Тамара Шорникова: Дмитрий Песков, пресс-секретарь президента прокомментировал удар российских военных по порту в Одессе– это удар по военной инфраструктуре. И отметил пресс-секретарь также: «Это никоим образом не связано с инфраструктурой, которая задействуется для выполнения договоренностей и вывоза зерна, то есть удар по украинским военным в порту Одесса не может повлиять на отгрузку». Напомним, в Минобороны подтвердили удар по порту в Одессе. Были уничтожены украинский военный корабль, склад противокорабельных ракет «Гарпун», поставленных Киеву США. Эти и другие новости будем обсуждать прямо сейчас с нашим экспертом. Подключаем к разговору Никиту Мендковича, главу Евразийского аналитического клуба. Здравствуйте. Никита Мендкович: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Да, Никита Андреевич. Итак, если говорить сначала об этом событии, ударе по Одесскому порту, как это повлияет на стамбульскую сделку? Как в целом, какие высказывания сейчас вы слышите, какие вы отметили? Никита Мендкович: Я считаю, что это никак не повлияет, потому что сделка касается экспорта зерна, а удары по военной инфраструктуре так называемой украинской армии в Одессе – это вопрос освобождения территории Украины от контроля марионеточного режима, подчиняющегося НАТО и США. Это две совершенно разных направленности, и они никак между собой не пересекаются. Разумеется, бои по освобождению Одессы на каких-то этапах временно препятствовать выходу или проходу каких-то кораблей. Но вопрос в том –будет ли собственного говоря Украина сдавать Одессу, чтобы обеспечить безопасность и местным жителям, и бизнесу либо будет продолжать бессмысленные бои. Речь ровно об этом. Тамара Шорникова: Если говорить о дальнейшем вывозе зерна, как Россия может гарантировать исполнение другими участниками сделки, что эти коридоры не будут использованы для завоза импортного оружия? Никита Мендкович: Это большая проблема. На текущий момент были заявления Турции, третьего участника соглашения, если не брать в расчет ООН, что она будет осуществлять контроль над содержанием портов, которые проходят туда-сюда. Я думаю, что российская разведка будет отслеживать эту ситуацию, и если поступят какие-то сигналы о нарушении и будет вынесена нота протеста, за которой последует разрыв соглашения. Я надеюсь, что Турция, заинтересованная в получении зерна, будет тщательно соблюдать этот вопрос и не допустит, чтобы украинские фашисты через этот канал получали какое-то дополнительное оружие. Кроме коммерческого аспекта здесь еще аспект гуманитарный. Каждое орудие, отправленное на Украину – это гибель мирных людей, это затягивание конфликта и это оттягивание неизбежного конца, освобождения Украины. Тамара Шорникова: Нам нужна была эта сделка изначально, понимая, какие риски она несет? Никита Мендкович: Скажем так, о рисках пока говорить довольно сложно, тем более не секрет, что те же самые орудия Хаймаса они поступили через сухопутную границу. Из Польши поступают танки через Львовскую область и многое другое. Поэтому на текущий момент полностью блокировать проникновение вооружения на Украину Россия не может, к сожалению. Что касается экспорта зерна, она имеет и коммерческое значение, поскольку она создает возможности и для экспорта зерна производителями на освобожденных территориях. Та же самая Херсонская область, Запорожская область, народные республики Донбасса, они все нуждаются в валюте, в оборотном капитале, чтобы восстанавливаться после украинской оккупации. Помимо этого, есть гуманитарный аспект, потому что ряд стран Северной Африки и Ближнего Востока фактически были поставлены на край голода из-за войны, развязанной Западом, из-за минирования акватории так называемой украинской армией. Тамара Шорникова: Если говорить как раз о странах Африки, министр иностранных дел Сергей Лавров отправился в пятидневное турне. Накануне он провел встречи с руководством Египта. Также Сергей Лавров посетит Эфиопию, Уганду и республику Конго. Цели визита, как по-вашему, какие они? Это опять-таки зерновой вопрос преимущественно, наращивания экспорта российского зерна в эти страны? Никита Мендкович: Я думаю, что вопрос может касаться и экспорта