Иван Князев: Ну что ж, переходим к большой теме. Оксана Галькевич: К большой теме. Вы знаете, тут наметилась интересная тенденция. Раньше как было? Две наши столицы вытягивали практически все соки из российской провинции: самые активные, творческие, одаренные, молодые, умелые, в общем, самые-самые уезжали на заработки, а иногда и на постоянное место жительства в Москву или в Петербург, чаще в Москву, конечно. А вот теперь, в эпоху пандемии, поток, похоже, развернулся в обратном направлении. Иван Князев: Ну да, да. Одна из исследовательских компаний выяснила, что 16% интернет-пользователей из Москвы в ближайшие полгода как минимум намерены уехать из столицы в родные регионы, а 2% уже сделали это. В списке причин на первом месте семейные обстоятельства, однако почти 27% заявили, что просто устали от этого шумного и пыльного мегаполиса; 7% хотят жить в более чистом с точки зрения экологии месте, и только 6% ответили, что уедут из-за сокращений на работе, которые начались в связи с пандемией в их компании. Оксана Галькевич: Какие бы ни были причины на самом деле, все равно это интересно, и это наша большая тема сегодня. Целый час, друзья, в прямом эфире мы принимаем ваши звонки и сообщения со всей страны, где бы вы ни жили, все совершенно бесплатно. Номер телефона и SMS-портала у вас на экране, выходите с нами на связь. Иван Князев: Расскажите, друзья, если вы в Москве, то готовы ли сменить столицу на более тихую жизнь в другом регионе? Если вы уже уехали, тогда расскажите о причинах, чем вы занимаетесь в своем городе или поселке, какая есть работа, наконец, зарплата. В общем, ждем разных мнений. Оксана Галькевич: Зарплата тоже, да, немаловажный момент, наличие работы. Обо всем об этом, собственно, будем говорить, друзья, ждем самых разных мнений. Ну а сейчас на связи с нами Дмитрий Рогозин, социолог РАНХиГС. Дмитрий Михайлович, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте. Дмитрий Рогозин: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Дмитрий Михайлович, вы знаете, мы сказали в самом начале, что наметилась тенденция. А может быть, это не тенденция? Может быть, это просто временное какое-то явление? Вот вы как социолог, который за жизнью нашего общества наблюдает, что скажете? Дмитрий Рогозин: Как социолог я бы сказал, что затрудняюсь ответить, потому что самое неблагодарное дело – это делать прогнозы. А как человек, наблюдающий за происходящим, я скажу, что, скорее всего, тенденция все-таки, поскольку многое плохое принес нам коронавирус, но есть и какие-то позитивные вещи, которые сопровождают любую трагедию. Вот одна из позитивных вещей показала нам, что жизнь в большом мегаполисе не такая уж хорошая, и, в общем-то, жизнь в малых городах, в деревнях, на природе не просто гораздо лучше и гораздо экологичнее, но и существеннее для сохранения семьи, для поддержания, как мы говорим, субъективного благополучия и так далее. Поэтому я скорее на стороне тех, кто говорит, что тенденция. Москва уже задохнулась как мегаполис, и пора бы развивать другие регионы, в том числе и человеческими ресурсами. Оксана Галькевич: Ага. Иван Князев: Дмитрий Михайлович, смотрите, раньше вся эта тенденция, все те причины, которые мы назвали, почему люди уезжают, они как-то убирались, потому что в городе была возможность заработать. Сейчас, я так понимаю, все-таки люди не главным это ставят, когда уезжают назад. Дмитрий Рогозин: Ну как вам сказать, не главным... Иван Князев: Настроения поменялись? Дмитрий Рогозин: Все-таки кризис, который мы сейчас переживаем, в том числе экономический, то есть мы сейчас перед как бы очень большой неопределенностью стоим все независимо от того, какой у вас уровень благосостояния. Поэтому желание заработать или продолжать зарабатывать