Иван Князев: А сейчас переходим к главной теме нашего сегодняшнего эфира, к главной теме «Отражения». Тамара Шорникова: Да. Но сначала расскажем, как с нами связаться. Все просто! Можно позвонить нам по телефону, можно написать SMS – это, естественно, бесплатно. Можно зайти в любую соцсеть – ту, которой пользуйтесь, – найти там нашу страничку и прокомментировать нашу тему, задать свой вопрос. Иван Князев: Оставить свой комментарий, репост сделать. Тамара Шорникова: И также не забывайте, что на нашем сайте там, где есть окошко прямого эфира, есть также чат: вы можете общаться там друг с другом и задавать вопросы нам и нашим экспертам. Мы все читаем. А теперь расскажем о теме, которую будем обсуждать прямо сейчас. 36% россиян говорят о снижении потребительской доступности лекарств и медицинских услуг за последний год, – это данные опроса Института социального анализа и прогнозирования РАНХиГС. Это означает, что треть респондентов теперь вынуждены экономить на лекарствах либо выбирать – купить необходимый препарат или что-то другое. Иван Князев: В аптеках подтверждают: продажи лекарств сократились впервые с 2015 года. С января по май россияне купили чуть больше 2 миллиардов упаковок медикаментов – и это почти на 4% меньше, чем за тот же период год назад. Тамара Шорникова: На чем экономят? Реже берут дорогие импортные препараты. Средняя цена упаковки – 345 рублей. Продажи в этом сегменте упали более чем на 9%. При этом все чаще покупатели останавливают свой выбор на более дешевых дженериках – тут рост продаж с 83,5% от всех реализованных упаковок в январе-мае прошлого года до 84,2% в этом году. Иван Князев: Но в целом на фоне сокращения спроса цены на лекарства растут, причем обгоняя инфляцию: она в мае выросла на 5%, чуть больше, при этом средняя стоимость упаковки препарата отечественного производства выросла на 5,6%, а цена импортных медикаментов увеличилась и вовсе на 8%. Тамара Шорникова: В Министерстве здравоохранения предлагают возмещать больным затраты на медикаменты – полностью или частично. Запустить такую систему компенсации могут к 2023 году, как рассказала глава ведомства Вероника Скворцова. Кто сможет рассчитывать на такую помощь в будущем? И почему сегодня лечиться дорого? Давайте обсудим прямо сейчас. Представим нашего эксперта в студии. Иван Князев: Да. Нелли Валентиновна Игнатьева, исполнительный директор Российской ассоциации аптечных сетей. Нелли Валентиновна, здравствуйте. Нелли Игнатьева: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Здравствуйте. Перед тем как начнем разговор, запустим наш SMS-опрос. Решили у телезрителей узнать: вы экономите на лекарствах? «Да» или «нет» – короткий ответ на наш SMS-номер 5445. В конце этого часа подведем итоги. Иван Князев: Подведем итоги, да. Тамара Шорникова: Все дорожает – продукты в магазинах, лекарства на аптечных полках. Но многие зрители пишут, что лекарства – уж как-то слишком ощутимо. Почему? Нелли Игнатьева: Мне очень сложно сейчас прокомментировать, почему такую реакцию вызывает подорожание лекарственных препаратов. Действительно, дорожает абсолютно все. Но почему такое отношение сегодня мы выделяем? Мне печально, что наше население, увы, вынуждено экономить, в том числе на лекарственных препаратах. Мне очень бы хотелось прокомментировать эту ситуацию, что мы перестали болеть, мы меньше стали нуждаться в лекарственных препаратах – но, увы, это действительно не так. Подорожание неизбежно при любых обстоятельствах, увы, что касается экономических моментов и всех определений. Почему? Потому что лекарственные препараты производятся все из иностранных субстанций – это с одной стороны. С другой стороны, лекарственные препараты производятся на иностранном оборудовании. И мы все всецело всегда зависели и продолжаем зависеть от курса иностранных валют. С точки зрения обыкновенных и стандартных, логичных законов экономики, если падает спрос, то цена как-то, мягко говоря, связываясь с предложением, она растет, она поднимается. Я со своей стороны все-таки вот так бы однозначно не подводила итог тому, что цены растут. Ведь эти показатели – ну, скажем, средняя температура по больнице, насколько в целом выросли лекарственные препараты. Проанализировав более детальную структуру продаж, даже в Москве… Я почему говорю «даже в Москве»? Я понимаю, что нас смотрят – у нас широка страна моя родная – смотрят другие регионы. Но я действительно привожу в пример именно Москву, потому что платежеспособность отличная. Я езжу по стране и вижу, что происходит у нас в отдельных населенных пунктах, даже в селах и деревнях. Даже в Москве в объеме продаж лекарственных препаратов москвичи (и Подмосковье у нас входило в эту оценку) 43% в упаковках покупают лекарственных препаратов стоимостью до 50 рублей. То есть, по сути, сегодня спрос переориентировался на более доступные по цене лекарственные препараты. Он сегодня такой. Да, он вызывает сразу же вопрос: а какие это лекарственные препараты? Там буквально все лекарственные препараты. Я имею в виду – и симптоматические, и для лечения отдельных заболеваний. Средняя стоимость этой упаковки – 22 рубля. И это действительно так. Мы должны сегодня задумываться над тем, что это печально, что мы вынуждены экономить, в том числе и на лекарственных препаратах. Но я считаю своим долгом сегодня с позитивной стороны наших зрителей проинформировать, поскольку у нас в новостном сюжете были некие изменения в налоговом законодательстве, готовящиеся изменения. У нас сегодня наши сограждане могут получить компенсацию от покупки лекарственных препаратов по рецептам в виде единого социального налога в 13% на сумму лекарственных препаратов за год, если они покупают до 120 тысяч рублей. Этот вычет будет составлять где-то 15 600 рублей – это то, что они могут получить в виде