Иван Князев: Ограничения возвращаются в нашу жизнь. Ну, точнее, это пока еще не ограничения, а настоятельные рекомендации. Мэр Москвы Сергей Собянин просит граждан старше 65 лет с сегодняшнего дня не выходить из дома, ну только если очень и очень нужно. Предприятиям рекомендовано снова по максимуму перевести работников на удаленный режим работы и строго соблюдать меры безопасности. Тамара Шорникова: Заболеваемость коронавирусом каждый день идет в рост, новых случаев все больше и больше. Сегодня за 8 тысяч перешагнули. В Москве – 2 217 заболевших за сутки. Что ждет нас впереди? К примеру, некоторые европейские страны снова на пороге полного закрытия и тотальных ограничений. Что это – новая волна коронавируса или ожидаемое развитие событий? И главное – когда это все уже закончится? Иван Князев: Да, самый главный вопрос. Агаси Тавадян у нас на связи, эксперт по статистике и моделированию Центра экономических исследований. Спросим все это у него. Здравствуйте, Агаси Ашотович. Агаси Тавадян: Добрый день. Иван Князев: Объясните нам, пожалуйста, нюансы этой статистики. Понимаете, разное говорят: вот туристический сезон у нас закончился, плюс осень пришла и так далее. В чем особенности сейчас этого роста? Агаси Тавадян: Ну, одна из особенностей, о которой мало кто говорит, – это не только рост выявленных случаев, но и рост всеобщего числа тестирований. Тестирование по отношение к августу выросло более чем на 30%, так что это может тоже сказаться на росте выявленных случаев. Но что вызывает немножко некоторое беспокойство? Это рост смертельных случаев, то есть летальных исходов. И ситуация в России неоднородная. Есть регионы, где идут точно на спад все показатели. А есть регионы, где идет все на рост. То есть у нас сейчас 50 регионов из 84, где идет рост заболеваемости, а в остальных регионах идет спад. Основные регионы, где идет рост, – это, во-первых, Санкт-Петербург, а во-вторых, Москва… Так, я сейчас посмотрю. Нет, извините, не Москва, а Московская область. Потом идет Кемеровская область, Воронежская область, Ульяновская область, Республика Дагестан, Краснодарский край, Ростовская область и Камчатский край. Это основные регионы, в которых сейчас большие показатели по летальным исходам. Тамара Шорникова: А дальше чего ждать? Через неделю – десять? Агаси Тавадян: Ну, будет рост. Тенденция идет сейчас на рост. Но, посмотрите, если сравнивать с весной, то у нас был рост два месяца, а потом был спад. Так что сейчас… Там был более резкий рост, и рост был по всей стране. Сейчас ситуация не такая резкая. И не ожидается роста более чем два месяца. Это самый отрицательный сценарий. Мои модели показывают, что, по самому вероятному сценарию, рост будет две-три недели, до этого момента, а потом уже будет спад, но не по всей стране. Как я уже сказал, есть регионы, где реально идет спад. Иван Князев: Агаси Ашотович, а это все прогнозировалось у нас? Вот вы говорите, что много сейчас тестируют. Нам от этого легче должно стать? Это нас должно успокоить? Агаси Тавадян: Ну смотрите. Очень трудно прогнозировать эти процессы, потому что мы имеем дело с людьми, с передвижением людей. И если будут изменяться передвижения людей, как было в летние месяцы, могут возникнуть новые очаги в новых местах, где не было распространения вируса и определенный уровень социального иммунитета не сформировался. И в этих регионах начнутся новые волны, пока определенный уровень социального иммунитета не будет сформирован. Тамара Шорникова: А математически можно рассчитать? У нас сейчас какая часть страны болеет? Агаси Тавадян: Ну, это сложно рассчитать. Можно, конечно, все можно рассчитать. Можно рассчитать, сколько процентов населения уже заболело. Вот смотрите. 19 тысяч людей уже умерло, то есть это летальные исходы. Скажем, что в 2019 году 1,8 миллиона людей умерло по всей России, так что это немножко более 1%. Не надо этой цифры бояться. Но есть показатель IFR (infection fatality rate), который показывает, сколько в реальности фатальных инфекций. Это составляет сейчас, по некоторым оценкам, от 0,2 до 0,6%. И если считать по этому показателю, сколько людей в России, то можно сказать, что около 20% людей России уже заболело, то есть уже перенесли заболевание или болеют. Иван Князев: Агаси Ашотович, отталкиваясь от всех этих моделей, как вы считаете, ограничения по деятельности граждан и предприятий сегодня актуальны или пока нет? Агаси Тавадян: Смотрите. Если мы говорим о карантине, о строгом карантине, то это уже не поможет, потому что модели показывают, что минимум 80% населения должно соблюдать две недели строгий карантин, чтобы он работал. Это принесет огромные экономические