Анастасия Сорокина: 8 сентября в это воскресенье по всей России пройдет единый день голосования. Выбирать будут депутатов гордумы, депутатов региональных законодательных собраний, а также губернаторов. Александр Денисов: Сегодня в рубрике «Личное мнение» мы как раз поговорим об особенностях этих выборов. Почему вдруг Мосгордума стала центром притяжения для оппозиции. Там даже вроде зарплаты не платят. Привилегий мало. Правда, есть служебная машина. А главное – закон, который принимают депутаты, это бюджет столицы. Свое мнение на эту тему выскажет Павел Салин, политолог, директор Центра политических исследований Финансового университета. Павел, здравствуйте. Павел Салин: Здравствуйте. Александр Денисов: Может быть, действительно начнем с Москвы. Потому что такая шумиха вокруг этого. Мы как-то привыкли, что Мосгордума – это некое сонное царство. Даже если придет журналист, ему там ловить нечего. Никакой тебе шумихи, никаких сенсаций. А тут вдруг такое. В чем причина? Павел Салин: Причины две. Одну вы назвали. Это принятие бюджета. Московский бюджет огромный. Это около 3 трлн рублей. И как они расходуются, там появляются различные расследования. А Мосгордума все это дело одобряет на раз. Если там появится хотя бы один (не говоря о том, что несколько) неудобный для властей депутат с процессуальным статусом, с депутатскими правами, он может затребовать различную дополнительную информацию, спросить: «А почему туда, а не в другое место?», «Почему этому подрядчику, а не на конкурс?» и прочее. Это будут неудобные вопросы и широкий резонанс. Это первое. А второй, который вытекает из первого – это то, что этот неудобный депутат или депутаты, которые могли бы туда попасть (сейчас уже почти все зачищено) и, может, даже 1-2 попадут, для них это может стать трамплином в федеральную политику на думские выборы 2021 года. А это головная боль уже для всей федеральной власти, а федеральной власти это не нужно. Александр Денисов: Я припоминаю единственного депутата Мосгордумы – Галина Хованская, которая как раз с этого трамплина попала в Государственную. Наверняка кто-то еще. Она самая заметная. Павел Салин: Но сейчас ситуация изменилась. Действительно, говорили – Мосгордума сонное царство. Как называют некоторые исследователи, «спящий институт». То есть полномочий на самом деле очень много, но там собрались такие люди, которые этими полномочиями не пользуются. Придут другие люди – они по полной это раскроют. Помните, как было в Верховном совете СССР? Он же существовал практически все время СССР. Но абсолютно было спящее царство. Раз в год собирались там эти киватели, которые приезжали в Москву затариться и заодно за 5-6 дней одобрить все, что принимали партийные органы. А потом раз – и все пошло не так. А институт остался примерно тот же самый. Александр Денисов: А что их не устраивает? Что они хотят изменить? Чтоб бордюры не укладывали? Павел Салин: Это уже у них надо спрашивать. Там у каждого своя программа есть. По этим двум причинам. Это, конечно, большая опасность. Но, вы знаете, у меня складывается такое впечатление, что сейчас последние 1.5 месяца лета были прикованы к Мосгордуме, а выборы у нас идут по всей России. Выстрелит, по-моему, не в Москве. Такое ожидание, что вот сейчас все затихло, а потом после выборов в Москве опять выстрелит. Такое ощущение, что выстрелит не в Москве. Александр Денисов: А в целом по России выбирают глав субъектов, депутатов законодательных собраний. Там вроде тихо все проходит, как-то люди спокойно подписи собирают, безо всякой шумихи. У нас, кстати, есть сюжет. Мы чуть позже посмотрим. Почему там без скандалов, в России у нас все спокойненько? Павел Салин: Я бы немножко скорректировал – не без скандалов, а без скандалов, которые бы попадали в федеральную повестку, в повестку федеральных СМИ. Именно потому, что внимание федеральных