Ольга Арсланова: Давайте вот о чем поговорим сегодня – сегодня будем говорить об автомобилях и автомобилистах. Петр Кузнецов: Москва стала первым регионом (с этого начнем, с этой темы), где появится запрет, ну, скорее всего, на въезд неэкологичных автомобилей в определенные районы. Эти районы пока не называются, но известно, что контролировать проезд будут камеры. Очень много нюансов, вопросов. То есть, если машина ниже «Евро-4», будете платить 500 рублей. Ольга Арсланова: Ну а если говорить о такой привычной для нас практике, то, скорее всего, сначала все начнется с центра, а потом этих районов будет становиться все больше и больше. Вероятно, в какой-то момент будет касаться запрет всего города. Петр Кузнецов: Как всегда, пилотный эксперимент – Москва. И, как всегда, в Москве пилотный эксперимент – это центр. Ольга Арсланова: А дальше – следующие регионы. Кстати, о дорожных штрафах. Их количество в 2018 году выросло на 17%, превысив отметку в 130 миллионов. Это следует из данных МВД, которые вот недавно стали известны. Самое распространенное нарушение – вполне ожидаемо – превышение скорости. Вот об этом будем говорить. Петр Кузнецов: Все это обсудим в рубрике «Личное мнение». И сегодня это личное мнение Петра Шкуматова, координатора движения «Общество синих ведерок». Петр, приветствуем! Петр Шкуматов: Петр, приветствую. Ольга, привет. Ольга Арсланова: Добрый вечер, здравствуйте. Ну что же… Петр Шкуматов: Вы загадали желание? Ольга Арсланова: Можно, да. Буду загадывать. Петр Кузнецов: Чтобы штрафов было меньше. Петр Шкуматов: Чтобы штрафов было меньше? Ольга Арсланова: А меня это мало волнует, машины-то у меня больше нет, поэтому я могу только посочувствовать, уважаемые коллеги-автомобилисты. Петр Кузнецов: Хотя, кстати, ты здорово сделала в свое время, избавившись от машины, потому что она явно не входила в новые нормативы, которые собираются ввести в Москве. Ольга Арсланова: А чего это? Петр Кузнецов: Нет, ну она ниже «Евро-5» наверняка была. Ольга Арсланова: Нет, она была в «Евро-5». Петр Кузнецов: Судя по тому, что я видел, ниже «Евро-5». Ольга Арсланова: Давай оставим эту тему, Петр, и поговорим о других автомобилях, которые, скорее всего, не будут допущены в скором времени в некоторые районы Москвы. Что это за автомобили, кстати? Каких автомобилей это касается? Петр Шкуматов: Мне кажется, вопрос должен был звучать по-другому. Петр Кузнецов: Сколько этих автомобилей? Нет? Ольга Арсланова: Нет, какие? Интересно. Петр Шкуматов: Нет-нет-нет. Не какие это автомобили, а какие это зоны? Потому что… Ольга Арсланова: А это неизвестно пока. Петр Шкуматов: Ну, пока неизвестно. Петр Кузнецов: Самое интересное. Петр Шкуматов: Но самое интересное… Ольга Арсланова: Нет, важно, кого будут дискриминировать. Петр Шкуматов: Вот знаешь, Петр, пока гром не грянет, мужик не перекрестится. Вот у нас вообще эти знаки, которые позволяют вводить экологические ограничения, появились в две тысячи… полтора года назад, в 2017 году, летом. При этом это постановление Правительства вступило в силу летом 2018 года. Что летом 2017 года, что летом 2018 года – абсолютная тишина, вообще всем безразлично! Я пытался как-то людей раскачать, говорю: «Вас не будут пускать на вашем драндулете». – «Не посмеют!» – говорили мне многие. Ольга Арсланова: Петр, а что за драндулеты? Петр Шкуматов: Драндулеты? Ну, допустим… Ольга Арсланова: О чем речь? Петр Шкуматов: Nissan Almera, популярная весьма машина. Ольга Арсланова: А как? Она же выпускается у нас где-то там под Калугой. Петр Шкуматов: Да, но она «Евро-3». То есть на Almera к Кремлю ездить нельзя будет. Но на самом деле лучше о зонах поговорить, потому что зоны – они уже давным-давно обсуждались на многих конференциях, мероприятиях. И везде говорилось о трех зонах. Первая зона, как сказали в пресс-релизе весьма витиевато… Как? «На некоторых участках города», да? Вот некоторые участки города – это территория внутри МКАД. Туда будет запрещен въезд машин с классом «Евро-0» и «Евро-1», возможно, и «Евро-2». Это в основном карбюраторные машины и первые инжекторные машины, в том числе, кстати, с прямым впрыском топлива… с распределенным, пардон. Значит, вторая зона – это от МКАД до Третьего транспортного кольца. Петр Кузнецов: Это уже Almera? Петр Шкуматов: Это уже Almera. Но Almera там еще может ездить, а вот за Третье транспортное кольцо она, скорее всего, уже не переедет, все. Петр Кузнецов: Не пытаясь покинуть Москву. Петр Шкуматов: То есть «Евро-2» – это МКАД и ТТК. «Евро-3» – это ТТК и Садовое кольцо. И «Евро-4» – это все, что внутри Садового кольца. Ольга Арсланова: То есть чем человек беднее, тем больше он дискриминирован, получается? Петр Шкуматов: Ну конечно, конечно! Ну, платная парковка не работает. Посмотрите на центр – 380 рублей в час сделали. Самая высокая цена за парковку в мире, если посчитать по паритету покупательной способности. Петр Кузнецов: Ну и нечего им делать в центре. Пробок будет меньше и парковочных мест свободных будет больше. Петр Шкуматов: Поэтому бедных людей решили, ну, вот так вот отгородить: «Ездите там, за МКАДом, а внутри МКАДа, пожалуйста, не надо». Петр Кузнецов: Хорошо, все-таки по зонам определились. Но все-таки те самые машины – как определять? Это же будут делать камеры, судя по всему, по номерам. Петр Шкуматов: Да. Петр Кузнецов: Но как определять, что сейчас едет? Если машина выпущена до 2011 года, то есть до того, как их стали маркировать по классу «Евро», – непонятно. И таких машин очень много. Петр Шкуматов: Для этого в законе – опять же в том же постановлении Правительства – было указано, что машины, у которых в ПТС не прописан экологический класс, могут спокойно ездить до 2021 года, до июля 2021 года, а потом, если автовладельцы не задумаются над тем, чтобы внести изменения в ПТС, то есть прописать там экологический класс, то по умолчанию машина без экологического класса будет считаться с экологическим классом «Евро-0», то есть – самым худшим. Петр Кузнецов: То есть это нужно приезжать, регистрироваться, собирать кучу бумаг, стоять в очереди? Петр Шкуматов: Да, абсолютно точно, Петр. И я рекомендую всем автовладельцам, которые не собираются продавать свои автомобили и у которых в ПТС не прописан экологический класс, озаботиться этим сегодня, прямо сегодня или прямо завтра, или прямо через месяц. Лучше не откладывать в долгий ящик. Потому что я предполагаю, что к 2021 году… Ольга Арсланова: А когда вступит в силу это все? Петр Шкуматов: Когда? В 2021 году, когда машины с «пустым» экологическим классом будут считаться, как с худшим экологическим классом… Ну, это, допустим, Mercedes Е-класса какой-нибудь, «эска» даже – он будет считаться, как ВАЗ-2106, ну, по экологическому классу. И когда люди начнут получать массово эти штрафы, уже будет поздно, потому что регистрационные подразделения ГИБДД с трудом пропускают через себя 6 миллионов транспортных средств в год. А сейчас у нас для того, чтобы… Ну, вообще чтобы вы понимали масштаб бедствия: машин, которые не имеют экологического класса в ПТС, 30 миллионов. То есть до 2021 года… Петр Кузнецов: В Москве таких много. Петр Шкуматов: Ну конечно, в Москве таких много. Но, наверное, стоит беспокоиться даже не москвичам, не только москвичам, но и жителям Московской области и вообще Центрального федерального округа – это во-первых. А во-вторых, уже сегодня объявили, что Санкт-Петербург тоже рассматривает такие мысли о введении экологических ограничений в Санкт-Петербурге. Тогда уже и жителям Ленинградской области надо задумываться над этим. То есть большая часть автомобилистов, даже если завтра пойдут в регистрационные отделения ГИБДД, не успеют до 2021 года. Ольга Арсланова: Хорошо. А каков шанс, что эти нововведения не примут? Петр Шкуматов: Ну как? Уже приняли. Ольга Арсланова: Ну, вся Москва против. Петр Шкуматов: Как это вся Москва против? Даже в «Синих ведерках»… Ольга Арсланова: Когда это все произойдет? Петр Кузнецов: Оля, а особо спрашивали про платную парковку? Петр Шкуматов: Вчера и сегодня мы проводили опрос: 60% – «против», но 40% – «за». Ольга Арсланова: И это кто? Петр Шкуматов: Это автомобилисты, которые выступают против… Ольга Арсланова: Которые ездят на «Евро-5»? Петр Шкуматов: Не знаю. Ну, это кто-то. Но это так или иначе 40/60. При этом это протестно настроенное сообщество. А если вы посмотрите вообще в принципе