Дело Голунова. Дело журналиста Ивана Голунова, которого пытались посадить в тюрьму по обвинению в распространении наркотиков, всколыхнуло не только журналистскую среду, но и самые широкие слои общественности.Ни одно из громких уголовных дел с подозрением на «заказ» не вызывало такой массовой и бурной реакции людей. О том, как боролись за освобождение журналиста и победили - главный редактор газеты "Московский комсомолец" Павел Гусев. Александр Денисов: Мы переходим к большой теме, к нашему сегодняшнему обсуждению. С журналиста «Meduza» Ивана Голунова сняли обвинения в распространении наркотиков, – об этом час назад сообщил министр внутренних дел Владимир Колокольцев. Анастасия Сорокина: Также, по его словам, корреспондент сегодня будет освобожден из-под домашнего ареста. Улик, доказывающих его причастность к преступлению, нет. Александр Денисов: Я вот добавлю цитату, Настя, конкретно что сказал министр: «По результатам проведения криминалистических, биологических, дактилоскопических и генетических экспертиз принято решение о прекращении уголовного преследования Ивана Голунова в связи с недоказанностью его участия в совершении преступления». Ну вот что еще добавил министр, давайте послушаем. Владимир Колокольцев: Материалы расследования подразделения собственной безопасности МВД направлены в Следственный комитет России для проведения проверки правомерности действий сотрудников, непосредственно задерживавших данного гражданина. На период расследования они отстранены от исполнения обязанностей. Мною принято решение ходатайствовать перед президентом Российской Федерации об освобождении от занимаемых должностей начальника УВД Западного административного округа города Москвы, генерала Пучкова, и начальника Управления по контролю за оборотом наркотиков Главного управления МВД по городу Москве, генерала Девяткина. Анастасия Сорокина: Задержали Ивана Голунова в минувший четверг. В рюкзаке, а также дома у него изъяли наркотики. Сам Голунов утверждал, что их подбросили. За корреспондента вступились коллеги; читатели устраивали пикеты в его защиту на Петровке у здания ГУВД Москвы. Они заявили, что в деле Голунова есть нестыковки и это похоже на подставу, месть за его статьи. Александр Денисов: Ну Иван Голунов сейчас находится на Новослободской улице у Следственного управления МВД, там он с адвокатом подписывает все процессуальные документы о прекращении дела. Там же наш корреспондент Елена Тимонова находится, спустя некоторое время мы с ней свяжемся. А сейчас на связи со студией Павел Николаевич Гусев, главный редактор газеты «Московский комсомолец», он едет к нам тоже в студию прокомментировать это дело, но вот пока не доехал, пообщаемся с ним по телефону. Павел Гусев: Алло. Александр Денисов: Да, Павел Николаевич? Павел Гусев: Да-да. Александр Денисов: Здравствуйте. Как вот отреагировали на эту сенсационную новость, что дело прекращено? Чувствуете, что вклад и ваш тоже есть, потому что вы так активно защищали корреспондента «Meduza»? Павел Гусев: Вы знаете, я прежде всего хочу сказать о силе гражданского общества. Мы сегодня доказали: в России есть гражданское общество, есть журналистское сообщество, которое готово профессионально и очень настойчиво защищать нашего коллегу. И я думаю, что это… Вы знаете, это просто большая наша победа, большое наше достижение. Александр Денисов: Павел Николаевич, вопрос. Поскольку многие, конечно, дела Ивана Голунова не видели, приходилось судить о нем по сообщениям в СМИ и так далее, вот у вас как складывалось впечатление, как появилось убеждение, что там что-то нечисто в этом деле? Почему была уверенность? Павел Гусев: Вы знаете, я по опыту описания самых различных криминалистических структур и организаций всегда помню: наркотики всегда находились почему-то у воров в законе или у криминальных авторитетов. Вот способ взятия их на какой-то вечеринке был всегда однотипным, всегда у них была доза чуть выше положенной, чтобы можно было возбудить уголовное дело. Очень смахивало это на вот такую же ситуацию, и мне кажется, что в этом случае мы имели абсолютно похожее дело. Было очень все