СМИ с середины июля, как минимум, было приковано к Москве, а то и к началу июля, эти скандалы не попадали. А на самом деле очень напряженная ситуация в Петербурге, и не только с муниципальными выборами. По губернаторским тоже есть вопрос. Не зря там кандидаты снимаются. В Севастополе тоже ситуация очень напряженная. В других регионах. Не зря появлялись сливы о том, что возможны вторые туры. Потом появились другие сливы, что никаких вторых туров не будет, но что-то особой веры им нет. И там везде, если брать губернаторские выборы, 5-7 проблемных регионов можно насчитать. Если брать выборы в заксобрание, то тоже 7-9 проблемных регионов можно насчитать. Выборы мэров почти нету. Выборы городских собраний, областных центров, которые потом будут назначать мэров – тоже там есть очень проблемные регионы. Выборы мэра Улан-Удэ, где есть прямые выборы – тоже проблема. Вот там как раз может выстрелить. Не в Москве, а очень интересная информация может появляться вечером в воскресенье, с утра в понедельник именно из регионов. Анастасия Сорокина: Очень много было разговоров, что выборы оттолкнут (то есть происходящее в связи с выборами)… что избирателей будет не так много. Павел Салин: Расчет власти как раз делается на это. На сушку явки. На то, чтобы минимизировать явку, чтобы пришел электорально зависимый избиратель, который известно, как проголосует. Но по ситуации прошлого года показывает, что эти расчеты уже не оправдываются. Потому что, во-первых, люди считают, что даже если они не видят того кандидата, за которого они готовы проголосовать, который представлял бы их интересы, они все равно могут как-то выразить свою точку зрения на выборах (так называемое протестное голосование), и эта точка зрения оправдана: мы по 4 регионам в прошлом году это знаем. Это во-первых. А, во-вторых, все-таки существует так называемый вау-эффект: «Что, можно так было?» Люди в прошлом году все-таки проголосовали. И это оказало определенное влияние. Приморцы выразили свою точки зрения – и в итоге они получили очень серьезные бонусы во время избирательной кампании, которую вел господин Кожемяка. Другим регионам тоже этого хочется. Александр Денисов: А, может, наоборот, это подогреет интерес, потому что я с трудом припоминаю, кто из моих друзей, знакомых ходил раньше голосовать за депутатов Мосгордумы. Ни одного такого у меня нет. Павел Салин: Все зависит от конкретного региона. Где-то подогреет, где-то не сбавит. И еще один большой сюрприз может быть от бюджетников и других зависимых групп электората. Год назад я общался со специалистом, который вел избирательную кампанию на стороне кандидата от власти в ЗАТО (закрытом административном территориальном образовании), где вообще все под колпаком, под контролем. И он рассказал о партизанском восстании бюджетников. То есть бюджетники, которых мобилизовали на выборы, они как агитировали за кандидатов от власти, потому что им начальство на работе сказало, и потом эти же бюджетники пришли и проголосовали против этого кандидата, потому что там все посчитали – обычный электорат (небюджетники) не пришел. Пришли они и проголосовали против. То есть там могут быть любопытные сюрпризы. То есть сейчас ситуация складывается очень интересно, неопределенно. И вроде бы во многих регионах поле зачищено и голосовать не за кого, а в то же время шанс заявить свою позицию для избирателей есть. Поэтому не ходить на выборы – это позиция ошибочная. Даже если не видишь кандидата, который тебя представляет. Всегда можно донести свою точки зрения до власти, пока еще в стране существуют выборы. Александр Денисов: То есть региональные выборы все-таки стали вызывать интерес у избирателей? Павел Салин: Региональные выборы – да. Не так много людей, которые готовы выходить на несанкционированные акции протеста, как в Москве. Не так много. Но напряженность в обществе