Александр Денисов: Накануне главного дня голосования по поправкам в Конституцию президент попросил страну «сказать свое слово», то есть прийти на участки и проголосовать – ну, или сделать это удаленно. Сегодня последний день электронного голосования. Остался час, точнее – 52 минуты, чтобы это сделать. Владимир Путин, президент Российской Федерации: «Мы голосуем не просто за поправки, облеченные в четкие правовые нормы. Мы голосуем за страну, в которой хотим жить, с современным образованием и здравоохранением, с надежной социальной защитой граждан, с эффективной властью, подотчетной обществу. Мы голосуем за страну, ради которой работаем и хотим передать нашим детям и внукам. Потому уверен: каждый из вас, принимая столь важное решение, думает прежде всего о своих близких, опирается на ценности, которые нас объединяют, а это правда и справедливость, это уважение к человеку труда, к людям старших поколений, это семья и забота о детях, об их здоровье, нравственном, духовном воспитании. Прошу вас, дорогие друзья, сказать свое слово. Голос каждого из вас – самый важный». Анастасия Сорокина: Какова на данный момент явка? Как изменит нашу жизнь новый Основной закон? А также почему Владимир Путин решил ограничить саму президентскую власть? Обо всем об этом поговорим в ближайшее время с нашим экспертом. На связи Андрей Кошкин, заведующий кафедрой социологии и политологии Российского экономического университета имени Плеханова. Андрей Петрович, добрый вечер. Андрей Кошкин: Добрый вечер. Александр Денисов: Добрый вечер, Андрей Петрович. Для начала хочется спросить у вас: проголосовали или нет? Я вот проголосовал. Настя завтра пойдет. Анастасия Сорокина: Я завтра пойду. Александр Денисов: А вы как? Андрей Кошкин: А я проголосовал два дня назад. Александр Денисов: Удаленно? Андрей Кошкин: Нет. Я прибыл на 46-й участок, как положено, одел маску, перчатки и, соблюдая социальную дистанцию, отдал свой голос. И я думаю, что принял мудрое решение. Александр Денисов: Андрей Петрович, прежде чем поговорить про всю страну, хочется поделиться своими впечатлениями, потому что уже свой выбор сделали. Что главное? Я перед тем, как проголосовать, несколько раз прочитал поправки. Один день этому посвятил, потом еще раз пролистал. Хотелось понять по-человечески, что цепляет прежде всего. Меня зацепило единство истории: что мы преемники СССР, что историю мы не членим на те периоды, про которые хочется забыть или не хочется забыть. Все – наше. «История преступной не бывает», – как говорил философ Зиновьев. Для вас что было важным среди этих поправок? Что для вас было ключевым при принятии решения? Андрей Кошкин: Мы работаем со студентами. Естественно, что все десять поправок рассматриваем, стараясь отдать каждой ровно столько, чтобы не обидеть другую поправку. Так что стараемся свои чувства и ожидания разделить. Но при этом мне очень понравилась ваша оценка, ваш подход. Вы посмотрите, ведь обратился президент на фоне советского солдата – мемориальный центр, который был открыт. И у меня проходят такие исторические параллели. Ведь тяжелейшие были три операции, которые проводились для того, чтобы выбить из Ржевско-Вяземского выступа немцев, но эти операции были необходимы. Да, погибло более 1 миллиона 300 тысяч наших людей. Это же на самом деле «ржевская мясорубка». Но без них невозможно было приблизить май 1945 года. Как говорил Суворов: «Надо терпеть, для того чтобы победить». И я думаю, что на фоне этого солдата президент обращается к нам и говорит о том, что, наверное, для того чтобы успешно двигаться вперед, необходимо реформироваться. Много у нас возгласов, которые приводят к неким радикальным, революционным потрясениям. А все призывают: «Нет, надо эволюционировать». Но эволюционировать надо с терпением, надо с поступательной настойчивостью. Я думаю, что и эти поправки в Конституцию нам показывают, как необходимо настойчиво развивать наше общество, и именно в тех секторах, которые, как мы знаем, для нас очень чувствительные. Это и экономика, цифровизация, естественно, социальная сфера. Вот аналогия, пример – выступление президента, призыв к нашим россиянам, что каждый голос – он очень важный, он очень главный, потому что он необходим для того, чтобы двигаться вперед. Анастасия Сорокина: Андрей Петрович, вы заговорили по поводу количества поправок. Там новая редакция. То есть всего 206 изменений будет в Конституции. И я не уверена, что многие, кто еще не проголосовал, ознакомились детально с текстом. Еще есть на это время. Даже возможность дистанционно проголосовать пока действует. Как вы считаете, этот путь эволюции каким будет? В Конституции закрепляются некоторые вещи, которые зафиксированы в основных законах. Будут ли меняться законы после того, как будет какое-то изменение? Андрей Кошкин: Естественно, Конституция – Основной закон. И другие законы будут и формироваться, и приниматься в соответствии с требованиями Конституции Российской Федерации. Но при этом надо понимать, что если мы говорим о реформировании, то в десяти поправках, которые предложил президент, направления обозначены. И обратите внимание, что предлагается все-таки разноуровневая, но гибкая и адаптированная система изменений в управлении. Как только начинаются опросы социального характера, как только начинают эксперты размышлять, что не удается у нас в стране, почему пробуксовывают успехи, то все сводится к дискуссии о необходимости реформирования прежде всего управления – как государственного, так и муниципального. И эти вопросы поднимаются, и поднимаются на разных уровнях. Я думаю, это и есть некий стимул, некий посыл для того, чтобы реформировать главное, научиться управлять. К сожалению, может, у нас и не сложились хорошие прогрессивные традиции, но они самобытные, и их надо развивать. И я уверен, что это не остановка. В дальнейшем необходимость возникнет, и в законах будут учитываться те нюансы, жизненные вызовы, которые необходимо реализовать в законах для совершенствования управления. Александр Денисов: Андрей Петрович, вот на этом месте хочется остановиться поподробнее. Президент за пару недель перед этим сказал, что поправки ограничивают саму президентскую власть, что у президента становится меньше возможностей, часть полномочий, часть силы отходит, в том числе сенаторам, Думе, Госсовету. Как вы думаете, почему это делается? Мое объяснение: мы не знаем, кто будет следующий президент; мы не знаем, можно ли ему так же доверять и так же доверить ему страну. Выясняются подробности, что при Горбачеве, оказывается, с Финляндией шли разговоры, как бы передать Карельский перешеек, но финны почему-то задумались и не взяли. Даже процитирую. Юкка Сеппинен, экс-дипломат, приводит эти сведения. А также Мауно Койвисто, финский государственный деятель, президент Финляндии, тоже говорит, что были такие разговоры. Шеварднадзе в 91-м году с Бейкером подписали договор о передаче Арктического шельфа – почти 50 тысяч квадратных километров отдали американцам за здорово живешь. Вот сейчас мы это узнаем и понимаем, что действительно нужно ограничивать президентскую власть. Мы не знаем, что там будет в будущем. Андрей Кошкин: Если даже бегло обратиться к информационному противостоянию, то нас все хотят обвинить в том, что у нас, как правило, безграничная власть первого лица, и он, как правило, весьма кровожаден. Я думаю, что более глубинные механизмы. Наше общество развивается. И поправки, которые сегодня мы обсуждаем, завтра окончательно будем голосовать, и каждый будет принимать решение для себя, – они как раз и необходимы для того, чтобы это движение приносило успех. Так что не столько мы боимся следующего кровавого первого лица (извините за аллегорию такую), а сколько мы сегодня становимся перед необходимостью совершенствования механизмов управления. И, конечно же, ограничения, чтобы не было подобного рода случаев, о которых вы сейчас сказали. Александр Денисов: Андрей Петрович, даже поправлю: не кровавого, а нерачительного. Ну, как Ельцин. В период ельцинского правления же эти все истории случились, скажем откровенно. Андрей Кошкин: Извините, я говорил категориями коллективного Запада. Александр Денисов: Я