Олег Вьюгин: Надо развивать урбанистические центры не только в Москве и Санкт-Петербурге. И для этого нужно изменить всю систему распределения налогов

Гости
Олег Вьюгин
председатель Совета директоров компании«САФМАР Финансовые инвестиции», профессор Высшей школы экономики, глава наблюдательного совета Мосбиржи

Тамара Шорникова: Ну а прямо сейчас – наша рубрика «Личное мнение». Сегодня у нас в гостях – Олег Вьюгин, профессор Высшей школы экономики. Будем говорить об экономике нашей страны. Как же добиться роста нашего благосостояния? Что нужно сделать? Есть ли секретная таблетка?

Константин Чуриков: Олег Вячеславович, здравствуйте.

Олег Вьюгин: Здравствуйте.

Константин Чуриков: Я просто еще дополню, что Олег Вьюгин много лет работал на руководящих постах в Минфине и в Центробанке. Было дело, формулировали вообще такую глобальную финансово-экономическую политику в нашей стране, ну, финансовую в частности.

Так все-таки рост когда и при каких условиях?

Олег Вьюгин: Хороший вопрос. Вот смотрите. У нас рыночная экономика в принципе, то есть построенная на личной инициативе, на личной ответственности каждого человека за то, что он делает и во что он вкладывает деньги.

Что нужно предпринимателю? Я не говорю об огромных корпорациях, где все гораздо сложнее. Ему нужно хорошо видеть будущее, то есть он должен понимать, что впереди. Ему нужно разумное регулирование, чтобы его не гнобили, не поступали с ним несправедливо. И он должен хорошо понимать, где и как он может защитить свои права, которые прописаны в законе.

Константин Чуриков: Но главный предприниматель у нас сейчас (извините, вас перебиваю) – это государство. Вот с него сейчас можно спросить, с его предпринимательской деятельности?

Олег Вьюгин: Да я бы не сказал. Да, государство играет очень большую роль в экономике, в основном через крупные компании. У всех на слуху эти названия. Но на самом деле, по оценкам достаточно объективным серьезных институтов и людей, где-то больше половины – это все-таки не государство, а это частные компании (маленькие, крупные и средние), начиная от «Норильского никеля» и кончая владельцем двух аптек.

То есть людям нужно понимание. И это понимание прежде всего должно быть у властей, у правительства. То есть должна быть стратегия. Должны сказать, куда мы идем – ну, в смысле экономики.

Константин Чуриков: Нацпроекты. Вот идем туда.

Олег Вьюгин: Нацпроекты – это вынужденная мера. Это как раз из-за того, что государство не может ничего предложить частному бизнесу из того, что я сказал, в частности защиту и незыблемость права частной собственности. И оно говорит: «А что тогда в этой ситуации делать? Вы не инвестируете. У вас есть деньги, а вы не инвестируете. Тогда мы их соберем, – налоги повысили, пенсионный возраст повысили, – и эти деньги пустим на национальные проекты, построим дороги, аэропорты», – что, в принципе, неплохо, если это будет сделано за разумные деньги.

Но это такие вложения, которые не дают большого эффекта роста. Они надолго, на будущее, но, как посчитали экономисты, мультипликатор – то, что влияет на экономический рост – это немного. Уж проще деньги с вертолета разбрасывать.

Константин Чуриков: Вот так? Кто-то их подберет и бедность где-то победит.

Олег Вьюгин: Да. Побегут в магазины – и сразу потребление вырастет, и валовый внутренний продукт вырастет.

Тамара Шорникова: Смотрите. Что нужно здесь и сейчас нашим людям, по мнению наших же людей? Нам телезрители активно пишут. Вы, кстати, можете нам еще и звонить. Рассказывайте свои рецепты, как поднять отечественную экономику.

Ленинградская область: «Людям нужны дома и еда. Пусть это печатают роботы. Вот и вся экономика». Естественно, сейчас начнут писать (уже пишут) про зарплаты, про пенсии.