незначительно, так скажем, во всей этой ситуации. Александр Денисов: Ну вот вы упомянули, что так обычно поступали с криминальными элементами, а вот зачем это делать было с журналистом «Meduza»? В общем, для чего? Что там хотели таким образом от него добиться? Павел Гусев: Насколько я знаю, те расследования, которые проводил журналист, задевали определенные круги силовых структур. И конечно… Может быть, и властные структуры. Конечно, это не могло не остаться без ответа. Но мне очень кажется, знаете, странным, что вот сегодня, в сегодняшнее время можно вот так взять журналиста и безответственно, абсолютно безответственно арестовать и начинать уголовное дело именно по наркотикам, потому что другого за ним ничего не было. Ведь всегда существовала, мы в Союзе журналистов говорили: дорогие друзья, если у вас есть претензии к журналисту, не нужно ничего говорить в микрофон или где-то еще, а делайте все просто, возбудите уголовное дело, возбудите другое дело, гражданское дело против этого журналиста, и пусть он решает, этот суд. Вот мы в данном случае имели совсем другую ситуацию. Александр Денисов: Да. Анастасия Сорокина: Павел Николаевич, скажите, пожалуйста, вот это такое единение, вы заговорили про Союз журналистов, действительно было ощущение, что союз, вот эта наша сплоченность средств массовой информации, которые наблюдали в последнее время, она стала той самой решающей силой, что привела к освобождению журналиста. Если бы это случилось, скажем, с каким-то другим представителем другой профессии, как вы думаете, возможна ли была бы такая ситуация? Павел Гусев: Ну вы знаете, я думаю, что нет, потому что журналистика – это достаточно, так скажем, и специфическая работа, это творческая работа. И все-таки мы, журналисты, прекрасно понимаем и знаем, какая это профессия и всю опасность нашей профессии. Посмотрите, у нас за годы новой России, за 20 с лишним лет погибло около 400 журналистов. Кстати говоря, скоро в Москве откроется на Арбате памятник погибшим журналистам, и это тоже показатель нашего единства и возможностей, и власти дали разрешение на такой памятник в самом центре Москвы. Поэтому говорить о нашей работе нужно прежде всего о том, что мы все-таки, какие бы разные ни были, какие бы издания ни были, мы все-таки очень-очень объединены одной идеей – это доносить до своего читателя и правду, и расследования и помогать людям. Александр Денисов: Павел Николаевич, не прощаемся с вами, ждем вас в студии. А сейчас свяжемся с нашим корреспондентом. Анастасия Сорокина: Да, на связи Елена Тимонова. Елена Тимонова: Добрый вечер, Саша, добрый вечер, Настя. Александр Денисов: Да, Лена, добрый вечер. Ты сейчас находишься возле здания Следственного управления на Новослободской, правильно? И там же находится Иван Голунов со своим адвокатом в здании? Елена Тимонова: Да-да, все правильно, нахожусь у здания Главного следственного управления МВД по Москве на улице Новослободская. Именно сюда около 17 часов журналиста Ивана Голунова доставили из квартиры на Профсоюзной, где он проживает и собственно начал отбывать домашний арест. Здесь сейчас собираются журналисты, здание за высоким забором, естественно, внутрь никого не пускают, все стоят вдоль этого забора. Ожидают, что в ближайшее время Иван Голунов с адвокатом выйдет к прессе, возможно, расскажет, как себя чувствует и как дальше собирается работать. Сейчас, видимо, проходят какие-то процессуальные процедуры. В общем, все в ожидании, все ждут и собираются, собираются. Александр Денисов: Лена, скажи, там действительно много ли людей? Может быть, читатели тоже собрались? Потому что возле здания ГУВД Москвы проводили же пикеты его читатели, указывали на несостыковки в деле, что, мол, попахивает это подставой и так далее. Есть ли такие читатели возле Следственного управления? Елена Тимонова: Пока вижу только множество журналистов, это счет, наверное, идет на сотни, наверное, даже. Очень много людей. Вижу парочку правозащитников, но, в общем-то, люди, прохожие, которые здесь живут, мимо проходят, интересуются, что здесь происходит, очевидно, тоже интересно. Но в основном