Тамара Шорникова: Поговорим о материальном. Доходы будут падать у всех, но более всего пострадает средний класс. Опора страны, такие крепкие середнячки могут скатиться в бедность, это прогнозы от экспертов. Будем сегодня выяснять, по кому же кризис ударит сильнее всего. Много ли вообще у нас в стране представителей той самой золотой середины? Вспомним, как президент говорил, средний класс в каждой стране разный, не нужно сравнивать российский средний класс с уровнем жизни во Франции, в Германии или в США. Президент обращался к методике Всемирного банка, по ней к среднему классу относятся люди, доходы которых в 1,5 раза больше минимального размера оплаты труда. То есть в России, например, если у вас доход 18 тысяч с лишним, то вы как раз в том самом среднем классе, а такой доход у 70% населения страны. Вы себя относите к среднему классу, да или нет? И как себя сейчас чувствуете, как по вам, ударил кризис, чувствуете его или нет? Иван Князев: Или вообще вы не знакомы с таким понятием. Пишите нам, дорогие друзья, рассказывайте, что у вас с доходами, как они пострадали за последнее время. Ну а прямо сейчас у нас на связи эксперт Антон Табах, главный экономист рейтингового агентства, доцент экономического факультета МГУ. Антон Валерьевич, слышите нас, видите? Антон Табах: Да, слышу, вижу. Иван Князев: Здравствуйте, Антон Валерьевич. Тамара Шорникова: Да, вот уже и реакция была из Кремля: пресс-секретарь президента Дмитрий Песков говорил, что, знаете как, рано пока считать, по кому там больше всего кризис ударит. Но если все-таки, кто пострадает? Антон Табах: Собственно говоря, пострадает действительно тот самый средний класс. В первую очередь страдает сфера услуг, в первую очередь страдают крупные города либо регионы, нацеленные на туризм и прочие услуги. Собственно, этим этот кризис и отличается от предыдущих: банки пока не пострадали, системообразующие компании не пострадали, зато пострадали те отрасли, в которых занято очень много людей, как раз тот самый пресловутый средний класс. Иван Князев: Антон Валерьевич, а давайте все-таки еще раз будем разбираться, кто же у нас называется средним классом. Понимаете, одно дело, когда это в большом городе, где зарплаты повыше, скажем, чем в селе; другое дело какой-нибудь маленький город, моногород, там, наверное, средним классом уже можно будет называть человека, который работает на госслужбе, какого-нибудь такого мелкого чиновника. Антон Табах: Разные есть определения, и деньги не единственное. На самом деле есть 3 критерия среднего класса: по зарплате или доходам, по имуществу, по образованию и роду занятий. Соответственно, средний средний класс, то есть который соответствует всем трем критериям, по доходам на душу населения по международным стандартам у нас где-то 8%, соответствуют хотя бы одному порядка 30%. Иван Князев: Ну у нас середнячки – это кто? Вот вы себя к какому классу относите? Антон Табах: Ну, я думаю, что... Как это сказать... В качестве доцента университета, наверное... Иван Князев: Буржуин. Антон Табах: ...на грани, в нижней части среднего. Иван Князев: «В нижней части среднего». Антон Табах: Если в совокупности, наверное, крепкая середина. Тамара Шорникова: Это у нас просто, да, действительно, если разбираться прямо по профессиям, по сферам занятости, это у нас сейчас кто? Это бюджетники, у которых там какая-то стабильная зарплата? Это коммерсанты? Антон Табах: Условно говоря, это более состоятельные бюджетники, то есть не низовой уровень... Иван Князев: Ага, вот. Антон Табах: ...а, скажем так, офицеры силовых структур, мелкие начальники, администраторы в образовании, ну как бы есть вариации по городам. Бизнес тот, что покрупнее, и продвинутые работники частного сектора. Иван Князев: Просто буквально лет еще 15–20 назад, помните, в 1990-е гг. такие немножко, так скажем, «кулачки», есть такой термин, это были вот как раз-таки те люди, которые смогли хоть какой-никакой бизнес организовать в своей жизни, какой-то достаток у них появился. Сейчас, как я понимаю, картина поменялась, да? Антон Табах: Картина не то чтобы поменялась, просто за последние годы, если посмотреть, где росли доходы, они все-таки в первую очередь росли у бюджетников, не