Тамара Шорникова: А следующая тема касается каждого. Правительство урезает бюджетные расходы. Сэкономить в ближайшие три года планируют, в частности, на образовании, здравоохранении и строительстве дорог. Гражданские статьи «худеют» на 10% и больше. Сокращения предлагает Минфин. Иван Князев: Вот все эти предложения, но уже в цифрах. Ассигнования на развитие здравоохранения за три года могут быть уменьшены на 252 миллиарда рублей. Образовательная отрасль в 2021 и 2022 годах, если считать по новой методике, недополучит 64 миллиарда, при этом в 2023 году расходы предлагается увеличить на 10,5 миллиарда рублей. Сокращения также затронут госпрограммы по развитию транспортной инфраструктуры, промышленности и агропромышленного комплекса. Дополнительные деньги нужны на социальную поддержку граждан. Траты на эту программу Минфин предлагает увеличить на 265 миллиардов. Сейчас мы увидим эту графику. 265 миллиардов в плюсе будет. Тамара Шорникова: Это также на ближайшую трехлетку. Иван Князев: Да. Сейчас мы видим финансирование образования. Видите? 2021 год – минус 33 миллиарда, 2022-й – минус 30,7. Правда, потом будет плюс. А вот уже цифры нам показывают наши режиссеры, эти деньги будут выделены на социальную поддержку наших граждан. Тамара Шорникова: Ну, в первую очередь, конечно, интересует экономия. Как она отразится на нашей жизни? Сколько раз, в принципе, будут еще пересматривать финансирование? Потому что непонятно – будет вторая волна, не будет. Какие издержки нам еще предстоят? Что еще может «пойти под нож»? Поговорим прямо сейчас об этом с нашими экспертами. К нам на связь выходит Вячеслав Бобков, заведующий Лабораторией проблем уровня и качества жизни Института социально-экономических проблем народонаселения РАН, доктор экономических наук. Иван Князев: Здравствуйте, Вячеслав Николаевич. Вячеслав Бобков: Добрый день. Иван Князев: Вячеслав Николаевич, вот вы заведующий Лабораторией проблем уровня и качества жизни. Я думаю, то, что урезаются расходы на образование и на медицину, на качестве нашей жизни вряд ли хорошо скажется. Вячеслав Бобков: Есть такой интегральный индекс, который оценивает развитие человека, так и называется – индекс развития человеческого потенциала. У него два опорных индекса, внутри этого показателя – здоровье и образование. Поэтому, урезая расходы на здоровье и образование, государство тем самым «подрезает» возможности для развития человека. А это значит – и развитие экономики, и благосостояние самих людей. Можно ли найти деньги, чтобы не урезать? Очень нетрудно их найти. Недавно были опубликованы данные о том, что Федеральная служба по надзору в сфере природопользования собирается обложить компанию «Норильский никель» штрафом за экологическую катастрофу, которая недавно состоялась, в размере 147,7 миллиарда рублей. Если взять эту сумму, одну только эту сумму и сложить, допустим, годовую экономию на здравоохранении и образовании вместе, допустим, на 2021 год, то эта сумма будет больше, чем те средства, которые предусмотрены на урезание. Вот возьмите эти деньги. Иван Князев: Причем в разы будет больше. Понимаете, Вячеслав Николаевич, эти деньги еще нужно пока получить. А когда они дойдут? Вячеслав Бобков: Получить, получить их. Иван Князев: Это разные статьи бюджета и так далее. Вячеслав Бобков: Понимаете, это все зависит от законодательства, которое может быть скорректировано, принято. Для этого существует государство, для этого существуют механизмы работы государства. Поэтому возьмите эту сумму и направьте ее на то, чтобы в 2021 году не сокращать расходы на образование и здравоохранение. И посмотрите вокруг, сколько таких бесхозных, направленных на выкачивание денег бизнес-проектов, которые подрезают саму основу ведения этого бизнеса, рассчитанных на короткий эффект, на «съем сливок». Посмотрите, где у нас, может быть, лежит эта аммиачная селитра, которая рванула в Бейруте. Посмотрите еще по стране внимательно – и вы найдете эти деньги. Тамара Шорникова: Вячеслав Николаевич, «режут» обычно не от хорошей жизни. Может быть такое, что даже эти потенциальные доходы или просто поступающие деньги уже посчитали, и все равно не хватает? Вот как нынешняя ситуация ударила по бюджету? Какая там дыра сейчас, какого размера? Можно