Оксана Галькевич: Так, ну а теперь серьезно о серьезной теме, друзья. Поговорим о том, как у нас переобучают предпенсионеров. Это достаточно большая категория людей в нашей стране, которые вот в связи с переходом на новый пенсионный возраст попали в сложную ситуацию: работу не найти, отказывают по возрасту. Им предлагаются разные программы переобучения, но как-то странно они работают. Следственный комитет обратил на это внимание, вы знаете, даже завел уголовное дело в Москве: Московский политехнический университет обещал научить людей новой специальности, сделать их машинистами холодильных установок, но, как выяснилось, лекции даже не были прочитаны. Константин Чуриков: Речь идет о 3 миллионах 600 тысячах рублей, на которые было профинансировано обучение предпенсионеров... Оксана Галькевич: Столько было выделено на это, да. Константин Чуриков: ...но на самом деле этого обучения не было. Ну, вроде бы частности, мелочь, да, что такое в принципе 3,6 миллиона, ну в масштабах страны я имею в виду, в масштабах других хищений. Но источники говорят, что, во-первых, это верхушка айсберга и надо копать глубже, это только начало расследования. И вообще есть, ну скажем мягко, мнение, что нынешняя система переобучения предпенсионеров не приводит к их дальнейшему трудоустройству, такая у нас гипотеза. Теперь самая интересная подробность: по версии следствия, вот как раз сотрудники Московского политехнического университета, о которых говорила Оксана, получили от заказчика, от государства, от WorldSkills Russia, 3,6 миллиона рублей на обучение по специальности «машинист холодильных установок». Вы спросите, какие есть, еще предлагаются специальности нашим предпенсионерам? А вот, пожалуйста, сейчас мы вам покажем. Оксана Галькевич: А вот, пожалуйста, мы сейчас вам покажем. Там разные на самом деле предложения, разброс достаточно большой: окраска автомобиля, мобильная робототехника, ландшафтный дизайн, геодезия – такие, значит, специальности предлагают. Константин Чуриков: Я можно свое процитирую, что я выделил? Оксана Галькевич: Давай. Кибербезопасность… Константин Чуриков: 3D-моделирование предпенсионерам предлагают освоить, визуальный... Оксана Галькевич: Мне нравится: визуальный мерчандайзинг. Константин Чуриков: ...мерчандайзинг. Конечно же, виноделие, самая простая отрасль сельского хозяйства, добыча нефти и газа (о да!) и, конечно, обслуживание авиатехники, тем более если этим вы никогда в жизни своей не занимались до этого. Но без иронии, просто хочется разобраться, как это все работает. Уважаемые зрители, если вы проходили обучение по этим программам или вам это предлагали, как это? Удалось ли вам потом найти работу? Вообще, как вы считаете, как нужно на самом деле работать с предпенсионерами, вообще нужно ли их чему-то переобучать? А у нас пока на связи Татьяна Баскина, заместитель генерального директора международной компании ANCOR. Татьяна Владимировна, здравствуйте. Татьяна Баскина: Здравствуйте, Оксана, Константин, добрый день. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Татьяна Владимировна. Константин Чуриков: Татьяна Владимировна, представим себе ситуацию, ну, как говорится, время-то идет, часики тикают. Вот, предположим, мне сейчас почти 41, а будет, например, я не знаю, 60, к тому времени уже сдвинется пенсионный возраст, вот. И вот приду я, значит, осваивать эти новые специальности, и вдруг мне зачем-то нужно будет обслуживать авиатехнику, мне предложат, скажут: «Что хочешь, тому и учись». Вот я научусь чему-то, не знаю, пропеллер какой-то закручивать, рынок труда меня возьмет? Я нужен рынку труда, который там 40 лет, не знаю, 30 лет работал журналистом, а потом пришел, это самое, крылья чинить? Татьяна Баскина: Ага. Константин, я уверена, что с вами такой ситуации не произойдет, и прежде чем мы с вами зададим такой вопрос рынку труда, вы себе зададите вопрос: оно мне зачем? То есть во