компенсации непосредственно. Есть два механизма получения. Налоговая уже дала разъяснения, как мы это можем получать. Но это не только лекарственные препараты, а сюда еще входит и часть медицинских услуг. То есть хотя бы каким-то незначительным, может быть, для отдельных сограждан… А для других это будет очень значительным моментом. Есть вот эта положительная сторона, что за покупку лекарственных препаратов можно 13% получить. Но не забывайте, что эти лекарственные препараты обязательно должны быть закуплены по рецептам. Значит, приходим к врачу, выбираем эти лекарственные препараты, покупаем эти лекарственные препараты, храним рецепт и чеки при покупке этих лекарственных препаратов. Иван Князев: Знаете, Нелли Валентиновна, я не хотел бы вас огорчать, но посмотрел статистику. Люди-льготники сейчас массово выходят из этой программы поддержки в части лекарственного обеспечения – 79% в 2019 году отказались от этой программы. Не хотят люди. Они уже не надеются на государство, потому что они подают заявки на тот или иной препарат, ждут его годами, очередь огромная. И люди рассчитывают сами на себя. Нелли Игнатьева: Увы, мне больно, но это действительно так. Я сейчас подчеркну, что те цифры, которые я комментировала сегодня, – это те лекарственные препараты, которые наши сограждане покупают за свои собственные средства. И есть другой сегмент – это льготная категория граждан, когда у нас наши сограждане получают лекарственные препараты по льготе. У нас в стране два вида льгот: либо совсем бесплатно, либо 50%. И вы сегодня уже давали в своей оценке, в своих комментариях… Вероника Игоревна Скворцова уже прокомментировала, что мы планируем переход к системе возмещения – это тогда, когда наши сограждане будут покупать лекарственные препараты, приобретать лекарственные препараты, и если их не устраивает то, что предлагается бесплатно в рамках этой системы, то они могут заплатить и купить (я говорю сейчас где-то общие моменты, потому что не утверждено пока, какая именно модель у нас будет принята) другой лекарственный препарат, но главное – в рамках той действующей молекулы, того действующего активного вещества, того вещества, которое будет лечить. И поэтому при той модели у нас не будет возможности как раз таки выхода и получения социального пакета в виде денежной компенсации (это то, что вы сегодня прокомментировали), потому что сегодня складывается такая ситуация, что наши жители могут, с одной стороны, отказаться и взять социальный пакет в виде денежной компенсации; по другому же законодательно-нормативному акту, они могут все-таки получить лекарственный препарат. Поэтому система не выдерживает, скорее. Но я со своей стороны еще вспомню комментарий, недавно данный первым вице-премьером Татьяной Алексеевной Голиковой: у нас нет проблем на самом деле в том, что не хватает денежных средств при закупке лекарственных препаратов для льготы, а у нас проблема несколько в другом – как сама модель работает, как формируются заявки, как они распределяются. Но при этом действительно страдают граждане. И я совершенно согласна, что… Иван Князев: То есть этот процесс какой-то сложный, да? Нелли Игнатьева: Процесс действительно сложный. Но поскольку нас телезрители сегодня смотрят, то говорить о том, что все так сложно, не совсем логично по отношению к ним. Я наших телезрителей неоднократно призываю: когда у вас есть право на получение льготного лекарственного препарата, пожалуйста, когда вы проходите мимо той аптеки, которая вам должна отпустить этот лекарственный препарат, не ограничивайтесь тем ответом, что «лекарства нет сегодня». Нужно обязательно выписать рецепт, подойти с этим рецептом в аптеку. Необходимо, чтобы в аптеке на этом рецепте вам поставили пометку. Это означает, что они соответствующим образом… Я не буду сейчас тратить на это время. Это означает, что с этого момента ваша заявка принята в систему. Возможно, даже в соседней аптеке, простыми словами, или где-то на складе этот лекарственный препарат есть. Иван Князев: В общем, скоро привезут ваше лекарство, да? Нелли Игнатьева: И только тогда привезут это лекарство, действительно будут искать это лекарство. Вот эти нарушения – скажем, нарушения взаимодействия пациента с аптекой – тоже имеют место быть как раз в системе льготного отпуска лекарственных препаратов. Иван Князев: А давайте послушаем, что нам телезрители говорят. Да? Тамара Шорникова: Да. Сначала – Пермский край. Владимир дозвонился. Здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте, Владимир. Зритель: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Слушаем вас. Зритель: Девушка, у меня вот такой вопрос. У моей жены эпилепсия. Ей терапевт выписывает лекарства на тысячу рублей. Оказывается, это витамины только. Это что такое? Это просто издевательство! И это не первый раз, а постоянно наши участковые терапевты… Они вместе с аптеками, что ли? Они получают деньги от них, что ли? У нас было раньше в городе две аптеки, а сейчас их тридцать две, если не больше. Они из-за чего развелись-то? У моей жены давление повышенное… Иван Князев: Владимир, спасибо большое. Тамара Шорникова: Да, Владимир, спасибо. Много SMS на эту же тему – подозревают в сговоре медиков и аптечную сеть. Иван Князев: Ну, если честно сказать, взаимодействуете? Тамара Шорникова: Часто настаивают на определенных препаратах врачи. Нелли Игнатьева: У нас сегодня, уже несколько лет такого механизма в принципе быть не может – взаимодействия напрямую с получением коммерческой выгоды, потому что по законодательству это уже невозможно делать. Почему? Потому что в рецептах врач выписывает не торговое наименование конкретного производителя, чьи интересы можно было бы лоббировать, а выписывает как раз таки действующее вещество, или как говорят – активное вещество, активную молекулу. А