Константин Чуриков: Только многие, можно сказать, смирились, как вдруг: по данным газеты "Ведомости" (а она ссылается на источники в правительстве), как раз-таки Кабинет министров может отложить знаменитый закон Ирины Яровой на 5 лет. В этом законе среди прочего говорится о необходимости хранить данные пользователей, данные о трафике и звонках, в течение очень долгого времени. Давайте сейчас просто разъясним, что такое "пакет Яровой" – внимание на экран. Оксана Галькевич: Словосочетание "пакет Яровой", я думаю, слышали все наши телезрители, но не все прекрасно себе представляют или хорошо разбираются в деталях – сейчас попробуем как-то проиллюстрировать. Итак, "пакет Яровой" – это закон, который содержит 2 части. Константин Чуриков: Первая часть уже, собственно, вступила в силу – это касается непосредственно борьбы с терроризмом. По этому законопроекту, по этой его части наказание предусмотрено и за содействие экстремистской деятельности, и за совершение международного теракта. Но вторая часть касается уже куда большего количества наших граждан. Оксана Галькевич: Я только добавлю, что первая часть – как раз по нововведениям в Уголовном кодексе Российской Федерации – уже вступила в силу еще 20 июля 2016 года. То есть это уже наша, так скажем, юридическая реальность. Константин Чуриков: Вторая часть касается звонков и сообщений абонентов, которые теперь должны будут хранить операторы связи и Интернет-провайдеры. 3 года должна храниться информация о фактах приема, передачи, доставки и обработки сообщений и звонков. Собственно, по поводу этого много уже всего говорилось, много мнений было высказано экспертами; многие граждане, да и наши зрители, тоже говорили о том, как им это – многим, кстати, не нравится. Оксана Галькевич: И как раз вступление в силу этой второй части "пакета Яровой" сейчас и обсуждается, под вопросом, по информации наших коллег. Собственно говоря, в чем загвоздка основная? Она заключается в том, что введение этой второй части "пакета Яровой" предполагает весьма и весьма серьезные расходы для прежде всего операторов связи. Константин Чуриков: А вот какие расходы? Оксана Галькевич: А вот такие. По предварительным оценкам, эти затраты всех операторов связи в Российской Федерации могут составить до двух с лишним триллионов рублей до 100 миллиардов рублей. 100 миллиардов – это, обратите внимание, минимальная оценка Министерства связи Российской Федерации. Более точно пока никаких цифр официальных не было, но вот один из операторов, достаточно крупный игрок этого рынка "Мегафон" посчитал: его затраты в случае работы второй части закона "пакета Яровой" он оценил в 938 миллиардов рублей. При этом таких денег у этой компании нет, они могут вложить только три с лишним миллиарда. Для того чтобы полностью покрыть за свой счет эти затраты – 938 миллиардов – "Мегафону" придется увеличить стоимость своих услуг, то есть одной минуты, в 293 раза. Константин Чуриков: Итак, уважаемые зрители, что вы думаете? Как лучше поступить? – ввести вторую часть законопроекта Яровой как раз-таки в срок, то есть через год, или действительно отложить? И какие у вас соображения по этому поводу? – это ради экономии денег стоит сделать или нет, на безопасности нельзя экономить? 8 800 222-00-14 – наш телефон студии. Оксана Галькевич: Причем не только операторам, но и нам, ведь нам тоже придется платить – все эти вещи будут заложены в тарифы. Константин Чуриков: Да. Рядом с нами эксперт Саркис Дарбинян, ведущий юрист "РосКомСвободы", руководитель Центра защиты цифровых прав. Саркис, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Саркис Дарбинян: Добрый день. Константин Чуриков: Знаете, мы уже как будто свыклись с тем, что закон Яровой, что касается нагрузки на сотовых операторов, что касается хранения данных и некоторой тотальной слежки, о которой все говорят – это уже некоторая реальность. И вот теперь такой откат назад. Как вы считаете, вероятно ли, что действительно 5 лет дадут на подумать? Саркис Дарбинян: Я думаю, что те доводы, которые звучали, когда этот пакет принимался, касательно нарушения прав человека, потому