Константин Чуриков: Это программа "Отражение", мы работаем в прямом эфире. Тема этого часа – будем говорить о реальной поддержке, которую малому и среднему бизнесу оказывает наше государство. Счетная палата провела мониторинг, провела анализ и выяснила, как работает в реальности программа Минэкономики по поддержке предприятий малого и среднего бизнеса. Оказывается, что в прошлом году поддержку получил – только вдумайтесь – 1% предпринимателей. И если так очень мягко выразиться, эффективность реализуемых мер поддержки недостаточная. Оксана Галькевич: Чтобы еще больше вас впечатлить, уважаемые друзья, прежде чем мы вчитаемся и вслушаемся в эти цифры, я назову, сколько было потрачено государственных денег в 2015-2016 гг. на поддержку этих самых предпринимателей по этой программе, о которой сказал Костя – 152 не миллиона, а миллиарда рублей. И вот из этих денег только 1% дошел до тех, для кого он предназначался. Это был доклад Счетной палаты Российской Федерации. Давайте посмотрим, к каким же все-таки выводам пришла Счетная палата России, проверив работу Минэкономики по поддержке малого и среднего бизнеса. СЮЖЕТ Константин Чуриков: Вот это особенно интересно, как можно отчитаться, в ту или иную сторону повернуть статистику. С одной стороны, количество предприятий растет, а с другой стороны, реально работающих людей там уже ноль с копейками. Представим наших гостей. У нас в студии сегодня: Юрий Савелов, член президиума "Опоры России" – добрый вечер. Юрий Савелов: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте. И Алексей Петропольский, предприниматель, юрист, эксперт в сфере защиты интересов бизнеса. Здравствуйте. Алексей Петропольский: Добрый вечер. Константин Чуриков: Уважаемые гости, давайте сначала вкратце просто каждый из вас изложит свою точку зрения. Почему вот этой поддержки нет? Это какой-то заговор? Умысел? Юрий Савелов: Я хочу сказать в первую очередь, что я не думаю, что это 1%. Я думаю, что это меньше. Оксана Галькевич: Ах, даже еще меньше, даже так? Юрий Савелов: Я думаю, что это меньше 1%. Потому что на цифрах это можно доказать, я специально сидел и считал. Та информация, которой я владею… Я думаю, что это гораздо меньше – это 0.5% в лучшем случае. 1% от 5 миллионов – это 50 тысяч предприятий малого и среднего бизнеса. Конечно же, они не получили эти деньги. Если дать среднюю цифру – вы назвали 150 миллиардов – это на одно предприятие приходится 3 миллиона. А основная дотация, которая сегодня идет для малого и среднего бизнеса – это модернизация, это оборудование. Какое оборудование можно купить на 3 миллиона? Ну можно, конечно, какое-то, я не знаю; может быть, спички делать или какие-нибудь клюшки, хотя и то нет. Нормальное оборудование для предприятия в 100 человек будет стоить вам от 30 миллионов и до бесконечности: оно может стоить и 150, и 200 в зависимости от того, что вы собираетесь выпускать. А если это хорошее оборудование и вы хотите на нем выпускать ту продукцию, которая действительно сможет конкурировать с зарубежными аналогами, конечно, ни о каких 2 миллионах долларов речь не может идти – это, конечно, все выше и больше. Константин Чуриков: 3 миллиона – это просто поставить где-то там 30 очень хороших компьютеров, грубо если. Самых хороших. Юрий Савелов: Да. Но на сегодняшний день государство старается поддерживать те предприятия, которые что-то пытаются производить, ну и в рамках импортозамещения, в программах импортозамещения. Оксана Галькевич: Юрий Михайлович, объясните, пожалуйста. Все-таки, смотрите, официальные лица говорят про 1%, вы говорите, что и того меньше. Так что, причина в чем? Фильтр настроен так, чтобы не проскользнуло больше какого-то числа? Может быть, критерии настолько жесткие? Юрий Савелов: Причин очень много. Даже в вашей студии, даже на вашей площадке я говорил о том, что говорят все, ленивый только не говорит о поддержке малого и среднего бизнеса, но на самом деле конкретики нет никакой. Если вы распределяете средства, имеете возможность (вы допущены, вы в каком-то фонде или в каком-то виде поддержки), к сожалению, они распределяются сначала по своим. Константин Чуриков: Алексей Игоревич, что скажете? Это случайный, разовый такой сбой, или это системная, повторяющаяся ошибка? Алексей Петропольский: Конечно, это системно. Я сам являюсь владельцем малого бизнеса и, более того, пытался получить субсидии от московского ГБУ "Малый бизнес", которое каким-то чудесным образом должно было меня провести через комиссию. Я должен был получить деньги на развитие, которые я должен был бы в дальнейшем вернуть через налоги. Я предоставил бизнес-план по развитию моего бизнеса, предоставил сайт, где новые услуги добавил, которые хочу развивать, и эту идею на комиссии пытался поддержать. Рассказал поэтапно, что конкретно я хочу сделать, как я это вижу. Оксана Галькевич: Провели презентацию. Алексей Петропольский: Провел презентацию и требовал ни много ни мало миллион рублей. После чего комиссия ушла на две недели, совещалась долго и упорно и вынесла вердикт, что моему сайту более трех лет, это уже не новый бизнес, а уже действующий, старый, и отказали. А выдали какой-то фирме, которая была зарегистрирована неделю назад, по каким-то субъективным причинам они оказались более достойными, чем я. Хотя в моем конкретно случае… Юрий Савелов: Вы не смогли им что ли доказать, что фирме-то 3 года, но вы хотите прирасти? Алексей Петропольский: Да. Конечно, я это объяснял и доказывал, но когда я об этом рассказывал, мне вопросы-то не задавали. Константин Чуриков: Буквально в двух словах – что за бизнес у вас? Алексей Петропольский: У меня юридический бизнес. Юрий Савелов: Все, понял. Бизнес делается на всем – производство, услуги. Алексей Петропольский: Конкретно это направление – это был орган по сертификации. Мне нужны были деньги, для того чтобы поднять персонал и вложить деньги в маркетинг. Оксана Галькевич: Уважаемые друзья, объясните, пожалуйста: в век скоростей, когда мгновенно все меняется, когда ты едешь на работу, читаешь новости, заходишь в студию, а все уже вообще поменялось, простите, почему комиссия уходит на 2 недели? Господи, да даже на защите диплома у тебя есть возможность получить вопросы, ответить, кого-то убедить, переубедить. А здесь что вообще такое? Алексей Петропольский: Самое страшное, что этот конкретно случай был 4 года назад; сейчас ничего не поменялось. Сейчас вариантов получить деньги довольно много. Много фондов, которые выделяют деньги из бюджета, они являются аффилированными каким-то госкорпорациям либо каким-то государственным органам в зависимости от вида конкретной деятельности. Допустим, Фонд инноваций Бортника у нас есть, который выделяет деньги непосредственно на новые технологии, причем до 20 миллионов рублей на год. Юрий Савелов: Приличные деньги. Алексей Петропольский: Да, это приличные деньги для молодого гения, который хочет развить какую-то идею. В принципе это возможно. Но если мы обратимся