накопилась. И люди ищут любые каналы, которые не запрещены законодательством, чтобы донести это напряжение до власти. И в интересах власти это напряжение понять, к этому прислушаться и как-то на это отреагировать. Иначе не очень хорошо все будет развиваться для всех. Анастасия Сорокина: А вот ваши прогнозы. Каким может быть развитие вот этих выборов? Павел Салин: Скорее всего, во-первых, серьезно просадит партия власти в законодательных собраниях, в муниципиях. Но в принципе к этому готовы. Очень большая интрига относительно вторых туров в 5-7 регионах. То есть здесь вопрос… Как с выборами в Мосгордуму было всегда. Спрашивали журналисты до середины июля: «А будет интрига на выборах в Мосгордуму или не будет?» Как можно ответить на это, когда мы не знаем, кого зарегистрируют? Если будут регистрировать более-менее либерально – это одно. Будут жестко регистрировать – это другое. И будет интрига не на выборах самих, а то, что случилось как раз летом. Перед выборами была интрига. Здесь то же самое, зависит от того, как в некоторых регионах будут считать. Потому что есть у местных властей большой соблазн посчитать правильно. Все зависит от того, как люди будут голосовать. Но даже если проголосуют, еще как будут считать. Как будут вести себя по отношению к наблюдателям. Потому что в ряде регионов мощная сеть наблюдателей. Вот от этого будет зависеть интрига. Как будут голоса считать и как наблюдатели, а потом население на это отреагируют. Потому что в 2011 году все началось с наблюдателей. Анастасия Сорокина: Есть вопрос для вас из Саратова. Дозвонилась до нас Татьяна. Татьяна, добрый день. Зритель: Здравствуйте. У нас в городе Саратове тоже будут проходить выборы. Но у нас прожиточная пенсия 8600. Для чего нужны депутаты, не знаю. Дому 57 лет. Нам ни разу ни ремонта не делали, ничего. Мы в Саратове, как в отдаленной деревне. И как прожить на 8600? В Москве по 2000 прибавили, а мы находимся в Америке. Анастасия Сорокина: Спасибо за вопрос, Татьяна. Павел Салин: Как прожить на 8600 – это в Саратове или в Екатеринбурге была история, когда была полемика между депутатами. Прожить на минималочку, на макарошечки или не прожить. Была история. К сожалению, не только этот депутат так думает, что можно прожить на минималку. Поэтому вопрос открытый. Наверное, не ко мне, а как раз к… Это хорошо задавать тем кандидатам на любые уровни власти – муниципальный, региональный и прочие. Вот которые идут. А как прожить на эти деньги и что вы сделаете, чтобы либо мы прожили на эти деньги, либо мы получали другие деньги. А что касается ремонта – да, этим занимаются муниципальные и региональные власти. Саратов хоть город-миллионник, а бюджеты там не такие, как в Москве – не триллионные. И состояние коммуналки, конечно, во всех регионах России. Это Москва более-менее строится. Питер. И города, где какие-то спецпроекты проходят типа чемпионатов, форумов и всего прочего. А так вся России, в том числе и города-миллионники – с коммуналкой там очень-очень плохо. И с инфраструктурой тоже. Анастасия Сорокина: Чтобы Татьяне ответить на ее вопрос, зачем нужны депутаты, давайте посмотрим, чем они занимаются. Есть у нас сюжет из Липецка и Перми. Александр Денисов: Да. Есть депутаты, которые занимаются проблемами ЖКХ. СЮЖЕТ Александр Денисов: Павел, безусловно, выборы должны быть конкурентными. Только мы в этом заинтересованы. Только в этом сплошные плюсы. Но вот цена. Возвращаясь к этим всем неприятностям. Люди попадают, тюремный срок получают. Безусловно, это их личный выбор. Они решили, пришли и так далее. Я прочитал недавно интервью Ильдара Дадина, первого осужденного по 212 статье, как раз неразрешенные митинги. И я обратил внимание на одну вещь. Там его спросили, ходит ли он сейчас на протесты. Он сказал, что нет, что жизнь у него поломана. Жена его бросила, друзья, на работу устроиться