Евгений Воробьев: Работодатель несет ответственность за нанятого мигранта и за его выезд из страны по окончании трудового контракта

Гости
Евгений Воробьев
председатель Комитета по делам национальностей Тюменской области

Юрий Коваленко: Мы переходим к нашей следующей теме. Правительство сокращает число трудящихся-иностранцев в России. Приняли квоты по выдаче мигрантов разрешений на временное проживание на 2018 год. И вот что интересно: всего более 90 тысяч – на 20 тысяч меньше, чем в этом году.

Тамара Шорникова: И, кажется, большую часть наших соотечественников такое решение вполне устраивает. "Левада-центр" посчитал: больше половины россиян – 58%, если быть точными – выступает за ограничение потока трудовых мигрантов.

Юрий Коваленко: Ну и давайте немного цифр, чтобы разобраться, сколько же получает бюджет страны от привлечения иностранных специалистов и сколько тратит на их содержание.

Тамара Шорникова: Итак, в бюджет за счет приобретения мигрантами патентов в 2016 году поступило более 38 миллиардов рублей – это что касается поступлений.

Юрий Коваленко: Это, можно сказать, все, что было со знаком плюс, теперь посмотрим расходы. Нелегальные мигранты помещаются в центры временного содержания иностранных граждан, в России работает 80 таких центров. В год на содержание каждого из них уходит около 200 миллионов рублей, всего 16 миллиардов на каждый из центров временного содержания (не на каждого из мигрантов). И вот если мигрантов депортируют на родину, стоит это недешево – около 1 тысячи долларов на человека; в прошлом году из нашей страны было выдворено более 55 тысяч нелегалов, на что было потрачено более 3 миллиардов рублей бюджетных денег.

Тамара Шорникова: В год в тюрьмы попадает около 30 тысяч мигрантов. 12 месяцев содержания одного заключенного обходятся казне в 469 тысяч рублей, общая сумма в ход выливается в 14 миллиардов.

Юрий Коваленко: Ну и к этим расходам нужно прибавить еще расходы на медицинское обслуживание тех же мигрантов, обучение их. Только в Москве налогоплательщики расходуют на это более 3 миллиардов рублей в год – это только Москва, я повторюсь, это мы еще не берем все остальные регионы. Давайте же разбираться детально.

У нас в гостях Евгений Воробьев, председатель Комитета по делам национальностей Тюменской области – добрый вечер.

Евгений Воробьев: Добрый вечер.

Тамара Шорникова: Добрый.

Как по-вашему, с чем связано уменьшение количества квот?

Евгений Воробьев: Ну прежде всего уменьшение количества квот, на мой взгляд, связано с тем, что субъекты федерации, которые формируют вместе с работодателями заявку, более конкретно, более предметно подошли к составлению заявок. То есть изучается рынок труда; естественно, если есть возможность трудоустроить наших людей, которые не работают, то это обязанность субъекта, и поэтому заявка должна уменьшаться – только с этим.

Тамара Шорникова: Ага. То есть экономические причины – большие траты и так далее – есть ли в какой-то части принятия этого решения?

Евгений Воробьев: Вы знаете, мне трудно говорить в целом за страну (все-таки я представляю Тюменскую область).

Тамара Шорникова: Ну на примере региона.

Евгений Воробьев: Вот на примере региона: у нас на сегодняшний день 95% мигрантов работают непосредственно на строительстве одного из объектов Тобольского нефтехима (я это говорю по старой терминологии). Естественно, что и губернатор, и инвестор, и правительство Тюменской области, и правительство России изучало, какими силами возможно в короткие сроки построить этот объект. Причем надо учитывать и сложность работ, связанных с оборудованием, с технологией и так далее. И вот чтобы построить в короткие сроки, мы подошли к этому выводу, все-таки без привлечения этих людей, 14 тысяч, которые сегодня работают, этого сделать было невозможно.

Юрий Коваленко: Позвольте, это из экономических соображений, что им требуется платить меньшую зарплату, либо это из соображений того, что объекту не жалко, что он рухнет, потому что строят его, как правило, низкоквалифицированные рабочие?