на госслужбе как таковой, у нас любят путать госслужбу с бюджетниками. Госслужба – это те самые столоначальники, а бюджетники – это как раз медицина, образование и прочая соцсфера, вот в ней зарплаты подтягивали. Тамара Шорникова: Хорошо, по сферам разобрались, а по критериям отнесения к среднему классу? Помимо какого-то определенного дохода это что еще? Возможность съездить в отпуск, образование получать? Антон Табах: Хватает на все, включая отпуск. Образование у нас не является критерием, потому что, извините, у нас бюджетное образование как раз получают высшее классы. У нас система образования, уже много раз говорилось, во многом перевернутая: платят не те, кто могут, а те, кто не получил доступа к этим услугам, то есть рационирование не по деньгам. Иван Князев: Антон Валерьевич... Антон Табах: Да? Иван Князев: Да, простите, договорите, прервал вас. Тамара Шорникова: Хорошо, отпуск, что еще? Антон Табах: Отпуск, обеспеченность жильем, наличие автотранспорта собственного, опять же для Москвы, например, это сейчас не критерий после того, как проведены меры последних лет, но в регионах это так. Есть определенные методики, опять же их не всегда просто объяснить, но, условно говоря, средний класс – это тем, кому хватает практически на все, на жилье, возможно, нужна ипотека, и, собственно говоря, есть неприкосновенный запас и подушка безопасности. Иван Князев: Ну то есть купил машину, можешь взять себе ипотеку и даже платить ее, уже в принципе такой середнячок получаешься. Антон Табах: Да. Иван Князев: Александр из Вологды нам дозвонился, давайте вместе послушаем. Здравствуйте. Зритель: Алло, здравствуйте. Тамара Шорникова: Да, здравствуйте. Зритель: Я бы вот хотел уточнить по поводу среднего класса. То есть вот я всю жизнь себя причислял к среднему классу, то есть у меня по меркам доход в 25 тысяч рублей приблизительно, это средний класс, то есть мне на все хватало. Тамара Шорникова: Ага. Зритель: В связи с коронавирусом я попал в центр занятости населения, я стал получать максимальное пособие по безработице. Но перед самым коронавирусом, понимаете, я пошел на учебу от того же самого центра занятости и стал получать, соответственно, стипендию в размере максимального пособия. Но так как учреждение, в котором я обучался, закрылось, меня полностью оставили без доходов, сказав, что, раз учреждение не работает, где я учусь, то мне платить никто ничего не будет. Соответственно я на работу устроиться не могу, потому что я учусь, то есть я потеряю обучение. Вот мне интересно, к такой категории граждан... Это я уже не безработный и обучающийся, вот к такой категории граждан есть какие-то конкретные законы? Как вот таким людям выживать? То есть я не могу устроиться и не могу ничего получить. Как быть? Тамара Шорникова: Да, я поняла. Иван Князев: Такая двойная схема получилась. Тамара Шорникова: Единственное уточнение: вы получаете максимальное пособие по безработице, это сейчас у нас 12 тысяч с лишним, да, то есть вполовину урезался ваш доход? Зритель: Да, я получал пособие, а сейчас я не получаю вообще ничего, потому что я обучающийся. Иван Князев: Потому что и учебы нет, и... Тамара Шорникова: А, я просто думала, что хотя бы стипендию отключили, а пособие осталось. Иван Князев: Нет-нет-нет. Зритель: Да-да, убрали, понимаете... Тамара Шорникова: Все, поняли. Зритель: ...потому что я уже не безработный, я обучающийся. Тамара Шорникова: А, вот, да, все, спасибо за разъяснение. Зритель: Вот такая двоякая ситуация. Тамара Шорникова: Действительно, что делать в такой ситуации? Иван Князев: Прокомментируете как-нибудь? Ну я так понимаю, человеку нужно действительно тогда бросать учебу и становиться на биржу труда. Антон Табах: Это те самые случаи, про которые, как сказать, сейчас в том числе наши органы власти принимают решение в режиме ошпаренной кошки, и это нормально. И мы видим то, что не бывало никогда, когда решения корректируются и пересматриваются буквально через несколько дней после принятия. Такие, что называется, ситуации надо озвучивать, надо писать в приемные Минтруда, в Администрацию президента и просто, что называется, шуметь как можно больше, сейчас часто возникают результаты. Скорее всего, такие