Константин Чуриков: Сейчас рубрика «Личное мнение». По вашим многочисленным просьбам в студии появляется доктор экономических наук, профессор Никита Кричевский. Никита Александрович, здравствуйте. Никита Кричевский: Никита Александрович давно уже здесь. Константин Чуриков: А какие поправки, раз уж так, в Конституцию вы считаете для себя наиболее важными? Никита Кричевский: Те, которые примут, те, которые президент, и считаю наиболее важными. Константин Чуриков: Это самый долгий ответ, который мы слышали. Оксана Галькевич: Как вы умеете формулировать, Никита Александрович. Никита Кричевский: Да. Оксана Галькевич: Все умеете. Никита Кричевский: Ну так опыт. Константин Чуриков: Давайте тогда немножко о другом. Сначала давайте начнем с опроса, расставим акценты. Romir провел опрос как раз буквально недавно. Спросил людей, сколько россиян хотели бы переехать. На самом деле 83% говорят, что нет, родина им мила, на родине хорошо, все в порядке. Никита Кричевский: А куда переехать? Константин Чуриков: В другую страну. Никита Кричевский: Какую? Оксана Галькевич: Кому как. Кому-то – где теплее, кому-то – где лучше зарабатывается. Куда-то. Никита Кричевский: Китай? Константин Чуриков: Смотрите, растет процент тех, кто хочет все-таки уехать куда-то за границу. В 2015 году их было 8%. В 2018 – 12%, сейчас уже 17%. Никита Кричевский: Так. Константин Чуриков: Ни о чем это не говорит? Оксана Галькевич: Грустная динамика, Никита Александрович. Никита Кричевский: Ни о чем не говорит. Оксана Галькевич: Вообще ни о чем? Константин Чуриков: Хорошо. Никита Кричевский: Ну хотят – пусть переезжают. Константин Чуриков: Вы знаете, такая новость. Вот ближе тогда к экономике. У нас тут новый долларовый миллиардер появился – это Николай Стронский, один из сооснователей стартапа Revolut – приложение, которое позволяет конвертировать валюту. Теперь они привлекли еще финансирование, акции компании резко выросли. И Forbes считает, что ему теперь причитается $1.6 млрд. И, в общем, такой миллиардер. Но, смотрите, просто стартап то работает в Европе и в Австралии, а штаб-квартира в Великобритании. Молодой талантливый парень окончил МФТИ, живет и работает не у нас. Печаль. Никита Кричевский: Ну вообще, вы знаете, такое приложение есть у меня в приложении банка ВТБ. Там ровно то же самое. Я могу спокойно конвертировать валюту по выгодному курсу. Я не понимаю, в чем инновационность. Оксана Галькевич: Никита Александрович, мы, собственно говоря… Никита Кричевский: А что сразу Никита Александрович? Константин Чуриков: Парень, который создал богатую компанию. Никита Кричевский: Какую богатую компанию? Банк ВТБ он создал? Константин Чуриков: Нет. Никита Кричевский: У меня есть это приложение. Меняйте валюту прямо в приложении, не отходя от кассы. Нет проблем. В чем инновационность этого стартапа, как вы сказали? И кто папа у этого Николая? Константин Чуриков: Папа работает в «Газпроме». Никита Кричевский: Секундочку. Сотрудник «Газпрома» - это уборщица. Кем работает его папа? Константин Чуриков: Гендиректор АО «Газпром промгаз». Никита Кричевский: Вопросы? Переходим к следующей теме. Оксана Галькевич: В любом случае, смотрите, здесь история такая, что молодой человек получил хорошее образование в нашей стране, закончил магистратуру тоже в нашей стране. Начинал бизнес-стартап тоже в нашей стране. Все замечательно. Как только дорос до определенного уровня… Никита Кричевский: Какой бизнес-стартап, Оксана? Я не понимаю. Еще раз говорю. У меня в приложении… Да и не только у меня. Возьмите приложение любого другого банка. Ровно то же самое. Константин Чуриков: Никита Александрович, у вас Яндекс.