты – это так просто? Нет». Сейчас каждый может похвастаться, как сложна его профессия. Все-таки в управляющей компании такие специалисты должны быть.

Евгений Шлеменков: Я вам говорю, что квалификация этих ребята, которые обслуживают этот дом, она, скорее всего, ниже всяких требований.

Константин Чуриков: Ниже всяких плинтусов. Да, понятно, спасибо.

Оксана Галькевич: Ну, надо, чтобы кто-то помог этим людям заняться своим профессиональным ростом.

Спасибо. Евгений Шлеменков, вице-президент «Опоры России», руководитель направления «Строительство и ЖКХ», был у нас сейчас в прямом эфире.

Очень много сообщений. Слушай, суммы тут периодически зашкаливают. Вот Рязань пишет, например: «Однокомнатная квартира. Отопление – 1 800». А Краснодар пишет про четыре тысячи уже. Ростов – про две с половиной. Три тысячи – Костромская область. Но батареи при этом горячие, не жалуются.

Константин Чуриков: Я смотрю, что у нас сейчас все-таки, скажем так, у неуверенного большинства, у более чем 50%, все-таки дома… Подождите! У нас у подавляющего большинства дома холодно. Товарищи, ничего себе! Вот мы нащупали тему.

Оксана Галькевич: Больше половины, получается так.

Вы знаете, тут нам некоторые зрители советуют поменять батареи и поставить пластиковые стеклопакеты – мол, тогда будет тепло. Ну, друзья, согласитесь…

Константин Чуриков: Это очень хороший, но дорогой совет.

Оксана Галькевич: Да, это очень дорого, не самая бюджетная рекомендация, так скажем.

Константин Чуриков: Ну а сейчас – небольшой видеоопрос. Наши корреспонденты поинтересовались, есть ли проблемы с отоплением, у жителей Владивостока, Омска и Рязани.

ОПРОС

Константин Чуриков: Я обратил внимание не только на то, о чем говорили люди. В предыдущем сюжете, например, из Омска… Вот с какой точки ни посмотри на Омск – там везде сзади написано «Ломбард», «Ломбард», «Ломбард». Все. Антураж такой.

Оксана Галькевич: Давай узнаем, как обстоят дела и тепло ли в квартире у Галины из Кировской области. Здравствуйте, Галина.

Константин Чуриков: Галина, здравствуйте. Вы в эфире, страна слушает вас.

Зритель: Здравствуйте. Я звоню из Кировской области. У нас очень…

Константин Чуриков: Вы телевизор потише сделайте. Вы нас в трубке слушайте – тогда мы сможем с вами нормально общаться. Продолжайте.

Зритель: Я вам звоню из Кировской области, город Мураши. Живем в квартире. У нас очень холодно!

Константин Чуриков: А «очень» – это сколько градусов у вас?

Зритель: У нас 17 градусов, 13 градусов.

Оксана Галькевич: Ого!

Константин Чуриков: Как в прогнозе погоды – от 13 до 17.

Оксана Галькевич: А погода у вас сейчас какая? Какая температура у вас сейчас на улице?

Зритель: Минус два.

Константин Чуриков: То есть у вас ненамного теплее, чем на улице. Галина, а сколько лет этой проблеме? Или это только в этом году, в этом сезоне?

Зритель: Третий год.

Константин Чуриков: Третий год?

Оксана Галькевич: Третий год? Правильно мы вас услышали, Галина?

Константин Чуриков: Поняли вас.

Оксана Галькевич: Да, спасибо, Галина. Очень сложная у нас с вами связь. Зато сразу слышно, что человек из Кирова звонит, да?

Константин Чуриков: Слышно.

Оксана Галькевич: Классно же!

Константин Чуриков: Дмитрий Гордеев у нас появляется в эфире, заместитель генерального директора ассоциации «ЖКХ и городская среда». Дмитрий Павлович, здравствуйте.

Дмитрий Гордеев: Добрый вечер.

Константин Чуриков: Вот видите, в домах Кировской области сегодня от 13 до 17. Надеюсь, что временами без осадков. Вот эта температура… Как бороться за температуру повыше?

Дмитрий Гордеев: Знаете, за низкую температуру в квартире может отвечать и теплоснабжающая организация, и управляющая организация, и сами собственники. Вот у вас был в предыдущих сюжетах случай, когда собственники приняли неправильное решение, проголосовали – и в результате у них получилось плохое качество отопления в доме. То есть виноваты сами собственники.