всех программах повышения квалификации, особенно переобучения на совершенно новую профессию, нужно прежде всего задаться вопросом, зачем это нужно, чего я хочу достичь и будет ли у меня работа. Как раз одна из проблем кроется в том, что, выбирая эти специальности, видимо, исходили из неких интересов неких потенциальных работодателей и на эти профессии действительно есть спрос. Но есть колоссальный разрыв между тем, какие при этом навыки, образование и профессиональный опыт у целевой категории таких программ, то есть у предпенсионеров. И разрыв насколько огромный, настолько и получается несовпадение. Поэтому если вы захотите что-то менять в скором или отдаленном будущем, то прежде всего задумайтесь, как вы можете капитализировать свое замечательное профессиональное прошлое, чего мне не хватает, для того чтобы успешно заниматься чем-то другим, как уже этого достичь. Вот где-то только в этой точке появится потребность в обучении и пути ее закрытия. Оксана Галькевич: Костя, иди в TikTok, там можно как раз наши с тобой умения капитализировать. Татьяна Владимировна, на самом деле мы же вот во время пандемии, весь прошлый год людям как раз, наоборот, говорили: ну посмотрите как-то с другой стороны на то, что вы можете, что вы хотели бы. И люди очень часто хотят совсем что-то другое, не связанное с их предыдущим образованием, а вы меж тем говорите, что это малоперспективная история, переобучаться там в каком-то возрасте на какую-то другую специальность. Или, может быть, я неправильно вас поняла? Татьяна Баскина: Я имела в виду, что это должно быть, во-первых, осознанно, не просто кинули клич по всей Сети в пандемию: «Пересмотрите свое прошлое и будущее», – а подойти осознанно. Вот я, например, в такой-то профессии, вы в журналистике, и вижу, что через какое-то время это будет недостаточно востребовано на рынке. Что «это»? У нас был пример, два примера чудесных, когда люди осознанно предпринимали усилия, но не по переквалификации, а по повышению своих навыков. Это история с человеком, дама, которая работала на умирающей, бесперспективной профессии, что-то типа такого экспедитора-делопроизводителя, то есть человека, который сортировал бумаги. И у нее был комплекс, что она никогда в жизни не освоит компьютер, современные инструменты, очень боялась, отчаянно сопротивлялась попыткам работодателя. Ей повезло, ответственный работодатель пытался ее буквально загнать на компьютерные курсы. Но проняло ее только тогда, когда она осознала с помощью карьерного консультанта, что овладение компьютером – это не просто модная фишка. У нее тинейджеры дети, и когда ей «продали», так сказать, идею, что ей это поможет не только в профессиональном плане, но и в общении с собственными детьми, она пошла, освоила и была в своей же компании переведена на более интересную работу, не пострадав оттого, что ее профессия умирает. Оксана Галькевич: Да, интересный, кстати, пример. Я прошу прощения, Татьяна Владимировна, просто я вдруг, внезапно во время вашего рассказа поняла, что женщина-то вполне молодая, если у нее дети-тинейджеры, то есть странно, что все-таки она очень долго к этой мысли шла. Константин Чуриков: Я хочу вот зрителям, многие интересуются все-таки этими программами. Я сейчас нахожусь на сайте, как раз «Навыки мудрых», 50+, вот тут указания (можете показать мой компьютер), что, к сожалению, все учебные группы заполнены, так что, если кто хочет и геодезию, и кирпичную кладку, кровельные работы, кстати говоря, в пожилом возрасте рекомендуются, придется подождать. Оксана Галькевич: Ландшафтный дизайн, да. Константин Чуриков: Сейчас у нас есть звонок. Оксана Галькевич: Звонок. Константин Чуриков: Давайте послушаем Михаила. Оксана Галькевич: Михаил из Пскова. Константин Чуриков: Здравствуйте, Михаил. Зритель: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Меня зовут Михаил, Псковская область. Мне 61 год, предпенсионер, осталось