Павел Салин: Чем больше Москва заставляет регионы отчитываться, тем больше липовых отчетов идет в федеральный центр

Гости
Павел Салин
политолог

Ольга Арсланова: Ну а мы продолжаем. С губернаторов спросили и будут спрашивать: на прямой линии с президентом впервые в эфире появились и губернаторы российских регионов. Им президент адресовал вопросы жителей этих субъектов. Очевидно, то, как держали удар губернаторы, учтется и на будущих региональных выборах.

Юрий Коваленко: В этом году в 22 регионах состоятся прямые губернаторские выборы, в 15 регионах выборы пройдут досрочно. Только в мае президент сменил глав Амурской, Магаданской, Тюменской области, Алтайского края, Республики Саха и Ямало-Ненецкого автономного округа.

Ольга Арсланова: И вот фонд "Петербургская политика" оценил ситуацию в регионах и разделил их по уровню проблемности для власти, давайте посмотрим. Самые сложные 6 регионов, в частности, Кемеровская, Новосибирская области, Алтайский край и Якутия, там пройдут потенциально проблемные для власти губернаторские выборы.

Юрий Коваленко: Кампании средней тяжести эксперты ожидают в 9 из 22 регионов, они выделены желтым на карте.

Ольга Арсланова: Ну и легкими для власти кампаниями эксперты считают выборы в Воронежской, Тюменской и Самарской областях, в Красноярском крае и на Чукотке. Среди самых легких выборы также во Владимирской области и Хабаровском крае, где от "Единой России" будут баллотироваться действующие главы регионов Светлана Орлова и Вячеслав Шпорт. Но в целом эксперты фонда отмечают, что после президентской кампании мобилизовать избирателей в регионах будет крайне непростой задачей.

Юрий Коваленко: Ну вот Агентство политических и экономических коммуникаций составило рейтинг влияния российских губернаторов. Важными факторами стали активность губернаторов, кадровые перестановки на муниципальном уровне и в региональных правительствах, антикоррупционные процессы и другие факторы.

Ольга Арсланова: Итак, давайте посмотрим. Лидерами стали московский мэр Сергей Собянин, глава Чечни Рамзан Кадыров, мэр Петербурга Полтавченко и глава Татарстана Минниханов – в общем, довольно ожидаемые позиции.

Юрий Коваленко: Ну а аутсайдеры – глава Карачаево-Черкесской Республики Рашит Темрезов, председатель правительства Республики Тыва Шолбан Кара-оол и губернатор Еврейской автономной области Александр Левинталь.

Ольга Арсланова: Ну что же, давайте обсудим эту политическую карту российских регионов и позиции губернаторов прямо сейчас. У нас в студии Павел Салин, директор Центра политологических исследований Финансового университета. Павел, здравствуйте.

Павел Салин: Добрый вечер.

Юрий Коваленко: Здравствуйте.

Ольга Арсланова: Давайте начнем с такого разделения регионов на проблемные и предсказуемо спокойные в части выборов. Согласны ли вы с градацией, которую предложил фонд "Петербургская политика"?

Павел Салин: Здесь следует оговориться, что любое серьезное исследование проводится не один день и даже не одну неделю, поэтому когда коллеги начинали и даже завершали это исследование, ситуация была одна, а в последние несколько дней она поменялась, поэтому из перечисленных регионов я бы согласился сейчас только с Кемеровской областью, потому что…

Ольга Арсланова: По поводу проблемности? Там сложная ситуация сохранилась.

Павел Салин: Да, по поводу проблемности. Там ситуация сохраняется, там есть потенциальная опасность того, что местные элиты, которые на бывшего губернатора, ныне председателя Законодательного Собрания ориентируются, что они могут выступить против "варяга". Могут и не выступить, очень многое зависит от тех переговоров кулуарных, которые наверняка сейчас идут и будут идти до самого конца. Очень интересна была Новосибирская область, но буквальность на днях, по-моему, вчера пришла новость, что мэр, который мог претендовать на пост губернатора, представитель КПРФ отказался от участия в выборах в обмен на, наверное, какие-то преференции. То есть вот там могла быть чисто конкурентная кампания, которая не сводилась бы только к противостоянию "варяга" и местной элиты, как в Кемеровской области может быть, а именно такая кампания конкурентная по классическим лекалам образца начала нулевых годов, но не сложилось.

