Оксана Галькевич: Верите или не верите, не знаю, но бензин подорожал из-за морозов. Нам так объяснила Федеральная антимонопольная служба. Надо сказать, что подорожание и правда совпало с сезоном холодов. На заправках практически сразу после Нового года начали меняться ценники, один быстрее другого. Цены росли в том числе и на народный 92-й бензин. В опте он вообще вырос с января по март на 8,5%. Петр Кузнецов: Но все-таки что еще так повлияло на стоимость? ФАС, в числе прочих, называет рост экспортных цен на нефтепродукты, сезонное повышение спроса на них внутри страны, а также в Европе и Азии. Еще ФАС ссылается на снижение предложения топлива на биржевых торгах, соглашение ОПЕК+… Оксана Галькевич: Ой, сколько. Петр Кузнецов: …на рост мировых нефтяных цен. Ну, и коронавирус, конечно, сюда можно добавить: тоже, говорят, повлиял, из-за всей этой пандемии цены были слишком волатильны. В общем, причина никогда не приходит одна. И не только с морозами. Оксана Галькевич: С мукой и гречкой, да, можно, например, еще. Петр Кузнецов: Мукой и гречкой, да, можно запастись. Оксана Галькевич: С бензином как? Петр Кузнецов: Ну, как. Ну, отказываться от автомобиля. Оксана Галькевич: Ну, пару канистр нужно где-то там… Петр Кузнецов: Не так жизненно важно для кого-то. Оксана Галькевич: Друзья, расскажите нам, что у вас с ценами на бензин в вашем регионе. Петр Кузнецов: Для кого-то – наоборот. Оксана Галькевич: Сколько стоит, что почем. Звоните, пишите. И что вообще собираетесь с этим делать. А то, действительно, от автомобиля отказываться, на общественный транспорт пересядете или будете до победного конца? На связи сейчас с нами эксперт. Сергей Пикин, директор Фонда энергетического развития. Здравствуйте. Петр Кузнецов: Здравствуйте, Сергей Сергеевич. Сергей Пикин: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Вы все время доступно объясняете, давайте продолжим эту нашу хорошую традицию. Опять нас запутывают всякими ОПЕКами, биржевыми торгами, все это нам особо ничего не говорит, а тут морозы добавились. Вы нам скажите, пожалуйста. Вот речь о традиционном каком-то сезонном повышении или что-то из ряда вон, связанное с уже определенным каким-то событием? Сергей Пикин: Вы знаете, это такой классический рост цен. Он, наверное, был такой самый яркий в 2018 году. Вспомним весну 2018 года, когда цены росли примерно на рубль-полтора, где-то на 2 рубля, т. е. не как сейчас десятки копеек. А причина, она ровно как раз в том, что поставки за рубеж, т. е. экспортные поставки, они более выгодны, чем поставлять внутри страны. Почему это случилось? Это как раз те факторы, о которых говорит ФАС. Это и температура низкая, и ОПЕК+. Т. е. нефть выросла. Причем выросла не просто в долларах, она выросла в рублях. Т. е. выгоднее поставлять, получается, нефтепродукты и бензин за рубеж, чем внутри страны. Значит, больше товарных поставок бензина идет за рубеж, на внутреннем рынке меньше остается бензина. И тем самым цена растет. Оксана Галькевич: Сергей Сергеевич, ну, честно говоря, то, что мы невыгодны своим производителям и собственному бизнесу, это мы давно знаем. Но, так, положа руку на кое-что, вы вспомнили 2018 год, когда цены росли на рубль, а не на копейки, как сейчас. А когда было по-другому-то, собственно? Когда было невыгодно вывозить за рубеж, а выгодно было продавать на внутреннем рынке? Такое было? Мы, может, пропустили просто что-то, вредные журналисты. Сергей Пикин: Да, на самом деле было. Оксана Галькевич: Когда? Сергей Пикин: Когда экспортная пошлина, т. е. вывозная пошлина, была существенная. Мы помним, что сейчас экспортная пошлина, т. е. пошлина за вывоз за рубеж, приближается к нулю. Т. е. она с каждым годом уменьшается. Поэтому у нас получается, что внутренний рынок фактически сейчас зависим от внешнего рынка. Вот чтобы этого не случилось, правительство ввело в 2018 году механизм так называемого демпфера – обратного акциза. Когда оно компенсирует нефтяным