Иван Князев: Старейшие производители рыбных консервов компания «Доброфлот» заявила о массовой подделке сайры. Вместо нее в консервы кладут более дешевую селедку. Часто на таких банках указывают даже то, что продукция соответствует ГОСТу. И объемы контрафакта по данным «Доброфлота» серьезные. В России фальсифицировано около 54% консервов из сайры. Речь идет о полутора миллионах банок в месяц. Тамара Шорникова: В Роспотребнадзоре с такими данными пока не согласились. Контрафакта там выявляли намного меньше. Хотим разобраться, кто, как и почему подделывается консервы? Сколько они стоят в разных регионах и как понять, что именно мы покупаем в магазине? Звоните нам, расскажите, какие рыбные консервы продают в вашем регионе, сколько они стоят. Иван Князев: А мы пока поговорим со специалистами. Александр Ефремов у нас на связи, управляющий группы компаний «Доброфлот». Здравствуйте, Александр Владимирович. Тамара Шорникова: Расскажите, что обнаружили на полках магазинов? Иван Князев: Слышите нас? Александр Ефремов: Да, слышу. Да, хорошо слышу. Действительно мы столкнулись с порядка полугода назад, может месяцев восемь назад с таким феноменом, когда рыба российскими рыбаками под названием сайра не вылавливается, импортируется достаточно небольшими объемами и при этом на полках в магазинах огромное количество консервированной рыбы под названием сайра. Мы как профессионалы этого рынка какое-то время были в недоумении. Почему? Потому что понимаем, что для того, чтобы рыбу законсервировать, ее надо где-то взять. А взять ее, по большому счету, и негде. Исторически традиционно ловилась сайра в районе Южно-Курильских островов, это недалеко от российской экономической зоны, Курильских островов. Но три года назад из-за природной миграции рыба ушла далеко в океан за тысячи миль. К сожалению, российские рыбаки этот промысел практически утеряли, и российский вылов составляет в 100 раз меньше, чем составлял в лучшие годы промысла Советского Союза и уже России. Иван Князев: А у нас судов не хватает? Мы так далеко ходить не можем ловить ее? Тамара Шорникова: Или дорого? Александр Ефремов: И то, и другое. И сложно, и дорого, и это уже рыбалка немного менее стабильная. Это больше похоже, скажем там, на такое приключение: поймаешь – не поймаешь. У нас рыбаки все-таки промышленные, они привыкли ловить более стабильные объекты, которые гарантированно будут пойманы. А рыбачить в мировом океане это больше похоже на охоту на такую, для рыбаков это менее приемлемо, это не любительская рыбалка. Тамара Шорникова: Александр Владимирович, но помогают же вроде как зарубежные компании? В Китае ловят, в Тайване? Александр Ефремов: Да, абсолютно верно. Тамара Шорникова: Это импортное сырье возможно в банках наших? Александр Ефремов: Действительно, вполне возможно было бы, если бы не статистика таможни, которая говорит о том, что ввоз на территорию Российской Федерации сайры крайне низок и абсолютно несопоставим в сотни раз с тем объемом, который мы видим на прилавках магазинов. Действительно, азиатские страны субсидируют своих рыбаков, чтобы они уходили далеко в море, в океан и там вылавливали эту рыбу для того, чтобы поставлять на азиатские рынки. Купить такую рыбу действительно можно, но это дорого, и незначительные объемы в Россию заходят. Иван Князев: Как раз хотели бы о цене поговорить, Александр Владимирович. Но давайте сначала выслушаем нашего телезрителя, может нам человек подскажет, сколько консервы стоят на полке магазина в его регионе. Тамара Шорникова: Да, слушаем. Зритель: Добрый день. Меня зовут Наталья, я звоню из города Саратов. Знаете что, попросите его приехать в наши «Магниты» и «Пятерочки» и посмотреть. Почти 90 рублей кусочек рыбки этой, а там открываешь – половина воды. В коробке этой половина воды налита, представляете. И продают такое людям. Так что пусть приедет и посмотрит у нас. Не так вот где-то в Москве сидит там и ссылается на то, что где-то что-то ловят. А просто пройдет, просто возьмет и комиссионно пройдет у нас. Тамара Шорникова: Хотим пару уточнений. Во-первых, Александр Владимирович не в Москве, а Артем кажется, да? Александр Ефремов: Владивосток. Приморский край. Тамара Шорникова: Да, Приморский край. И собственно ему ли не знать, что в банках. Занимается производством как раз. Александр Владимирович, если говорить о том, в чем собственно