Ирина Елисеева: К первой переписи населения в Российской империи шли почти 30 лет
https://otr-online.ru/programmy/segodnya-v-rossii/perepis-naseleniya-vremen-24988.html Оксана
Галькевич: Итак, день исторических дат у нас сегодня в
прямом эфире. Начнем с одного весьма, на мой взгляд, любопытного юбилея. В феврале
1897 года была проведена Первая (и так сложилось, что последняя) всеобщая перепись
населения Российской империи. 120 лет исполняется этому событию в этом году.
Константин
Чуриков: Идея провести именно всеобщую перепись населения
принадлежит выдающему русскому ученому Петру Семенову-Тян-Шанскому. От идеи до реализации
прошло 23 года. На сбор информации, обработку данных, их анализ российская
казна – вот так, ни много ни мало – в тех цифрах потратила 7 миллионов рублей.
Деньги по тем временам просто колоссальные!
Оксана
Галькевич: Ну а результаты той переписи, друзья, были опубликованы
– тоже ни много ни мало – в 89 томах. Бесценный совершенно источник информации,
и не только для историков. Там очень много интересного. Вот мы предлагаем сейчас
вам всем вместе обсудить, что называется, статистический портрет Российской империи.
Давай представим нашего гостя.
Константин
Чуриков: У нас в студии – Ирина Елисеева, член-корреспондент
Российской академии наук, заслуженный деятель науки России, доктор экономических
наук. Ирина Ильинична, здравствуйте.
Оксана
Галькевич: Здравствуйте.
Ирина
Елисеева: Добрый день.
Константин
Чуриков: Вы знаете, вот сегодня… У нас, кстати, не так
давно была очередная перепись, сельскохозяйственная перепись была. Ну, мы примерно
представляем технологии, как это происходит и так далее, какой ресурс мобилизуется.
Оксана
Галькевич: Дело привычное и понятное.
Константин
Чуриков: Вот тогда – 120 лет назад – как это было
организовано и какова погрешность той самой переписи?
Ирина
Елисеева: Во-первых, предыстория, ведь к переписи шли
почти 30 лет. Идея переписи, правильно, принадлежит прежде всего Петру Петровичу
Семенову, который еще не был Тян-Шанским. Как вы понимаете, он только в
1906 году получил. И идея пришла с Запада, потому что впервые была создана
международная статистическая организация – Международный статистический конгресс,
который возглавлял Адольф Кетле, бельгийский ученый (кстати, ученик Лапласа, математика
великого). И эта идея обсуждалась на Первом международном статистическом конгрессе
в Брюсселе в 1853 году. И Петр Петрович, который участвовал, он просто загорелся
этой идеей. Когда он вернулся в Россию, он стал непрерывно проводить и нашел поддержку
среди интеллигенции, прежде всего среди Русского географического общества, Вольного
экономического общества и так далее.
Константин
Чуриков: Ирина Ильинична, вот смотрите. Помимо того,
что возник чисто научный интерес, какой прикладной интерес эта информация представляла
тогда? И собственно в каких целях и для чего она была использована уже в дальнейшем
самим государством?
Ирина
Елисеева: Безусловно, практические цели двигали эту идею
и, в конце концов, привели к ее реализации. Какие же цели? Ну, прежде всего, это
фискальные цели. Хотя перепись не должна служить фискальным целям, это должно быть
чистое знание о составе населения, о его численности, о его размещении, но тем не
менее Министерство финансов в первую очередь и Министерство внутренних дел были
заинтересованы. Затем – воинская повинность, потому что готовились изменения воинского
устава, изменения Положения о воинской повинности, которое было принято в
1874 году. Поэтому у всех на слуху была вот эта идея. Наконец, распределение
по сословиям, социальное неравенство как таковое и так далее – это тоже важный был
стимул.
Константин
Чуриков: Ну, что тогда, что сейчас это делалось не просто
так, не ради праздного любопытства.
Оксана
Галькевич: Место приписки, постоянное место жительства.
Ирина
Елисеева: Ну да, безусловно.
Оксана
Галькевич: Там было 14 вопросов, признаков, которые
должны быть в отношении каждого определены. А потом добавилось еще несколько, такие
как воинская повинность. Какие основные, кроме пола, сословия?
Ирина
Елисеева: Вы знаете, конечно, "занятие основное и
побочное" – вот этот вопрос вызвал очень много трудностей. И при шифровке потом,
как отмечали современники, именно этот вопрос… Вот главный критик, можно сказать,
он отмечал, что…
Константин
Чуриков: Сейчас крупно возьмет камера, покажет.
