Новый закон для МФО ничего не изменит - он уже обойдён, считает общественный финансовый омбудсмен Павел Медведев

Гости
Павел Медведев
доктор экономических наук

Ольга Арсланова: Ну а мы продолжаем, переходим к темам этого дня. Депутаты российские решили заняться микрофинансовыми организациями и, как заявили некоторые парламентарии, ограничить возможность по ограблению граждан. Вот, собственно, что предлагается.

Петр Кузнецов: Госдума приняла в первом чтении законопроект, который ужесточает требования к микрофинансовым организациям. Например, если документ одобрят окончательно, микрокредиты не будут выдавать под залог жилья. Еще одно требование – обязательная идентификация заемщиков: это позволит пресекать получение займов мошенниками с помощью чужих паспортных данных. Также повышаются требования к уставному капиталу микрокредитных организаций в 500 раз.

Ольга Арсланова: Надо сказать, что Центральный банк уже не раз вводил ограничения для таких ограничений. Уже сейчас закон ограничивает ежедневную ставку по займу, с начала этого года она составляет 1.5% в день, но со второго полугодия этого года она будет еще снижена до 1% в день. Также ограничена стоимость займа вместе со всеми пенями и штрафами за просрочку, а также суммой всех процентов: сумма долга сейчас уже не может превышать 250% основного долга, а далее этот процент еще планируют уменьшать, по крайней мере так монетарные власти нам обещают.

Петр Кузнецов: Микрозаймы по-прежнему популярны тем не менее в России. Наименьший рост в этом году был за счет займов до зарплаты и по потребительским кредитам. При этом доля просроченных займов в этих категориях достигает 50%.

Ольга Арсланова: Давайте поговорим о том, что изменится. Звоните в прямой эфир и рассказывайте, есть ли у вас такие кредиты. Расскажите, на каких условиях вы их выплачиваете.

А мы приветствуем в нашей студии нашего гостя Павла Медведева, общественного финансового омбудсмена. Здравствуйте.

Петр Кузнецов: Здравствуйте, Павел Алексеевич.

Павел Медведев: Здравствуйте.

Ольга Арсланова: Мы понимаем, что сейчас этот законопроект рассматривается, что называется, после установки сверху, после послания президента, где об этом шла речь. Скорее всего, можно надеяться на то, что его примут, насколько я понимаю.

Павел Медведев: Безусловно, примут.

Ольга Арсланова: Что изменится?

Павел Медведев: Ничего, потому что этот закон (предположим, что он уже принят) уже обойден. Уже не под залог дают заем, а под продажу. Я не знаю случая, чтобы микрофинансовые организации выдали заем под залог жилья.

Ольга Арсланова: То есть напрямую.

Павел Медведев: Они всегда оформляют продажу с условием потом выкупить назад. То есть этот закон есть проявление полного безразличия к гражданам. Если бы было интересно, позвонили бы мне, мой телефон известен, и спросили, как сейчас рынок устроен, – никому не интересно.

Ольга Арсланова: А расскажите, как он устроен. Вот, предположим, я прихожу в такую организацию, я понимаю, что у меня кроме квартиры ничего больше нет. На каких условиях оформляется? Как в точности прописано?

Павел Медведев: Вы продаете квартиру…

Ольга Арсланова: …чтобы вернуть долг, получается?

Павел Медведев: Нет. Вы продаете квартиру, чтобы получить деньги в долг.

Ольга Арсланова: Так.

Павел Медведев: Ваша квартира стоит, скажем, 5 миллионов, вам выдают 500 тысяч, и вы лишаетесь квартиры в этот самый момент, когда вы получаете 500 тысяч. И вам выдают, как правило, еще один документ, в соответствии с которым, если вы выплатите 500 тысяч с огромными процентами, о процентах еще надо будет поговорить, потому что это из той же оперы…

Ольга Арсланова: Давайте пока о процедуре с квартирами.

