Виталий Млечин: На федеральном уровне нужно выработать единый подход к оценке износа жилых домов. Об этом заявила вице-спикер Совета Федерации Галина Карелова. По ее мнению, сейчас цитата: «Изъятие жилых домов с физическим износом на основе субъективных оценок может привести к ущемлению имущественных прав граждан» – конец цитаты. Ксения Сакурова: Сейчас в регионах используются разные показатели состояния домов. Как, например, в Белгородской и Тамбовской областях в качестве такого критерия закреплен физический износ здания свыше 50%, в Мордовии – более чем 70%. Карелова также рассказала, что только в четырех регионах гражданам при переселении предоставляется отдельная квартира взамен комнаты в коммуналке, это Пермский край, Московская, Нижегородская и Свердловская области. Виталий Млечин: Так какими все-таки должны быть федеральные критерии износа жилья и можно ли решить проблему раз и навсегда. Давайте обсуждать. 8 800 222 00 14 – бесплатный телефон прямого эфира, 5445 – бесплатный номер для ваших SMS-сообщений. С нам на прямой связи Андрей Костянов, заместитель исполнительного директора компании «ЖКХ контроль». Здравствуйте. Ксения Сакурова: Здравствуйте Андрей Костянов: Да, здравствуйте. Ксения Сакурова: Андрей Викторович, скажите, пожалуйста, все-таки вот этот самый единый федеральный стандарт, он будет каким, как вы считаете? Какие основные критерии там должны быть прописаны? Андрей Костянов: Слушайте, на самом деле тут, наверное, вопрос больше к строителям и к проектировщикам, они вам получше подскажут, на что в первую очередь обращать внимание при формировании неких правил по отнесению домов к категории «аварийный» или к категории «домов с угрозой обрушения». Тут единственное, конечно, – единые стандарты нужны. Но, как всегда я люблю говорить, нет черного и белого. Потому что даже те цифры, которые у вас были в инфографике, о том, что в каких-то субъектах дома признаются аварийными при износе 50%, при износе 70%, хотя в основном в жилищном кодексе, конечно, фигурирует цифра 70%. Но, тем не менее, почему это происходит, потому что у субъекта есть финансовая возможность решать вопросы, связанные с переселением, с предоставлением жилья по договорам социального найма и так далее. Потому что сейчас у нас с вами действует программа переселения из аварийного жилья, и переселяются те дома, которые были признаны аварийными на 1 января 2017 года. Пока следующего продолжения программы нет, то есть нет документов, и мы не знаем, что будет с теми домами, которые признаются аварийными после 1 января 2017 года, вернее, мы знаем, потому что у нас с вами есть статья 32.10 Жилищного кодекса, которая нам говорит о том, что, когда наш дом признан аварийным, соответственно, мы должны принять решение о его реконструкции, сносе или забрать выкупную цену, которую нам предложит муниципалитет за это жилье. Ксения Сакурова: Ну, вот, давайте мы на какие-то реальные примеры посмотрим. Виталий Млечин: Да, именно. Ксения Сакурова: Вот, например, аварийный дом из города Шахты в Ростовской области, где люди пытаются добиться расселения, но пока, увы, без особого успеха. Дмитрий Андреянов: У жильцов дома на улице Благотворной появился повод собраться вместе. Подписывают очередные заявления в прокуратуру и МинЖКХ. Кто-то из соседей уже не выдерживает: на время уезжает к родственникам или снимает квартиру. – Потому что жить там невозможно. У меня бабушка, 86 лет, и я боюсь за ее здоровье. Мало того, что холодно, сквозит со всех щелей же. Мы и запенивали, пена вся вышла на улицу, потому что сквозные эти дырки. – Треск по ночам, как вот, как будто, прислушиваешься, что же там трещит, а это трещит, у меня, допустим, на кухне дыра от потолка и до пола, и в комнате так же, оба угла. Дмитрий Андреянов: В двухэтажном доме 18 квартир. Аварийным его признали 2,5 года назад. Расселить людей власти обещают не раньше 2023 года, и то, если дом будет не просто в аварийном состоянии со всеми показателями катастрофического