Нелли Игнатьева: Кто оценит, где заканчивается профессиональная консультация фармацевта и начинается «навязывание» лекарств?

Гости
Юрий Крестинский
председатель экспертного Совета Института развития общественного здравоохранения
Нелли Игнатьева
доцент кафедры фармакологии Первого Московского медуниверситета им. И.М. Сеченова, член комитета по предпринимательству в здравоохранении и медицинской промышленности ТПП РФ

Что не так с аптеками? «Национальная фармацевтическая палата» предлагает наказывать аптекарей за навязывание лекарств. Якобы 60% аптек на этом «греют руки». Так ли всё на самом деле? Что значит «навязывание»? Ведь врач тоже предлагает нам определённые препараты...

Оксана Галькевич: Мы переходим к обсуждению нашей первой темы. Аптеки навязывают лекарства своим клиентам – это не мое громкое утверждение на самом деле, это профессионалов мнение в этой сфере деятельности. На днях Национальная фармацевтическая палата выступила с предложением наказывать фармацевтов за чрезмерно настойчивые указания покупателям, что именно сейчас приобретать.

Константин Чуриков: Национальная фармпалата опиралась на исследование одной из международных компаний, которая изучает именно этот рынок и, кстати говоря, в России плотно работает. Так вот эти специалисты выяснили, что, с одной стороны, почти половина случаев связана с тем, что покупатель сам просит фармацевта порекомендовать ему какой-то препарат.

Оксана Галькевич: «Есть у вас что-нибудь от головы?» – мы ведь такое часто слышим, когда стоим.

Константин Чуриков: Ну, может быть, не так драматично, но примерно… Актриса хорошая, хорошо.

Оксана Галькевич: В очереди за лекарствами от головной боли, Костя.

Константин Чуриков: Но с другой стороны, как выяснили авторы исследования, даже если вам нужно какое-то конкретное средство, фармацевты все равно пытаются предложить аналоги, и не просто аналоги, а именно тех компаний, с которыми у аптеки есть договор о сотрудничестве. И 65%, то есть больше половины покупателей, как раз этим рекомендациям следуют.

Оксана Галькевич: Ну вот что интересно, там же, в этом исследовании есть и примерные оценки материальной выгоды аптечных сетей от таких рекомендаций: они могут доходить до 6 миллионов рублей.

Итак, вопрос к вам, уважаемые телезрители, как с этой ситуацией быть. Вы что думаете, нужно ли наказывать аптечные сети, как предлагают это делать национальные фармкомпании, или, может быть, нужно действовать несколько иначе? Как, расскажите, поделитесь своим мнением. Мы в прямом эфире, телефоны у вас на экране, звоните, все это бесплатно.

Константин Чуриков: Ну кстати, вот эта Национальная фармацевтическая палата прямо предложила приостанавливать в случае, если есть такой сговор, действие сертификата специалиста или свидетельство об аккредитации фармработника на срок до 6 месяцев.

Уважаемые зрители, вопрос к вам, это уже SMS-голосование запускаем: надо ли наказывать аптеки за навязывание лекарств? «Да» или «нет», пожалуйста, отвечайте на номер 5445, в конце этой получасовки подведем итоги.

Оксана Галькевич: Ну а в студии у нас сегодня исполнительный директор Российской ассоциации аптечных сетей Нелли Игнатьева. Добрый вечер, здравствуйте.

Нелли Игнатьева: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Здравствуйте.

Оксана Галькевич: Естественно, сразу первый вопрос вам: ваше мнение какое? Вы присоединяетесь к Национальной фармацевтической палате?

Нелли Игнатьева: Национальная фармацевтическая палата, увы, к сожалению, недостаточно корректно интерпретировала данные исследования, на которое вы сегодня ссылались. Сегодня уже в наших профессиональных средствах массовой информации исследовательская компания дала опровержение тому, как интерпретированы эти данные.

Константин Чуриков: Так.

Нелли Игнатьева: Это один немаловажный момент.

Константин Чуриков: А скажите, в чем была ошибка интерпретации?

