Отменим ЕГЭ?

Гости
Олег Смолин
первый заместитель председателя комитета по науке и высшему образованию Государственной Думы РФ, доктор философских наук
Кирилл Семёнов
директор Специализированного учебно-научного центра МГУ - Школы-интерната им. А.Н. Колмогорова

Ольга Арсланова: К другим темам. «Единый госэкзамен в этом году надо отменить», – с такой инициативой к Правительству обратился первый зампред Комитета Госдумы по образованию и науке Олег Смолин.

Петр Кузнецов: Ранее Министерство просвещения перенесло сроки ЕГЭ с 25 мая на 8 июня. А позже министр допустил возможный перенос даты ЕГЭ во второй раз. Соответственно, вторые сроки еще неизвестны.

Ольга Арсланова: Очевидно, что это связано с пандемией. Школьники учатся дистанционно сейчас, и многие не успевают освоить программу.

Давайте поговорим с самим автором инициативы – с Олегом Смолиным, который выходит сейчас с нами на связь. Здравствуйте.

Петр Кузнецов: Олег Николаевич, здравствуйте.

Олег Смолин: Добрый день.

Петр Кузнецов: Так и хочется сказать: даже не вы автор инициативы, а многие родители даже настаивают на отмене ЕГЭ в этом году, родители выпускников.

Олег Смолин: Я не претендую на авторство, но хочу уточнить мою позицию.

Петр Кузнецов: Да, конечно.

Олег Смолин: Действительно, если придется переносить единый госэкзамен за пределы 8 июня, то есть на июль или, например, на август, то я считаю, что отмена была бы меньшим из зол. Хотя я понимаю, что правила игры во время игры менять нежелательно, но бывают ситуации, когда приходится это делать. Напомню, что в некоторых странах футбольные чемпионаты прервали и победителями объявили тех, кто лидер на настоящее время.

Ольга Арсланова: Олег Николаевич, поясните, пожалуйста…

Петр Кузнецов: Ну, это только в Бельгии так сделали.

Ольга Арсланова: Поясните, пожалуйста, самый важный момент. Что это значит? Отменяем ЕГЭ? То есть в этом году в вузы не поступают абитуриенты, правильно?

Олег Смолин: Да ну что вы?! Бог с вами!

Ольга Арсланова: А как?

Олег Смолин: Это означает следующее: мы меняем правила аттестации и правила поступления в вузы. Каким образом меняем правила, если мы принимаем это решение? Это вопрос, который нуждается в серьезном экспертном обсуждении. Я в качестве версии могу предложить следующее.

Первое – для победителей олимпиад и, соответственно, ребят с инвалидностью и ребят из числа детей-сирот все остается как есть.

Второе – я бы всерьез подумал о том, чтобы вернуть льготы медалистам, их у нас не так много.

Третье – что касается основной массы ребят, то я бы предложил следующую версию. Взять результаты успеваемости за последние три года (именно три, а не последние оценки, чтобы не было соблазна их, что называется, завысить в последний момент), плюс взять внеучебные достижения. У нас сейчас это любят называть мудреным словом «портфолио». Представить их, как сейчас и принято, в несколько вузов по нескольким специальностям. И дать вузам некоторые дополнительные возможности, как это имеет место и в настоящее время. И принимать ребят по результатам учебных и внеучебных достижений.

Петр Кузнецов: Вам кажется, Олег Николаевич, этого достаточно, чтобы отсеять слабых абитуриентов?

Олег Смолин: Да, этого достаточно, чтобы отсеять слабых абитуриентов. Кроме того, я напомню, что слабые абитуриенты и по итогам ЕГЭ отсеиваются обычно на первой же сессии.

А теперь позвольте мне объяснить, почему я думаю, что отмена ЕГЭ в этом году, в случае если его придется переносить на июль или август… Повторяю: 8 июня пусть проводят. А вот если дальше придется переносить, тогда бы я предложил эту тему серьезно обсудить. Это является меньшим из зол.