что, очевидно, предполагается массовая слежка без какого-либо решения суда в отношении каждого человека… Эти аргументы не дошли ни до сердца, ни до голов депутатов. Но те аргументы, которые связаны с финансовыми расходами, заставили наконец кого-то задуматься, и сенаторы внесли законопроект об отложении на 5 лет. Потому что действительно, если "пакет Яровой" вступит в силу как он планировался, то есть с июля будущего года, то это будет серьезный Интернет-коллапс в России. Константин Чуриков: Вы знаете, что еще интересно? Мы не специалисты в этом, а вы специалист. С технической точки зрения, предположим, даже если найдутся эти безумные деньги в стране… Оксана Галькевич: Допустим. Константин Чуриков: …с технической точки зрения насколько реализуем этот план? Можно вот так вот раз! – и закрыть, перекрыть все? Саркис Дарбинян: Можно, конечно, реализовать проект, который по стоимости, наверное, превышает стоимость Керченского моста, и заставить всех операторов вложить триллионы, для того чтобы хранить терабайты информации на огромном количестве жестких дисков. Но с точки зрения финальной цели, конечно, закон не достигнет этой цели, потому что никому не понятно, что делать с этим огромным объемом зашифрованного трафика (а большая часть трафика в Интернете уже является зашифрованной), и ни ФСБ, ни специалисты по безопасности не имеют ключей от этого трафика, поэтому никакого смысла в этом нет. Константин Чуриков: Если бы мы сейчас оказались в метро, например, на оживленной станции и одновременно слушали бы все разговоры, мы бы не поняли, кто о чем говорит. Саркис Дарбинян: Абсолютно правильно. То есть огромное количество шума, огромное количество разного трафика зашифрованного и незашифрованного, и как выделять из этого информацию, которая как-то может быть, связана с террористами или экстремистами, никому не понятно. Оксана Галькевич: Но мозги-то могут быть, понимаете, аналоговыми: можно же все это сложить в архивчив, потом в этот цифровой архивчик спуститься, посидеть с карандашиком, порасшифровывать, ключики подыскивать. Видимо, так мыслят себе… Саркис Дарбинян: Ключи подыскать невозможно. Оксана Галькевич: Не в оперативном режиме, так в архивном режиме. Саркис Дарбинян: Для этого понадобится, может быть, от 20 до 30 лет, чтобы вскрыть условно какую-нибудь переписку в WhatsApp, которая зашифрована ключами по алгоритму так называемого сквозного шифрования. И даже если мы допустим, что операторы связи будут собирать всю эту информацию, то, конечно, ничто не запрещает террористам создать собственный мессенджер, о котором знать никто не знает, и цена разработки довольно-таки низкая, и спокойно использовать его дальше для своих противоправных целей. Оксана Галькевич: Но смотрите, как тогда нам разговаривать с людьми, которые считают, что вопросы безопасности все равно превыше всего, и пусть лучше складывают в архив, пусть лучше слушают, пусть лучше за нами присматривают, но зато не один террорист не проскочит. Как тогда убедить люди? Саркис Дарбинян: Те люди, которые технически не подкованные, конечно, не очень понимают, что это довольно бессмысленное занятие, и закон абсолютно глупый с точки зрения технической реализации. Но я думаю, что эти люди поймут, когда стоимость на Интернет повысится в 4-5 раз. Если закон вступит в следующем году, нам навсегда придется отказаться от безлимитного Интернета. На самом деле это довольно странно выглядит, потому что, я напомню, сегодня в Минкомсвязи есть программа по устранению сетевого неравенства, то есть по подключению каждого домохозяйства к Интернету – и не только подключение, но и обеспечение выхода в Сеть на каком-то должном, высоком уровне. Константин Чуриков: То есть если я сейчас, например, плачу 500 рублей – это средний платеж за безлимитный Интернет дома – это будет 2500? А это только Интернет, а еще трубка телефона – сколько там будет минута звонка стоить? Саркис Дарбинян: И этот Интернет будет не безлимитный. Оксана Галькевич: Минута будет стоить в 293 раза больше, чем то, что у тебя есть сейчас. Константин Чуриков: То есть это как в роуминге в Европе