Нелли Игнатьева: С точки зрения… Нет 60%, где навязывают фармацевты; нет понимания «навязывают фармацевты». Но я все-таки оставлю эти комментарии за авторами исследования, постольку-поскольку более 60% лекарственных препаратов пациенты приобретают по назначению врача, это уже 60% препаратов назначил врач. Следующие около 40% пациентов – я говорю «около», позволяю себе округлять – приходят, для того чтобы приобрести лекарственные препараты для снятия симптомов, как вы очень сегодня красиво показали. Сейчас я желаю искренне нам всем здоровья. У кого-то что-то заболело, какие-то симптомы, и это симптоматические препараты, это препараты без рецептурного отпуска. И вот в этом случае фармацевт действительно навязывает те лекарственные препараты, которые позволяют уменьшить боль, снять симптомы, и рекомендует (я говорю о грамотном фармацевте) обратиться к врачу в случае, если симптомы сохраняются.

И вот как раз вот этот сегмент исследований был подан совершенно в другом качестве, как, видимо, захотели подать уважаемые коллеги мои по профессии, что мне самой искренне остается непонятным, как можно, мягко говоря, не совершенствовать себя, не развивать себя, а жаловаться самому себя на себя практически.

Константин Чуриков: Нелли, скажите, но существует ли практика заключения так называемых маркетинговых договоров между аптечными сетями и производителями?

Нелли Игнатьева: На рынке существуют все рыночные практики. Говорить о том, что они не находятся под регулированием государства, неправильно. Все те как говорят доходы, которые получают, например, аптечные организации, сегодня мы о нас говорим, от механизмов продвижения лекарственных препаратов – на самом деле это не сверхдоходы, это те поступления в бюджеты аптечных организаций, которые позволяют покрыть операционные издержки, которые есть в аптеках, и даже при этом, с которых, кстати, платится налог на добавленную стоимость, рентабельность аптек равна меньше 1% у больше половины аптечных организаций.

Константин Чуриков: Ну хорошо, представим себе, что я владелец какой-то аптеки и у провизора, работника аптеки есть два примерно одинаковых препарата, Х и У. По поводу препарата Х у меня есть договор с какой-то там большой-большой хорошей компанией. Если я больше продам препарата Х, я больше заработаю?

Нелли Игнатьева: Не факт. Если вы его действительно больше продадите, это логично, если вы продадите больше, если он стоит больше…

Константин Чуриков: Я буду говорить: «Бабушка, вот обратите внимание».

Оксана Галькевич: Вопрос, кто платит за…

Нелли Игнатьева: Нет, это не факт, вы действительно задали так вопрос. Разумеется, логично, с одной стороны, кого больше продашь, с того больше что-то заработаешь, если речь идет именно о том, какие доходы будут от продажи.

Константин Чуриков: Помимо прямой выручки.

Нелли Игнатьева: С другой стороны, я хотела бы…

Оксана Галькевич: Подождите, это подразумевает, что, собственно, аптечная сеть, сотрудники аптеки получают некий гонорар от производителей в зависимости от того, каким было КПД в прошедшем месяце по продаже того или иного препарата?

Нелли Игнатьева: Если мы сегодня говорим об объективных, а не от слова «навязывание»… Кстати, к слову «навязывание». Эмоции всегда имеют место быть, интерпретировать можно любые результаты, как сегодня уже наше сообщество видит, как интерпретировали результаты, не комментирующие именно такие показатели, которые мы услышали, якобы 60% мы и специалисты навязываем. Но я хочу задать вопрос: а кто оценит, где заканчивается моя консультация как специалиста… Вот я провизор, кандидат фармнаук, я работала сама лично в аптеке – кто будет определять, где моя консультация профессиональная заканчивается и начинается навязывание? Сегодня мы можем уличить в навязывании абсолютно всего. С точки зрения навязывание мы можем бабушке более дорогостоящий лекарственный препарат… Уважаемые, наши любимые бабушки, извините, что мы вас всегда в пример приводим, в первую очередь я как раз-таки за вас беспокоюсь.

И цифры у нас именно такие сегодня, которые… Навязываем ли мы, когда 43% сегодня в упаковках продается лекарственных препаратов по стоимости до 50 рублей, средства стоимость 22 рубля? У кого-то еще есть уверенность, что мы все навязываем? Это реальная платежеспособность. У нас что, можно навязать лекарственный препарат пациенту, если нет заболевания? Навязать лекарственный препарат, если у него нет средств приобрести именно его? Мы заинтересованы в любом покупателе, прежде всего в покупателе как в покупателе, потому что мы продаем лекарственные препараты.

Константин Чуриков: Секунду, можно один вопрос?

Оксана Галькевич: Кость, я хочу уточнить. Я все-таки задала вопрос по поводу гонорара, получает ли провизор гонорар в случае, если заключен…

Нелли Игнатьева: Термина «гонорар» вообще нет.