Я напоминаю, что, во-первых, вообще дистанционное обучение и дистанционная подготовка к ЕГЭ бывает обычно слабее, чем подготовка вживую, даже при хороших условиях. Я напоминаю, что далеко не во всех регионах, как в Москве, все дети имеют компьютеры. А половина школ совершенно точно не имеют широкополосного интернета, по крайней мере сельские школы. Как в таких условиях готовиться к ЕГЭ? Это большой вопрос.

Я напомню, что даже в Питере губернатор Петербурга обратился к гражданам с просьбой помочь с компьютерами или ноутбуками детям, которые переходят на дистанционное обучение. А Питер у нас далеко не самый бедный регион. А как быть в селе? Никто до сих пор не объяснил.

Я напомню, в таких условиях у нас есть риск, что значительно большее количество ребят, чем обычно, ЕГЭ не сдадут и останутся без аттестатов зрелости. Справедливо ли это будет, когда они в этом не виноваты? Это большой вопрос.

Я напомню, что одно из главных достижений ЕГЭ заключается в том, что большее количество детей из регионов поступают в московские и питерские вузы. Но теперь, когда у многих из них не будет нормальных условий или нет нормальных условий для подготовки в дистанционном режиме, это достижение ЕГЭ, скорее всего, будет сведено на нет или, по крайней мере, к минимуму. Поэтому мне кажется, что, выбирая из зол, надо все эти факторы учитывать.

Кроме того, я напомню, что если ЕГЭ уйдет на июль или август, то дети лишатся каникул, а педагоги – отпусков. И я крайне сомневаюсь, что кому-нибудь за это что-нибудь компенсируют.

Ну и наконец – о том, о чем вы говорили. Очень многие родители и старшеклассники нервничают, потому что они понимают, что дистанционная подготовка к ЕГЭ дает худшие результаты, чем подготовка вживую. Я думаю, мы сняли бы значительную часть стресса, если бы, повторю, в случае дальнейшего передвижения сроков ЕГЭ рассмотрели мое предложение.

Ольга Арсланова: Олег Николаевич, а есть ли уже какая-то реакция от вузов и от школьных функционеров на ваше предложение? Потому что это значит – изменить полностью устоявшуюся уже более чем десятилетие систему.

Петр Кузнецов: Премьер не ответил вам.

Олег Смолин: Премьер мне, к сожалению, не ответил. Министр Сергей Сергеевич Кравцов сказал, что ЕГЭ состоится 8 июня. Ну, ради бога. Если 8 июня, то 8 июня. Но повторяю: если придется дальше двигать, вот тогда бы я предложил обсудить эту идею.

Что касается родителей и педагогов, то я хочу выставить мое предложение на некоторые сайты, для того чтобы люди высказали свою точку зрения и проголосовали, поддерживают ли они его или не поддерживают.

Петр Кузнецов: Олег Николаевич, очень много… Когда о любой сфере сейчас говорят, то говорят, что в любом случае после коронавируса мир не будет прежним. Можно предположить, что и ЕГЭ после коронавируса, как бы дело у нас ни завершилось, в его нынешнем виде не будет уже существовать, все равно его ждут какие-то изменения? Проведут его, не проведут, отменят, перенесут – неважно.

Олег Смолин: Начнем с того, что изменения в ЕГЭ давно назрели. И мы говорили о том, что ЕГЭ должен быть приговорен к высшей мере совершенствования. Кстати, некоторые изменения в ЕГЭ, в том числе в результате нашей работы с Правительством, уже произошли. В основном исчезли тестоподобные задания. Появилось, правда в странной форме, сочинение как форма допуска к ЕГЭ. Появилась форма устного экзамена – говорение – в иностранных языках, потому что ЕГЭ, как говорит председатель думского комитета Вячеслав Никонов, не учит детей читать, писать и говорить. То есть некоторые изменения уже произошли.

