Виталий Млечин: Правительство займется развитием оптовых продовольственных рынков и уже утвердило соответствующую концепцию. Об этом объявил премьер-министр Михаил Мишустин. По его словам, система поможет отечественным сельхозпроизводителям сбывать продукцию «как можно ближе к потребителям в крупных городах», – это была цитата. Марианна Ожерельева: Кроме того, глава правительства обещал создать условия и для розничной торговли. Благодаря этому граждане сами смогут выбирать, где им выгоднее и удобнее закупаться, а также получат широкий выбор продуктов. Виталий Млечин: Как это будет работать, давайте обсуждать. Что вы думаете по поводу идеи возродить оптовые рынки, будете ли на них ходить? 8-800-222-00-14 – бесплатный телефон прямого эфира, 5445 – бесплатный номер для ваших СМС-сообщений. С нами на прямой связи Владислав Жуков, член Экспертного Совета комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию. Владислав Владимирович, здравствуйте! Марианна Ожерельева: Здравствуйте! Владислав Жуков: Здравствуйте! Виталий Млечин: Скажите, пожалуйста, чем оптовые рынки, которые предлагается создать, будут отличаться от тех же супермаркетов, например? Владислав Жуков: Вы знаете, вроде бы такое незначительное и простое решение, тем не менее, на мой взгляд, имеющее фундаментальное значение как для потребительского рынка Российской Федерации, так, собственно, и для развития всего агропромышленного комплекса. Дело в том, что это существенное отличие. Мы уже давно обсуждаем вопрос, связанный с тем, что ритейлеры, т.е. крупные сетевые и продовольственные магазины увеличивают стоимость от начального производителя – именно производителя сельхозпродукции, продуктов питания, порядка увеличивает на 300% где-то. То есть, естественно, это, ну, совершенно и не зона конкуренции, не стимулирует развитие малого предпринимательства в сфере агропромышленного комплекса, фермерских хозяйств и, соответственно, абсолютно дестабилизирует рынок в этом направлении. Несмотря на то, что Российская Федерация уже достигла как бы понятие и целевого показателя продовольственной безопасности, у нас все-таки необходимы определенные корректировки в этом направлении. И вот как раз решение правительства о возобновлении деятельности оптовых рынков, которые, естественно, отличаются от обычных розничных рынков, где присутствует там частный продавец со своей, так сказать, ценой установочной и т.д., оптовый рынок позволяет и питает более широкую сеть придомовых магазинов продуктов питания и т.д. То есть позволяет действительно создать реальные конкурентные условия и пустить на рынок тех производителей, для которых он недоступен, особенно в крупных городах мегаполисах, таких как Москва. Я считаю, что это очень серьезное, очень такое обдуманное и взвешенное решение, требующее, конечно, регуляторных нормативно-правовых основ тоже. Потому что надо понимать, что если мы создадим эту сеть, ну, по сути, это не то, что возврат, но это некая реконструкция, если вы помните, продовольственных баз, которые были там в шаговой доступности для розничной сети, не для, допустим даже граждан. То есть то, чего нам не хватало именно в этой сфере. Я считаю, что это очень серьезно сейчас решит вопросы, связанные с негативом от производителей продовольственных товаров, в связи с тем, что ритейлеры диктуют на рынке сейчас практически свои правила игры. Виталий Млечин: Так, а в чем плюс будет для владельцев маленьких магазинов? Потому что сейчас же эти магазины и так существуют, но в них все существенно дороже, чем в сетях. Владислав Жуков: Конечно. Вот я об этом и говорю, что это создаст возможность на самом деле где-то уравнять, найти этот баланс между крупными сетевыми магазинами и придомовыми небольшими продовольственными магазинами. Дело в том, что любой владелец продовольственных, там логистика прежде всего, понимаете. То есть если это удаленность и невозможность найти наиболее выгодного партнера на рынке. Оптовые рынки, естественно, они как бы корректируют естественным образом, накапливая определенный перечень товаров, определенный ассортимент, значительно расширенный, естественно, позволяют осуществлять коммуникации с различными регионами, с различными субъектами. Но, естественно, он гораздо более прозрачен. Марианна Ожерельева: Владлен, вот как раз в пику тому, что вы говорите. Очень много опасений у наших телезрителей. Вы говорите, что расширение ассортимента, возможности для всех что-то продавать. А нам пишут, в