полгода до пенсии. Платят копейки, 1,5 тысячи рублей, ответ один: «Денег нет, денег нет, денег нет». Константин Чуриков: Михаил, а за какую работу вам платят 1,5 тысячи рублей? Это что, 1,5 тысячи рублей в месяц? Зритель: Это стою на бирже труда. Оксана Галькевич: А-а-а... Константин Чуриков: А-а-а, понятно. Оксана Галькевич: Понятно, работу не найти. Зритель: Да. И вы знаете, все предпенсионеров, не хотят никто брать, уже после 45 лет говорят. Я нашел работу около 40 тысяч, охрана. Оксана Галькевич: Ага. Константин Чуриков: Так. Зритель: И мне сказали: «Прежде чем пройти, надо 25 тысяч отдать на комиссию». Я говорю: «Дайте мне денег, я устроюсь на работу, комиссия 20–25 тысяч». Опять: «Денег нет, денег нет, денег нет». Оксана Галькевич: Медицинская. Константин Чуриков: Ну да, это при том, что у нас в стране, например, разрабатывается программа социального контракта и, по идее, там органы соцзащиты должны были бы дать Михаилу, предоставить эти 25 тысяч в обмен на обязательство устроиться на работу. Михаил, до этого кем вы работали, до ваших попыток в охрану устроиться? Зритель: Ну, на хороших местах. Константин Чуриков: Ну, например? Зритель: Юрист, по профессии юрист, образование. Константин Чуриков: Юрист, вот так вот: вчера юрист, а сегодня ЧОП, и в тот не берут. Ужас. Михаил, спасибо. Вы знаете, Татьяна Владимировна, вот давайте просто всю статистику, всю картину обозрим. Предпенсионеров сейчас, по данным Пенсионного фонда, предпенсионеров насчитывается в стране 10 миллионов человек, из них работают 40%, 40%. Я понимаю, что, видимо, не все работают, скажем так, легально, кому-то платят в конверте, не все попадают в статистику, но вообще вот эта цифра, 60% безработных предпенсионеров, как вы это объясните, с чем это связано? Татьяна Баскина: Я бы не стала комментировать столь общие цифры и в таком разрезе, потому что именно в таком разрезе я бы сказала, что, во-первых, данных мало, во-вторых, нужно разбираться, что стоит за этим внутри, какова была целевая выборка этого исследования. Но то, что в этой категории много людей, которые по крайней мере официально не трудоустроены, может, конечно, объясняться и картиной действительно объективно дискриминационной, поскольку да, порой работодатели грешат тем, о чем телезритель рассказал, но далеко не все. И вторая вещь: не нужно забывать, что у нас два участника в этих процессах и как себя предпенсионер настроит, какой багаж профессиональный он накопил, так его и будет воспринимать рынок труда. К сожалению, очень распространен феномен, когда человек приходит к консультанту или уже устраиваться на работу в конкретную компанию, и его еще даже не успели о чем-то спросить, даже не собирались дискриминировать, а он буквально с порога заявляет: «Ну, я понимаю, что в силу моего возраста мне особо рассчитывать не на что», – все, он себя позиционировал. Константин Чуриков: Ну да... Татьяна Баскина: Поэтому два участника. И другая ситуация, когда у человека, как любят говорить и шутить, горит глаз, когда он готов объяснить, чем он может быть полезен, и так далее. Константин Чуриков: Татьяна Владимировна... Татьяна Баскина: И вот еще к тому, что говорил вот телезритель, здесь еще очень такая вещь, о которой многие, записываясь вот на эти курсы, забывают, – это то, что, если вы думаете о тотальном переобучении, то есть вообще об освоении новой профессии, многие, увы, хоть и взрослые люди, наши предпенсионеры, не задумываются о том, что таким образом в этой новой профессии вы станете новичком. И прежде чем вы станете профессионалом, вы должны внутренне быть готовы к тому, что вы стажер буквально. Константин Чуриков: Конечно. Татьяна Баскина: И набить шишки. Вот об этом очень многие, к сожалению, не задумываются. Константин Чуриков: То есть мало того, что в возрасте, так еще и неопытный в данной конкретной профессиональной области. Оксана Галькевич: Тут