ситуации просто не предусмотрели. Иван Князев: Антон Валерьевич, а давайте еще раз все-таки вспомним и объясним нашим телезрителям, ну и сами поймем, почему мы все время так вот отталкиваемся от этого понятия среднего класса. Средний класс – почему его нужно поддерживать? Почему он нам так нужен? Почему он так важен для экономики? Антон Табах: Ну, по этому поводу есть масса теорий, но, вообще говоря, считается, что, как это сказать, богатым помогать как бы и не надо, да, собственно, и среднему классу помогать не надо так уж по большому счету, ему надо не мешать. Бедным надо помогать, во-вторых, от бедности возникает дестабилизация, соответственно всякие, как сказать, брожения, вообще, как Владимир Ильич Ленин говорил, революционные ситуации. Поэтому самые стабильные общества – это те, где много среднего класса, соответственно это как бы некая цель, то есть вот тот самый обыватель, который обеспечивает стабильность. Иван Князев: Обеспечивает стабильность он как? Налогами, получается? Ведь как раз-таки вот эти люди, которые берут ипотеку, которые покупают машины и у которых есть стабильный заработок, они ведь больше всего и налогов платят, я правильно понимаю? Антон Табах: Нет, налогов у нас больше всего платит нефтегазовая промышленность, в каждой стране свои порядки. Можно делать вид, что мы в Соединенных Штатах Америки, можно делать вид, что мы в Германии. Средний класс у нас, у нас и высший класс платит мало налогов объективно относительно. У нас платит налоги в основном бизнес, так устроена налоговая система Российской Федерации. Но при этом самим фактом своего существования, теми расходами, которые тратят, вокруг среднего класса есть, как сказать, нормальная живая экосистема потребления и всего остального. Иван Князев: Ага. Антон Табах: Богатые меньше потребляют внутри страны, условно говоря, экономику не поддерживают своей жизнедеятельностью, поэтому средний класс все так и любят. Иван Князев: Ну то есть это те люди, которые ходят по магазинам, что-то покупают, тем самым создают вот это вот экономическое движение? Антон Табах: Да-да-да, те самые потребители. Более того, так как у них есть ипотека, так как у них есть автомобиль, они, как это, более склонны к стабильности, не любят, если ситуация нормальная, дестабилизации и борьбы за что-то большое и светлое, и опять же тем и хороши, то есть опять стандартная экономическая и политическая теория. Как это работает? Ну вот опыт последних десятилетий показывает, что средний класс, который опускается в бедный, – это как раз самый горючий котел. Иван Князев: Ага. Тамара Шорникова: Понятно. Иван Князев: Спасибо вам. Тамара Шорникова: Антон Табах, главный экономист рейтингового агентства... Иван Князев: ...был с нами на связи. Сейчас у нас есть телефонный звонок, Татьяна из Московской области нам дозвонилась. Татьяна, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Иван Князев: Слушаем вас. Зритель: Ну вот я являюсь индивидуальным предпринимателем, работаю сама на себя, у меня небольшая мастерская по ремонту одежды. Мы не работаем, то есть я не работаю, с 26–27 марта. И мы сразу уехали, отвезли маму на дачу в Тульскую область, в деревню, где стерильная зона, скажем так, там никого и ничего нет. Вот вчера я вернулась домой узнать, хотя бы что и как я могу компенсировать, что ли, себе. Вот пока еще не разобралась, не знаю. Денег у нас нет, мамина пенсия, подушки безопасности тоже нет. Иван Князев: Татьяна, я правильно понимаю, что бизнесу все вашему, да? Зритель: Ну я надеюсь, что не совсем все, когда-нибудь же это закончится... Иван Князев: Ага. Зритель: ...