понял, да-да-да. Андрей Кошкин: Они так трактуют: наши первые лица – самые кровавые и угнетают свой народ именно страшными и кровавыми методами. Это они, наверное, пугают своих детей. Но как только попадают к нам в страну, они удивляются радушию, гостеприимству наших россиян. Это показали и Олимпийские игры, и Чемпионат мира по футболу, когда весь мир удивился нашему гостеприимству. Александр Денисов: Андрей Петрович, вы сказали, употребили прилагательное «самобытные», «отстаивать свои самобытные традиции». Можем ли мы сказать, что новый Основной закон – это больше такой вектор к суверенности? Вот о чем мы говорили в 90-е годы, но суверенности, прямо скажем, тогда не было, учитывая все истории, которые мы уже упомянули. А сейчас суверенность культурная (отстаиваем свой культурный суверенитет), историческая (отстаиваем свою историческую правду, это даже прописано в Основном законе), социальная, даже законодательная (настаиваем, что наши законы в приоритете, а международное право – это как решим: может быть, разрешим действие международных законов, а в первую очередь – российские). В сторону суверенности? Андрей Кошкин: Да. Вы очень хорошо сейчас акцентировали внимание на первой поправке, которую внес президент, – о приоритете Конституции Российской Федерации над международным правом и над международными договорами. И это очень важно. Вот как раз эта самобытность и культивируется подобного рода поправками. Мы должны выстраивать свои институты на основе традиций, обычаев, нашего пути развития. Это не значит, что я за славянский путь, нет. Давайте брать передовые технологии, которыми сегодня мир уже располагает. Но мы должны создавать главное – свои институты, потому что институты, привнесенные из других государств, не то что не приживутся, а они больше навредят. Анастасия Сорокина: Андрей Петрович, как раз подхватываю эту мысль. В Конституции, в статье 3-й, появилось такое понятие, как Бог, появилось определение семьи. То есть тот самый путь особенный, о котором вы говорите, он как раз сейчас в Конституции закрепляется. Позволит ли это избежать провокаций в дальнейшем на эти темы? Андрей Кошкин: Провокации уже, так скажем, формируются. И особо не стоит больше зацикливаться на том, какие провокации и как от них нам придется отбиваться. Давайте думать больше об истинном эффективном пути развития тех секторов нашей жизни, которые бы обеспечили успех в основных областях нашей жизнедеятельности. Естественно, сегодня запрос на нравственность, на справедливость. Посмотрите – по всей планете идут манифестации. Как только начинают оценивать эксперты, в глубине приходят к мысли о том, что идет борьба за социальную справедливость. И поправки, которые сегодня мы с вами обсуждаем, они как раз и поднимают этот важнейший вопрос о социальной справедливости, о нравственных ценностях нашего российского народа. Что для нас семья? Что для нас Бог? И очень хорошо, что эти вопросы тоже поднимаются в Основном законе Российской Федерации – в Конституции. Александр Денисов: Андрей Петрович, как вы точно связали именно нашу российскую Конституцию и происходящее в мире! То есть это – тенденция. Запрос на социальную справедливость – это всеобщая тенденция в мире на данный момент. И Конституция оказалась таким современным шагом вперед. Мы шагнули чуть-чуть вперед. Мы можем так заявить, что она очень современная, ко времени? Андрей Кошкин: Да. Мы с вами разговор сегодня как раз завязали в том плане, что именно наши поправки в определенной степени позволяют опередить время и дать возможность, а точнее – создать условия для успешного развития российского общества и государства. Вот пример. Наверное, то, что отстает во многих случаях и законодательство, и понимание законодательства в других государствах, и приводит к подобного рода деструктивным выступлениям на улицах городов и европейских государств, и Соединенных Штатов Америки. Александр Денисов: Андрей Петрович, очень хочется на слове «социальная» заостриться еще. Действительно, в Основном законе прописано много мер. И действительно, государство становится