Евгений Воробьев: Нет. Во-первых, это одна из крупнейших нефтехимических установок в мире, это очень серьезное оборудование, которое используется, даже во время санкций есть оборудование, которое поставлено и из Италии, и из Франции, Америки. Поэтому настроить это оборудование и построить… Что такое 14 тысяч? Я когда-то работал в строительстве и могу сказать, что, работая замначальника объединения "Тоболпромстроя", у нас работало 10 тысяч человек, плюс 6 тысяч монтажников, плюс 4 военно-строительных отряда, и мы строили Тобольский нефтехимкомбинат. И могу сказать, что к вот этим 16 тысячам, конечно, нужно добавить и членов семьи, и так далее. И все-таки вот на те объекты, которые строятся кратковременно, на какой-то период, а потом, возможно, не будет тех инвестиций уже, вот объект построен, то, естественно, здесь применение иностранных мигрантов в данном случае обосновано, оно не вызывает каких-то…

Вот вы сегодня говорили о преступности, об экономических затратах и так далее. То есть здесь поступают налоги, все виды налогов, здесь они пользуются инфраструктурой, которую они тоже оплачивают. И если говорить даже о преступности, то могу сказать, что ни одного из 14 тысяч ни в 2017 году, ни в 2016 году не были привлечены за какое-то преступление. Поэтому если все организовано и под контролем… Могу даже сказать, что наш руководитель духовного управления мусульман Тюменской области, мы туда выезжали, смотрели и молельные комнаты, и все условия созданные, то это оправдано.

Юрий Коваленко: Но позвольте, 14 тысяч – это мы говорим сейчас о мигрантах, да?

Евгений Воробьев: Да.

Юрий Коваленко: 14 тысяч мигрантов. То есть получается, что на строительство какого-то крупного объекта в регионе как минимум 14 тысяч рук не хватает и приходится привлекать мигрантов?

Евгений Воробьев: Да.

Юрий Коваленко: То есть кадровый голод, о котором мы говорим?

Евгений Воробьев: Да.

Юрий Коваленко: И выходит, что без мигрантов нам и не прожить, а мы почему-то думаем, что мигранты всегда занимаются низкоквалифицированным трудом.

Евгений Воробьев: Здесь, вы знаете, всегда нужно анализировать рынок труда, то есть нужно смотреть, сколько у нас человек и какую работу они могут выполнять. Вот когда рассматривается в целом баланс по стране даже, то мы знаем, что в документах правительства Российской Федерации все-таки просматривается то, что у нас недостаточно рабочих рук, и прежде всего это отрасль строительства. Конечно, если мы будем говорить уже о пуске данных объектов, то, конечно, это должны работать граждане Российской Федерации, должны работать граждане территории, которые подготовлены и будут эту работу выполнять.

Юрий Коваленко: Евгений Михайлович, один вопрос небольшой перед тем, как мы примем звонок, какова средняя зарплата мигранта на вашем предприятии – на том, которое вы строили? Приблизительно, скажем, от и до.

Евгений Воробьев: Она колеблется от 35 до 45 тысяч рублей.

Юрий Коваленко: Она каким-то образом отличается от зарплаты, скажем так, россиян, которые работают рядом с ними бок о бок?

Евгений Воробьев: Фактически нет.

Юрий Коваленко: То есть получается, что в принципе такие трудовые равные права? В таком случае это хотя бы как-то обосновано.

Хорошо, у нас звонок – Сергей из Тверской области. Сергей, здравствуйте, вы в эфире.

Зритель: Здравствуйте. Недавно я пытался устроиться в Питере на работу. Я сам родом из Новгородской области. Но там в Питере нужна прописка и регистрация. Перед этим у меня был опыт работы в сетевых магазинах, таких как "Пятерочка", "Магнит". Но дело в том, что когда я приходил, там работали одни нерусские, то есть узбеки, таджики, им предоставлялось общежитие, причем упрощенная регистрация. А русским было не устроиться. И мне то есть давали во всех этих сетевых, куда я… Я, наверное, больше десятка обошел – везде отказ.

Юрий Коваленко: Вы в итоге устроились на работу?

Зритель: Нет, я так и не устроился, я уехал из Питера обратно в Новгородскую область, и вот в настоящее время я живу в Тверской и работаю у фермера. Но дело в том, что почему, во-первых, им прерогатива вот так вот вперед русских, а русским-то куда деваться?

Тамара Шорникова: Вы сами, Сергей, как себе на этот вопрос отвечаете?

Зритель: Я отвечаю так, что, во-первых, нужно ограничить, намного ограничить доступ иностранных граждан к нам на рынок труда. Потому что у меня многие одноклассники работают не по профессии с высшим образованием. А во-вторых… Потом уже…

Тамара Шорникова: Да, я имела в виду, как вы считаете, почему вас не брали на ту или иную работу? Вам как-то объясняли отказ?