Павел Медведев: Пока не будем, да. Если человек вовремя не выплачивает, то ему не возвращают, не продают назад его квартиру. Залога никакого нет, это абсолютно пустой закон.

Петр Кузнецов: Но даже в таком варианте МФО не потеряют популярности у граждан, которым нужны быстрые деньги, правда? Как бы их ни «причесывали», потому что начались урезания процентов, о которых мы еще поговорим, вот теперь по квартирам.

Павел Медведев: Да, очень многие, очень значительная часть микрозаймов берется людьми, которым нужно сегодня, например, для того чтобы лекарства купить, для того чтобы операцию ребенку сделать.

Петр Кузнецов: Как правило, ничего здесь не меняется, бедные и очень бедные люди, правда?

Павел Медведев: 10% самых бедных людей имеют ежемесячный доход в среднем 5.8 тысяч, так что у микрофинансовых организаций клиентов всегда будет много.

Ольга Арсланова: Но в какой ситуации должен оказаться человек, чтобы по сути согласиться продать свою квартиру в 10 раз дешевле? Ведь получается, что…

Павел Медведев: Только что был такой случай. У матери-одиночки девочка совсем маленькая, насколько я понимаю, ручки-ножки не двигаются. Оказывается, какое-то нарушение, в позвоночнике защемлен нерв; если в течение недели его не освободить, он омертвится, и ручки-ножки никогда не будут двигаться. Что матери делать? Взять в банке кредит? Она не может…

Петр Кузнецов: Не дадут.

Павел Медведев: …потому что она живет на ничтожные пособия по уходу за этим своим маленьким ребенком. Она набрала кредитов в микрофинансовых организациях. Слава богу, не работает закон по существу о кредитных историях, то есть ей удалось в 10 организациях взять понемножку, и накопилось… 200 тысяч надо было взять, 200 тысяч она взяла, и ребенок слава богу здоров, правда, кормить его нечем.

Ольга Арсланова: И квартира… А что с квартирой в итоге?

Павел Медведев: Нет, квартиры нет, она просто взяла беззалоговый кредит. Ее сейчас мучают люди, про которых принято говорить, что они коллекторы, на самом деле это никакие не коллекторы, они бандиты. Ее мучают бандиты.

Петр Кузнецов: Самые обычные бандиты.

Проблем с МФО после того, как стали ужесточать все-таки требования к ним, стало меньше? Каков на сегодняшний день масштаб проблемы?

Павел Медведев: Больше, потому что как только вы пытаетесь регулировать цены… Ведь то, что вы сейчас рассказывали, вы правильно рассказывали, это регулирование цен, тут же тот, чьи цены регулируются, должен упереться и что-то такое придумать, как обойти эти ограничения, а это же стоит денег, а на кого переложить эти расходы? Только на клиента.

Петр Кузнецов: И соответственно проблем, скажем так, легальных МФО стало меньше после ужесточения, а теневой рынок как был, так и остается? Может быть, просто…

Павел Медведев: Легальных стало меньше, но легальные стали более жестокими.

Ольга Арсланова: Потому что им нужно как-то выживать.

Павел Медведев: Им надо отбивать вот эти ограничения…

Петр Кузнецов: Жестокие, но при этом оставаясь легальными, да?

Павел Медведев: Да. Эти ограничения по процентным ставкам и по сумме всяких процентов, пени и штрафов обходятся очень легко, бесконечное число раз продлевается время долга, не кредит называется, а заем, время займа. Туда складываются все пени, штрафы, проценты, возникает новая сумма, относительно которой те ограничения, о которых вы говорите, снова применяются, потом еще раз, ну и так далее.

Ольга Арсланова: Вот что пишут наши зрители. «Если копнуть, кому принадлежат эти организации, все встанет на свои места», «Теперь предпринимателям будет недоступно открыть микрофинансовую фирму, будет доступно только крупным бандитским группировкам». Если уставной капитал будет увеличен, не поможет ли это рынок очистить? То есть, возможно, туда пойдут более активно банки, какие-то банковские структуры?