потери. И эффективность вызывает вопросы, потому что может возникнуть неконтролируемый очаг, который вновь начнет… Иван Князев: Ну понятно. В общем, если коротко, то какие-то ограничения экономические не особо актуальные, последствия от них могут быть хуже, чем от заболеваемости? Агаси Тавадян: Ну а лучше соблюдать масочный режим. Иван Князев: Понятно. Агаси Тавадян: И в основном в тех регионах, которые я обозначил. Масочный режим работает. Это доказано и статистически. Тамара Шорникова: Да, спасибо. Иван Князев: Спасибо вам большое. Тамара Шорникова: Агаси Тавадян, эксперт по статистике и моделированию Центра экономических исследований, нам разъяснил. Сейчас поговорим с телезрителями. Марина на связи. Здравствуйте. Самарская область. Зритель: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Да, слушаем вас. Зритель: Слышно меня? Тамара Шорникова: Да, отлично! Говорите. Зритель: Я хотела бы поговорить по поводу Самары. Как-то слышала новости, по «России-1» говорили, приехали корреспонденты и показывали, как у нас из автобусов выгоняют людей, которые без масок. Но если честно… Вот я мужу говорю: «Надо съездить, прокатиться». Я пенсионерка. Получилось, что в пятницу мне надо было поехать в город. Я поехала с пересадками, на четырех видах транспорта ехала: электричка, трамвай, автобус, троллейбус. Никто никого не выгоняет. Хоть и ужесточили губернатор Азаров и глава города, они ужесточили. В новостях сказали, чтобы были строго в масках торговых центрах… Тамара Шорникова: Ну понятно. А народ не отреагировал пока. Иван Князев: А маски-то носят? Зритель: Не реагируют вообще никак! Иван Князев: Маски носят/не носят? Вы сами носите? Зритель: Мало носят, мало. Я вот захожу автобус – и такое ощущение, что на меня смотрят, как на идиотку. Иван Князев: Понятно. Тамара Шорникова: Понятно. Не обращайте внимания, не думайте, как на вас смотрят. Просто носите маску, заботьтесь о своей безопасности. Иван Князев: Ваше поведение сейчас самое разумное. Тамара Шорникова: Да, о своей безопасности заботьтесь. Спасибо. Иван Князев: Спасибо. Тамара Шорникова: А сейчас послушаем Сергея Нетесова, члена-корреспондента РАН, заведующего лабораторией биотехнологии и вирусологии факультета естественных наук Новосибирского государственного университета. Здравствуйте. Сергей Нетесов: Здравствуйте, добрый день. Тамара Шорникова: Что это у нас – первая волна, вторая? Расскажите нам. Сергей Нетесов: Вы знаете, если посмотреть на дневную заболеваемость, на график дневной заболеваемости, причем не интегральный, а прямо по дням, то это четкая вторая волна. Причем похоже, что это только ее начало. Иван Князев: А дальше будет хуже, я так понимаю, да? Сергей Нетесов: Вы знаете, дело в том, что для того, чтобы было лучше, надо, чтобы кардинально люди изменили отношение, как уже здесь говорилось, к ношению масок и мытью рук. Потому что если этого не будет, то вторая волна у нас понесется очень далеко и может превзойти первую. Иван Князев: Сергей Викторович, а как вообще вирус ведет сейчас себя? Вот вторая волна осенью началась. А почему не зимой? Почему не летом? Что этому поспособствовало? Почему именно сейчас? Сергей Нетесов: Да все очень просто. Понимаете, дело в том, что, во-первых, люди вернулись из отпусков, а ездили они, как правило, как и сейчас ездят, на Черноморское побережье и в Крым. Естественно, там они не соблюдали никакого масочного режима. Мы это видим и по картинкам оттуда, и видим чисто по статистике. Там идет продолжение первой волны, причем семимильными шагами. Оттуда люди возвращаются, привозят сюда. И дней через десять, через две недели здесь все возникает. Кроме того, начались занятия в школах, в университетах, в колледжах. И это ведет к формированию новых групп, которые обмениваются между собой. Так что все очень логично и связано с очень простыми вещами. Тамара Шорникова: Сергей Викторович, вот сейчас идет информация о том, что, помимо роста заболевших, идет рост госпитализаций и смертельных исходов. В связи с чем? Вирус как-то набирает силу? Он меняется? Почему так происходит? Сергей Нетесов: Ведь число заболевших растет. Соответственно, число тяжело заболевших тоже должно расти. Процент тот же самый остается. А по поводу изменений в вирусе. Вы знаете, сейчас очень интенсивно изменяются геномы в разных странах мира. На самом деле была всего одна замена, которая произошла еще в конце весны, и именно замененный вирус сейчас распространяется. У него существенных отличий по биологическим свойствам от прежнего вируса практически нет, поэтому на вирус тут грешить не надо. Надо соблюдать меры. Тамара Шорникова: Просто были также новости о том, что