здесь может оставаться актуальным, поскольку пандемия нас в том числе научила работать дистанционно. И понятно, что тот, кто имеет возможность продолжить работу удаленно, тот уедет, поскольку гораздо комфортнее работать в кругу своей семьи, чем вахтовым методом, проживая в коммуналках или еще где-то. Кроме того, не забываем, что уезжают не только в другие регионы, сами москвичи сейчас более активно разъехались по дачам. Вообще стоимость дачных участков сейчас подскочила, аренды тоже, поскольку ведь можно работать в Москве, может быть, иметь квартиру в Москве, но проживать где-нибудь в Калужской области, во Владимирской и так далее, это гораздо более комфортно. Поэтому причины, скорее всего, вот текущие причины – это все-таки не те, которые вы перечислили. Самая главная причина – это пандемия и переопределение сферы занятости, переопределение себя в семье. Поскольку, с одной стороны, мы увидели, что присутствие на работе, вообще эта аура рабочего места не самая притягательная, не самая лучшая, вообще можно работать дома, это с одной стороны. С другой стороны, мы переосмыслили свой дом. Ведь посмотрите, мы много лет смотрели на свой дом, свою квартиру как место, где можно только переночевать и убежать на работу, особенно мужчины так себя вели традиционно, появились дома только в очень короткое время. А когда вам нужно жить долго в доме, когда вам нужно и работать тоже в доме, то, в общем-то, очень многие квартиры больших городов не приспособлены для долгой жизни. И тогда деревенский дом становится более привлекательным. Оксана Галькевич: Дмитрий Михайлович, ну, знаете, деревенский дом, это если с удобствами, а если без особенных удобств... Иван Князев: Если можешь позволить его себе. Оксана Галькевич: ...без связи какой-то, то тоже, кстати, еще вопрос, насколько благоустроено это распределенное наше жилье так называемое. Дмитрий Рогозин: Вы абсолютно правы. Но те, кто работают в Москве, имеют сейчас возможности благоустроить дом. Оксана Галькевич: Ну да. Дмитрий Рогозин: Все-таки коммунальное благоустройство дома сильно подешевело за последние 20–30 лет, это не такие большие деньги, чтобы сделать горячую воду, туалет и так далее. Оксана Галькевич: Ну... Тут спорно, конечно, но хорошо, да, спасибо. Иван Князев: Давайте звоночек возьмем. Оксана Галькевич: Давайте Валерия из Санкт-Петербурга выслушаем. Иван Князев: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Валерий. Зритель: Добрый вечер, добрый вечер, уважаемые ведущие, уважаемые зрители и гость вашей программы. Я вот по такому поводу звоню. Очень много людей приезжают в Москву, в Санкт-Петербург из регионов менее благополучных, так как во многих регионах, особенно в сельской местности, нет работы практически никакой, если есть, то очень-очень низкооплачиваемая. Поэтому я считаю, что местные власти больших, крупных регионов, в том числе Москвы, Санкт-Петербурга, должны всячески способствовать... Оксана Галькевич: Со связью... Зритель: ...в качестве низкооплачиваемой... Оксана Галькевич: Да, спасибо. Я прошу прощения, Валерий, к сожалению, со связью некоторые сложности... Иван Князев: Прерываетесь, но вашу мысль мы поняли. Оксана Галькевич: Да. Дмитрий Михайлович, скажите, а вот эта вот тенденция, вот вы стоите на том, что это все-таки тенденция, скорее всего, – она, как вы считаете, наметилась только сейчас, в связи с этой пандемией коронавируса, с этими событиями, или она была заложена несколько раньше? Я почему говорю? Потому что ну вот мы с Иваном, простите, два молодых человека из провинции, очень не хватает москвича Чурикова, например, в студии... Иван Князев: Да. Оксана Галькевич: И вы знаете, вот я по своему опыту могу сказать, что в 1990-е гг. люди, которые уезжали в Москву или Петербург, они