Петр Кузнецов: И вместе с учеными мы узнаем, что существует возраст несчастья. Ольга Арсланова: Если доживете. Петр Кузнецов: Высчитали. Если, кстати, доживете. Специалисты из Дартмутского колледжа в США изучили данные по соотношению благополучия к возрасту в 132 развитых и развивающихся странах. Оказалось, что для каждой страны существует своя так называемая «кривая счастья». Ольга Арсланова: Вот чем американские ученые занимаются. Давайте как раз на эту «кривую счастья» посмотрим и узнаем, где, в каких странах люди… Петр Кузнецов: Надеюсь, эта кривая не совпадает по траектории с ракетой, которая в Иран летит. Ольга Арсланова: Итак. Вот эта кривая, о которой мы сейчас говорили, связана со средним уровнем зарплаты и средней продолжительностью жизни в стране. Неожиданно, да? Так вот, жители развитых стран, таких как США, Япония, Германия, Канада и Великобритания, чувствуют себя максимально несчастными примерно в 47 лет. А в развивающихся странах, к которым отнесли в том числе и Россию, Китай, Турцию, Украину, – 48. Смотри-ка, у нас год… Петр Кузнецов: Т. е. еще 20 лет есть у нас с тобой. Ольга Арсланова: Да, и на год больше у нас счастья. Получается, в развивающейся стране лучше жить, видимо. «Кривая счастья» населения выглядит, как буква U иностранная: вот так, во всех странах мира, вне зависимости от среднего уровня доходов. И достигает низшей точки в середине жизни. Так что у нас, как тогда… Петр Кузнецов: Как подкова, на самом деле. Которая «на счастье». А она на самом деле «подкова несчастья». Ольга Арсланова: Совершенно верно. И вот две новости. Одна плохая: это то, что если вам еще пока нет 48, то самое плохое у вас впереди. Но, с другой стороны, потом, после этого падения, будет… Петр Кузнецов: Будет только лучше. Ольга Арсланова: …будет намного лучше. Но у нас есть опрос и российский. Это опрос ВЦИОМ. Судя по его результатам, счастливыми себя считают 80%, даже больше 80%, россиян. Что же их радует, что дает это счастье? Давайте посмотрим. Радует семья. В целом счастливые россияне довольны своим здоровьем, ни на что особо не жалуются. И отмечают наличие хорошей работы, детей и общей удовлетворенности жизнью. В то же время 17% респондентов считают себя несчастливыми и связывают это с материальными трудностями, тревожным положением дел в стране и плохим самочувствием. Но еще раз повторюсь: таких, судя по опросу, в целом меньшинство. Петр Кузнецов: Ничего себе: 80% счастливых людей. Так это надо знать, в какой момент их опрашивали, в какое время. Ольга Арсланова: Разный возраст абсолютно туда попал. Ну, и, видимо, люди, которые середину жизни преодолели в том числе. Давайте о несчастливом возрасте поговорим, о том, как он связан с той страной, в которой вы живете, прямо сейчас. Звоните. Петр Кузнецов: Т. е. с нашей. Михаил Черныш, доктор социологических наук, с нами на связи. Михаил Федорович, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Михаил Черныш: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Вы как считаете, у нас, если про нас говорить (конечно, про нас будем говорить), несчастье в первую очередь с кем или с чем связано? Михаил Черныш: Вы знаете, несчастье это такая вещь единоразовая в русском языке. Когда мы говорим, что с кем-то приключилось несчастье, мы подразумеваем, что произошло событие, резко ухудшившее его состояние, его жизнь. Вот, собственно говоря, что такое несчастье. Несчастье у нас вряд ли, в русском языке, в нашей семантике, ассоциируется с каким-то постоянным пребыванием в полной прострации… Петр Кузнецов: В полном унынии, да? Т. е. это не какая-то затяжная депрессия, а скорее такое краткосрочное состояние. Как вот состояние счастья бывает мгновенным и проходит, так же и здесь? Михаил Черныш: И, во-вторых, мне кажется, то же самое мы можем сказать и о счастье. Петр Кузнецов: Ну вот, да, я и говорю. Михаил Черныш: Если даже мы посмотрим свои поговорки, почитаем Даля, то, как там определяется счастье. Счастье – в общем, мимолетное состояние. Есть некоторое такое пиковое состояние человека, когда он счастлив, когда он находится за пределами своей обычной жизни. А потом он возвращается в колею обычной жизни и этого особого состояния уже не испытывает. Т. е. счастье не воспринимается как нечто постоянное. Человек, который живет в счастье, это либо монах, который достиг просветления… Ольга Арсланова: Либо не очень психически здоровый человек. Петр