компаниям вот эту разницу между внешними ценами и внутренними. Вот по сообщению опять-таки правительства, за последний месяц это около 16 млрд. руб. они заплатили. Но этого оказалось мало для того, чтобы задержать цены на уровне начала года хотя бы. Оксана Галькевич: Вы понимаете, в 2018 году, когда цены росли, бензиновая история на общем фоне это было что-то такое, знаете, из ряда вон выходящее. А сейчас-то у нас, вот просто почему такое внимание этой ситуации: потому что, кроме бензина, у нас что только не дорожает (проще, наверное, перечислить). Потому что дорожает все. И молоко, и пшеница, макаронные изделия, и все-все-все, ну, вы сами знаете. И куриное мясо, и красное мясо, и… всех цветов вообще, и яйца, и т. д. Что в этот раз будут делать? Сергей Пикин: Механизм, который заработал в 2018 году, его будут обновлять. Т. е. разницу доплаты будут увеличивать для нефтяных компаний, чтобы у них было больше стимулов оставлять внутри страны и сдерживать цены. Плюс увеличили объемы продажи бензина на оптовой бирже. Это тоже несколько сдержит рост цен. Но в целом пока правительство находится в прогнозах, что до конца года в пределах инфляции, а инфляция у нас в этом году вроде … Петр Кузнецов: Сергей Сергеевич? Оксана Галькевич: Немножко подвисает связь, Сергей Сергеевич. Петр Кузнецов: Да, как только об инфляции говорим, сразу цифры куда-то пропадают. Сергей Сергеевич, т. е., грубо говоря, совершенствовать вот этот демпфирующий механизм? Сергей Пикин: Да, совершенно верно, да. Он позволяет сдерживать. Петр Кузнецов: А заморозки не ждать? Да, вот вы вспомнили о 2018, и тогда был… Сергей Пикин: Заморозки – нет. Потому что все-таки у нас бензин более экспортный товар, чем подсолнечное масло или сахар. И большие поставки нефтяных компаний идут именно за рубеж. Поэтому, конечно, мы не видим никакого замораживания. Т. е. все будут корректировать те механизмы, которые работали последние, там, 2 года. Вот ровно на этом механизме сейчас все и основывается. Оксана Галькевич: Сергей Сергеевич, я зачитаю просто несколько сообщений. Друзья, кстати, призываю вас еще звонить нам в прямой эфир. Расскажите, что у вас с ценами на бензин в вашем городе и регионе. Вот что нам пишут зрители. Алтайский край: «А мой транспорт в бензине не нуждается». Ну, наверное, может, его кормить надо? Или какой там еще. Или велосипед там, точно, не нуждается. Петр Кузнецов: Может быть, газовый. Оксана Галькевич: Да. Пензенская область: «Зимой мороз, весной посев, летом страда, осенью уборка. Так ведь и общественный транспорт обязательно повысит стоимость проезда». Сергей Сергеевич, а вот летом, вдруг жара? Вот говорят, что после такой холодной зимы непременно жаркое лето случается. Это не сулит нам тоже какого-то роста цен? Петр Кузнецов: Нет, ну, по логике, снижение должно быть. Раз морозы привели к удорожанию, значит… Или здесь, как в этом: нефть дорожает – бензин дорожает, нефть дешевеет – бензин дорожает. И здесь тоже вот? Оксана Галькевич: Сергей Сергеевич? Сергей Пикин: На самом деле тут самое главное – какая будет стоимость нефти в рублях. Т. е. если у нас нефть, вот как сейчас, она подорожала, но посмотрите на рубль: рубль не укрепился. Он тоже остался на месте, а последние дни он еще и дешевеет. Т. е. в рублях цена становится выше. Оксана Галькевич: Так, у нас звонок есть. Какой у нас звонок? Петр Кузнецов: Снова связь прерывается. У нас есть как раз телезритель. Сейчас послушаем, Сергей Сергеевич, вместе. Кто нам дозвонился? Василий, Московская область (нам подсказывают, спасибо). Зритель: Василий, да-да-да. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Василий. Петр Кузнецов: Мы вас слушаем. Зритель: Скажите, пожалуйста… Здравствуйте. Вот в прошлом году цены на нефть ушли в минус, да? Был такой момент. Оксана Галькевич: Ну, просели, так скажем. В минус-то они не ушли. Петр Кузнецов: Звучит просто очень так это… Зритель: А ни на одной заправке меня не заправили бесплатно и вернули цену минуса, стоимость минуса. Правильно? Вот почему так происходит? Оксана Галькевич: Сейчас Сергей Сергеевич вам все объяснит. Мне кажется, наши эксперты уже просто диссертацию докторскую, профессорское звание могут получить по тому, кто лучше отвечает на этот вопрос. Ну, нужно это сделать, Сергей Сергеевич, в очередной раз. Сергей Пикин: Да. В стоимости бензина около уже почти 70% – это налоги. Поэтому, какая бы стоимость бензина ни была, там она все равно зависит от налогов в первую очередь. Нефть в прошлом году если и уходила в минус, то это мы говорим про американские фьючерсы на американский сорт нефти. Т. е. это не касается реальной нефти. Реальная нефть упала. И, кстати, в прошлом году мы видели реальное снижение на заправках. Но очень маленькое. Это опять-таки копейки, не рубли. Но хотя бы не было такого роста, как могло бы быть, если бы не было пандемии. Поэтому в целом именно налоги определяют большую часть стоимости топлива. Кстати, в 2018 году с ростом цен на топливо боролись именно снижением акцизов, снижением налогов. Тогда их резко снизили быстренько. Потом перестали увеличивать до конца года. И тем самым сдержали рост цен. Плюс еще там соглашение с нефтяными компаниями было заключено. Поэтому налоги – они действительно определяют стоимость. Поэтому, какая бы цена на нефть ни была, но она занимает порядка 8% от стоимости бензина. Может быть, 10% от силы. Но не больше. Все остальное – это налоги и другие затраты. Оксана Галькевич: Но сейчас, наверное, вряд ли пойдут, как вы считаете? Или все-таки пойдут на снижение налогов этих внутренних? Сергей Пикин: Нет, сейчас нет… Оксана Галькевич: 2018 год он еще тучный был. А после 2020, как вы считаете? Сергей Пикин: Нет, никакие налоги снижать не будут. Будут работать именно на улучшение демпфирующего механизма. Т. е. чтобы уравновесить цены внутри страны и за рубежом. Только вот на этом. Плюс еще большее количество топлива появится на оптовой бирже. Оксана Галькевич: А вот еще, кстати, один вопрос, тоже любимый нашими зрителями. Национализация вот этой нефтяной отрасли и всего прочего поможет? Сделаем бензин народным, нефтедобывающую отрасль, ну как в советское время. Поможет? Сергей Пикин: Ну, смотрите, яркий пример – Венесуэла, где нефтяная компания полностью государственная, и там бензин стоил дешевле, чем вода. Но посмотрите, если с Венесуэлой, где мы. Т. е. это все-таки совсем другая экономика. И плюс, у нас есть ряд компаний, где государство имеет контрольный пакет, но от этого бензин-то не становится дешевле. Петр Кузнецов: Сергей Сергеевич, и напоследок еще вопрос о другом снижении все-таки: о снижении спроса. Можно ли сказать, что он фиксируется сейчас на внутреннем рынке, т. е. меньше стали ездить? Потому что уже вот растут и растут цены. Оксана Галькевич: Дорого. Петр Кузнецов: Да. Реже. Оксана Галькевич: Раньше … за 2 тыс., а теперь за 2,5. Петр Кузнецов: Совершенно верно. Сергей Пикин: Кстати, вы знаете, у нас нет такой зависимости прямо ярко выраженной, что от роста стоимости топлива уменьшается количество поездок. Петр Кузнецов: Да. Сергей Пикин: А потому что связано там с пандемией прошлого года, с деловой активностью. Но люди вынуждены даже и вот за 45, и за 50 все равно ездить. Потому что это необходимо. Вот если он будет стоить совсем другие цифры (не будем говорить, какие), возможно, возможно. Т. е. сейчас может быть выбор более экономичных автомобилей более такой явный, наверное. Может быть, кто-то задумывается о том, чтобы с бензина на дизель, если это дешевле. Хотя дизель так же растет, как и бензин. Про электромобили пока молчу, потому что электромобили пока… Петр Кузнецов: Да, да. Сергей Пикин: …дорогое удовольствие. Петр Кузнецов: Хорошо живут, если на экотранспорт могут перейти. Спасибо большое. Сергей Пикин. 92-й 48 руб. – Сочи. Тюмень: 44 и 55. В Пермском крае 92-й 45 руб., 95-й 48 руб. Оксана Галькевич: Меняем тему, идем дальше.