Оксана
Галькевич: "История производства и разработки всеобщей
переписи населения". И какой критик?
Ирина
Елисеева: Да. И он очень критично отмечает, что шифровка
была поручена малоквалифицированным людям, набранным на временную работу, не заинтересованным
профессионально, и поэтому ошибок, мол, пропасть. То есть была потом и критика.
То есть нельзя сказать, что эта перепись так благостно проходила и заслужила только
аплодисменты.
Константин
Чуриков: Ирина Ильинична, сразу из нескольких регионов
от наших зрителей вопрос: "А сколько миллионов населения было в тогдашней Российской
империи?"
Ирина
Елисеева: 129 миллионов 670 тысяч.
Оксана
Галькевич: 129. Это, кстати говоря, не намного меньше,
чем в нынешней России.
Ирина
Елисеева: Ну да.
Оксана
Галькевич: Но тогда площадь все-таки побольше была. Российская
империя – она пообширнее выглядела на карте.
Константин
Чуриков: Мягко говоря.
Ирина
Елисеева: Ну да. Царство Польское отдельно, так сказать.
И конечно, степень изученности населения была разная. И прежде всего 50 губерний,
конечно, имели хоть какое-то предварительное статистическое описание. Были ведь
источники, такие как ревизии, скажем, так называемые народные переписи.
10 ревизий прошло, последняя была в 1858 году. Были списки духовенства,
были списки дворянства и так далее. То есть были какие-то источники, но все они
были разрознены, неполные, неточные, поэтому потребность в переписи настоятельная
была. И Россия заявила, что она способна на это.
Константин
Чуриков: Вот то, о чем мы говорим, – это перепись
1897 года. Давайте немножко вперед прокрутим пленку и перенесемся в
1912 год. Дело в том, что как раз 105 лет назад в петербургском издательстве
"Вестник Знания" вышла книга "Россия в цифрах" (это если укоротить
ее название). По сути, это была первая инфографика, как сейчас говорят, в нашей
стране…
Оксана
Галькевич: Очень интересно, друзья! Вот посмотрите.
Константин
Чуриков: …которая наглядно рассказывала о положении дел
в Российской империи. Вот здесь этнический состав.
Оксана
Галькевич: Вот эта картинка – это сравнительная численность
народов, которые населяли на тот момент нашу страну. В основном это русские. Далее
10%, больше 10% – это турки, татары.
Константин
Чуриков: Через запятую.
Оксана
Галькевич: Да. Следом идут поляки. И финских племен, кстати
говоря… Четвертое место занимают финские племена.
Константин
Чуриков: Вот дальше, если посмотреть…
Оксана
Галькевич: Следующая страничка, давайте перелистнем. Мы
просим наших режиссеров показывать последовательно. Это уже доля народного дохода,
которая в сравнении с другими жителями в разных странах. Вот посмотрите, здесь у
нас есть Австрия, Соединенные Штаты, Англия… Где у нас Россия, Костя?
Константин
Чуриков: Да вот в самом конце, собственно.
Оксана
Галькевич: А, Россия на последнем месте, да.
Константин
Чуриков: Видите, уже больше 100 лет прошло, а принципиально
мало что изменилось.
Оксана
Галькевич: Нет, там на самом деле очень многое поменялось.
Вот следующая страничка, посмотрите, это сословный состав. Вот самая высокая фигурка
– это крестьяне. То есть это просто означает, что крестьян на тот момент было большинство
в нашей стране.
Константин
Чуриков: Это собственно то, к чему, мне кажется, сегодня
тоже в какой-то степени стремимся, чтобы работали на селе.
Оксана
Галькевич: Стремимся, но далековато нам. Потом идут мещане
и инородцы. Вот есть такое даже.
Константин
Чуриков: Еще вот интересная информация, что касается
плотности населения в различных странах. Это на одну квадратную версту, в то время
были версты.
Оксана
Галькевич: Вот эти квадратики, друзья, – это как верста.
Вот посмотрите. Если она сильно заполнена такими точечками, то это означает, что
населенность плотная.