Олег Вьюгин: Естественно.

Тамара Шорникова: И об этом часто говорят экономисты, мол: «Если бы у наших людей была большая способность покупать, соответственно, в экономике было бы больше денег, маховик бы закрутился», – и так далее. Вот мы видим очередной бюджет профицитный. И снова излишки будут направляться в Фонд национального благосостояния, а не на наши пенсии и не на наши зарплаты. Почему?

Олег Вьюгин: Я частично согласен с тем, что сейчас вы сказали, ну, прочитали в посланиях наших слушателей и зрителей. Действительно, есть такое понятие «бюджетное стимулирование» – то есть когда снижают налоги и оставляют больше денег у граждан, у компаний и так далее. И они действительно начинают больше тратить денег. И это дает возможность роста производства.

Наша политика – она иная, к сожалению. Вы спрашиваете: почему? Я думаю, что это по обстоятельствам. Политика сильно поменялась после 2014 года, честно говоря. И наш президент, кстати, говорил, что год назад (где-то он недавно сказал) были очень большие опасения по поводу санкций. Санкции как раз и подталкивают власти к таким решениям, которые не сильно стимулируют экономику.

Например, накапливаем резервы. А на случай чего? На случай того, что внешний шок будет, связанный с тем, что наши партнеры, как выражаются наши политики, поступят не слишком дружественно. И вот эта концепция недружественного окружения возобладала и заставляет политиков принимать решения, которые я бы назвал даже, может, вакханалией ограничений и запретов.

Константин Чуриков: Вы хотите сказать, что этих врагов в какой-то момент мы сами себе надумали?

Олег Вьюгин: В какой-то степени точно это так. Это ментальность людей, которые находятся недалеко от тех, кто принимает политические решения, а может, даже и тех, кто принимает политические решения.

Константин Чуриков: Станислав из Санкт-Петербурга выходит в эфир. Добрый вечер, Станислав. Ваш вопрос Олегу Вьюгину.

Зритель: Здравствуйте. Да я хотел бы свое личное мнение выразить насчет того, как нам экономику улучшить.

Константин Чуриков: Давайте.

Зритель: Дело в том, что у нас в стране вообще наблюдается сейчас полный пофигизм по всему. Работник за МРОТ или даже за 20–30 тысяч не очень хорошо работает и не думает над количеством и качеством своего труда. А хозяин-барин, работодатель – новоявленный феодал, как я его называю, – он не стремится платить зарплату, а он платит в соответствии, допустим, с Конституцией (статья 37, пункт 3), вознаграждение платит, а не зарплату. А вознаграждение – это чисто субъективное понятие работодателя относительно труда работника. Вот он и платит воздушный шарик или четыре пряника. А поскольку не имеет права платить меньше МРОТ, он ему и платит…

Константин Чуриков: Ну да, на мороженое дают очень многие.

Зритель: А что надо сделать? Здесь простое решение. Нужно заинтересовать материально всех работников нашего государства в работе. Сделать это довольно просто. Например, самый простой пример по предприятию, я уже его приводил.

Надо на предприятии фонд зарплаты в процентном отношении привязать к доходу предприятия. Тогда при увеличении дохода, соответственно, вырастает фонд зарплаты и, естественно, зарплата каждого работника. В этом случае все работники, начиная с генерального директора, главного инженера, всех структур и кончая уборщицей и вахтером, заинтересованы в том, чтобы доход был больше. А в соответствии с доходом будет и зарплата повышаться. Поэтому и будет у нас расти экономика.

Константин Чуриков: Спасибо, Станислав, за ваше предложение. Мне кажется, оно не совсем новое.

Олег Вячеславович, что скажете?

Олег Вьюгин: Ну, в принципе, у нас есть рынок труда. То есть, грубо говоря, каждая компания открывает вакансии, если есть потребность в определенных профессиях, и люди идут на эти вакансии. Есть конкуренция. Соответственно, в рамках этой конкуренции рождается компенсация.