частности, из Свердловской области: «Кто будет торговать?» Из Москвы дополняют: «Как обычно на этих рынках окажутся одни перекупщики из южных стран, а фермеру будет туда не попасть». Не надо ли будет с момента создания подобной истории прописать действительно, как стать участником вот этого оптового рынка. Хватит ли на всех мест? А вдруг это будет какая-то история с тем, что необходимо будет за это платить, какой-то процент отдавать? И фермерам, правда, найдется там? Вроде же, как для них, да, чтобы свое продавали. Соответственно, свое производили, а потом еще там продавали, а мы бы свое покупали. А не получится, что идея хорошая, но с реализацией хромает. Владислав Жуков: Вы знаете, нет. Ничего подобного мы еще не видели, как оно, насколько оно хромает. Поэтому я и говорю, что это абсолютно не свободная рыночная история, требующая под собой нормативно-правовых регуляторных механизмов. То есть необходимо создать условия, при которых эта система она закупает, выкупает продукцию собственно у производителя, создавая равные условия всем на рынке. То есть это как раз чтобы исключить возможность спекуляции, т.е. вот когда перекупщик попадает там в эту систему. Нет, исключительно эта структура, подтверждающая непосредственно, что она является производителем. Естественно, необходимо, для этого мы, собственно, не просто заявляем и декларативно говорим о том, что будет вот оптовая система торговли продуктами питания и сельхозпродукции, нет. Это определенные условия игры, определенные правила попадания в эту систему. Естественно, где приоритетом является конечный потребитель, и также приоритетом является производитель. Марианна Ожерельева: Вот он должен быть только свой? Владислав Жуков: Чтобы как раз ликвидировать вот это звено перекупщиков и спекулянтов. То есть наши граждане должны понимать, что в данной момент это на самом деле не совсем рынок, т.е. это то звено, которое позволяет регулировать и вычистить вот эту вот как раз нишу перекупщиков, которые ничего не производят, не производят даже никаких-то там маркетинговых и каких-то там подготовительных процедур, а исключительно получают прибыль из-за того, что они занимаются обыкновенной спекуляцией, так назовем. Марианна Ожерельева: Владислав, поясните, как вы это видите? Смотрите, вы же много говорите о перекупщиках. Но все-таки для отечественного производителя. Приезжает из Азербайджана гражданин с прекрасными розовыми томатами и говорит: вот хочу вам на оптовый рынок продукцию хорошую. Под солнцем, все настоящее, натуральное. Или же берется, например, 5% для иностранных производителей, неважно дружественная, недружественная страна вот как угодно, а 95% для своих? Все-таки раз мы говорим о реальной поддержке реального сектора экономики, вот этих фермеров, надо эту градацию проводить или нет? Владислав Жуков: Ну, естественно, необходимо. То есть это механизм, действительно регулирующий. Соответственно, он будет показывать, он будет участвовать вот в процедуре, которая заключается в том, чтобы, во-первых, выявить наиболее качественный продукт, контролировать попадание на рынок и конечному потребителю продукты действительно качественные, т.е. обладающие всеми там необходимыми документами. И, естественно, создавать определенное ценовое пространство для них, для ассортимента этой продукции. То есть, соответственно, сейчас у нас, понимаете, главным регулятором на рынке все-таки являются там не просто розничные рынки и не просто там магазины придомовые продуктов питания. Это прежде всего ритейлерные, это сетевые магазины, которые в принципе устанавливают правила игры, с кем им работать, по каким ценам им работать. И вы, наверное, я точно знаю, что очень много регионов, которые бы хотели выйти там с достойной продукцией, с достойной продукцией по качеству, по ценовым показателям, они просто не попадают в большие города, в Москву в частности. То есть сети их не берут в силу того, что они создают свои условия, диктуют их рынку. Мы, как покупатели, потребители конечные, вынуждены под них подстраиваться и брать то, что нам предлагают, потому что это прежде всего дешевле. И попасть в принципе новому производителю практически невозможно. А вот сейчас будет, я думаю и надеюсь, будет создана такая система, при которой любой качественный производитель, который конкурентоспособен на рынке, он сможет попасть непосредственно до конечного потребителя. Марианна Ожерельева: Владислав, а сейчас сетевые магазины, в частности, берем