Петр Кузнецов: Наша постоянная рубрика. Сегодня в рубрике "Профессии" человек, который не забывает о своей работе даже в свободные часы, – священник Григорий Геронимус, настоятель Храма Всемилостивого Спаса в Митино. Отец Григорий, здравствуйте. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Григорий Геронимус: Добрый день. Петр Кузнецов: Мы сразу предлагаем посмотреть сюжет, который мы о вас сняли, и после этого вернуться в студию и к вопросам телезрителей. Ольга Арсланова: Посмотрим, чем же вы занимаетесь, из чего состоит ваша работа. И возможно, у наших зрителей появятся какие-то вопросы. Мы будем ждать их в прямом эфире. СЮЖЕТ Петр Кузнецов: Информация в цифрах, наша традиционная анкета в этой рубрике. Итак, профессия – священник. Средняя зарплата: 25–40 тысяч рублей. Это средняя зарплата священника в Москве. Обучиться можно в семинарии или в богословском институте. Ольга Арсланова: Отец Григорий, у нас точные данные по зарплатам ваших коллег и вашей тоже? Или есть что добавить? Григорий Геронимус: Вы знаете, в этом сюжете прозвучали такие мои слова, с которыми, я думаю, согласятся все мои собратья, сослужители, другие священники, что священник – это не совсем профессия. И в этом смысле и вопрос о зарплате немножко так звучит странно, потому что… Ну, какая может быть зарплата, скажем, у отца? Очень разные есть отцы, у них очень разная зарплата. Какая может быть зарплата у мужа? Священник – это, конечно, деятельность большая, чем просто профессия. И доходы священников – они очень разные. Многие батюшки служат где-то в деревне, вдалеке от больших городов – там, где прихожан совсем немного. И зарплаты там не просто маленькие, а катастрофически маленькие. А некоторые батюшки служат в больших приходах – там, где все-таки много прихожан, прихожане поддерживают священников. И там доходы такие, что, по крайней мере, получается как-то поддерживать семью, содержать семью, не думать каждый день о необходимости как-то заботиться о материальной стороне жизни. Доходы очень разные. Ну, наверное, вот те цифры, которые прозвучали, – для Москвы это такие действительно средние цифры, насколько мне известно. Петр Кузнецов: Скажите… Вот вы не раз уже сказали, что это больше, чем профессия, но тем не менее вопрос практический. Мне правда интересно. В трудовой книжке у вас написано "священник"? Или что указано в трудовой книжке? Григорий Геронимус: Да, я служу, являюсь настоятелем храма на основании указа Святейшего Патриарха. И в трудовую книжку в соответствии с этим вносится такая запись: "На основании указа такого-то Святейшего Патриарха от такого-то числа назначен в храме на такую-то должность". Моя должность – настоятель. Может быть священник штатным священником или каким-то другим клириком храма. Ольга Арсланова: Соответственно, у вас, наверное, по Трудовому кодексу есть какой-то определенный рабочий день, сколько-то там часов, какая-то последовательность действий, которые вы выполняете. Вы можете нам описать? Григорий Геронимус: Моя деятельность регламентируется не трудовым договором, а я служу именно на основании указа Патриарха. И нет такого момента, чтобы я мог, как уже это сегодня звучало, подумать: "Мой рабочий день закончен. Я уже сейчас могу ни о чем не думать, что связанно с моим священнослужением". Нет, в любой момент могут позвонить, попросить поехать и пособоровать тяжелобольного человека в больнице. Это может быть даже и ночью. Позвонить с каким-то таким сложным житейским вопросом, попросить какого-то совета, попросить молитв. И это может быть круглосуточно. Обязанности священника необыкновенно широкие. Мне приходится заботиться и о храмовом хозяйстве, и о ремонте, о строительстве, о каких-то совершенно таких простых, насущных, материальных нуждах прихода. Мне приходится работать как и преподавателю. "Приходится" – не в смысле, что это какой-то тяжелый такой труд. Да, это иногда бывает утомительно, тяжело, но это очень радостный, очень благодарный труд. Ну и, конечно же, приходится совершать богослужения. Это сердце жизни каждого священника. Петр Кузнецов: Отец Григорий, тем не менее в обществе уже сложился такой четкий образ: священник, подъезжающий к храму на большой иномарке, большой машине. Вот откуда это взялось, по-вашему? И кто создает, кто создал этот образ? Григорий Геронимус: Ну, это какой-то стереотип. Я думаю, что корни могут уходить еще в советский период жизни нашей страны, когда культивировалось такое представление о священнике, как о таком нетрудовом элементе, который живет на широкую ногу, паразитирует на каких-то недалеких людях. Это, конечно же, не соответствует деятельности, потому что священники трудятся часто гораздо больше, чем представители многих других профессий. Нет легких работ, всем работать очень тяжело, но трудиться священнику приходится очень много. Что касается