Иван Князев: Сегодня в России вспоминают журналистов, которые погибли при исполнении профессионального долга. Дата была утверждена в 1991 году. Журналистика считается одной из самых опасных работ: в мирной жизни коллеги становятся жертвами криминала, на войне гибнут в горячих точках. В скорбном списке российских журналистов, ну в новейшей истории, у нас уже около 300, все они погибли при исполнении профессиональных обязанностей. Марина Калинина: Давайте вспомним самые громкие случаи гибели журналистов в последние 10 лет. 2014 год, в начале июня съемочная группа ВГТРК, Игорь Корнелюк и Антон Волошин, готовила репортаж об эвакуации мирных жителей под Луганском. Во время съемок их обстреляли из минометов; Антон Волошин погиб на месте, а Игорь Корнелюк умер в больнице. Иван Князев: Еще через 2 недели там же, на юго-востоке Украины, оператор «Первого канала» Анатолий Клян получил смертельное ранение в живот. В августе 2014 года на Украине был похищен фотокорреспондент Андрей Стенин, его тело нашли в обгоревшем автомобиле. Марина Калинина: В 2018-м в Центральноафриканской Республике погибли журналисты Орхан Джемаль, Александр Расторгуев и Кирилл Радченко, они работали над документальным фильмом. В 23 километрах от города Сибю их машину обстреляли. Спасти удалось только водителя. Иван Князев: За последние 10 лет в мире были убиты 564 журналиста. Самыми опасными странами для наших коллег считаются Сирия, Ирак, Мексика, Сомали. Вне зоны боевых действий чаще всего журналистов убивают за громкие расследования, разоблачения коррупционных схем. Марина Калинина: Ну вот давайте поговорим на эту тему, всегда ли журналисты защищены в нашем обществе, для кого мы работаем все-таки и за что. Об этом поговорим сегодня с главным редактором газеты «Московский Комсомолец» Павлом Гусевым. Здравствуйте. Павел Гусев: Здравствуйте, здравствуйте. Иван Князев: Павел Николаевич, тут точнее даже не всегда ли защищены, а вообще как защищены. Марина Калинина: Вообще защищены ли и почему нет. Павел Гусев: Дело в том, что этот вопрос Союз журналистов Москвы и многие другие общественные организации, главные редактора поднимали не раз перед властью. Причем самый уровень был разный власти, включая и президента, мы говорили о том, что нужно менять законодательство в этом отношении. Дело в том, что вы абсолютно правильно сказали, что в мире журналисты считаются самой опасной профессией после шахтеров, вот так получилось... Марина Калинина: Как раз сегодня об этом говорили. Павел Гусев: Да, после шахтеров. Мы не считаем силовиков, которые участвуют, но это их как бы... Иван Князев: Это их работа такая. Павел Гусев: Это их работа, мы говорим о гражданских профессиях. Так вот первое убийство было совершено в 1994 году, Дмитрий Холодов, которого взорвали в стенах редакции. После этого началась череда. Почему началась череда убийств? – потому что дело Дмитрия Холодова так и не закончилось расследованием, никто не был наказан. Те люди, которые были известны как убийцы, как готовившие это убийство, ушли от наказания. Сделали в то время, в середине девяностых, все, чтобы снять напряжение среди силовиков, которые участвовали в этом убийстве. Возьмем Листьева, 1995 год, март месяц, следующее убийство, которое тоже было не расследовано. И я вам хочу сказать, вот та цифра, 226 сегодня реально убитых журналистов при исполнении своих обязанностей, если говорить в целом о гибели журналистов в самых разных ситуациях, их больше 360 таких журналистов, я вам хочу сказать, что практически большинство случаев не расследовались, не доведены до конца. Вот вам первая схема: убить журналиста, и тебе за это ничего не будет как будто бы. Марина Калинина: А у вас есть какое-то объяснение этой ситуации? Павел Гусев: Ну, в 1990-е гг. объяснение было одно – становление силовых структур и незаинтересованность выдавать своих, потому что зачастую к этому имели отношение связанные и с криминалом, и с силовиками разные организации, и это было известно. Тот же Холодов был убит людьми 45-го полка, которым Грачев по дурости сказал «разберитесь с этим журналистом». Ну представьте, вы скажете это воспитательнице или директору школы «разберитесь с учеником», или вы скажете полку, который занимался только диверсиями, ну тем, что уничтожал противника. Иван Князев: Вот они и «разобрались». Павел Гусев: Вот они и «разобрались». Поэтому мы