Кузнецов: Да, не очень… Михаил Черныш: …либо это нездоровый человек. Ольга Арсланова: А скажите, пожалуйста, с чем вы связываете, вот очень многие исследования говорят о том, что самый тяжелый период в жизни современного человека – это середина жизни. А потом, казалось бы, наступает пожилой возраст, старость, болезни, низкая пенсия – и тем не менее люди чувствуют себя существенно лучше. Михаил Черныш: Вы знаете, я бы не назвал это серединой жизни. Потому что если мы говорим о жизни после 40 лет и ближе к 50, то в Российской Федерации у нашего населения это все-таки 2/3 жизни прожито. Потому что у нас продолжительность жизни не настолько велика, чтобы мы могли говорить о 48 годах как о середине жизни. Но здесь, как вам сказать, здесь это особый возраст, когда в жизни человека усиливаются риски. Риски, связанные со здоровьем, во-первых. Здоровье не то, что было раньше, не то, что было в юности. Во-вторых, это риски, связанные с тем, как человек позиционирован на работе, в сфере занятости. Вот мы знаем, что избавляются работодатели в основном от людей, приближающихся к пожилому возрасту. От тех, кто может болеть, от тех, кто менее эффективен. И человек это чувствует. Уже появилось понятие «предпенсионный возраст». Предпенсионный возраст, причем он все молодеет и молодеет, этот предпенсионный возраст. Работодатели, избавляясь от этих людей, хотят нанимать на работу более молодых. А вот этим людям куда деваться? Петр Кузнецов: Михаил, в связи с этим вопрос. Вот все-таки деньги и счастье, и наоборот, т. е. отсутствие денег и несчастье, – это синонимы у нас? Михаил Черныш: Нет, нет. Как раз наши исследования показывают, что это далеко не синонимы. Деньги? Вот само понятие счастья очень обманчиво. Потому что когда в английском языке говорят «счастье», подразумевают все-таки просто некоторую степень удовлетворения жизнью. И, конечно, в жизни у нас тоже это фактор удовлетворенности жизнью. Но это отнюдь не фактор счастья. Стать счастливым, получив даже большую сумму денег, ты можешь и не быть. Наоборот, деньги могут быть источником несчастья. Петр Кузнецов: Как женщина, которая выиграла миллиард в лото. Ольга Арсланова: Как все сложно у русских людей получается, да? Им недостаточно быть просто удовлетворенными жизнью. Спасибо. Петр Кузнецов: Не спешите ей завидовать. Спасибо вам большое. Михаил Черныш. Татьяна, поприветствуем нашу телезрительницу. Здравствуйте, Татьяна, рады вас слышать. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, уважаемая студия. Я поздравляю вас с тем, что закончились наконец-то все праздники. Ольга Арсланова: Спасибо. Петр Кузнецов: Мы-то думали – с приближением того самого несчастливого возраста. Он не за горами. Зритель: Нет. Вот мне в феврале исполнится 55 лет. Петр Кузнецов: Прошли? Зритель: И знаете, я чувствую, что чем старше я становлюсь, тем более я чувствую себя счастливой. Ольга Арсланова: Почему? Интересно. Зритель: Почему? Потому что я начинаю как-то более философски относиться к жизни и понимаю, что вот счастье – оно внутри нас. И самое главное, что я вижу, слышу, я могу каждый день видеть этот окружающий мир, я могу видеть свою дочь, своих внуков, окружающих людей… Петр Кузнецов: Вот. Вы уже говорите о таком фундаментальном уже счастье. Когда вам есть уже многое вспомнить, вы многое уже прошли, есть с чем сравнить. Это как раз то фундаментальное счастье, которое отличается от того счастья, которое в начале этой подковы. Если вы следили за этим графиком. Т. е. молодые люди, как правило, считают себя, чувствуют себя счастливыми, и пожилые. Вот в этом, наверное, основное отличие этих «счастий». Давайте продолжим. Владимир Морыженков. Это профессор бизнес-школы МИСиС. Он тоже с нами на связи. Это наш второй эксперт по теме. Владимир Алексеевич, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Владимир Морыженков: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Вот американские ученые выяснили, что в развивающихся странах самый несчастливый возраст, в среднем, это 48 лет. По вашим наблюдениям, можно сказать, что это близко к реальности в нашей стране? Владимир Морыженков: Да, это соответствует реальности и в нашей стране. Потому что к этому возрасту у человека статистически приходит ощущение, что позади основные смыслы твоего предназначения: периоды для создания семьи, периоды для получения образования, создания каких-то реализаций и проектов. И чем