зерна и, говоря шире, продовольствия из освобожденных территорий Украины, которая сейчас рассматривает вопрос о вступлении в состав России, и с территорий России через Черноморскую акваторию. Кроме того, речь может идти о дальнейшем развитии бизнеса. Вопреки стереотипам Африка – это довольно серьезный и быстро растущий рынок и за счет роста населения, и за счет того, что вот в последние десятилетия постепенно начинают осваиваться запасы полезных ископаемых. Поэтому Россия естественно хочет выйти на этот рынок в том числе за счет поставок наших машин, тракторов, грузовых машин, удобрений, многого другого. Естественно, в этой номенклатуре свое место занимают и зерно и, говоря шире, продукты питания. На текущий момент Африка, как и большая часть мира, отказалась присоединиться к санкционной борьбе против России, и естественно наш МИД прилагает усилия, чтобы развивать экономические отношения с данным континентом. Тамара Шорникова: Все, что касается взаимодействия в области сельского хозяйства, здесь все достаточно прозрачно, понятно. Чем еще африканские страны могут быть нам интересны в культурном, социальном, экономическом планах? Какое взаимодействие мы можем наладить? Какие товары мы можем получать от них? Никита Мендкович: Ну прежде всего это то, о чем я как раз говорил: добыча полезных ископаемых – нефть, газ, металлургия, драгоценные и полудрагоценные камни. И все это есть на территории Африки и уже активно, кстати, разрабатывается нашими компаниями. Кроме того, не нужно забывать, что это другой континент, другая климатическая зона, где можно выращивать ряд культур, которые совершенно невозможно выращивать у нас. Кроме того, в некоторых регионах Африки климат позволяет собирать повышенную урожайность. Это все потенциальная выгода для российского бизнеса. Потому что я должен напомнить, что выгодно производить не только у себя, а выгодно создавать производство за рубежом. В конце концов те же самые Соединенные Штаты экспортируют собственную валюту, на которой создают зарубежные производства, за счет чего их страна во многом и богатела все эти десятилетия. Тамара Шорникова: Подождите, Никита Андреевич, пока далеко не ушли от этого, а зачем нам создавать производства на территории другой страны? Почему не создавать их у нас, перезапуская собственную экономику, обеспечивая поступление налогов в бюджет и так далее. Зачем нам это нужно? Никита Мендкович: Вы меня перебили как раз на фразе, когда я это объяснял. Я говорю о том, что это распространенная практика – экспортировать деньги, которые печатает наш Гознак, на них создавать за рубежом производства, налоги с которых будут собираться и платиться в наш бюджет, потому что собственники у нас. Товары, которые могут поступать к нам на переработку из того сырья, которое находится не на нашей территории, но привозится и перерабатывается к нам. Кроме того, это создает возможности для развития нашего транспортного флота, для многого другого. Повторюсь, многие страны Запада, собственно нынешнего уровня развития они так и достигли. Они экспортировали свою валюту. У США до сих пор главный предмет экспорта – это их доллары, которыми они обеспечивают весь мир. Россия сейчас хочет перенять эту передовую практику, но не быть жестоким колонизатором, как Америка, вытаскивая из стран, с которыми сотрудничает последнее, а вести взаимовыгодный бизнес, обеспечивать экономику Африки российской валютой и соответственно получать налоговые поступления, ресурсы. Кроме того, это создает возможности для создания, например, военных баз, которые позволят обеспечивать безопасность южного морского пути между Азией и Европой через Суэцкий канал. Это и политические и военные возможности, повторюсь, здесь прежде всего экономика. Тамара Шорникова: Возможно я не права, но когда мы говорим о том, что зарубежные страны создают активно предприятия за рубежом, нередко речь идет о экологически небезопасных предприятиях, которые страны с хорошей экономикой, которые могут себе это позволить, просто не хотят видеть на своей территории. Никита Мендкович: Ну во-первых, я уже, наверное, в десятый раз говорю о добыче полезных ископаемых. Ну, например, там в Африке есть