Ольга Арсланова: Что изменилось и изменилось ли, кстати говоря, с Алтайским краем и Якутией? Вот сейчас их выделяет такие фонд "Петербургская политика".

Павел Салин: Выделяет. Я так полагаю, что в Якутии проблемы с местными элитами, потому что я лично проблем не вижу, там выдвинули местного представителя, губернатора республиканского центра господина Николаева, я думаю, что он при помощи Москвы или даже без помощи Москвы сможет консолидировать элиту. Что касается Алтайского края, я думаю, коллеги просто руководствовались тем, что кандидатуры "варягов" из других регионов без корней всегда встречает сопротивление, и это так. Это правильно для тех регионов, где очень мощные местные элиты, которые понимают, что Москва не будет вмешиваться. Я думаю, что пример Новосибирска, где фактически местные элиты сломали через колено, грубо говоря, он и для других региональных элит будет показателен, поэтому никаких выступлений против "варягов", кроме Кемеровской области, я не ожидаю.

Юрий Коваленко: А ведь как раньше было? Губернатор, который сидит на своем месте, в принципе уже наполовину победил в выборах, раньше так считалось. Сейчас, я так понимаю, ситуация переломилась капитально, как-то прогнозировать уже сложнее стало. Или все равно у нас есть…

Павел Салин: Ситуация не переломилась капитально: если человек назначается врио губернатора, то фактически ему мандат доверия выдал президент, играть против этого назначенца неформально трактуется как игра (опосредованная) против президента. Просто где-то местные элиты в некоторых регионах – их почти сейчас не осталось – могут, скажем, на этот факт не очень оглядываться, могли в этом цикле выборов в Новосибирской области и в Кемеровской области. Но в Новосибирской области было колоссальное давление со стороны Москвы через коммунистов, через руководство КПРФ и напрямую, там смогли объяснить местным элитам, что они неправы.

В Кемеровской области не знаю, там слишком жесткая политическая система была построена за последние сколько, уже 20 с лишним лет, господин Тулеев, по-моему, с 1997 года сидит, то есть абсолютно все было под него заточено, федеральный центр имел с этого бонусы все 20 лет, Кемеровская область не была головной болью, как была в 1980-1990-х гг., там шахтерские забастовки и все прочее, а сейчас это повернулось обратной стороной, палка о двух концах. Вот что будет в Кемеровской области, большой вопрос, но в любом случае там не будет такой классической конкурентной кампании. Наиболее интересной она могла бы быть в Новосибирской области. Что касается Якутии, Алтайского края, я думаю, что там все приведут к общему знаменателю. Если с Новосибирской областью смогли решить, то с более слабым Алтайским краем, который гораздо более зависим от федерального центра, бюджета и прочее, смогут решить, с Якутией с некоторым напряжением тоже смогут решить.

Ольга Арсланова: Что подразумевается под вот этой формулировкой "проблемные выборы для власти"? Можем ли мы говорить, что регионы, отмеченные как "средней тяжести" и "легкие", – это регионы, где выборы будут абсолютно предсказуемыми, мы уже сегодня можем определить, кто станет губернатором там?

Павел Салин: Ключевым термином с точки зрения политических процессов для власти в современной России является слово "контроль", контролировать все и вся. Это касается федеральных социальных сетей, информационного пространства, в том числе электоральных процессов. Чем больше вероятность, что результат может быть непредсказуемый, не тот, который прогнозировался при назначении конкретного чиновника, врио губернатора, тем он является более проблемным. То есть это такая вот шутка среди коллег распространена, чем отличаются западные выборы от российских: на Западе известны правила, неизвестен результат, а в России известен результат, но неизвестны правила, каким образом он будет достигнут.

Ольга Арсланова: То есть самые проблемные регионы – это регионы, где будут именно выборы, с настоящими выборами?