представить? Вячеслав Бобков: Конечно, я не владею этими цифрами. Это цифры, которые может только Минфин сказать. Но, естественно, мы все понимаем, что после 2018 года развитие экономики пошло не так, как оно планировалось. Это безусловно. И пандемия внесла здесь свой вклад. Но не только пандемия. Конечно, поэтому государство… Неслучайно президент подписал указ, который относит решение целого ряда социальных проблем вместо 2024 года на 2030 год. Конечно, у бюджета есть большие трудности. Но если государство не залезет в карман к богачам… А мы – страна, которая сегодня имеет самый высокий уровень экономического неравенства по коэффициенту Джини. Если его взять по отношению к состоянию богатства, то это… Говорят, что когда ноль этот коэффициент – значит, полное равенство, а когда единица – полное неравенство в стране, абсолютное неравенство. У нас 0,8 с лишним – коэффициент Джини по распределению богатства. Это наиболее высокий в мире индекс среди стран, которые подвергаются такому обследованию. Поэтому сегодня надо искать эти средства. Перераспределение доходов – это короткий путь. А длинный путь – это образование и здоровье. Мы тем самым «подрезаем» будущее развитие экономики. Здоровый человек способен плодотворно трудиться. Образованный человек способен найти конкурентоспособную работу, он способен приносить деньги в семью, он способен вносить вклад в развитие экономики. Ну нельзя же рубить сук, на котором мы сами сидим! Иван Князев: Вячеслав Николаевич, давайте вместе послушаем наших телезрителей, а потом продолжим обсуждение. У нас на связи Нина, как мне подсказывают, из Вологодской области. Нина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Нина, слушаем. Зритель: У меня вот такой вопрос. Почему в Советском Союзе почти по всей стране висели плакаты «Здоровье жителя страны – это богатство страны», а теперь уменьшают финансирование? Очень непонятно! Спасибо. Иван Князев: Ну, спасибо вам. Почему в Советском Союзе они висели – это, наверное, понятно. Потому что действительно заботились о здравоохранении и пропагандировали это. Почему сейчас нет? Ну, к сожалению, мы, наверное, не сможем ответить на этот вопрос. Вячеслав Николаевич, смотрите… Вячеслав Бобков: Можем ответить, можем ответить. Тамара Шорникова: Мы не можем, а эксперт может. Вячеслав Бобков: Дикий капитализм, дикий капитализм, когда еще продолжается первоначальное накопление капитала, когда наши бизнесмены за счет дешевого работника и нездорового работника, потому что не дают денег в нужном количестве на здоровье, увеличивают свои богатства. Вот и все. В долгую они подрывают основы своего бизнеса, но они работают в короткую, им надо сейчас это все взять. Это дикий капитализм. И государство потворствует этому дикому капитализму. Иван Князев: Спасибо, спасибо вам большое за ваше мнение. Вячеслав Бобков, заведующий Лабораторией проблем уровня и качества жизни Института социально-экономических проблем народонаселения Российской академии наук, был с нами на связи. Тамара Шорникова: А сейчас ждем Сергея Калашникова в нашем эфире. Это первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по экономической политике. Здравствуйте, Сергей Вячеславович. Иван Князев: Здравствуйте, Сергей Вячеславович. Сергей Калашников: Здравствуйте. Иван Князев: Сергей Вячеславович, смотрите, тут наши телезрители пишут, Челябинская область: «За последние десятилетия медицина и образование в районных центрах лучше уж точно никак не становятся». То есть речь идет о том, какова у нас сейчас медицина на местах, в маленьких муниципалитетах, в небольших городах. И вот наш предыдущий эксперт – эксперт по качеству жизни – говорил, что это как раз отразится на нашем здоровье, на нашем образовании. Вот эти деньги, которые мы недополучим, 65 миллиардов на здравоохранение в 2021 году, они на что бы могли пойти? Это прямо серьезно? Это по живому порезали? Или все-таки это какие-то, может быть, излишечки были? Или излишек в здравоохранении не бывает у нас? Сергей Калашников: Вы знаете, на ваш вопрос нет ответа – по одной простой причине. Никто никогда не сказал за последние 15–20 лет о том, а каких показателей мы должны достигнуть. Я имею в виду медицину и образование. Когда у тебя нет цели, то нельзя ответить на вопрос: а сколько тебе нужно денег? Дело в том, что ни федеральные программы, ни нацпроекты не содержат конкретных показателей, которых мы должны достигнуть за определенные деньги. Иван Князев: Но разве там нет целей каких-то? Увеличить зарплату врачам, увеличить зарплату педагогам, купить новое оборудование… Тамара Шорникова: Увеличить нашу продолжительность жизни, уменьшить количество онкологических заболеваний. Это вполне конкретные показатели, которые напрямую связаны с медициной, например. Иван Князев: И так далее и тому подобное. Сергей Калашников: У медицины есть только два основных показателя – это доступность и качество медицинской помощи. Вырвать одну нозологию, например, сердечно-сосудистую или онкологию, и сказать, что мы здесь добьемся каких-то выдающихся результатов, практически невозможно. Дело в том, что та же онкология, о которой вы упомянули, она зависит от огромного количества факторов, начиная от экологии и кончая вообще стрессами, которые переживает человек. Чисто медицинский вклад в лечение болезней, в происхождение болезней, в продолжительность жизни колеблется от 20 до 30%. Поэтому когда мы говорим о медицине, то мы должны ответить на вопрос: как увеличится доступность, как улучшится доступность и как будут по всем нозологиям выздоравливать люди, насколько мы их будем эффективно лечить? В условиях, когда у нас в поликлиническом звене лекарства бесплатные, но дешевые, а в клиническом звене они вообще за деньги… Нельзя же лечить без лекарств. Иван Князев: Сергей Вячеславович, вот какое мнение еще хотел узнать у вас. Ну смотрите. Сейчас на социальную поддержку будут направлены дополнительные 254 миллиардов. Это достаточно серьезные деньги. Может, в этот период, когда у нас коронавирус, когда многие люди остались без работы, у них нет денег, может, все-таки пока это будет разумным, чтобы вот сейчас деньгами людей поддержать? Ну а лечиться… Как лечились, так и лечимся сейчас. Как считаете? Сергей Калашников: Вы понимаете, что социальная поддержка – это прежде всего еда и жилье. Социальная поддержка – это, конечно, замечательно. Но при условии, что у нас на социальную поддержку тратится более триллиона рублей, то те 40 миллиардов, которые выделяются ежегодно… Не 265, как вы сказали, за три года, а по 40. Иван Князев: Ну, 43, потом 33, а в 2023 году – 188, почти 200 миллиардов. Сергей Калашников: Это капля в море. Если здравоохранение и образование мы урезаем на 10%, оборону на 5%, а тут мы добавляем (я даже боюсь посчитать) совсем мизерные цифры, то это не стратегическое решение задачи. Стратегическое решение задачи какое? Есть у нас процент людей, находящихся ниже прожиточного минимума. Мы должны сказать: в 2021 году их станет меньше на столько-то, в 2022-м – на столько-то, и так далее. То есть, другими словами, это должны быть счетные показатели. Понимаете, проблема-то в чем? Планируют не те, кто ставят цели и задачи перед государством… Иван Князев: …а те, у кого деньги. Сергей Калашников: …а планируют бюджет бухгалтера. Иван Князев: Да, они считают. Сергей Калашников: А бухгалтера исходят из того, где можно сократить. Тамара Шорникова: Сергей Вячеславович, важные цифры вы сейчас упомянули. И об этом тоже пишут многие эксперты сейчас. Здравоохранение – на 10%, а оборона – на 5%. Почему всегда по живому режем? Мы же сейчас сражаемся как раз с болезнью, с нищетой, а не с каким-то мифическим врагом. Правильно? Почему оборонку-то не покромсать сильнее? Приоритеты какие у нас? Сергей Калашников: Покромсать можно все. И добавить можно всем – и будет мало. Вопрос в другом: какие задачи мы решим за счет этих денег? Вы знаете, я знаю такой расхожий аргумент: «Все равно воруют чуть ли не 50%. Ну, будут воровать чуть-чуть меньше». Только я боюсь, что не муж будет пить меньше, а ребенок будет есть меньше, как в известном анекдоте. Иван Князев: Ну да. Спасибо вам большое. Сергей Калашников был с нами на связи, первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по экономической политике. Наши телезрители пишут, в частности из Дагестана: «Чиновников надо урезать в три раза». Кстати, о чиновниках сейчас и поговорим. Есть ли там вообще что урезать? Тамара Шорникова: Уточним: зарплату, а не самих чиновников все-таки. Иван Князев: Да-да-да.