Оксана Галькевич: Я не знаю, как это назвать, гонорар или вознаграждение…

Нелли Игнатьева: Я позволяю себе назвать доход от продвижения лекарственных препаратов. С одной стороны, да, смотрите, мне хочется привести на другом ассортименте пример. Вот две биологически активные добавки поступают к нам в аптечную организацию. Эти биологически активные добавки не знает никто. Купятся они или не купятся у нас в аптеке? – мы никто не знаем.

И гонорар производитель заплатит знаете за что, за что мы берем этот гонорар, это как один из вариантов? Если этот препарат, биологически активная добавка, не продастся, то мы ее должны будем списать, это компенсация тех издержек, которые мы получаем в результате того, что мы предлагаем нашим пациентам что-то новое. По части лекарственных препаратов это ведь тоже может касаться. Мы сегодня говорим о развитии нашего фармацевтического производства, и в рамках одного активного вещества у нас бывает до 200 торговых наименований, все 200 в одной аптеке быть не могут. Как пациенту выбрать из этого? Ну да, он выбирает сам.

Константин Чуриков: Нелли, вы привели в пример лекарство стоимостью меньше 50 рублей.

Оксана Галькевич: 50 рублей.

Нелли Игнатьева: Да, средняя стоимость 22 рубля.

Константин Чуриков: А таких сегодня много? Вообще какой средний чек в аптеке?

Оксана Галькевич: Это активированный уголь или я даже не знаю, что может быть меньше 50 рублей.

Нелли Игнатьева: В том числе. Я не готова сейчас назвать средний чек, потому что он в каждом регионе свой, платежеспособность везде различная. Но по Москве и Московской области 43% в упаковках – это лекарственные препарат покупаются меньше 50 рублей, это реальная статистика.

Константин Чуриков: 43%, то есть меньше половины покупок связаны с такими препаратами, если по-другому поверить, да?

Нелли Игнатьева: Средняя стоимость 22 рубля.

Оксана Галькевич: То есть кассу вам делают, получается, таблетки от головной боли, я не знаю, снимающие какие-то симптомы отравления, активированный уголь, что-то еще.

Нелли Игнатьева: Да, я сейчас измеряю в упаковках. Да, это реальное количество лекарственных препаратов стоимостью… В стоимостном выражении понятно, что это не составляет такой же существенный объем, далеко не такой.

Оксана Галькевич: Хорошо.

Давайте выслушаем Виктора из Ростовской области, первый звонок в прямом эфире у нас сегодня. Виктор, здравствуйте, говорите, пожалуйста.

Зритель: Здравствуйте-здравствуйте. Я вот что хочу сказать? Не надо наказывать тех людей, которые торгуют в аптеках, они не навязывают лекарства. Это все делают врачи, потому что они выписывают самые дорогие лекарства и посылают в аптеку, которую рекламируют: «Идите в ту аптеку, берите только в той аптеке лекарство». А зачем… Приходим в аптеку, они говорят: «Зачем вам дорогое лекарство, когда можно взять немного подешевле, а оно будет эффективнее, чем это дорогое».

Константин Чуриков: Виктор, вы знаете, что еще заметно?

Оксана Галькевич: Это уже сговор какой-то.

Константин Чуриков: Что многие люди приходят сейчас, даже минуя врача, сразу в аптеку, потому что записаться иной раз очень сложно, времени теряется много, как раз-таки фармацевт, провизор – это единственная инстанция, к которой можно обратиться. Спасибо за ваш звонок.

Оксана Галькевич: Слушайте, это уже, простите меня, какой-то сговор, если врач отправляет в конкретную аптеку, в конкретной аптеке конкретно это лекарство рекомендуют…

Нелли Игнатьева: Я поблагодарю нашего пациента, звонящего к нам в эфир сегодня, за добрые слова в адрес моих коллег. С одной стороны, поддержу медицинское сообщество, врачебное сообщество в связи с тем, что законодательством сегодня уже определено, что врач должен выписывать лекарственный препарат не по торговому наименованию, а должен выписывать как раз активное вещество. И вот пациент когда сегодня приходит в аптеку… Кстати, прежде чем идти в аптеку, я вам рекомендую обратиться на информационные сайты или обратиться в несколько аптек, потому что нет ни одной аптеки, в которой присутствуют все лекарственные препараты. Вы найдете лекарственный препарат по той цене, с тем же активным веществом, который, мягко говоря, вас устроит.