Павел Салин: Проблемные регионы – это там, где результат может быть не тот, который ожидали при назначении врио губернатора на эту точку. Таких регионов коллеги назвали, с чем-то я согласен, с чем-то не согласен, но повторюсь, ситуация изменилась, сейчас к такому региону очень условно можно отнести только Кемеровскую область, причем я уверен, что федеральный центр сейчас там сконцентрирует свои ресурсы, наверное, это все решат, не вынося в публичное поле. То есть да, проблемные регионы – это те регионы, где выборы могли проходить по лекалам если не 1990-х гг., то начала нулевых годов до отмены губернаторских выборов.

Ольга Арсланова: Еще очень важный момент упоминают политологи – проблему с мобилизацией населения: говорят, что после президентской кампании мобилизовать в регионах людей на выборах будет очень сложно. Вы согласны с этим утверждением? В чем может быть сложность с этой мобилизацией?

Павел Салин: Вопрос, мобилизовать до каких показателей. До показателей президентских выборов будет проблематично…

Ольга Арсланова: До уважаемой явки, вероятно.

Павел Салин: До уважаемой, а вопрос, насколько она уважаема. Во-первых, нужно ли мобилизовывать электорат до того уровня явки, который был на президентских выборах? Во-первых, с явкой там, конечно, супер получилось, как и с результатом, повторить это практически невозможно, а во-вторых, нужна ли губернатору такая явка или даже близкая? Нужна ли на самом деле федеральной власти такая же явка? Потому что что получается, губернатор у нас получит такой же результат, как президент, в своем регионе и начнет думать, что он по крайней мере в рамках своего региона настолько же легитимен, как президент, тогда он будет вести себя так же, как бывший кемеровский губернатор, который пытается торговаться с федеральным центром? Может быть, оно и не нужно? Вот как в Москве на прошлых выборах было губернаторских, когда специально идеальный результат был с точки зрения федерального центра у господина Собянина, 51.5%. Не ушли во второй тур, то есть контроль над выборами сохранили, но при этом он получил только чуть-чуть выше, чем Владимир Путин на президентских выборах, потому что Владимир Путин получил меньше 50%, нельзя было меньше 50%, потому что тогда второй тур, поэтому результат был бы идеален.

Сейчас, допустим, для федерального центра будет приемлемой явка и 60%, а вообще-то по большому счету нужна она? Потому что у нас политическая система держится только на одном столпе, это президент, это его рейтинг, все остальное производное, поэтому так накачивать явку может быть нужно для губернатора, но его сразу заподозрят, а не хочет ли он сепаратизмом немножко таким латентным заняться. Сейчас есть очень большой страх у Москвы в отношении регионов: чем больше регионы приводят к общему знаменателю, чем больше ликвидируют основы федерализма, тем больше боязнь, чем меньше для этого оснований, тем больше боязнь, что что-то выйдет из-под контроля. Поэтому даже вот такой претензии чисто гипотетически на самостоятельность электоральную могут быть восприняты как потенциальный бунт.

Юрий Коваленко: Вот если мы говорим о проблемном регионе как о самом регионе, а не о каких кадровых перестановках, ведь все-таки это достояние, это накапливалось годами, по рейтингу губернаторов видно, какой регион имеет традиционные проблемы. То есть получается, что губернатор, попадая на пост в этом проблемном регионе, понимает, что он попадает на расстрельную фактически должность. Есть ли возможность вообще каким-то образом коренным изменить список губернаторов хотя бы в нескольких десятках позиций, я не говорю полностью? Почему у нас традиционно отстающие регионы есть?

Павел Салин: Нет, мы когда говорим сейчас о проблемных регионах, мы говорили о проблемных с точки зрения электоральных процессов.

Ольга Арсланова: Выборов.

Павел Салин: Да. А вы сейчас, если я правильно понимаю, говорите уже о проблемных регионах с социально-экономической точки зрения.

Юрий Коваленко: Да. Есть ли связь?

Павел Салин: Есть связь, но она опосредованная, потому что федеральный центр тоже следит за проблемностью регионов с точки зрения социально-экономической, но там один простой критерий: если есть какие-то проблемы, они не должны выходить в публичное поле, элиты сами должны договариваться, потому что, как правило, протесты так или иначе той или иной группой элиты в регионах будируется, как-то подталкивается в этих играх. Либо, если все-таки выходит в публичное поле, это не должно попадать в федеральную повестку, самое главное к федеральной власти не должны предъявляться претензии.