к статистике этого фонда, то там примерно такая же картина: все компании, которые выигрывают данные тендеры, были созданы неделю назад. Оксана Галькевич: Видимо, под это заседание, я так понимаю, создавались эти компании? Константин Чуриков: Как это обычно бывает. Оксана Галькевич: Случайно абсолютно. Совпало. Алексей Петропольский: Да. И если мы посмотрим дальнейшее развитие этих технологий – ведь там ты разрабатываешь технологию, которую в дальнейшем, возможно, будут применять, а возможно и нет. Так вот все эти технологии, как правило, уходят в никуда. Те, кто выигрывают, действительно предоставляют работу, поскольку у нас за расходами таких предприятий следят и контролируют, деньги просто взять и вытащить невозможно. Но сама технология оказывается невостребованной. Константин Чуриков: Вы знаете, что интересно? Мы пытались – и даже долго пытались, упорно, всей нашей коррсетью – подготовить сюжет: приехать к этому предпринимателю… Юрий Савелов: Который получил? Константин Чуриков: …какая у него компания, чем она занимается – который как раз подавал, но не получил. Оксана Галькевич: Пытался. Константин Чуриков: Знаете, они очень боятся об этом говорить на камеру – везде отказ. Они говорят: "Нам еще работать с этой властью, нам от нее еще зависеть – а мы зависим от власти". Юрий Савелов: Это не только в этой ситуации, это у нас сплошь и рядом: если что-то надо делать, да нам жить в этом регионе, нам дружить надо с властью, мы лучше промолчим, не будем чего. Суть не в этом. Суть в том, что везде так происходит, понимаете. А вы нашли тех предпринимателей, которые получили, которых должно быть, по оценке автора статьи, 50 тысяч. Хоть одного нашли? Константин Чуриков: Не нашли. Юрий Савелов: Вот видите. Потому что, я объясняю, получили от 5 до 7 тысяч максимум по всей стране, от Владивостока до Калининграда. Константин Чуриков: Вот именно поэтому хочу попросить, чтобы нам в студию звонили в том числе и те реальные предприниматели, кто получил, кто не получил, кто просто пытался каким-то образом взаимодействовать с государством, чтобы получить эту господдержку. Ну и вопрос вообще к нашей широкой публике… Юрий Савелов: А коротко я хочу вам ответить на вопрос, почему происходит и как. Как бы вам и нашим телезрителям объяснить… Надо распределить 300 или 500 миллионов рублей (я знаю по области, в одной сам в этом участвовал). Деньги немалые, они там по статьям: допустим, для модернизации выделили 200 миллионов, а заявок на миллиард. Люди собирали документы, сколько документов еще надо собрать; 100 участников, а дать можем 10. Кому мы дадим? Вот мы комиссия, члены комиссии. Мы будем все эти 100 заявок пересматривать и думать о том, что необходимо области? Константин Чуриков: Это же поработать надо серьезно. Юрий Савелов: Да вы знаете, как поработать надо – вот так вот. Да нет, конечно, мы начнем со знакомых, которых примерно знаем. Константин Чуриков: Я надеюсь, что мы с вами все-таки так бы не сделали, господа. Алексей Петропольский: Не всем достанется. Оксана Галькевич: Вот поэтому они и уходят совещаться на 2 недели, чтобы там… Подальше от глаз… Юрий Савелов: Нет, они не уходят совещаться на две недели – они уже все решили, решение уже лежит. Оксана Галькевич: А, вот так. Юрий Савелов: Конечно. Алексей Петропольский: Две недели – это лишь видимость. Юрий Савелов: Да, для видимости. Оксана Галькевич: Вы знаете, как сказал Остап Бендер, "я теряю веру в человечество". Я прошу прощения, у нас звонок прозвенел – это Мария из Свердловской области. Может быть, она предприниматель? Давайте с ней поговорим. Константин Чуриков: Добрый вечер. Зритель: Вот сейчас передача идет… Вообще я очень люблю вашу передачу, вы очень хорошие вопросы рассматриваете. Но еще такой вопрос надо поставить: не помощь малому бизнесу, а чтобы не душили малый бизнес. Вы посмотрите, вышел сейчас закон, что с 1 июля все должны новые кассы купить. Константин Чуриков: Онлайн-кассы. Зритель: Да, да. Это денег стоит, 30 тысяч рублей. Да еще потом надо за Интернет будет денежки платить. Говорят, что налоги не добавляются, малый бизнес надо поддерживать. Не надо поддерживать, душить его не надо, душить. Константин Чуриков: Мария, расскажите, пожалуйста, вот вы так в курсе этой ситуации – вы каким-то образом связаны со сферой торговли? Зритель: Да, у меня запасные части. Еще второе – с юридической точки зрения: посмотрите, на зарплату налог 30%. Ведь это вообще безобразие. Если буквально лет 5 назад было 14%... Надо тоже сделать… Даже звучит у вас в телевидении, что действительно непосильные налоги в 30% от заработной платы да плюс еще 15% подоходный налог. Получается, 50% предприятие должно платить государству. И в то же время 80% – теневая зарплата, в конвертах. Милое правительство, сделайте снова 14% и такой закон, что если человек, предприниматель не оформляет своих рабочих, платит в серых конвертах, закрывайте это предприятие. Константин Чуриков: Спасибо, Мария. Оксана Галькевич: Спасибо за ваше мнение. И, кстати говоря, Галина из Оренбургской области тоже говорит, что с онлайн-кассами станет еще меньше предпринимателей. Алексей Петропольский: Да, действительно, сейчас огромная истерия на этом рынке. Касс просто не хватает. Что получается? У нас всего 10 производителей на всю Россию этого новомодного кассового оборудования. Юрий Савелов: Это много, это уже много, я считаю. Оксана Галькевич: Мог бы быть один, вы на это намекаете? Алексей Петропольский: Да, два. 10 – это много. Юрий Савелов: Два производителя единого чипа, который передает данные… Алексей Петропольский: А, ну вот мы и пришли к ним. Константин Чуриков: Вот мы и нашли, где эта собака зарыта. Юрий Савелов: Сейчас снимут денежку все. Алексей Петропольский: Они не успевают производить. И даже те 10 производителей, которые производят непосредственно кассы, не могут поставить модуль для передачи непосредственно данных компании-посреднику между налоговой и предпринимателем. И из-за этого огромная очередь в кассах. И за 30 тысяч рублей ее сейчас и купить невозможно. Получается так, что посредники выкупают кассы вперед и продают их в этом ажиотаже предпринимателям втридорога. Сейчас в Москве… Юрий Савелов: Подождите, они не дали время на переоборудование, что ли? Алексей Петропольский: С февраля. Но это для всех предпринимателей ни о чем. Юрий Савелов: Я думаю, что если правительство действительно хочет поддержать малый бизнес – мы сейчас правильно об этом говорим – наверняка они это продлят, чтобы перекупщики на этом не зарабатывали, дали людям нормально провести модернизацию, то есть поменять кассы. Алексей Петропольский: Мы обзваниваем свою базу клиентов, и они говорят, что готовы подождать, что не будут ничего сейчас покупать, потому что это истерия по поводу кассы, за которую они должны выкинуть 50 тысяч рублей, не везде вообще есть Интернет, вообще технические возможности не всегда есть подключиться. Оксана Галькевич: На самом деле, насколько