вот в рамках этого действующего вещества, приходя в аптеку, пациент вправе выбрать любой лекарственный препарат по той стоимости, по которой, скажем, ему этот лекарственный препарат доступен. Но я все-таки еще бы обратилась к нашему звонку, к нашему уважаемому телезрителю. Он назвал заболевание – сахарный диабет. Сахарный диабет – это заболевание, согласно которому выписывают пациенту все лекарства абсолютно бесплатно. Поэтому не совсем понятно, почему он называет сумму – тысяча рублей. Тамара Шорникова: Он говорил, что эпилепсия. Нелли Игнатьева: Ну, еще и сахарный диабет в том числе он назвал. И поэтому я сейчас тех, кто нас смотрит, наших телезрителей призываю: просто действительно узнавайте, пожалуйста, те возможности, которые есть у вас, изучайте их. Обращусь еще, еще и еще раз: не ограничивайтесь словами, что «лекарства все равно в аптеке нет». Требуйте выписки рецепта и с этим рецептом приходите в аптеку – и тогда будут запущены механизм именно доставки лекарственного препарата именно вам, и именно такого, который вам нужен. Тамара Шорникова: Пока далеко не ушли от того, что выписывают врачи. Я не знаю, что действительно заносится в электронную картотеку и так далее, но очень часто, приходя на прием, если речь идет тем более о безрецептурных препаратах, то просто действительно название торговых марок пишут на бумажке, дают и говорят, что вот эти лучше, и так далее. Даже советуют какие-то аптеки, где сегодня скидки, и так далее. В саму аптеку ты приходишь, и говорят: «Слушайте, ну кто вам это выписал? Десять лет назад этим лечили. Вот сейчас новый, очень хороший, все хвалят!» – и так далее, и так далее. Это остается? Нелли Игнатьева: Тут две составляющих в вашем комментарии и вопросе одновременно. В силу того, что… Ну, во-первых, это нарушение, если врач выписывает лекарственный препарат на листочке бумаги, а не на рецепте. Аптеку могут оштрафовать (я говорю «могут», это административная ответственность) на триста… Тамара Шорникова: Нет, здесь речь о безрецептурных препаратах, естественно. Нелли Игнатьева: Разницы нет никакой. Любой лекарственный препарат должен быть выписан на рецепте. Говоря о налоговом вычете, который я сегодня произнесла, обязательно должен быть рецепт. Это не означает, что это только рецептурный препарат. Если врач назначает лекарственный препарат, то он должен быть выписан на рецепте. Тамара Шорникова: Все понятно. Нелли Игнатьева: Разумеется, штрафы аптечной организации будут только на тот лекарственный препарат, на рецептурный препарат, если он отпускается без рецепта. Штрафы доходят (я говорю только одну составляющую – административную ответственность) до 300 тысяч рублей. Поэтому продавать лекарственные препараты, если сегодня говорить средневзвешенную цену в 300 рублей, без рецепта, рецептурные, а штраф нести 300 тысяч рублей – аптеке это не становится выгодным. Это ответ на то, что тут никакого сговора быть не может абсолютно. А кто заинтересован?.. Иван Князев: Ну а почему предлагают все-таки дорогие аналоги? Нелли Игнатьева: А всегда ли это дорогие аналоги? Это могут быть не всегда дорогие аналоги. Две составляющих в этом моменте. Что называют в аптечных организациях, какие лекарственные препараты? Какие действительно есть у этой аптеки. Потому что все лекарственные препараты в одно аптеке никогда не могут быть, и их просто не будет. Вы знаете, мне всегда приводят такой пример. Знают все хорошо этот лекарственный препарат. Я не могу его назвать, чтобы как бы не было рекламы. Ну, мы его применяем от простуды, в его названии есть слово «кислота». И мне говорят: «А почему же мне предложили…» Хотя вам не предлагают, а вас информируют в аптеке. Мы просто принимаем как предложение, как назначение, но на самом деле просто информируют. Я говорю: «Хорошо. А как стоял вопрос?» – «Мне нужно срочно снять симптомы. Срочно». Ему предложили в шипучей форме лекарственную форму. Естественно, она стоит подороже, но она будет работать быстрее и эффективнее. Потому что запрос был какой? «Чтобы было быстро. Мне нужно сейчас, выпить прямо вот здесь». Иван Князев: Ну понятно. Нелли Игнатьева: А с точки зрения – почему и всегда ли есть навязывание? Потому что эта тема извечная, она есть всегда, она больная ровно как и для нас, представителей аптек, но и главное – для пациентов, которые к нам приходят. Это искренне, это так. Я не могу за все аптеки ручаться. Одна ложка порой портит действительно банку или бочку меда. Но с навязыванием, я опять вернусь к той цифре… Когда даже в Москве больше 40% лекарственных препаратов покупают по средней стоимости до 22 рублей, то может ли здесь идти речь о навязывании? Иван Князев: Так все-таки как раз таки хотелось бы узнать… Нелли Игнатьева: Мы сегодня с вами поднимаем такую тему, что падают доходы сограждан, и мы уже экономим, абсолютно все мы с вами экономим, и уже наши граждане экономят в том числе на лекарственных препаратах. Ведь торговая категория… Если говорить с точки зрения экономики, то лекарственные препараты не являются первой строчкой. Сначала люди начинают экономить на отдыхе, начинают экономить на одежде, на каких-то деликатесах. Есть, что называется, стандартные этапы. И вот уже мы, увы, печально говорим о том, что дошли и до лекарственных препаратов. Но я еще подчеркну то, что лекарственные препараты… У нас есть ряд лекарственных препаратов, которые сегодня отсутствуют по тем или иным причинам на рынке. На замену им покупаются, скажем, более дорогостоящие препараты. Буквально сейчас, выходя к вам в эфир, мне в коридоре задали вопрос: «Почему нет этого дешевого лекарственного препарата? Неужели действительно…» А его нет, потому что был единственный производитель субстанции в Китае. Не производится вообще лекарственный препарат, и его нигде в мире сегодня нет. Вот это, может