не возвращались, потому что вернуться было, ну как это сказать, не круто, слабо... Иван Князев: Стыдно, стыдно. Оксана Галькевич: Да, стыдно, в начале нулевых тоже. Потом в какой-то момент произошел перелом, мне сложно обозначить временну́ю границу, может быть, 2010-е гг., когда люди стали потихоньку, единицами, ручеечком, как-то переменно и так далее возвращаться, – это уже перестало быть стыдным? Может быть, сейчас это просто усилилось, вот такое настроение? Опять же к вам как к социологу – вы это замечаете, отмечаете смену настроений? Дмитрий Рогозин: Ну, как вам сказать? Безусловно, пандемия стала не просто лакмусовой бумажкой, она стала катализатором. Иван Князев: Ну она подтолкнула, да, с пандемией мы в принципе разобрались. Дмитрий Рогозин: Но то, что происходило раньше, тоже способствовало переосмыслению как бы гегемона столицы в отношении других регионов. Почему? Потому что, во-первых, для этого в негативном плане очень много сделали девелоперы. Посмотрите, как развивалась Москва, как строились новостройки, там же нет места для жилья, это огромные высотки, где только детские площадки присутствуют, допустим, места для пожилых вообще нет. Единственное, что можно в центр города приехать, то есть он действительно как-то у нас преобразовался, здесь никто не ругает московскую власть по отношению к тому, что она сделала с центром. Но что сделала с окраинами, как она обустраивает сейчас Новую Москву, это просто ужас. И понятно, что люди, которые начинают жить, а приезжие, как правило, все-таки имеют средства купить, или взять в ипотеку, или арендовать квартиры, как правило, в Новой Москве, то есть не в центре, то они видят, что качество их жизни не такое уж хорошее, то есть не так уж комфортно в этом жить. Это негативный такой слом такой совершенно нечеловеческой градостроительной политики, которую ведут наши крупные девелоперы. Иван Князев: Да я вот все-таки как раз-таки, Дмитрий Михайлович, не хотел бы я отталкиваться от разных негативных факторов, тесно... Дмитрий Рогозин: Вы мне не дали договорить. Иван Князев: Я вот про тенденции: а может, у нас все-таки в сознании людей, в настроениях поменялись какие-то ценности? Вот ценность малой родины сейчас, может, в людях присутствует? Вот Оксана упомянула уже о том... Оксана Галькевич: Слушайте, да ладно... Я бы сказала, что, понимаете, когда вот регион, в 1990-е гг., в начале 2000-х гг. люди не возвращались, это было стыдно, потому что ты якобы слабак, ты не состоялся, ты не справился с этой ситуацией. Иван Князев: Да. Оксана Галькевич: Потом люди возвращались и говорили: «Ну окей, я получил какой-то опыт, я сейчас могу его здесь применить уже у себя». Иван Князев: И люди не стыдятся своего родного края, своего дома. Дмитрий Рогозин: В нашем отечестве мы привыкли все объяснять либо мировоззрением, либо ценностями, но, в общем-то, материальные вещи и контекст окружающий играет не меньшую, а то и бо́льшую роль. Вот позитивную вещь, которую я хотел сказать, – это то, что и в нашей стране, это общемировая тенденция, развивается цифровая экономика. То есть вот этот дистанционный способ занятости – это же не придумка пандемии. Если бы мы не были к нему подготовлены, то мы бы провалились с пандемией в ужаснейший кризис. Этого не произошло. Оксана Галькевич: Спасибо. Иван Князев: Спасибо. Оксана Галькевич: Дмитрий Рогозин был на связи, социолог РАНХиГС. Мы идем дальше, друзья. Давайте мы запустим сейчас небольшой опрос: вот как вы считаете, жить в столицах, к Москве и Петербургу можно и другие какие-то мегаполисы, так скажем, региональные столицы включить, там лучше жить? «Да» или «нет», ваши ответы присылайте до конца нашего эфира, будем голосовать, выясним ваше мнение, подведем итоги. А сейчас звонок. Иван Князев: Ну а сейчас звонок, да, послушаем. У нас на связи сейчас Екатеринбург, Любовь дозвонилась. Любовь, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, уважаемые ведущие! Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Мне вот хотелось бы узнать вот именно ваше мнение, как вы считаете, вот в вашей столице жить лучше, чем в других городах вообще нашей России? Вот ваше мнение, мне хотелось бы узнать мнение ведущих. Оксана Галькевич: Давайте, Иван, отвечайте. Иван Князев: С кого начнем? Нет, если спросить лично меня, мне Москва очень нравится, я с самого начала, когда приехал, абсолютно это не пафосно, это не потому, что модно, я просто полюбил этот город, мне здесь очень комфортно. Оксана Галькевич: Я не сразу полюбила этот город, но здесь есть работа. Любовь, а к чему вы это спрашиваете? Расскажите теперь, что думаете вы. Зритель: Я, например, была в этом году, в январе месяце, в Москве... Оксана Галькевич: Ага. Иван Князев: Ага. Зритель: Я сама пенсионер. Знаете, мне Москва нравится с той стороны, что как турист это очень хорошо. Но когда я увидела такой большой поток людей, мне их, знаете, немножко стало жалко. Оксана Галькевич: Ага. Зритель: И нас, туристов, и вас, москвичей, стало жалко, вы там такие беспомощные... Оксана Галькевич: Ой, спасибо вам, Любовь... Зритель: ...такие озадаченные, озабоченные, понимаете? И я не удивлюсь, что люди устали, что лучше жить в столице. Вот это мое мнение как пенсионерки. Иван Князев: Ой, Любовь, когда вы в следующий раз соберетесь в Москву, зайдите, пожалуйста, в «Останкино», я вам лично устрою экскурсию по замечательным местам нашей столицы, по громаднейшим, комфортным паркам, где... Зритель: Нет, а я была в очень красивых, в «Зарядье» была. Иван Князев: Помимо «Зарядья» есть еще и Строгино, есть еще ВДНХ, есть Останкинское... Оксана Галькевич: У Любови другие приоритеты. Зритель: Да-да-да. Я имею в виду, почему люди стали уезжать из Москвы? – потому что они устали от столицы, ребята. Оксана Галькевич: Любовь, да потому что 2 часа на работу, 2 часа с работы, домой пришел, успел только поспать, пиджак только повесил, я не знаю, поел, перехватил что-то, еды нормальной не видишь... Зритель: Вот. Иван Князев: Такое тоже было. Оксана Галькевич: Да, Любовь, да-да-да. Спасибо большое, Любовь из Екатеринбурга. На самом деле очень важный еще вопрос работы. Вот мы говорили о том, что удаленный формат так или иначе меняет расстановку сил, многие люди считают, что... Иван Князев: Он повлиял на это фактически. Оксана Галькевич: ...они получили опыт в Москве, они могут уехать куда-то к себе на родину и могут работать удаленно. Вот смотрите, есть опрос компании «Битрикс24» о том, как удаленный формат оценивают наши работники в Российской Федерации: 74% опрошенных положительно к этому относятся, частично его собираются оставить 59% организаций после всех этих событий, а полностью только 15%. Это совершенно свежее исследование от 16 июня. Иван Князев: Да, и компания, кстати, занимается организацией рабочих процессов. И сколько у нас, 6 миллионов сейчас работали последние 2 месяца на удаленке, и я так понимаю, что бо́льшая часть из них останется в таком формате дальше работать, есть такие данные. Оксана Галькевич: У нас должен быть сейчас эксперт на связи как раз по трудовым отношениям. Владимир Гимпельсон у нас на связи, директор Центра трудовых исследований Высшей школы экономики. Владимир Ефимович, здравствуйте. Владимир Ефимович? Иван Князев: Слышите нас? Владимир Гимпельсон: Да, слышу-слышу. Добрый вечер. Иван Князев: Владимир Ефимович, перед тем, как мы все уходили на удаленный формат работы, многие работодатели, многие компании сомневались в том, что это хорошо отразится на их производственном процессе. Теперь