во Вьетнаме как раз новый вид вируса, еще где-то, то там, то там. Мол, он сильнее, мощнее. Как реагировать на такие новости? Сергей Нетесов: Вы знаете, это же новости не специалистов. Вот пошла другая волна – и все думают, что это другой вирус. Да на самом деле первый вирус еще не доходил свое, мы же ведь его не элиминировали. Мы на самом деле просто сказали: «Все, открываем кафе, рестораны, другие небольшие точки общественные». А люди стали меньше носить масок в ответ на это. На самом деле вот это главная причина, а не изменения в вирусе. Тамара Шорникова: Сергей Викторович, знаете, что еще беспокоит? Появляются сейчас тоже новости. Сначала американские ученые об этом говорили, российские тоже уже поддерживают эту идею, что вирус, даже если его перенести в облегченной форме, может быть опасен на долгом расстоянии, что называется, в перспективе – может вызывать и онкологию, опухоли головного мозга в частности. Вот этого стоит бояться, опасаться? Сергей Нетесов: Вы знаете, этого надо опасаться так же, как прилета марсиан, наверное. Иван Князев: Ну понятно. Сергей Нетесов: Потому что везде вы употребляли слово «может». Может он измениться и в ту сторону, и в другую, и в пятую, и в десятую. Но поскольку мы имеем дело с ним в первый раз, то на самом деле, конечно, ожидать каких-то отдаленных последствий можно, но в то же время мы же ведь живем давно с четырьмя старыми коронавирусами. Понимаете? И там тоже есть определенный процент, когда они вызывают тяжелые заболевания легких. Но этот процент существенно меньше, чем у данного вируса. Поэтому, я думаю, чего-то принципиального нового от него ожидать по сравнению с тем, что сейчас есть, наверное, не стоит. Хотя надо быть готовыми, конечно, ко всему. Иван Князев: Сергей Викторович, ваш прогноз – когда это все закончится? У нас сейчас есть вакцина. Нам анонсировали, что уже сейчас в аптеках появились препараты для лечения коронавируса. Когда это все прекратится? Сергей Нетесов: Вы знаете, для вакцины надо сначала показать, что она действительно предохраняет от инфекции, а не просто вызывает антитела. Разработано более 50 вариантов вакцины против ВИЧ-инфекции – антитела прекрасно образуются, но она не защищает. Иван Князев: Ну, «Спутник V», вот эта наша вакцина. Сергей Нетесов: Давайте вот что скажем. «Спутник» не прошел третьей фазы, она только началась. Ее минимальная продолжительность – ну, два-три месяца. Только так вы можете оценить то, что она защищает. Потому что мы должны сравнить заболеваемость в группе вакцинированных с группой не вакцинированных в той же местности. Иван Князев: Я прошу прощения. То есть два-три месяца – третья фаза. Потом – период вакцинации. В общем, дело к весне только, да? Сергей Нетесов: Нет, подождите. Третья фаза началась 4 сентября, людей начали прививать первой прививкой. Через три недели прививают второй. И вот с момента, когда большинство людей привьют второй прививкой, а лучше даже, когда всех привьют, и надо считать как минимум два месяца. То есть я думаю, что реально в декабре мы получим первые результаты по защитному эффекту. И тогда уже можно будет говорить о том, что вакцина эффективная. Или сказать, что она эффективная, но на столько-то процентов. Или сказать (не дай бог, конечно), что она неэффективная. Я надеюсь, что она будет все-таки эффективной. Но это надо показать экспериментально. Здесь прогнозы ни к чему. Здесь нужен результат. Иван Князев: Спасибо. Тамара Шорникова: Сергей Нетесов, член-корреспондент РАН, рассказывал нам о том, как ведет себя вирус. А сейчас – звонок. Здравствуйте. Алексей из Челябинска. Иван Князев: Здравствуйте, Алексей. Зритель: Да-да, здравствуйте. Иван Князев: Слушаем вас. Зритель: У нас в Челябинске тоже куча зараженных. И никто маски не носит. Иван Князев: А почему не носят? Не боятся разве люди? Ну, каждый день же по телевизору говорят, что больше и больше зараженных за сутки. Неужели люди не боятся? Зритель: Не знаю. Может, и не боятся. У нас в маршрутках не то что пассажиры, а водители без масок. Иван Князев: А вы сами какие меры безопасности соблюдаете? Зритель: В магазин только в маске хожу. Тамара Шорникова: Да, спасибо. Правильно делаете, Алексей. Иван Князев: Спасибо. Тамара Шорникова: А вот еще SMS. Сейчас, секунду… Убежала. «Обещают, что вакцина поможет. Ждем», – пишут нам телезрители. Иван Князев: Ну и из Свердловской области нам тоже пишут, в частности пенсионеры: «Ну а кто нам-то даст по 10 тысяч рублей на маски? В месяц примерно мы столько тратим». Сейчас эта проблема тоже достаточно актуальная, потому что вновь их нужно покупать, а не у всех на это есть деньги. Давайте уже к следующей теме перейдем.