Музыка, у меня Apple Music. И то, и другое по-своему круто, в своей системе координат. Никита Кричевский: А в чем инновационность? Константин Чуриков: Предположим, ее нет. Никита Кричевский: Не предположим, а ее нет. Оксана Галькевич: Но деньги он заработал. И как только дорос до определенного уровня, перешел на другую сторону. Никита Кричевский: Вы только что сказали, кто у него папа. Оксана Галькевич: Деньги папа ему дал? И это помогло ему… Константин Чуриков: Вологодские ребята Игорь и Дмитрий Бухманы создали игровое приложение Playrix. Начинали действительно в Вологде. Дали интервью недавно. Сказали, что в тот момент зарплата выше, чем $300-400… Никита Кричевский: По сравнению с временами князя Владимира действительно недавно. Константин Чуриков: Сейчас и Владимира вспомним. Зарплату выше $300-400 им никто в Вологде не предлагал. Переехал. Никита Кричевский: А первую свою игру они продали почем? Константин Чуриков: Сейчас, подождите. Это мы сейчас почитаем. Ладно. Никита Кричевский: Подсказка. Константин Чуриков: Давайте. Никита Кричевский: $100. Константин Чуриков: Хорошо. С чего-то надо начинать, правильно? Не сразу же ярды, капусту рубить, Никита Александрович? Нужно же постепенно. Сейчас работает Playrix в Ирландии. Нас это не беспокоит, что молодежь как-то туда уезжает? Никита Кричевский: Нет. Константин Чуриков: Нормально? Никита Кричевский: Нормально. Оксана Галькевич: А почему? Никита Кричевский: Почему что? Почему не беспокоит или почему уезжают? Оксана Галькевич: Почему не беспокоит то, что уезжают? Никита Кричевский: Вы определитесь. Оксана Галькевич: Никита Александрович, если вы выслушаете спокойно, может быть, дадите договорить нам с Константином, мы вам попробуем сформулировать нашу мысль. Молодые люди получают хорошее образование в нашей стране. Никита Кричевский: В Вологде. Оксана Галькевич: Очень хорошее образование получают. Достаточно хорошее, чтобы выйти на мировой уровень. А почему нет? Хотя бы и в Вологде, в Нижнем Новгороде, во Владивостоке, в других городах нашей страны. Допустим. И как только достигают определенного уровня, предпочитают перебраться на пмж в другое государство. Никита Кричевский: Почему же они на пмж собираются переезжать? Ничего не на пмж они переезжают. Оксана Галькевич: Это все временный вид на жительство? Никита Кричевский: Нет, они фирму там регистрируют. Оксана Галькевич: Только фирму регистрируют? Никита Кричевский: Конечно. Оксана Галькевич: И все? Никита Кричевский: И живут. Они там налоговые резиденты, они платят там налоги. Но гражданство у них у всех, я уверен, российское. Ну, может быть, есть определенный вид на жительство на Кипре или в Великобритании. Но при этом они не отказываются от российского паспорта. А фирма там. И что здесь такого? Оксана Галькевич: Почему? Здесь хуже? Никита Кричевский: Потому что здесь плохо. Здесь не хуже. Что значит хуже? Здесь просто плохо. Здесь откровенно погано, скажем так. Что за смех в зале? Константин Чуриков: Разговорился Никита Александрович. Оксана Галькевич: Это кашляют операторы студийные за камерой. Никита Кричевский: Коронавирус? Оксана Галькевич: Да. Константин Чуриков: Возможно. Никита Кричевский: А что, вы не согласны со мной, что здесь плохо и погано? Оксана Галькевич: А мы вообще с вами не можем соглашаться или не соглашаться. Это же личное мнение Никиты Кричевского. Мы вас слушаем внимательно. Никита Кричевский: А что вы тогда здесь делаете? Оксана Галькевич: Мы вас внимательно слушаем. Константин Чуриков: Пожалуйста, четвертую камеру на… Никита Кричевский: Слушайте, вы же прекрасно знаете, что есть масса прецедентов буквально за последнее время, за последние месяцы, когда сильные мира сего пытались отжать уже полученные суммы за якобы программные продукты, которые создавались когда-то на их даже не мощностях, активах, а на их территории. Я имею в виду фирму Nginx, которая была продана за несколько сот миллионов долларов, человек получил деньги, а потом к нему предъявили претензию – мол, вы же работали в офисе, вы же работали на нашем участке, вы работали в нашем здании. Поэтому, будьте добры, делитесь. Он так и не понял, почему. И никто не понял, почему. Но вроде замяли. Но таких прецедентов более мелких очень-очень много. Поэтому люди предпочитают уехать, перевести свои активы за рубеж и спокойно зарабатывать деньги там, потому что здесь, как только ты зарабатываешь лишнюю копейку, к тебе тут же приходят серьезные люди и спрашивают, где их доля. А также услуги, например, по крыше. На всякий случай за откат, если вдруг у тебя возникнут какие-то проблемы. Оксана, если вдруг возникнут проблемы, всегда обращайтесь. Оксана Галькевич: К вам? Константин Чуриков: Это