Павел Медведев: Вы знаете, я думаю, что здесь ситуация приблизительно такая, как с регулированием продажи алкоголя. Если вы очень жестко регулируете продажу водки, очень много появляется нелегальной водки; если вы меньше регулируете, то через официальные каналы больше этой самой водки проходит. Боюсь, что официальные микрофинансовые организации действительно останутся в очень небольшом количестве. Но такие несчастья, как я только что описал, когда ручки-ножки не двигаются, они же останутся, они же не зависят от социального…

Петр Кузнецов: Павел Алексеевич, смотрите, нужно бороться с МФО или как это назвать?

Павел Медведев: Надо бороться с нищетой.

Петр Кузнецов: То есть с причиной популярности МФО у народа?

Павел Медведев: Именно так, надо бороться с нищетой. Если не дай бог возникает проблема, что маленький ребеночек оказывается, что ручками-ножками не может дрыгать, ну немедленно должны государственные органы вступиться, и в течение недели, той самой недели, которую она искала деньги, они должны сделать бесплатную операцию. Операция, надо отдать должное, как мать мне объяснила, была бесплатная, а вот какую-то деталь, которую надо было вставить, чтобы снова позвоночник не зажал нерв, эта деталь стоила очень дорого.

Ольга Арсланова: Послушаем истории наших зрителей. У нас на связи Надежда из Санкт-Петербурга. Добрый вечер.

Петр Кузнецов: Здравствуйте, Надежда.

Ольга Арсланова: Вы в эфире.

Зритель: Здравствуйте-здравствуйте. У меня такой вопрос. Я из Санкт-Петербурга, у меня сын, 33 года, взял 2 микрозайма тоже где-то по 20-30 тысяч. Сейчас уже звонят, уже 70 должен, уже 70, представляете? А мы обманутые дольщики СК «Норман», который своровал 152 миллиарда и ничего не строит на Заречной. Это как, вот как это объяснить? А он снимает… Я тоже бомж, без определенного места жительства, продали единственную квартиру, остались на улице…

Петр Кузнецов: Сын же, да?

Ольга Арсланова: Да.

Петр Кузнецов: А сын прочитал весь договор?

Зритель: Наверное, прочитал… Нет, он брал через онлайн.

Павел Медведев: Через онлайн тоже можно прочитать договор онлайн.

Ольга Арсланова: Но сам факт… Да, спасибо вам, Надежда. Сам факт, что эти кредиты так легко выдаются, без проверки заемщика, говорит о том, что сами организации очень хорошо подстрахованы, то есть они рисков не боятся, у них все хорошо.

Петр Кузнецов: То есть вообще с ответственностью у них все хорошо, то есть ее нет.

Ольга Арсланова: Как они этого добиваются? Это все благодаря огромным процентам?

Павел Медведев: Сейчас. Я только что рассказал об этой несчастной матери, которая взяла много-много микрокредитов на 200 тысяч ровно потому, что микрофинансовые организации не очень беспокоятся о платежеспособности клиента: они надеются, что они с помощью вот этих бандитов, которые выбивают долги, что-то с нее получат.

Ольга Арсланова: Вот что пишут наши зрители, еще истории. «Микрокредиты дают 18-летним, – то есть человек не работает, а ему выдают, – а потом бандиты приходят к родителям, дедушкам и бабушкам с угрозами, и это нужно как-то остановить».

Павел Медведев: Это очень типичное положение. Это должны были бы остановить правоохранительные органы. Бывает так, я очень благодарен тем полицейским, которые встают со стула и идут ловить этих бандитов, но так редко, что просто действительно хочется на руках этих полицейских носить.

Петр Кузнецов: Но вот этот вот случай с 18-летними – это, можно сказать, вина-то скорее не микрофинансовой организации, а вина самого потребительского общества: я возьму деньги в микрофинансовой организации, у меня есть телефон, но я возьму на новый телефон, потому что этот уже не в тренде, если мы говорим вот об этом поколении.