износа, а с угрозой для жизни жильцов. – Нам дали ответ такой: «У вас нет документа, чтобы было указано, что дом аварийный с обрушением». Заставляют нас делать еще эту независимую экспертизу. Но мы же платили уже деньги, мы нанимали экспертизу, они приехали, поставили – износ 78%. «Ну, раз не хотите, обращайтесь в прокуратуру». Обратились, в прокуратуре сказали: «Предоставьте нам документ, что ваш дом с обрушением». Дмитрий Андреянов: Еще один вариант – подождать, пока дом окончательно не рухнет, тогда, в режиме ЧС, людей расселят оперативно. Дмитрий Андреянов, Вячеслав Прудников. Шахты. ОТР. Виталий Млечин: Слушайте, ну, если вот это 78% износ, то какой же… то есть 100% – это когда от дома уже вообще ничего не осталось. Ксения Сакурова: Да, и этого недостаточно. Виталий Млечин: Так получается? Андрей Костянов: Ну, смотрите, на самом деле им же никто не отказывает в переселении, то есть есть какая-то региональная программа, которая также занимается переселением из аварийных домов, которые признаны аварийными после 1 января 2017 года. Потому что они говорят, два года назад был признан аварийным, действительно, это не повод заниматься отселением сразу. Отселяют сразу и то в маневренное жилье, и то по социальной норме представления, которая, по-моему, составляет у нас в районе 6 кв.м. на человека, только в том случае, если есть угроза обрушения, в какие-то очень короткие сжатые сроки, ну, потому что это, действительно, непосредственная угроза жизни. Что касается технической экспертизы. Да, безусловно, у нас межведомственная комиссия, МВК, так называемая, которая собирается в органе местного самоуправления и состоит там из ряда ведомств, они действительно принимают свое решение только на основании технической экспертизы. Соответственно, конечно, ее должны заказывать собственники. Единственное тут я бы только мог посоветовать, что если в доме есть муниципальное жилье, не надо забывать о том, что на эту техническую экспертизу, грубо говоря, скидываться должен в том числе и муниципалитет, потому что это его собственность, и он должен пропорционально площади, которой он владеет, также участвовать в жизни дома, что зачастую муниципалитеты забывают. Ксения Сакурова: Андрей Викторович, я бы хотела вернуться к тому, что вы уже сказали, что нет черного и белого, поэтому четкие критерии устанавливать сложно. Вот есть какие-то объективные моменты, вот у людей такая щель или трещина (я не знаю, как это правильно назвать), что видно улицу, например, или оттуда дует, обрушиваются потолки, какие-то проблемы с лестничными пролетами. Ну, разве это не объективные причины для того, чтобы признать дом аварийным? Андрей Костянов: Слушайте, ну, с одной стороны, кажется, что да, с другой стороны, возможно, нет. Потому что, например, те же самые рушатся перекрытия на потолке, да, и отваливается штукатурка – не факт, что это вина… то есть не факт, что это износ конструкции дома, да, возможно, кто-то решил поставить рояль этажом выше, да, условно говоря, понятно, что я утрирую, но, тем не менее, вот именно для этого экспертиза и проводится, чтобы оценить, а почему эта трещина появилась. Возможно, из-за неправильной эксплуатации дома, возможно, там систему отопления разморозили, и тогда уже там ответственный должен быть совершенно другой, там должна быть управляющая организация, ресурсоснабжающая организация, которая несвоевременно подала тепло, из-за этого разморозилась система, из-за этого, из-за резкого перепада температур, там, я не знаю, разошлись, грубо говоря, межпанельные швы или панели как-то сыграли. С другой стороны, как себя эта трещина ведет. Возможно, была какая-то сейсмическая активность, и эта трещина дальше не идет, для этого ставятся специальные маячки, и наблюдают, расширяется трещина или нет. Ксения Сакурова: Подождите, Андрей Викторович, как бы она себя ни вела, она уже есть. Но это явно не на пользу дому. Андрей Костянов: Безусловно. Я с вами абсолютно согласен. Это, мало того, что