и мы начнем снова работать. Но аренду платить мне нечем, как дальше, не знаю. Иван Князев: Понятно, да. Спасибо. Тамара Шорникова: Да, держитесь. Тяжело, конечно, такие звонки слушать. Узнавайте, что вам может быть положено, добивайтесь этого, и надеемся, что все-таки у вас ситуация выправится. Иван Князев: Ну вот что касается истории с предпринимателями, вот одной из тех, кто больше не может себя считать средним классом, стала предприниматель Марина Малова из Липецка. У нее свое кафе, которое она открыла 7 месяцев назад. В начале апреля, когда ввели режим самоизоляции, заведение по понятным причинам пришлось закрыть. Но до пандемии дела у нее шли хорошо, и владелица кафе смогла накопить денег, сейчас она их тратит на зарплаты поварам, официантам, уборщице. Увольнять свой персонал Марина не стала. Кроме этого, она отдает кредит, который брала на 5 лет для открытия бизнеса, каждый месяц платит по 50 тысяч рублей. Из-за этого предприниматель даже не может сделать ремонт в своей квартире. Марина Малова: Мы мебель заказали, да, вот хотя бы кухня сюда была заказана, стол. Пришлось отказаться вплоть до того, что вот мы из деревни привезли у мамы какую-то старую мебель, чтобы вот как-то сейчас на время обходиться. Ни плиты, ничего у нас нет, то есть первобытные условия. Тамара Шорникова: Ну и будем выяснять вместе с вами опять же, кто пострадает от кризиса. Вы ощутили уже на себе какие-то его удары, коронавируса, кризиса экономического? Позвоните, расскажите, какие, в какой поддержке нуждаетесь. Обсудим это с нашим экспертом – Константин Корищенко выходит с нами на связь, доктор экономических наук, профессор РАНХиГС. Иван Князев: Здравствуйте, Константин Николаевич. Константин Корищенко: Добрый день. Тамара Шорникова: Да, здравствуйте. Иван Князев: Константин Николаевич... Ну да, давай. Тамара Шорникова: Есть просто много уже SMS. Во-первых, очень много телезрителей пишут нам о том, что в России среднего класса нет. Ульяновская область: «Есть высший класс и нищий класс, никакого среднего класса нет. Средний класс придумали для статистики, это лапша для основной массы электората». Волгоградская область: «К среднему классу в России должен относиться человек, имеющий доход не менее 50 тысяч рублей в месяц на члена семьи, такая зарплата мало у кого есть», – и так далее, и так далее. Так все-таки есть он у нас или нет? Сколько его у нас сейчас? Константин Корищенко: Ну, судить сейчас статистически трудно, но есть критерий, который, в общем-то, более-менее одинаково работает во многих странах. Он звучит так: на свою месячную зарплату если человек может купить 1 квадратный метр жилья в том месте, где он живет, он может относиться к среднему классу. Иван Князев: Ага. Константин Корищенко: И каждый может для себя сделать оценку. Иван Князев: Скажите, пожалуйста, вот сейчас нам звонила наша телезрительница, она предприниматель, плюс мы еще показали вот такую историю, когда у людей бизнес, что называется, накрылся. Вот сейчас в связи с этим уже некоторые эксперты делают весьма серьезные прогнозы по безработице, потому что люди останутся на улице. Это не те, которые работают в каких-то там компаниях, а те, у которых собственный бизнес был, они пополнят эту армию безработных. Вот смотрите, по базовому сценарию и прогнозам Высшей школы экономики, в 2020 году уровень безработицы может составить 8%, причем наибольшие потери как раз-таки произойдут, как мы и говорили, в некорпоративном секторе экономики, который потеряет в этом году, по прогнозам Высшей школы экономики, 700 тысяч работников против 1,5 миллионов человек в некорпоративном. В пессимистичном варианте прогноза безработица в 2020 году вырастет до 9,5%. То есть получается, вот сейчас все эти люди, которые остались без работы, все, кто хоть как-то мог себя причислять к среднему классу, у которых был хоть какой-то небольшой, но достаток, им в ближайшее время уже фактически придется помогать вот таким прямым, я не знаю, прямая помощь от государства нужна будет? Это же колоссальные затраты. Как вы прокомментируете? Константин Корищенко: Ну, на самом деле вопрос помощи от государства является вопросом сложным. Есть меры, предпринятые, ну по крайней мере объявленные президентом, финансирования выплаты заработных плат, различного рода ограничения на увольнения и так далее, есть списки стратегических отраслей и много другого, набор. Иван Князев: Просто, понимаете... Константин Корищенко: Но я бы все-таки посмотрел на это под следующим углом, работают ли люди на предприятии, которое принадлежит государству, или работают люди на предприятии, которое принадлежит частному бизнесу. Я думаю, что здесь картина будет разная. Думаю, что каждый может, скажем, для себя сделать оценку, где она будет хуже, где она будет лучше. Иван Князев: А вот ваши вообще какие