быть, частное объяснение, но тем не менее таких лекарственных препаратов я могу назвать несколько. Иван Князев: Нелли Валентиновна, я прошу прощения, что я вас все-таки перебиваю. А насколько выгодно сейчас аптекам покупать именно дорогие препараты? Вот смотрите. Мы видим, что спрос на дженерики растет. Может, действительно лучше много продать дешевых лекарств, отечественных аналогов, чем закупать дорогостоящие импортные? Аптеки сейчас какую бизнес-политику ведут в этом плане? Нелли Игнатьева: Отечественных препаратов гораздо больше в структуре ассортимента. Иван Князев: Гораздо больше? Нелли Игнатьева: Конечно. Продажи гораздо больше – ну, в силу того, что… Иван Князев: Мне как-то это не вяжется с заявлением главы Минздрава Скворцовой. Вот смотрите, она следующее говорит: «70% препаратов в аптеках – импортные либо которые содержат импортные компоненты. Наших – только 30%». И действительно, я в аптеки тоже хожу, не найти там зачастую бывает российского аналога. Нелли Игнатьева: Я соглашусь с Вероникой Игоревной. Этот измеритель – в стоимостном выражении. Денег россияне от своих средств, затрачиваемых на лекарственные препараты, 70% тратят на иностранные лекарственные препараты. Иван Князев: Нет, это 70% – сколько тратят. Это 70% – какие есть, какие есть в нашей стране лекарства. Нелли Игнатьева: 70% в денежном измерении россияне тратят на иностранные лекарственные препараты. Средняя стоимость иностранного препарата, я говорю, она в три раза больше, чем отечественного препарата. Более 60%, около 60%... Я говорю «более» и «около» – в зависимости от сезонности года. Вот сегодня, буквально сегодня, сейчас 60% в упаковках – это лекарственные препараты, произведенные на территории России. И вот здесь очень интересный момент. Если локализованные производства иностранные, но они производятся на территории России, то мы их где-то называем российскими препаратами. Что есть логично – они производятся, они более доступные и по цене, они попадают в сегмент… Это как раз одна из составляющих… как раз таки один из этапов работы по импортозамещению лекарственных препаратов. Таким образом, да, действительно, 70% лекарственных препаратов может быть зарегистрировано. А мы говорим о том, какие лекарственные препараты действительно потребляются. У нас здесь такое интересное сочетание цифр. Это не ошибки чьи-то, но, увы, это так. Именно денежных средств даже 75% в отдельные сезоны. Я говорю про спрос. Сейчас лето, спрос несколько уменьшился на лекарственные препараты. Да, это так. Но есть положительные моменты. И действительно, тренд в том, что у нас лекарственные препараты производятся здесь, на территории Российской Федерации, и мы их уже называем российскими препаратами. Доверие у наших сограждан к этим лекарственным препаратам… Иван Князев: А что мы сейчас называем российскими препаратами? Я знаю, что с 2020 года российскими препаратами, лекарствами будут называться только те, которые и произведены в России, и имеют все компоненты только России. Это будет со следующего года. Какое их будет количество в процентном соотношении? Нелли Игнатьева: В следующем году мы их действительно высчитаем, если это будет именно так. Почему я говорю, что… Иван Князев: Ну, это опять же Скворцова говорит. Нелли Игнатьева: Действительно, если это будет именно так… Я доверяю, и спасибо Веронике Игоревне за ту работу, которую Министерство здравоохранения проводит. Мы все стараемся выполнять все, что необходимо, все что действительно под силу. Мы понимаем, что еще очень, очень и очень много работы. У нас сегодня, как мы считаем и как все считают, в том числе министерство считает… Я говорю «все» – абсолютно весь рынок. Те лекарственные препараты, которые производятся на территории Российской Федерации – мы их называем отечественными препаратами, российскими препаратами. Они имеют совершенно иную, отличную цену. Даже если это иностранный аналог, который производится за рубежом, то его стоимость будет практически в три раза больше, чем… Иван Князев: Ну, со следующего года мы их уже не будем называть отечественными, потому что половина составляющих – импортные? Нелли Игнатьева: Больше половины. Иван Князев: Давайте послушаем все-таки телезрителей, они нам точную картину нарисуют. Тамара Шорникова: В своем регионе. Иван Князев: Да-да-да, в своем регионе. Елена из Тюмени нам звонит. Елена, здравствуйте. Зритель: Елена. Я вас слушаю. Иван Князев: Елена, какие вы лекарства покупаете? И сколько они стоят? И что вам предлагают в аптеках? Зритель: Из того, что предлагают в аптеках, я никогда и ничего не покупаю. Я консультируюсь в Нижневартовске. Я делаю только инъекции и капельницы. Наношу специальные ортопедические средства, делаю ЛФК, диета. Все остальное – это уму непостижимо, это убийство организма! Только лишь капельницы и в мышцу уколы. А остальное… Иван Князев: Ну понятно. В общем, вы лечитесь фактически сами. Тамара Шорникова: Вот такое мнение. Зритель: Я не доверяю ни российским, ни импортным. Откройте эти огромные листы с побочными эффектами. Спасибо за внимание. Иван Князев: Хорошо, да, спасибо. Тамара Шорникова: Давайте сразу сравним с мнением из Саратовской области, а потом вместе обсудим. Тоже Елена… Нет, Ирина. Иван Князев: Ирина, да. Тамара Шорникова: Ирина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, здравствуйте, добрый день. Тамара Шорникова: Слушаем вас. Иван Князев: Ирина, тот же вопрос. Зритель: Я по поводу своей проблемы. У меня муж заболел инсультом в июне месяце. У него пенсия – десять с половиной, а у меня – девять. Вот нас выписали. Получается, что нам даже на лекарства не хватает. Вот этот «Акатинол Мемантин» стоит 1 700 в Саратове. На месяц этой упаковки нам не хватает. А помимо этого, еще четыре препарата… Иван Князев: Еще раз, как препарат