больше тебе лет, подходя к какой-то черте, ты начинаешь понимать, что это у тебя уже позади. И теперь ты начинаешь радоваться и ожидать счастья от того, что будешь находиться в мире созерцания. Но тем не менее, мне очень понравилось выступление предыдущей нашей телезрительницы о том, что вот эти надежды на новый мир они так помогают сократить вот это U-образное ощущение. Не забывайте, если говорить еще о мужчинах, что здесь еще проходит кризис среднего возраста. И в этот период у мужчин часто рушатся семьи, и они делают несчастными своих жен, переходя в другие уже браки, делая себя счастливыми. Вот здесь надо находить государству, или в нашей какой-то социальной политике, какие-то подсказки населению, что есть будущее. Потому что, действительно, и деньги не могут сделать человека счастливым. Вот вопрос, как использовать деньги для того, чтобы ты мог увидеть свое завтрашнее более ярким. Это не в смысле потребления, а в смысле надежд и строительства планов, сколько много еще предстоит совершить. Петр Кузнецов: Т. е. женщины у нас счастливее? Или, может быть, вообще. Хотя бы потому, что нет того самого кризиса, о котором вы только что сказали. Ну, и все-таки дольше они живут. Владимир Морыженков: Женщине удается сберечь очаг. И в ней нуждаются. Человек начинает страдать или быть несчастным в том, что у него первый сигнал – что он никому не нужен, кроме своих болезней. Которые начинают, кстати, в этом возрасте тоже. Человека начинают атаковать, и начинаются признаки того, что скоро все закончится, а ты много чего еще не успел. Есть еще и сравнительное несчастье. Когда ты понимаешь, что очень много несправедливости в мире вокруг тебя. И ведь те определенные люди живут, ничего не вложив в жизни, живут одной жизнью, и их родные и близкие. Особенно для России или для ряда республик СНГ чувствуется. И вот эта внутренняя несправедливость начинает поедать изнутри человека. Человек впадает в минорное настроение, он начинает обсуждать. И его вот это состояние, проживания вокруг себя людей стонущих и пребывающих от того, что все плохо и несправедливо, надолго удержит его на дне этой U-образной кривой. Кстати говоря, в Америке этому менее люди подвержены, потому что кругом много предпринимательских успехов, и ты можешь в различных вещах поучаствовать. Ольга Арсланова: Владимир, все-таки о деньгах хочется поговорить. Вот по последним опросам в среднем жителю России необходима 161 тыс. руб., чтобы чувствовать себя счастливым. Это СуперДжоб спрашивал. Мы тоже спрашивали зрителей, у нас чуть поменьше получилось. Тем не менее, большинство у нас в стране столько не зарабатывают и при этом, по опросам ВЦИОМ, чувствуют себя абсолютно счастливыми. Для россиянина все-таки деньги гарантируют удовлетворенность жизнью? Или все сложнее? Владимир Морыженков: Я считаю, что у Шуры Балаганова с блюдечком с голубой каемочкой никакого счастья не произошло с обладанием. Если нет знаний и компетенций и человек не пытается вырастить в себе понимание, как он будет потреблять деньги, выигранные у лотерейного билета. Деньги зарабатываются, и вот сколько человеку удается зарабатывать, он должен найти свой баланс. И в этом балансе можно прожить очень счастливую жизнь. Многие люди, обладая деньгами, влезают в долговые обязательства таких размеров, что они делаются чудовищно несчастными. Это неправильный риск-менеджмент жизни, вот что я вам хочу сказать. Люди, не принимайте значительное количество рисков ради того, чтобы добыть денег. Потому что оставшаяся часть жизни вообще превратится в катастрофу для вас. С судебными приставами, взысканиями, криминалом. Это не тот сюжет. А вот сколько это блюдечко с золотой каемочкой… Кому-то и 160 тыс. явно мало. А кто-то живет в формате среднего бюджета. Но нельзя жить в той ужасающей нищете, как сегодня устроено наше социальное общество в России, когда мы эксплуатируем людей, каждый день теряющих свою профессиональную квалификацию, ибо их труд не востребован и за это, естественно, мало платят. Вот надо учиться у китайцев. У них там с $30 месячной зарплаты уже дошли до средней $400 в месяц. Это средняя по медиане, т. е. почти все получают такие деньги. Т. е. можно. Петр Кузнецов: Спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо, Владимир. Петр Кузнецов: Хорошая точка в теме. Спасибо. Владимир Морыженков. Но это не значит, что мы останавливаемся. Идем дальше, впереди еще много тем.