Константин
Чуриков: Ну и что мы видим? Что по плотности населения
Россия находилась в ту пору между Соединенными Штатами и Норвегией (Норвегия в то
время была незаселенная). А вот следующий слайд представляет особенный интерес –
это сравнительная численность крестьянства и служивого сословия. Вот здесь, смотрите,
служивого сословия мало, а крестьян много. Сегодня, наверное, совсем иначе.
Ирина
Елисеева: 85% сельского населения. Так что…
Константин
Чуриков: Немудрено.
Оксана
Галькевич: Доходность различных предприятий. Смотрите,
самым доходным, судя по следующему слайду, занятием на тот момент было производство
хлеба. Далее – скотоводство и прочие отрасли сельского хозяйства. То есть можно
сказать, что сельское хозяйство на тот момент было драйвером российской экономики.
Константин
Чуриков: Кстати говоря, в ту пору уже вовсю добывали
открытым способом, по-моему, нефть добывали и даже какие-то инновационные технологии
по тем временам пытались применять в районе Баку. Но здесь нефти мы не видим как-то.
Оксана
Галькевич: Нефти не видим. Есть горное дело и торгово-промышленные
растения, как здесь обозначено, но все это в общем – самые последние два…
Ирина
Елисеева: Это лён, пенька – промышленные растения.
Оксана
Галькевич: Да-да-да.
Константин
Чуриков: Сегодня уже многие таких слов даже не знают.
Оксана
Галькевич: Перелистывая через слайдик, вот смотрите, следующая
картинка, такая немножко ужасающая – черепа.
Константин
Чуриков: Смертность.
Оксана
Галькевич: Черепа – это смертность. Тут печально, конечно.
Мы в самом центре находимся. Это говорит о том, что смертность в нашей стране на
тот момент была выше, чем в других европейских странах, в других странах мира. Достаточно
высокий показатель.
Константин
Чуриков: Ну, наверное, это можно объяснить низкими все-таки
темпами урбанизации. То есть в сельской местности жили люди, крестьянство, и медицина…
Оксана
Галькевич: Медицина, ее развитие.
Ирина
Елисеева: Развитие медицинской помощи, конечно, было очень
низкое.
Оксана
Галькевич: Любопытен еще один слайд следом… Ребята, давайте
покажем следующий слайд.
Константин
Чуриков: Это сколько потреблял англичанин среднестатистический
(чернорабочий) и наш.
Оксана
Галькевич: Смотрите, это "продуктовая корзина",
иначе говоря. Вот то, что слева, – это то, что потреблял английский рабочий, чернорабочий.
Семья из трех лиц. Бюджет – около 450 рублей в год. А то, что справа, – это
недельное пищевое довольствие слесаря из Нижнего Новгорода.
Константин
Чуриков: Вот наш слесарь из Нижнего Новгорода – он, по
сравнению с англичанином, просто недоедал, недопивал чаю, во-первых.
Оксана
Галькевич: Ну, чаю только разве что. Остальное – все нормально.
Константин
Чуриков: Чаю было меньше, масла меньше, сахара меньше
потреблял. Больше картошки.
Оксана
Галькевич: Между прочим, овощей побольше. Черный хлеб
– у англичан он отсутствует в рационе.
Константин
Чуриков: Кстати, да, у нас было более здоровое питание.
Оксана
Галькевич: Постное масло. Да, все нормально. Вот следующий
слайдик – сравнительная численность населения в различных государствах. Мы на третьем
месте по численности после Китая и Великобритании. Ну, Великобритания на тот момент
тоже выглядела…
Константин
Чуриков: Со всеми колониями.
Оксана
Галькевич: Со всеми колониями. И выглядела несколько иначе.
Но тем не менее, друзья, Соединенные Штаты только следом за нами, мы на третьем
месте.
Константин
Чуриков: Ну, собственно, вот такая картина, такая Россия
в цифрах 1912 года.
Оксана
Галькевич: Здорово изменились мы за это время?
Ирина
Елисеева: Конечно, безусловно. Но все-таки давайте вернемся
к празднику, давайте вернемся к юбилейной дате, потому что это была большая победа
разума над бюрократией, так скажем. Три государя-императора участвовали в дискуссиях.
Начиналось все при Александре II. Затем – Александр III. И наконец, только
Николай II подписал в 1895 году: "Быть посему", – то есть наложил
резолюцию, которая дала "зеленую улицу" уже подготовке к переписи.
Константин
Чуриков: Наверное, даже победа и разума, и бюрократии
одновременно, потому что потом пришлось заполнять много всяких разных бумажек.