это дискомфорт для граждан, это опасно и так далее. Но, трещину можно устранять разными способами, и даже сквозную, возможно, это просто усиление фасада. И тогда собственники на общем собрании принимают решение о том, что они будут проводить либо в рамках капитального ремонта фасада, либо как-то дополнительно собирать денежные средства и укреплять свой фасад. Если же есть заключение технической экспертизы, что невозможно это починить, ну, конечно, тогда степень износа дома повышается, и, возможно, там существует угроза обрушения, тогда мы вступаем на вот это поле, когда начинают работать механизмы по переселению. Ксения Сакурова: Давайте послушаем зрителей. Виталий Млечин: Ольга из Владимирской области. Здравствуйте, Ольга. Зритель: Добрый день. Виталий Млечин: Добрый день. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Виталий Млечин: Вы в эфире, говорите, пожалуйста. Зритель: Я хочу сказать. Да-да-да. Я из города Струнино Владимирской области. Наш дом готовят к расселению. Виталий Млечин: Так. Зритель: Он аварийный. А этот дом у нас – общежитие, в одной комнате прописано пять человек. Трое детей, трое моих детей – я пенсионерка – трое моих детей, двое внуков. И вот у каждого моего ребенка, вот две дочери и сын, у них каждого своя семья, а комната одна, 17 метров. Виталий Млечин: Так. Ксения Сакурова: Так. Зритель: И вот что нам должны предоставить? Это муниципальная комната. Виталий Млечин: А вам не говорят власти, что должны предоставить? Зритель: Нам говорят, что нам дадут такое же жилье, точно такое же. И точно такой же метраж на всех. Но у каждой моей… вот у старшей дочери пятеро детей, у второй дочери пятеро детей, у сына пятеро детей. И я. И что нам на 20 человек одну комнату дадут? Виталий Млечин: Так, погодите, а сейчас вы как живете? Ксения Сакурова: Сейчас-то, да. Виталий Млечин: Сейчас вы все живете в этой комнате? Зритель: Двое моих детей живут, снимают жилье, а старшую дочь отселили в… как это называется… резервный фонд, вот этот вот. Виталий Млечин: Понятно, хорошо. Ксения Сакурова: Да, понятно. Виталий Млечин: Вопрос понятен. Андрей Викторович, а как рассчитывается, вот если муниципальное жилье, может ли наша зрительница рассчитывать, что им дадут побольше, чем одну комнату? Андрей Костянов: Смотрите, значит, ситуация такая, что, если они попали в региональную программу переселения, которая идет с софинансированием Фонда содействия реформированию ЖКХ, то там правила совершенно точные, предоставляют метр в метр для собственников. То есть, фактически, муниципалитет строит для себя площади, в которые потом переселяет тех людей, которые живут по договору социального найма в этих аварийных домах. Значит, слушательнице, телезрительнице надо ставить вопрос о том, что ей необходимо улучшить жилищные условия, встать в очередь и ожидать также по договору социального найма… Ксения Сакурова: Андрей Викторович? Виталий Млечин: Техника сегодня подводит. Андрей Викторович? Ксения Сакурова: Да, мы слышим вас, да, продолжайте. Андрей Костянов: Значит, соответственно, ей нужно написать заявление в центре социальной защиты, если у них нет другого какого-то имущества, другой жилой площади, они являются малоимущими, они могут встать на учет как нуждающиеся, встать в очередь и в общем порядке ожидать улучшения жилищных условий – только так. Если же это региональная программа по переселению, которая действует в субъекте, то, соответственно, надо смотреть правила этой региональной программы. Ксения Сакурова: Спасибо большое. Виталий Млечин: Спасибо, Андрей Костянов был с нами на прямой связи, заместитель исполнительного директора компании «ЖКХ контроль». Сейчас поговорим с Борисом из Москвы. Борис, здравствуйте. Зритель: Добрый день, да. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Зритель: Меня зовут Борис Гурылев, муниципальный депутат района Зюзино города Москвы. Виталий Млечин: Так, очень приятно. Зритель: Хотел бы, взаимно, хотел бы привести пример города нашего, где, казалось бы, есть и программа реновации, и распланированы все сроки переселения, и, казалось бы, должно учитываться техническое состояние сносимых домов при определении очередности. Но вот пример, квартал 14 района Зюзино, где остались последние в городе 10 домов серии II-07-19 – это экспериментальная серия начала 1960-х годов, в ужасном состоянии. Это состояние, у нас 1998 год по техпаспортам, износ домов был уже 50%, каких-то инженерных систем – 60%. И, несмотря на это, и, несмотря на то, что еще с 2007 года эти дома уже были в различных еще Лужковских программа реновации, город растягивает переселение этих домов на 10 лет при том что, например, состояние фасадов, то есть фасады реально, в прямом смысле, дырявые. Я как муниципальный депутат писал обращение в мэрию, где мы довольно подробно обосновывали ужасное техническое состояние домов на грани с их аварийностью, в ответ получили: «Будьте спокойны, все очередности рассчитаны с учетом градостроительной документации». Сыпят прочими умными терминами, не обращая никакого внимания на техническое состояние домов, в связи с чем у нас сложилось убеждение, что в городе далеко не всегда учитывают именно техническое, самое главное, и именно учет технического состояния домов предусмотрен в программе, так называемой программе реновации, которая была после 2017 года принята, когда одобрена вот эта новая программа в Москве была Путиным. Тем не менее, вот происходят такие истории. Ксения Сакурова: Борис, буквально коротко вопрос: а если независимая экспертиза, а потом в прокуратуру? Зритель: Ну, вы знаете, мы уже на грани этого варианта, мы собираем подписи, уведомляем о готовности независимой экспертизы провести, и, наверное, да, это уже следующий шаг. Виталий Млечин: Спасибо большое. Ксения Сакурова: Спасибо большое. Виталий Млечин: …что позвонили, рассказали, интересно очень… Ксения Сакурова: Ну, вот, кстати говоря… Виталий Млечин: …узнать, что и в Москве такое происходит. Вот наши зрители пишут. Ксения Сакурова: Да, в тему, из Москвы как раз. «В Москве в программу реновации включили не аварийные и ветхие, а добротные и комфортные сталинские пятиэтажки, которые по существу нужно было объявить архитектурным наследием и особым охранным статусом». Как мы видим, действительно какой-то единой системы даже для столицы, почему-то, не существует. Виталий Млечин: Столица очень большая, да, как целая область теперь. А с нами на прямой связи Павел Склянчук, эксперт тематической площадки ОНФ «Жилье и городская среда». Павел Дмитриевич, здравствуйте. Ксения Сакурова: Здравствуйте. Павел Склянчук: Здравствуйте. Виталий Млечин: Скажите, пожалуйста, давайте вернемся к тому, с чего мы начали, что предлагается создать единый федеральный стандарт подхода к износу жилья, к его оценке. Если он все-таки будет создан, и он, скажем, например, будет более жесткий, чем то, что сейчас использует большинство регионов, то есть будет установлен более жесткий порог для расселения. Но это же не решит проблему нехватки финансов в регионах. Сейчас же, наверное, в это все упирается? Регионы должны расселить дом, а денег нет. Вот как эту главную проблему решить и можно ли вообще ее решить? Павел Склянчук: Я хотел бы заметить, что разговор немножко ушел не туда. Вот совещание Совета Федерации на самом деле было посвящено реализации закона о комплексном развитии территории. Это новый правовой механизм, который был принят в прошлом году Госдумой. Программы же по расселению аварийного жилья у нас реализуются с 2008-го года, уже несколько этапов прошло, более миллиона человек переселились в новые дома. И тот вопрос, который сенаторов и вице-спикера беспокоил, он касался того, что регионам дали полномочия по включению в земельные участки, которые формируются под как раз задачи комплексного развития территории, то есть застройки домов, которые еще… капитальных сооружений, которые находятся в нормальном состоянии. И как раз обращалось внимание на то, что сегодня вот эта