поставили следующий вопрос в свое время, и почему-то все-таки власть не нашла пути решения этого вопроса. Мы говорили о том, что законодательство для, если ты совершил преступление против полицейского, силовика или чиновника, там есть ужесточение и наказание очень жесткое к тому, кто совершил преступление. Давайте для журналистов сделаем соответствующие статьи, их всего несколько изменить, что ужесточить в случае нападения, или убийства, или каких-либо других мер против журналиста, то есть там повышается уровень статьи, повышается уровень. То есть это уже определенная схема, для того чтобы приостановить все это. Иван Князев: Ну это уже даже определенный сигнал, определенный маячок, да. Павел Гусев: Совершенно верно, чтобы власть, власть заботилась о журналистах, неважно, государственное это СМИ, частное это СМИ, он журналист, он работает в рамках кодекса журналиста, он работает в рамках закона о журналистах и СМИ, он работает в рамках Конституции. Он дает информацию сегодня всю и государству, и власти о том, что происходит на местах. Посмотрите, сколько у нас в регионах случаев, когда журналистов, буквально издеваются, не дают информации, не пускают на заседания. В прошлом году на встрече с президентом я как председатель Комиссии СПЧ по защите журналистов и свободы слова выступил, и президент принял решение провести во всех регионах, во всех регионах, встречи по предупреждению чиновников от незаконных действий в отношении журналистов. Везде было проведено, и, надо сказать, например, в этом году после этого совещания значительно сократилось число жалоб журналистов, что их куда-то не пускают, не дают информацию... Иван Князев: То есть все-таки услышали. Марина Калинина: Все-таки работает это. Павел Гусев: Услышали, но это очень жестко было сказано президентом и были проведены соответствующие встречи. Иван Князев: А почему это не доходит до обычных, рядовых чиновников? Почему это уже до уровня президента нужно делать? Ведь одна из функций журналистики, между прочим, это функция коммуникативная между обществом и государственными институтами. Павел Гусев: Совершенно верно. Иван Князев: И эти государственные институты должны понимать как бы смысл этой функции. Павел Гусев: Совершенно верно. Марина Калинина: Так они должны быть в этом заинтересованы. Павел Гусев: Так и я зачастую не понимаю. Но, понимаете, особенно это в регионах. Вот, например, по Москве ну практически таких случаев нет, по Московской области практически таких случаев нет, то есть власть прекрасно понимает, как работать с журналистами, причем самой разной, ну так скажем, структуризации: частные, индивидуальные, блогеры и все что угодно. Научились работать и работают. В других регионах, к сожалению, чиновники некоторые считают себя, вот он царь и бог, и какой-то журналист придет и что-то где-то напишет, или расскажет, или покажет, и не обязательно согласовывать нам с чиновниками. Мы берем на себя ответственность за публикацию и несем всю ответственность перед законом. Если наврали, то журналист получит по полной программе через суд или там от соответствующих руководителей СМИ. Иван Князев: Да, ответственность немаленькая. Марина Калинина: Вот кстати, да, ответственность у журналиста, в общем-то, большая. Павел Гусев: Ответственность журналистов не просто большая, а зачастую это и десятки миллионов рублей, это наказания, это штрафы... Марина Калинина: И их наказывают. Павел Гусев: И наказывают, и бывают уголовные дела. Марина Калинина: А вот тем, кто им мешает работать и вообще вот, тогда нет. Павел Гусев: Да. А если его пнули, выгнали или не дали ему нормально работать, чиновник уходит и посмеивается. В чем ситуация? – в том, что государство, на мой взгляд, немножко потеряло вот это, знаете, чувство значимости журналистской профессии. Я вам скажу почему, это моя точка зрения: потому что появилось невероятное количество в соцсетях различных Telegram-каналов, блогеров и прочее, прочее. Они не журналисты, некоторые путают это понятие. Любой журналист может стать блогером, если захочет, но ни один блогер по сути дела, в редчайших случаях, чтобы он из блогеров перешел в журналистику. Что такое журналистика? – это ответственность перед обществом, ответственность за свое слово, ответственность за... Понимаете, слово твое, когда ты пишешь, не вранье и не... Они же все считают все клики, а любой клик – это уже толще карман становится. Марина Калинина: Рекламка, да. Павел Гусев: Да, это бабло, так я называю, потому что даже деньгами не называю, потому что это желание обогатиться. И вот поэтому очень многие, к сожалению, чиновники путают блогеров и считают, что это то же самое, что журналисты. Нет, еще раз подчеркиваю, журналист может быть блогером, но он несет такую же ответственность. Иван Князев: Да, журналист – это ведь не просто человек, который умеет красиво писать... Марина Калинина: ...