мы обсуждали эту тему, я помню, для таких отдаленных и совсем малых населенных пунктов обсуждается возможность работать без этих онлайн-касс, потому что действительно нет связи элементарно. Алексей Петропольский: Так и есть, но этих регионов определенный список, а у нас отъедь от Москвы 50 километров, не везде Интернет есть. Константин Чуриков: Ну конечно. И дальше возникнет коллизия, потому что на бумаге этот Интернет есть, а в жизни его нет, что у нас тоже часто бывает. Юрий Савелов: Да, конечно. А закон будет работать, а это значит, что его надо исполнять, и тот, кто придет проверять, должен наказать, начиная от штрафных санкций и так далее. Оксана Галькевич: Чувствуется боль в вашем голосе и знание в деталях. Алексей Петропольский: Здесь хочу еще добавить, что самое страшное в этом новом законопроекте то, что через год все индивидуальные предприниматели будут обязаны поставить то же кассовое оборудование, а для них это сродни закрытию. Уже сейчас выработали некий список для предпринимателей, которые не имеют стационарного места торговли – а это как раз те, кто торгуют на рынках, бабушки, которых убрали… Юрий Савелов: У них должен быть патент или лицензия, об этом уже не раз говорили. Оксана Галькевич: Да это автолавки. Юрий Савелов: Человек покупает, и не надо никакой кассовый аппарат. Алексей Петропольский: Через год уже будет нужен кассовый аппарат для всех. Юрий Савелов: Я понимаю. Значит, кто-то на этом наживается. Здесь какие-то идут перегибы. Мы говорим об этом: если вы хотите что-то продать, что выращено на своем огороде, вы должны иметь сертификат на это (что это не отрава у вас, извиняюсь), купить место и торговать, сколько вам нужно, где это разрешено. Все. Никаких налогов, никаких аппаратов, ничего не должно быть. Константин Чуриков: Вообще в трудные, тяжелые, кризисные времена, когда люди не могут заработать где-то у дяди нормальные деньги… Юрий Савелов: Которые у нас как бы сейчас в тени. Константин Чуриков: …дайте просто людям возможность это делать. Юрий Савелов: Мы пытаемся, и вдруг какие-то кассовые аппараты. Значит, я, что-то производя на дому, выращивая ту же рассаду (помидоры), пошел на рынок – мне что, кассовый аппарат нужен? Сегодня я их вырастил, через два дня я все продал – куда я с этим аппаратом дальше пойду? Понимаете, у нас настолько некоторые вещи с перегибом, что действительно возникает ситуация, что это под кого-то, для кого-то сделано, чтобы прокачать огромные суммы денег и где-то их сложить. Будет это потом работать, не будет, а народ наш пострадает. Константин Чуриков: Возможно, это просто нам мерещатся химеры, просто уже таково недоверие к власти, что даже уже чудится где-то что-то, где это, может быть, даже и нет. Юрий Савелов: Да. Когда мы начинаем обсуждать какую-то тему… Вот я говорю, что на рынке достаточно просто патента, лицензии, разрешения на неделю, которое стоит по-разному. А тут начинают зачем-то кассовый аппарат. Если вы будете стоять и у вас не будет кассового аппарата, то могут выписать штраф в 50 тысяч. Вы за год можете столько не заработать. Алексей Петропольский: Более того, закрыть вас имеют право на 3 месяца. А что такое для малого бизнеса, для какого-то магазинчика маленького закрыться на 3 месяца? Аренду-то ему придется платить, а торговать – нет. И он вынужден будет закрыться. А поверьте, в регионах этот закон будет доведен до идиотизма, проверять будут всех, чеки будут ходить смотреть, нового образца или старого. Юрий Савелов: Скорее всего, не просто проверять, а мздоимствовать, понимаете, кому это будет позволено, как всегда в нашей. Придут, нет аппарата – положи тысячу рублей, не положил… Константин Чуриков: Или лихоимствовать еще. Юрий Савелов: Давайте называть вещи своими именами. Так это и происходит, особенно в небольших городах. Алексей Петропольский: И о какой субсидии думать таким предпринимателям? Оксана Галькевич: А если это 3 месяца сезона какого-нибудь? Юрий Савелов: Да, когда после этого три месяца работать… Оксана Галькевич: Да. Тебя на лето закрыли – и все. Алексей Петропольский: А у нас 90% малого и микробизнеса – это сфера торговли и услуг, где как раз пробиваются чеки, где нужны непосредственно кассовые аппараты. Константин Чуриков: Хорошо, что у нас бесплатные звонки. Уже долго томится человек на линии. Оксана Галькевич: Да, Виталий, спасибо за ожидание вам. Краснодарский край, здравствуйте. Зритель: Добрый день. Меня зовут Виталий Нефедов, я индивидуальный предприниматель, Краснодарский край. Во-первых, спасибо большое, что подняли этот вопрос. На самом деле проблема очень серьезная начиная с самого нуля – открытия бизнеса и всего остального. Какой-то замкнутый круг вечно. Я учился в институте, помню, что мы закончили инженерами, никому были не нужны, ходили доказывали, чтобы нас взяли хотя бы, но у нас не было стажа, все нас пинали туда-сюда. Здесь то же самое. Индивидуальный предприниматель: только мы начинаем, никому мы не нужны, ничего не можем доказать. Если пойти и взять кредит, то нужно не можно 3 лет отработать, доказывать, что у нас там хорошие отчисления. По поводу субсидий вообще я ничего не смог добиться на совсем первом кругу уже. То есть там отправили… Я занимаюсь мебельным бизнесом, продажами, мебельным салоном. Дело в том, что отправили сразу на первый круг – возьмите 200 тысяч, 7%, но они дают это на 3 года, первоначальная сумма ежемесячная довольно-таки высокая (там порядка 10 тысяч), помимо того что нужно заплатить аренду, налоги, я уже про это вообще не говорю. То есть проблема очень серьезная, я не знаю, к чему мы идем. Мне кажется, что именно проблема в государственной заинтересованности. Куда они деньги распределяют, как распределяют, тоже непонятно. Поэтому вот такая вот у меня ситуация. Константин Чуриков: Спасибо, Виталий, за ваше выступление. Оксана Галькевич: Недухоподъемно. Спасибо, Виталий. Константин Чуриков: Вы знаете, мне интересно, как вы прокомментируете следующей сообщение. На самом деле многие так сейчас думают (мы видим, что нам сейчас пишут зрители). Орловская область: "Страна на ладан дышит, а вы опять про бизнес. Когда же вы поймете, что никакого бизнеса быть не должно – ни малого, ни большого. Только госсобственность и плановая экономика вытащат страну из ямы". Юрий Савелов: Мы проходили это уже: страну за 70 лет в такие условия загнали, о чем вы говорите – ни колбасы, ни мяса и по три пары обуви (две женских подвида и три мужских), за чешскую обувь у нас драки стояли. Сколько лет? Пусть напишет человек, сколько ему лет. Оксана Галькевич: Не помнят уже этого люди. Юрий Савелов: Люди ничего не помнят. Оксана Галькевич: Наоборот, помнят, что обувь была хорошая, носилась долго. Юрий Савелов: Ага, что мы ходили с плакатами и у нас талоны были на обед по 98 копеек. Оксана Галькевич: Талоны не помнят уже, ничего не помнят. Юрий Савелов: Ничего не помнят. Оксана Галькевич: Мне писали здесь на портал, что "не было талонов!" Юрий Савелов: Они думают, что у нас всегда на рынках было по 48 сортов колбасы, что ли? Их было два: ливерная и та, которую успели завести. Все. Москва, Санкт-Петербург, несколько городов еще по-особому снабжались, а вся остальная страна, в Подмосковье даже на прилавке ливерная колбаса и та, которую не успели разобрать, потому что привозили ограниченное количество. Ничего не было, вообще ничего. Константин Чуриков: То есть либо бегаешь по трем работам, чтобы заработать на один из 25 сортов, либо бегаешь за колбасой. Юрий Савелов: Да даже если вы подпольный цеховик, вам можно было бы, конечно, купить, потому что колбаса в те времена – сколько передач об этом было, зналось-покупалось – как дефицитный товар: если, допустим, палка колбасы в магазине стоила 3 рубля, ее продавали за 25, и продавали тем, у кого были деньги. Но мы не будем сейчас вспоминать Советский Союз, хотя если вы забываете историю, она повторяется, и начинается все то же самое. Люди здесь, конечно, неправы. Здесь надо просто наводить порядок, и тот, кто хочет зарабатывать деньги, кто их умеет зарабатывать, пусть зарабатывает. Чем больше таких людей в стране, тем страна непроизвольно начинает возрождаться. Эти люди не работают с 9 до 18, они работают все время. Константин Чуриков: Чтобы забыть о Советском Союзе, последняя цитата. Я просто вспомнил слова Юрия Владимировича Андропова, который говорил, что "можно отнять у людей свободу, но сначала надо дать колбасу". Оксана Галькевич: 2.20 и 2.90 – колбаса такая была. Юрий Савелов: Да, сначала 2 вида колбасы плюс ливерная. Константин Чуриков: У нас звонок – Александр из Ростовской области. Здравствуйте, Александр. Зритель: Здравствуйте. Меня зовут Александр, Ростовская область. Я хочу такой факт вам рассказать. В прошлом году с женой открывали ИП, маленький магазинчик хотели открыть. 300 тысяч субсидия – нам сказали, что мы имеем право на это на открытие ИП. Подошло время (нам там оттянули месяц), приехали – нам сказали: да вы знаете, буквально недавно пришел указ губернаторский – теперь выделяют деньги только тем ИП, у кого есть высшее юридическое или высшее экономическое образование. Оксана Галькевич: О как. Юрий Савелов: Ну как в этой ситуации? Покупают диплом. Зритель: У меня у жены высшее экономическое образование, красный диплом. Я на следующий день привез этот диплом, у нее просто специализация по оценке недвижимости. Покрутили этот диплом две барышни, сказали: вы знаете, нам не подходит такой диплом. Юрий Савелов: У вас там цифры в нем не те. Оксана Галькевич: Интересно, а почему не подходит, Александр? Зритель: Нам не стали объяснять, почему. Я тоже спросил, а они сказали: не подходит и все. Юрий Савелов: Вы понимаете, в чем проблема? Когда вы подаете документы какие-то на получение субсидий, каких-то дополнительных ассигнований, вам не говорят, почему вам не дают. Вы собираете такую кучу документов… Александр, много было бумаг, для того чтобы вы получили эти субсидии? Зритель: Да, я на линии. Но нас на первом этапе даже с этим дипломом отшили. Юрий Савелов: Еще не успел собрать про то, женились ли, крестились ли родственники, и после этого человеку отказывают. Алексей Петропольский: Даже если бы диплом был тот, все равно бы отказали. Оксана Галькевич: Вы счастливчик еще, Александр, мы правильно поняли? Юрий Савелов: И ничего не объясняют. А потом не идут больше за субсидиями. Мы в "Опоре" когда собираемся, обсуждаем: "Еще один фонд открылся, кто пойдет? – А есть знакомые? – Ну вроде есть.  – Тогда я пойду. – А что надо? – Буду предприятие открывать, мне надо оборудование оптимизировать, но вы должны меня поддержать, потому что просто так идти в этот фонд смысла нет". Даже выслушивать не будут. Алексей Петропольский: Здесь тоже интересная статистика. Мы в начале передачи говорили о том, что у нас количество предпринимателей растет, а количество работающего персонала у предпринимателей падает. Это опять же связано с вот этой псевдоподдержкой малого бизнеса. У нас все крупные предприятия обязали отдавать часть госзакупок кому? – малому бизнесу. И что происходит? Юрий Савелов: Да ничего не происходит. Алексей Петропольский: Открывают новые предприятия, на которых, естественно, нет ничего, на них выделяют деньги… Юрий Савелов: Они выигрывают эти тендеры. Алексей Петропольский: Да, они выигрывают эти тендеры, деньги распределяют те же крупные предприятия. Оксана Галькевич: Скажите, пожалуйста, может быть, эти фонды и пусть там создаются. Может быть, между собой как-то? Ну не ходить за помощью к государству. Может быть, государство попросить, как телезрительница первая сказала – просто чтобы государство отошло, посидело на стуле. Вот налоги понадобятся – приходи за налогом, а вот фонды между собой как-то, по-честному разыгрывать. Константин Чуриков: Оксана, чтобы открыть бизнес, тебе нужен какой-то начальный капитал, какой-то оборотный капитал. Юрий Савелов: Открыть, поддержать, развить. Оксана Галькевич: Ну так профессиональное сообщество может организоваться? Константин Чуриков: Первоначальный капитал просто так не заработаешь. Алексей Петропольский: Нет, конечно. Юрий Савелов: Мы организовались, мы общественники. Мы пытаемся просить, пытаемся даже диктовать, что нужно бизнесу. Нас не слышат. Вы думаете, нас просто так слышат? Наш президент пошел – он, кстати, член комиссии по развитию малого и среднего бизнеса – но его тоже там не слышат: он просит одно, а ему из того, что он просит, кусочек могут удовлетворить, сказать, что вот, мол, мы сегодня для бизнеса вот так поступим, выделим 10 миллиардов рублей. А что такое 10 миллиардов рублей, когда у нас 5 с лишним миллионов зарегистрированных предпринимателей? Ну вот пока мы можем так помочь, говорят. Ну да, конечно. А для чего мы объединяемся в бизнес-сообщество? Для того чтобы решать общие вопрос для страны, чтобы быть в унисоне с государством. Алексей Петропольский: Да и зачастую люди вступают в общественные организации, чтобы просто им не мешали работать. Оксана Галькевич: Тут не тот унисон, чтобы с государством – все в словах и декларациях. Константин Чуриков: Я заметил: когда слово "колбаса" каждый раз произносят в эфире, это вызывает бурю реакций. Просто чтобы закрыть эту тему, нам пишут многие: "Ливерная, да, была одна, но натуральная. Сейчас все подделка". Все, о колбасе больше ни слова. У нас звонок – это у нас Игорь из Челябинска. Здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. У меня такой вопрос. Константин Чуриков: В трубку говорите, в трубке нас слушайте. Зритель: Вот вы обсуждаете только торговые вопросы. Я вот смотрю вашу передачу, вы обсуждаете только торговлю. А почему не обсуждаете строителей, не обсуждаете тех, кто производство устанавливает? Константин Чуриков: Давайте, рассказывайте. Юрий Савелов: Торговля у нас занимает потому что 80%, да? Алексей Петропольский: Да, практически 90%. Юрий Савелов: Это основная масса людей, зарегистрированных – 5 с лишним миллионов человек, из