прогнозы по безработице и вот такие, ну не знаю, прогнозы по развитию экономики в ближайшее время? Сейчас уже есть сообщения, что после пандемии, после того, как самоизоляция закончится, 70% ресторанов и вообще точек общепита не смогут выйти на работу. Сейчас речь не о том, что нам так хорошо, что мы будем туда ходить, только в ресторанах питаться, просто люди там работают, значит, соответственно, они останутся без работы. Вот ваши какие прогнозы? Как мы дальше будем развиваться в связи с этим? Константин Корищенко: Ну, давайте все-таки считать так, что у нас основная занятость не на предприятиях малого и среднего бизнеса, все-таки на крупных предприятиях, повторюсь, которые большей частью являются или государственными, или близкими к государству, и там массовых увольнений вряд ли можно предвидеть, это первое. Второе: рестораны и прочие другие сервисы обладают той особенностью, что они, в общем-то, достаточно быстро закрываются и достаточно быстро открываются, там все-таки относительно небольшие инвестиции. Кризисы в основном всегда завершаются тем, что просто меняются собственники. То есть, допустим, был ресторан, им владели одни, кризис прошел, на этом же месте возник ресторан, через месяц-два-три его владельцы другие. В этом смысле тоже ничего страшного с точки зрения экономики не произойдет. Самое неприятное, что произойдет, – это падение доходов населения и падение экономики. Иван Князев: Доходы насколько у нас упадут? Константин Корищенко: Предполагаемое снижение экономики в этом году где-то 4–6% в зависимости от степени пессимизма-оптимизма в России. Оценка МВФ для всего мира порядка 3%. Тамара Шорникова: Вот. И в связи с тем, что... Константин Корищенко: Правда, для тех же Соединенных Штатов больше 6% предполагается спад. Тамара Шорникова: Ну нам, конечно, в первую очередь интересно, что у нас будет и как раз в связи с падением доходов. Вот Вячеслав Сергеев переживает, пишет нам в чате нашего телеканала: «Средний класс – это активные потребители, они, собственно, поддерживают экономику своим потреблением, они покупают и так далее. Что же будет, если мы все вдруг станем бедными?» Константин Корищенко: Еще раз повторюсь, вопрос не в том, средний класс есть или нет, вопрос, средний класс за счет чего живет. Это люди, которые занимаются собственным бизнесом или работают в частном бизнесе, либо в основном это работники госпредприятий и клерки. Поэтому в зависимости от того, кого у нас больше, будет картина разная. Вот сейчас можно сказать, что все бо́льшая и бо́льшая часть так называемого среднего класса – это лица, которые связаны с государственными компаниями, государственной деятельностью, а не с частным бизнесом. Поэтому я думаю, что вот те, кто больше всего пострадают, – это как раз те, кто находятся в сфере частного бизнеса. Иван Князев: Ну то есть, получается, те, кто на государство работают, они будут таким своеобразным локомотивом, который пока еще протащит нашу экономику? Константин Николаевич, давайте вместе послушаем телезрителя, Василий из Ставрополья нам дозвонился. Здравствуйте, Василий. Зритель: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Да, слушаем вас. Зритель: Вот у вас вопрос «По кому бьет коронавирус?» В первую очередь он бьет по пенсионерам. У нас просто вопрос к экспертам: чем московский пенсионер отличается от ставропольского? У них минимальная пенсия 19,5, у нас есть 8, 9 тысяч. И нельзя ли нам, вот Дума сейчас на «удаленке», да? А если их на службу занятости, нехай они получают эти 12 500. Задумаются они, как вот прожить на них? Все, спасибо. Тамара Шорникова: Да, спасибо большое. Иван Князев: Да, спасибо большое, Василий. Ну, пенсию хотя бы платят сейчас, хоть и 8 тысяч. Тамара Шорникова: Но вариант по снижению зарплат, бонусов и так далее в Думе в той же, в правительстве, в топ компаниях обсуждают, конечно, не только в России, но и в разных странах, где-то уже высказываются те же топ-менеджеры или парламентарии о том, что вот какую-то часть своей зарплаты они отправят в общий фонд борьбы с коронавирусом. У нас такие меры возможны? Может быть, действительно очень богатому классу сейчас пришло время скинуться на нашу непростую жизнь? Константин Корищенко: Ну, это