выгода, сколько стоит сельдь, сколько сайра? Какая разница между себестоимостью? И самое главное: а обычный человек может открыть банку и отличить одну от другого? Или это только где-то анализы в лаборатории? Александр Ефремов: Прежде всего, хотелось все-таки ответить на вопрос вашей телезрительницы. Нахожусь в Приморском крае, непосредственно побережье. И производством здесь тоже занимаюсь. Это первый тезис. Второй тезис. Именно мы как раз и подняли вопрос о том, что в банке с консервами все так плохо: мало рыбы, она некачественная, да и не та рыба, которую потребитель покупает. То есть платит за одну рыбу более с точки зрения потребительских качеств вкусную, ценную, полезную, а получает совсем другую. С точки зрения тех вопросов, которые касаются, может ли рядовой потребитель отличить одну рыбу от другой, все зависит от его, проще говоря, внимательности к этому вопросу. Конечно, может. Большая часть людей, конечно, сайру от селедку отличит. Иван Князев: Если он когда-то пробовал ее. Александр Ефремов: Да, это, прежде всего, вкусовые качества. Это, безусловно, использование сайры. Из селедки, например, нельзя суп варить, она разваривается, не предполагает возможности ее использовать для целого ряда блюд, в которых используют сайру. И вкусовые потребительские качества совсем другие. Тамара Шорникова: Все-таки про выгоду еще раз повторю вопрос. Какова себестоимость сельди и сайры? Иван Князев: Сколько банка сайры должна стоить, чтобы понять, что это действительно настоящая сайра? Тамара Шорникова: Подожди. За банку продавец может сколько угодно взять. Сколько он накручивает для себя, если вместо сайры он туда сельдь кладет? Александр Ефремов: Вы знаете, я не соглашусь с распространенным мнением про накрутки. Казалось бы, мы являемся крупнейшим и конечным производителем консервов рыбных. И отслеживаем весь ход формирования цены от вылова до прилавка. И потом видим эту продукцию на прилавке. Рыбные консервы это очень социально чувствительный продукт. В последнее время спрос на эту продукцию очень вырос. Почему? Потому что это достаточно оптимальное сочетание стоимости белка на килограмм продукта, цены белка в конечном продукте. Это хранение достаточно простое. Использование, применение в блюдах распространенное. И эта продукция очень популярна именно у социально незащищенных слоев населения. Но на нее накрутка минимальная. Наш опыт показывает, что в розничных сетях больше 30% на сайру или на другую рыбную консервацию не накручивают. Это не та продукция, которая позволяет спокойно повышать цену так, чтобы это не сказывалось на объемах продаж. Надо понимать, что и производители крупные, и особенно торговые сети зарабатывают все-таки на обороте. Поэтому большой наценки на консервы рыбные мы, как правило, не видим в розничных сетях. Не с этим проблема. Проблема как раз с подменой. Люди платят за одну рыбу, а получают другую. Для того чтобы было наглядно, представьте, если бы мы приходили и вместо тех или иных лекарств покупали бы в упаковке мел или какое-то плацебо, не действующий продукт. Это тоже было бы неправильно. Тамара Шорникова: Я просто не могу понять. Вы говорите, что накрутка небольшая. Штрафы наверняка есть, если обнаружат подмену. Зачем тогда производители это делают? Александр Ефремов: Вы знаете, накрутка в розничной сети небольшая. Но на подмене рыбы накрутка колоссальная. Она составляет 50% от стоимости продукции. Тамара Шорникова: Понятно. Иван Князев: Спасибо большое. Александр Ефремов, управляющий группой компаний «Доброфлот». Послушаем наших телезрителей. Кто у нас на связи? Зритель: Алексей меня зовут. Иван Князев: Здравствуйте. Краснодарский край. Зритель: Краснодарский край, да. Дело в том, что в этих сетях «Магнит» и «Пятерочка» вообще настоящей рыбы нет. Что я хочу сказать? То, что в консервы туда кладется в рыбные, там все из замороженного сырья. Я на днях пытался найти сайру, которая сделана в море, т.