большой машины, то в моем храме трудится пять священников. Машины есть только у двух вообще, то есть три священника передвигаются на общественном транспорте. У одного священника машина отечественного производства – ВАЗ. У меня действительно большая машина, семиместная, потому что у меня пять детей. Петр Кузнецов: У вас большая семья. Григорий Геронимус: И часто мне приходится не только перевозить всю свою семью, а очень часто я отдаю свою машину каким-то сотрудникам храма, чтобы они использовали ее для храмовых нужд, что-то привезти для прихода. Действительно, есть такая необходимость. Нам помогли благотворители – богатые люди – купить эту машину. Она тоже относительно не очень уж дорогая. Это Hyundai, но действительно там семь мест, большая машина. Петр Кузнецов: Вашего дохода, получается, на семью хватает? Григорий Геронимус: Ну, по крайней мере, мне не приходится думать ежедневно об этой стороне жизни. Но экономить, конечно же, приходится. И я бы не сказал, что есть возможность жить на широкую ногу – к чему я собственно и не стремлюсь. Петр Кузнецов: Скажите, а сложно ли в современных условиях вот именно выжить и при этом не впасть в искушение какое-то? Григорий Геронимус: Ну, во все времена жить часто бывает непросто. Искушения нас действительно с разных сторон подстерегают, они самого разного рода. Одним людям немножко проще через это проходить, другим немножко сложнее. Ваш вопрос очень такой широкий. Но когда одного святого в XIV веке спросили: "Какое заблуждение, какая ересь самая опасная?" – он сказал: "Самое опасное заблуждение – это думать, что для кого-то в какое-то время недоступен путь спасения". И в наше время, точно так же как и в любое другое время, любому человеку этот путь спасения открыт. Поэтому сложно, но можно, несмотря на все искушения, несмотря на все сложности, быть достойным человеком и быть достойным христианином. Ольга Арсланова: Отец Григорий, вопрос, который интересует очень многих наших зрителей (я думаю, и с нас Петром тоже). Как вы лично относитесь как человек, как гражданин, как представитель Церкви к своей профессии, к вот этим постоянным скандалам с нарушением, оскорблением чувств верующих, когда человек прикуривает от свечи в храме, например, или ловит в храме покемонов и получает уголовный срок? Ваше личное отношение. За это нужно наказывать? И если нужно, то как? Григорий Геронимус: Я благодарен Богу, что в нашей общине, в нашем храме таких вопиющих случаев, слава Богу, не было. Я думаю, что когда возникают подобные конфликты, то все стороны этого конфликта должны все-таки стремиться не к радикализации, а наоборот – к какой-то компромиссной позиции. Люди, которые очень провокативно себя ведут в церквях, а иногда и в каких-то других религиозных местах, не только даже христианских, конечно же, должны как-то тоже корректировать свое поведение и понимать, что это для многих людей является очень серьезной проблемой, что это не шутка, что это не какое-то такое безобидное хулигантство, что это может вызвать очень серьезные неприятности. А с другой стороны, ну, реальный срок – это, конечно, дело суда. Тоже в каких-то случаях, не знаю, может быть, чрезмерная мера. Надо с каждой ситуацией отдельно разбираться и смотреть. Может быть, моей компетенции тут и не хватает. Петр Кузнецов: Вопрос от телезрителя из Амурской области: "Служба священника – огромная психологическая нагрузка, выслушивать чужие беды, слезы. Как вы справляетесь с таким напряжением?" Мы выяснили, что хобби у вас нет. Григорий Геронимус: Да, это правда. В сюжете прозвучало, что я рос в семье священника. И когда я был совсем маленьким мальчиком, папа брал меня с собой в храм, и я смотрел, как он служит. И мне казалось, что как тяжело! Такие длинные службы – иногда пять часов, шесть часов. Дело было в Великий пост, все время отец стоит перед престолом. И мне казалось – физически какая серьезная нагрузка! И я как-то обратился с этим. На что мне отец сказал: "Это ничего по сравнению с той очень тяжелой психологической нагрузкой, которая есть у священника именно как духовника, как человека, который принимает исповеди, слушает о каких-то сложных сторонах человеческой жизни, слушает какие-то очень непростые истории и, конечно, пропускает через себя. Хороший священник не просто стоит, а он – свидетель во время исповеди, который сопереживает, молится о человеке, который пришел на исповедь". И когда уже сам я вступил на этот путь, я почувствовал… Вот всегда вспоминаю эти слова моего отца. Я почувствовал, насколько они правдивы. Служба скорее подкрепляет. Даже если приходится очень долго стоять на ногах – это, наоборот, то, что дает силы. А исповедь, когда хочется с каждым человеком действительно поговорить внимательно, вникнуть в проблему человека, – это в чем-то, может быть, сравнимо с деятельностью психолога, но