граница плавающая. И федеральный центр задумывается все-таки о том, чтобы установить единый стандарт. Ну, а если говорить о глобальной проблеме изношенности жилищного фонда, у нас президент еще в мае 2018 года поставил задачу – это в нацпроекте закреплено – чтобы у нас сносилось аварийного жилья больше, чем признается таковым. К сожалению, пока на такие темпы не удается выйти, хотя регионы демонстрируют сегодня опережающую реализацию программы, и финансирование из федерального бюджета уже 95% составляет, то есть за счет федерального бюджета сносится и строится, самое главное, большое количество домов. Ведь в чем проблема? Не в том, чтобы взять экскаватор и разрушить эти деревяшки, бараки, трущобы. Проблема в том, чтобы построить жилье, в котором выкупить часть квартир и использовать для вот таких нужд, потому что у нас очередников на самом деле больше, чем только жильцов аварийного фонда. И это, конечно, системная проблема. Поэтому мы вот в общероссийском народном фронте проводили мониторинг и выяснили, что у нас в 812 городах практически не строится нового жилья, отсюда недоступные льготные ипотеки, недоступна возможность переезда из более старого жилого фонда в новый. И, конечно, это такая глобальная проблема строительного комплекса нашей страны, плюс есть особенности строительства в суровых климатических условиях, например, в Арктике. Сегодня специальная госкомиссия вырабатывает стандарты благоустройства, ну, например, чтобы в таких домах новых не строили многоэтажки с балконами, потому что балконы создают дополнительные теплопотери, и там как бы каждый градус тепла дается с трудом через выработку тепловой энергии. Поэтому большая проблема и, конечно, нужно еще сильно над ней работать. Ксения Сакурова: Давайте послушаем еще зрителей. Роман из Свердловской области с нами на связи. Роман, здравствуйте. Виталий Млечин: Здравствуйте, Роман. Зритель: Здравствуйте. У меня вот, понимаете, такая ситуация. Я находился в местах лишения свободы. Дом деревянный, он является в аварийном состоянии с 2014 года. Я освободился год назад, меня заселили в этот дом. Ходил в администрацию, везде решал вопросы, жильцов уже давно из него расселили. Наркоманы там все отопление срезали, все трубы, все порастащили. Виталий Млечин: Ух ты. Зритель: Света не было. Администрация ничего не предпринимала. С грехом пополам, я в феврале месяце где-то неделю жил без света, потом все-таки добился, чтобы электро… ну, свет мне подключили, электроэнергию. Виталий Млечин: Угу. Зритель: Сейчас живу со светом, без отопления, в квартире всего 20 градусов. Обогреватель, ничего не могу включить, потому что проводка старая. Виталий Млечин: Угу. Зритель: Печи все повырваны, дверки все убраны, плиты тоже, кирпичи все развалены, печь тоже в аварийном состоянии. Пожарники не дают ее топить. Вот что мне делать? Куда обращаться? Ксения Сакурова: Роман, вы там живете по договору социального найма, то есть это муниципальное жилье? Зритель: Нет. Они ссылаются, что квартира в частной собственности, но она записана на матушку у меня. У меня матушка хозяйка, а я просто там как бы прописан. Ксения Сакурова: То есть это и раньше была квартира вашей матери? Зритель: Да, я 20 лет уже зарегистрирован в данной квартире, проживаю. Ксения Сакурова: Все понятно, да. Да, спасибо. Виталий Млечин: Спасибо. Ксения Сакурова: Павел Дмитриевич, что можно посоветовать? Павел Склянчук: Ну, можно посоветовать Роману найти оплачиваемую работу, взять матушку и обеспечить ей уход и самому начать зарабатывать на приобретение нового жилья. Потому что, к сожалению, мы не в силах за счет бюджета, за счет других граждан оплачивать только на основании того, что когда-то это жилье было приватизировано. Виталий Млечин: Нет, ну погодите, если там других жильцов уже расселили из этого дома. Ксения Сакурова: Да, если уже там срезано отопление и дом долгое время стоял даже… Павел Склянчук: Ну, поскольку дом не был снесен фактически, и это мы тоже понимаем, дополнительный