примерно. Оксана Галькевич: Допустим, в тарифе 400 минут в месяц для разговоров, платишь ты за это рублей 500, а надо умножить на 293. Константин Чуриков: Будем готовиться к новой жизни. Саркис Дарбинян: Да, действительно, если людям плевать на свои права, то, очевидно, им не наплевать на свои кошельки, которые они хотят поберечь. Оксана Галькевич: Понимаете, люди ведь хотят… Хорошо, допустим, не будем осуждать людей, говорить, что им своя свобода не нужна, что они вообще не ценят эти очень важные права человека и так далее. Но как тогда в этом быстро меняющемся мире, в этом бесконечном цифровом шуме, который нас теперь окружает и нашу жизнь наполняет, ловить тех самых террористов, работать на нашу безопасность? Саркис Дарбинян: Есть много разных методик, многие из них давно используются спецслужбами, мы знаем много громких дел, когда в принципе вылавливали и наркокартели, которые работают в подпольной сети (дарксети "Tor"). Это, конечно, мера оперативного внедрения, разработки. Это то, что сегодня позволяет анализ BigData, когда можно из социальных сетей выявить каких-то людей, которые по каким-то косвенным причинам либо сочувствуют, либо распространяют информацию террористического характера, и через них уже выходить на каких-то организаторов и исполнителей. Константин Чуриков: Либо выявить соответственно IP-адреса тех пользователей, которые посещали некие там страницы, которые воспринимаются как потенциально угрожающие. Саркис Дарбинян: Это было бы здорово, если бы все было так просто. Но не всегда просто выявить IP-адреса с учетом того, что технологии растут, и средства шифрования тоже постоянно совершенствуются. Это непростая задача – выявить гражданина в Интернете. Оксана Галькевич: Просто новое время, новые технологии, преступный мир тоже меняется, и полиция наша, ФСБ и все прочие службы тоже должны как-то меняться и успевать за этими переменами – смысл, наверное, в этом? Не аналоговыми способами. Не ждать, пока так придут и скажут: "Вот я негодяй, вот ключ, я написал нехорошие вещи". Константин Чуриков: У нас звонит телефон – Валентин из Санкт-Петербурга выходит в эфир. Добрый вечер. Зритель: Здравствуйте. Я бы хотел, во-первых, ответить на ваш вопрос и сказать, что действительно сейчас нельзя повышать тарифы, потому что тарифы возросли и на транспорт на 30%, а если еще и Интернет подорожает, то людям будет очень тяжело выживать, искать работу и так далее. Люди же пользуются Интернетом не только… Это первое. Нужно думать о людях все-таки. И второе: надо не забывать, что все эти мессенджеры зарубежные не будут хранить информацию на наших серверах, поэтому принятие этого закона, с моей точки зрения, будет просто бесполезным. Оксана Галькевич: Да, Валентин, но вы знаете, всякую идею можно же как-то преподнести людям, сказать: ну а зачем вам Интернет мобильный? Есть у нас центры трудоустройства, приходите туда – на автобусе рейс такой-то… Константин Чуриков: Как встарь. Оксана Галькевич: Да – доехали, узнали, есть ли вакансии (это работу искать, если так). Поликлиника – опять к 7 утра на запись. Зачем вам Интернет? Я, естественно, иронизирую. Константин Чуриков: Валентин, спасибо за ваш звонок. Валентин по сути прав: мы с вами еще забываем о том, сколько у нас новых проектов, новых веяний заточено именно под Интернет – онлайн-кассы в городах и селах… Оксана Галькевич: Цифровое государство. Константин Чуриков: Телемедицина. То есть мы что, будем эти проекты сворачивать? Саркис Дарбинян: Развитие Интернета, межмашинной коммуникации… Оксана Галькевич: Госуслуги! Саркис Дарбинян: Госуслуги. Мне кажется, уже нет таких гаджетов, которые не подключаются к Интернету, и этот тренд, конечно, будет только увеличиваться. Константин Чуриков: Давайте еще один звонок послушаем – теперь у нас Максим из Москвы. Максим, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. У меня знаете какая мысль? Мне кажется, что от введения этого закона мы потенциально потеряем больше жизней, чем сохраним, потому что понятно, что чисто теоретически, может быть, сохраним от террористических угроз, но мы потеряем столько людей на бедности