на самом деле то, что называется благотворительностью. В обязательном порядке этого сделать нельзя, иначе это будет просто экспроприация. Благотворительность была и до кризиса, и сейчас есть, и она будет после кризиса, но все равно это несопоставимо с теми средствами, которые может и, наверное, должно выделять государство. Поэтому все-таки давайте отделять одно от другого: есть спонсорство, благотворительность богатых людей и есть государственная программа поддержки населения. Иван Князев: Константин Николаевич... Константин Корищенко: Я не соглашусь, что в кризис хуже всего пенсионерам. На самом деле, как уже было сказано, эта часть населения получает, может быть, и не очень большой, но зато гарантированный доход, поэтому в этом смысле ситуация с коронавирусом для них не изменила... Иван Князев: Константин Николаевич, ну вот если мы уже так немножко определили, что локомотивом у нас будут те, кто работают на государство, остальные либо останутся безработными и так, прямо скажем, немножко победнеют, – может быть, в связи с этим как-то нам перестать уже упоминать вот эту вот заботу о среднем классе и разделить так сразу тех людей, у которых деньги останутся, и тех, кому нужно помогать, и от этого отталкиваться? Ну то есть, грубо говоря, вот эту программу борьбы с бедностью расширять. Константин Корищенко: Понимаете, вообще-то, если коврижка маленькая, то как ее ни дели, все равно достанутся маленькие кусочки. Иван Князев: Ага. Константин Корищенко: Поэтому вопрос не в том, как делить коврижку, а вопрос в том, чтобы сделать так, чтобы коврижка была больше. И здесь главный вопрос, кто более эффективно создает добавленную стоимость, государственный сектор экономики или частный сектор экономики. Мы можем уйти с вами в очень длительную, сложную экономическую дискуссию. Поэтому средний класс, вообще-то говоря, в рыночной экономике – это либо успешные бизнесмены, либо люди, работающие в успешном бизнесе, а не люди, которые получают гарантированную зарплату за то, что они ходят в офис. Так что здесь все равно вопрос, который есть и который будет после кризиса еще более острым, – за счет чего наша экономика будет расти, за счет чего мы будем нагонять те потери, которые мы понесли за последние 2–3 месяца и понесем еще примерно за пару месяцев. Иван Князев: Да, это хороший вопрос. Тамара Шорникова: Да, спасибо. Иван Князев: За счет чего мы будем нагонять, учитывая, сколько сейчас стоит нефть. Спасибо. Константин Корищенко был с нами на связи, доктор экономических наук. Тамара Шорникова: Телефон разрывается. Алексей, Московская область, давайте послушаем. Иван Князев: Здравствуйте. Зритель: Алло, здравствуйте. Тамара Шорникова: Да, слушаем. Зритель: У меня вот... Хочу «По кому бьет коронавирус?» в вашей передаче. В основном коронавирус бьет по всем пригородным городам, по малым городам, по деревням и по всему. Я сам проживаю в Чувашии в Алатырском районе, у нас нет никакой работы с этим коронавирусом, позакрывались все частники, зарплаты ни у кого. На что жить людям? Москва хотя бы что-то производит, что-то получает, у нас вообще ничего. Люди уже выживают как могут. Тамара Шорникова: Да. А частники – это что? Это магазины? Какие это предприятия? Зритель: Ну частные малые предприятия, которые занимались сейчас, ну... Иван Князев: Понятно, спасибо. Зритель: Производители мелкие, кто-то блоки производил, шлакоблоки, кто-то, чего-то, кого-то. Я вот сам занимался, как говорится, тоже там, это самое, ну халтурами... Иван Князев: Ага. Тамара Шорникова: Да, вопрос возник: Алексей, а они закрылись на время сейчас, потому что пока нельзя работать этим предприятиям, или они просто обанкротились? Иван Князев: Просто деньги кончились? Зритель: Мелкий бизнес все, он закрылся, у людей нет денег, для того чтобы выплачивать, потому что у них нет производимости, они не могут ничего произвести, потому что коронавирус закрыл все. Тамара Шорникова: Понятно. Иван Князев: И неизвестно, откроется ли потом. Спасибо, спасибо вам большое. Как раз-таки можно сейчас поговорить о том, как живут в небольших городах. У нас сейчас на связи Егор Калинин, глава Огибнянского сельского поселения Чернянского района Белгородской