уже можно подвести какие-то выводы. Я знаю, что многие компании сохранят этот формат и дальше. Это действительно как бы не сказалось в плохую сторону, что люди перешли на удаленный формат? Он показал свою эффективность? Владимир Гимпельсон: Кто-то сохранит, но бо́льшая часть компаний вернется к тому, что было до. Мы прошли через этот грандиозный эксперимент с дистанционной работой, мы увидели, что это может работать, но мы одновременно увидели, что это, во-первых, во многих случаях неэффективно, во-вторых, во многих случаях очень неудобно для людей. Оксана Галькевич: Именно для людей, не для компаний, не для работодателя, а для самих сотрудников? Владимир Гимпельсон: И для тех и для других, потому что работодатель не может мониторить, что делает сотрудник, эффективность падает, об этом говорят и сотрудники, и работодатели... Иван Князев: Но тогда... Владимир Гимпельсон: Коммуникации внутри компании разрушаются, они не работают, люди друг друга не видят. А у людей большие проблемы, потому что работа приходит в дом, в результате нет ни работы, ни нормальной домашней жизни, в небольших городских квартирах нет условий. Я профессор в университете, мы ведем семинары дистанционно, и я имею возможности... Иван Князев: Владимир Ефимович, я прошу прощения, у вас же в университете как раз-таки молодые люди обучаются, они что говорят? Молодежь, насколько я знаю, весьма положительно оценивает удаленную работу, особенно если не нужно что-то делать руками, если ты не у станка, пожалуйста, взял с собой компьютер, ноутбук, сел в кафешечке, сидишь работаешь, ничего такого в рабочем процессе кардинально не меняется, все как делали, так и делают. Владимир Гимпельсон: Ну, это очень зависит от того, чем вы занимаетесь. Иван Князев: Какая сфера деятельности, понятно. Владимир Гимпельсон: Разная деятельность, разная деятельность. У нас всегда какое-то количество людей было фрилансерами: журналисты, дизайнеры, программисты, даже преподаватели, они всегда работали, многие из них работали дистанционно. Наверное, те, кто так работал, они вернутся. Но вся трудовая деятельность в Сеть не уйдет никогда, и дело не только в том, что... Оксана Галькевич: Владимир Ефимович... Владимир Гимпельсон: Да? Оксана Галькевич: Я прошу прощения, просто времени, как всегда, вы знаете, у нас не очень много. Я хотела спросить вот о чем. Вот люди, которые уезжают, допустим, удаленная работа одно, а, допустим, у человека совершенно другая специальность, она не связана с компьютерными технологиями, с возможностью что-то выполнять удаленно, люди просто вот уезжают обратно к себе в родные края, в родные регионы по своим обстоятельствам. Смогут ли они найти там работу? Смогут ли они найти там себе применение, вот как вы считаете? Если уж мы говорим о том, что тренд каким-то образом развернулся и люди поехали обратно. Владимир Гимпельсон: Ну, во-первых, я не уверен, что развернулся тренд. Я не видел такой статистики, которая бы об этом свидетельствовала. Во-вторых, люди могут уезжать из больших городов в свои небольшие города по самым разным причинам, и трудовым, и семейным, и так далее. Оксана Галькевич: Ага. Владимир Гимпельсон: И я думаю, что, конечно, таких возможностей, как в Москве, Петербурге, Екатеринбурге, Самаре и других городах-миллионерах, в малых, средних городах нет. Оксана Галькевич: Давайте вместе выслушаем звонок, Нина из Москвы у нас на связи. Нина, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Иван Князев: Добрый вечер. Зритель: Оксаночка, милая, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Очень приятно, Иван. Оксана Галькевич: Очень приятно, спасибо. Иван Князев: Добрый вечер. Зритель: Да. Жаль, что нет Константина. Иван Князев: Скоро будет. Оксана Галькевич: Будет, обязательно