Москву, есть один очень известный оптовый рынок продуктовый, откуда как раз-таки все по этим сетям-то и развозится. То есть это не так, что прямая поставка из какой-то страны. Владислав Жуков: Вы знаете, сие история умалчивает, откуда все развозится по сетям. Это далеко не факт, что именно оттуда. Еще раз я вам скажу, что такое сети и что такое ритейлерная сеть – это решение непосредственно коммерсанта, который, ну, в удобстве в количестве прибыли, по сути, делает какие-то монопольные в принципе решения на этом рынке. И поэтому говорить о том, что сейчас, понимаете, это несколько иная структура, и сравнивать ее с тем, что сейчас есть в виде неких оптовых рынков, нельзя. Они не будут похожи на то, что предлагается сейчас правительством. Марианна Ожерельева: Спасибо. Виталий Млечин: Спасибо большое! Владислав Жуков, член Экспертного Совета комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию. Продолжаем. Владлен Максимов с нами на прямой связи, президент Ассоциации малоформатной торговли. Владлен Георгиевич, здравствуйте! Марианна Ожерельева: Здравствуйте! Владлен Максимов: Добрый день! Виталий Млечин: А как вы относитесь к этой идее создания таких оптовых рынков? Владлен Максимов: Я отношусь очень положительно. Более того, эта идея, о которой и Минпромторг, и многие общественные организации говорили, как минимум с 2015 года. Есть примеры во многих странах, когда в крупном городе несколько таких рынков. И я, кстати, вот слушал сейчас вас с интересом. В чем-то готов согласиться с предыдущим выступающим, ну, в чем-то нет. Хочу сказать, что сети они как раз существуют со своим товаром, ни с каких рынков туда ничего не завозится. У них свои распредцентры, своя логистика. И наша задача не указывать сетям, как им работать, на мой взгляд, а создать альтернативу, чтобы человек мог выбрать. Пусть это будет подороже немножко, так сказать, для конечного покупателя. Но это будут разные товары, которые, соответственно, посредники смогут закупать на этих вот оптовых рынках. Виталий Млечин: Так, а зачем же человеку выбирать подороже? Я прошу прощения, зачем же человеку выбирать подороже, если смысл в том, чтобы сделать подешевле? Владлен Максимов: Ну, потому что не может быть везде одинаково, понимаете. Что такое торговая сеть, крупный ритейл? Значит, он, условно говоря, закупает на примере картошки, да, максимальными партиями при определенных требования к стандартизации по минимальной цене. То есть была польская картошка, значит, потом там египетская. Завтра не будет египетской, все равно какими-то сотнями или там не знаю, тысячами тонн ее будут закупать где-то еще. То есть, понимаете, если условно там какой-нибудь «Магнит» или «Пятерочка» будет закупать у фермера две тонны картошки или пять – это уже будет не сеть; это другая история. Но если вы хотите что-то более интересное, так сказать, оригинальное, это касается любого товара – колбасы, не знаю, сыра там, овощей, то вы идете куда-то еще, там, где люди готовы возиться вот с этими мелкими партиями, выбирают лучшего поставщика. Вот как-то так это работает. То есть должна быть многоформатность, когда человек может выбрать. Марианна Ожерельева: Владлен, подождите. Владлен Максимов: ... МакДональдс, где ты и не отравишься, но ходить туда есть каждый день не придет никому в голову. Марианна Ожерельева: Ну, МакДональдс хотя бы, да, помимо него были еще и другие сети. Поясните, оптовый рынок предполагает много, т.е. что ты должен взять там от какого-то количества килограммов. Верно или нет? То есть можно прийти и купить килограмм черешни? Владлен Максимов: Да, кстати, вот в публикациях относительно вот этого решения, там совершенно правильно написано, что туда просто люди могут прийти, ну, как это обычно и бывает. Как это на известном, так сказать, московском рынке, который вы упоминали. Туда можно прийти, ну, кому не лень, доехать, потому что это обычно находится за пределами города и купить и в розницу. Ну, как правило. Виталий Млечин: Давайте послушаем Веру из Твери, она до нас дозвонилась. Вера, здравствуйте! Марианна Ожерельева: Вера, здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! У нас в Твери был очень замечательный в микрорайоне рынок «Южный». Правда, там все перестраивают, перекраивают. Во всяком случае... Вы меня слышите, да? Марианна Ожерельева: Да. Виталий Млечин: Да, слушаем внимательнейшим образом. Зритель: Ну, во всяком случае, он существует. По сезону всегда проходили большие ярмарки. Виталий Млечин: Так. Вера. Марианна Ожерельева: Видимо, это было хорошо. Зритель: Вот. По сезону всегда проходили овощные ярмарки, т.