нефть, некоторое количество, лучше было бы добывать ее в России? Безусловно, но нефть находится в Африке, понимаете, так получилось на стадии развития Земли, планеты нашей. Она в Африке, мы ее к себе в Россию, месторождения, перенести не можем. Выкачивать ее можно только в Африке. Да, дальше ее можно привозить к нам, перерабатывать на нефтеперерабатывающих заводах и продавать от гудрона до бензина. Но для этого ее нужно в начале добыть. Добывать, повторюсь, ее нужно в Африке. Это яркий пример. Здесь вопрос не об экологической безопасности, небезопасности, а о том, где находится добываемый ресурс. Что касается экологии, ну это вот то, о чем я как раз говорил. Россия не должна быть, выстраивая отношения со странами третьего мира, жестоким колонизатором, который выносит неудобные и опасные производства. Мы должны вести взаимовыгодное сотрудничество. Нужно быть не узурпаторами, как это делали США, и мы видим, к чему это их привело. Когда возник конфликт с Россией, большая часть мира их отказывается поддержать. Нужно быть надежными партнерами, заниматься бизнесом. Когда вы покупаете что-то в магазине, безусловно продавец от этого выигрывает, владелец магазина выигрывает. Но вы покупаете то, что вам нужно. И наоборот, продавец теряет товар, но он получает от вас деньги. Каждый получает то, что хочет и то, в чем нуждается. В этом принцип бизнеса, который мы должны приносить и в Африку, и в другие регионы, куда мы идем. Тамара Шорникова: Хорошо. К другим новостям. В Польше пообещали создать сильнейшие сухопутные войска НАТО в Европе. Вот цитата, это министр обороны МариушБлащак комментировал: «Вооруженные силы Польши должны быть настолько многочисленными и сильными, чтобы само их существование отпугивало агрессора и по артиллерии, и по бронетанковым силам. В конечном счете в Европе не будет более сильной страны. У нас будут самые сильные сухопутные войска среди европейских стран НАТО». Сейчас Польша находится на 24 месте в рейтинге сильнейших стран мира по версии… не буду перечислять, что у них в наличии на вооружении. Вопросов несколько. А зачем Польше такая армия? Никита Мендкович: Ну здесь 2 момента. Первое, есть тактический момент. Сейчас по сути Украина доживает последние времена своего существования, и Польша надеется совершить вооруженный захват ряда областей, которые вошли в состав Украины по итогам Второй мировой войны. Соответственно, для этого нужна армия, оккупационные войска, которые позволят, во-первых, захватить западные регионы, во-вторых, вести политику в отношении населения, подавляя возможное сопротивление от присоединения к Польше. Второй момент опять-таки связан с украинским вопросом. Вместе с Украинским государством прекратит существование и украинская армия. Кто-то займется мирной жизнью, кто-то станет частью российской армии. И Польша хочет взять на себя функции главного военного инструмента НАТО. Это бедная страна, там высокая безработица, там определенные проблемы с развитием экономики, особенно на фоне попытки создать транспортную блокаду против России. И Польша соответственно, изыскивает в политике возможности поправить свои дела… Пусть Европа и США вкладывают деньги в их армию, а они что-то каким-то образом будут отпускать уже на развитие экономики хотя бы через зарплаты своим военнослужащим. Это, в общем-то, понятный момент. Европа сейчас переживает очень непростые времена. Санкционная война против России обрушивает экономику буквально там каждый день по стране. Во многих возникли уже риски дефолта, в Германии там производства закрываются, и Польша пытается там в этих новых условиях как-то обустроится и заодно, естественно, удовлетворить свои национальные комплексы, попытаться захватить новые земли, чтобы президент смог войти в историю. Тамара Шорникова: Как скоро у Польши может появиться такая армия? Это реализуемый план? Никита Мендкович: Это долгосрочный план. По совершенно очевидным причинам армию за день и даже за месяц создать невозможно. Потому что это нужно набрать нужное число людей. Кроме того, их нужно подготовить. Там рядового при самом активном курсе можно подготовить там за 3 месяца. Ну реально мы знаем, у нас срочная служба – год. Раньше