вернется. Зритель: Что касается того, жить в столице лучше или хуже. Вот, вы знаете, всякий раз, когда я общаюсь с людьми, которые приезжают из других регионов, они приезжают сюда за куском хлеба, взять Чебоксары, город-герой Волгоград, Смоленск, люди едут сюда за копеечкой. У себя дома они 4–5... Вот сегодня разговаривала с женщиной, она говорит, что 4 тысячи зарабатывала у себя под Смоленском. Она приехала, здесь в Люберцах стоит у турникетов, дежурит. У меня всегда сердце кровью обливается, почему люди не имеют работы хотя бы на 12–15 тысяч. Они едут, живут здесь в невероятных условиях. Ну нельзя же так! А Москва, конечно, становится резиновой, понимаете? Очень много сейчас из Киргизии гостей у нас почему? Потому что они приезжают, им не нужно платить за патент, очень много, которые сиделками работают, нянями. Поэтому надо, чтобы людей обеспечивали работой в глубинке, в других городах. Город-герой Волгоград, Волга была обагрена кровью наших отцов и дедов, так? – а люди без работы приезжают сюда, привозят нам в Подмосковье дрова вахтовым методом. Вот когда будет работа в глубинке и в других городах, тогда люди не будут стремиться ни в Петербург, ни в Москву. Оксана Галькевич: Нина, спасибо вам большое. Зритель: Очень обидно, очень обидно. Я пожилой человек, и я это очень близко к сердцу принимаю, понимаете? Оксана Галькевич: Да, спасибо вам большое за вот вашу такую, знаете, прочувственность, за вот ваш такой подход. Никакой агрессии... Иван Князев: За эмоции такие, да. Оксана Галькевич: Вот москвичка звонит, говорит, что да, ей вот жаль этих людей, которые приезжают, ну почему они не могут найти себе применения у себя дома. На самом деле, действительно, обидно, я с вами согласна. Давайте сразу Светлану из Тверской области тоже выслушаем. Светлана, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. У меня предложение: достучитесь до нашего президента и нашего правительства, чтобы они на материнский капитал строили дома для молодых семей недалеко для городов. Прислали из Москвы своих комиссаров, и те помогли вспахать нашу землю, которая пустует, зарастает. Стыдно смотреть, когда едешь по дороге, 2–3 дома стоит в деревне, и там живут старушки по 80–90 лет. А в поселке у нас стоят полупустые 2-этажные дома, разбитые, полупустые... Пришлите нам людей, ради бога. Оксана Галькевич: Светлана, но вы же понимаете, что там должна быть какая-то экономическая активность, чтобы они стояли пустыми. Оттого, что туда приедут люди, там вот просто так, по щелчку не начнется никакой деятельности, понимаете? Зритель: Да, конечно. Вот для этого сделайте так, чтобы вашу передачу смотрел президент и премьер-министр. Оксана Галькевич: А он смотрит, он смотрит, он говорил об этом, что смотрит. Зритель: Да. Оксана Галькевич: Спасибо большое, Светлана из Тверской области у нас была. У нас очень много сообщений на SMS-портале. Смотрите, Рязанская область пишет: «Жить хуже в столицах, а зарплату получать лучше именно здесь». Иван Князев: Ставрополь пишет: «Работы дома нет». Оксана Галькевич: «Где вы в Москве найдете натуральные продукты?», «Мы с мужем снимали квартиру в Москве, 10 лет назад уехали в Подмосковье, потому что там все лучше, и природа, и так далее». И вот, кстати, возвращаемся к Владимиру Ефимовичу, который по-прежнему с нами. Вы знаете, пишут, что и в Москве-то сейчас огромная грызня за работу, что идет передел, так скажем, рынка трудовых ресурсов, поэтому люди оказываются выброшенными, так скажем, на обочину этого процесса и вынуждены возвращаться. Владимир Ефимович? Владимир Гимпельсон: Да. Конечно, пандемия затронула наш рынок труда, прежде всего сектор услуг, а сектор услуг – это основной работодатель. Торговля, например, является самой крупной