У нас есть звонок – Любовь из Петербурга. Приветствуем
вас, здравствуйте.
Зритель:
Здравствуйте. А сохранились ли где-нибудь вот эти переписные листы? Меня интересует
именно Томская губерния. В архиве Томской губернии, к сожалению, этих переписных
листов нет. Их составляли в трех экземплярах, в том числе должны были отправлять
в центр – или в Москву или в Петербург. В петербургском нашем архиве Российской
империи этих переписных листов нет. И работники архива говорят, что их куда-то передали.
Не могли бы вы мне ответить – возможно ли где-то найти экземпляры этих переписных
листов?
Константин
Чуриков: Любовь, очевидно, вы не просто так интересуетесь.
Ищете информацию о своей родословной, да?
Зритель:
Да, да, да.
Константин
Чуриков: Понятно, спасибо.
Оксана
Галькевич: Судьба переписных листов какова?
Ирина
Елисеева: Есть в архиве Росстата. Есть в музее Росстата
тоже переписные листы.
Константин
Чуриков: А обратиться туда можно с такой просьбой?
Ирина
Елисеева: Да. Я думаю, что да, конечно. А почему же нет?
Константин
Чуриков: Дадут?
Оксана
Галькевич: И вот они прямо в полном объеме все сохранены?
Или все-таки уничтожались?
Ирина
Елисеева: Нет, это в архиве, в архиве. Экономический архив,
который в Москве находится.
Оксана
Галькевич: Петербург, кстати, первый город по величине.
Константин
Чуриков: Ирина Ильинична, еще любопытно, помимо самого
опросника, как звучали вопросы, что еще писали переписчики. Потому что знающие люди,
ну, изучавшие то, как это было, например, в Тульской губернии, говорят, что, например,
иной переписчик, условно говоря, писал так: "Глава семьи – Иван Иванов, старый,
пьет много. Можно не учитывать". Там были свои какие-то такие рабочие инструкции,
как дальше с этим материалом работать. Вот это тоже было бы интересно. Вообще что
интересного вы там обнаружили?
Ирина
Елисеева: Вы знаете, ведь страна была, так скажем, все-таки
неразвитая, грамотность низкая, поэтому общение было тяжелым – с точки зрения заполнить
переписной лист. Конечно, все переписные листы заполняли счетчики. Никто самозаполнение,
конечно, даже не практиковал. Скажем, в Петербурге как в столичном городе процент
грамотных мужчин составлял 70%. Женщины – тоже больше половины грамотные.
Оксана
Галькевич: Ну, это столица.
Ирина
Елисеева: В Москве – 56% мужчины грамотных, 52% женщин
грамотных. А в провинции? 13–14% мужчин и 1,5–2% женщин грамотных – то есть вопиющая
неграмотность и бескультурье!
Константин
Чуриков: Чтобы понять, как в ту пору вообще разговаривали,
как говорится, мужики наши, крестьяне, достаточно Григоровича открыть, его повесть
"Деревня". И даже сегодня читаешь и думаешь: что же он сказал-то, в принципе,
что он имел в виду? Чужая душа – потемки.
Ирина
Елисеева: Очень хорошие зарисовки у Лескова, у Николая
Лескова, прекрасные и колоритные.
Оксана
Галькевич: А что за источники вы принесли? Мы видим рядом
с вами…
Ирина
Елисеева: Мы хотели показать ту книгу, которая была сделана
по инициативе Росстата.
Оксана
Галькевич: Покажите.
Ирина
Елисеева: Она была сделана коллективом петербургских ученых-архивистов
по истории переписи населения России. Здесь история первой переписи, ну и предыстория,
то есть как развивались учеты, налаживались учеты населения. И затем советские переписи,
в том числе "репрессированная перепись" 1937 года.
Оксана
Галькевич: Та самая, которая вызывает очень много вопросов
и споров, да?
Ирина
Елисеева: Да, та самая, которая привела к физическому
уничтожению многих статистиков – и в центре, и на местах.
Константин
Чуриков: Ирина Ильинична, вот что касается роста образования,
роста грамотности. Ну, нетрудно предположить, что, наверное, всплеск пришелся уже,
естественно, на советские годы после ликбезов.
Ирина
Елисеева: Конечно.
Константин
Чуриков: Вот когда вы увидели, ваши коллеги увидели этот
прорыв, резкий рост образованных людей со средним образованием, уже с высшим? Когда
это стало заметно?