более социальным. Мало того, еще не принят Основной закон, а уже подтягиваются и другие предложения. Например, налог на доходы физических лиц: уже в Кремле подтвердили, что одобряют повышение до 15%, если доходы свыше 5 миллионов в год. То есть изменения ощутимые уже идут. Андрей Кошкин: Естественно. Мы говорим о стимулировании перманентном, о необходимом внесении тех адекватных условий деятельности нашего российского общества, которые будут прописаны в законодательных актах, в соответствующих инструкциях. Все это нам поможет двигаться с ускорением. Вот именно сегодняшние поправки позволяют запустить эти механизмы. Я бы даже так сказал: не запустить, а ускорить эти механизмы. Мы, как и договорились, говорим об эволюции, а не о революционных потрясениях. Александр Денисов: Как Михаил Сергеевич говорил про ускорение, помните? Анастасия Сорокина: Андрей Петрович, я услышала слова Эллы Памфиловой, которая сказала, что, в общем-то, поправки уже приняты. Это было решение президента – узнать мнение граждан. Вот как вы оцениваете сам процесс? Андрей Кошкин: Дело в том, что сегодня мы с вами тоже в нашем разговоре уделили много времени и места нравственным подходам. И вот это отношение к поправкам – это нравственный подход. Принимают ли россияне? То, что они уже легитимны, нам как бы проиллюстрировали. Многие даже говорят: «Зачем идти?» Так как раз-то и надо идти, чтобы показать свое отношение к будущему развитию нашей страны. Ни в коем случае нельзя отсиживаться, а тем более говорить вот эти не совсем понятные слова: «От моего голоса ничего не зависит». Зависит, мои дорогие! Александр Денисов: Андрей Петрович, еще не могу не спросить. Тут наткнулся на мнение… ну, услышал, что Карен Георгиевич Шахназаров сказал. Он говорит: «Даже не читая эти поправки…» Он услышал высказывание Ходорковского, что, мол, не нужно голосовать по поправкам в Конституцию, нужно это игнорировать. И он говорит: «Даже не читая, я готов пойти и проголосовать, услышав такие призывы». Хочется спросить: вот вам-то что? Человек на Западе. Что их не устраивает-то в нашей Конституции? Вот понять хочется: что? Все адекватно написано, здраво. Андрей Кошкин: Зависть, наши успехи. Более 500 лет на Западе как только видят, что Россия поднимается и развивается, тут же предпринимаются всевозможные уловки в информационном пространстве, для того чтобы обязательно очернить Россию. Со временем Ивана Грозного, как только он присоединил Сибирь, как только он присоединил Поволжье, стал «рубить окно» в Европу через Балтику, пошел воевать на Крым – сразу же начали очернять! И вот с тех времени эти волны очернения все больше и больше раскачивают нашу лодку. Но дело в том, что все зависит от нас. Если мы будем поддаваться этим мутным волнам информационного такого очернения, тогда и лодка наша будет раскачиваться, а может, и зачерпывать этой мутной воды. А если мы с вами будем заниматься тем, чтобы украшать нашу Родину, каждый на своем месте, то, извините меня, никакие высказывания, связанные с тем, что мы уже умираем, не пройдут. Александр Денисов: Про явку хочу вас спросить. Последние данные ЦИК: 45,7%. Осталось еще 5% (ну, скорее всего, больше будет) набрать, чтобы признать референдум состоявшимся. Правильно я говорю? Андрей Кошкин: Да, это здорово. Но мы все-таки с вами сегодня стараемся больше оценить с нравственной стороны эти поправки. И для нас важнее подъем нашего российского народа, преодоление трудностей. Видите, как получилось: пандемия новой коронавирусной инфекции нас заставила задуматься, как перестроить свою жизнь, чтобы преодолеть трудности, которые еще усугубляются и развалом мировой экономики, и научиться выживать в этих условиях с успехом, с прибылью, с наращиванием потенциала нашего российского общества и государства. Это мастерство. Это наше самобытное мастерство, которому завидует весь мир. Анастасия Сорокина: Спасибо. Александр Денисов: Спасибо большое, Андрей Петрович. Анастасия Сорокина: Это был Андрей Кошкин, заведующий кафедрой социологии и политологии Российского экономического университета имени Плеханова.