е. чтобы там ее выловили и там ее в банки засунули. Ничего подобного. Все консервы: шпроты, сайра и тому подобное – все делается из замороженного сырья. И качество, конечно, никакой критики не выдерживает. Последнее время стали меньше банки. Вы заметили? Раньше сайра была 250 грамм, сейчас уже 230 или 185 грамм. Иван Князев: На всем обманывают, да. Спасибо, спасибо вам за эту информацию. Мы попросим подтверждения у нашего следующего эксперта. Александр Бражко на связи, координатор федерального проекта «За честные продукты». Тамара Шорникова: Да, начали активно присылать, сколько стоит сайра в регионах. Буквально несколько смс перед разговором с экспертом. Челябинская область: в «Пятерочке» баночка сайры стоит 180 рублей. Омская область – 80-90 рублей, но в банке половина воды. Сайра 250 грамм стоит 189 рублей – это уже сообщение из Краснодара. Иван Князев: И из Московской области: 240 рублей тоже за баночку сайры. Тамара Шорникова: Ростовская область: а вкус такой, что коты уличные не хотят есть. Иван Князев: Александр Анатольевич, здравствуйте. Александр Бражко: Коллеги, добрый день. Иван Князев: Что именно вы отметили? Действительно можно подтвердить эту информацию «Доброфлота», что очень много подделывают консервы из сайры? Александр Бражко: Я думаю, что здесь вопрос связан не с сайрой, а вопрос вообще, наверное, с содержимым рыбных консервов. Я вам покажу на экран баночку стандартную. Мы видим здесь на ней дата производства, вид рыбы на второй строчке, номер завода и соответственно знак «1Р» - это первая смена и «Р» - что это рыбные консервы. Я осознанно снял этикетку с этой банки по одной простой причине, что никто не знает, что там внутри находится. Поэтому коллега от рыбной отрасли поднял сейчас вопрос, но, к большому сожалению, не ответил на прямой вопрос ведущего: «А сколько стоит вылов рыбы?» И когда мы узнаем эти цифры, а я думаю, что они находятся в границах 30-50 рублей за 1 килограмм любой рыбы, то остальные вопросы будут для нас более понятными. Что получается? Да, действительно, российские рыбаки не хотят тратить дополнительные деньги, не хотят конкурировать на рынке за пределы свободной экономической зоны и вылавливать сайру. Зачем? Если есть более дешевые виды рыбы. Если розничная торговля ориентируется не на качество продуктов питания, она во главу угла ставит именно стоимость этой банки. Понимаете? Если бы действительно наценка составляла 30%, тогда у нас была бы конкуренция производителей. А по сути, наценка розничная по моим наблюдениям составляем от 50 до 300%, в том числе, так называемые социальные продукты. Таким образом, для того чтобы выжить, производитель, в том числе рыбных консервов, вынужден идти на сговор со своей совестью. Да, действительно кладут внутрь иное сырье, но ведь получается это доход. И существенный доход. Поэтому цифру, которую обозначил предприятие-производитель, я думаю, что мы с ней примерно должны согласиться. В то же самое время то, что Роспотребнадзор подтвердил, что отсутствует, так называемая, контрафактная продукция, это тоже правда. Потому что на этом рынке контрафакта практически не существует. А вот если бы в Роспотребнадзор задали вопрос, какая доля фальсифицированных консервов и какой коэффициент или процент выявляемости фальсификата, то мы бы с вами увидели совершенно другие цифры. Тамара Шорникова: Вы можете банку, кстати, открыть на своем столе. Посмотрим, сколько рыбы в этой банке. А как же система «Меркурий»? Я так понимаю, она как минимум должна понимать, какое сырье в какой банке от производителя до магазина направляется. Александр Бражко: Система «Меркурий» это обычная бухгалтерская программа. Коллеги, мы с вами замечали, что у нас не только страны банкротятся, но и банки. А в банках работает крупные, достаточно, аудиторы. И бухгалтера квалифицированные. Поэтому вы можете компьютером или же гвозди забивать или использовать его, как источник информации. Да, Роспотребнадзор и Россельхознадзор показывают, что страна не обеспечена сырьем. Но далее. Мы как потребители, мы платим. Если мы готовы по 240 рублей за банку, фактически тысяча рублей за один килограмм рыбы, платить, то это же наша с вами беда. Понимаете? Абсолютно невозможная ситуация. Иван Князев: Да. Александр Анатольевич, открывайте пока консервы, а мы расскажем, что буквально после небольшого перерыва будем говорить о ковиде. У нас тут новые штаммы появляются. Теперь уже о каком-то дельта плюс заговорили. Что это значит? Почему он у нас появился? И как это все связано с вакцинацией? Будем выяснять. Тамара Шорникова: Да. И покажем банку, что там? Александр Бражко: В банке мы видим, что, сейчас повыше подниму, рыба есть. Иван Князев: Спасибо. Александр Бражко, координатор федерального проекта «За честные продукты». Мы скоро продолжим.