Павел Медведев: Вы знаете, вина с двух сторон, потому что тот человек, которому 18 лет, скорее всего, не окончил финансовую академию, а начальники микрофинансовых организаций должны…

Петр Кузнецов: Хотя бы должны.

Павел Медведев: И они должны соображать, кому можно давать кредит, а кому нет.

Ольга Арсланова: Давайте все-таки разберемся с законностью вот этих всех мероприятий. То есть 1% в день сейчас по закону, 1.5% даже в день – это считается допустимым. Но мы понимаем, что это совершенно гигантские проценты. Почему такие проценты? Почему такая разница между тем, что позволено банкам, и тем, что позволено вот этим организациям странным, которых, по-моему, во всем мире, кроме нашей страны, практически не существует.

Павел Медведев: Сейчас. Парадоксальным образом только что я оказался на стороне дьявола, я против того, чтобы даже эти 1.5% регулировались. Почему? как только вы начинаете делать вид, что вы любите народ и ограничиваете 1%, вы правильно сказали, в середине года 1% ставку по микрокредиту, тут же эти микрокредитные организации придумывают, как обойти это ограничение. Если есть спрос, ну не остановите вы предложение. Есть спрос, и люди готовы так много платить, потому что часто деньги нужны вот немедленно, как в случае с этой операцией, которую надо было в течение недели сделать.

Петр Кузнецов: Скажите, пожалуйста, Павел Алексеевич, а вот эта история про деньги на короткий срок под большой процент, – это чисто наша история, это мы придумали?

Павел Медведев: Нет, это как раз придумали на Западе. Я не очень уверен, что сейчас это очень популярно на Западе, потому что вырос достаток, но придумали там.

Петр Кузнецов: Послушаем Зою из Казани, она с нами на прямой связи. Здравствуйте, Зоя, слушаем вас внимательно.

Зритель: Здравствуйте.

Петр Кузнецов: Да, здравствуйте.

Зритель: Я в 2015 году взяла микрокредит. Тогда я потеряла хорошо оплачиваемую работу, мне нечем было платить. Я пошла в другую микрофинансовую, взяла там, перекрыла этот кредит. Но там проценты очень быстро растут, мне не хватило, пошла еще в одну… В общем, я влипла, очень хорошо влипла. Потом я бросила оплачивать все это, потому что у меня не было. Прошло 2 года, мне микрофинансовая выставила счет на 200 тысяч по суду, а я с этим не согласна.

Петр Кузнецов: То есть они подкрепили это еще и судебной бумажкой, по суду?

Зритель: Да-да. А потом я еще пошла в эту микрофинансовую – оказывается, мой кредит, даже если вот меня осудили, мой кредит не закрыт, там еще 500 тысяч, оказывается, у меня насчиталось с 2015 года.

Петр Кузнецов: Так, в итоге?

Ольга Арсланова: То есть человек не всегда понимает, откуда вообще взялись вот эти огромные пени, штрафы и проценты.

Петр Кузнецов: Зоя, так в итоге вы сейчас на какой стадии? Чем закончилось? Или вот вы как раз дорассказали?

Зритель: Я выплачиваю это из пенсии.

Ольга Арсланова: Понятно. Спасибо за вашу историю.

Давайте еще послушаем Екатеринбург, с нами Татьяна на связи. Добрый вечер.

Зритель: Добрый вечер. У меня вопрос к Павлу Алексеевичу. Мошенники по моим украденным документам взяли кредит в микрофинансовой организации.

Ольга Арсланова: Ага.

Зритель: Решением суда установлено, что договор недействителен. Как можно убрать запись в бюро кредитных историй, если Центробанк отозвал лицензию у этой кредитной организации? В бюро кредитных историй отвечают, что запись может убрать только та организация, которая внесла эту запись.

Петр Кузнецов: Павел Алексеевич?

Павел Медведев: Этот парадокс действительно существует.