источник бюджетных средств, означает, что там были вот те самые частичные обрушения и граждан в режиме ЧС переселили в маневренный фонд и поэтому дом пока еще стоит. То что, конечно, есть у нас в конституции гарантированная неприкосновенность частной собственности, поэтому пока последний жилец там проживает, у нас не могут его снести без его добровольного согласия. А человек, как я понимаю, не намеревается оттуда никак переезжать никуда. Ксения Сакурова: Так ему, я так понимаю, и не предлагают никуда переезжать. То есть ему предлагают там и оставаться, если мы правильно поняли Романа. Павел Склянчук: Ну, вот на первый взгляд выглядит, что что-то не договаривает зритель, не понятна позиция муниципалитета. Если там человек, я не знаю кто, если ему… он только там зарегистрирован, то его маме, значит, было предоставлено как собственнику жилье, поэтому тут надо разбираться. И, знаете, предыдущий эксперт, коллега, говорил, что не все так бывает однозначно. Конечно, не в рояле дело, но история состоит в том, что столько много жизненных ситуаций. К сожалению, менталитет, связанный с тем, что государство бесплатно раздает квартиры, который вот в советское время долго укоренялся, пока еще остается сильным. Вместе с тем, у нас сегодня, уже в 2021 году, мы понимаем, что нужны другие подходы. И нужно переселять и помогать тем гражданам, которые не специально прописываются в таких полуаварийных домах, рассчитывая получить жилье потом впоследствии новое, а помогать тем, кто пытается улучшить свои жилищные условия и помогать в порядке 50 на 50. Ксения Сакурова: Понятно. Виталий Млечин: Вопрос из Самарской области: «Мой дом был признан ветхим в 43-й год постройки. Снос до 2017 года. А сейчас переставили на капремонт в 2025 году. Вот такие метаморфозы – это законно?» Павел Склянчук: А вот мы, к сожалению, выявляем такие случаи и стараемся всячески это пресекать через общественный контроль, через наших региональных лидеров народного фронта. Потому что это глупость несусветная, когда дом уже в предаварийном состоянии, и что, сейчас его отремонтируют капитально, потратят кучу средств, а потом через год-два он все равно уже будет признан аварийным. Поэтому вот такие переходы и перебрасывания из одной программы в другую не должны происходить. Конечно, у нас есть проблема, что сейчас при составлении программ капремонта, технический учет не проводится и размер износа производится на основании заключения комиссии. И часто это просто визуальные осмотры. Если бы у нас были технические паспорта домов, мы бы знали каков срок эксплуатации строительных материалов, брали бы, замеры проводили несущих конструкций, то есть балки, насколько они сгнили. Там действительно бывают какие-то деревянные даже конструкции, которые служат дольше, чем это предполагалось при строительстве, поэтому здесь куча технических нюансов. В целом государственная политика все-таки помогает тому, чтобы люди улучшали свои жилищные условия, правда это пока недостаточными темпами, и хочется, чтобы это делалось быстрее, в том числе через закон о комплексном развитии территории с которого мы начали. Ксения Сакурова: Спасибо большое. Виталий Млечин: Спасибо. Ксения Сакурова: Павел Склянчук, эксперт тематической площадки ОНФ «Жилье и городская среда» был с нами на связи. Очень разные мнения у наших зрителей, почитаем несколько сообщений. Виталий Млечин: Угу. Ксения Сакурова: Тульская область: «Зачем вообще принимали законы о расселении ветхого жилья, если я живу в общежитии или на съемной квартире, должна купить квартиру, а почему они не покупают, а ждут от государства?». Архангельская область, Северодвинск: «Переселяют только тогда, когда дом сходит со свай, деревяшки перекошены, холод такой, что в трубах вода замерзает». И очень интересное мнение из Москвы: «Покажите гетто в США для сравнения, там все еще хуже». Виталий Млечин: Да, там тоже все очень непросто. Сейчас прервемся, потом будем говорить о домашних животных. Не уходите.