и говорить. Иван Князев: Да, вы правильно сказали, что это слово, которое может что? – которое может менять общественные настроения... Павел Гусев: Совершенно верно. Иван Князев: ...которое может, я не знаю, повлиять в целом на судьбу государства. Это колоссальная ответственность, это не просто там знание жанров журналистики или еще чего-либо, не зря это называют четвертой властью фактически, журналистов. Это отношение, оно как может восстановиться, вот именно к журналистике с высокой точки зрения? Павел Гусев: Я считаю, что, прежде всего, власть на уровне высших государственных структур должна четко давать сигналы для всех местных структур, политических структур, организационных структур, муниципалитет, все, ну вот вся, от низа, что журналист – это профессия, которая помогает в первую очередь найти пути для решения тех или иных вопросов. Это связь общества с властью, это власть через журналистов может доносить все, что они считают нужным и что нужно делать. И это важнейший этап. Не нужно ходить... Чиновники же не так часто ходят, знаете, а журналист выложил материалы, показал по телевидению, показал в соцсетях даже тех же, по интернету, которые официально зарегистрированные СМИ в интернете существуют, их очень много, и это является огромным вспомогательным ресурсом для власти. Но в то же время власть может брать из этих ресурсов и источников то, что она может не увидеть и как не увидеть. Ну а потом, я вам хочу сказать, что расследовательская журналистика, одно из самых опасных направлений в журналистике, она очень часто приносит большую пользу для государства. Разоблачаются люди, показана их роль, так скажем, и в кражах, и в утрате доверия власти перед населением, перед народом, перед людьми. Иван Князев: Даже вспомнить историю с Голуновым, журналистское сообщество тогда отреагировало очень интересно... Павел Гусев: Жестко. Иван Князев: Очень жестко, и вскрылось-то много всего, вот. И неизвестно, сколько это было бы, утаивалось бы и дальше, какие там нарывы в системе правоохранительной у нас были бы, если бы журналистское сообщество тогда не встало как одно на защиту Голунова. Павел Гусев: Я считаю, что вот пример вы абсолютно правильно сейчас привели. Голунов был один из этапов, когда власть поняла, где совершаются ошибки и что дальше нельзя идти этим путем. И те силовики, которые... Ведь против них возбуждены уголовные дела, и большие сроки за то, что они делали, подкидывали наркотики. Кстати говоря, то, что вот подкидывают различные, так скажем, запрещенные вещи для журналистов, – это тоже тактика, взятая из уголовщины, когда для того, чтобы какой-то там уголовный элемент в том или ином регионе поймать, ему делали всякие... Но когда это... Все как-то так мы смотрим на это, «ну он преступник» – а журналист? Журналист – это помощник, это человек, который помогает власти на сегодняшний день быть властью. Когда власть идет на выборы, ведь что первым делом идет? – это СМИ, средства массовой информации, все начинают и людей убеждать идти голосовать, и показывают, какая партия что стоит, и показывают реальные личности, которые хотят войти во власть, хотят быть с людьми, но на более высоком уровне. Вот здесь все вдруг к журналистам бегут, начинают их собирать, обхаживать, давайте мы это будем, это, это, это... Мы нужны там. А когда мы начинаем разоблачать, вот здесь начинаются, к сожалению, большие проблемы. Марина Калинина: А вот почему в обществе сложилась такая ситуация, что вот разделилось оно на тех, кто негативно относится к журналистам, и на тех, кто позитивно относится к журналистам? Вот как так сложилось? То есть некоторые же вообще считают: «А, вы, журналисты...» Иван Князев: «Журналюги». Марина Калинина: «Журналюги, понапишете всякой ерунды какой-то...» Павел Гусев: Дело в том, что, к сожалению, это идет тоже в не меньшей степени и от структур власти, от