Я сомневаюсь, что ЕГЭ будет отменен полностью. Но я напомню наше предложение, многократно вносившееся в Государственную Думу, не на уровне идей, а на уровне готовых законопроектов, а именно: перевести единый госэкзамен в добровольный режим. Далеко не все ребята из регионов, в особенности из сел, мечтают о московских и питерских вузах.

Между тем я хочу напомнить об одном из совершенно неожиданных последствий единого госэкзамена – боязнь его. Многие ребята в сельских школах уходят в средние профессиональные учебные заведения, старшие классы школ пустеют. Закрываются сначала старшие классы. А это значит, что…

Как сказал мне лучший директор в Москаленском районе Омской области Владимир Петрович Синеокий: «Когда у меня закрывается старшая школа, сколько бы я ни платил моим работникам, они будут искать другое место, где дети могут получить полноценное школьное образование». Понимаете, вот такое неожиданное последствие.

Поэтому мы продолжаем нашу идею о том, что надо смягчить режим ЕГЭ и сделать его добровольным, с правом выбора для выпускника. Хочет – сдает ЕГЭ. Хочет – сдает классические экзамены.

Петр Кузнецов: Спасибо.

Ольга Арсланова: Да, спасибо большое за ваш комментарий. Олег Смолин был в эфире.

Давайте послушаем мнения наших зрителей. Татьяна на связи. Здравствуйте.

Зритель: Здравствуйте. Вот скажите… У меня сын выпускник, девятый класс. Разговоров нет, я все понимаю, что экзамены очень нужны, потому что это стимул добиться чего-то. Но в такой ситуации можно ли их отменить?

Ольга Арсланова: Судя по всему…

Зритель: Они же не виноваты, что эпидемия ходит.

Петр Кузнецов: То есть вы просто поддерживаете инициативу Олега Смолина, понятно.

Ольга Арсланова: Скажите, а у вас какие проблемы сейчас с подготовкой? Вот что сложнее всего?

Зритель: Вот сейчас я, допустим, переживаю, что у меня ребенок… Ну, не всегда же бывает интернет. Бывает, что зависает. Бывает, что… Ну, сами понимаете, что со связью проблемы или что-то.

Петр Кузнецов: И этого уже достаточно, чтобы болеть за отмену ЕГЭ в этом году.

Зритель: Они не могут постоянно быть на связи.

Ольга Арсланова: Понятно.

Петр Кузнецов: Татьяна, спасибо.

Зритель: Вы сами понимаете, это дети. Они сегодня вышли в онлайн, а завтра – нет.

Ольга Арсланова: Понятно, спасибо вам большое.

Петр Кузнецов: Давайте продолжим разговор с Кириллом Семеновым, директором специализированного учебно-научного центра МГУ – школы-интерната имени Колмогорова. Кирилл Владимирович, мы приветствуем вас.

Ольга Арсланова: Здравствуйте.

Кирилл Семенов: Добрый день.

Петр Кузнецов: Совершенно очевидно, что российская система школьного обучения оказалась не готовой к переходу на дистанционное обучение.

Кирилл Семенов: Ну а какая бы система оказалась к этому готовой? Массово по всей стране. Ровно то же самое можно прочитать на форумах, описание того, что происходит в американских университетах. Карантин – это такая вещь, что нужно прерываться. Дистанционное образование лучше, чем ничего, но мы понимаем, что в масштабах всей системы оно не заменит обычного очного образования. Ну что же теперь делать?

Я слышал все, что здесь говорил уважаемый заместитель председателя комитета Государственной Думы. Мы представим себе на секундочку, что эта ситуация случилась бы в Советском Союзе, где не было бы никакого ЕГЭ. Случилась бы (не дай бог, конечно) такая эпидемия – и все бы просто перенеслось на месяц или на два: и вступительные экзамены в вузы, и выпускные экзамены из школы. И все бы их сдавали так же, как и раньше. Ну, не случилось бы каникул.