барьер психологический, да. Константин Чуриков: Да. Татьяна Владимировна, вы совершенно правильно говорите, сейчас вот можно показывать уже вторую графику про программы переобучения предпенсионеров. Да, вы говорите, что вот люди должны об этом думать, – конечно, люди должны об этом думать. Но смотрите, у нас сейчас статистика на экране появится, да, уже появляется, а внизу сейчас будет такая маленькая строчка, кто всем этим занимается, – Министерство труда. Вот программы переобучения, 450 тысяч человек нужно переобучить, например, до 2024 года, кстати говоря, держим в уме цифру, что 6 миллионов предпенсионеров безработные, если верить предыдущей статистике, да? И занимается этим официально у нас государство, то есть государство считает, что человека в возрасте, если его переобучить (не дообучить, а переобучить), человек себя найдет на рынке труда. Вот вероятность, как сказать, нахождения себя на рынке труда какая, нулевая, околонулевая, 50 на 50? Оксана Галькевич: Это, кстати, связано с нашей предыдущей темой планирования в экономике. Константин Чуриков: Да, планирование, да-да-да. Татьяна Баскина: Ага, ага. Оксана Галькевич: Насколько реально это все? Татьяна Баскина: Я бы сказала, что здесь вероятность очень индивидуальная, кому-то, может, и повезет, кто-то себя найдет в этих холодильных установках, или в веб-дизайне, или в другой сфере, но вероятность крайне мала, потому что, действительно, есть расхождение между тем, что наверняка из лучших побуждений сконструировали разработчики этой программы, и тем, какова реальная ситуация, реальные устремления людей. Поэтому говорить о том, что это абсолютно бесполезно, тоже нездорово. Но здесь еще перепутана потребность рынка труда и социальная направленность. Мне кажется, основная такая проблема в этой конструкции в том, что позыв, посыл у государства был скорее социальный, а рынок труда – это все-таки не социалкой единой. Оксана Галькевич: Ну, социальный – ну в каком смысле социальный? Знаете, чтобы поддержать человека в трудной ситуации... Татьяна Баскина: Помочь трудоустроить, помочь... Оксана Галькевич: ...занять его время? Там гарантий-то нет никаких. Татьяна Баскина: Получается, что да, получается, что не трудоустройство как таковое стоит, но тогда это хотя бы объясняет, почему не работает программа. Оксана Галькевич: Ну да. Татьяна Баскина: Если бы стояло трудоустройство как цель в конкретной специальности с использованием предыдущего опыта или тотальным переобучением, тогда здесь были бы какие-то другие, наверное, сопоставимые... Ну, например, как гипотеза сопоставление, здесь можно написать программку довольно легко, автоматизировать этот процесс сопоставления прошлого опыта, образования, навыков человека с вот этими потребностями рынка труда. А здесь вот желание как-то позаботиться о людях, ну вот получаются немножко несостыковочки, или даже большие. Константин Чуриков: Татьяна Владимировна, а с точки зрения управленческой (может быть, не к вам вопрос, но все равно просто интересно) вот как правильно тогда наладить, скажем так, разработку подобных систем? Как вот сделать так, чтобы органы власти, которые этим занимаются, как-то проецировали эту ситуацию на себя? Потому что мне, например, хочется их спросить, готовы ли вы (я, кстати, люблю, обожаю людей всех возрастов) стричься у начинающего пожилого, я не знаю, парикмахера в очень хорошем возрасте уже, у которого просто, извините, руки трясутся? Ну вот как бы смысл-то какой? Татьяна Баскина: Ага, ага. На самом деле у нас есть в чем-то похожие наблюдения о том, как к этим задачам подходит бизнес. Потому что на самом деле ситуация в России не уникальна, это вообще сейчас общемировой тренд, он называется upskilling/reskilling, то есть повышение квалификации и переобучение. Просто в каждой стране ситуация индивидуальна. И то, что мы наблюдаем, как бизнес старается решать эти задачи, может