них торговля, услуги, парикмахерские, шиномонтажи… Константин Чуриков: Мы говорим о малом и среднем бизнесе. Юрий Савелов: Нет, это микробизнес как раз. Алексей Петропольский: Микро- и малый. Юрий Савелов: Он правильно говорит, но есть вот эти участки большие, где строители, где фабрики, предприятия. Ведь оборот среднего бизнеса – 2 миллиарда рублей в год, так определил Минэкономразвития. Теперь чтобы определить средний бизнес, допустим – это 2 миллиарда в год оборота. Алексей Петропольский: Игорь, вы не договорили, мы вас слушаем по поводу как раз строительного бизнеса и иного. Пожалуйста. Зритель: Я слушаю человека. Это бред про 2 миллиарда в год. Алло? Оксана Галькевич: Спасибо большое, Игорь. Константин Чуриков: Игорь, у нас, к сожалению, с вами со связью проблемы. Всех, кто нам звонит, просим нас слушать в трубке телефонной, а телевизор в этот момент делать потише. Алексей Петропольский: Наверное, Игорь хотел рассказать о том, что есть же подрядные организации строительные, которые тоже можно отнести к малому и микробизнесу. Они живут сейчас, выживают. Стройка сейчас стоит, новых объектов… Юрий Савелов: Почему? В Москве строится много. Алексей Петропольский: Ну кто строит? В Москве всего 50 застройщиков, которые строят, они все не то что крупные, а особо крупные. Юрий Савелов: А малые не строят. Алексей Петропольский: Малого бизнеса нет. Даже субподряд ты сейчас не получишь… Я сам участвовал косвенно в строительстве (мы занимаемся кадастровыми работами) – так попасть, просто выполнить инвентаризацию внутри объекта на какой-либо стройке невозможно, потому что внутри любой строительной компании есть свое управление с кадастровыми инженерами, которые делают за 3 копейки, либо отдают это на тот же малый бизнес… Юрий Савелов: Если раньше давали эту услугу на сторону, на стороне делали, то сейчас делают сами и деньги оставляют в компании. Алексей Петропольский: Потому что дешевле. Юрий Савелов: Да, потому что дешевле. Алексей Петропольский: И так же с отделкой, так же с какими-то подрядными работами. Юрий Савелов: А это и есть экономика: когда в стране кризис, надо же экономить. Если раньше отдавалось малому бизнесу большое предприятие, то все, сейчас все отнимается у малого и среднего бизнеса. Оно это само делает, это крутится вокруг себя. Константин Чуриков: Вы знаете, в этом отчете Счетной палаты также говорилось о проблеме под номером то ли два, то ли три – низкая информированность самих предпринимателей о проводимых неких конкурсах поддержки. Юрий Савелов: Совершенно верно. Константин Чуриков: Сказано было, что на начало прошлого года было 145 разных сайтов, которые создали власти разных уровней, и там сложно ориентироваться в этой информации, сложно разобраться, сложна система поиска. Скажите, предположим, я предприниматель. Мне куда обращаться? Куда мне идти? Алексей Петропольский: Смотрите. В Москве есть непосредственно ГБУ "Малый бизнес". Вот вы хотите даже стать предпринимателем, они должны вас проконсультировать бесплатно, то есть оказать правовую поддержку, даже помочь вам подготовить документы для налоговой, чтобы сдать их и зарегистрировать предприятие. Как это выглядит по факту? В первую очередь вы вообще не узнаете о том, что ГБУ существует, поскольку об этом не сказано нигде, если только вы не Интернет-гуру и будете перелопачивать все поисковые системы и каким-то образом выйдете случайно на этот ГБУ. Юрий Савелов: И еще разберете, что там написано. Алексей Петропольский: Да, потому что на сайте обо всем и ни о чем: какие-то истории, кто-то зарабатывает. Константин Чуриков: Даже интересно туда зайти, сейчас я попробую. Алексей Петропольский: Ваши конкретные решения вопроса вы скорее всего не найдете. Константин Чуриков: Как это называется, значит? Алексей Петропольский: ГБУ "Малый бизнес". Константин Чуриков: Сейчас попробуем зайти. Алексей Петропольский: И вы захотели обратиться и позвонили. Что вы услышали на том конце? Скорее всего, на ваши вопросы просто не смогут ответить, а документы, которые вам подготовят, налоговая "завернет", и вы получите отказ, заплатите пошлину, которая, увы, не возвращается в случае вашей ошибки. То есть качество оказываемых услуг… Идея хорошая, но о ней, во-первых, никто не говорит, а во-вторых, качество оказываемых бесплатно услуг на таком низком уровне, что человек… Юрий Савелов: Лучше бы их не было вообще. Оксана Галькевич: Я поняла: все хорошее заканчивается на уровне идеи, с реализацией все уже нездорово. Алексей Петропольский: И это мы говорим о Москве. Если мы говорим о регионах, то там вообще а-ля сайт рисовал пятиклассник, туда вообще попасть невозможно. Оксана Галькевич: Да вы знаете, пятиклассник-то лучше нарисует. Константин Чуриков: Секундочку. Давайте сейчас, пока мы далеко не ушли, просто покажем сайт – например, ГБУ "Малый бизнес Москвы" (можно режиссерам мой включить монитор): хорошо, тут какие-то новости ("в первом детском технопарке состоится техновыпускной" – предположим, что это очень важно, ладно). Находим, значит: "малый бизнес" – "создание предприятий, помещений" – "деньги". Кликаю "деньги" – выбираю "консультация"… Алексей Петропольский: А денег не дадут. Константин Чуриков: "По финансовой поддержке" – "способ связи". Я могу даже время обратного звонка указать. Оксана Галькевич: Закажи – может быть, нам в эфир позвонят. Константин Чуриков: Посмотрим, если получится. Ты пока звонок принимай. Оксана Галькевич: Да, у нас звонок из Томска – Сергей, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Меня зовут Сергей, я звоню вам из города Томска. В первую очередь хотел бы сказать большое спасибо за вашу передачу, за вашу тему "Кто поддерживает малый бизнес?" Хотел перефразировать и сразу сказать, кто его все-таки уничтожит. Вот я являюсь индивидуальным предпринимателем, у меня 4 магазина мелкой розничной торговли. На сегодняшний день доходность по каждому магазину от -5-15 тысяч рублей до +5-15 тысяч рублей примерно. Введение онлайн-касс сейчас – первый вопрос. У нас на сегодняшний день в городе Томске это 50-70 тысяч. Уже 2 месяца головная боль: не знаю, не могу определиться, какую кассу выбрать. То есть для меня сегодня в лучшем случае, чтобы я это окупил, надо где-то 6 месяцев чистой прибыли с одного магазина, чтобы ее оправдать. Дальше: вчера встречался с нашими компаниями по поводу реализации проекта онлайн-касс – фискальный накопитель на сегодняшний день 9 тысяч. Я его приобрести не могу, понимаете? Закон уже вступил, закон работает, а фискальных накопителей нет. Ждать из Москвы в лучшем случае, как говорят, полтора-два месяца. Далее: фискальный накопитель устанавливается только на 12 месяцев, каждый год его надо будет обновлять, цена вопрос у нас 9-11 тысяч в зависимости от компании. Константин Чуриков: Это такой придуманный регулярный налог. Алексей Петропольский: Это как раз фискальный накопитель – он и принадлежит вот этим пресловутым двум компаниям, которые понятно кому, но никому