Юрий Коваленко: То есть замалчивается?

Павел Салин: Если претензии предъявляются губернатору вплоть до его отставки, это проблемы губернаторов. Есть очень серьезные претензии, значит, будет отставка, но это проблема губернатора. А если претензии начинают предъявляться к федеральному центру, как вот начиналось после трагедии с "Зимней вишней" в Кемеровской области, это уже проблема федерального центра, этот регион становится проблемным для федерального центра.

Ольга Арсланова: Пишут наши зрители: "Почему забыли наш непростой Приморский край"? Опять же, здесь, вероятно, идет речь о сложностях в жизни людей в регионах, но не электоральную непредсказуемость имеют в виду наши зрители.

Павел Салин: Ну Приморский край сейчас в принципе контролируемый, предсказуемый, но федеральный центр всегда держал его, что называется, на длинном поводке, потому что окраины-регионы, пусть не обижаются на меня жители, действительно окраины-регионы пользовались…

Ольга Арсланова: Это географическое понятие.

Павел Салин: Да, Калининград с другой стороны, Приморский край всегда пользовались большей степенью свободы, местные элиты пользовались большей степенью свободы. А вот сейчас начнут закручивать тоже гайки, но это произойдет после выборов, не нужно этого делать во время электоральной кампании, зачем, это лишние риски.

Ольга Арсланова: Много сообщений как раз из Кемеровской области: пишут, что исход выборов непонятен даже жителям – мне нравится вот это "даже жителям".

Павел Салин: "Даже жителям" – это хорошо.

Ольга Арсланова: Кемеровская область: "После ухода губернатора ореол славы у многих сотоварищей поблек вместе с репутацией", – это вот то, о чем мы говорили.

Давайте обратимся к рейтингу влиятельности губернаторов, который также составлен буквально на днях. Мы видим совершенно ожидаемых лидеров: Собянин, Кадыров, Полтавченко, Минниханов. Очень простой вопрос: этих людей мы 100% увидим после выборов на этих же местах?

Павел Салин: Ну конечно.

Ольга Арсланова: Об этом речь?

Павел Салин: Москва изначально проблемным регионом не была после того, как стали известны результаты муниципальных выборов год назад, почти год назад в сентябре. То есть московские власти, столичные контролируют муниципальный фильтр, во-первых, потенциально проблемного кандидата от КПРФ они в соответствии с со сделкой с руководством КПРФ убрали, господина Клычкова. Поэтому сейчас скорее всего, выпустят господина Кумина, которого анонсировали, он пройдет муниципальный фильтр при поддержке московских властей, наверное, но он абсолютно не станет проблемой для господина Собянина. Про другие регионы то же самое, но там изначально поползновений никаких не было, да даже если не брать другие регионы…

Ольга Арсланова: Нет конкуренции.

Павел Салин: Нет просто конкуренции. Политическое поле изначально отформатировано было под формат единоличной власти или, скажем, коллективной власти такого государственно-олигархического тола.

Ольга Арсланова: Вот интересно: на пятом месте в этом рейтинге лидеров Владимир Васильев, исполняющий обязанности главы Республики Дагестан. Что ему помогло там быстро выйти в лидеры? Ведь он на должности относительно недавно.

Павел Салин: Колоссальный силовой ресурс, карт-бланш, которым он пользуется. То есть у него полная поддержка федерального центра в отношении использования силового ресурса, все силовые структуры на него работают, не стоит списывать фактор массовых настроений со счетов, потому что население в регионе недовольно колоссальным, запредельным уровнем коррупции даже по меркам Северного Кавказа, оно связывает с господином Васильевым свои ожидания. Что будет через 3 года, оправдаются эти ожидания или нет, потому что с господином Абдулатиповым были те же самые ожидания, он же пришел хоть как и свой этнически, но все-таки представитель федерального центра, ожидания не до конца оправдались, мягко говоря. Что будет через 3 года, посмотрим, но пока у него есть ресурсы массовой поддержки, потому что клановой системой местное население недовольно, потому что бенефициарами этой клановой системы, условно говоря, 5% выступает, остальные 95% живут в нищете и бесправии, кто может, уезжает в другие регионы, в первую очередь в Москву, но большинство же не может. Поэтому там запрос на изменения, и господин Васильев…