отдельных личностей во власти, не власть в целом, а от личностей во власти, которые пытаются таким образом снизить накал, который может возникнуть от журналиста, от его материалов. И они стараются, говорят: «Ну это что? Они там наврали все», – и своим авторитетом пытаются снизить авторитет тех или иных журналистов. Но есть еще проблемы. К сожалению, и достаточно часто мы, журналисты, забываем о том, что нужно проверять материал, о том, что каждое твое слово – это слово, по которому могут возникнуть и уголовные дела, могут возникнуть расследования, могут вообще в обществе возникнуть конфликтные ситуации, вообще конфликтные ситуации могут возникнуть. И вот здесь журналист должен понимать свою ответственность. К сожалению, ряд особенно мелких СМИ, есть СМИ в интернете, они, к сожалению, забывают об этом и выкидывают информацию недостаточно проверенную и недостаточно убедительную, которая, к сожалению, затем на всю журналистику дальше несет определенную вот эту волну пренебрежения: ну как вы там, вот помните – и называют какое-то мелкое издание, вот они что-то там наврали. Да мы сами их осудили за это, мы сами. Вы знаете, мы на Союзе журналистов, мы собираемся, главные редактора, обсуждаем многие вопросы, мы сами пытаемся тоже бороться с этим. Но еще раз повторяю, мы просим государство и зачастую требуем, чтобы нас защищали, защищали от произвола чиновников, от произвола уголовных элементов, от произвола преступного мира, потому что оттуда идет очень сильная угроза и иногда давление. Да, я вам хочу привести очень интересную цифру: с 2018 года, 3 года (а теперь где деревяшечка у нас? – ну, пускай будет здесь) не совершено ни одного... Иван Князев: ...убийства. Павел Гусев: ...убийства среди журналистов. Мы счастливы, мы гордимся. Значит, в обществе произошли какие-то сдвиги, изменения. И то, что и из Союза журналистов выступали перед президентом, и то, что мы посылали документы в силовые структуры, где доказывали, что надо с нами по-другому, – произошли определенные сдвиги, произошли. Может быть, часть тех, кто, так скажем, пренебрежительно относился к нашей профессии, может быть, что-то дошло, что мы все-таки профессия великая, реально великая. Более того, я вам хочу сказать, что в Москве, это я впервые говорю уже официально, уже получено разрешение на место и будет установлен памятник всем погибшим журналистам, это делает Союз журналистов Москвы, памятник на Суворовском бульваре. Будет потрясающе интересный памятник установлен всем погибшим журналистам, всем, которые погибли за годы новой России. И то, что нам ответили и выделили это место в центре, на виду, – это тоже большой знак от власти и доверие, то, что власть сказала: должен быть памятник, мы должны чтить и помнить всех тех, кто отдал свою жизнь за правое дело, за правду, за нашу журналистскую честь. Это очень важный момент, вот этот памятник. Я считаю, что этот памятник станет со временем местом, когда мы и вот в такой день, как сегодня, будем к нему приходить и класть цветы, венки к нашим товарищам, зажигать свечки. Этот памятник... Там не будет имен, там будет просто, он будет символом памяти и символом предупреждения: не поднимайте руку на журналистов. Журналист – это самая мирная профессия. Многие не знают, что журналисты по международным правилам не имеют права носить оружие, не имеют права применять оружие. Вот если он поехал на боевые действия освещать, он не имеет права брать, у него «Пресса», везде «Пресса», на каске «Пресса», на спине «Пресса» – он не имеет права брать оружие. Если он только дотронется до оружия в каких-то конфликтных зонах, он может таким образом предать своих товарищей, потому что он будет целью, он будет мишенью. Все знают, во всех международных организациях: в журналиста стрелять нельзя, пресса. Это очень важный момент. Иван Князев: Да, спасибо вам большое, Павел Николаевич, что сегодня пришли к нам в студию. Павел Гусев, председатель Союза журналистов Москвы, главный редактор газеты «Московский Комсомолец». Марина Калинина: Я пару сообщений прочту. Из Москвы: «Для таких хороших людей (имеются в виду погибшие журналисты) должен быть раздел в учебниках истории». И Башкортостан: «Огромная благодарность Павлу Гусеву за обсуждение этой ситуации». Иван Князев: Мы вас тоже благодарим. Спасибо большое. Марина Калинина: Спасибо. Павел Гусев: Спасибо. Иван Князев: Скоро продолжим.