не понятно, принадлежат… Зритель: Которые, да, все держат. Это же финиш просто. Дальше его надо зарегистрировать в налоговой – это 3500, зарегистрироваться надо в… Алексей Петропольский: Электронная цифровая подпись еще. Зритель: Электронная цифровая подпись еще. И того только оформление документальное еще будет порядка 12-14 тысяч в нашем городе. И если ежегодно, то представляете, какие поборы? Соответственно, кто поддерживает малый бизнес и кто его уничтожит? Константин Чуриков: А давайте вот суммируем все эти поборы, чтобы цифра была перед глазами. Сергей, вот конкретно с учетом всех этих трат – сколько эти поборы составляют? Оксана Галькевич: 12 тысяч плюс 50-70 касса… Зритель: 50-70 тысяч – это только сейчас выйти в онлайн-кассы. Вы говорили сейчас, что нам со следующего года надо будет малый бизнес, небольшие продуктовые магазины формата "у дома" переводить на кассы – ничего подобного: у нас есть два закона, регулирующие продажу алкоголя – это 54-й ФЗ и 171-й, и они противоречат друг другу. Один налоговый, другой Росалкогольрегулирование. Так вот уже сегодня мы пиво можем продавать только через кассы, понимаете? И это уже нас… Алексей Петропольский: Более того, касса, которая будет продавать алкоголь, уже стоит от 70 до 150 тысяч рублей. Оксана Галькевич: Ах, это еще и другая касса? Алексей Петропольский: Это другая касса, которая снимает отдельные акцизные марки. Юрий Савелов: А в рассрочку разве не дают? Там, по-моему, шел разговор до двух лет… Алексей Петропольский: Это уже кредит, а не рассрочка. Зритель: Совершенно верно. Я вам еще другую проблему – извините, что перебиваю – скажу. У меня как малого предпринимателя выручка в среднем в магазинах в день – и у нас большинство таких предпринимателей, как я, чтобы вы понимали, о чем идет речь – от 7 до 17 тысяч. Это в день всего выручка со всех продаж. Алексей Петропольский: Из которых у вас вашей прибыли 30% в лучшем случае. Зритель: Нет-нет, вы что, основная прибыль – это сигареты, наценка на сигареты 8-9%. Соответственно, прибыль в среднем получается 16-19%. Это по максимуму. Хлеб – понимаете, сейчас конкуренция высокая – вообще торгуем без наценки, молоко 5% ставлю. Что еще хотел сказать? Очень немаловажный момент – про алкоголь. На алкоголь у меня нет своей лицензии, как у всех таких же предпринимателей, как я. Соответственно, я 2 кассы сейчас буду приобретать, то есть 50-70 мы умножаем на два: одна для лицензии юридического лица, под которым я работаю, в аренду, вторая для себя. Представляете? Это уже 140 тысяч. Алексей Петропольский: А еще лицензия на алкоголь – сколько она стоит у вас в регионе? Зритель: От 80 до 140 тысяч. Константин Чуриков: Сергей, пока вы все это рассказывали, я просто посчитал. То есть, условно говоря, с 10 тысяч вы в лучшем случае в среднем можете заработать порядка 2-3 тысяч, да? То есть у вас в принципе в месяц может получаться от 60 до 90 тысяч. Зритель: Это максимум, это очень хорошо. Константин Чуриков: И получается, что вы фактически свою месячную зарплату должны раз в год отдавать. Алексей Петропольский: Это вы не вычли зарплату сотрудникам, вы не вычли аренду. Зритель: Не месячную зарплату, да. Аренду, да. Константин Чуриков: Я считал, что вы сам и продавец, и начальник. Я вас понял. Зритель: Да-да. Свет у меня на сегодняшний день в этих маленьких магазинах площадью 40-50 квадратов по 7-14 тысяч выходит. Алексей Петропольский: Холодильники, кондиционеры. Зритель: Если всю коммуналку посчитать, да. Еще хотел сказать, что, понимаете, беру магазин, понимаю, что прибыль – как я могу зарабатывать? Только накручивать цену на товар и оптимизировать расходы. Приходится сокращать штат: увольняешь всех, кого только можно, потому что ситуация безвыходная, надо как-то выживать. Алексей Петропольский: А рядом открывается сетевой магазин… Юрий Савелов: Вот я хотел сказать – сетевых магазинов у вас много в городе? Зритель: Огромное количество. Юрий Савелов: Вот они вас и давят, конечно. Об этом шел разговор. Зритель: Сейчас еще и "Магнит" Галицкого пришел и так далее. "Лент" у нас 3 крупных на наш город в 500 тысяч человек – огромные супермаркеты. Юрий Савелов: В каждом районе по одному, а то и по два. Оксана Галькевич: Сергей, смотрите нас завтра – завтра будем говорить об одной идее наших законотворцев, законодателей о том, чтобы ограничить приход больших торговых сетей в малые города – не в такие, как Томск, все-таки, а меньше 100 тысяч населения – именно по той причине, что давят малый бизнес. Алексей Петропольский: Хотел как раз заметить, что вот этот закон о кассовом оборудовании непосредственно принимался для сетей. Потому что чем они грешили? Они за день выручку сняли наличными, по кассе все вернули обратно, как будет чеки не были пробиты, а кэш этот продали на черный рынок. Юрий Савелов: Совершенно верно. Они продавали за наличными. Это для них было? Вот этого я не знал, это правда. Тогда государство делало правильно, а кто-то это взял и просто настолько извратил, что я даже понять не могу, как это дошло до таких людей, как Сергей, до таких предпринимателей. Как сказал мой коллега, стоит 40 касс, 15 из них бьют впустую – просто наличку снимают: 20 из 40 платят какие-то налоги, а 15 целыми днями бьют и бьют. Но это не его 7 тысяч. Представляете, до чего мы с вами договорились, до какой истины докопались. Алексей Петропольский: Да я ее знал. Юрий Савелов: Информации много, я действительно до этого не дошел. Если это делалось для сетей, зачем для таких, как Сергей, это делать? Алексей Петропольский: Вот в том-то и идиотизм этого закона, что его приняли в таком быстром режиме. Юрий Савелов: Мы об этом говорим сейчас. Зачем для них? 4 магазинчика всего. Вы не понимаете, мы все крутились вокруг цены, дорого-не дорого, а суть-то не в этом. Алексей Петропольский: У большого и у маленького магазина проблем одинаковое количество, но прибыль колоссально разная. Константин Чуриков: Еще истина, до которой удалось докопаться, пока вы тут все ожесточенно спорили, по поводу как раз сайтов этих, которые могут якобы оказывать предпринимателям поддержку. Я разобрался вот в чем. Оксана Галькевич: Звонок будет? Константин Чуриков: Я пытался заказать звонок. Беда в том, что в городе Москве, например, тебя могут проконсультировать по телефону только в период с 10:30 до 12:30 – на все про все ровно 2 часа. Оксана Галькевич: Молодцы. Юрий Савелов: Смотрите не проспите. Константин Чуриков: Никакой информации, никаких конкурсов, ничего. Я подумал: а что за тайны мадридского двора? Почему тут все по запросу? Юрий Савелов: Все очень просто: не надо никому. Алексей Петропольский: Вы поймите: деньги выделяются на содержание офиса, людей, на то, что там люди приходят. Более того, открою вам секрет, что есть определенные люди, которые каждый месяц печатают отчет, сколько предпринимателей они проконсультировали, кого посадили и что сделали. Естественно, эти отчеты пишут те же, кто там работает. Юрий