Ирина
Елисеева: Вы знаете, в послевоенный период, конечно. Первая
перепись населения была ведь не сразу после войны, а только в 1959 году. И
это уже время, когда можно было показать страну действительно, то есть страна встала
после разрухи послевоенной, работали вузы, работали школы, все было как бы, система
образования давала свои плоды. И страна была устремлена в будущее, конечно. Это
было время, подготавливающее оттепель. Это время – конец 50-х годов, начало 60-х
– такое очень интересное время.
Оксана
Галькевич: Ирина Ильинична, а вот с точки зрения… Если
возвращаться опять к Первой (и единственной) переписи Российской империи, насколько
это был все-таки прикладный инструмент, вот это исследование? Это просто легло в
архив как некий источник знаний для социологов того времени, для историков? Я имею
в виду – в экономическом плане. Ведь сейчас это очень важный инструмент для планирования
экономики, распределения ресурсов, понимания, где хорошо, а где плохо.
Ирина
Елисеева: Ну, это вы так говорите. А на мой взгляд, всегда
переписи недоиспользуются. И сейчас недоиспользуются переписи, и тогда, конечно,
тоже. Очень обидно, что эта перепись могла бы использоваться более широко, но наступило
другое время и пришла мировая война. Планировалась Вторая перепись в 1915 году.
Оксана
Галькевич: Вот так даже.
Ирина
Елисеева: И статистики готовили ее.
Оксана
Галькевич: Не смогли провести.
Ирина
Елисеева: Готовился новый инструментарий, новая программа,
это все дискутировалось. И потом пришлось эти планы отложить.
Константин
Чуриков: С другой стороны, в советский период можно себе
представить, для чего использовалась перепись. Плановая экономика – нужно понимать,
сколько здесь трудящихся, сколько там. Условно говоря – куда отправлять сапоги,
а куда отправлять, не знаю, калоши. А в ситуации с Российской империей в тот момент
как это можно было бы, как вы говорите, эффективнее использовать?
Ирина
Елисеева: Так же. То есть вы знаете, сколько у вас детей
благодаря переписи – следовательно, вы можете сделать вывод, сколько нужно школ
построить, чтобы этих детей обучить.
Константин
Чуриков: Для социальной инфраструктуры, как бы сейчас
сказали.
Ирина
Елисеева: Да, для социальной инфраструктуры. Доступность
опять-таки, дороги и прочее, ярмарки.
Оксана
Галькевич: Основные источники пополнения бюджета, например,
да?
Ирина
Елисеева: Да.
Константин
Чуриков: Точки роста. Ну, прежде всего, налоги. Налоги
в армию…
Ирина
Елисеева: Фискальные цели – это всегда, конечно. Естественно,
статистика старались от фискальных целей отойти, но все равно, тем не менее.
Оксана
Галькевич: Ирина Ильинична, но страна-то была большая,
были и труднодоступные районы, населенные пункты.
Ирина
Елисеева: Как и сейчас, как и сейчас.
Оксана
Галькевич: Как и сейчас, да. Но сейчас мы понимаем, что
государство может все-таки обеспечить доступ счетчиков (как говорят о людях, которые
работают) в такие труднодоступные места, определенным образом организуется работа,
есть алгоритмы. А тогда как это делалось?
Константин
Чуриков: В далекие улусы Якутии как они добирались?
Оксана
Галькевич: Все-таки в каких-то более или менее населенных
городах и селах проходила работа?
Ирина
Елисеева: А тогда, вы знаете, интеллигенция, которая хотела
служить народу искренне, она и пошла в переписчики. Учителя, студены, особенно студенты,
выгнанные из учебных заведений, марксисты, – все они составили команды счетчиков.
Конечно, счетчиков не хватало. Конечно, приходилось использовать урядников, полицейских
и так далее в качестве счетчиков. Но общий настрой был – служение народу, служение
идее. И поэтому этот настрой как бы возобладал и привел все-таки к успеху дела.
Хотя вот критик, о котором я вам говорила, он
отмечает оторванность бюрократического аппарата переписи от народа; работа с народом
должна была быть проведена гораздо большая, в гораздо большем объеме. Должны быть
вот эти лубочные брошюрки, какие-то афишки…
Константин
Чуриков: Понятным языком написанные.
Оксана
Галькевич: Наглядные материалы такие.
Ирина
Елисеева: Да-да-да, чтобы они предшествовали переписи.