Зритель: Нет, там просто… Я уже приходил, там уже был как бы полный магазин нерусских.

Тамара Шорникова: То есть просто эти места были заняты

Зритель: Да. То есть я разговаривал с директором, и уже было… Раньше говорили: "Пошел нафиг", а теперь говорят: "Позвоните завтра".

Тамара Шорникова: Понятно.

Юрий Коваленко: Спасибо большое.

Тамара Шорникова: Да, спасибо.

Юрий Коваленко: Так вот, получается, у нас конкуренция уже не только в низкоквалифицированном труде, но и в почетном труде продавца и оператора-кассира. Так получается? В вашем регионе так же?

Евгений Воробьев: Нет, в нашем регионе не так же. Я вот назвал, что 95% из всех привлеченных мигрантов у нас работает на строительстве в Тобольске, а оставшаяся часть, включая еще здесь патенты, работают в разных сферах. Часть из них работает в торговле, но все-таки при составлении квоты субъект федерации… У нас установка губернатора – не брать на рабочую… То есть находить ресурсы местные. То есть мы видим, что ресурсы есть, и поэтому, как правило, принимаются граждане Тюменской области, Российской Федерации.

Юрий Коваленко: Позвольте, у нас есть в стране… Я вот не знаю, насколько можно назвать эти цифры правдивыми, объективными либо исчерпывающими, 2.5 миллиона мигрантов, которые в принципе... Я не могу сказать, что они что-то очень-очень полезное делают для развития нашей экономики. Они каким-то образом пытаются выжить, их понять можно, но вот как с ними быть? Как их искать, каким образом их трудоустраивать или выдворять (это очень большие суммы) – что делать с этой армией мигрантов? Это ведь те приглашенные.

Тамара Шорникова: Я уточню: 2.5 миллионов, работающих без необходимых документов.

Юрий Коваленко: Да.

Евгений Воробьев: Вы знаете, что, на мой взгляд, это нас не красит, это прежде всего. Мне трудно комментировать, сколько человек находится. Поэтому здесь явно нарушение всех законов Российской Федерации, потому что пребывание… Мы же не допускаем с вами пребывания за границей так, что мы приехали и находимся, то есть у нас какая-то цель нашей поездки или цель пребывания, поэтому мы получаем все разрешительные документы. Поэтому здесь явно нужно проявить все усилия, для того чтобы этих людей не было в Российской Федерации. То есть нелегалов не должно быть.

Юрий Коваленко: Это очевидная вещь, но вот смотрите, давайте проследим путь стандартного мигранта. Его приглашают, предположим, в зону строительства, оформляют по всем правилам: он получает патент, он получает страховку, он получает приписку к какому-то месту работы и жительства. Заканчивается строительство – кто-нибудь следит за тем, куда он направляется дальше, каким образом соблюдает законодательство, каким образом он трудоустраивается, по патенту он трудоустраивается либо нелегально устраивается на другую работу, чтобы хоть как-то прожить, потому что есть что-то надо?

Евгений Воробьев: Ну если говорить про наш крупнейший объект, то все те люди, которые заканчивают, работодатель отвечает, чтобы они выехали. То есть закончился срок у него 30 ноября, например – все, он его должен выдворить, вывести за пределы Российской Федерации.

Юрий Коваленко: То есть работодатель билет ему покупает?

Евгений Воробьев: Конечно.

Юрий Коваленко: А он пользуется этим билетом или он может не сесть на этот самолет?

Евгений Воробьев: Нет, он несет ответственность, понимаете? То есть все-таки тот человек, который приглашает на работу, он по закону должен нести ответственности за пребывание людей. Если он не будет нести ответственности, конечно, мы с вами ничего не сделаем. Естественно, здесь и силовой блок, но прежде всего все-таки работодатель, если мы говорим о трудовой миграции, о чем был звонок, что не может человек устроиться. Поэтому здесь все понятно, что нужно именно организовать так, чтобы незаконных мигрантов просто не было. Для этого силы у нас есть.

Юрий Коваленко: У нас есть звонок, нам дозвонился Василий из Калуги – Василий, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте.

Юрий Коваленко: Вы в эфире, говорите.