Савелов: За те же деньги. Алексей Петропольский: Да. По факту… Оксана Галькевич: Простите, а они, наверное, по полной ставке-то получают за 8 рабочих часов, а работают-то неполный. Юрий Савелов: Нет, здесь они имеют право, это телефонные звонки полдня, а полдня якобы консультации. И потом эти звонки они приводят в порядок уже на бумаге в компьютере. Алексей Петропольский: Отчетность-то у них есть, деньги-то бюджетные. Константин Чуриков: У нас все меньше и меньше времени. Уважаемые зрители, предприниматели, общественность широкая – как думаете, что нужно делать государству? Если поддерживать, то как? Какие прямо конкретные советы, если можно: 8 800 222 00 14. Зарисовки, картинки из жизни также продолжаем принимать по СМС. Юрий Савелов: Можно я продолжу? Этот закон с кассами очень интересен. Я хочу напомнить про такой закон: если кто-то соберет 100 тысяч подписей – это, конечно, должны сделать мы как предприниматели общественные именно по кассам – чтобы закон был пересмотрен. У нас есть "Деловая Россия", "Опора России", Торгово-промышленная палата. Если собраться всем вместе и собрать 100 тысяч подписей – это большое количество… Алексей Петропольский: Причем можно в Интернете. Юрий Савелов: Да, в Интернете, и можно будет пересмотреть. Потому что, допустим, магазинчики до 100 метров квадратных освободить пока от этих онлайн-касс, какие-то рынки, какие-то точки. Просто пока освободить. А действительно, если у вас зал в 500 квадратных метров, у вас там стоит больше 5 аппаратов, вот вы как раз, ребята, и подключайтесь к онлайну. Это нормальная вещь. Вот потом, не спеша, мы вернемся к тем, у кого 300 квадратных метров, у кого… А представляете, у человека по 40 квадратных метров 4 магазина, а такая огромная нагрузка. Почему нельзя сделать? Проблема в каждом регионе одинаковая. Оксана Галькевич: Юрий Михайлович, вы говорите "а вот потом, когда отработаем схему" – а деньги нужны сейчас. Юрий Савелов: Основные деньги все равно идут через ритейл. Знаете, сколько сейчас, если взять, допустим, за 100 единиц все продажи через магазины, идет через ритейл, а сколько идет через малый бизнес? Прикиньте. Алексей Петропольский: 1 к 10. Юрий Савелов: Если за 100 взять, то 90 идет через ритейлеры, ну 80, а 20 идет через малый и средний бизнес. Вот неуплата-то где, вот те 40 касс, о которых я говорил, из которых только половина бьет чеки, а половина идет в наличку. Вот здесь надо доразобраться. Но это огромное лобби что в депутатском корпусе, что на уровне правительства: представляете, сети с огромными оборотами, с огромными командами юристов – они делают что хотят, при этом никак не нарушая закона. Алексей Петропольский: При этом, поверьте, они-то придумают, как обойти и продать этот кэш на черном рынке. Юрий Савелов: Я тоже думаю, у них найдутся специалисты. Алексей Петропольский: А вот бедному предпринимателю, сидящему в каком-то деревенском магазине, придется либо закрыть бизнес, либо влезать в долги. Оксана Галькевич: Закрыть, конечно. Однозначно. Какие долги? – он не отобьет. Если мы поняли, что, простите, в 500-тысячном Томске у малого предпринимателя с 4 точками это практически неподъемная задача, то уж деревенский торговец точно не сможет. Юрий Савелов: Вот этот вот маленький вроде показатель: хотели как лучше, получилось как всегда. Хотели вроде, чтобы сети платили налоги, а они действительно не платят. Алексей Петропольский: Хотя, казалось бы, законопроект можно на доработку пустить и добавить туда переходный период для компаний, у которых можно взять критерий оборота или критерий размера магазина… Юрий Савелов: Размера площади, да. Алексей Петропольский: Это можно продумать, для этого не нужны суперграмотные юристы. Константин Чуриков: Вы знаете, у нас сейчас на связи будет регион, который, к сожалению, нам редко звонит почему-то в эфир, а сегодня мы это исправим. Оксана Галькевич: Задело. Константин Чуриков: Элиста, Калмыкия. Анатолий, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Хотел ответить на вопрос, как помочь малому бизнесу. В России нужно просто сделать дешевое топливо. И не надо никаких вложений, оно само начнет развиваться. А по такой цене просто все хозяйство, что бы ни начал – идет развал. Константин Чуриков: Вы имеете в виду, что любой товар надо так или иначе перевозить из точки А в точку В, и пока это очень дорого? Зритель: Да-да. Все упирается в горючее. Дизельное топливо дорогое, и все. Юрий Савелов: У вас дизельное топливо, я с вами соглашусь. Но есть электроэнергия, есть предприятия энергоемкие – представляете, сколько они там? 50 человек работают на швейном оборудовании, а платят по 100-300 тысяч в месяц только за электроэнергию. Тут вот эти основные показатели – я имею в виду топливо, электроэнергия, тепло. Если мы хотим, чтобы наши предприятия и экономика развивались, конечно, их надо снижать, чтобы они были доступные. Я вам хочу сказать про аренду земли в Москве - это только пример. 2 года назад это стоило 30 тысяч рублей за определенный кусок (у меня база на окраине Москвы). Сейчас мы платим 280, почти 300 тысяч рублей. И это не предел. Алексей Петропольский: Это, кстати, тоже огромная проблема. Константин Чуриков: Исходя из чего? Юрий Савелов: А из ничего. Кадастровую стоимость ввели, и это не предел. Они сейчас до 2020 года все будут увеличивать. Так же и на солярку, как человек звонил. Все идет… К чему это приведет… Алексей Петропольский: Мы не взяли эту острую проблему для бизнеса – кадастровую стоимость и то, что льготный период уже начался, но в этом году мы заплатим налоги с недвижимости в два раза больше (даже физические лица, я уж молчу про юридические – они уже с 2013 года платят повышенную ставку), и каждый год она будет расти до 2020 года. И что делать предприниматель? Если это хозяин помещения (арендный бизнес), он перекладывает это все на арендатора. Если это арендатор, то он старается заложить это в цену. Но бизнес сейчас не может вложить в цену повышение какое-либо, потому что от него просто уйдет покупатель в те же сети, у которых много других бизнесов, в которых они зарабатывают внутри своего бизнеса. А у маленького предпринимателя одно – продать товар и с него что-то заработать. Проблема в том, что ему только закрыться. Константин Чуриков: Вы знаете, вот несколько СМСок примерно об одном и том же. Кубань нам пишет: "Бабушки хотят продавать овощи возле двора, полиция штрафует". Спрашивает Андрей из Башкирии: "Скажите, а семечками торговать – это тоже бизнес?" Я хочу просто тоже опять вернуться назад в прошлое. Вот у нас был замечательный закон о свободной торговле, помните? Когда выживать было невозможно, и бабушки как раз-таки могли, была эпоха законного беззакония. Они торговали где угодно, повсюду – при входе в любой переход. Юрий Савелов: Нет. Они не могли торговать где угодно. Почему? Вообще когда свободная торговля, когда какая-то бабушка или кто-то торговал там, где хочет, его кто-то должен контролировать, потому что