из роли, из роли. Никита Кричевский: Вы где были? Оксана Галькевич: Я вас неправильно услышала, как всегда. Константин Чуриков: А как вы объясните то, что… Никита Кричевский: Поэтому люди уезжают. Вы об этом не знали ничего? Что? Константин Чуриков: То, что выяснил «Левада-центр» в ноябре… Никита Кричевский: Вы знали или не знали, Оксана? Оксана Галькевич: Знали, конечно, Никита Александрович. Никита Кричевский: А что спрашиваете тогда? Оксана Галькевич: Хотели вас услышать. Никита Кричевский: Чтобы я это сказал? Оксана Галькевич: Конечно. Никита Кричевский: А! Константин Чуриков: Можно я продолжу? В ноябре 2019 году «Левада-центр» задал людям вопрос, почему хотят уехать. Давайте посмотрим на ответы в этом опросе. 1. Обеспечить детям будущее – 45% 2. Экономическая ситуация в России – 40% 3. Политическая. Тоже были такие ответы. 4: Качество медуслуг – 35% 5. Карьерный рост – 28%. В чем эти люди правы, если верить «Левада-цетру»? В чем они, с вашей точки зрения, не правы? Никита Кричевский: Давайте по пунктам. Константин Чуриков: Будущее для детей. Никита Кричевский: В высшей степени спорный аргумент. Потому что я не совсем понимаю, каким будет будущее у русских детей на чужбине. Россия – страна, когда человек уезжает отсюда, он все равно остается русским. Неважно где – в Германии, в Израиле, в Соединенных Штатах, в Африке, в Китае – он все равно остается русским. И отношение к нему соответствующее. Я считаю, что где родился, там и пригодился. Человек должен жить на своей родине, на своей земле. Поэтому аргумент для меня сомнительный. Давайте дальше. Константин Чуриков: Экономическая ситуация в России. Никита Кричевский: Отчасти да, отчасти нет. Не совсем понимаю, что имели в виду респонденты, когда говорили о том, что экономическая ситуация в России их не устраивает. У нас весьма и весьма стабильный курс рубля, у нас весьма и весьма удобная и невысокая, на мой взгляд, налоговая система. Она ниже, чем, например, в Европе, ниже, чем в Соединенных Штатах. Я считаю, что работать по части налогов, а особенно по части налогового администрирования в России – одно удовольствие. Говорю это по собственному примеру, по собственному опыту. Дальше. Оксана Галькевич: Сейчас надо встать, наверное. Политическая ситуация в России. Никита Кричевский: Что не устраивает? Оксана Галькевич: Не знаю. Никита Кричевский: Я тоже. Константин Чуриков: Дальше. Качество медуслуг… Никита Кричевский: Подождите. Просто этим людям не с чем сравнивать. Я понимаю, что, возможно, их не устраивает беспорядок, бардак на местах, возможно, коррупция на местах не устраивает, возможно, какие-то слухи, сплетни, которые распространяют телеграм-каналы аля моего канала «Антискрепа». Все может быть. Но той свободы слова, которая сегодня у нас есть, ее не было никогда в России. В 1990-е годы – может, да, может, нет. Но по крайней мере это сравнимые категории, сравнимые понятия. Мы сегодня тонем в потоке информации, мы сегодня тонем в тех фейках, которые распространяют. Мы сегодня имеем возможность получать информацию, сведения со всего мира в режиме онлайн. Мы сегодня имеем возможность сравнивать этот несчастный Первый канал с тем, что происходит на самом деле. Мы сегодня все имеем возможность видеть. Вы поезжайте в Китай, вы попробуйте подсоединиться там к фейсбуку. Вместе посмеемся, поаплодируем. Китайцы закрыли доступ и к фейсбуку, и к гуглу, и, например, к мессенджеру WhatsApp. У нас же ничего нету, у нас же все хорошо, все спокойно. Да, у нас есть какие-то отдельные перехлесты по части уголовного преследования. Да, я с этим не спорю. Но по сравнению с тем, что было раньше, а мне есть, с чем сравнивать… Мне 52-й год, на секундочку. Я кое-что видел в этой стране. Конкретно в Советском Союзе. Сегодня очень хорошая ситуация. Очень хорошая. Константин Чуриков: Качество медуслуг. Вот тут сложно. Никита Кричевский: У нас шикарное качество. Я говорю это на собственном опыте. И по части стоматологии, и по части кардиологии, и по части сердечно-сосудистой системы у нас великолепные специалисты. Константин Чуриков: Но за вот это. Никита Кричевский: За исключением одного нюанса. Не для всех. Далеко не для всех. Даже