здравоохранения, на отсутствии нормальных лекарств, на отсутствии эффективных операций, предотвращении в результате медосмотров. То есть эти деньги, которых и так сейчас не хватает, если их совсем зарезать, к чему все это приведет, простите? Давайте делать то, что более эффективно. Почему-то в Штатах – нам Сноуден рассказал, что там чудненько вся слежка проходит, но таких денег не требуется. Мне кажется, вся эта идея пакета скрывает отсутствие обратной связи, во-первых, а во-вторых, отсутствие собственно желания слушать специалистов в этом вопросе. Константин Чуриков: Спасибо, Максим. Вы знаете, еще такая мысль: а вот в нашей реальности, в нашем динамично меняющемся мире отложить на 5 лет не значит ли забыть вообще? Оксана Галькевич: Навсегда. Саркис Дарбинян: Хотелось бы, знаете, верить в это, потому что на самом деле отложить "пакет Яровой" – это, конечно, хорошо, но говоря по правде, его надо полностью отменить, потому что это абсолютно неудачный закон, который не поможет никакой борьбе с терроризмом. И слушатель прав с той точки зрения, что действительно по тем откровениям Сноудена, АНБ проводило слежку за свой счет, то есть оно не перекладывало расходы на операторов связи и на пользователей. В России, конечно, совершенно другая ситуация, и здесь надо смотреть еще на вопрос вообще коррупционной составляющей – кто заинтересован в таких расходах. Константин Чуриков: Нам постоянный зритель задает один важный вопрос… Оксана Галькевич: Дело в том, что АНБ… Там если ты почувствуешь, что стоимость твоих услуг вдруг внезапно каким-то образом изменилась, ты можешь задать этот вопрос, за счет чего. Мы зачастую не имеем такой возможность; мы даже не всегда знаем, как наши налоги расходуются и где на них строятся дороги и поликлиники. Константин Чуриков: Тут много сообщений, начну давайте с конца. Нам Александр из Самарской области пишет: "Я не хочу оплачивать чужие прихоти". Свердловская область: "Зачем хранить звонки, когда граждане говорят о бытовых проблемах?" "Кого надо, и так прослушивают – зачем хранить?" И вот как раз нам наш Сергей Солнцев – зритель постоянный – задает вопрос: "А разве сейчас у спецслужб нет такой возможности прийти в МТС, в "Мегафон" и сказать – "Дорогие друзья, нас интересует гражданин Х, и все, что он говорил, наделал, написал и так далее"… Оксана Галькевич: Или все граждане, которые оказались… Саркис Дарбинян: По-хорошему, даже ходить не надо, потому что каждый оператор подключен к системе СОРМ, и ФСБ имеет 24/7 доступ ко всему Интернет-трафику. Но этого мало. Я напомню, что по "пакету Яровой" обязанность по хранению данных возникает не только у операторов связи, но и у организаторов распространения информации. Это некая новая правовая конструкция, в которую недавно был добавлен и мессенджер Telegram известный. Оксана Галькевич: Вы знаете, я обратила внимание… Мы ведь с вами, Саркис, не в первый раз встречаемся в этой студии и обсуждает ровно эту же тему… Саркис Дарбинян: Все тот же "пакетик". Оксана Галькевич: Все тот же "пакетик", да. И настроение телезрителей раз от разу меняется. Вот сегодня люди как-то очень скептически настроены: говорят, что не нужно ничего этого вводить, что это безумные траты. Вот нам Владимирская область говорит: "Всем бесплатный Интернет, никакой Яровой!" Вологодчина нам пишет, что "все эти пакеты влезают в нашу частную жизнь – нет, нет, нет". Я до сих пор помню, как из Ростовской области нам позвонила женщина и сказала: "Ну ничего, пусть слушают, пусть читают мою переписку". Вот еще пишет Москва, Ростовская область: "Сначала победите коррупцию, а затем уже тратьте безумные деньги". Вот такие настроения сегодня у многих наших телезрителей. Константин Чуриков: А мне нравится, что у нас очень интеллигентные зрители, я считаю. Тут была просто блестящая СМСка, она куда-то от меня убежала. А, вот – Константин, Тюменская область, город Ишим: "Я считаю, что повысить цены на услуги сотовой связи в 293 раза – это очень много. Лучше надо подумать об этом до 2023 года". Вот так вот, знаете, очень сдержанно и прямо по делу – молодцы. У нас звонок есть. Оксана Галькевич: Саратов наш еще хочу успокоить: "Тоталитаризм крепчает – держитесь". Саратов, ну подождите, еще ничего не ввели, может быть, не введут совсем. Константин Чуриков: Звонок от Анны – здравствуйте, Анна. Зритель: Здравствуйте. Я немножко волнуюсь. Я хотела сказать, что я тоже оппонентов предыдущих поддерживаю и считаю, что закон Яровой – это вообще безумство. Уже был принят ее закон ранее, и десятки людей… Это тоже мотивировалось тем, что борьба с терроризмом, и десятки абсолютно мирных людей хватают на площадях, в электричках, когда они раздают Евангелие. То есть это ни в коем случае не секты, а абсолютно нормальные эксперты евангельские. Когда людей призывают бросать алкоголь, наркотики, их просто милиция хватает по закону Яровой, отводят в отделение и даже штрафуют за то, что они людям раздают Библию. И сейчас вот этот новый очередной закон – это просто абсурд и глупость. Во-первых, это огромная трата денег, которые лучше бы потратить на нуждающихся детей, здоровье. В России очень много разрушенных дорог в городах… Константин Чуриков: Есть другие важные проблемы, на решение которых можно было бы направить эти средства. Зритель: Да. И вот это также будет бить по карманам, и я думаю, что средний класс, то есть люди опять будут страдать, не смогут пользоваться Интернетом и сотовой связью, потому что это в разы подскочит. Константин Чуриков: Спасибо, Анна. Это была Анна из Иванова, которая считает, что как раз по среднему классу ударит закон Яровой. Саркис Дарбинян: Анна, кстати, коснулась несколько другой части "пакета Яровой", который касается борьбы с сектантством и установление ответственности за незаконное распространение религиозных материалов – это тоже, кстати, большая проблема. Хотя эту часть, по-моему, хотят, чтобы она вступила в силу уже с лета следующего года. Константин Чуриков: Но мы все-таки сегодня говорим о цифровой части этих инициатив Ирины Яровой. Вот я хочу сейчас процитировать вчерашнее заявление президента – он говорил в очередной раз о цифровой экономике: он сказал, что это вопрос национальной безопасности и независимости, что цифровая экономика – "это не отдельная отрасль, а уклад жизни, новая основа для развития экономики, бизнеса и социальной сферы". Вы знаете, учитывая, что… Хорошо, возьмем два проекта, скажем так: один законопроект Ирины Яровой, требующий огромных денег, а другой проект называется цифровой экономикой, который требует, кстати, еще более средств (есть оценки, например, Алексея Кудрина и его Центра стратегических разработок, что это 185 триллионов рублей на запуск, то есть там суммы кратно больше). Но мы понимаем, что таких денег сейчас в свободном обороте нет. И возникает некий выбор между этой, понимаете, экономикой цифровой и "яровой". Как вам кажется, насколько вообще противоречат друг другу эти два понятия? Или они могут друг друга дополнять? Саркис Дарбинян: Согласно той доктрине и стратегии информационной безопасности развития информационного общества до 2020 года, которую недавно президент подписал, эти понятия все-таки соседничают. Но говоря по правде, конечно, то, что предлагают депутаты и периодически разрабатывается в недрах министерств, прямо противоречит посланию президента и такому светлому посылу по созданию цифровой экономики. Потому что вместо расходов на создание каких-то новых продуктов мы создаем абсолютно никому не нужный механизм тотальной слежки. Кроме того, все принимаемые в последнее время законопроекты, надо сказать честно, немножко испортили инвестиционную привлекательность российского цифрового сектора. И, наверное, если ты иностранный инвестор, надо быть сумасшедшим, чтобы прийти в Россию и вложиться в какой-то IT-проект с довольно-таки непонятными регуляторными рисками. Константин Чуриков: У нас еще есть звонки. Оксана Галькевич: Давайте послушаем Марину из Петербурга, и еще один телезритель на проводе. Марина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Мне кажется, закон Яровой совсем не глуп с точки зрения той истинной цели, какую он преследует, а не то, какую он регламентирует. Мне кажется, цель – сделать недоступным