если он продает, за это кто-то должен отвечать. Вот мед человек, допустим, продает, но на самом деле это не мед, понимаете? Вы его попробовали, съели, заболели, у вас пострадало здоровье в лучшем случае, в худшем вы могли умереть. Кто за это будет отвечать? Кто кого будет искать? Константин Чуриков: Ну помните, вот эти вещевые рынки? Люди привозили шмотки. Юрий Савелов: Ну вещь это вещь. Я говорю про продукты, которые нельзя просто так выйти из дома где-то на трассе и начать продавать – мясо, например. Алексей Петропольский: Торговля была свободной, но не нужно было просто организовывать юрлиц. Сейчас помимо того, что юрлицо нужно организовывать, нужно заплатить некие налоги – патент, торговать под бланком строгой отчетности. Сейчас и это уходит, нужно будет через год покупать кассу. Юрий Савелов: Усложняется. Просто все это усложняется. Алексей Петропольский: Представьте: бабушка торговала петрушкой, и то сезонно торговала. И ей сейчас нужно будет поставить кассу. Или она сама производила какие-то товары текстильные. Юрий Савелов: Я думаю, что до этого бреда не дойдет. Алексей Петропольский: Нет, уже определили перечень и уже выпустили законопроект. Юрий Савелов: И что, на торгующих петрушкой это распространяется? Алексей Петропольский: Нет, продукты питания не вошли, но вошел текстиль, вошли ковровые изделия. Юрий Савелов: Вы имеете в виду, что бабушка связала свитер? Алексей Петропольский: Да. Если она связала, это уже текстиль. Константин Чуриков: Вечный вопрос: чтобы бабушка могла продать на устраивающих ее условиях овощи на ярмарке выходного дня… Юрий Савелов: В Москве есть такие ярмарки, мы их приветствуем, да. Алексей Петропольский: Не так легко на них попасть. Константин Чуриков: Есть. У меня же уши большие и длинные, и я услышал, о чем продавцы говорят и сколько стоит входной билет на некоторые ярмарки (не буду говорить). Юрий Савелов: Это официально он стоит там тысячу рублей, неофициально он стоит… Не хватает мест просто. Алексей Петропольский: Очередь. Юрий Савелов: Хорошо, пусть разыгрывают лотерею. Почему этого не делают? Взяли бы эфира немножко на ОРТ, разыграли бы. Сколько желающих участвовать на этой ярмарке? – тысяча. Сколько мест? – 150. Номера расписали, за полчаса разыграли, все довольны. Ну почему этого не делается? Константин Чуриков: Хорошая идея. Оксана Галькевич: Почему ничего честно нельзя сделать? Константин Чуриков: Николай из Калининграда. Здравствуйте. Оксана Галькевич: Ура, еще один регион, самый западный. Здравствуйте. Зритель: Да, добрый вечер. У меня вот такой вопрос. Вот у нас тоже есть бизнес – терминалы по приему платежей. И хотелось бы узнать, должны ли мы в терминалы по приему платежей устанавливать эти онлайн-кассы? То есть попадаем ли мы под этот федеральный закон 54-й об установке онлайн-касс? Алексей Петропольский: Конечно, попадаете. Юрий Савелов: Если услугу оказывают, значит, попадают. Алексей Петропольский: Любое кассовое оборудование, где вы соприкасаетесь с наличными – вы обязаны в таком случае выдать чек. И этот чек у вас должен быть передан в налоговую, потому что вы о наличных должны отчитаться. Юрий Савелов: Они чек-то выдают из аппарата, все, да. Алексей Петропольский: Да. В лучшем случае вы должны вот встроить каким-то образом. Причем я не уверен, что вот эти два пресловутых производителя вот этих модулей в ближайшее время вам предложат хоть какое-то аппаратное решение для вашего бизнеса. Юрий Савелов: Вас будут штрафовать на основании закона, который будет работать. Вам, наверное, будут предлагать, чтобы вы совершали неправовые действия. Оксана Галькевич: Слушайте, так это же, получается, еще и решения нет для определенной части бизнеса? Юрий Савелов: Конечно. Оксана Галькевич: Соответственно, они будут вымыты или выбиты на какое-то время. Юрий Савелов: Поймите, все было создано под ритейлеров. Все для них, у них все готово. Они взяли и перетянули всю страну. Алексей Петропольский: Я вам так скажу: за электронные деньги вообще возьмутся в определенный момент, в ближайшее время очень серьезно. Поскольку все эти терминалы по приему наличных денег – это тоже некоторые стиральные машинки по отмыву денег, поскольку ты туда кладешь наличные, а деньги загоняешь в систему безналичных. И при этом там был огромный оборот наличности, а безнал им было все равно, откуда приходит. Юрий Савелов: А потом продавали по 10%. Алексей Петропольский: Зашел к тебе, к примеру, безнал за ГСМ, ты его перевел на электронные деньги. Константин Чуриков: Времени мало. Напоследок я хочу все-таки ответную реакцию Минэкономразвития, о котором мы так много говорили в течение этого часа, и заодно вас немножко разозлить. В Минэкономике с выводами Счетной палаты не согласились: сказали, что указанные замечания требуют дополнительных пояснений и анализа доходов. И вообще – цитата: "Прямая финансовая поддержка в настоящий момент не приоритет. Банковское кредитование становится доступнее… Юрий Савелов: 13%. Константин Чуриков: …новые продукты финансовой поддержки развиваются. И 1% охвата – это нормально". Алексей Петропольский: Другая реальность. Я вам так скажу: 1% – такая маленькая цифра, но из этого 1% еще 70% получили эти деньги, обналичили и забыли вообще. Юрий Савелов: Никто ничего не делал. Алексей Петропольский: Да. И только, может быть – я надеюсь, я в это верю – что 30% получили эти деньги на реальный бизнес из этого 1%. Поэтому Минэконом как бы живет в другой реальности в розовых очках. Оксана Галькевич: Юрий Михайлович, у нас тут валом просто падают СМС-сообщения за этот час. Константин Чуриков: Ровно одна минута у нас. Оксана Галькевич: И, вы знаете, разные совершенно комментарии, но один человек упорно пишет нам с интервалом: "Все бесполезно". Все бесполезно? Юрий Савелов: Вы знаете, в стране что-то происходит. Действительно витает: налоговая инспекция стала работать для всех одинаково. Единственное, что я скажу – опять идет перекос большой: налоги начинаем собирать, ставить аппараты и все остальное, а тратить не научились. Тратим все равно... Больше идет помимо нужд для государства, утекает на офшоры и так далее и тому подобное. Константин Чуриков: На своих. Юрий Савелов: Конечно, для своих все. Оксана Галькевич: А свои – это мы, мы! Юрий Савелов: Мы там не можем порядок навести, там бы еще. Оксана Галькевич: А мы им не родные что ли? Юрий Савелов: Они живут в другом мире, для них страна… Оксана Галькевич: Они живут в одной с нами стране, создали какой-то отдельный мир. Это очень жаль. Спасибо. Константин Чуриков: Ну что же, мы говорили о том, как сейчас ведется, по данным Счетной палаты, реальная поддержка малого и среднего бизнеса в нашей стране – об этом всего 1% (и менее того), который доходит до реальных предпринимателей. У нас в студии были Юрий Савелов, член президиума "Опоры России"… Оксана Галькевич: …И Алексей Петропольский, предприниматель, юрист, эксперт в сфере защиты интересов бизнеса. Спасибо, уважаемые гости.