для верхушки среднего класса иногда становится непосильным тащить медицинскую обузу и медицинские фармацевтические расходы. Что уж говорить о низшей части среднего класса? Что уж говорить об абсолютном большинстве населения? Оксана Галькевич: А разве доступность медицинских услуг – это не есть критерий… Никита Кричевский: Я вчера был в приемном покое очень серьезного ведомственного госпиталя. Я вам должен сказать, что да, в Советском Союзе это была элита, это был космос. Сегодня это обитель, пристанище для бедных. Хотя качество там, наверное, одно из лучших, если сравнивать с другими больницами. Но там видно по контингенту людей, которые туда идут на то, чтоб их положили. Это бедные люди. А вообще, опять же, по собственному опыту говорю, качество услуг и оказание медицинских услуг у нас шикарное, если ты имеешь деньги. Оксана Галькевич: Карьерный рост и социальные лифты. Никита Кричевский: Я вообще не понимаю, что такое карьерный рост. Константин Чуриков: Это очень сомнительно, конечно. Никита Кричевский: Что такое карьерный рост? Константин Чуриков: Просто пробовал ли кто-то расти за рубежом? Никита Кричевский: Константин, сегодня любой молодой человек, да даже человек средних лет, занимается не тем, что выстраивает свою карьеру, а тем, что выстраивает и работает над повышением своей капитализации, личной капитализации, потому что смотрят на него. Вот смотрят на Константина и говорят: «Константин работал на ОТР такое-то время. Поэтому он потенциально может рассматриваться в качестве ведущего там-то, там-то и там-то, потому что у него есть опыт и так далее, и тому подобное». Не смотрят на карьерные перспективы Константина на ОТР. Вам что, нужно стать Константином Точилиным? Я в этом глубоко сомневаюсь. Константин Чуриков: Пусть каждый будет на своем месте. Никита Кричевский: Я в этом глубоко сомневаюсь. Вы спросите у меня. Мне нужно становиться, например, директором академического института? Нет! Потому что это рутина, потому что это бюрократия, потому что это чиновничество. Я на своем месте. Меня устраивает моя работа, моя ситуация, моя жизнь. Денег хочется. Но денег хочется всем. И к карьере это отношения не имеет. Константин Чуриков: Следовательно, если можно подвести какую-то… Никита Кричевский: Капитализация. Работать надо на себя. И не в материальном плане, а в плане повышения своей узнаваемости, своей стоимости, своих компетенций. Вот тогда это будет не карьерный рост, тогда этот будет твой личностный рост, и тогда ты сможешь стоить дорого и за тебя будут драться. Константин Чуриков: Сейчас скоро дадим слово Юрию и Раисе. Пожалуйста, подождите, не отключайтесь. Если подвести какую-то черту под тем, что вы сказали, получается, что люди, которые так, так и так отвечали на эти вопросы, просто как-то не разобрались в себе, что ли, или как? Или в ситуации вокруг? Никита Кричевский: Люди не удовлетворены тем, что происходит в стране, тем, что они видят и тем, что для них лично сегодня перспектива отсутствует. Вот этим они не удовлетворены. Поэтому они говорят: «А мы хотим уехать!» А почему ты хочешь уехать? Ведь ты же любишь свою страну. Ведь ты же не можешь без России, гад. Дело ведь не в березках, а дело в том, что это же твои гаражи, это твои соседи, это твой погост, где лежат твои предки. Как ты можешь их бросить? Константин Чуриков: Это помните, как в фильме «Гараж» - «А какой там сарай! Из железа» Никита Кричевский: Да, действительно. Я не могу. «Ну меня бесит то, что сегодня происходит, меня бесит несменяемость власти, и поправки в Конституцию принимаются для того, чтобы». Вот его все это бесит. Он не понимает, почему медицина становится все более платной. Он не понимает, почему образование деградирует. Он не понимает, почему он должен платить за коммуналку больше при том же качестве услуг. Да что там – ухудшающемся качестве услуг. Он этого ничего не понимает. Он не понимает, почему миллиардером становится сынок одного из предводителей Газпрома. А его отпрыск, который наверняка умнее, пробиться не может. Он этого ничего не понимает. Поэтому говорит: «Да, я хочу обеспечить будущее своим детям. А будущее своим детям в нашей стране, в России, я не