Константин Чуриков: Нелли, так еще и цены приходится сравнивать, они тоже пляшут от аптеки к аптеке.

Нелли Игнатьева: Правильно-правильно, разумеется.

Константин Чуриков: А удовольствие дорогое, да.

Нелли Игнатьева: Так это же хорошо, есть выбор у нашего пациента на предмет того, что сегодня… Вот вы задавали вопрос, а если какие-то вознаграждения. Так вот почему я говорю, что то, что есть в механизмах продвижения, эти оплаты со стороны производителя, которые сегодня есть, их именуют как маркетинг, как раз позволяют обеспечить наличие других лекарственных препаратов, и у пациентов вот этот выбор, который на сегодняшний момент есть. А назначает лекарства не фармацевт, назначает врач. А пациентов я призываю всегда обращаться к врачу.

Оксана Галькевич: То есть предлагается обязательно веер, некий выбор из препаратов? Это обязательно, это хороший тон в работе наших аптек, да?

Нелли Игнатьева: Я преподаю фармацевтическое консультирование, я являюсь еще преподавателем. В аптечной организации не может быть абсолютно всех лекарственных препаратов, они называют те, которые есть. И если мы, каждая аптека… Вот вы сегодня предлагали, вы открываете аптеку, вы сотрудничаете с этими поставщиками и производителями – разумеется, у вас будут непосредственно его препараты; вы сотрудничаете с другим – у вас будут его препараты. Правильный, профессиональный тон – давать консультацию, простыми словами информацию о тех лекарственных препаратах, которые есть, а пациент у нас выбирает самостоятельно.

Константин Чуриков: Предлагаю сейчас подключить к нашему разговору человека, скажем так, со стороны, с другой стороны. Юрий Крестинский, директор Института развития общественного здравоохранения, сейчас у нас на связи. Юрий Александрович, здравствуйте.

Оксана Галькевич: Здравствуйте.

Юрий Крестинский: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Ну вот вы слышали, что Нелли сказала. Как вы считаете, вообще сговор все-таки присутствует? Есть какие-то договоренности между аптечными сетями и фармпроизводителями и финансовая мотивация?

Юрий Крестинский: Давайте не путать термины «сговор» и «договоренность», это не одно и то же.

Константин Чуриков: Договоренности, хорошо, смягчим. Договоренности существуют?

Юрий Крестинский: Если мы говорим о том, что у пациента есть рецепт и пациент, придя в аптеку, просит консультацию у специалиста, какой препарат в рамках назначенного международного наименования ему стоит купить, то нет ничего страшного, что по договоренности с производителем (даже в рамках, возможно, маркетингового контракта) специалист в аптеке порекомендует конкретный набор препаратов конкретных производителей. Главное, чтобы не было такого – я уверен, что такого нет, – когда ты приходишь с препаратом для лечения головной боли, а тебе назначают слабительное. Вот такого быть не должно.

Константин Чуриков: Ну уж этого совсем бы не хотелось, это вопиющий непрофессионализм, конечно.

Юрий Александрович, а вот эти маркетинговые договоры…

Юрий Крестинский: Я в принципе не вижу никаких проблем в том, что существуют маркетинговые контракты, по которым происходит взаимодействие аптечного звена и производителя, это нормально. Главное, чтобы провизор, фармацевт в аптеке исполнял свои обязанности и чтобы его консультация носила сугубо профессиональный характер.

Константин Чуриков: Юрий Александрович, а скажите, можно узнать порядок цифр, какой, как сейчас говорят, кэшбэк, какой процент у аптек за то, что они продвинут препарат А вместо препарата Б?

Юрий Крестинский: Смотрите, дело в том, что маркетинговые программы многосложны, там существует около двух десятков разных инструментов. Допустим, приоритетная рекомендация того или иного препарата на кассе или у провизора – это абсолютно отдельная услуга, как правило, это составляет где-то около 1.5-2%, именно данная услуга от стоимости лекарства. Суммарно маркетинговые контракты находятся в диапазоне где-то от 7% до 20% с теми компаниями, с которыми такие договора заключаются. Но сама рекомендация специалиста, в данном случае приводящая от международного наименования к какому-то конкретному торговому, как я сказал, где-то 1.5-2% от стоимости.

Оксана Галькевич: Юрий Александрович, ну а тогда, по-вашему, чем озабочена Национальная фармацевтическая палата в данном случае, привлекает внимание в таких, собственно, жестких формулировках, наказывать фармацевтов, которые навязывают…

Юрий Крестинский: Честно?