автомобилистов, ну, то есть в целом, то люди, наоборот, делятся: большинство, наоборот, поддерживает эту меру. Говорят: «Да надоели ездить на своих старых рыдванах! Дышать нечем!» – и так далее, и так далее. Я слышал очень много и сам лично делал эти опросы. Кстати, здесь, прямо рядом, на Шереметьевской улице мы ходили и опрашивали автомобилистов, как они отнесутся к вводу экологических ограничений. И я могу сказать, что большинство выступило «за». Петр Кузнецов: Например, дяденька живет в центре, он заказал себе мебель из IKEA, например. Доставка. Грузовичок-то не проедет уже, нельзя. Ольга Арсланова: Или будут заложены вот эти штрафы уже в сумму доставки? Петр Кузнецов: «500 рублей я тебе доплачу, приезжай». Петр Шкуматов: Не 500, а 1 500. Петр Кузнецов: Ну, это ладно, это ладно. Петр Шкуматов: Из IKEA – это 1 500. 500, 500 и еще раз 500. Петр Кузнецов: А всякие магазины в центре, то есть доставка? Ольга Арсланова: Им нужно будет точно переходить на другой транспорт? Петр Кузнецов: Или это какие-то спецразрешения все-таки будут? Петр Шкуматов: Смотрите, как устроено то нововведение, которое появилось полгода назад в ПДД. Там появилось два знака – 5.35 и 5.36. 5.35 – это «Зона запрета для всех механических транспортных средств», то есть и для легковых, и для грузовых. И есть 5.36 – «только для грузовых». Но «только для легковых» – как прошло в средствах массовой информации, такого знака нет. Поэтому либо запретят для всех, либо запретят только для грузовиков. Я думаю, что запретят для всех. А это означает, что «Газели», машинки, которые, в общем, во многом не отличаются экологичностью, «Бычки» всякие и так далее, то есть они все… Петр Кузнецов: Ну, способны что-то такое перевезти более или менее массивное и тяжелое. Петр Шкуматов: Конечно. Они все будут платить. То есть для них, по сути, наступает платный въезд. То есть это некая… Петр Кузнецов: Вырастет стоимость услуги, можно предполагать. Петр Шкуматов: Конечно. Ну, если доставка, например, какого-то груза будет сопровождаться тремя штрафами по 500 рублей… ну, 750 со скидкой получается, то есть 1 500, а 750 со скидкой, то очевидно, что доставка груза в центр Москвы из Подмосковья на неэкологичном транспорте будет стоить на 750 рублей дороже. Ольга Арсланова: У нас зрители спрашивают: «Когда же уровень жизни будет евро? Это мечты». Петр Кузнецов: Смешно. Петр Шкуматов: А я могу ответить, а я могу ответить. Ольга Арсланова: На этот вопрос? Петр Шкуматов: Да, конечно, я могу ответить. Дорогие зрители, пока вы сидите на диване и мните себя такой владычицей морской… Вот вы сидите – и вдруг вокруг вас евро-уровень жизни! Такого не будет. Европа для того, чтобы получить свой уровень жизни, прошла через череду очень серьезных потрясений гражданских, и они научились отстаивать свои гражданские права – цивилизованно, но вместе. Вот посмотрите, во Франции что происходит. Петр Кузнецов: Не очень цивилизованно. Петр Шкуматов: Не очень цивилизованно, но там, извините, уже власть повела себя не очень цивилизованно. То есть они начали себя вести как слон в посудной лавке, начали выкручивать автомобилистам Франции руки – и автомобилисты Франции симметрично ответили. Вот это и есть демократия. А то, что у нас, простите… Ну, сидя на диване, ничего никогда никто не достигнет. Ну, можно только заработать одно заболевание, довольно распространенное в нашей стране. Петр Кузнецов: Если мы заговорили о Европе и мире, то есть какой-то хороший европейский опыт в плане ограничений этих «Евро» и улучшения экологической обстановки за счет сокращения автомобилей? Петр Шкуматов: Да, конечно. Вообще вот эта вся история с экологическими ограничениями – это не российское изобретение. Петр Кузнецов: Ну да. Петр Шкуматов: В Европе давным-давно существуют так называемые low-emission zones, то есть зоны с низким уровнем загрязнения (наверное, правильнее так перевести). И они существуют повсеместно по всей Европе. Но они не направлены на то, чтобы, условно говоря, бороться с пробками. Они направлены на то, чтобы действительно сделать жизнь жителей определенных районов, ну, допустим, рядом с которыми проходят серьезно нагруженная транзитная дорога, ну хоть немножечко