Зритель: Я думаю, что… Знаете, вот такая поговорка есть: "Не было счастья, да несчастье помогло". На самом деле после всем известных событий, санкционной политики в отношении нас падают доходы предприятий, в том числе закрываются многие предприятия не только обрабатывающей, производящей, но и сферы услуг. И поэтому и так называемые… Минимизируя издержки производства, идя на эффективные меры по повышению рентабельности предприятия сокращаются не только мигранты, но и местный персонал, и порой зарплаты не только не остаются на том уровне, который был еще 2-3 года назад, но и занижается. При рабских условиях труда мигрантов я хочу сказать, что в газетах пишут объявления про 50-60 тысяч уровень зарплаты за 2-3 месяца работы, 12-14-часовой рабочий день, в том числе в сфере услуг и в сфере пассажироперевозок. Поэтому ваш эксперт лукавит, говоря, что данный рынок изучается.

На самом деле вы как ведущий, несомненно, правы, что именно в стратегических областях, в том числе в образовании и здравоохранении (необязательно коммерческом) привлекают трудовых мигрантов, в том числе и на дискриминационных условиях. И поэтому даже не местные жители, а внутренние мигранты не пойдут на данные условия, когда полностью ликвидирован соцпакет. И я еще бы хотел выразить свое мнение по поводу того, что на самом деле поток мигрантов… истекает, и сейчас действует для правительства непосредственно, так сказать, фора в том плане перед избирателями, что вы хотели понизить число мигрантов – мы пойдем озвучивать в декларативной форме данные меры. На самом деле поток мигрантов снизился естественным образом. И как вы правильно заметили, еще раз хочу подчеркнуть, на самом деле существует дефицит рабочей силы во всех сферах, особенно в высококвалифицированных отраслях, в которых у нас, к сожалению, не готовят в том числе и наших граждан Российской Федерации.

Юрий Коваленко: Большое спасибо.

Тамара Шорникова: Василий, а подскажите, где вы работаете и как обстоят дела на вашем предприятии. Так, звонок сорвался. Возможно, он сможет написать нам SMS, обязательно прочтем.

Юрий Коваленко: Да, мы обязательно прочтем. Ну вот попробуйте прокомментировать такую ситуацию. Я понимаю про сферу медуслуг, это какие-то санитарки-уборщицы. Где в образовании в таком случае можно приютить мигранта?

Евгений Воробьев: Вы знаете, что в образовании фактически… У нас, например, в образовании мигранты не работают, просто не работают.

Юрий Коваленко: А у вас есть какой-то срез по классическим специальностям мигрантов, где они, как правило, работают – по строительству, да?

Евгений Воробьев: Естественно, ведется учет по каждой отрасли, по каждому предприятию, это все есть.

Тамара Шорникова: Если перечислить, строительство, какие сферы?

Евгений Воробьев: Прежде всего это строительство. Вторая сфера – это торговля. Это две основных сферы.

Тамара Шорникова: У нас остается мало времени, коротко буквально. Регионы сокращают, скажем так, квоты, государство в том числе объединяет эту информацию, сокращает квоты. Есть ли уверенность в том, что на эти же позиции будут трудоустроены российские специальности? Они захотят пойти на эти должности в эти отрасли? Дефицита на рынке труда не будет на определенных должностях?

Евгений Воробьев: На мой взгляд, дефицита не будет в том случае, если у нас будет все-таки и внутренняя миграция. Потому что не все субъекты развиваются равномерно. Поэтому могу сказать, что в Тюменской области за последние 5 лет открыто более 30 новых предприятий. И естественно, что здесь привлекаются 100% люди, которые являются гражданами Российской Федерации, прежде всего Тюменской области, соседи, приезжают из других регионов. Поэтому… Сегодня известно по Дальнему Востоку, так ведь? То есть если брать по большому счету, то, учитывая, что рынок труда на сегодняшний день испытывает дефицит, о чем люди и говорят. Поэтому если все правильно сделать – я не то чтобы призываю, но это наша обязанность, органов власти вместе с работодателями, и уважать, конечно, прежде всего гражданина Российской Федерации – то все здесь будет нормально, то есть люди будут трудоустроены.

Тамара Шорникова: Спасибо.

Юрий Коваленко: Спасибо.

Тамара Шорникова: Условия на рынке труда обсуждали с Евгением Воробьевым, председателем Комитета по делам национальностей Тюменской области. Спасибо вам.

Евгений Воробьев: Спасибо вам.