Так что изменилось от того, что мы находимся в ситуации сегодняшней нашей России? Есть разумное и единственно возможное решение – не выдумывать на коленке систему, когда вузы будут выбирать как хотят и кого хотят, а провести итоговую аттестацию в школах не на месяц, а на два позже, в конце июля; и по результатам этой итоговой аттестации зачислить в вузы по тем правилам, по которым люди готовились.

Ольга Арсланова: Я правильно вас понимаю, что дети продолжат учиться сейчас дистанционно, затем выйдут в школы и еще пару месяцев поучатся, а потом в сентябре пойдут в вуз учиться? А отдыхать они когда будут?

Кирилл Семенов: Если бы мы проще сказали: «Сейчас у нас, извините, вынужденные каникулы, а потом мы продолжим учиться», – было бы, наверное, и честнее, и проще. А отдыхать… Понимаете, те, кто поступают в вузы, последний год своей учебы обычно, вообще говоря, не сильно отдыхают. Давайте уж честно ответим на этот вопрос.

Проблема-то в чем? Нам предлагают разные идеи. Это вот то, что я сейчас слышал сейчас в эфире. За три года взять успеваемость, как-то ее посчитать. Ну а если человек, например, взялся за голову в одиннадцатом классе, а не в девятом, и сейчас, например, готов нормально сдать ЕГЭ, а девятом классе он успевал не слишком здорово? Ну, это все как бы ни о чем – взять интегральный показатель успеваемости в школе и перенести его в вуз.

Ради чего это все затевалось, в том числе ЕГЭ? Чтобы якобы победить потрясающий уровень коррумпированности в высших учебных заведениях, которые устраивали экзамены по своим правилам для себя, со своими комиссиями. И ради этого у нас сейчас при проведении детей обыскивают, отнимают мобильные телефоны, следят за ними всей страной по телекамерам. И вдруг – ни с того ни с сего – мы должны от всего этого отказаться и брать в вузы, как они захотят. Ну, знаете, при всем уважении к депутатам, это вообще ни о чем, это вообще никуда не годится.

Ольга Арсланова: Кирилл Владимирович, смотрите. Мы понимаем, что это сложное время и это вызов всей системе школьного образования в нашей стране. Когда это все закончится?

Кирилл Семенов: Простите, извините, что я вас прерываю. Я не очень понимаю, в чем вызов-то. Ну отложите все на два месяца, и все. Объявите каникулы сейчас.

Ольга Арсланова: Ну, сейчас очевидно, что так не происходит. То есть продолжается дистанционная форма обучения.

Кирилл Семенов: Ну, очевидно, не очевидно…

Ольга Арсланова: Есть какие-то плюсы, которые школа может получить после того, как все вернется в привычное русло?

Кирилл Семенов: Еще раз. Если Кравцов окажется прав, к 8 июня мы проведем ЕГЭ, как тут сказал депутат Смолин, то вообще обсуждать нечего. Давайте мы хотя бы до 8 июня доживем. И проблемы мы будем решать по мере их поступления на стол. Вот 8-го числа будет что обсуждать.

Петр Кузнецов: Просто не будет ли в тот момент поздновато уже что-то решать?

Кирилл Семенов: Нет, это не будет поздновато. Эта система может быть развернута в любой момент.

Более того, знаете, много раз те, кто критикуют систему ЕГЭ, говорили (возможно, справедливо), что обычная школа не готова к тому, чтобы дать тот уровень, который обеспечит поступление в ведущие вузы. Мы это ведь помним. А теперь выясняется: «Ну как же?! Два месяца подготовки в обычных школах, которые ничего не могут дать». И вдруг оказывается это критичным для того, чтобы не участвовать в ЕГЭ.

Петр Кузнецов: В общем, остается ждать, да? Будем ждать.

Ольга Арсланова: Спасибо вам за комментарий.

Петр Кузнецов: В июне поговорим. Кирилл Семенов. Спасибо большое. Еще одну тему успеем обсудить.