лучше. И тогда они говорят: «Ребята, вот вы, пожалуйста, здесь на грузовиках «Евро-0» или «Евро-1» не ездите, потому что здесь люди живут. А когда вы едете с этим облаком черного дыма, вы их отравляете, вы травите этих людей. Поэтому давайте вы будете ездить…» Ну, сначала было «Евро-2», потом «Евро-3», а сейчас традиционное ограничение для грузовиков – «Евро-4». Ну, вообще в принципе, если мы посмотрим на Европу, то большая часть ограничений касается именно коммерческого грузового транспорта – что логично. Ольга Арсланова: Зрители спрашивают: «А вонючие маршрутки останутся и будут драть с пассажиров втридорога?» Петр Шкуматов: Да. Петр Кузнецов: Ну, это примерно туда, к грузовикам, да? Петр Шкуматов: К грузовикам, конечно. Ольга Арсланова: Подождите. А где в Москве вонючие маршрутки еще сохранились? Петр Кузнецов: В центре. Петр Шкуматов: Нет, в центре не сохранились. Ольга Арсланова: В основном же их поменяли на голубые и ароматные. Петр Кузнецов: На электробусы их поменяли! Петр Шкуматов: На электробусы, которые возят тягачи сейчас. Я видел сегодня, ездил во Фрязино… Ольга Арсланова: А, Фрязино? Петр Шкуматов: Московская область. Там огромное количество этих маршруток. И они ездят, естественно, в Москву, ну, к метро, и из Москвы. То есть, так или иначе, на окраине Москвы все-таки остались вот эти чудотранспортные средства, которые возят жителей Подмосковья. Петр Кузнецов: Скажи, пожалуйста, как дипломированный… Генетик же? Петр Шкуматов: Да. Петр Кузнецов: Ну, все-таки это ближе к экологии, ну, как ни крути. Так ли сильно отличается «Евро-3» от «Евро-4», «Евро-5»? Если мы отсечем «Евро-3» и все равно по центру круглосуточно будут кататься «Евро-4» и «Евро-5» – ну, все равно экология от этого особо не выиграет. Петр Шкуматов: Ну, я дипломированный все-таки химик, диплом делал по молекулярной биологии, генной инженерии. Петр Кузнецов: Тем более, тем более. Ольга Арсланова: То есть просто тупо отсечение количества автомобилей, их просто станет меньше. Петр Кузнецов: Извини. И еще мне не понятен этот ход. Раньше дизель считался самым «дружественным», а теперь его признали самым… Петр Шкуматов: Так вскрылась же эта история с Volkswagen. Так жульничали автопроизводители, жульничали. Это же скандал на весь мир был. Volkswagen за что наклонили? За то, что они подделывали результаты экспериментов. И в итоге оказалось, что дизель не такой уж и экологичный. Кстати, этот скандал, скорее всего, не последний. Но так или иначе, если посмотреть на различия между «Евро-5» и «Евро-4», оно абсолютно незначительное. Но если мы посмотрим на различия между «Евро-5» и «Евро-0», то токсическое воздействие на человека этого выхлопа может отличаться до 80 раз. То есть вы можете… Кстати, очень многие водители наверняка замечали, что вот ты едешь, в пробке стоишь – и вроде нормально, можно окно открыт, воздухом дышать. И вот тут проезжает мимо какой-нибудь «таз», прямо такой тюнингованный – и сразу вот этот запах выхлопа чувствуешь! Хочется окно закрыть. Это вот оно и есть. То есть, условно говоря, токсическое воздействие «Евро-0» и «Евро-5» отличается в 80 раз. То есть это действительно научно значимое, статистически значимое и, в общем-то, по-человечески значимое различие. Ольга Арсланова: Значит, вот пишут нам: «Чем меньше машин на улицах останется, тем чище будет воздух. И будет меньше пробок». Что будет с пробками? Петр Шкуматов: Пробок, конечно, будет меньше. Ольга Арсланова: У нас очистится центр? Петр Шкуматов: Вообще меня поражают, если честно, эти сообщения. Вы помните, был такой Иосиф Виссарионович Сталин? Ольга Арсланова: Припоминаем. Петр Кузнецов: Ага. Петр Шкуматов: Кажется, ему приписывают такую формулу: «Нет человека – нет проблемы». Да? Ольга Арсланова: Ну да. Петр Шкуматов: Или: «Был бы человек, а статья найдется». Это Лаврентий Павлович Берия, да? Так вот, в наше время это все трансформировалось так: «Нет машины – нет пробок». Но мы забываем, что машины сами по себе не ездят по дорогам, в них сидят живые люди, живые семьи, живые дети, которые едут по каким-то своим делам. Они не просто так выезжают в эти заторы, чтобы покататься или подышать, допустим, выхлопом машин «Евро-0». И