области. Здравствуйте, Егор Иванович, слышите нас? Егор Калинин: Здравствуйте, дорогие. С наступающими вас всех праздниками, с майскими, с Днем Победы. Иван Князев: Спасибо, вас также. Тамара Шорникова: Спасибо огромное. Расскажите... Егор Калинин: Что я хочу сказать? Слушаю, да-да. Иван Князев: Вам, наверное, вот эти все разговоры о среднем классе, о бизнесе, у кого больше 100 тысяч доход в месяц, у кого там оборот миллион, достаточно далеки, как вот главе небольшого поселения. У вас просто средний класс – это кто? Егор Калинин: Ну смотрите, у нас территория небольшая, у нас всего 2 села, населенных пункта..., 942 человека жителей, трудоспособных 499 человек. Средний класс складывается у нас из специалистов, преподаватели, медики, агрономы, у нас... как бы вот так складывается из этого состава средний класс. Тамара Шорникова: А почему? Чем руководствуетесь? Зарплата у них повыше, чем у остальных? Егор Калинин: Ну, я вам скажу, в селе, на земле тот человек, который занимается, руки-ноги есть, хочет работать, у него есть зарплата, есть доход. Иван Князев: Ну у него как бы и все остальное есть. Егор Калинин: Для нашей территории 23 тысячи рублей средний месячный доход. Иван Князев: Ага. Тамара Шорникова: Ну 23 тысячи, это… зарплаты, да. Иван Князев: А что вот можно позволить себе на 23 тысячи рублей, когда живешь в сельском поселении? Ну то есть на продукты хватает, да, на какие-то такие каждодневные нужды тоже хватает, я правильно понимаю? Егор Калинин: Хватает также и на коммунальные, и на продукты. Учитывая то, что на сегодня в сельской местности продукты у каждого со своего земельного участка в основном у населения. Иван Князев: Ага. Тамара Шорникова: А в отпуск, например, можно съездить или машину в кредит купить? Егор Калинин: Ну я вам скажу, у нас машин на территории, 144 легковых автомобиля. Тамара Шорникова: Ого. Егор Калинин: Это в каждом 3-м домовладении. Тамара Шорникова: Хорошо. Вот то, что сейчас происходит и бьет действительно по разным людям, разным сферам во всем мире, в нашей стране, вас как это касается? Егор Калинин: Вы знаете, я вот скажу, что... Вы насчет коронавируса? Как бы особо нашей территории не коснулось. Мы проводим учет тех людей, которые пребывают с больших мегаполисов, это Петербург, Москва, 14 дней карантин. Наши люди, которые уезжают на заработки, приехали, 2 недели отбыли, они так же возвращаются назад в Москву на заработки, как бы удара мы особо не ощутили. Тамара Шорникова: У вас зараженных нет? Егор Калинин: У нас нет, слава богу. Иван Князев: Егор Иванович, я правильно понимаю, что вот в нынешней ситуации в вашем сельском поселении как бы по большому счету все равно, что там у тех же москвичей, смогут ли они потом кредиты брать, ездить в отпуска, смогут ли себе позволить новый красивый телефон? Вот ваше поселение, в частности, спокойно сможет переживать эти времена? Вы выкрутитесь и сами? Егор Калинин: У нас, слава богу..., в которой все стабильно, без напряжения, но все под четким контролем. Тамара Шорникова: Смотрите, с одной стороны... Иван Князев: Вот это прямо радует. Тамара Шорникова: Да, это действительно радует, знаешь, вроде как в другом мире, где-то там бушует коронавирус. Иван Князев: Да. Тамара Шорникова: Но, с другой стороны, наверняка у вас есть предприятия хотя бы маленькие, которые что-то куда-то продают, может быть, сельское хозяйство... Иван Князев: Тамара, они и будут продавать. Тамара Шорникова: Есть ли, куда? Нам звонили люди, ты же помнишь, которые рассказывали, что даже яйца, которые в своем хозяйстве, сейчас продавать некому. У вас есть такие проблемы? Егор Калинин: Нет, у нас проблем нет. У нас население также и коровок держит, есть, налажен рынок продажи молока с частного сектора, птицы. У нас все это определено. Иван Князев: Это здорово. Тамара Шорникова: Да, здорово. Иван Князев: Спасибо вам большое. Вот куда надо будет переезжать в ближайшем времени, Тамара. Егор Калинин был с нами на связи, глава Огибнянского сельского поселения Чернянского района Белгородской области. Тамара Шорникова: Островок стабильности на нашей карте большой страны. Иван Князев: Да, на заметку надо брать. Спасибо. Тамара Шорникова: Спасибо. Иван Князев: Скоро продолжим.