Ольга Арсланова: Но сейчас такая авансовая позиция, можно сказать, отстроился от конкурентов, то есть ему на руку…

Павел Салин: Отстроился от конкурентов, он ведет жесткие зачистки, мы видим, там коррупционные посадки, на днях вот этого несостоявшегося министра взяли. То есть он демонстрирует, что он готов бороться с коррупцией, самое главное невзирая на клановые предпочтения. То есть он… Там же и раньше была борьба с коррупцией, но это как один клан под предлогом борьбы с коррупцией ослаблял позиции другого клана, как было с кланом бывшего главы Махачкалы: один клан убрали, самый мощный в республике, место заняли другие. А господин Васильев демонстрирует, по крайней мере создается такое впечатление, что он готов все абсолютно кланы зачищать, пока создается такое впечатление. Что будет через 3 года? – такой же результат, как и у господина Абдулатипова, когда природа не терпит пустоты, одних вышибли, на их место приходят другие, или что-то все-таки получится? Дай бог, чтобы получилось.

Ольга Арсланова: Ярославль у нас на связи, наша зрительница Наталья. Здравствуйте.

Зритель: Да, добрый день. Хотелось бы сказать, что вот у нас в Ярославле сейчас очень хороший губернатор, мы очень им довольны, Миронов Дмитрий Юрьевич. Город действительно ожил, начали ремонтироваться везде дороги, чему мы несказанно рады, потому что у нас можно было проезжать только на танке, и то навряд ли. Все везде приводится в порядок, то есть мужчина очень инициативный, он везде участвует во всем, мы его видим, слышим. Он очень доброжелательный. Недавно мы его встретили, в центре города гуляли, причем нам даже удалось подойти, с ним поговорить, он очень корректно ответил на все вопросы, то есть никакой охраны кругом, человек ничего не боится. То есть все очень любят его, ценят. Мы, ярославцы, очень благодарны ему за все, что он делает для нас, для города.

Ольга Арсланова: А скажите, пожалуйста, я так понимаю, что вот срок господина Миронова начался осенью 2017-го?

Павел Салин: Да-да, его только назначили, он из молодых технократов.

Ольга Арсланова: Наталья, вы еще с нами? Что за это время было сделано? Вот вы говорите, что изменения в лучшую сторону, а вот конкретно в чем ваша жизнь стала лучше?

Зритель: Вы знаете, у нас город с предыдущими губернаторами, которых не было видно и слышно, в прямом смысле слова начал разваливаться. То есть отсутствие дорог, ничего не строилось в плане того, что, допустим, парки, где можно было погулять с детьми, многие парки даже закрылись, мы вообще не знали, где провести даже свой досуг. Сейчас город действительно ремонтируется, город озеленяется, появилось 4 новых парка больших, открылись новые аттракционы…

Ольга Арсланова: Понятно.

Зритель: То есть как-то стало легче дышать, если честно. Очень много сделано, всего не перечислить. Мы очень-очень довольны. Я думаю, что все ярославцы, кто меня слышит, все согласятся.

Ольга Арсланова: Спасибо большое.

Давайте еще Чувашию послушаем, у нас Владимир на связи. Здравствуйте. Владимир, вы в эфире. Владимир? Получается? Говорите, пожалуйста.

Зритель: Алло, здравствуйте.

Юрий Коваленко: Здравствуйте.

Ольга Арсланова: Здравствуйте.

Зритель: Республика Чувашия, Владимир. Очень давно хотел дозвониться до вас, наконец-то получилось.

Ольга Арсланова: Здорово.

Зритель: Я бы хотел спросить у собеседника сегодняшней программы о рейтинге главы Республики Чувашии Игнатьева. Почему я хотел бы узнать об этом? В регионе самый никакой уровень заработной платы при Приволжском федеральном округе на протяжении очень долгих лет. Федеральные законы по поддержке многодетных семей не выполняются. Регион практически не развивается, рабочие места не создаются и так далее. Что вы думаете об этом?

Юрий Коваленко: Спасибо.