вижу». Оксана Галькевич: Никита Александрович, но тогда получается, что и сынки высокопоставленных и чиновников, и работников госкорпораций, и простые люди не видят будущего для своих детей. Получается так? Даже если посмотреть, кто куда перемещается… Никита Кричевский: Оксана, это другой вопрос. Потому что элита всегда в России была компрадорской, ориентированной на то, чтоб слинять из страны. Урвать здесь по максимуму, перевести бабки туда и туда же свалить. Оксана Галькевич: Но элита – это же сливки? Откуда же она вырастает? Она тоже из наших рядов берется. Почему же она такая? Никита Кричевский: Отчасти да, а отчасти потому, что говорят… сейчас поганое слово скажу – институты… отчасти грешат на институты. Но ведь это зависит от институтов, это зависит от того, как органы власти реагируют на сигналы, которые посылает общество. А что у нас сейчас общество? Общество у нас сегодня – это даже не электорат. Общество – это, извините, быдло. Быдло, которому скажешь: «Вот тебе поправки, а вот у нас, извините, дивиденды у госбанка». Константин Чуриков: Никита Александрович… Никита Кричевский: Константин, спокойно. Константин Чуриков: Мы не считаем наших зрителей… Никита Кричевский: Я тоже не считаю наших зрителей и себя. Но по факту нас такими и считают. Я вчера ужаснулся. Я посмотрел на выплаты дивидендов и на выплаты премиальных госбанкирам. Госбанкирам! Ладно бы частникам. Бог бы с ними. Госбанкиры увеличили свое содержание на 30-40% по итогам года. «Сбер» - 6.3 млрд рублей. На сколько там? На 10-11 человек. Раньше стеснялись. Раньше как-то: «Вы знаете, мы, наверное, стырим чего-нибудь, через офшорку как-нибудь переведем, и все будет хорошо». Оксана Галькевич: Это называется – стеснялись, да? Никита Кричевский: А сегодня откровенно это делают. Сегодня это делают, не обращая внимания на то, что Чуриков, Оксана и Кричевский будут по телевизору говорить, что это неправильно. Да плевали они и на Кричевского, и на Чурикова, и на Галькевич, а также на всех зрителей. Константин Чуриков: Только не на Юрия из Челябинска, который сейчас выйдет в эфир. Оксана Галькевич: Я просто к тому, что наших зрителей очень заинтересовал вопрос поликлиники, в которой вы были вчера. Спрашивают, у кого вы лечитесь. Но это, может быть, потом вы отдельно расскажете. Давай примем звонок. Юрий из Челябинской области. Юрий, здравствуйте. Зритель: Да, я слушаю. Оксана Галькевич: Нет, это мы вас слушаем, Юрий. Зритель: Люди уезжают за границу. Почему они уезжают? Никита Кричевский: Юрий, да никто никуда не уезжает. Это хотят уехать, но никто не едет. Зритель: Стране плохо, когда люди уезжают. Никита Кричевский: Да никто никуда не уезжает. Стране плохо, но никто никуда не уезжает, Юрий. Зритель: Ну… Никита Кричевский: Ну как «Ну»? У вас есть статистика? У меня есть. Зритель: Страна развивалась. Мне вот эти подачки дают. Для меня это унижение. Константин Чуриков: О каких подачках вы конкретно говорите? Зритель: Была работа у людей. Никита Кричевский: Да не нужна людям работа. Начинается про работу, про производство. Константин Чуриков: То есть людям не нужна работа? Никита Кричевский: Не нужна людям работа. Людям нужна уверенность, людям нужно доверие государству. Людям нужна не уверенность, не доверие, а людям нужно осознание того, что в них заинтересованы, что им помогут, если что. Вот не Юрию, который смотрит нас, из Челябинска звонит и говорит: «Да работа нужна». Какая работа вам нужна, Юрий? Какая? Почему вам кто-то должен что-то? Никто вам ничего не должен. «Нужна работа». Так выйдите и сами эту работу найдите. Константин Чуриков: А если ее нет поблизости рядом с домом? Никита Кричевский: Создайте свою. Юрий – человек из прошлого. Сегодня, когда мы говорим о молодежи, мы говорим о том, что расстояний нет. Сколько у нас до Рио-де-Жанейро? Константин Чуриков: 12 000 км. Никита Кричевский: А сто лет назад сколько надо было ехать? Константин Чуриков: Ну, понятно. Никита Кричевский: А сегодня? Оксана Галькевич: Сколько там лететь? Никита Кричевский: А письмо сколько шло 20-30 лет назад? А сегодня сколько по интернету идет письмо? Константин Чуриков: Это для молодых. Никита Кричевский: Нет