Константин Чуриков: Смотрите. Нам люди рассказывают о том, что в условиях небольшого города, не Москвы и не Петербурга, а условного Тамбова, Липецка, ну, деваться некуда. Ты куда ни глянь – всюду клин, везде одна и та же зарплата, одни и те же… Ну хорошо, не МРОТ, а 15–20 тысяч. И куда деваться-то? А, в общем, людям надо жить.

Олег Вьюгин: Все-таки такая зарплата не потому, что работодатель не хочет платить деньги (конечно, мотивация у работодателя всегда в том, чтобы и прибыль была, и все сбалансированно), а просто потому, что там нет экономики серьезной. Может быть, вот эти кейсы, о которых вы говорите. Два-три предприятия – все, больше ничего нет. Дорог нет. Или есть дороги, но очень плохие.

Это вопрос мобильности трудовых ресурсов. Вопрос возможности переехать в другое место, где заплатят лучше. Вопрос повышения своей профессиональной квалификации, если такие системы есть. У нас, к сожалению, это все очень неразвито. Это рождает такие анклавы застоя.

Константин Чуриков: Если все это зиждется только в Москве, в Петербурге и еще, может быть, в нескольких городах, а страна огромная, то что делать? Вот как этот рынок труда сделать рынком?

Олег Вьюгин: Надо развивать урбанистические центры не только в Москве и в Петербурге. У нас, к сожалению, все ресурсы концентрируются в Москве, ну, в какой-то степени в Санкт-Петербурге, и то частично искусственно. Надо развивать Екатеринбург, Новосибирск, Челябинск. У нас есть крупные города, куда нужно бросать ресурсы. Для этого нужно вообще изменить всю систему распределения налогов. Может быть, даже как-то переместить власть в какие-то другие регионы. Нужно попытаться распределить ресурсы хотя бы по всей стране, а не концентрировать их в Москве.

Это к вопросу… Ну, надо строить дороги, понятно. Это то, что правительство и собирается делать. Замечательно! Потому что при наличии дороги все-таки легче переехать. К сожалению, здесь нужна очень серьезная концепция. А у нас пока есть внимание на Дальний Восток, а все остальные, собственно говоря, должны выживать сами.

Тамара Шорникова: Одной из мер по стимулированию регионов как раз, которую считают очень важной в Совете Федерации, называют зачисление средств от акцизов на бензин и нефтепродукты. Теперь эти деньги будут оставаться в регионах – мол, сейчас-то заживут! Как по-вашему? Эта мера настолько эффективна, как они рассказывают?

Олег Вьюгин: Ну нет конечно. Конечно, это дополнительная какая-то возможность получения дохода, но все-таки это не радикальное решение.

У нас создана централизованная система распределения налогов. Это формировалось в начале 2000-х, когда, кстати, министром финансов был Алексей Кудрин. Под его руководством была создана система, которая высасывала из регионов налоги, а затем Минфин их распределял между регионами уже в соответствии со своими приоритетами.

Константин Чуриков: Хорошая система?

Олег Вьюгин: На мой взгляд, может, тогда и была хорошая, а сейчас уже пора менять.

Константин Чуриков: Давайте сейчас послушаем Федора из Курской области. Федор, говорите, пожалуйста, мы вас слушаем. Здравствуйте.

Зритель: Такое слово научное «экономика», а по сути – «управление домом», если на русский язык перевести. Вот в Курске действует атомная станция, рядом действует Нововоронежская атомная станция. Вы знаете, может быть, там что-то и производят. Может быть, для военной сферы что-то делают, обогащают. А сколько горячей воды, сколько кипятка в пруды-охладители выливается? Ну неужели нельзя построить, извините, тепличные комбинаты и не кормить бесконечно Турцию, а выращивать у себя? И дать наконец людям работу! Власть ничего не хочет делать.

У меня тетка побывала в Германии, отец на войне погиб. Знаете, как она обиделась! Она говорит: «Как живут побежденные и как мы?» А она заведующая детским садиком. И она уже поняла, что страна мертвая, что украли будущее, украли настоящее.