там было и 2 и 3 года. Офицерский состав нужно готовить еще дольше, это ну годы с гарантией. Поэтому чтобы создать ну реальную боеспособную армию, в несколько раз большую по численности, Польше потребуется несколько лет, я думаю, лет 5. Другое дело, что сейчас они могут мобилизовать определенное количество войсковых ресурсов, и когда Украина окончательно начнет рушиться, попытаться захватить Львов и ряд других регионов Украины назад, вполне возможно. Тамара Шорникова: Еще одно высказывание уже премьер-министра Венгрии Виктора Орбана на выступлении в Румынии он сказал: «Санкции они пошатнули Россию, но ударили по самой Европе». И венгерский премьер заявил, что Евросоюзу нужна новая стратегия в отношении конфликта на территории Украины. О какой стратегии может идти речь? Какой она может быть? Никита Мендкович: Ну мне трудно сказать, что находится в голове у господина Орбана. Судя по самому факту его заявления, он понимает, что что-то пошло не так, с Россией нужно договариваться. Другое дело, что для того, чтобы предлагаемые договоренности устроили Россию, необходимы довольно серьезные политические шаги. Необходимо немедленное аннулирование всех европейских санкций против России, признание ответственности Киева за развязывание войны и прекращение попыток препятствовать освобождению Украины от фактической оккупации НАТО. В идеале – отзыв под страхом репрессий всех своих наемников и военных советников с этой территории. В случае этих шагов, да, у нас там могут начать нормализовываться экономические отношения, потому что мы увидим, что Европа отказывается от курса на агрессию. Но какие-то половинчатые меры, которые там обсуждают сейчас в европейский кулуарах, то есть признание Крыма, Донбасса и Луганска народными республиками – это то, что было актуально на начало конфликта. Это то, что предлагала Россия – нейтральный статус Украины, отказ от территориальных претензий к России и к соседям, соблюдение минских соглашений. Но сейчас поезд уже ушел. Нужна демилитаризация и денацификация Украины. А это, к сожалению, невозможно без прямого контроля России, в том числе и над Киевом, потому что в противном случае при любой новой демаркационной линии, Украина останется рассадником терроризма и агрессии против соседних стран. Мне все говорят, что все прошедшие годы там военная разведка Украины совершала теракты в Крыму, в других регионах России – убийства, похищения людей. Волна телефонных мошенничеств – это то, что производилось при поддержке украинских спецслужб, которые прикрывали этот преступный бизнес на своей территории. Беспорядки в Минске в 2020 году, там тоже участвовали агенты военной разведки Украины. Понимаете, эти претензии можно перечислять. Поэтому до тех пор, пока эта агрессивная армия и этот агрессивный политический национализм в Украине не будет нейтрализован, мы не можем себя чувствовать в безопасности. А пока мы не можем себя чувствовать в безопасности, мы не можем договариваться о мире, в этом вся проблема. Тамара Шорникова: Возвращаясь к высказыванию Виктора Орбана, как вы считаете, это такое прозрение, трезвый взгляд на вещи, или это вежливый реверанс в расчете на увеличение поставок газа, например, из России? Никита Мендкович: Я думаю, что здесь есть и то, и другое. То есть, с одной стороны, в Европе я с многими общаюсь представителями экспертного сообщества политического. Люди осознают, что их втянули в опасную авантюру США по попыткам подчинить себе Россию. И сейчас они большой-большой ложкой едят последствия участия в экономической агрессии. Орбан по всей видимости, как во всяком случае взрослый трезвый человек в какой-то мере это осознает. Да, публичная артикуляция этого возможно рассчитана на то, чтобы каким-то образом развивать отношения с Россией, в том числе наживаться на экспорте российского газа. До тех пор, пока это не ущемляет наши интересы, это не наши проблемы. Венгрия может покупать газ по назначенной нами цене и назначенных нами условиях. Что они потом там с ним делают, там шарики надувают, соседям продают – это не наши проблемы, это уже их дело. Тамара Шорникова: Спасибо. Никита Мендкович, глава Евразийского аналитического клуба. Скоро продолжим.