называется, простите? Зритель: «Акатинол Мемантин», 1 700 он стоит. Нам на месяц его не хватает. Помимо этого, еще четыре препарата. Я сейчас уже около 5 тысяч затратила на лекарства. Помимо этого, у нас идут памперсы, так как у него парализована левая сторона. Вот как выкрутиться в этой ситуации? Я не знаю, может быть, есть аналоги наши, российские? Но какая гарантия, что они соответствуют, такой же эффект лечения? Тамара Шорникова: Да, подойдут и будут ли настолько же эффективными. Спасибо большое вам за звонок. Иван Князев: Вот мы сейчас как раз таки переадресуем вопрос. Нелли Валентиновна, вот этот препарат «Мемантин» – аналоги есть? Я сейчас уже успел открыть: действительно, 1 375 рублей стоит и так далее, и так далее. Есть ли более дешевые аналоги у нас? И почему выписывают именно его? Нелли Игнатьева: Ну, мне, конечно, сейчас ровно так же нужно обратиться к базе остатков лекарственных препаратов. Но, судя по названному лекарственному препарату и по стоимости, намного дешевле… Есть только один из вариантов – в разных аптеках проанализировать, потому что цены различаются даже на лекарственные препараты из перечня ЖНВЛП. Это нефиксированная цена. Есть уровень фиксированной надбавки, но где-то оно будет ниже, где-то оно будет выше. Главное, что… Увы, к сожалению, я не могу здесь никак обнадежить, что есть выход действительно многократного снижения цены на этот лекарственный препарат или поиск иного лекарственного препарата. Я еще позволю комментарий Елене, которая нам звонила, которая произнесла для меня очень важную информацию, и я хотела бы на ней акцент сделать. Человек не доверяет лекарственным препаратам, как она сказала: «Посмотрите инструкцию о применении». Это очень важный момент. Я хотела бы по-другому его интерпретировать. Уважаемые друзья, уважаемые коллеги, сограждане, телезрители, никогда не назначайте лекарственные препараты себе сами! Я преподаватель дисциплины «Фармакология», и я знаю, что я говорю. Второй перевод слова «фармакология» – это «лекарство» или «яд». Лекарство только тогда лекарство, когда оно в должном количестве принимается. Его должен назначать врач… Иван Князев: Ну да. Давайте мы все-таки в фармакокинетику не будем лезть. Тамара Шорникова: Но это важно. Нелли Игнатьева: Нет конечно. Это важный момент. Не лечитесь сами, потому что… Очень важна дозировка, кратность приема, форма введения. Только капельницы и инфузии не всем подойдут. Поэтому лекарства назначает строго врач. Пожалуйста, приходим к врачу, требуем выписки рецепта. Не забываем, что будет рецепт – у вас есть возможность 13% компенсации еще получить. Ну и главное – выбрать лекарственный препарат в аптеке по выписанному рецепту, по той стоимости, которая наиболее оптимальная для вас. Не ограничивайтесь только одной аптекой, ищите, где дешевле, в разных аптеках. Иван Князев: Да, спасибо. Я просто больше, наверное, к тому хотел вас переориентировать, что люди говорят не о том, какие там даже «побочки» (хотя это тоже туда же), а о том, что качество лекарств плохое. Вот очень много эсэмэсок. «Продают пустые пилюли», – ну, в том плане, что не помогают они никак. «Качество плохое, не помогают». Сейчас я несколько… Да, и все-таки какие лучше – европейские или российские? Нелли Игнатьева: Если мы вирусную инфекцию будем самостоятельно лечить противобактериальными средствами, то лекарственный препарат, конечно, не поможет. Это как раз таки ответ на тот вопрос, на тот комментарий, который я вам сейчас дала. Уважаемые наши телезрители, нет лекарственного препарата, который не проходит контроль качества при выходе в обращение на рынок Российской Федерации. Просто принимать каждый лекарственный препарат нужно правильно, по назначению. А у нас, как только возникает простуда, вирусное заболевание, люди самостоятельно начинают себе назначать антибиотики. Нельзя категорически этого делать! Цените свое здоровье, цените свою жизнь. Не назначайте себе лекарства самостоятельно! Как раз законодательство сегодня говорит о том, что врач должен выписать. Он выписывает на рецепте (не на листочке бумаги, как мы сегодня тоже делали замечание отдельное) действующее вещество. И в аптеке вы выберете из тех лекарственных препаратов, которые вообще есть на рынке Российской Федерации, наиболее доступное и возможное для вас по цене. И вот именно это действующее вещество как раз будет работать против вашего заболевания. Иван Князев: А какие лекарства все-таки лучше переносятся – иностранные или наши? Нелли Игнатьева: Мы настолько индивидуальные! Есть люди, которые категорически не могут переносить индивидуально один-два-три лекарства, которые имеют достаточно широкий спрос. Я говорю «широкий спрос» – то есть действительно покупаются. Говорить о том, какие лекарства, наши или иностранные… Лекарства проходят абсолютно одну контрольно-разрешительную систему. Говорить о том, что лучше… Они производятся из одних субстанций. Вот я вам сегодня привела пример. У нас нет на рынке Российской Федерации сейчас одного лекарственного препарата, потому что его нет везде в мире, потому что был единственный производитель субстанции, Китай, и он перестал его производить. И сказать, что у кого-то оно будет лучшее… Мы все готовим из одного сырья. Технологии какие? Сегодня в России настолько современные технологии! Вот те стереотипы, которые у нас когда-то были, что «российское не лечит» или «российское – плохое», – ну, это стереотипы. И прошу все-таки действительно, так сказать, оставить прошлое в прошлом и более объективно смотреть на реалии сегодняшнего дня. У нас современные и новые производственные площадки – они даже на порядок выше и превосходят иностранных производителей. Иван Князев: А много ли их у нас, этих производственных площадок? Я знаю, что 7 миллиардов иностранные фармацевтические гиганты вложили