Павел Салин: Что касается вопроса по составлению рейтинга, это не ко мне, мы обсуждаем чужие рейтинги, во-первых. Во-вторых, если честно, я не знаю, какое место Чувашия занимает в этом рейтинге, не помню просто. А что касается звонков обоих зрителей, то здесь прослеживается четкая закономерность: у нас сейчас федеральный центр везде делает ставку на новое поколение "варягов", то есть у нас представители губернаторского корпуса, как правило, выдвиженцы федеральных групп влияния, которым на откуп отдали те или иные регионы. Поэтому популярность губернатора, его возможности в том числе в диалоге с местными элитами напрямую зависят от того, какими лоббистскими возможностями он обладает в Москве, сколько денег он может из Москвы выбить. И эти новые губернаторы…

Губернаторов сейчас можно по большому счету разделить на три когорты, я бы свой рейтинг сделал. Первая когорта – это старые губернаторы, лоббистские возможности которых стремятся к нулю в последнее время. Вторая когорта – это новые губернаторы, которые являются представителями федеральных групп влияния, у которых лоббистские возможности больше. И третья группа – это личная кадровая обойма президента, у которых эти возможности в квадрате. Вот Ярославская область как раз к такому региону относится; к такому региону относится Тульская область (господин Дюмин).

Я вот когда с коллегами общаюсь, кто в регионах работает, они говорят, что новые губернаторы когда сталкиваются с противодействием местных элит, у них есть самый распространенный способ это противодействие свести к минимуму – выбить из Москвы дополнительные трансферты (не те, которые предусмотрены, а экстраординарные), на эти деньги что-то сделать (детские сады, больницы, парки, зависит от общественного запроса) и предъявить это населению. После этого местные элиты сразу как-то начинают окукливаться, скукоживаться, перестают играть.

Ольга Арсланова: Павел, скажите, пожалуйста, с чем был связан выбор губернаторов, которых вызвали на ковер во время прямой линии? Это случайная подборка, или она может о чем-то говорить жителям этих субъектов?

Павел Салин: Нет, во время прямой линии ничего случайного не бывает, даже случайных звонков. Поэтому подборка – это как вопросы отбирают, то есть смотрят, что население беспокоит, смотрят на социологические опросы открытые, которые публикуются, мы можем их смотреть, закрытые по гражданской линии, по линии спецслужб, и смотрят на сами вопросы и отбирают те, которые наиболее репрезентативные. То есть, грубо говоря, по теме поступило несколько тысяч вопросов, они отбирают тот, формулировка которого наиболее удобной кажется.

То же самое с губернаторами: смотрят, в каком регионе наиболее напряженная ситуация или наиболее типичный случай. То есть нет, подборка не была случайной, то есть нужно было продемонстрировать, с одной стороны, что губернаторам нужно с муниципальными властями давать больше полномочий, выборы одного губернатора; с другой стороны, нужно было продемонстрировать, что губернатор действует эффективно. То есть нет, подборка губернаторов была неслучайной, но и говорить, что их по линейке вымеряли… То есть, грубо говоря, регионы разделили на группы, а потом уже более-менее методом случайной выборки из этих групп выбрали по одному губернатору.

Ольга Арсланова: По вашим наблюдениям, как губернаторы во время линии выглядели? Понятно, что там были разные истории, но вот, например, все наши зрители обсуждают Владимирскую область с этой с точки зрения губернатора построенной больницы, а с точки зрения жителей абсолютно не функционирующей. Образ губернатора с такой совокупной…

Павел Салин: Ну вот такое есть, губернатор… Фактически накладок таких, как ожидалось, таких серьезных не было. В принципе мероприятие, конечно, носило во многом формальный характер, это все-таки фактически было общероссийское селекторное совещание: самое главное Владимир Путин перед лицом населения выстраивает начальников, демонстрирует, что модель ручного управления работает. И вот, пожалуйста, конкретные примеры из конкретных регионов.

Но что касается Владимирской области, это пример того, что действительно обратная связь между федеральным центром и регионами, мягко говоря, оставляет желать лучшего, потому что чем больше Москва заставляет регионы отчитываться, тем больше некорректных, мягко говоря, откровенно липовых отчетов идет в федеральный центр, и до губернатора такая же информация не до конца достоверная доходит. То есть я уверен, что эта губернатор была уверена в том, что она излагает информацию правдивую. Но что касается конкретно Владимирской области, там, конечно, у губернатора, у госпожи Орловой позиции серьезно упрочились, потому что год назад ее местные элиты фактически похоронили. Поэтому даже такая накладка в ходе прямой линии, я думаю…

Ольга Арсланова: …не повлияет на ее позиции.