Надо начинать работать правительству. И строго спрашивать. И не делить на «мое». Все – наше! А пока мы будем делить, пока мы будем… Пусть народ живет хорошо. Нужно создать условия. Нельзя, чтобы народ бездельничал.

Константин Чуриков: Ну, это еще надо, понимаете, волевое решение, Федор, принять. «Пусть народ живет хорошо», – это же надо проговорить сначала. Понимаете? А пока даже не проговорено это. Спасибо за ваш звонок.

Вот Федор упомянул Турцию. Я вас хочу спросить не про Турцию. Турция, конечно, партнер важный, но у нас есть партнер, с которым беспрецедентно высокий уровень доверия. Скажите, пожалуйста, нам Китай – это кто? Друг? Брат? Денежный мешок, который деньги принесет? Кто он нам? Как нам к нему относиться?

Олег Вьюгин: Мы в сегодняшнем виде – попутчики великой нации, которая поставила себе столетнюю цель – стать в мире первым игроком, причем стать им не путем принуждения, а сделать так, чтобы всем было интересно идти вместе. Вот этот Шелковый путь – это же все идеи Китая на много лет вперед. «А вы к нам присоединяйтесь, – что называется. – Если вы будете полезны, мы будем с вами работать. И вам хорошо будет…» Это такая «мягкая сила». Очень интересная идеология.

Константин Чуриков: А мы чем полезны Китаю? Чем мы полезны Китаю?

Олег Вьюгин: Чем мы полезны Китаю? Ну, ответ очевидный. Ресурсы: лес, нефть, газ. Хотя Китай понимает… Он от нас не зависит по этим ресурсам, потому что он диверсифицирует. Возможно, в перспективе это использование Дальневосточного региона для сельского хозяйства. Поскольку население Китая растет, то можно что-то выращивать.

Константин Чуриков: То есть они там сами будут выращивать, через границу перевозить себе, кормить, да?

Олег Вьюгин: Да, у Китая подход такой. Когда они инвестируют в Африке, в России, в других странах, они прежде всего пытаются использовать свою рабочую силу по максимуму, если это возможно. То есть вот такая идеология нации. Она достойна уважения. Но каждый должен сам понимать, какую роль он должен играть в этой ситуации.

Константин Чуриков: А нам какое решение принимать? Нам как-то сдаться или еще больше подружиться после этого?

Олег Вьюгин: Нет конечно. Сдаваться не надо точно. Нужно искать взаимовыгодные темы, не полагаясь на то, что Китай – это страна, которая будет просто так помогать. Бывает, что еще Запад просто так помогает, какие-то дотации дает, гранты. Китай этим не занимается.

А в принципе, «полагаясь на себя» – это значит, что нужно развивать экономические отношения, не класть яйца в одну корзину. Не только с Китаем, а нужно развиваться отношения и с Европой, ведь это огромная экономика. Развивать отношения экономические, когда это будет возможно, с Соединенными Штатами, потому что эта страна – источник технологий, там много новых технологий рождается. Надо как бы так – везде сотрудничать, искать. Нельзя замыкаться на одном партнере, потому что в мире это опасно.

Тамара Шорникова: А это сейчас возможно в современных реалиях? Потому что мне кажется, что вряд ли кто-то хочет стрелять в ногу. Может быть, и хотели бы подружиться и активнее работать с теми же европейскими странами. Мы сейчас им нужны? Можно как-то возобновить эти дружеские, приятельские отношения?

Олег Вьюгин: Мы же 20 лет с ними сотрудничали, и очень неплохо. У нас товарооборот с Европейским союзом очень большой. Настолько большой, что даже когда вводились санкции, многие предприниматели Германии, Франции, Италии говорили: «Да уберите это! Вы мешаете нам. Мы хотим работать с Россией». То есть жили 20 лет.

И отношения с Соединенными Штатами были более или менее нормальные. Экономическое сотрудничество было, правда, такое слабенькое. То есть история показывает, что можно и по-другому жить.