в итоге мы получаем, что когда убирают какую-то машину с улицы, страдает целая семья, ну, собственно ячейка общества. Они резко теряют в качестве жизни и начинают тратить резко больше денег на какие-то альтернативы: на такси, на каршеринг, на то, чтобы опять же пользоваться общественным транспортом. Ольга Арсланова: И опять же едут на машине. Петр Шкуматов: И опять же едут на машине, но далеко не всегда. Петр Кузнецов: Кстати, каршерингу тоже придется как-то подстраиваться, да? Ольга Арсланова: Ну, там новые. Петр Шкуматов: Каршеринг? Там все нормально. Петр Кузнецов: Нормально? Петр Шкуматов: Там «Евро-5». Ольга Арсланова: А вот у таксистов не всегда. Петр Шкуматов: А у таксистов не всегда. Но самое интересное, что… Та же самая история: «Была бы машина, а штраф найдется, то есть придумаем». Да? И вот эта формула сталинского времени прямо тиражируется памяти наших поколений и просто трансформируется во что-то другое. Вот то, что происходит… Когда вы говорите, уважаемые зрители, когда пишут: «Давайте уберем машину», – вы не машину убираете, а вы убираете трех человек, которые за этой машиной стоят, и резко понижаете их качество жизни. Вот скажите, что делать… Допустим, у меня есть двое соседей. Я в доме живу всю жизнь и всю жизнь знал этих людей. Конечно, когда я был маленьким, они были относительно молодыми, а сейчас им лет по семьдесят, то есть это пенсионеры. Живут они бедно, пенсия у них меньше 20 тысяч рублей. ЖКХ у нас сейчас – ну, 5–6 тысяч рублей. То есть у них 15 остается. У каждого есть ВАЗ-2106 – машина, которая точно не удовлетворяет никаким экологическим критериям вообще. Петр Кузнецов: Никак совсем. Петр Шкуматов: Ну что? Конечно, они могут ее продать, ну, тысяч за пятьдесят, потому что уже «лохматого» года эти машины. Но купить они себе ничего не смогут. И это люди, которые, мягко скажем, не в очень хорошем состоянии здоровья, то есть они используют свою машину для того, чтобы в том числе ездить и по врачам, и по поликлиникам, и за лекарствами – нечасто, но тем не менее это делают. Что им делать? Такси? На такси у них денег нет, как бы оно дешево ни стоило. Каршеринг? Человек в 70 лет, ну, может быть, и разберется, но, скорее всего, нет. Ольга Арсланова: Ну и скажем, что тоже не самая дешевая услуга. Петр Шкуматов: Абсолютно точно, то есть сопоставима с такси. На велосипеде семидесятилетний человек с кучей заболеваний будет педали крутить в этой снежной жиже? Про него кто-нибудь подумал? Нет. Да? То есть, условно говоря… Но зато эти замечательные и циничные молодые последователи Иосифа Виссарионовича и Лаврентия Павловича говорят о том, что: «Вот нет машины – меньше пробок». А то, что человек, который 70 лет нашу страну двигал вперед, в расход попал из-за того, что пробки, – кто-нибудь думает вообще? Ольга Арсланова: Послушаем Александра из Ханты-Мансийского округа, что он думает об этой истории Петр Кузнецов: Здравствуйте, Александр. Ольга Арсланова: Здравствуйте, Александр. Ваше отношение к этой нашей новой реальности уже, которая нас всех ждет? Зритель: Алло. Петр Кузнецов: Да, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Да, здравствуйте. Петр Кузнецов: Ваш комментарий, реплика или вопрос. Зритель: Ну, у меня и реплики, и комментарии. Петр Кузнецов: Давайте, давайте. Зритель: Я начал регистрировать электромобиль в своем городе северном. ГИБДД не смогли поставить класс экологической безопасности. Петр Кузнецов: «Что это вы нам привезли такое?» Ольга Арсланова: Там не видели такого. Зритель: Nissan Leaf, электромобиль. Петр Кузнецов: «А можно покататься?» Петр Шкуматов: Да-да-да, это известная проблема. Зритель: Экологический класс не установлен. Петр Шкуматов: Да-да, это известная проблема. Для гибридных машин – Toyota Prius, Nissan Leaf – пишут, что экологический класс не установлен. Но сейчас все проще стало, потому что появился отдельный тип транспортного средства – электромобиль. И сейчас можно прийти владельцу гибрида или электромобиля в ГИБДД – и ему поменяют тип транспортного средства с автомобиля на электромобиль. Так что эта проблема решена. Петр Кузнецов: Почему тогда… Я понимаю, что совершенно наивный вопрос. Почему тогда они не пошли по