Павел Салин: …на ее политическое будущее не повлияет. Но такие накладки типичны.

Юрий Коваленко: В ходе прямой линии было несколько таких фраз о том, что губернатор не хочет общаться с народом. Президент на этом не стал заострять внимание. Я думаю, что он заострит на этом внимание при личной встрече с губернатором. То есть можно ли сказать о том, что сейчас они станут после прямой линии более открытыми, к ним можно будет проще попасть, быстрее донести свою проблему?

Павел Салин: Хорошей надеяться, запрос общественный на это есть, мы видим по звонку из Ярославля, что как раз открытость является одним из преимуществ, на которое обращают внимание жители…

Юрий Коваленко: Они гордятся своим губернатором.

Павел Салин: Да. И вот типичная черта представителей нового поколения губернаторов, так называемых молодых технократов, – они по крайней мере в ходе избирательной кампании, а многие и после избирательной компании, такую открытость внешнюю, условно говоря американский стиль демонстрируют. То есть есть у населения запрос на открытость органов власти, и новое поколение губернаторов это демонстрирует. Вопрос в том, будет ли конвертирована эта открытость в эффективность, в эффективное решение проблем? Пока есть карт-бланш по времени, дальше посмотрим, по регионам ситуация с молодыми этими назначенцами с новыми, которые 3 года последних назначаются, очень сильно различается.

Ольга Арсланова: Ну и вопросы приходят из Подмосковья: "Какие шансы на смену губернатора Московской области после мусорных скандалов?"

Павел Салин: Шансы не очень велики, потому что господин Воробьев и сам боец, и покровители у него мощные в федеральном центре, и самое главное, что складывается впечатление, что все-таки по мусору, по мусорным проблемам они со всеми интересантами договорятся. И тому, кому интересны мусоросжигательные заводы, пойдут навстречу отчасти, и тому, кому интересно сохранение свалок в новом виде, там уже обнародована программа, куда дальше будут переносить, тоже. То есть интересны всех учтут, ресурсы для этого есть, а самое главное, чтобы были учтены интересы элит в случае с Московской области, как и с другими регионами.

Ольга Арсланова: С точки зрения интереса народа спрашивают наши зрители, нужно ли проявлять активность на этих выборах? Насколько важно, какая будет явка не для элит, не для федерального центра и не для региональных властей, а для самих жителей? Что это им даст?

Павел Салин: Это зависит от позиции каждого конкретного жителя и от ситуации в регионе. Поскольку в большинстве регионов, в подавляющем большинстве результаты выборов известны, то понятное дело, что с точки зрения того, чтобы оказать влияние на их итог, смысл там не особый. Но власть всегда смотрит на явку и с точки зрения того, как ситуация будет развиваться в дальнейшем. Поэтому и чрезмерно высокая явка, протестное голосование, и наоборот, чрезмерно низкая явка могут стать для нее сигналом – и для региональной власти, и для федеральной, это все на контроле. Поэтому, наверное, есть смысл поступить так, как считаешь нужным: если хочешь послать какой-то сигнал власти, придя на выборы или наоборот не придя, нужно поступать именно так. То есть смысл в принципе участвовать в выборах так или иначе есть.

Юрий Коваленко: То есть высокая явка – это показатель желания чего-то изменить, низкая – это показатель оставить все стабильным?

Павел Салин: В принципе так. Нужно смотреть по конкретному региону и по тому, кто идет от власти и самое главное от оппозиции. Потому что если высокая явка и высокий результат голосования за формально оппозиционного кандидата, даже если он формально оппозиционен, является очень серьезным поводом для власти задуматься.

Ольга Арсланова: Спасибо большое. Директор Центра политологических исследований Финансового университета Павел Салин был у нас в гостях. Мы говорили о рейтингах российских регионов и российских губернаторов. Спасибо большое.

Юрий Коваленко: Спасибо.

Павел Салин: Спасибо.