не может. Он все время говорит: «Мне стыдно, но я хочу подождать какое-то время, прийти в себя». И он высказал такую мысль. Он сказал про лидеров оппозиции, что «сейчас люди выходят на улицы и верят, что будут какие-то выборы, но в очередной раз садятся после ваших призывов. Это он про лидеров оппозиции. Забывать о них – преступление. Я слышал вашу поговорку: «Один за всех, все за одного». Но лидеры протестов думают, что она работает только в одну сторону. Все за них должны садиться, за их призывы. Но жизнь людей, которые уже пострадали из-за вас, должны стоять на первом месте. Естественно, должны нести за них ответственность лидеры». Вот происходит это или нет? И чувствуете – доля правды в этом есть или нет? Павел Салин: Здесь вы как раз правильно заметили, что человек сломлен, во всем разочаровался. У него, конечно, неудачный опыт. Здесь зависит от того, как организован протест, от того, кто является лидерами, кто является носителями протеста. Потому что я думаю, что Иван Голунов с этими словами бы не согласился. Если бы все подумали тогда в случае с Иваном Голуновым: «А вот нас посадят, поломают жизнь, как Ильдару Дадину», то сначала и Голунов сел бы по надуманной статье, а потом безнаказанные ребята-силовики, у которых сейчас большие проблемы, которые это все и подбросили, они бы и других стали так брать в оборот, на кого взгляд упадет. Поэтому здесь все дифференцированно. И иногда этот протест приносит результат и приводит к улучшению. Когда-то люди попадают в жернова. Здесь все зависит а) от солидарности. И от того, как этот протест, даже если он не в рамках санкционированных акций, организован и насколько власти видят в нем для себя такие экзистенциальные риски. Потому что когда речь идет о насильственных призывах применять какое-то насилие, как в отношении детей силовиков, здесь это однозначно, конечно, негатив. И протестующие должны от таких людей дистанцироваться. А когда это мирный протест, когда явно есть несправедливость вопиющая, как с Дадиным, знаете, если бы тогда подавали бы и ждали все эти заявки согласованные и все прочее, сейчас бы и Дадин сидел в тюрьме, и за ним еще несколько человек пошло бы прицепом, которые тоже бы попали под это колесо. Александр Денисов: Может быть, он прав знаете, в каком смысле? Что они бы ему объясняли: «Ребята, не нужно брать урны, кидать в полицейских». И это не оговорка, что она не долетела. Закон в этом не будет разбираться. Может быть, действительно ответственность определенная есть? Павел Салин: Каждому не объяснишь. Это во-первых. Здесь вопрос – насколько адекватные люди приходят? И вопрос – вполне возможно, что сами участники этих акций вычисляют же подобное. Там не только эти вещи были насчет урн и прочего. Там и другие провокации были. И этих провокаторов крутили и сдавали полицейским. Кстати, был очень хороший вопрос. Вот проследить бы судьбу тех, кого сдали. Те, кто кинул урну, попал, сейчас жесткие сроки получают. А вот эти провокаторы, которые были на массовых акциях, которых сами протестующих скрутили и сдали полиции – а где их судьба, что с ними? Может быть, им тоже 3-5 лет нужно дать? Или они как-то избежали ответственности? А если избежали, то почему? Поэтому здесь все дифференцированно. Здесь очень тонкая грань. И, конечно, участники подобных акций должны помнить, что ни в коем случае никакой демонстрации, даже угрозы насилия в отношении представителей власти, полицейских быть не должно. Конституция предусматривает только право исключительно на мирный протест. Александр Денисов: То есть грань не переходить? Павел Салин: Да. Анастасия Сорокина: Спасибо. Будем следить за тем, что в воскресенье нас всех ждет. А сейчас личное мнение высказал Павел Салин, директор Центра политических исследований Финансового университета, политолог. Спасибо, что были у нас. Александр Денисов: Спасибо, Павел.