журналисты. Александр Денисов: Понятно. Лена, а есть какая-то информация подробная, с какой целью привезли Голунова с адвокатом в Следственное управление, для чего? Или пока еще нет сведений? Елена Тимонова: Нет, пока такой информации нет, но очевидно, так как прошла информация, что дело прекращено, очевидно, проходят какие-то процессуальные процедуры, нужно подписать какие-то документы. Все в ожидании, все ждут, собственно, что будет дальше. Александр Денисов: Лена, ну мы тогда с тобой не прощаемся, еще свяжемся, ждем от тебя подробностей, может быть, даже интервью с Иваном Голуновым после завершения всех этих процедур. Спасибо тебе. Елена Тимонова: Обязательно, обязательно. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: Спасибо. На связи была Елена Тимонова, наш корреспондент. Анастасия Сорокина: Возвращаемся в студию. К нам присоединился Павел Николаевич Гусев, главный редактор газеты «Московский комсомолец», председатель Союза журналистов Москвы, член Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека. Вот сейчас, можно сказать, действительно в какой-то степени даже исторический происходит момент. Можно ли говорить о том, что это только маленький шаг к тому, чтобы права человека действительно были, скажем так, под защитой? Павел Гусев: Вы знаете, я вам могу честно сказать, что за последнее время, за последние 2 года Совет по правам человека очень много сделал, для того чтобы люди почувствовали – в России, не только в Москве, во многих местах мы выступали, защищали, делали свои заявления, и эти заявления помогали. Действительно люди почувствовали, что нужно бороться за свои права без истерик, без… Знаете, не хватая дубинку и говоря: «А-а-а, я сейчас вас всех!» – а именно доказывая, что права человека заложены в Конституции, права человека заложены в законах, в местных правилах работы администрации того или иного региона. И мы очень часто помогали и помогаем людям. Сегодня очень важный момент, я еще раз хочу подчеркнуть – становление гражданского общества, на мой взгляд, состоялось. Сегодня мы можем говорить, что гражданское общество России состоялось, оно есть, существует, и мы без него уже не сможем жить дальше, мы не сможем отмахиваться от людей, мы не сможем отмахиваться от гражданского общества. И то же самое, как я могу сказать, что Союз журналистов – ведь это часть гражданского общества, это те же общественные структуры, которые помогают журналистам, которые работают с журналистами. И мы сегодня доказали, что и союз есть, есть другие структуры, которые объединяют журналистов, и мы вместе сделали очень большое дело. Теперь главное, знаете, не кричать, какие мы сильные, а просто работать системно. Просто мы сейчас в СПЧ создали структуру и сайт, где мониторим все нарушения, которые происходят в отношении журналистов, все до единого, все, что происходит по всей нашей стране. И вы знаете, конечно, где-то мельче, где-то больше, но постоянно есть такие нарушения. Поэтому сегодня нужно просто спокойно работать, системно, показывая, как это было в Москве, что можно добиваться, если это делаешь ну очень… Знаете, по правилам игры. Александр Денисов: Павел Николаевич, вопрос. Я возвращаюсь к интервью, к заявлению министра внутренних дел, он сказал, что там улик не собрали. Есть ли разница, не собрали улик и дело сфабриковали? Вот тут тонкость, давайте разберем. Павел Гусев: Очень вы точно подметили, совершенно точно, в этом есть большая разница. И мне кажется, что… Министр сказал самую мягкую возможную формулировку. Мне кажется, что это сфабрикованное дело, мне кажется, что был определенный… Ну то, что наркотики подбросили, – это совершенно точно, тем более что уже было до этого заявление, что на упаковках этих наркотиков… Александр Денисов: …отпечатков не было. Павел Гусев: …отпечатки и ДНК от совершенно других людей, то есть здесь еще есть над чем работать, чем заниматься. То есть мы сегодня имеем, на мой взгляд, все-таки сфабрикованное дело, а не какую-то криминальную ошибку какой-то криминальной структуры. Александр Денисов: Да, потому что это можно трактовать действительно как ошибку, недоработали