отраслью по численности занятых, и когда у нас рестораны были закрыты, магазины были закрыты, парикмахерские, фитнес-центры, туристические агентства и так далее, и так далее, все это не работало, естественно, что люди оказались без работы прежде всего в крупнейших городах. Это создает огромные проблемы и с занятостью, и, соответственно, с доходами. Но если... Оксана Галькевич: Владимир Ефимович... Владимир Гимпельсон: Да? Оксана Галькевич: А можно ожидать, что, вот смотрите, люди, которые какое-то время провели в Москве, в Петербурге, в больших городах, получили здесь какой-то жизненный, трудовой опыт, рабочий, даже если они работали в сфере услуг, например, неважно, они возвращаются к себе домой. Можно ли ожидать, что там, на местах, у себя на родине, вот эти сферы, в которых они работали в Москве, получат какой-то новый толчок? Они приезжают со своими идеями, что-то начинают новое. Иван Князев: С новым опытом. Оксана Галькевич: Да. Можно ждать такого развития событий, как вы думаете? Владимир Гимпельсон: Ну, я думаю, что такие факты есть, и, наверное, их много. Но говорить, что это такая основная тенденция, что люди в массовом порядке из Москвы, из Петербурга уезжают куда-то в небольшие города и там пытаются создать рай, – я такого не вижу. Иван Князев: Спасибо. Владимир Гимпельсон: И я не знаю статистики, которая бы об этом свидетельствовала. Но случаи такие наверняка существуют. Иван Князев: Спасибо вам. Владимир Гимпельсон был с нами на связи, директор Центра трудовых исследований Высшей школы экономики. Давайте звонок еще, у нас Наталья на связи из Свердловской области. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Наталья. Иван Князев: Здравствуйте, Наталья. Зритель: Здравствуйте. Нижний Тагил, Наталья. Я хотела бы с вами поделиться. Вот очень многие с нашего города, 350 тысяч у нас, когда я приехала сюда, было 440, люди уезжают. В основном численность, в общем-то, как-то держится за счет Средней Азии, которая приезжает работать сюда, ибо там вообще ничего нет. У нас зарплаты 20–25 тысяч... Иван Князев: Наталья, расскажите, а почему люди уезжают? Зритель: У нас уезжают в 3 направления: Краснодарский край, это те, у кого есть сбережения, они хотят жить в тепле; те, кто хотят подзаработать, едут Питер, Москва, это тот факт, где и зарплаты повыше, у нас 20–25. Возможности заработать практически нет, вы знаете, вот сейчас строят..., приглашают специалистов из Тюмени со всеми отделочными, что ли, материалами. Местное население начинает требовать мэра, что случилось, почему ими брезгуют, почему из Тюмени, они-то такие же сидят. Оксана Галькевич: Вот так вот уже, да? Зритель: Два мощных завода у нас, «Уралвагонзавод» и «НТМК», работает «Уралвагонзавод», стоит «НТМК», вот так, понимаете? Оксана Галькевич: Скажите... Я прошу прощения, скажите... Зритель: Так что нет, конечно, все едут, и, мне кажется, в ближайшее время все так и будет. Больше зарплата, люди согласны жить на квартирах... Оксана Галькевич: Так они и раньше были, Наталья, больше зарплаты, только работы сейчас здесь стало меньше. То есть вы не видите, чтобы кто-то возвращался назад, вы такого не заметили у себя? Зритель: Нет-нет, я не вижу. Оксана Галькевич: Не видите. Зритель: Только туда, только там устраиваются и зовут свою семью туда. Оксана Галькевич: Только туда, в одну сторону, ага. Понятно, спасибо. Иван Князев: Спасибо. На самом деле вот такие вот примеры есть, когда люди возвращаются: «Жить на съемной квартире от зарплаты до зарплаты, месяцами не видеть родных...» Вот давайте посмотрим сюжет Максима Волкова все-таки о тех, кто решил уехать из столицы домой. СЮЖЕТ Оксана Галькевич: Ну еще один пример, у нас сейчас на связи будет человек, который долгое время жил в Москве, вернулся