другому пути – не по пути льгот для электромобилей? Я не знаю, бесплатные парковки в центре как раз для электромобилей или машин экологически чистых более или менее. Петр Шкуматов: Петр, вот есть такая история – кнут и пряник, да? То есть вот кнут и пряник. Значит, в некоторых странах кнут бьет больно, но пряник сладкий. А в России пряник черствый, и им тоже бьют. Петр Кузнецов: Это тоже Сталин сказал, кстати. Петр Шкуматов: Вот здесь не буду врать. Петр Кузнецов: Давайте перейдем к штрафам. Мы уже проанонсировали… Ольга Арсланова: Давайте расскажем. Петр Кузнецов: Посмотрим на наши цифры, на статистику. По данным МВД, в прошлом году количество штрафов за нарушение правил дорожного движения увеличилось на 17%, превысив 130 миллионов. В 2017 году водителям было выписано 108,5 миллиона постановлений. Ольга Арсланова: В десятке самых распространенных нарушений лидерство сохраняет превышение скорости – тут ничего удивительного. С прошлого года количество лихачей выросло на четверть. В два раза увеличились нарушения водителями требований знаков или разметки – они на втором месте. И тройку замыкает проезд на красный свет. Петр Кузнецов: Есть и улучшения. По сравнению с предыдущим годом сократилось количество штрафов за так называемое опасное вождение – маневрирование на дороге, обгоны и встречные разъезды – на 9%. Также более внимательными стали пешеходы – на 20% снизились случаи нарушений ими ПДД. С другой стороны, внимательнее и вежливее стали водители – почти на 12% стало меньше штрафов за непропуск пешеходов. Ольга Арсланова: А теперь о том, сколько на этом удалось заработать. В 2017 году в бюджеты регионов в общей сложности поступило чуть более 69 миллиардов рублей от оштрафованных автолюбителей. По предварительной оценке, сумма штрафов за 2018 год выросла на 20% и составила более 90 миллиардов рублей. При этом в министерстве отметили, что платить стали лучше – то есть на 2%, видимо, дисциплинированнее стали оштрафованные водители. Что эти цифры нам говорят? Самое главное. Петр Шкуматов: Ну, эти цифры нам говорят, что доить нас стали более лучше. Ольга Арсланова: А мы активнее готовы доиться? Петр Шкуматов: Ну конечно. Ольга Арсланова: А что еще нам остается делать? Петр Шкуматов: Я могу еще один анекдот рассказать из советского периода, куда мы, в общем, как-то так погружаемся незаметно для себя. Ну, в любом случае безопасность на дорогах немного увеличилась. Если вы посмотрите на вот эти цифры по увеличению в процентном соотношении, то ровно на столько же выросло число камер. То есть число камер выросло в прошлом году примерно на 20%. Часть этих камер – это уже мультикамеры, то есть они фиксируют не одно нарушение, а сразу 22. То есть это как не одна камера, а 22 камеры, да? И в итоге получился рост тех нарушений, которые зафиксированы именно с помощью технических средств. А если вы посмотрите на число нарушений, которые должен живой инспектор фиксировать, ну, как с пешеходами, то вот там идет резкое падение, потому что Госавтоинспекцию сократили. Но вот с пешеходами я бы не стал расслабляться, потому что в этом году на дороги России будет выпущено… Хотел сказать – более тысячи боевых роботов. Ну, в общем, штрафных роботов. Более тысячи штрафных камер, которые будут штрафовать нас, водителей, еще более лучше за непропуск пешеходов. Штраф – 1,5 тысячи рублей. Петр Кузнецов: Так все-таки... Сократили штат сотрудников ГИБДД – это хорошо или плохо? С одной стороны, коррупционная составляющая как-то исключена, а с другой – надзорной деятельности, что ли, не хватает. Петр Шкуматов: Мне кажется, с камерами, Петр, гораздо все хуже, потому что из этих 70 или 90 миллиардов неизвестное количество денег, неизвестная доля денег поступила частным компаниям. Потому что, допустим, в Екатеринбурге… Петр Кузнецов: Ну а с ГИБДД – ему в частную компанию поступает лично. Петр Шкуматов: То есть это просто получилась какая-то странная история. То есть боролись с коррупцией, а в итоге сделали… то есть с аналоговой коррупцией боролись, когда пятьсотрублевки наличкой давали, а теперь получили цифровую. Петр Кузнецов: Цифровую. Петр Шкуматов: Конечно. То есть те же самые яйца, вид сбоку. И в том же