быть, пригодится это и государству, – это выяснение того, каковы потребности компаний и каковы ее сильные стороны, что она готова предложить тем профессионалам, которые ей нужны для достижения ее целей, и обязательно параллельно исследование того, чего хотят люди. Если есть несовпадение, то есть компания, например, говорит, что они социально ответственные, у них прекрасная автоматизированная система, они высокотехнологичная компания, а у человека, который ей нужен, на первом месте зарплата и приятная рабочая атмосфера, то имеет место несовпадение. Я бы сказала, что это в чем-то такой сравнительный анализ как раз и похож на то, что мы наблюдаем в разрыве вот этого предложения от государства и того, что происходит с целевой аудиторией. То есть сначала было бы полезно исследовать, что можно сделать для этих людей так, чтобы и государство, и рынок труда, и экономика получили пользу, и люди были бы довольны. Константин Чуриков: Конечно. Спасибо вам большое, Татьяна Владимировна! Татьяна Баскина, зам гендиректора международной компании ANCOR. Сахалин шутит, вот зритель хочет переобучиться на гинеколога. Я думаю, что уже, наверное, поздновато, надо было раньше начинать. Оксана Галькевич: Ну, если вы готовы отдать этому лет 9, то пожалуйста, вперед, сдавайте ЕГЭ, поступайте в медицинский вуз. Константин Чуриков: Надо было в молодые годы, да. Оксана Галькевич: Да. Светлана, Ставропольский край. Светлана, вам слово, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я предпенсионный возраст, в этом году мне 56 в январе исполнилось. В 2019 году меня послали переобучаться на оператора ЭВМ. Я отучилась, в занятости мне сказали: «На данный момент этого места нет». И посылали... Я всю жизнь проработала в торговле, и посылают меня сейчас работать, сеть магазинов, как «Пятерочки», «Магниты», но, извините, до 10–11 вечера. Я пробовала, физически я уже не могу, молодежь смотрит на меня косо. Оксана Галькевич: А со скольких это, Светлана? График-то какой там вообще по времени и по дням? Зритель: График с 8 утра и до 11 вечера. Оксана Галькевич: 5/2? Зритель: Один день выходной. Оксана Галькевич: 6/1? Зритель: Два дня работаешь, один день выходной. Оксана Галькевич: А, два дня работаешь, один выходной... Так, да, тяжелый график, график тяжелый. Зритель: Физически устаю, и молодежь, я вижу... Я стараюсь за ними поспевать, но никак. Константин Чуриков: Немудрено, слушайте. Зритель: Как быть? Пришла я на биржу труда снова, а они мне сказали: «Мы поставим вас, вы будете получать 1,5 тысячи». Но извините, вот коронавирус был, мы болели, что эти 1,5 тысячи? И как мне дожить вот эти месяцы, я не знаю, мне до июня – июля месяца надо. И что это, 1,5 тысячи? Почему нам минималку не платят в таком случае? Как быть нам? Константин Чуриков: Давайте мы сейчас спросим Владимира Рожкова, проректора Академии труда и социальных отношений, профессора, заведующего кафедрой мировой экономики, финансов и страхования. Владимир Дмитриевич, здравствуйте. Владимир Рожков: Да, здравствуйте. Константин Чуриков: Вот вы в былое время, нам рассказали, руководили Департаментом труда и занятости в Москве, да? Владимир Дмитриевич, вот в данном случае... Владимир Рожков: И не только в Москве, еще в Ленинградской области. Константин Чуриков: О, тем более. Смотрите, что рассказывает наша зрительница: предпенсионный возраст, никто ее не хочет вообще трудоустраивать, платят какие-то копейки, ну в смысле дают на бирже труда 1,5 тысячи... Владимир Рожков: Нет, я слышал, слышал этот звонок, да. Ну, мне вообще как бы странно, почему мы тут в эфире будем подменять функции государственной службы занятости. В службе занятости работают весьма квалифицированные специалисты, каждый случай индивидуален, имеет свои особенности, и специалисты службы занятости готовы, учитывая всю специфику случая, индивидуальность ищущего работу, найти решение. Можно же найти решение в области