Люди столкнулись с этим сразу, внезапно. Почему и было противодействие. Скажем,
бланки были: "А", "Б", "В", "Г". "А"
– считали, что "ад", "адский". "Нет, ты меня не пиши в
"А"! Ты меня пиши в "Б", это Божий бланк!" Хотя все просто:
крестьянское население, некрестьянское, городское и инородцы. То есть бланки были
практически по содержанию близкие друг другу. И никакого, так сказать, злого умысла
в этих бланках, безусловно, не было.
Константин
Чуриков: Вот мы сегодня постоянно говорим о демографии,
о том, что нам нужен естественный прирост населения. А сколько… Ну, может быть,
навскидку назовете. Сколько детей в ту пору (возьмем крестьянское сословие) в крестьянских
семьях в среднем было – вот тогда, 120 лет назад?
Ирина
Елисеева: Четыре ребенка.
Константин
Чуриков: Четыре – это минимум, да? Средняя цифра?
Оксана
Галькевич: Наверное, это минимум.
Ирина
Елисеева: Средняя. О средней мы говорим.
Константин
Чуриков: Это с учетом того, что еще была смертность?
Ирина
Елисеева: Ну да. Так смертность была же колоссальная,
детская смертность.
Константин
Чуриков: Вы знаете, тут многие наши зрители интересуются
– ну, видимо, копаются в родословных, ищут великих предков. Вот праправнук из Краснодарского
края интересуется, ищет князя Яценковского. Беларусь тоже переписывали? И где найти
сегодня эти данные? И тот же самый вопрос еще, аналогичный – по Чечне, кстати говоря,
тоже ищут информацию. Это все в архиве Росстата?
Ирина
Елисеева: Да, все в экономических архивах в Москве. Все
документы Росстата были перевезены из Петрограда. Когда после революции переехали
властные все органы в Москву, то, соответственно, и архив был в значительной степени
перевезен сюда, так что сконцентрирован в Москве.
Оксана
Галькевич: Не переписывали только, по-моему, Финляндию,
да?
Ирина
Елисеева: Там только российское население, которое подлежало
переписи. А финны, финское население…
Оксана
Галькевич: Ирина Ильинична, но это все-таки ведь был не
первый опыт проведения? Ну, такой масштабный, конечно, первый, наверное, в стране,
но не первый…
Ирина
Елисеева: Ну, я уже сказала, что было 10 ревизий,
предшествовало 10 ревизий.
Оксана
Галькевич: Переписывали в некоторых городах, в некоторых
губерниях отдельных. И такой опыт был местной переписи, да?
Ирина
Елисеева: Местные переписи, да-да-да. То есть Всеобщей
переписи Российской империи предшествовало очень много вот этих локальных местных
переписей – и в Петербурге, и в Харькове, и в Москве. Вы же знаете, что в Москве,
в Хамовниках Лев Николаевич Толстой ходил как переписчик, причем выбирал именно
дома терпимости, то есть сочетал работу переписчика с воспитательной еще работой.
Константин
Чуриков: Вот спрашивают из Омской области: "А как
быть с Чичиковыми, с "мертвыми душами" вообще?" Кстати говоря, если
копать в эту сторону…
Ирина
Елисеева: Ну, не без этого, конечно. Скажем, дворянские
списки, которые составлялись, – это, конечно, не перепись, но это материалы, на
которые долгое время, так скажем, власти опирались. Там если человек и скончался,
он мог оставаться в этом списке. И так далее. То есть не без этого, "мертвые
души" были.
Константин
Чуриков: Или как я говорил: "Иван Иванович много
пьет, скоро умрет – не учитываем". Один пишем, два в уме.
Оксана
Галькевич: Ну что же, спасибо.
Константин
Чуриков: Спасибо.
Оксана
Галькевич: Спасибо. Друзья, мы говорили о юбилее Первой
всероссийской… всесоюзной…
Константин
Чуриков: Тогда еще всероссийской. Всеимперской!
Оксана
Галькевич: …всероссийской переписи населения Российской
империи.
Ирина
Елисеева: Мы хотим от Росстата подарить вашей студии
эту книгу.
Константин
Чуриков: Ой, спасибо большое!
Оксана
Галькевич: Спасибо огромное! Замечательно! Спасибо.
Константин
Чуриков: Мы положим это в ньюсруме, будем изучать и
обращаться. А программа "ОТРажение" вернется к вам ровно через
2 минуты. Не переключайтесь.