самом Екатеринбурге бюджет вообще, получается, доплачивает 270 рублей с каждого штрафа этой частной компании, которая ставит камеры. В Астраханской области недавний скандал, который Олег Шеин поднял, депутат Госдумы: там вообще бюджет должен оператору этих камер каждый месяц больше сотни миллионов рублей. Даже если люди перестанут нарушать, бюджет будет отдавать в течение 12 лет 100 с чем-то миллионов рублей. Ольга Арсланова: То есть улучшения качества дорог и прочее, на что должны идти эти деньги, не факт, что мы увидим? Петр Шкуматов: Конечно, конечно. И самое печальное. Поскольку все стороны этого процесса заинтересованы в том, чтобы нарушали больше, потому что иначе все останутся в убытках, я думаю, что никакого серьезного улучшения качества дорог в ближайшее время за эти деньги нам ждать не стоит. Петр Кузнецов: Но все равно хоть что-то в дорожных фондах от этого чуть-чуть оседает? Петр Шкуматов: Ха-ха-ха! Ну, где-то пара монеток, наверное, валяется в пыльном чулане. Но я сильно сомневаюсь, что много. Ольга Арсланова: Значит, тут нам пишут, что нужно штрафовать. «Это все правильно, не нужно нарушать. Поддерживаю закон, – о котором мы говорили, – о запрете въезда». «Машина – это роскошь». «Надо, чтобы еще добрались до гаражей и ракушек, которые просто захламили дворы. Если вы, Петр, знаете, куда обращаться с этой проблемой, скажите». Петр Шкуматов: Ну, на самом деле, вот смотрите, люди хотят жить в Европе, а живут действительно в сталинском времени. «Петр, если вы знаете, кому написать донос, скажите». Ольга Арсланова: Да, чтобы снесли ракушку Петр Шкуматов: Чтобы снесли ракушку. А вы думаете о том, что это причинит страдания, допустим, вашему соседу? Нет. То есть люди… Ольга Арсланова: Ну, она же, наверное, противозаконно там стоит. Петр Шкуматов: Почему противозаконно? На самом деле противозаконные ракушки, особенно в Москве и в Питере, ну, в крупных городах, снесли еще 5–7 лет назад или даже 10 лет назад. Там была целая кампания против незаконных ракушек. Все ракушки, которые сейчас есть, они имеют такой номерок специальный, металлический, который пришпилен к ней, и там написан собственно номер разрешения. Так что… На самом деле меня это удручает. В Европе мы на самом деле никогда вот при таких раскладах не будем жить, потому что мы едим друг друга, стучим друг на друга, пытаемся решить свои проблемы за счет соседа. «Ты умри сегодня, а я – послезавтра». И в итоге у нас получается почему-то постоянно, как в анекдоте, да? Вроде должен хороший автомобиль на выходе получиться, а все равно автомат Калашникова производим. И вот здесь та же самая история. К сожалению, к сожалению, нам нужно учиться любить друг друга, потому что мы и так живем в весьма израненном и искалеченном обществе, и сами еще добавляем, сами сыплем себе интенсивно соль на рану, на раны – я бы сказал так. И вот когда кто-то начинает говорить о том, что «вот давайте штрафовать» и так далее, – разберитесь, ребята. А сколько ложных штрафов пришло людям? И смогли ли они их обжаловать? Я вам могу сказать, что ложных штрафов огромное количество. Это ошибки камер. Это ошибки инспекторов, которые это все просматривают. В Москве на отсматривание одного штрафа тратится 9 секунд времени. Ну, что там можно увидеть? Да ничего там нельзя увидеть. И в результате огромное количество людей – это десятки, сотни тысяч человек, живых людей – они, в общем, оказались оплеванными. Им сказали, что они нарушители, хотя они не являются нарушителями. А обжаловать они фактически не могут, потому что депутаты ввели презумпцию виновности, а не невиновности. И конечно, поддерживать такие инициативы, я считаю, просто чудовищно. Петр Кузнецов: Мы еще сейчас послушаем Наталью из Московской области. Ольга Арсланова: Звонок. Петр Кузнецов: И еще успеем обсудить техосмотр, который предлагают отменить – может быть, от большой любви как раз, которую ты пропагандируешь здесь. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Добрый вечер, Наталья, здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте, Наталья. Зритель: Алло. Ольга Арсланова: Слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Вот у меня вопрос к вашему гостю. Только что вы говорили, что у нас 90 миллионов собрали штрафов, ну, денег за штрафы. Петр Шкуматов: Миллиардов. Ольга Арсланова: Да, за 2018 год. Петр Шкуматов: Миллиардов. Зритель: Миллиардов даже. Мне интересно, куда уходят наши денежки – это раз. Ольга Арсланова: А мы повторим еще раз. Зритель: Я водитель с очень большим стажем, у меня уже больше 20 лет стажа. Ну, по крайней мере, года три я точно не платила никаких штрафов. Ну, аккуратный водитель, скажем так. Ольга Арсланова: То есть это не ваши денежки все-таки. Петр Кузнецов: Сейчас мы вам еще раз расскажем. Зритель: Ну да. Просто очень интересно, куда же все-таки они уходят. Петр Кузнецов: Может быть, более детально? Ольга Арсланова: Еще раз схему, Петр, давайте. Петр Шкуматов: Схема, схема. Все очень просто. Деньги ваши уходят в бюджет. То есть вы платите в конкретный бюджет региона, который указан на штрафе. Но дальше бюджет рассчитывается с частной компанией, которая эту камеру установила. Ольга Арсланова: А это очень дорого. Петр Шкуматов: И выплачивает этой частной компании некую сумму денег. Допустим… Опять же я сказал, допустим, вы нарушили на 250 рублей (ну, со скидкой 50%), а частная компания в Свердловской области получила 270 рублей. То есть вы своим нарушением нанесли убыток Свердловской области, региону, на 20 рублей. Кто-то стал беднее, из кармана пенсионеров эти деньги были взяты. Сейчас деньги за штрафы… точнее, вот эта разница, вот эти минус 20 рублей должны поступать в дорожные фонды. Это ответ уже, Петр, на твой вопрос: а сколько остается в дорожных фондах? Минус 20 рублей. Петр Кузнецов: Минус даже? Петр Шкуматов: Минус. Ольга Арсланова: То есть надо еще собирать. Петр Кузнецов: Очень коротко, у нас пару минут остается до завершения рубрики «Личное мнение». По поводу техосмотра. Сегодняшняя инициатива, мера, что его хотят полностью отменить. Петр Шкуматов: Ну, слава богу… Петр Кузнецов: Здесь тоже стоит опасаться, как с зонами «Евро»? Петр Шкуматов: Нет, здесь опасаться не стоит. Инициатива, в общем, правильная, но отменить техосмотр наша страна не может, потому что мы подписали международный договор (и даже не один), в котором написано, что техосмотр в России быть обязан. Но мы можем поменять процедуру проведения техосмотра. Я уже давным-давно предлагал много раз приравнять технический осмотр и техническое обслуживание, совместить эти две процедуры в одну процедуру. То есть если я приезжаю на своем автомобиле в сервис, его поднимают на подъемнике, вот его подняли на подъемнике, посмотрели тормоза, посмотрели рулевое управление, посмотрели колодки, тормозные шланги и сказали: «Петя, вот колодки надо поменять». Да я их тут же поменяю! Ольга Арсланова: Ну да, интерес водителя. Петр Шкуматов: Естественно. Это более качественный осмотр автомобиля, нежели чем то, что происходит на роликовом стенде в этой коморке, где мы должны проходить техосмотр. Поэтому техосмотр для легковых автомобилей – это абсолютно устаревшая процедура, которая сейчас задублирована техническим обслуживанием. У них даже аббревиатуры одинаковые – ТО и ТО. И поэтому одно ТО должно исчезнуть. Ну, как минимум для частных автомобилей, я думаю, должен стать техосмотр. Но он не должен исчезать как процедура, не может исчезнуть, поэтому его мы можем совместить с визитом в сервис. Ну, я все равно же еду масло менять, свечи менять, фильтры менять. Петр Кузнецов: Ну да. Петр Шкуматов: И никаких проблем. Я в этой же процедуре с удовольствием пройду и технический осмотр с занесением в государственную базу данных или в базу данных страховщиков. Но заставлять меня куда-то ехать, к черту на кулички, ставить свою машину на роликовый стенд, который ничего не показывает, – ну, это глупость. И 80% автомобилистов меня поддерживают. 40 миллиардов рублей каждый год составляет коррупционный откат от автомобилистов за вот эту бессмыслицу. Петр Кузнецов: Спасибо. Сейчас просто нужно все это переварить, слишком много миллиардов на один квадратный метр сейчас было. Спасибо большое. Ольга Арсланова: Спасибо. Петр Шкуматов: Спасибо. Петр Кузнецов: Это Петр Шкуматов, «Синие ведерки», и его личное мнение. Всегда рады видеть. Спасибо. Петр Шкуматов: Спасибо, Петр.