Интернет для большинства людей России, Российской Федерации, что позволит средствам массовой информации официально их зомбировать при отсутствия альтернативного источника. Сейчас очень много правды люди узнают через Интернет, а когда он экономически будет совершенно недоступен, тогда уже можно будет, применяя всю мощь телевидения и радио, зомбировать людей. Константин Чуриков: Марина, скажите, пожалуйста, вы действительно верите в то, что это прямо сама цель вот этого проекта? То есть именно об этом думали законодатели, когда принимали? Зритель: Я думаю, что Яровая думала скорее всего об этом: как сделать так, чтобы люди поменьше сидели в Интернете и поменьше узнавали правды. Оксана Галькевич: Понимаете, с другой стороны, ведь получается, одна рука пишет "пакеты Яровой", а другая… Простите, нам ведь говорят о том, что у нас должна быть цифровая экономика, как можно больше государственных услуг в таком цифровом виде оказывалось. Как же так? Константин Чуриков: И кроме того, вы меня извините, если все перестанут писать в Интернете, где же наши спецслужбы будут находить потенциальных террористов и экстремистов? Надо же, чтобы люди что-то где-то писали. Зритель: Я понимаю, да. Но тем не менее мне кажется, что она всегда в тренде, у нее нос по ветру, она чувствует, чего бы хотели власть предержащим, и, может быть, она несколько таким неуклюжим способом, но предложила один из вариантов. Я уверена. Константин Чуриков: Спасибо. Это была Марина. Оксана Галькевич: Спасибо за ваше мнение. Давайте сразу послушаем Новосибирск. Обратите внимание: большие города нам звонят в основном. Кстати, уважаемые телезрители, было бы интересно, если бы не только такие крупные центры, как Новосибирск – например, Сергея сейчас выслушаем – Москва, Петербург, Иваново, но и малые города и поселки тоже звонили. Звоните все! Сергей, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я звоню не из города Новосибирска, а из города Бердска. Оксана Галькевич: Отлично. Константин Чуриков: Знаем такой. Он, кстати, неподалеку от Новосибирска находится. Зритель: Это, знаете, есть такой академгородок, научный центр, и с ним рядом есть город Бердск. Оксана Галькевич: Знаем. Зритель: Второй город по численности населения Новосибирской области. Так вот, помимо того, что вам Марина сейчас говорила, я как бы, с одной стороны, и за нее, и за Яровую, и за все "за" и "против". Константин Чуриков: Ничего себе, как многое может поместиться в одном человеке. Интересно, растолкуйте. Зритель: Растолкую, почему. Потому что я сам пользователь Telegram, Viber, WhatsApp, ВКонтакте и всего остального. Я со стороны общественной молодежи, которая за все "за" и "против", тоже против Яровой, потому что ну что такое она может сделать? Она говорит именно о противодействии коррупции. Я тоже против коррупции. Константин Чуриков: Она и этим тоже занимается, но мы сейчас о цифровой части этих законопроектов. Зритель: И про экстремизм, антитеррор – она все это имеет в виду в этом законе, правильно? Константин Чуриков: И да, и нет. И все-таки почему вы говорите, что вы со всеми согласны? В чем вы согласны с Ириной Яровой? Зритель: Потому что не надо террористам, всем этим людям, которые занимаются этой нехорошей деятельностью, общаться вот так вот тет-а-тет.Если они это затеяли, если у них есть такие информационные системы, которые могут выявить эти все недостатки, то есть спецслужбы наши, ФСБ и те, что сверху, над ними, то почему бы и нет? Константин Чуриков: Сергей, ну вы знаете, я просто с вами вступаю в диалог. У меня тоже нет никакого мнения пока еще, я тоже задумался над тем, что вы сказали. Но вот представьте, что, предположим, есть два преступника на какой-то площади, в какой-то комнате. И внезапно арестовывают, запирают помещение, и все, кто там еще находятся – и два преступника, и огромная толпа людей, которых тоже заодно арестовывают, они тоже по умолчанию террористы, хотя люди действительно обсуждают личную жизнь, кто купил молока, а кто кефира. Вот с этой точки зрения если подумать? Зритель: Это плохо. Константин Чуриков: Вот видите, как сложна наша жизнь. Зритель: Это плохо, поэтому должна законодательная система, которая у нас строится со стороны Госдумы, плюс Совет Федерации этим должен тоже заниматься. Этим все должны заниматься, не только… Мы же как? Саркис Дарбинян: Ну вот они уже и занялись, Сергей – уже занялись настолько, что зарегулировали все до невозможности. Зритель: Люди как бы тоже начинают реагировать. Константин Чуриков: Да, но люди ведь, как и вы, еще пока в смятении, не знают, как реагировать. Сергей, как сказать, устаканивайте пока свою гражданскую позицию по этому поводу, и ждем вас снова в эфире. Спасибо. Оксана Галькевич: Сегодня портал совершенно иначе настроен, чем… Мне кажется, за те полгода, что мы с вами не виделись… Саркис Дарбинян: …что-то поменялось все-таки. Оксана Галькевич: Да. Потому что люди как-то подразобрались с этим "пакетом Яровой", послушали, что-то где-то почитали, сами попробовали разобраться. Дагестан пишет: "Может, сразу крепостное право?" Ну что вы прямо, друзья, про тоталитаризм, про крепостное право – не надо. Константин Чуриков: Побольше оптимизма социального. Оксана Галькевич: Да, конечно. "Закон этот позволит устранять конкурентов в бизнесе, собирая компромат", – пишет нам Чувашская республика. Республика Хакасия: "Операторы принудительно подключают к тарифам все более дорогим – затем мне, пенсионерке, Интернет в телефоне?" – это уже, видимо, попытка как-то оправдать. "Депутаты изображают бурную деятельность, большего от них ожидать не приходится", – это Энгельс, Саратовская область. Челябинск: "Жили раньше без мобильного и сейчас проживем". Таких сообщений на самом деле очень мало, но они есть, надо об этом тоже говорить. Саркис Дарбинян: Да, люди некоторые уже готовы, что они будут на флешках и на floppy-дисках, как раньше, переносить информацию и делиться друг с другом, когда Интернета не станет. Константин Чуриков: Вы знаете, интересно тут осознать каким-то образом китайский опыт. Ведь Китай каким-то образом все-таки сделал свой Интернет закрытым. Как им это удалось? Какие плюсы и минусы от этого и как они вообще хранят, хранят ли вообще китайцы данные аналогично нашей инициативе? Саркис Дарбинян: У китайцев нет подобной инициативы. Иногда у нас ссылаются на международный опыт и прежде всего называют Великобританию, но то, что у нее есть, коренным образом отличается от нашего документа. Там на самом деле огромный том, то есть это большая работа, в которой указано, при каких случаях можно прослушивать трафик, какие должны быть критерии, как должен оператор связи вести себя. И на самом деле это скорее исключение, которое делается только по решению суда. Китай же в своем так называемом "Интранете" сделал меры довольно-таки стерильные. Но надо отдать должное, что Китай, в отличие от России, изначально создавал инфраструктуру Сети так, чтобы эта сеть была контролируема государством (там есть тройной фильтр цензуры от международного трафика до внутреннего трафика), и ответственность всех владельцев площадок по исполнению любых требований правоохранительных органов. В этом они сильно отличаются. Оксана Галькевич: Саркис, обратите внимание, очень много звонков сегодня и очень много СМС-сообщений. Я опять буду зачитывать, что-то сейчас мы заслушаем в виде звонка. "Зачем хранить терабайты прошлого, когда преступления все в настоящем и будущем?" – Нижегородская область. "Яровая вообще дружит как-то с головой? Люди все равно будут находить выход", – Башкортостан нам пишет. И еще было несколько таких сообщений о том, что лазейка какая-то будет найдена – видимо, людей к этому уже готовят. У нас звонок – давайте послушаем нашего телезрителя. Здравствуйте. Константин Чуриков: Это Владимир из города Владимира. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Дело в том, что вы не обратили внимание, что для страны придумали новое пугало – терроризм – и упорно его проталкивают нам, чтобы народ, собственно, ни о чем больше не думал. У нас во Владимире доходит до маразма: например, в одной из школ, чтобы прийти родителям на детский концерт, надо было за неделю записываться у охранников – это родителям. Детям объяснили так: это нужно для того, чтобы вдруг кто-то из родителей принесет бомбу на этот детский концерт. Это же наш маразм. Саркис Дарбинян: И это вроде как целую неделю родителей проверяли перед собранием, правильно? Зритель: Кто-то на этом пугале просто делает себе деньги, кто-то делает себе карьеру, как эта Яровая… Константин Чуриков: Владимир, но с другой стороны, извините… Зритель: Безопасностью страны должны заниматься ФСБ, МВД – вот они пускай и занимаются. Отдайте им эти деньги... Константин Чуриков: Так вот ФСБ как раз-таки тоже выступает за то, чтобы были реализованы эти инициативы Ирины Яровой. Что касается пугала терроризма, Владимир, хочется тут немножко… Зритель: …а не перекладывать это все на чужие плечи. Они не хотят работать – заставьте работать как следует ФСБ. Константин Чуриков: Владимир, хочется просто внести ясность: вы говорите про пугало терроризма. С одной стороны, может быть, да, но с другой стороны, мы с вами забываем, что всего 3 месяца назад в Петербурге был очередной теракт в метро. Теракты происходят? Зритель: А нас что, ФСБ уже не может защитить, что ли? Почему КГБ как следует защищало, а ФСБ уже защитить не может? Константин Чуриков: Как они сами говорят, "если бы вы знали, сколько на самом деле терактов мы предотвращаем". Хорошо, спасибо, ваша позиция ясна, спасибо. Это был наш зритель. Оксана Галькевич: Ну что, почитаем еще сообщений? "5 лет живу без Интернета, и знаете, как хорошо? Какая природа у нас, оказывается, красивая!" – пишет нам Самарская область. Саркис Дарбинян: А как пишут без Интернета? – СМСками? Оксана Галькевич: Видимо, СМС-сообщения. У нас еще один звоночек – давайте сразу его послушаем. Константин Чуриков: Сергей из Санкт-Петербурга. Оксана Галькевич: Какой сегодня активный Петербург. Сергей, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хотел бы кинуть одну такую маленькую ремарку, что происходит опять-таки некое несоответствие глобальных поставленных целей и технических возможностей. Человек с более-менее приличным техническим образованием по любому каналу сможет передать зашифрованную информацию так, что уважаемые товарищи даже не будут знать, что он ее передает. То есть по сути все эти мероприятия, мягко говоря, для войны с душманами на осликах, а любой более-менее профессионал, он и с законом Яровой какую угодно информацию передаст так, что никто и носа не подточит. А по поводу борьбы с терроризмом, в общем, это Альфа и Омега, что спецслужбы должны опираться на агентурную сеть, а не на социальные сети. Константин Чуриков: Реальное человеческое общение никто не отменял? Зритель: Даже не обязательно человеческое общение – есть масса других способов. Константин Чуриков: Все детали, наверное, раскрывать не будем. Оксана Галькевич: Вы согласны? Саркис Дарбинян: Это абсолютно правильная позиция. Должна быть именно работа агентурной сети, оперативного внедрения, я об этом сказал в начале. Только это может эффективно помочь бороться с терроризмом. Оксана Галькевич: Опять же, давайте почитаем наши сообщения. Возмущаются, что депутаты опять находят все время какие-то темы, не совсем соответствующие нашей действительности. Пишут, что все делается за счет народа и во благо народа. Алтайский край задается вопросом: "Интересно ли ФСБ узнать, что я завтра еду к теще и везу мешок картошки?" Константин Чуриков: А может быть, интересно? Уважаемые зрители, спасибо за ваше активное участие. Вот уже несколько тысяч СМС, что называется, с куста сразу пришли. Мы говорили о том, что правительство может, но пока еще неизвестно, отложить срок вступления законов Яровой-Озерова на 5 лет. Операторы сотовые, конечно, выступают за, ФСБ против, но вот посмотрим, чем сердце успокоится. Оксана Галькевич: Я вам хочу сказать, Саркис, что мы не ожидали, что эта тема "пакета Яровой" так весело и бодро пойдет сейчас у нас в эфире. Мы думали, что эти цифровые вопросы несколько дальше от наших телезрителей. Оказалось, нет. Спасибо. Константин Чуриков: В студии у нас был Саркис Дарбинян, ведущий юрист "РосКомСвободы", руководитель Центра защиты цифровых прав. Спасибо. Саркис Дарбинян: Спасибо.