самозанятости, уже подготовленность есть на компьютерных курсах, всегда есть какая-то временная работа, может быть, или даже постоянная. То есть нужно смотреть ситуацию рынка труда, предложения территории по спросу на рабочую силу и индивидуальные особенности. Оксана Галькевич: Владимир Дмитриевич, я прошу прощения, но вот, вы знаете, когда мы обсуждаем работу бирж труда наших с нашими зрителями, я не помню ни одного случая, чтобы люди сказали: «Вы знаете, подошли индивидуально, действительно проанализировали мой опыт, посмотрели, что у нас на рынке труда в нашем регионе, беседовали со мной, мы вместе обсуждали и выбрали в итоге оптимальный вариант». Правда, вот не помню ни одного такого... Константин Чуриков: Присоединяюсь, к сожалению, да, к сожалению. Оксана Галькевич: К сожалению, да. Там, конечно же, работают специалисты, но... Владимир Рожков: Ну, может, нам с вами стоит провести такой эксперимент и зайти в саму службу, поставить ее... ? Оксана Галькевич: Вы знаете, обычно, если телевидение приходит с камерой, там сразу находится правильный специалист. Константин Чуриков: Нет-нет-нет, мы там были, мы там были. Но, понимаете, значит, в Москве мы были, в Москве в принципе все более-менее хорошо, и рынок труда есть развитый... Оксана Галькевич: Рынок есть работы. Константин Чуриков: ...и что это обсуждать, понимаете? А в регионах, и мы снимали такие сюжеты, просто сейчас пленку долго искать, там либо МРОТ, минималка зарплата, либо, соответственно, до свидания, потому что ты пожилой, это я так вкратце, либретто рассказываю. Оксана Галькевич: Ну это правда, это такая суровая действительность. Владимир Дмитриевич, а вот, вы знаете, мы начали с эпизода в Москве о том, что были выделены деньги на переобучение по определенной специальности, но деньги были, так скажем, освоены неправильным, нехорошим, незаконным образом, а переобучение не проведено. Я сейчас даже не об этом случае, а о том, зачем в принципе, может быть, вот так вот выстраивать работу, финансировать некие какие-то программы по переобучению. Может быть, делать это по запросу? Вот есть предпенсионер, человек приходит на ту же биржу труда и говорит: «Вы знаете, я бы хотел переобучиться на такую-то и такую-то специальность». Государство ему говорит: «Молодец, Иван Степанович, сейчас мы найдем вам, государство оплатит обучение, все, сейчас договоримся с университетом, вперед, идите». Может быть, так было бы эффективнее? Владимир Рожков: Такая схема работы тоже есть. Вы знаете, я смотрел вашу программу. Во-первых, я хотел сказать о том, что у вас сегодня фокус на предпенсионерах... Оксана Галькевич: Да. Владимир Рожков: ...но и другие категории населения в нынешних условиях рынка труда нуждаются в адаптации к изменяющему рынку труда. Это и молодежь, вступающая впервые на рынок труда, и уже работающие люди. Просто это связано уже с тем, что стремительно в наше время изменяется характер и содержание труда. Константин Чуриков: Да безусловно. Владимир Дмитриевич, вы нас извините, пожалуйста, просто это понятно, но, вот извините, пожалуйста, это все кажется такими прекрасными общими словами. Но люди сейчас сидят у телевизора, у многих нет работы, вы правы совершенно, как у молодых, так и у пожилых, и с этим надо, как говорится, что-то делать. Давайте мы сейчас обратимся к небольшому видеоисследованию. Наши корреспонденты поинтересовались у жителей Курска, Перми и Рязани, надо ли предпенсионерам переучиваться (мы все-таки сегодня говорим о предпенсионерах). ОПРОС Константин Чуриков: И вдогонку еще звонок давайте послушаем, Владимир Дмитриевич. Оксана Галькевич: Лариса из Саратовской области. Константин Чуриков: Здравствуйте. Зритель: Добрый день. Значит, хотела бы сказать вот о чем. Вот читаю, значит, сейчас бегущей строкой, и люди говорят о том, что в 50–55 лет уже переучиваться бесполезно, трудно, невозможно. Но жизнь сложилась таким