то есть, не собрали улики. Павел Гусев: Совершенно верно, грубо сработали, давайте так говорить, а на самом деле это чисто криминальное дело и за него должны ответить соответствующие работники тех силовых структур, которые вот так работают в системе. Александр Денисов: Подтверждением, что это сфабриковано, можно ли рассматривать вот эти требования отставок начальника Управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков ГУВД по Москве, начальника УВД по Западному округу генерал-майора Андрея Пучкова? То есть вот эти требования… Павел Гусев: Это абсолютно правильное решение, но я бы так сказал: поверьте мне, будут еще и уголовные дела в отношении, так скажем, более мелких исполнителей, которые совершили вот эти вот действия в отношении журналистов. Александр Денисов: Непосредственных исполнителей? Павел Гусев: Да. Анастасия Сорокина: Бывший журналист Общественного телевидения России Николай Ярст рассказал о сходстве своего дела с историей Голунова. Шесть лет назад, когда он вел журналистское расследование, у него тоже неожиданно обнаружили наркотики. При обыске не допустили адвоката и понятых и также отправили его под домашний арест. Он записал видео. Николай Ярст: Когда тот случай со мной произошел, я считал, что это не про меня, просто я вообще сигарет не курю, никогда ничего подобного не имел с наркотиками, со мной уж точно это не произойдет. А вот оно произошло, и после того как это произошло, я понял, что это может с любым человеком произойти, совсем необязательно, чтобы человек делал что-то. Человек может быть законопослушным, человек может вообще никогда ничего не потреблять, а это все происходит. С 2013 года мало что изменилось в процессе фальсифицирования уголовных дел. Дело уголовное было прекращено по недостаточности доказательств, потому что так и не было выяснено, кому или кто эти наркотики подбросил, хотя все экспертизы, которые проводились впоследствии, на которые все-таки надавили наши адвокаты, доказали только лишь мою непричастность к этим наркотикам, они доказали обман следователей и всех свидетелей, которые участвовали в этом деле, и биллинг телефонов подтвердил эту информацию, и видеорегистратор, который в итоге подкрепили… Никто из правоохранительных органов, которые были свидетелями, не был наказан. Александр Денисов: Николай Ярст провел под домашним арестом около 10 месяцев. Дело закрыли, по его словам, из-за того, что так же не собрали достаточную доказательную базу, не было улик. Ярст уехал в Америку, интервью он давал по телефону, там он попросил политического убежища. Опять же по словам журналиста, ни один из полицейских не был наказан после этой истории. Павел Николаевич, а вот вы говорите, будем выстраивать работу, следить, чтобы таких историй было меньше, – ну как? Вот тут дело громкое, все-таки журналист к тому же либерального издания, что тем более придавало пылу и жару… Павел Гусев: Оно не просто либеральное издание, а это издание, зарегистрированное не в нашей стране, давайте прямо говорить. Александр Денисов: В Прибалтике. Павел Гусев: И это, так скажем, издание, которое находится вне России, но журналисты, естественно, работают журналисты. По своей известности и по своим расследованиям оно достаточно, в общем-то, так скажем, в топе упоминаемых достаточно часто изданий. Александр Денисов: Скажите, а вот мысль у вас не проскакивала, что, допустим, это был бы корреспондент федерального канала, у которых немного другая репутация? Все-таки у либеральных изданий свои поклонники и так далее, они активны, вот они как раз и начали эту кампанию. Вот если бы это был журналист другого издания, вот так же бы за него вступились бы, как думаете? Павел Гусев: Вы знаете, я думаю, что вступились бы, но дело бы не зашло так далеко. Александр Денисов: Почему? Павел Гусев: Потому что федеральное издание – это государственное издание, государство достаточно жестко контролирует и телевизионные компании государственные, и другие средства массовой информации. Я неоднократно об этом выступал. Понимаете, мы сегодня столкнулись с ситуацией, когда люди уходят из традиционных средств массовой