Тамара Шорникова: Ну, за 20 лет много воды утекло. И события произошли…

Олег Вьюгин: Так вода все время течет.

Тамара Шорникова: Крым стал нашим, например.

Олег Вьюгин: Вода все время течет. Она и дальше течет. Что-то изменится, наверное, в перспективе. Вообще говоря, по-моему, российские политики хорошо понимают, в принципе, что надо развивать сотрудничество и искать пути решения политические ради экономики. К сожалению, понимают, но не делают.

Константин Чуриков: Ладно. Прежде чем сейчас Янине из Петербурга дадим слово… Вы немножко подождите.

Вот смотрите. Когда мы каким-то странам прощаем долги или деньги даем, то мы насколько расчетливы в этом? У нас есть такая долгосрочная какая-то стратегия, что мы будем делать?

Олег Вьюгин: С долгами вообще все просто. Столько шума! Советский Союз, потом новая Россия – мы поставляем вооружения, поставляли и поставляем вооружения в целый ряд стран. Собственно говоря, мы загружаем свои предприятия. То есть мы даем кредит, а на этот кредит закупают нашу продукцию: автоматы, танки, пулеметы, я не знаю что, ракеты. Мы загружаем – люди получают зарплату в России. Как бы все хорошо.

Но понятно, что эти страны, скорее всего, в разных ситуациях эти долги не вернут. Мы их прощаем. То есть как бы… Хорошо, если бы вернули. Было бы еще лучше. Но на самом деле мы просто дотируем или даем возможность работать оборонке.

Константин Чуриков: Нам всегда нужен этот внешний спрос, откуда-то из-за рубежа?

Олег Вьюгин: Ну конечно. Понимаете как? Если вообще от этого отказаться полностью – значит, российское вооружение не будет поступать, про него не будут знать (давайте так уж грубо скажем). Хотя у нас покупают и платят такие страны, как Индия, Египет, по-моему.

Константин Чуриков: Так-так. Это список друзей как раз. Это интересно.

Олег Вьюгин: Да. Покупают и платят за это оружие. Но есть и страны, которые берут оружие, но держат в уме: «Мы, конечно, им не заплатим».

Константин Чуриков: Это пока только приятели.

Так, давайте сейчас Янину послушаем. Янина, здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. У меня вопрос такой. Почему у нас в последнее время выпускают только одних бухгалтеров, экономистов, юристов, кого угодно, но только не рабочие специальности, и не дают помощи тем, которые действительно хотят освоить именно рабочие специальности? Потому что стипендия у них маленькая. Либо какие-нибудь курсы, либо еще что-либо.

Столкнулась с этим не один раз, потому что не найти ни нормального портного, который умеет нормально шить, который хочет шить или хочет научиться. Постоянно только говорят: «Я умею все, только возьмите меня на работу». Берешь на работу. Ничего делать не умеет, но зарплату просит – чем больше, тем лучше.

Константин Чуриков: Ну да. Главное, что человек хороший. Спасибо, Янина, понятен ваш вопрос.

Олег Вьюгин: Тут много чего сплелось. Во-первых, на самом деле, когда распался Советский Союз и появилась новая Россия с рыночной экономикой (то есть не плановая), то был огромный спрос на финансистов, экономистов и юристов. Просто это было хорошо видно первые 10–15 лет. Этих людей просто не хватало!

Естественно, что все университеты быстро выстроились готовить этих специалистов. Есть инерция советская. Все институты превратились в университеты, все стали профессорами в этих университетах, потому что статус, зарплата и так далее. И по инерции готовят. Высшее образование, высшее образование… Они ничего другого делать не умеют, кроме как готовить специалистов с высшим образованием.

С другой стороны – родители и дети. У нас в России до сих пор считается, что ребенку надо дать высшее образование.

Константин Чуриков: А то пропадет, деточка.