образом, что я, будучи в возрасте... Сейчас мне под 70, но, когда мне было 50, я резко сменила вид своей деятельности. Константин Чуриков: Так. Оксана Галькевич: Так. Зритель: То есть я работала в школе, я факультет иностранных языков закончила в университете, а потом я стала заниматься... Ну, поначалу свои вопросы решала юридические, потом помогала родственникам, знакомым, и до сих пор я, в общем-то, нашла свое дело, я занимаюсь, и у меня получается, без ложной скромности скажу, вот. И мне кажется, не нужно бояться в любом возрасте искать новый вид деятельности. Константин Чуриков: Лариса, давайте конкретнее: в каком деле нашла себя когда-то учительница иностранного языка, кем она стала в вашем лице? Зритель: Я стала защищать интересы людей в наших судах, арбитражном, общей юрисдикции и так далее, и тому подобное. Оксана Галькевич: Подождите... Зритель: У меня нет юридического образования. Оксана Галькевич: А как тогда? Зритель: А возможно это было. Сейчас внесли изменения, что я в судах апелляционной и конституционной инстанции не могу представлять интересы людей, а в судах первой инстанции, у мировых судей я их интересы могу представлять. Константин Чуриков: Лариса, какая вы молодец! И у вас работы просто непаханое поле, гарантированная занятость в нашей стране. Оксана Галькевич: Молодец, да, прямо восхищаюсь такими людьми. Спасибо. Зритель: И я считаю, что не нужно... Константин Чуриков: Спасибо, Лариса. Оксана Галькевич: Спасибо большое, что дозвонились. Константин Чуриков: Владимир Дмитриевич, ну вот разные, да, истории, ваш комментарий требуется. Владимир Рожков: Ну, я хотел сказать, кстати, в вашей программе был звонок, когда сказали, что хотят выучиться на врача-гинеколога. В нашей практике было, мы переобучали, но в базе было медицинское образование: был терапевтом, врачом общей практики, мы переобучали на средства службы занятости в стоматолога. Он в дальнейшем приобрел оборудование, где мы ему тоже помогли по организации собственного дела, и открыл свой частный кабинет. Вы понимаете, нужно более оптимистично смотреть. Константин Чуриков: Безусловно. Нет, Владимир Дмитриевич, мы вообще оптимисты, у нас зрители оптимисты, и вот тот, который про гинеколога писал, это была шутка, там человек уже такой, в возрасте, он никогда этим не занимался, просто любопытно, вот. Владимир Рожков: Но я хочу сказать, что если базовое есть медицинское, то можно было даже через службу занятости найти новую специализацию врачебную и на этой основе организовать собственное дело. Вот, кстати, в тех же регионах можно получить профессию через службу занятости и организовать собственное дело, это очень большая опора. Константин Чуриков: Владимир Дмитриевич, мне кажется, и вы понимаете, о чем мы говорим, и, так сказать, наоборот, но мы друг друга не слышим, а также те люди, которые вот на улице выступали, говорили, что это не надо, что переобучать не надо: во-первых, работы нет, во-вторых, зачем меня переобучать, я и так сам себе нормальный специалист. Почему получается так, что вот у людей одно мнение, а у власти другое в данном вопросе? Владимир Рожков: Ну потому что власть понимает, и какая ситуация на рынке труда, и какие трансформации происходят в сфере образования и в сфере того же трудового потенциала, и это совершенно нормальная, сформированная система получения новых профессиональных компетенций для адаптации к условиям рынка труда. Оксана Галькевич: Да. Владимир Дмитриевич, давайте выслушаем, у нас еще звонки. Владимир Рожков: Сотни тысяч людей ежегодно проходят по этим программам и успешно трудоустраиваются. Оксана Галькевич: Ага. Давайте узнаем, насколько успешно трудоустроился или может трудоустроиться Александр из Москвы. Александр, здравствуйте. Зритель: Да, добрый день. Константин Чуриков: Добрый. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Да. Ну, могу говорить? Оксана Галькевич: Да-да. Зритель: Ну смотрите, я в декабре, перед Новым годом прошел обучение по курсу «Осуществление контроля и управления закупками для государственных, муниципальных и корпоративных нужд». Оксана Галькевич: О, так. Зритель: Ну и вот с тех пор я пытаюсь устроиться на работу, и это совершенно бессмысленное занятие, потому что даже там, где на первичной заявке, например, на HeadHunter, на SuperJob или «Работа.ру», неважно, даже если в первичной заявке пишут, что требуется без опыта работы, когда ты начинаешь уже действительно туда звонить или открываешь эту заявку и читаешь подробно, там везде требуется опыт как минимум от 3 лет. Ну и скажите, пожалуйста, как можно в таких условиях устроиться на работу, это первое. И второе. Вот со мной, например, учился молодой парень, ему 27 лет, он юрист по образованию, и он тоже прошел со мной вот это же обучение, получил диплом государственного образца, вот. И вот я только позавчера с ним разговаривал по телефону (не буду называть имя, неважно), он до сих пор тоже не может устроиться на работу. Константин Чуриков: Ну, в одинаковых условиях и предпенсионер, получается, и юноша, скажем так. Зритель: Да. Оксана Галькевич: Молодой человек, да. Константин Чуриков: Александр, а почему решили заняться именно госзакупками? Чем вы до этого занимались в вашей профессиональной жизни? Зритель: Вы знаете, у меня, во-первых, два высших образования, одно техническое, второе гуманитарное, пиар и реклама, РУДН, а первое техническое – это Московский государственный университет леса, вот. А так получилось, вообще по жизни я занимался, в основном я свой бизнес строил, но его постоянно накрывали кризисы. То есть первый кризис, если помните, еще 1989 год, у меня бизнес лопнул, потом, соответственно, 2008 года кризис тоже, сами понимаете, ничего хорошего не принес... Константин Чуриков: Александр, а вот то, что сейчас, получается, вот эти программы переобучения, как бы государство предлагает многим уже таким «предпожилым» людям фактически, да, удариться в бизнес, пойти в самозанятые, в индивидуальные предприниматели, что вы думаете, сейчас удачное для этого время? Зритель: Нет, неудачное, на мой взгляд неудачное, хотя нам и рассказывают, что банки сейчас как бы очень интересные предлагают программы, кредитование и так далее. Но, с одной стороны, конечно, начнем с того, что сейчас рынок очень насыщен... Ну, на мой взгляд, сейчас куда имеет идти смысл, это, наверное, только если в онлайн какой-то, но для этого, соответственно... Константин Чуриков: Да, в нем понимать надо. Спасибо, спасибо, Александр. Зритель: Мне 54 года, я достаточно продвинутый пользователь, я туда не пойду, потому что я понимаю, что я не потяну. Константин Чуриков: Да, спасибо большое за ваш звонок. Оксана Галькевич: Спасибо. Константин Чуриков: Владимир Дмитриевич, что с этим делать? Как примирить суровую реальность с благими, прекрасными намерениями? Если можно коротко. Владимир Рожков: Ну, вообще я хочу сказать, что специалисты по закупкам – это весьма востребованная позиция сегодня в организациях, в государственных организациях, конкурсов, торгов. Спрос действительно есть в ряде целом государственных учреждений и организации, потому что все закупки сейчас идут через торги по 44-му федеральному закону, и специалистов действительно не хватает, я это знаю очень хорошо. Я думаю, что все-таки нужно настойчивее искать, встречаться с работодателями... Константин Чуриков: Да... Оксана Галькевич: Да, спасибо. Владимир Рожков: И я думаю, что с этими компетенциями они должны найти себе работу. Константин Чуриков: Спасибо. Пожелаем всем нам профессионального долголетия. Владимир Рожков у нас был в эфире, проректор Академии труда и социальных отношений, профессор, заведующий кафедрой мировой экономики, финансов и страхования. Через пару минут будет очень интересная тема. Оксана Галькевич: Через пару минут про контрафакт будем говорить.