преград, нет расстояний. Оксана Галькевич: А Юрий – совсем не молодое поколение. Вот у него какие перспективы? Или это тоже не предел? Никита Кричевский: А у Юрия перспективы очень простые – надеяться на государство. Не на работу, а на достойное пенсионное обеспечение. Пенсионное обеспечение, которое сегодня специально уничижается и уничтожается. Каким образом? А таким образом, что нам говорят: «Надо снижать пенсионные взносы». То есть у Юрия пенсия, может, еще и будет, а у Кричевского ее уже точно не будет. Вот Кричевскому 14 лет до пенсии. Вот сейчас снизят пенсионные взносы – это значит, что у нас с вами, Костя, будет меньше пенсионный капитал, будут меньше накопления на нашем индивидуальном пенсионном счете. Это значит, что когда мы с вами пойдем на пенсию, придем в пенсионный фонд, нам скажут: «А у вас только. Вы все честно платили, но у вас только, потому что когда-то, в 2020 году, какой-то идиот протолкнул идею о том, что нужно снизить пенсионные взносы, потому что так нужно для бизнеса». Для какого бизнеса? Для кого мы живем? Для кого живут учителя? Для кого живут работники культуры? Для кого живут военные? Для кого живет Юрий? Для этих бизнесменов, которые дополнительные деньги потратят не на развитие производства, а на свою любовницу, а также на Великобританию. Константин Чуриков: Что равноценно. Оксана Галькевич: Раиса из Перми хочет высказаться тоже. Раиса, здравствуйте, если вы готовы выдержать этот эмоциональный напор… Зритель: Я вашу программу обожаю. Вы такие молодцы. Это просто лучшая из всех программ. У меня такой вопрос. Вот как раз Кричевский сейчас говорит. Я его тоже обожаю. Как раз говорит, что молодежь уезжает. Никита Кричевский: Да не уезжает молодежь. Константин Чуриков: Мы уже опровергли. Зритель: В 2018 году закончил госуниверситет на геофизика. Его сразу взяли после института. Он прекрасно владеет английским языком, потому что он школу закончил, китайским языком. Сдал на пятерки, все защитил. После института его забрали в армию. Теперь в 2019 в октябре месяце он пришел из армии. Хочет устроиться на работу. Парни не курят, не пьют, не женатые. Вообще прекрасные парни. И не может себе найти работу. Вы представляете? Геофизик. Везде подал свои эти самые. Таких даже не читают. Говорят: «Нет стажа». А он после окончания всего неделю был дома, сразу в армию взяли. А сейчас стаж требуют. Это как же? И вот парни в 24 года сейчас сидят… Конечно, они будут куда-то стремиться уехать. У нас еще дочка моя старшая. Она геофизик. У нас, как говорится… Никита Кричевский: Династия. Пусть пишет резюме и отправляет за границу. Вот мой вам добрый совет. Пусть пишет резюме и отправляет за границу. Константин Чуриков: Никита Александрович, а с кем мы останемся? Никита Кричевский: Это не наша проблема. Нам за это, Костя, зарплату не платят. Зарплату платят тем, кто чуть повыше. Оксана Галькевич: Подождите, вы нам сейчас… Никита Кричевский: Тем, к кому ходит Оксана Галькевич. Оксана Галькевич: Куда ходит Оксана Галькевич? Никита Кричевский: Кому вы задавали вопрос? Кто у нас Советским Союзом недоволен? Это его сфера интересов. Это его заработная плата. Это у него нужно было спрашивать: «Дмитрий Анатольевич, а чего это парень из Пермского края решил уехать? Геофизик. Он нам не нужен?» Оксана Галькевич: Может, сейчас Мишустин наведет порядок? Никита Кричевский: Или вы будете опять говорить, что в Советском Союзе все было плохо? Это мы уже поняли. По поводу Мишустина. Я с огромной надеждой смотрю на этого человека, но я вижу, в какой ситуации он оказывается, потому что ему дали практически тех же людей, которые завалили работу при вашем лучшем друге, Оксана. Оксана Галькевич: Да какой он мне лучший друг? Никита Кричевский: Просто знакомый. Я же смотрел телевизор. Оксана Галькевич: Понятно. Слушайте, это шахматы такие. А Владимир Владимирович – ваш лучший друг, да? Никита Кричевский: Михаил Владимирович. Оксана Галькевич: А, Михаил Владимирович. Никита Кричевский: Владимир Владимирович – Бог, от него сияние исходит. Константин Чуриков: Давайте по существу. Про Мишустина и новое правительство. Какие шаги вы считаете правильными, какие считаете недостаточными, а