Ксения Сакурова: Давайте поговорим со специалистом. С нами на связи Никита Петров, фольклорист, социальный антрополог. Никита, здравствуйте. Никита Петров: Здравствуйте. Ксения Сакурова: Никита, откуда вообще вот это все взялось? Вот причем не просто взялось, но еще и продолжает в нашей жизни существовать, вот эти разбитые зеркала, черные кошки и прочее. Иван Князев: Байкерские шлемы. Ведь это ж ну не с древних времен пошло у нас. Никита Петров: Ну на самом деле все приметы, которые сейчас вы озвучивали, совершенно прекрасны. Поэтому можно сказать огромное спасибо всем зрителям, потому что можно собирать базу примет из разных регионов Российской Федерации. Они связаны с некоторыми механизмами, которые есть у нас в голове. Эти механизмы они как будто бы стабилизируют наше будущее. То есть с одной стороны связывая прошлое с будущим, а с другой стороны мы пытаемся каким-то образом себя уверить в том, что будущее находится под контролем, вот, и мы можем это дело как-то предсказывать. И когда появились приметы? Когда появился человек – ну практически с самого начала. И наверно здесь можно выделить несколько важных принципов. Первый принцип – это принцип тождества, вот что ты увидел, то, наверно, так и сбудется. Ну например дождь – к слезам, то есть вода – к воде. Второй принцип – это принцип противопоставления. Иван Князев: То есть когда грузины поют – это тоже к дождю. Увидел грузина поющего… Никита Петров: Совершенно верно. Иван Князев: Понятно. Никита Петров: И третий принцип – это принцип фонетический. Ну, например, когда приснится лошадь, считается, что кто-то солжет. Ложь – очень похоже на «лошадь» начало – фонетический принцип. И благодаря вот этим принципам и формируется весь этот приметный ряд. И индивидуальные и личные приметы во многом связаны, конечно же, с этими принципами. Ну и конечно же есть богатая история и культура. Вот с байкером и со шлемом – это потрясающая примета. Земля всегда, например, снится – это к смерти, и, если шлем байкера лежит на земле, в этом смысле конечно же байкер может в какой-то момент умереть. Поэтому и личные приметы тоже завязаны на древних традициях, которые мы очень хорошо знаем и которые изучаем. Ксения Сакурова: Ну вот интересно же, что у людей иногда появляются какие-то свои собственные. Ну вот там счастливое платье, там какая-то хорошая одежда, в которой человек, я не знаю, всегда получает заказы, есть счастливые кольца. Вот этот вот, это случайность какая-то? Откуда это? Никита Петров: Это случайность, которая приводит к закономерности. Как только у вас появился, например, хороший, я не знаю, удачный случай в хорошем платье, вот вы вышли в этом красном платье, и вам сопутствовала весь день удача – это человек начинает фиксировать у себя в голове на этом предмете некоторое такое соответствие. Вот, значит, удача будет в этом конкретном платье. И дальше мы отсекаем все, что не связано с этой приметой. Мы отсекаем все остальное и концентрируемся на этом конкретном случае. И пытаемся каждый раз как-то стабилизировать свою ситуацию в свое будущее. Вот мы выходим снова в красном платье, и снова раз – удача. А 30 других выходов, где день был обычный, мы фактически не замечаем. Это тоже некоторые особенности нашего восприятия, то есть когда мы фиксируем все, что соответствует нашему мировоззрению, и подкрепляем эту примету нашим поведением в дальнейшем. Иван Князев: Никита, смотрите, какой момент. Ведь приметы появились задолго до крещения Руси, в народе они ходили. Но потом у нас появилась религия своя, которая в принципе приметы не приветствует, там к этому не относятся, это все бесовщиной называется, но тем не менее приметы в народе остались. Вот вы наблюдали, я не знаю, может быть в своих исследованиях в какие времена, я не знаю, появляется больше народных примет, в какие в них начинают меньше верить. Или все ровно идет в истории? Никита Петров: Ну на самом деле в истории, конечно же, все ровно. В какой-то момент появляется всплеск представлений о том, что мы должны как-то стабилизировать наше будущее – это тяжелые экономические, прежде всего экономические, времена, потому что окружающая обстановка очень нестабильна и мы пытаемся как-то, каждый раз как-то эту ситуацию стабилизировать. Вот есть очень любопытная вещь. Например, в Москве, в Реутове, есть Николо-Архангельское кладбище, где могила такого почитаемого старца Самсона Сиверса. И вот как только в России все не очень хорошо – очередь к этой могиле увеличивается, то есть она буквально из ста человек превращается в какую-то огромную толпу в 200 и в 300, потому что все идут и пытаются через этого старца как-то стабилизировать свою ситуацию, попросить его о помощи. То есть мы видим, что в ситуации нестабильной, конечно же приметы, их использование возрастает. И по крайней мере мы точно можем за этим проследить. Ксения Сакурова: Никита, а наука как-то влияет? Ну вот все-таки XXI век, мы уже столько всего знаем про природу и про Вселенную, а все еще продолжаем стучать по дереву. Примет меньше-то не становится. Никита Петров: Знаете, да, примет становится даже больше. На этот случай есть совершенно замечательная история про то, как 2 профессора, один – этнограф, второй – фольклорист, довольно пожилые академики встречаются около дверей института, через порог встречаются и пытаются поздороваться через порог. И один другого перетягивает. «Ты что! – говорит. – Через порог же не здороваются». Поэтому ни образование, ни сфера деятельности в принципе не влияет на наше представление о будущем и настоящем. Мы так или иначе будем искать в реальности знаки, которые позволяют нам стабилизировать… Ксения Сакурова: Ну это антрополог с фольклористом. А вот если, я не знаю, там ядерный физик с инженером-технологом каким-нибудь? Что, они тоже суеверны? Никита Петров: Безусловно. В каждой профессии есть свои сферы риска. И профессионалы они как раз чуть более даже подвержены, ну это не суеверия, а вот этим маленьким коротким текстам и ситуациям, которые стабилизируют ситуацию. И если вы посмотрите на физиков-ядерщиков, у них внутри есть совершенно невероятный, огромный там фольклор, связанный с приметами. Летчики, бортпроводники, инженеры космические – все это отдельная область, в которой огромное количество примет. Иван Князев: Да, и про спортсменов мы тоже говорили. Никита, благодарим вас. Никита Петров, фольклорист, социальный антрополог был с нами на связи.