опять-таки шире, больше и не сводится к чисто такой психологической поддержке. Это очень важная сторона пасторского служения. Петр Кузнецов: А есть ли в вашей профессии, которая больше чем профессия, знаете, такой принцип: "Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом"? В данном случае – патриархом. Григорий Геронимус: Ну, для женатого священника эти мечты даже теоретически невозможны, потому что только монашествующий клирик, только тот, у которого нет семьи, может быть рукоположен в сан епископа, потом стать митрополитом, а может быть, кто-то и патриархом. И я лично прекрасно понимаю, насколько невероятно тяжелое служение не только патриарха, а любого архиерея, епископа. И не только не мечтаю об этом, но иногда думаю: "Упаси, Боже, меня и моих близких!" Это тяжелейшее служение. И герои те люди, которые встают на этот путь. Ольга Арсланова: Много спрашивают о крещении. Вот смотрите, жалуются, Владимирская область: "Крестить ребенка во Владимирской области стоит 4 тысячи рублей. Некоторым верующим людям это не по карману. Как быть?" Это же платная процедура теперь, да? Я просто не знаю, честно говоря. Григорий Геронимус: Ну, крещение, как и все остальные таинства в церкви, совершается бесплатно. Но храмы, конечно же, существуют на пожертвования. И если в эпоху Ветхого Завета – до пришествия в мир Христа – была строго установленная такая часть дохода, десятина, десятая часть дохода, которая отдавалась на храм, то в Новом Завете верующие люди тоже, конечно, призываются участвовать в содержании храма. Храм нужно красить, храм нужно отапливать, в храме должно быть электричество и много других расходов, которые необходимы для того, чтобы храм стоял. Поэтому, когда совершается крещение, венчание и во многих других случаях, конечно, люди призываются что-то пожертвовать. Во многих храмах есть какие-то ориентировочные суммы пожертвований. Я думаю, что если люди действительно находятся в каком-то сложном финансовом положении, они всегда могут подойти к священнику, объяснить свое положение. И священник откликнется на это и совершит таинство крещения или за меньшее пожертвование, или в каких-то случаях вообще бесплатно. В нашем храме таких случаев много. И это совершенно нормально. Петр Кузнецов: Республика Карелия: "Какая же тяжелая все-таки у вас профессия. Ужас!" – пишут. Кстати, совсем недавно РПЦ назвала профессии, которые с саном не пересекаются, не могут быть, если человек священнослужитель. То есть человек не может заниматься… да практически всем. Артистом не может быть, спортсменом профессиональным, нельзя в госорганах и так далее. Не чувствуете какую-то дискриминацию, ущемление? Григорий Геронимус: Я позволю себе немножечко с вами не согласиться. Нет, не практически всем. Наоборот, этот список нерекомендованных, а в некоторых случаях, если документ будет принят, даже и запрещенных для священника профессий – он очень небольшой. Там не такое уж и большое количество пунктов. Артистом действительно священник не может быть, это действительно несовместимые такие виды деятельности. Еще есть несколько. Священник не может носить оружие – он, соответственно, не может быть солдатом. Петр Кузнецов: Ну, если он не военный священник. Григорий Геронимус: Он может быть военным священником, но он идет на войну не с каким-то оружием, не чтобы убивать, даже и в целях защиты Отечества, а он идет с крестом, чтобы осуществлять пасторское служение в тех вооруженных силах, где он служит. Военным священником можно быть, а солдатом священник быть не может. И еще есть несколько действительно несовместимых. Священник не должен проливать кровь – и не только человеческую, но даже и животную, поэтому нельзя заниматься охотой священнику. А огромное количество есть таких дел, которые, если у священника есть такая возможность и необходимость, он вполне может совмещать со священнослужением. В наших условиях в Москве это фактически невозможно, потому что обязанности священника, как сегодня звучало, занимают такое количество времени, что фактически не помещаются в сутки. А в некоторых странах, за рубежом где-то, действительно, священники совмещают свое служение с какой-то светской работой, светской специальностью, и это совершенно нормально. Этот вопрос является актуальным – как-то регламентировать, где это разумно, где уместно такое совмещение, а какие случаи действительно оказываются пагубными, и в итоге не получается ни то, ни другое. Этот документ сейчас в Церкви обсуждается, это проект документа. Возможно, он будет как-то отредактирован и принят. И тогда будет уже некоторое общецерковное мнение по этому вопросу. Ольга Арсланова: Спасибо. Петр Кузнецов: Спасибо большое, отец Григорий. Григорий Геронимус: Спасибо и вам. Петр Кузнецов: Григорий Геронимус, настоятель Храма Всемилостивого Спаса в Митино, сегодня в рубрике "Профессии".