Поэтому необходимо понимать… Если у вас прямые договоры, то теплоснабжающая организация не сможет отвечать за температуру в квартире, потому что настройка системы отопления, утепление дома, утепление в квартирах конкретных – это обязанность самих проживающих в квартирах. Если за отопление отвечает управляющая организация, то с нее можно потребовать 18 градусов в квартире, как положено по Правилам предоставления коммунальных услуг, но если собственники исправно платят, если платежная дисциплина хорошая, если там действительно квалифицированные специалисты.

Вот передо мной говорил один из экспертов. Действительно, и от этого зависит. Поэтому нельзя сказать, что есть какой-то один виновный. Есть случаи, когда виновны органы государственной власти, между прочим, которые в популистских целях устанавливают заниженные тарифы. Были случаи, когда показывают оголенные трубы, и фактически отапливается улица. Естественно выбрасываются деньги на ветер. Почему не ремонтируется утеплитель на трубах? В том числе потому, что не хватает денег.

Оксана Галькевич: Дмитрий Павлович, мы, кстати, про утеплитель сегодня одну интересную прочитали…

Константин Чуриков: О, давайте покажем.

Оксана Галькевич: Это Коми, кстати. Там люди устали от того, что утеплитель не ремонтируется, и ковры в качестве утеплителя стали использовать – набросили просто на трубы и утеплили.

Константин Чуриков: Сейчас мы это покажем. Вот смотрите. Это прямо сегодня. Это жители улицы Зои Космодемьянской в Сыктывкаре. Все это происходит буквально сейчас. Дома № 22 и 22-Б по этой улице. В общем, другого варианта нет. Коврами – нормально?

Оксана Галькевич: То есть меры-то должны приниматься, но…

Дмитрий Гордеев: Я думаю, что люди поступают правильно, что они утепляют. Возникает вопрос: почему не утеплили сами теплоснабжающие организации? Здесь надо разбираться. Я не удивлюсь, если в этой теплоснабжающей организации заниженный тариф. Потому что тариф устанавливается, как нам уже говорил Андрей Костянов, с помощью индекса. Он просто обрезается. Потребности у организации выше, а тариф установили меньше, потому что индекс не позволяет.

И в результате у теплоснабжающей организации, ну, хочешь не хочешь, но просто нет средств. Ей надо отремонтировать, условно говоря, 3 километра труб, а у нее есть средства на ремонт 1 километра труб, того же утеплителя. Не будет же из своего кармана директор брать. У него источник один – поступление платы от потребителей. Бюджет ему, как правило, не дает.

Оксана Галькевич: Дмитрий Павлович, понимаете, тут эти интересы людей, у которых есть жалобы и претензии к отоплению, у них холодно в квартирах, и интересы управляющих компаний, ресурсоснабжающих компаний – то есть тех, кому постоянно не хватает наших денег на то, чтобы все нормально работало. Вот эти наши интересы никак не встретятся в какой-то точке. Понимаете, недофинансирована сфера. Хорошо. Ну нет у людей больше денег, понимаете, чтобы сверх этих сумм платить! Вот человек нам пишет, Ульяновская область: «В прошлом году было за двушку 1 800, в этом – 2 500». В следующем еще что-то накинут. Ну нет у людей денег! А особенно сейчас. Вы знаете, год непростой. И что делать?

Дмитрий Гордеев: Вот сколько денег у людей есть, сколько они могут заплатить с помощью «добрых» государственных чиновников – такое отопление они и получают. Вы не думайте, что плата идет в достаточном количестве, а в теплоснабжающих организациях сидят враги. Ведь когда мы выходим на улицу, мы всегда радуемся солнцу. А когда мы заходим в квартиру, включаем свет, открываем кран, у нас идет вода – мы даже не задумываемся, сколько труда вложено, чтобы свет загорелся и вода пошла. Это уже даже не явление природы, а это вообще железобетонно должно быть.

Константин Чуриков: Дмитрий Павлович, мы сейчас о многом задумываемся, потому что и вода недешевая, и электричество дорогое. Подождите. А может быть, вообще проблема – ну как сказать? – в отсутствии какого-то, я не знаю, хозяина в этой сфере. Потому что нам сейчас пишет, кстати, Республика Коми, где коврами укрывают трубы, Сыктывкар: «Температура в нашей квартире – 28 градусов с открытыми окнами». Как бы нам это привести в такое состояние, вы знаете, равновесия, дзена, чтобы была полная гармония, чтоб ы улица Зои Космодемьянской и, не знаю, проспект Ильича получали, в общем-то, одинаково комфортную температуру.