информации – я подчеркиваю, традиционных средств массовой информации – в соцсети, и побеждает не Интернет, а мы проигрываем, традиционные СМИ, потому что большей частью… У нас сегодня больше 80% всех средств массовой информации принадлежат или государству, или аффилированным с государством структурам. А если это так, то и вся информационная составляющая так или иначе обличена очень большой близостью к власти, то есть мы даем однотипную информацию, люди получают однотипную информацию. Естественно, люди начинают уставать от этого, и они уходят туда, где уже нет никакого контроля, но где очень много лжи, где много фейков, где много оскорблений, где людей можно оскорбить по гендерному, по национальному принципу, это все присутствует. Люди понимают тоже это зачастую, но им некуда уходить, мы создали сами. Александр Денисов: Ну почему некуда? У вас же традиционное издание, никому не принадлежит, принадлежит вам. Павел Гусев: Никому, лично мне принадлежит 100%. Александр Денисов: Да. Павел Гусев: Но таких изданий… Мы входим в 13–17% по стране. Я эту же мысль говорил и президенту: выступая перед ним, я говорил, что мы допускаем определенные перегибы, просто ошибки. Нельзя, когда в регионах и так немного средств массовой информации, все они принадлежат и связаны с губернатором или с местной какой-то иной властью, ну нельзя этого делать. Надо людям давать трибуну, люди должны высказываться более открыто. Всегда ведь, если нецензурно говорить, вырубите этого человека, если он начинает кричать, вырубите, но люди должны выговаривать, они должны чувствовать, что их слышат. Другое дело, будут ли делать. Александр Денисов: Давайте услышим как раз. Анастасия Сорокина: Да, как раз дадим слово Аркадию из Московской области. Здравствуйте. Зритель: Добрый день. Вот я смотрю вашу передачу, и в принципе я с гостем согласен, потому что он правильно говорит, что у нас получается только гражданское общество, как товарищ сказал, 17%, которые принадлежат… Вот ему принадлежит газета «Московский комсомолец», он может там что-то высказать, а другие газеты когда высказать не могут. Действительно, отъехайте от Москвы буквально 200 километров – там что, так же гражданское общество поднимается и бегает за всех журналистов, требует освободить? Ну ладно журналист, у него здесь в Москве нашлись какие-то покровители, он иностранное издание и так далее, а те простые люди, которым милиционеры подбрасывают наркотиков, чтобы открыть какие-то дела, получить премию и так далее, и тому подобное. О каком гражданском обществе мы сейчас говорим? Если бы это действительно было по всей России вот так вот, ну да, контролирует у нас, как говорит Гусев, 80% государство – ну а где же гражданское общество? Надо, чтобы 80% контролировало гражданское общество, а не государство, которому выгодно все это. Или я не прав? Александр Денисов: Да, спасибо, Аркадий. Анастасия Сорокина: Спасибо, Аркадий. Александр Денисов: Еще послушаем Валентину из Краснодарского края. Валентина, добрый вечер. Зритель: Здравствуйте. Александр Денисов: Здравствуйте. Зритель: Хочу рассказать про беспредел полицейских в Краснодарском крае. Я 7 лет обращаюсь с жалобами во все инстанции, вплоть до администрации президента, тот же Следственный комитет Бастрыкину, уже там мое заявление на контроле находится, но ничего не меняется… Александр Денисов: Валентина, что случилось? Расскажите историю. Зритель: Все опускается в Краснодарский край и полный ноль. Дело в том, что в 2012 году убили моего внука в детском саду, которому на тот момент не было 3-х лет, он не умел говорить. За то, что мы начали жаловаться вплоть до прокуратуры в районе нашем в Динском, они нас подставили, пришел пьяный сосед с ножом, они моего сына, якобы он его избил, сломал ему ребра. Завели на него уголовное дело по 111-й статье. Что там творилось, понимаете? Местных наркоманов взяли в свидетели, они все там как под копирку говорили. Все полицейские издевались надо мной, меня участковый схватил за шею, на тот момент мне было 53 года, и сказал, ткнул меня в 111-ю статью и сказал: «Вот, твой сын будет сидеть от звонка до