е. торговали нашим родным картофелем, морковкой, свеклой, капустой. Может быть, пандемия что-то сломала, может быть, сейчас цены, но удобный был практически всегда оптовым. По сезону завозили у нас из Белоруссии всевозможные продукты. У нас завозилось очень много с Краснодара – черешня, клубника, ну, все сезонное, абрикосы, персики. Виталий Млечин: Ну, а на рынке дешевле, чем в сетевом магазине или дороже? Зритель: На рынке можно торговаться. Виталий Млечин: Ага! Зритель: Мы же и так берем по сезону клубнику и на компот, и сливу, и все, что угодно. Берем-то практически ящиками. Сколько там? Ну вот, шесть килограмм, смотря какой ящик. Я считаю, что это уже опт. Марианна Ожерельева: Спасибо! Виталий Млечин: Да, понятно. Спасибо большое! Ну, кстати, действительно, на рынке... Марианна Ожерельева: Надо учиться торговаться. Виталий Млечин: Да. В сетевом магазине-то не поторгуешься, а на рынке можно. Марианна Ожерельева: Владлен Георгиевич, ну, а все-таки смотрите, в сетевом магазине их много. А этот рынок он один. И кто сказал, то есть там, что всяк сюда входящий, значит, зная, что картофель не дороже 50 рублей, т.е. от 50 рублей, т.е. как вот играть с этой ценой, чтобы все-таки раз посыл-то правительства, чтобы это было подешевле и была возможность выбирать, как сделать ее подешевле? Потому что все-таки сегодня рынок, читай: фермеры – это экологически чистая продукция, и поэтому она как раз-таки чуть подороже. Но тебе это продают то, что это все-таки молоко, оно вот настоящее, без всяких примесей. И сыр тебе тоже тут настоящий. Да, он дороже, но ты себя кормишь натуральными чистыми продуктами. Владлен Максимов: Ну, смотрите, во-первых, на рынке там разная еще раз продукция, т.е. условно говоря, вот идут машины из Средней Азии. Они, значит, им надо куда-то встать, продать свою продукцию. Соответственно, она в сезон будет, ну, может быть, и дешевле, чем в сетях. Кроме того, много продукции, которая, в принципе, в сетях не продается. Ну, там условно, там какие-нибудь узбекские помидоры, знаете, такие в деревянных ящиках. Их же там нету. Их нельзя хватать руками, они умрут сразу. Значит, там клубника та же. Вот. Значит, поэтому есть такие товары. А что касается других, ну, вот мелкотоварное производство, наше здесь российское, но оно чаще, наверное, чуть подороже. Но в этом страшного ничего нет, потому что совершенно правильно зритель говорит, что там можно торговаться, там есть какая-то некондиция для тех людей, которые там не готовы купить за полную цену. В сети никто не будет вам продавать некондицию, ее просто спишут и выкинут, потому что она так устроена; не потому, что она плохая. Это очень правильная такая история, которая позволяет людям выбирать. И, безусловно, все это вместе влияет на цены. Потому что если есть, условно говоря, сетевые магазины, и нет им никакой альтернативы, то там цены, конечно, будут подрастать потихоньку. А куда? Ты же не поедешь в другой город, правильно? Если есть рынок, если еще там что-то есть, значит, если какие-то местные сети со своей логистикой и со своими распредцентрами конкурируют, то цены падают. Мы это видим на примере многих регионов. Марианна Ожерельева: Из Оренбургской области нам пишут: «У нас есть такой рынок. Там перекупщики закупают все и дороже перепродают людям. Что в этом хорошего?» Все равно есть, да, некое воспоминание прошлого. И есть, видимо, памятка настоящего, и люди считают, что это как раз-таки сыграет не им в плюс, а, напротив, это приведет к некому удорожанию. Владлен Максимов: Ну, слушайте, я, в общем, не готов с этим как-то так сказать, соглашаться. Значит, о том, что я не верю в то, что фермер, значит, который умеет выращивать, у него есть время продавать. Это такое бывает в сезон, но это скорее исключение. Да, есть, ну, профессионалы, профессиональные какие-то, так сказать, люди, которые продают. Но просто это не должно носить характер, когда машина заезжает, как это у нас было там 15-20 лет назад и даже позже, когда машина заезжает на рынок, сразу подходят перекупщики и говорят: так, или ты стоять не будешь, или вот продавай там нам продукцию, так сказать, за бесценок и давай, свободен. Конечно, такого не должно быть. Перекупщики должны бегать, предлагать. Но альтернатива какая? Хорошо, нет рынка, нет перекупщиков. Чего, что, откуда дешевому товару-то взяться, я