какие вообще не сделаны? Оксана Галькевич: Мне кажется, ужо надо обязательно сходить мне теперь на пресс-конференцию к Мишустину и задать какой-нибудь вопрос, чтоб он удовлетворил обязательно Никиту Александровича Кричевского. Константин Чуриков: Подождите. Вы мешаете нашей дискуссии. Оксана Галькевич: Мы ее поддерживаем. Константин Чуриков: Из первых шагов правительства Мишустина… Никита Кричевский: Я вам не мешаю? Константин Чуриков: Нет. Что вы считаете правильным, что неправильным? Никита Кричевский: Я считаю все правильным. Главное, чтобы то, что Мишустин декларирует, было сделано, было выполнено. Я в этом кровно заинтересован, потому что, например, упрощение рефинансирования ипотеки – это вопрос, который меня волнует лично. Лично волнует. Что касается прочих мер, я считаю, что необходимо в кратчайшие сроки создать федеральный реестр льготников по фармпрепаратам и сделать так, чтобы врач выписывал в сети интернет лекарства, которые нужно выплачивать не в денежном, а в натуральном виде, и человек с паспортом мог прийти в аптеку без рецепта и, предъявив паспорт или иной другой документ, просто получить то, что ему нужно. Не так, как было раньше, когда все хорошие лекарства тут же забирались, а оставалась только шняга и отстой, а чтобы можно было прийти и получить то, что выписал врач. Почему это с федеральным реестром возможно? Потому что федеральный реестр будет учитывать потребности в стране и в регионе по каждому виду препаратов. И федеральный реестр создаст ситуацию, когда не нужны будут рецепты, не нужны. Достаточно будет вбить вас в компьютер, в этот федеральный реестр, и все будет видно. Госуслуги, штрафы ГИБДД – да что угодно, вариантов масса. Константин Чуриков: Мы еще удивились, когда устами Мишустина правительство сказало: «Не надо новых поборов и штрафов. Зарплаты россиян не так растут, чтобы повышать вообще какие-либо штрафы». Никита Кричевский: Против Мишустина и вообще против новой политики, новой концепции, которая сегодня внедряется в работе правительства, постоянно вбрасываются черные шары. Постоянно. Я, например, когда прочитал в желтом листке под названием газета «Ведомости» о том, что рассматривается вопрос о снижении ставок страховых пенсионных взносов, тут же сконнектился с одним очень серьезным человеком, который имеет непосредственное отношение к социальной тематике, и спросил: «Это правда?» Он говорит: «Это было неформальное поручение просто рассмотреть за и против». Не подготовить решение, не принять его, а просто изучить, просто понять, насколько это выгодно, насколько это невыгодно. Причем, это было кулуарное решение, кулуарное обращение, непубличное. Но кто-то слил. Вот кто слил? Константин Чуриков: Наш прозрачный мир. Свои источники. Никита Кричевский: Кто слил? Надо выяснять, кто слил. Надо ставить его обратным местом к выходу. И большим сапогом его отправлять на вольные хлеба. Константин Чуриков: Ирина из Екатеринбурга звонит. Ирина, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Мне очень нравится выступление Никиты Кричевского. Но ему хочется немножко помочь. Вот он там копья бьет – «Почему люди хотят уехать из страны?» А вы просто задумайтесь, почему. Оксана Галькевич: Сейчас он будет еще больше копья бить. Никита Александрович как раз говорит, что никто не хочет никуда уезжать. Никита Кричевский: Да хотят, но просто это мечта. Зритель: У меня племянник закончил универ. Хороший программист, изумительный. На работу устроиться не мог в полном смысле слова. По знакомству пристроили его на время отпуска на месяц. Программы там разрабатывал и так далее. Но отпуск-то у основного работника закончился, он опять нигде. Вот сейчас все родственники скидываются на деньги, чтоб еще побольше его натаскать по английскому языку, чтобы уже можно было спокойно ехать за границу. Человек ездил и в Питер. Там хотел пристроиться. Ничего не получается. В Екатеринбурге ничего не получается. Кому он нужен? Константин Чуриков: Сколько лет парнишке? Зритель: 24 года. Оксана Галькевич: Он закончил же буквально только вуз. Слушайте, надо продолжать искать. Зритель: А стаж где? Он программы составлял. Пришел основной работник. Никита Кричевский: Резюме на английском языке отправляйте в другие государства. Пусть его там принимают на работу, пусть уезжает. Оксана Галькевич: Слушайте, но он же только в начале пути. Никита Кричевский: Надо будет – Родина позовет. В Китае 10 лет назад поставили задачу вернуть 1200 ведущих китайских ученых из заграницы. Выделили гранты, зарплаты, лаборатории, рабочие места, фронт работ, кинули клич – из 1200 за первый год вернулось 200. Сейчас они практически все работают дома. А мы сегодня никому не нужны. Вы думаете, я кому-то нужен, Кость? Константин Чуриков: Мы сегодня вас позвали. Никита Кричевский: Вот только вам и нужен. А все остальные, слушайте – «да мы без него разберемся, да мы сами умные». Константин Чуриков: Я правильно понимаю, что этот парнишка, о котором рассказывала Ирина, он сейчас уедет в какой-нибудь условный Google, если повезет, там поработает, потом ему что-то тут в России, предположим, Яндекс предложит. Почему он сейчас на этом этапе не интересен нашим крупным компаниям? Почему он интересен потенциально тем, другим… Никита Кричевский: А нашим крупным компаниям ничего не надо. У них все хорошо. У них дети – миллиардеры. Они разработали приложение, которое в смартфоне позволяет менять валюту по выгодному курсу. То, что это приложение есть во всех банковских приложениях, никого не волнует. Это жвачка, шляпа, панама, называйте это как угодно, для нас, для простачков, для быдла, которое прочитает и скажет: «Вот какой он! МФТИ закончил и вот такое приложение разработал». Вот эти двое ребят из Вологды – вот это действительно настоящие самородки, вот это прорывные люди. Они разработали, поднялись с нуля, сегодня они уехали. Им предлагали продать в свое время их компанию за $3 млрд – они отказались. Они сказали: «Нет, спасибо». У них сегодня офисы в 30 странах мира, они сегодня работают с несколькими сотнями и даже тысячами сотрудников – у них все нормально, у них все в порядке. Вы спросите у нобелевских лауреатов Гейма и Новоселова, хотят ли они вернуться. Они даже смеяться не будут. Оксана Галькевич: Прямо говорили, что не хотят. Что никакими деньгами их не зазвать сюда обратно. Никита Кричевский: Потому что в нашей ситуации сегодня они не нужны. Они не нужны. А вы говорите – почему у нас люди хотят уехать? Да потому что мы в своей стране не нужны. Оксана Галькевич: При этом вы говорите, что у нас все хорошо. Экономическая ситуация в порядке. Политическая ситуация – непонятно, почему не устраивает. Никита Кричевский: Да. Оксана Галькевич: Медицина – самая лучшая. Карьерный рост – вообще непонятно, в чем проблема. Никита Кричевский: Да. Классическое передергивание либералов. Вам к Медведеву. Я говорил, что медицина у нас шикарная. При одном условии, да, Константин? Костя сразу начал показывать – «денежку давай». И будет у тебя вообще шоколад. В лучшем виде. С образованием – ровно то же самое. С политической ситуацией… Слушайте, какая разница, какая в стране политическая ситуация, если ты востребован, если тебя ценят, если тобой дорожат? Вам-то не все равно? А когда получается так, что вы не нужны, вы говорите: «А вот у нас политическая ситуация». Да причем здесь политическая ситуация? Давайте так, чтобы у нас все было хорошо, все было в порядке, но чтоб люди двигались, чтоб люди развивались, чтобы страна росла, чтобы ВВП увеличивался, чтобы денежка прибавлялась у людей. Я уже не говорю о пенсии. А зачем передергивать то, Оксана? Оксана Галькевич: Не знаю, как там Михаил Владимирович Мишустин, но, вы знаете, а вдруг Медведев смотрел этот эфир, смотрел и внимательно за вами записывал. Константин Чуриков: Заместитель председателя Совбеза. Никита Кричевский: А зачем ему? Оксана Галькевич: А интересно всегда ваши эфиры смотреть, особенно на Общественном телевидении России. Никита Кричевский: Кому? Людям – да. Оксана Галькевич: Спасибо большое. Это было «Личное мнение». Никита Кричевский: Медведеву – нет. У них все хорошо. Они нас не видят. Константин Чуриков: Никита Кричевский, доктор экономических наук, профессор, был у нас в студии. Это было его личное мнение. Спасибо, Никита Александрович. Оксана Галькевич: До свидания. Никита Кричевский: Всего вам доброго.