Дмитрий Гордеев: Я вам скажу. Например, у меня есть теплорегуляторы на батареях. Когда выше 22 градусов, то уже некомфортно. Я делаю 21 градус. Но, помимо этого, в доме у меня есть специальный датчик, который ограничивает подогрев теплоносителя (у меня индивидуальный тепловой пункт), чтобы не было лишнего потребления тепла. Ну хорошо, у меня новый дом. Есть старые дома.

А кто, кроме собственников квартир в старых домах, купит эти приспособления? Никто, кроме самих собственников, не купит. Вы говорите, что нет денег. Ну извините, у нас с середины 90-х годов есть система адресных субсидий. У нас люди получают субсидии. Приносят справки, доказывают свои доходы и получают субсидии. И субсидия плюс собственный платеж покрывают 100% начисления. Понятно, что там есть некие стандарты. Там, может быть, будет чуть-чуть меньше, чем начисление, что-то из стандартов выпадет. Система адресной помощи существует. Но несмотря на наличие адресной помощи, государство…

Оксана Галькевич: Дмитрий Павлович, чтобы эту адресную помощь получить, это же надо…

Дмитрий Гордеев: Можно я договорю? Государство идет по популистскому пути и ограничивает тарифы индексами – всем 100%. Они не нуждаются в уменьшении тарифов. Часть населения нуждается в адресной помощи. Понимаете? И в итоге у организаций ЖКХ не хватает денег. И вот вам результат. Вы все ищете виновного: «Вот он бесхозяйственный! У нас нет хозяина!» Ну извините меня, это журналистские клише. В ЖКХ работают профессионалы, и они в состоянии навести порядок и дать нормальное качество, в том числе тепла.

Константин Чуриков: Дмитрий Павлович, можно реплику, маленький вопрос? Если в ЖКХ работают профессионалы… Я очень уважаю свою управляющую компанию, ребята стараются, да. Но почему ребята каждый год мне в квартире делают ремонт? Потому что у нас протекает потолок каждый год. Почему у нас каждый год, извините, по башке жителям чуть ли не сыплется штукатурка с внешней стороны фасада? Это все здорово – говорить о том, что все здорово и прекрасно, а мы сами дураки. Но мы платим им все-таки деньги.

Дмитрий Гордеев: Вы знаете, если у меня в машине что-то не работает, а я не заказал что-то станции техобслуживания, я не могу винить станцию техобслуживания. Собственники как коллектив должны заказать ремонт фасада и заплатить за это. Если протекает крыша – значит, надо делать ремонт. Значит, собственники должны принять решение – так же, как я принимаю решение отремонтировать мою машину. Мы все ждем, что управляющая организация – это какая-то государственная структура. Нет. Она делает по нашему заказу то, что мы заказываем. Если мы не заказываем и не платим – она не будет делать.

Это так же, как и ремонт машины, ремонт холодильника, ремонт телевизора, все что угодно. Вы поймите, что это не государство отвечает за дома, а собственники. Это их дома. Кому-то досталось в рамках приватизации плохое жилье, кто-то приватизировал хорошие квартиры. Ребята, если вы живете в собственных частных квартирах, то собирайтесь коллективом собственников на собраниях и принимайте решения необходимые.

Нет денег, чтобы заплатить? Идите за субсидией. Если вам положено, вам дадут субсидию. Но вот так огульно говорить, что директор управляющей организации или вообще управляющая организация виновата, что у меня течет с потолка… Вы виноваты, что у вас течет с потолка. Понимаете, это ваша квартира и ваш дом.

Константин Чуриков: И мои проблемы. Спасибо большое, Дмитрий Павлович, спасибо.

Оксана Галькевич: Спасибо.

Константин Чуриков: Дмитрий Гордеев, заместитель генерального директора ассоциации «ЖКХ и городская среда». Ну правда, под лежачий камень, понимаете…

Оксана Галькевич: Костя, тебе просто повезло еще с управляющей компанией – они тебе хотя бы делают ремонт. Мне твой заход понравился: «Почему они каждый год делают мне ремонт?» – и тут люди вздрогнули.

Константин Чуриков: Знаешь, это тоже…

Оксана Галькевич: «Ничего себе жизнь у вас в Москве!» Тебе еще и ремонты делают, понимаешь.

Константин Чуриков: Нам звонит сейчас Светлана из Саратова. Светлана, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте, Светлана.

Константин Чуриков: Светлана, добрый вечер.