Олег Вьюгин: Да. Вот надо дать высшее образование. И это рождает спрос. А на спрос есть ответ. Университеты расширяют штат преподавателей, получают финансирование под это дело от государства, или у нас сейчас очень многие платят за свое образование.

Вот когда здесь переключится у людей и они поймут, что не нужно это высшее образование сейчас…

Константин Чуриков: Надо дать не высшее образование, а разводной ключ.

Олег Вьюгин: Да. И что ребенок будет счастлив, если он будет просто каким-нибудь айтишником без высшего образования, спрос на которые сейчас огромен в связи с тем, что развиваются цифровые технологии. Там не нужно великое высшее образование. Это фактически ремесло сейчас. Вот переключится – и все туда пойдет. Просто у нас инерция во всех умах – и в университетских, и мамы с папами, извините, этого хотят.

Тамара Шорникова: А что хочет государство? Понятно, что наше будущее в наших руках, но тем не менее у государства надолго перспектива есть? Оно вообще понимает, какие ему работники нужны?

Олег Вьюгин: Нет, нет, никто этим не занимается. Государство хочет стабильности.

Константин Чуриков: То есть чтобы так же – юристы, экономисты, да?

Олег Вьюгин: Ну, «рынок отрегулирует».

Тамара Шорникова: Сами разберутся, да. И родители помогут выбрать.

Константин Чуриков: Вот еще важный вопрос. Мы уже так о бюджете вскользь поговорили. А как нам от такой проблемной «статьи расходов» избавиться, как воровство? Как? С этим же надо что-то делать.

Олег Вьюгин: Ну, воровство – это то, что сопровождает всегда нас. В принципе, конечно, прежде всего это прозрачные процедуры, за которые, правда, уже десятилетиями борются ведомства, прозрачные процедуры использования бюджетных средств. Если эти средства выделяются на какие-то проекты, то это тендеры и так далее.

Но, к сожалению, у нас вообще (и это тоже менталитет) сильно такое ощущение, в принципе: «Если я получил право распределять деньги, то, естественно, я не могу их отдать кому попало, – в том смысле, что на основе какого-то справедливого конкурса. – Я могу отдать тому, кого я знаю или кто мне близок». Это работает.

Константин Чуриков: В лучшем случае – просто тому, кого человек знает.

Олег Вьюгин: Да. Это тоже наследство. Это такой менталитет. И изменить его довольно трудно. Все-таки это менталитет. Просто посадками такими жесткими это не исправляется.

Константин Чуриков: У нас борются с этим менталитетом на дальневосточном космодроме. Понимаете, этой борьбе уже сколько-то лет – и все так же.

Олег Вьюгин: Да. Ну, это, конечно, вопрос и высшего менеджмента. Вы упомянули Восточный. Ну конечно, там руководство должно нести ответственность с самого начала. И оно должно понимать, что оно за это отвечает.

Вот те же национальные проекты, которые сейчас к запуску готовят. Там же ведь правительство… Почему они медленно идут сейчас? Потому что правительство хочет принципиальным образом изменить форму ответственности за то, как эти деньги будут тратиться. Ответственность становится персональной. Такого никогда не было.

Константин Чуриков: Хорошо. Последний вопрос. Все-таки при Советском Союзе у нас и промышленность была, много что развивалось. Как вы считаете, этот опыт нам бы сегодня пригодился?

Олег Вьюгин: Понимаете как? Действительно, как говорится, гудел завод, много чего делали. Но на самом деле львиную долю делали исключительно в интересах обороны и развития оборонных технологий, а очень мало делали в интересах потребителей. И конечно, не стоит этому учиться.

Константин Чуриков: Спасибо. «Личное мнение» Олега Вьюгина в прямом эфире ОТР. У нас был профессор Высшей школы экономики. Олег Вячеславович, спасибо большое. Надеюсь, не в последний раз видимся. Давайте еще к нам приходите.

Тамара Шорникова: Спасибо.

Олег Вьюгин: Спасибо за интересную беседу.

Константин Чуриков: Спасибо