Петр Кузнецов: Ужесточают-ужесточают требования, а таких случаев все больше и больше.

Павел Медведев: Да, это парадокс.

Петр Кузнецов: По Москве еще…

Павел Медведев: Я вам советую задать этот вопрос Центральному банку. Это можно просто сделать через сайт Центрального банка. Центральный банк должен будет ответить что-то логичное на ваш запрос, сделайте это.

Петр Кузнецов: А вот Зоя из Казани, предыдущий звонок перед Татьяной, которая рассказывала о том, что ей микрофинансовая организация выставила счет 200 тысяч, а потом 500 оказалось, еще подкрепляют судебным решением, – в этом случае она как, тоже должна идти в суд? Как ей бороться с этим?

Павел Медведев: Вы знаете, это тот случай, который является ужасным, нерешенным в нашей стране. К этому надо относиться как к болезни, ведь она человек…

Петр Кузнецов: Ощущение, что суд всегда на стороне МФО.

Павел Медведев: Она попала в очень тяжелую историю…

Петр Кузнецов: И не только она.

Павел Медведев: …и не очень важно, виновата она или нет. Когда вы приходите к врачу, который вам говорил не курить и не пить, вы заболели, он вам не говорит: «Я вас не буду лечить, потому что мы меня не слушались», – не говорит же этого врач! И с этими людьми надо поступать ровно так же: попал в тяжелое положение – нужно выручать. Во всем мире придумана система официальных финансовых омбудсменов. У нас приняли закон о финансовом уполномоченном, по-русски называется, слава богу, но прав не дали финансовому уполномоченному, только поманили морковкой, а прав-то не дали. И вот та ситуация, о которой эта женщина несчастная рассказывала, остается опять же неразрешенной.

Петр Кузнецов: Еще очень, практически все наши дозвонившиеся упоминали коллекторов. Вроде бы приняли закон о коллекторах, их не должно быть.

Павел Медведев: Закон приняли замечательный, просто великолепный.

Ольга Арсланова: То есть они должны быть, но они должны быть вежливыми, аккуратными…

Петр Кузнецов: «Добрый вечер», – говорит коллектор.

Ольга Арсланова: «Добрый вечер. Будьте так любезны вернуть долг. Ну не сегодня так не сегодня».

Павел Медведев: Вы недооцениваете этот закон. По этому закону коллектор не только убить не может должника, но даже грозить убийством. Закон абсолютно бессмысленный, закон демонстрирует безразличие законодателя к людям, абсолютно бессмысленный закон.

Ольга Арсланова: Нет, Павел Алексеевич, а как по-другому, если в принципе эта деятельность не считается незаконной, ее должны ограничивать какие-то документы.

Павел Медведев: Правильно. А как устроен рынок? Вот было бы интересно этим законодателям, позвонили бы мне и спросили, прежде чем принимать закон. Вам рассказываю, как устроен рынок. Эти взыскатели получают ничтожно маленькую зарплату и сдельно: если они не выбьют долг, они ничего не получат. А у них тоже дети есть, которых надо кормить. Поэтому они поступают каким образом? Они либо сами изображают из себя бандитов и звонят непрерывно этим должникам, угрожают, я вам показывал бумажки, опять у меня другие бумажки, но уж не буду вас пугать, с помощью которых они запугивают должников…

Ольга Арсланова: То есть по сути им нечего предъявить, потому что бандиты действуют вроде как по собственной воле?

Павел Медведев: Нет же департамента бандитов, правда, поэтому на них пожаловаться некому. Теоретически можно было бы в полицию, но не написали закон о вставании со стула, большая часть полицейских со стула не встает, закона нет. Еще раз повторяю: некоторые полицейские ведут себя просто прекрасно, но это редкое явление.

Петр Кузнецов: Алтайский край нам пишет: «Надо эти все микрофинансовые запретить», – не только Алтайский край об этом пишет. Что будет, если мы запретим завтра, одним днем?

Павел Медведев: Заем станет в 10 раз более дорогим.