Зритель: Добрый вечер, добрый вечер.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Зритель: Я бы хотела сказать, что живем мы в доме 75-го года постройки, он у нас не новый, как сказал сейчас наш оратор. Но в доме в этом году… А мы перешли на прямые поставки, энергоресурсникам оплачиваем. В доме у нас в этом году отопление, я не знаю… Ну жарят! У меня в квартире 28–29 градусов, без преувеличения. Правда, у меня девятый этаж. Система отопления: идет розлив воды сверху, с девятого этажа. Я сейчас перекрыла у себя… Ну, у меня двухкомнатная. Перекрыла стояки, батареи перекрыла. У меня идет напрямую вода вниз. На кухне у меня даже нет батареи, там просто чистый стояк стоит один. В квартире духота! Лоджия открыта, балкон. Ну, все открыто, в общем. Отапливаем, честно говоря, улицу.

Константин Чуриков: Ну, Светлана, 55-го года постройки дом. У вас там стены, я не знаю, вот такие.

Зритель: 75-го.

Константин Чуриков: А, 75-го?

Оксана Галькевич: То есть уже похуже.

Константин Чуриков: Уже поменьше стены, да. И все равно тепло. Светлана, а просто перейти обслуживание, на прямую договорённость с ресурсоснабжающей организацией?

Зритель: А мы напрямую с этого года, с февраля оплачиваем напрямую ресурсникам.

Константин Чуриков: Ну как это сделать? Заявление написать или что? Как это сделать?

Зритель: Мы перешли в управляющую компанию УК «Фрунзенская», и они нас отдали просто. Видимо, мы им невыгодны или вообще все это невыгодно. Нас отдали ресурсникам. У нас ресурсоснабжающая организация «Т Плюс».

Константин Чуриков: Хорошо. Светлана, спасибо. Ну хоть один пример достойный.

Оксана Галькевич: Кстати, про субсидии нам пишет Ростовская область: «Оплата – 6 500, а субсидия – 600 рублей». Ну хоть что-то, друзья.

Константин Чуриков: Оренбургская область: «SOS!!! Холодно! Спасите! Замерзаю!» Челябинская область: «У нас в Миассе очень жарко, часто сплю с открытым окном при минус 10 на улице». Аккуратнее!

Оксана Галькевич: Давайте сразу еще один звоночек примем из такого северного холодного региона. Римма из Архангельской области. Римма, здравствуйте.

Константин Чуриков: Да не из Архангельской… Римма? Нет, Роза из Москвы.

Оксана Галькевич: Роза? Хорошо, хорошо. Пусть будет Роза из Москвы.

Константин Чуриков: Зрительницы с очень интересными именами. Здравствуйте, да.

Оксана Галькевич: Роза, здравствуйте. Вам мы тоже рады. Здравствуйте, Роза.

Зритель: Добрый день. Я из Москвы. И те ужасы, которые я сейчас увидела, меня просто поставили в серьезное состояние. Так ужасно мы не живем. Но тем не менее должна коротко сообщить, что мы живем в районе Ростокино – это недалеко от известной скульптуры «Рабочий и колхозница».

Константин Чуриков: Недалеко от нас – вот где мы сейчас находимся, в Останкино.

Зритель: Да, до Останкино 10 минут езды. Казалось бы, центр, никакая не холодная Сибирь. И все должно быть, наверное, хорошо и прекрасно. В Москве, как правило, хорошо. И в прежние годы в нашем доме было хорошо. Но в последние годы… Я рассказываю последовательно детали, которые у нас были.

У нас были прорыты траншеи летом по всему Ростокинскому району. Этих траншей было много. Из ям пары, горячие пары. И не сказано, чтобы не подходить близко, особенно когда дети. Никого это не волнует. И в результате этого… Вырыли эти траншеи в сентябре. В конце осени в нескольких домах отключили горячую воду, чего раньше никогда не было.

Теперь – дальше. Прошлой осенью тоже горячей воды было немного. Но мы, жители нашего дома, обратились в МОЭК (это поставщик тепловых ресурсов) с требованием возвратить нам деньги за дни отсутствия горячей воды. Вы догадываетесь, чем дело закончилось. А ничем. В результате отписки, ссылки на параграфы. Денег нам не вернули.

16 декабря (это неделю назад было) еще хуже – нам отключили вообще отопление при температуре минус 5. Конечно, по сравнению с Оренбургом это смешно, но это было.

Оксана Галькевич: Все равно холодно.