в нашу промышленность фармацевтическую только потому, что на некоторые лекарства со следующего года, которые будут называться именно отечественными, они получат различные преференции при госзакупках. А заводов у нас открыли за последние несколько лет всего около десяти, по-моему. И вложились в них тоже гораздо меньше, чем иностранные. Так вот, вы говорите, что у нас достаточно производится. Нелли Игнатьева: Ну, у нас больше половины лекарственных препаратов потребляется… Иван Князев: Вы с какими работаете компаниями в аптеках? Нелли Игнатьева: Вы знаете, все компании, которые есть на российском рынке, они есть на российском рынке. Я представляю российский рынок со всеми, которые представлены на российском рынке. Но здесь есть два момента в тех комментариях, которые вы даете сегодня. Есть категория льготного отпуска – это госзакупки непосредственно. И тот сегмент розничный, куда пациенты приходят – к нам, в аптеки – и покупают за собственные средства лекарственные препараты. Так вот, лекарственные препараты за собственные средства покупаются… Как раз более 60% – это отечественные препараты, то есть произведенные здесь, на нашем локальном рынке. И следующий момент, который я бы тоже хотела отразить. Никогда не могу согласиться, что… Ну как может один пациент сказать: «Не работает, некачественный»? Вы его неправильно храните в домашних условиях – он уже неправильно работает. Есть момент, и момент очень важный для нас, с точки зрения контроля качества. У нас есть Институт надлежащих практик (я очень коротко называю название института), который проводит аттестацию и аккредитацию производственных площадок и тех лекарственных препаратов, даже иностранных, которые ввозятся на территорию России. Так вот, есть те иностранные производства, которые не проходят нашу аккредитацию, не получают допуск выхода этих препаратов на рынок России. Это говорит о чем? О том, что мы очень серьезно относимся к тому, как производятся лекарственные препараты не только на территории Российской Федерации, но и которые ввозятся на территорию Российской Федерации. И это очень значимый, важный, такой существенный этап работы при разрешении ввода лекарственного препарата на рынок Российской Федерации. Они работают все. Тамара Шорникова: Давайте послушаем телефонный звонок. Много у нас накопилось звонков. Сначала – Воронежская область, Тамара. Иван Князев: Здравствуйте, Тамара. Зритель: Добрый день. Тамара Шорникова: Да, слушаем вас. Нелли Игнатьева: Здравствуйте. Зритель: У меня вот такой вопрос. У меня сестра – региональный льготник. Ей выписывает доктор «Периневу», но вот уже третий месяц она не может получить ее в аптеке – все время отказывают или говорят, что надо покупать за свои деньги. А у нее пенсия минималка, не может она себе позволить. А муж у нее диабетик. Вот доктор выписывает «Метформин» – в аптеке дают заменитель этого лекарства. Он пьет – сахар повышается, улучшений никаких нет. Аптеки не дают, отказывают, уже второй месяц ему отказывают. Тамара Шорникова: Да, понятно, спасибо. Как можем прокомментировать? Нелли Игнатьева: Аптека сама не закупает лекарственные препараты для льготников. Это тендеры, оптовые компании. Роль аптеки – непосредственное взаимодействие с пациентом. Если вы подходите… Я сегодня уже говорила и, видимо, буду повторять неоднократно. Если вы подходите в аптеку и спрашиваете по льготе лекарственный препарат: «Есть ли лекарственный препарат?» – не ограничивайтесь, пожалуйста, не уходите, а отдавайте, пожалуйста, рецепт аптеке, чтобы она его взяла на отсроченное обслуживание (так это называется). И тогда лекарственный препарат должен поступить в аптеку. Почему этот лекарственный препарат не поступает, если вы эту процедуру проделали, то есть предоставляли рецепт? Возможно, его просто не купили и были какие-то срывы в тендерах. Это нарушения, которые сегодня действительно имеют место быть при закупках. Аптека на эту ситуацию никак повлиять не может, с одной стороны. С другой стороны, нашему пациенту надо что-то делать, надо получить именно лекарство. Непосредственно жалуйтесь в министерство, в Росздравнадзор территориальные, что, когда вы обращались, вам не были своевременно отпущены лекарства, в течение трех месяцев не были отпущены лекарства, потому что только тогда мы будем в каждой отдельной ситуации разбираться. Конечно, мне сложно сейчас прокомментировать, что там конкретно происходило. Единственное – не забывайте, не уходите просто со словами: «Нет лекарства? Я пошел». Отдавайте рецепт, забирайте рецепт. И на рецепте обязательно должна быть пометка – это как раз свидетельство того, что вас индивидуально взяли на это отсроченное обслуживание, что лекарственный препарат вам гарантируют доставить, если действительно он был закуплен на торгах именно для вас конкретно, потому что заявку формирует сам врач на закупку этих лекарственных препаратов. Тамара Шорникова: Возвращаюсь к дефициту льготных препаратов. Действительно, таких эсэмэсок у нас тоже много. Люди жалуются на отсутствие того или иного препарата, причем месяцами. Есть перебои – то есть два месяца препарат дают, серьезный какой-то, а потом полгода еще его нет. Нелли Игнатьева: Самая проблемная тема, да. Тамара Шорникова: На «Прямой линии», действительно, возвращались к этой теме не раз, точно так же комментировали. Действительно, создалось такое впечатление, что попросту захотели свалить эту вину на регионы, потому что назвали область, в которой склад завален буквально препаратами, но аптечная сеть об этом не знает, и так далее. При этом сами регионы говорят, что они бы и рады выдавать, осваивать все деньги, но есть проблемы определенные с тендерами и так далее. Основная причина, по которой возникает тот или иной дефицит в том или ином регионе все-таки? Нелли Игнатьева: Ну, действительно, это никак не относится к аптекам. Я просто как эксперт сейчас прокомментирую ситуацию. Основная причина в том, что есть сбои. Возможно, неправильное количество лекарственных препаратов закупается. Если наш пациент звонит сегодня и говорит, что у него нет лекарственного препарата – значит, его не закупили, да? Это один из моментов. Неправильно управляют товарными запасами там, где действительно лекарственные препараты (ну, мне даже это слово больно произносить) просто пропадают, лежат, а пациенты наши с такими серьезными заболеваниями не получают эти лекарственные препараты. Это непосредственно логистические моменты нарушаются. И для того чтобы они действительно запускались, я опять-таки к чему призываю? Не оставляйте эти моменты, пожалуйста, без жалоб, без обращений к нам. Я говорю непосредственно об аптечной организации. Потому что есть такие моменты (о чем я сегодня и говорю), когда нет в той аптеке, в которой вы обслуживаетесь, а как раз на том складе (а там тендер уже, видимо, прошел, если лекарственные препараты есть по льготе) этот лекарственный препарат есть. И он просто должен быть доставлен по тому адресу, где наш пациент пребывает и обслуживается. Говорить о том, что хотели бы все, допустим, с федеральной льготы отнести или соотнести, как вы прямо назвали, на региональные проблемы? У нас действительно есть бюджеты, которые непосредственно на те нозологии и заболевания, которые идут из федерального обеспечения. И то, что касается региональных – они остаются действительно наиболее проблемными. Почему? Ну, видимо, потому, что по-разному работают на местах в регионах. Федеральный работает по единому механизму, тут все понятно – один тендер. А у каждого региона какие-то свои проблемы возникают, связанные… Ну, я все-таки хочу сказать, что все зависит от нас – от людей, которые работают на этих местах, и как они работают, как они к этому моменту относятся. Тамара Шорникова: Насколько справедливы цены, которые звучат на тех или иных тендерах? Потому что многие эксперты говорят, что действительно по принципу: кто меньше предложит за тот или иной препарат – тот и выиграет на сегодня. И это не очень интересно крупным компаниям, которые просто хотят уйти с рынка. Мы не останемся без каких-то важных и серьезных препаратов? Нелли Игнатьева: Ну, никогда не бывает… свято место пусто не бывает, да? Это с одной стороны. С другой стороны, у нас есть примеры… Я к тому, что не приведет ли к вымыванию, несколько по-другому назову. У нас есть реальные примеры, когда изменялся механизм ценообразования, не связанный с льготами, не только с льготами, и нам громко заявляли о том, что вымыли 190 препаратов. Это были просто, что называется, прямо новостные полосы. Я представляю, насколько было тяжело тем пациентам, которые с этими лекарственными препаратами ну просто ежедневно пребывают, просто живут, они без них жить не могут. А на самом деле на эту нишу пришли эти же лекарственные препараты, но других производителей, и даже еще по более низким ценам. Говорить о том, что произошло плохо? На самом деле произошло для пациента еще лучше. Иван Князев: Ну, это, наверное, единичный случай. Обычно просто наоборот – затягивается, лекарств нет. Нелли Игнатьева: Я привожу пример, связанный… Это одна сторона медали – той, которую мы обсуждаем. А с точки зрения того, как происходит закупка? Ну, закупка всегда происходит по критерию… Основной критерий – цена: что дешевле, то и покупается. Потому что когда стоит выбор – вылечить двух пациентов или одного, то скорее двух. Мы говорим об этом, совершенно понимая и никак не ущемляя качество и действие лекарственных препаратов, поскольку… Звучит слово «качество». Лекарственные препараты все качественные, лекарственные препараты все проверяются, но есть лекарственные препараты, которые пациенту подбираются индивидуально. Я сегодня несколько раз говорила о том, что врач вам выпишет эту активную молекулу, действующее вещество (МНН это называется – международное непатентованное наименование), вы в аптеке выбираете. Но есть пациенты, которым действительно (и даже по сегодняшним звонкам, которые мы сегодня с вами имеем в рамках нашей передачи) заменили препарат, а пациенту, видимо, он не подходит, потому что они не согласны… Я сейчас не буду называть препарат. Ну, не подходит. Иван Князев: Понятно. Нелли Игнатьева: В таком случае нужно подойти к лечащему врачу. Собирается комиссия, и тогда выписывается ему уже по торговому наименованию. Для этого для пациента уже должен быть, согласно действующему законодательству, должен быть закуплен препарат. Иван Князев: Звонок, звонок у нас есть в студию, звонит из Омской области Любовь. Любовь, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Иван Князев: Скажите, как вы часто в аптеку ходите? Зритель: Я хотела бы сказать в адрес представителя по здравоохранению. Она очень красиво вещает, но она не представляет даже, какая проблема существует в регионах. Вот она говорит: «Приходите в аптеку, вам рецепт должны выписать». А если ты приходишь к терапевту участковому, и участковый терапевт тебе показывает список лекарств, которые выделили на эту поликлинику? Одного вида лекарство – один экземпляр, другого – три экземпляра, третьего вообще нет, четвертого вообще нет. Как вы представляете дальше? Выпишет ли врач вам рецепт? Нет. И опять же говорят: жизненно необходимые лекарства. Мне, например, очень жизненно необходимы глазные капли, у меня очень серьезное заболевание головного мозга, зрительных нервов, всего, но эти лекарства не входят в жизненно необходимые. А капли стоят до тысячи рублей – пузыречек! Простите меня, я пузырек должна использовать только раз в месяц. И где мне брать эти деньги, если у меня сопутствующие другие заболевания? Причем я жертвой медицины являюсь, жертвой. Это