не пойму. Марианна Ожерельева: Давайте послушаем еще один звоночек. Антонина? Виталий Млечин: Да, Антонина из Тульской области. Здравствуйте! Марианна Ожерельева: Здравствуйте! Зритель: Здравствуйте! Я звоню вам из Тульской области. Вот я за сетевиков, потому что цены у них гораздо ниже, чем у фермеров. Фермеры свои, они нас просто обдирают. Купить мы ничего у них не можем. Поэтому я за сетевую торговлю. У нас в деревне, где я проживаю, цены такие, что купить невозможно ничего. Единственный магазин – цены в полтора-два раза выше, чем в Туле. Поэтому мы ездим в Тулу. Но до Тулы у нас почти 100 рублей билет стоит, хотя ехать 34 километра. А еще мы ездим за продуктами в Москву. Потому что там, в Москве, у вас гораздо продукты дешевле, чем у нас в Туле. Спасибо! Виталий Млечин: А что касается качества? Может, у фермеров там повкуснее, качество повыше? Зритель: У нас нет денег, чтобы купить фермерские продукты. Нам не до жиру, были б живы. Виталий Млечин: Ясно. Спасибо вам большое. Марианна Ожерельева: Спасибо. Кстати, вот нас просят провести границу между оптовым рынком и фермерским, пишут из Татарстана: «О чем вы говорите? Оптовый рынок – спасение для малоимущих и пенсионеров. А вы говорите о фермерских рынках». Владлен Георгиевич, все-таки вот эта история, которую предлагает сегодня правительство оптовых рынков, она для продажи там продукции фермеров? Это тождественно? Владлен Максимов: Ну, если взять примеры, такие хрестоматийные там, рынки Rungis около Парижа, Merkato около Мадрида, там все, насколько я понимаю, и фермерское, и то, что так сказать, подешевле. В принципе, правильно совершенно вот человек говорит. Ну, он не может покупать фермерское, так сказать. Вот поэтому мы и говорим, что сеть обеспечивает какой-то минимум. И для таких людей, конечно, сеть – это, ну, правильный вариант. Но должно быть все, понимаете. И рынок с большой площадью, а еще лучше там, на большой город, чтобы было два как минимум. Он позволяет во всех этих диапазонах работать. Самое главное, чтобы так сказать, какой-то фитоконтроль был элементарный. Марианна Ожерельева: Вот, кстати, да. Об этом очень много. Кто будет контролировать? Владлен Максимов: ...подделок, понимаете. Но на рынке на большом это организовать проще гораздо, чем на десяти или двадцати, да, небольших. В этом еще одно достоинство. Марианна Ожерельева: Хотя нам пишут, что «наши рынки – это антисанитария, и даже в некоторой степени хамство. Давно туда не ходят», – вот из Ленинградской области. Вопрос как раз-таки: кто будет проверять всякие фрукты, овощи на то, что они все-таки соответствуют стандартам качества? Владлен Максимов: Ну, как бы это все давно придумано, как, так сказать. Человек привозит свой товар, он проверяется, берутся пробы: у овощей берутся на нитраты, у молочки свои стандарты. Ничего тут сложного нет. На предмет хамства, ну, как-то самому, наверное, надо так сказать, за себя постоять. Это обхамить могут где угодно. Марианна Ожерельева: Впрочем, да. Виталий Млечин: Да, это правда, к сожалению, но, тем не менее. Спасибо вам большое. Владлен Максимов, президент Ассоциации малоформатной торговли, был с нами на прямой связи. Достаточно много сообщений. Сейчас несколько прочитаем. Ну, давай ты начинай. Марианна Ожерельева: Липецкая область. Говорят, что «необходимы некие социальные ярмарки». В Липецке вот такие есть. Виталий Млечин: Много скепсиса у наших зрителей. Вот из Оренбургской области пишут, что «на оптовых рынках закупаются только перекупщики, а обычному человеку покупать мешками и коробками, в общем, незачем. Да и денег особо нет на это». Марианна Ожерельева: Да. Из Удмуртии тоже пишут, что «какая разница, розничные рынки или оптовые, все равно цены будут заоблачными». Мы сегодня много говорили о проблемах с логистикой, что действительно это тоже несколько приводит к удорожанию всего того, что мы с вами покупаем в магазинах либо на рынке. Виталий Млечин: Несомненно. Вот из Ленинградской области: «Не проще ли сократить путь продукции от производителя до магазина?» Ну, это было бы хорошо, конечно. Но все равно напрямую достаточно сложно. Обычно как раз через какой-то распределительный центр товары попадают на прилавки магазинов. И чем это удобней, чем это проще, тем, соответственно, ниже цена. Пора нам прощаться. Наш дневной выпуск программы ОТРажение завершен. Спасибо всем большое. Увидимся завтра! Марианна Ожерельева: Спасибо, да. До свидания! Виталий Млечин: До свидания! До встречи!