Зритель: Никогда такого не было. И полдня были холодные батареи. В результате у нас нет никаких гарантий, что все это не повторится в дни ближайших морозов. Как быть? Я себе придумала, совершенно не понимая технологии в этом деле, такую картину. Возможно, это картина в будущем, но к ней надо стремиться. Я получаю платежный документ, где написано, что такие-то и такие-то ресурсы стоят столько-то. И дальше в скобках: минус такой-то процент за то, что не сделано то-то и то-то, что не было воды тогда-то и тогда-то.

Константин Чуриков: Вы как заказчик проставляет графы: первого была вода, второго была, третьего не было. До свидания! Крестик ставим, да? И так далее. Интересный подход!

Зритель: Нет, зачем? Это должна сама организация, которая подает в данном случае горячую воду.

Константин Чуриков: Роза, они не будут сами себя лишать денежного довольствия.

Оксана Галькевич: Пчелы против меда.

Константин Чуриков: Давайте сейчас спросим у нашего эксперта.

Оксана Галькевич: Да, на самом деле у нас как раз юрист на связи. Что делать в таких ситуациях, мы можем у него спросить. Александр Мурашкин, юрист по вопросам ЖКХ, председатель ТСЖ. Александр Викторович, здравствуйте.

Александр Мурашкин: Добрый вечер.

Оксана Галькевич: Александр Викторович, вы знаете, так послушаешь людей и, кстати говоря, некоторых экспертов тоже – и нам нужно уметь разбираться во всем, мы сами должны быть юристами. Знаете, люди такой опыт приобретают в битвах с разными организациями – с управляющими компаниями, с ресурсоснабжающими компаниями. Почему так? Почему, как говорит нам Роза, они сами не проставляют, сами не ловят себя на каких-то неловких ситуациях, скажем так?

Александр Мурашкин: Наверное, это менталитет наш такой, советский, оставшийся, когда за нас кто-то все должен делать. Я у вас в программах постоянно говорю о том, что защита своих прав – это сложное дело. И не все готовы этим заниматься, не у всех есть время, не у всех есть средства. Это непросто – отстоять свои права, тем в борьбе с монополистом, таким как МОЭК, например. Они постоянно присылают какие-то отписки.

И в большинстве случаев люди не готовы идти и отстаивать свои интересы в суде, когда цена вопроса – тысяча, две, три рублей. Хотя это вполне себе возможно. Но для этого нужно приложить какое-то количество усилий, время потратить. Ну, опять же это никак не повлияет на ситуацию в общем. Если несколько человек, даже если несколько сотен человек или несколько тысяч человек отсудят у того же МОЭК немножко денег за услуги ненадлежащего качества, то на МОЭК это никак не повлияет.

Оксана Галькевич: Так они же знают об этом, что люди-то за две тысячи, за полторы не пойдут в суд, да?

Александр Мурашкин: Конечно.

Оксана Галькевич: Получается спланированная такая история?

Александр Мурашкин: Больше того, они все свои убытки компенсируют штрафными санкциями, взыскиваемыми с управляющих компаний в том числе. Я столкнулся недавно с такой ситуацией, что МОЭК поменял свои договора, где-то перезаключил, где-то дополнительные соглашения заключил. И теперь система такая. Вот есть управляющая компания, например, какой-то ЖСК или ТСЖ. У ЖСК или у ТСЖ есть должники, которые ЖСК не заплатили за то же отопление. МОЭК взыскивает эти деньги с ЖСК.

Константин Чуриков: Буквально 15 секунд.

Александр Мурашкин: Но в процессе судебного разбирательства, допустим, должник приходит и оплачивает эти денежные средства. Допустим, они через МФЦ уходят напрямую на счет МОЭК. Но МОЭК их не засчитывает как погашение задолженности.

Константин Чуриков: Все очень сложно.

Александр Мурашкин: МОЭК считает все уплаченные денежные средства авансами. А на сумму задолженности продолжают начислять пени.

Константин Чуриков: Александр Викторович, спасибо вам большое. Смотрю на вас, и как раз за вашей спиной прекрасные виды Венеции. Как жалко, что мы не в Венеции. Хотя там тоже свои проблемы – там и заливает, и затапливает, и плесень в домах. Везде сложно с коммуналкой. Спасибо. Александр Мурашкин, юрист по вопросам ЖКХ, председатель ТСЖ.

Оксана Галькевич: Подведем тоги нашего опроса. Мы спрашивали у вас друзья, холодно ли у вас в квартирах. «Да» – сказали 57%. И это нас очень встревожило, друзья. И только 43% довольны теплом в своих квартирах.

Константин Чуриков: Всем тепла и добра!