я могу доказать, но, конечно, не в прямом эфире… Иван Князев: Спасибо вам. Тамара Шорникова: Часто говорят о том, что действительно отказываются врачи выписывать рецепты, просто мотивируя тем, что: «Ну а что выписывать? Нет. Таких препаратов нет». К главврачу идти? Нелли Игнатьева: Не оставлять это, во всяком случае. В силу того, что… Я сейчас услышала про глазные капли, услышала про перечень жизненно необходимых и важнейших и услышала перечень, который отпускается по льготе, когда врач показывает. Действительно, у каждого региона есть свои перечни, списки (они их утверждают), которые в рамках льготного обеспечения. Если препарата, который нужен пациенту, там нет, если пациент будет об этом во всяком случае молчать, то его даже не будут рассматривать для включения в этот список. У нас скоро как раз будут эти списки пополняться, потому что эта процедура ежегодно происходит, как раз идет изменение этих списков. На региональном уровне это проходит ровно так же… Иван Князев: Да уж они не молчат. Вот люди спрашивают. Кострома: «Куда пропал «Анаприлин»?» Ленинградская область: «Прекратили выпуск «Анаприлина». Нелли Игнатьева: Как раз было про «Анаприлин». Я вам сегодня уже ответила на этот вопрос. Был единственный производитель субстанции в мире, он в Китае. На сегодняшний момент этот производитель не производит субстанцию – и «Анаприлина» нет в мире вообще нигде. Ну, вы уже назвали препарат, и я его назвала, потому что это самая болезненная тема на сегодня. Я оптимистична немножечко. Спасибо за терпение нашим гражданам. Мы верим, что наш российский производитель возьмется за производство этой субстанции и будет наш российский (и даже для всего мира) лекарственный препарат. Это ответ на вопрос: куда он делся? Вот как я могу ответить, когда производитель перестал производить субстанцию? Иван Князев: Ладно, так уж и быть, давайте еще немножко порекламируем. Инвалид второй группы, Ставропольский край… Ну, назовем еще один препарат – «Феназепам». Я знаю, сильнодействующий, выписывается строго по рецепту. Тоже не найти. Куда делся? Нелли Игнатьева: Ну, если это инвалид, то ему должны по льготе отпускать этот лекарственный препарат. Иван Князев: Вот найти не может в Ставрополе. Тамара Шорникова: От наименований давайте к ценам перейдем… Нелли Игнатьева: Проблем с ним нет, с наличием. Скорее всего, это по льготе – вот у меня есть такие ощущения. Ну, этот лекарственный препарат есть в наличии. Тамара Шорникова: Контакты есть. Можем передать, чтобы как-то в индивидуальном порядке разобраться. Нелли Игнатьева: С удовольствием, конечно. Тамара Шорникова: «Вы заметили подорожание лекарств?» – наши корреспонденты задавали этот вопрос на улицах Екатеринбурга, Череповца и Биробиджана. Смотрим ответы. ОПРОС Иван Князев: Нелли Валентиновна, а вот что касается конкретных лекарств – на какие сейчас препараты спрос меньше всего стал? Нелли Игнатьева: Вы знаете, меня этот момент… Иван Князев: Ну, вы говорили немножко про сезонность. Нелли Игнатьева: Да. Меня этот момент где-то даже настораживает. Почему? Потому что люди стали экономить на лекарственных препаратах. Это печально, но тем не менее они стали экономить на лекарственных препаратах, как раз на симптоматических препаратах. Это безрецептурные препараты. Это такая моя оценка. Мы проанализировали, что действительно покупают. А это означает следующее. Тут есть два опасения. Либо переходим во время респираторных заболеваний, если мы вдруг простужаемся, переходим на какие-то народные средства, а дальше не пролечиваемся и не приходим к врачу… Это я говорю об одном из нежелательных моментов. Но на фоне того, что снижается спрос на безрецептурные препараты, на рецептурные препараты как раз таки спрос устойчивый. Это говорит о том, что пациенты занимаются своим здоровьем, они вынуждены принимать постоянно лекарственные препараты, с одной стороны, они не отказываются от этого. Но все-таки, действительно, в ценовом диапазоне они выбирают, где есть выбор, лекарственные препараты по меньшей стоимости, исходя… Иван Князев: Ну, также это говорит о том, что здоровее мы не становимся. Нелли Игнатьева: Увы, мы экономим. Иван Князев: Еврейский автономный округ: «Пользуюсь народными средствами, лечебными травами». «Мы не верим никому!» – не подписались, из какого региона. Тамара Шорникова: Ну и наши итоги SMS-опроса. В самом начале мы спросили: вы экономите на лекарствах? «Да» – 95%, «нет» – 5%. Вот такая статистика. И что с этим делать? Нелли Игнатьева: Да, это наша реальность. Я ожидала цифру несколько меньшую – около 90%, но наши телезрители сегодня проголосовали так. Что делать? Это вопрос, увы, не к нам. Доходы падают, мы экономим на всем. Что касается нашего реагирования, то это формирование того ассортимента, который был бы по более доступной цене. Со своей стороны мы это делаем. Есть у нас программы – и «Фарм-Отечество», и «Поддержи отечественное!». Я вас заверяю о том, что действительно сегодня (у кого есть возможность – даже в интернете посмотрите, какие сегодня наши отечественные площадки производственные) это всегда качественные препараты. Но отмечу, что любой лекарственный препарат должен изначально подбираться врачом – и дозировка, и кратность приема. Мы сегодня потребляем лекарственных препаратов больше произведенных в России, нежели иностранных, а денег переплачиваем иностранцам больше в разы. Иван Князев: Спасибо. Тамара Шорникова: «Что с этим делать?» – этот самый вопрос мы зададим в том числе экспертам в нашем вечернем выпуске, потому что это наша тема дня, и наши коллеги к ней еще вернутся. А мы благодарим за участие в программе, в дневном выпуске, Нелли Валентиновну Игнатьеву, исполнительного директора Российской ассоциации аптечных сетей. Спасибо вам. Иван Князев: Спасибо. Нелли Игнатьева: Спасибо и вам.