Петр Кузнецов: Вот и все, Алтайский край.

Павел Медведев: Потому что потребность… Если у человека 5.8 в среднем у 10%, то есть есть люди, у которых месячный доход 3 тысячи рублей, заболевает ребенок – ну что делать?

Ольга Арсланова: Смотрите, нам пишут: «Даже у нормальных банков брать 100 тысяч на 5 лет издевательство нашей страны над нищими работающими пенсионерами. Если зарплата человеческая, то банки в принципе и не нужны». «А вот в «Почта Банке», – сообщает нам зритель из Кемеровской области, – выдают кредиты безработным. Законно ли это?» Очевидно…

Павел Медведев: Теоретически это законно, это неосторожно, Центральный банк опять-таки теоретически за это должен наказывать…

Ольга Арсланова: Если безработный, какая-то недвижимость…

Павел Медведев: И надо отдать должное Центральному банку, он практически все в большей мере за это наказывает, если это действительно происходит. Но очень медленно меняется ситуация.

Ольга Арсланова: Правильно ли мы понимаем, что сфера микрофинансовых организаций, вообще вот эта территория полутеневая, полулегальная и мы не можем с ней сделать ничего? То есть никакие законы не имеют смысла, никакие законодательные инициативы ничего не поменяют?

Павел Медведев: Сейчас. Это вы хотите противопоставить микрофинансовые организации банкам, где тоже регулируется цена заимствования.

Ольга Арсланова: Да, безусловно.

Павел Медведев: И там такая же ситуация: процентная ставка падает, а накрутки растут. Слово появилось «накрутки» и живет в языке. Не живут ненужные слова в языке. Почему слово «накрутка» живет? Невозможно регулировать цены, как на хлеб невозможно во время последнего кризиса уже не решились, во время предыдущего попробовали регулировать, и дешевый хлеб исчез. Не с этой стороны надо подходить, надо со стороны доходов населения подходить. Доходы разнятся грандиознейшим образом – ну как такое можно терпеть-то?

Ольга Арсланова: Это же быстро невозможно изменить.

Петр Кузнецов: Да, это сложный механизм, проще что-то с микрофинансовыми организациями придумать, правда?

Павел Медведев: Начать надо сегодня. Если сегодня начать, то, может быть, через 10 лет что-то сделаем, а если не сегодня начнем, а через год, то через 11 лет только что-нибудь сделаем.

Ольга Арсланова: Нашим зрителям, многие из которых, я уверена, по-прежнему идут и берут вот эти деньги до зарплаты на неделю, на две, а дальше как получится, что бы вы посоветовали в тех законах, которые есть?

Петр Кузнецов: Вологодская область сейчас советует: «Организуйте свою жизнь так, чтобы не обращаться».

Ольга Арсланова: Спасибо, очень ценный совет.

Павел Медведев: Надо постараться, но понимаете, язык не поворачивается вот этой женщине, которая спасла своего ребенка, сказать: «Не бери взаймы». Ну нельзя этого говорить. Старайтесь не брать, это очень большая нагрузка на ваш бюджет, который, скорее всего, и так очень маленький. Ну если уж лекарство купить, если кто-то заболел и либо вы сегодня возьмете деньги взаймы и купите лекарство, либо завтра некому это лекарство будет покупать, ну что я вам могу посоветовать?..

Петр Кузнецов: Спасибо.

Ольга Арсланова: Спасибо.

Павел Медведев: Спасибо вам.

Петр Кузнецов: Спасибо, что пришли. Павел Медведев, общественный финансовый омбудсмен. Говорили об очередном законе, который направлен на ужесточение правил работы МФО.

Ольга Арсланова: Да, сейчас его Госдума приняла в первом чтении, до середины мая готовятся поправки. Я думаю, к этой теме мы обязательно еще вернемся.

Петр Кузнецов: Павел Алексеевич сказал, что примут, обязательно примут, мы с этого начали. Спасибо.