Оксана Галькевич: Да, честно, конечно, как же еще.

Юрий Крестинский: У меня это вызывает полное недоумение. Смотрите, дело в том, что вообще любой рынок, – а фармацевтический рынок тоже является рынком, – это такая очень высококонкурентная штука, и по сути не все компании настолько профессиональны и настолько, скажем так, подкованы, что могут организовать для себя спокойный вход своих препаратов в аптечные сети. С моей точки зрения, здесь просто инициатива инициирована теми, кто проиграет сегодня конкуренцию, и для того чтобы ее не проиграть, просто пытаются ввести некие дополнительные запретительные меры, вот и все.

Константин Чуриков: Спасибо.

Оксана Галькевич: Спасибо.

Константин Чуриков: Это был Юрий Крестинский, директор Института развития общественного здравоохранения.

Нелли, тогда интересно, смотрите, есть Российская ассоциация аптечных сетей, которую, собственно, вы представляете; есть вот эта Национальная фармацевтическая палата. Кого они представляют?

Нелли Игнатьева: Я представляю более 20 тысяч аптечных организаций Российской Федерации. От общего количества числа, от 60 тысяч, это около 35% рынка по количеству.

Константин Чуриков: Так.

Нелли Игнатьева: А Фармацевтическая палата представляет экспортные сообщества и отдельные физические лица.

Константин Чуриков: То есть не сети?

Нелли Игнатьева: Нет.

Оксана Галькевич: Разные просто профессиональные сообщества.

Нелли Игнатьева: Если мы говорим… Нет, мы не разные профессиональные сообщества, разные представители профессионального сообщества. Есть еще союзы у них с другими ассоциациями, обращение скорее было совместно написано. Я к чему? Они не представляют интересы аптечных организаций, они представляют интересы обучения и аккредитации нас как фармспециалистов. И вот судя по тому, что сегодня мы прослеживаем в их обращении, они предлагают отнимать у специалистов временно сертификаты, то есть они не могут работать, и обязать работодателя платить за дополнительное обучение, в коем они, возможно, заинтересованы, поскольку они… Других вариантов я не вижу, потому что все эксперты недоумевают, включая компанию «Ipsos», которая проводила исследование и которая сегодня дает опровержение тому, как были поданы эти цифры.

Простыми словами, это продолжение того, что в конце прошлого года была подана одним из лидеров известной всем партии обращение к нашему руководителю государства о том, что в аптеках продается более 70% лекарственных препаратов иностранного производства и российский производитель находится в ущемленном состоянии, неконкурентоспособен. На самом деле по факту это не так, это была подана некая дезинформация, 70% – это в стоимостном выражении, в упаковках у нас больше 60% отечественных производителей.

С точки зрения ответа на ваш вопрос, кому это интересно, если постараться абстрагироваться, это может быть интересно тем, кто хочет обучать специалистов, если обвинять специалистов. Но давайте трезво смотреть на вещи: раскрывая все полностью, все интересы, то в ущемление попадает отечественный производитель, то фармацевтическое промышленное производство, которое развивалось, сегодня мы видим хорошие темпы, а получается, что теряют у нас иностранные производители, его объемы падают, и это могут быть его интересы, других не вижу.

Оксана Галькевич: А вот скажите, кстати говоря… Дело в том, что предыдущий собеседник сказал, что это конкурентная борьба, те, кто проигрывают эту борьбу, сейчас таким образом пытаются привлечь внимание к этой ситуации. У нас отечественные фармкомпании, производители более или менее активны, чем иностранные игроки? Мне вот хотелось бы понять, какая сторона проигрывает.

Константин Чуриков: Они мотивируют?

Нелли Игнатьева: Я по сути ответила на ваш вопрос.

Оксана Галькевич: Нет.

Нелли Игнатьева: У нас сегодня проигрывают иностранные компании, и интерес может прослеживаться со стороны иностранных компаний, потому что объемы их падают, потому что развивается отечественное фармпроизводство. И ведь речь идет о чем? Не просто наказать фармацевтов и временно у нас отбирать сертификаты и свидетельства об аккредитации, вряд ли этот специалист уже вернется в аптеку. Тут вопрос идет о чем? Ввести ограничения в контроль маркетинговых договоров.