звонка». Мой сын порядочный человек! Но они, ужас, издевались… В результате мы доказали и статью изменили на 114-ю, но это все несправедливо, мой сын не совершал ничего, а этого алкоголика-соседа с ножом положили в больницу и сделали моего сына виноватым. Мы взяли адвоката… Александр Денисов: Спасибо, Валентина, спасибо. Анастасия Сорокина: Спасибо, Валентина. Александр Денисов: Ну это немного другая история, конечно. Павел Гусев: Немножко другая, но к сожалению, мы сегодня имеем очень много фактов, когда силовые структуры ведут себя беспредельно, особенно в регионах, когда очень мало контроля и когда они чувствуют абсолютную безнаказанность. Они врываются в малый бизнес, они отнимают малый бизнес; они покровительствуют тем или иным преступным группировкам, которые платят или перечисляют деньги. Мы все эти вещи знаем, очень много вскрывается в средствах массовой информации, много об этом говорится. Но к сожалению, дело, воз и ныне там. Почему? Мне кажется, очень слабая кадровая подготовка, которая сегодня идет… Александр Денисов: После всех аттестаций? Павел Гусев: Да, после всех аттестаций. Понимаете, вот это вот страшное время 1990-х гг., когда приходили в структуры достаточно криминализированные зачастую люди, которые приходили после развала Советского Союза, и они устанавливали там, особенно в регионах, свои порядки. Все это присутствует здесь. Они использовали мундир вместо, так скажем, кепки шпаны, что «отдай деньги», они просто приходили и забирали, и люди ничего не могли сделать. Таких случаев очень много. Но я знаю, что сейчас очень многое перестраивается в министерстве, Колокольцев очень много сделает. Он, конечно, уникальный министр, очень знаковый министр, знающий свое дело. Я верю, что вот у него что-то получится. Но конечно, очистить от нечисти полностью органы очень сложно. Александр Денисов: Еще были вопросы, вот когда эта история разгоралась, что многие говорили: «А почему министр не сделает заявление?» А выяснилось, что как раз, видимо, шли проверки оперативные. Павел Гусев: Ну конечно. Министр чтобы делать голословные заявления, он не может. Я вам могу сказать, ко мне тоже в первые часы обратились и говорят: «Сделайте заявление как председатель Союза журналистов, как председатель комиссии в Совете по правам человека». Я говорю: ребят, я не могу делать такие заявления сразу, я должен сначала понять ситуацию. Александр Денисов: Конечно, не же не знаем материалов дела. Павел Гусев: Конечно, и я послал журналистку Еву Меркачеву, она известна всем, она имеет право как член ОНК заходить в камеры… Александр Денисов: В СИЗО. Павел Гусев: Да, в СИЗО, везде она имеет право, и она добилась, через несколько часов попала к нему. И она тут же мне перезвонила и сказала: «Павел Николаевич, все не так, я чувствую, что это полностью подставили парня». Она рассказала в деталях, он показывал свои синяки, спину… Александр Денисов: При задержании, да? Павел Гусев: Да, при задержании. Она все это изложила, мы были первыми, и потом сразу же это пошло по всем информационным агентствам, и после этого мы начали выступать, я тоже стал выступать, я понял, что мы боремся за правое дело. Александр Денисов: Вот откуда у вас убежденность была в этом деле. Павел Гусев: Да. Александр Денисов: Потому что не всем было понятно и очевидно, ну… Павел Гусев: Нет, я сразу, потому что Ева Меркачева действительно очень талантливый в этом человек, а главное, она очень внутренне сердечная: она не просто идет, она бывала у самых закоренелых преступников, но она была и у людей, которые незаслуженно, как журналист наш, оказывались в такой ситуации сложной жизненной. Александр Денисов: Спасибо, Павел Николаевич. Анастасия Сорокина: Продолжим обсуждать эту тему через маленькую паузу. У нас в студии был Павел Николаевич Гусев, главный редактор газеты «Московский комсомолец», председатель Союза журналистов Москвы, член Совета при Президенте Российской Федерации по развитию гражданского общества и правам человека. Александр Денисов: Спасибо. Анастасия Сорокина: Спасибо. Павел Гусев: Я извиняюсь, что опоздал: пробка такая, выехал за час сорок.