То, что касается того, что Юрий Александрович вас сегодня попросил не употреблять слово «сговор», я тоже на этом хочу сделать еще один акцент: о каком сговоре вы говорите, мы говорим в принципе, вообще эксперты отдельно рассуждают, тогда когда все наши маркетинговые соглашения являются официальными договорами, с которых платятся налоги, которые открыты и прозрачны, благодаря которым сегодня рентабельность аптечных организаций составляет менее 1%. Если сегодня ввести ограничения, например, такие, как в продуктовом ритейле, мы знаете что получим? Конкурентное преимущество иностранных производителей и рост цен на 15% на лекарственные препараты.

Константин Чуриков: Вы знаете, нам вот пишут из Ставрополя: «Феназепам подорожал в 7 раз». Вы просто извините, но когда, в общем, тебе выписывают лекарство и ты понимаешь, что ты сейчас просто с куста, сразу отдаешь 2.5-3 тысячи рублей, вот здесь осознание того, что это еще я финансирую чей-то маркетинговый разрешенный, с которого платятся налоги, договор, все-таки как-то немножко меняет сознание.

Давайте сейчас послушаем звонок.

Нелли Игнатьева: Феназепам может назначить только врач, поэтому здесь никакого обвинения в сговоре и в каких-то там интересах со стороны фармацевтов ну просто быть не может. Если так, то это очень, очень низко.

Оксана Галькевич: Виктория из Сочи на связи с нами. Виктория, здравствуйте, говорите, пожалуйста.

Зритель: Здравствуйте. Я хотела бы сказать, что лекарства не только навязывают, но еще некорректно комментируют его продажу. Потому что если спрашиваешь один препарат под одной маркой, они говорят, что есть такой, возьмите. Я говорю: «Я покупала другой». Они говорят: «Если вы хотите неочищенный, пейте себе, пожалуйста». Или у вас, говорят, хорошее плацебо, самовнушаемость, пейте, пожалуйста.

Константин Чуриков: Лечитесь на здоровье бесполезными препаратами.

Оксана Галькевич: Да, спасибо.

Нелли Игнатьева: Здесь как раз обратная ситуация, наш телезритель сейчас нас в принципе обвинил в том, что мы даем альтернативную замену. Извините за слово «обвинил», но прокомментировал такую ситуацию, что вот навязывают. Но слово «навязывать»… Я трижды буду повторять, я не соглашусь с тем, что моя фармацевтическая консультация может быть охарактеризована как «я навязываю свое мнение». Мы же не можем сказать врачу-хирургу, который оперирует нас: «Не навязывайте свое время и отойдите, не оперируйте меня». Это непрофессионально, это действительно низко с точки зрения этических соображений, отношений, уважения к профессии, которая на страже здоровья стоит.

Константин Чуриков: Вопрос в выборе слов. Мы понимаем примерно, о каких явлениях мы говорим, вопрос в выборе слов.

Нелли Игнатьева: Да.

Константин Чуриков: Давайте сейчас спросим все-таки, как это сделали наши корреспонденты, спросили людей на улицах Рязани, Улан-Удэ и Бийска: «Вам все-таки навязывали лекарства в аптеках»? Вот какие были ответы.

ОПРОС

Константин Чуриков: Чувствую, нам надо было провести другой опрос: «Кого вы любите больше, фармацевтов или врачей?» Тут самые разные мнения. Из Москвы пишут: «За цены надо наказывать!» Саратов пишет: «Что толку наказывать аптеки, надо наказывать здравоохранение!» Вот лишь бы кого-то наказать.

Оксана Галькевич: Давайте подведем итоги нашего опроса. Мы спрашивали, нужно ли наказывать аптеки за навязывание лекарств. 48% считают, что, может быть, и не помешали бы какие-то суровые меры, ну а остальная часть, 52%, все-таки больше половины против.

Константин Чуриков: Нелли, похоже, вам удалось убедить нашу аудиторию, во всяком случае…

Оксана Галькевич: …большую часть точно.

Нелли Игнатьева: Мы стараемся делать свою работу и получать ответную…

Константин Чуриков: Спасибо за вашу работу.

Оксана Галькевич: Спасибо.

Константин Чуриков: В студии у нас была Нелли Игнатьева, исполнительный директор Российской ассоциации аптечных сетей.

Но это еще не все, мы скоро вернемся.

Оксана Галькевич: Марина Калинина с «Промышленной политикой» вернется.

Константин Чуриков: Не пропустите.

Экспертное мнение исполнительного директора ассоциации аптечных сетей