к себе в родной город. В какой, узнаем у Ольги Сабылинской. Ольга, здравствуйте. Ольга Сабылинская: Оксана, Иван, добрый вечер. Оксана Галькевич: Ольга PR-специалист, да? Вы по Skype у нас? Мы вас увидеть должны. Здравствуйте. Ольга Сабылинская: По Zoom, да. Добрый вечер, Оксана, добрый вечер, Иван. Оксана Галькевич: Расскажите свою историю, Ольга. Куда вы вернулись? Где вы работали в Москве? Давайте вот с этого начнем. Ольга Сабылинская: Знаете, я в принципе всегда себя в шутку называла провинциальным пиарщиком, потому что очень долгое время я жила в пригороде Белгорода, на границе с Украиной. Оксана Галькевич: Ага. Ольга Сабылинская: Мне не мешало в принципе даже тогда это заниматься продвижением Кубка мира по гидрофлаю, аквабайку. Я в январе открыла ИП и стала делиться опытом своим, который наработала за годы работы, и решила все-таки попробовать приехать в Москву, там все-таки комьюнити профессиональное посильнее, бюджеты, понятно, на Москву, на крупный регион, больше, больше возможностей в офлайн. Я переехала в Москву 29 февраля, и 29 марта я вернулась в Белгород. Оксана Галькевич: А, то есть не совсем долго, но тем не менее опыт какой-то приобрели здесь, да? Так, вот вы вернулись обратно в Белгород. Вы за вот это время ни разу не подумали о том, что, может быть, это было неправильное решение, надо было задержаться, попробовать зацепиться за что-то? Ольга Сабылинская: Вы знаете, я надеюсь, что нас Нина из Москвы, которая звонила и переживала по поводу тех, кто приезжает в Москву, слушает, потому что я тот человек, который переезжал из региона не из-за какой-то нужды, то есть мне хотелось просто попробовать что-то новое. Оксана Галькевич: Ага. Ольга Сабылинская: Маленький регион, у нас особенный регион, он аграрный, здесь люди открываются пасеки, сыроварни, выращивают какие-то саженцы, и действительно очень много людей, которым нужна помощь с точки зрения продвижения услуг, их продуктов, а люди зачастую это делать не умеют. Иван Князев: Вот, вот! Оксана Галькевич: А нам нужен свежий мед и вот эти вот молоко, творог, сметана из Белгорода. Иван Князев: Вот как раз-таки вот это вот очень интересно, потому что я когда прочитал вашу специальность, когда увидел, кем вы работаете, PR-специалист, у меня первый вопрос возник: хорошо, а какие же есть PR-проекты в Белгороде, к примеру? Кого и что там продвигать? Москва для пиарщика – это такое непаханое поле... Оксана Галькевич: Какой снобизм... Иван Князев: Ну подождите, подождите, Оксана, снобизм не снобизм, я просто знаю, что такое PR-сфера, знаю, какие проекты есть, например, в Москве, сколько они стоят и какие могут быть в Белгороде. И пот поэтому в связи с этим вопрос: что там есть в плане работы для вас интересного, ну и оплачиваемого, что уж тут говорить? Ольга Сабылинская: Ну, сейчас есть очень много малого бизнеса и микробизнеса, который поддерживает, открывается у него какое-то производство, растениеводство, животноводство, и, допустим... Ну, я буду сейчас не только про Белгород говорить, но про все Черноземье, потому что регионы у нас похожи. Допустим, осенью меня приглашали выступать в Тамбов, там для всех животноводческих и растениеводческих хозяйств создали два зонтичных бренда, чтобы микро- и малый бизнес мог заходить в крупные сети. То есть есть у тебя, да, какое-то маленькое производство, есть какая-то небольшая теплица, ты можешь заходить и в принципе продвигаться под одним брендом. Другое дело, что люди, к сожалению, сейчас это делать не умеют. Сейчас очень много тех, кто да, продвигают услуги инфобизнеса, один тренинг прошел и пытается людей обучать. Но очень мало действительно специалистов, кто может помогать все это продвигать. Иван Князев: Но тогда вы, получается, специалист на вес золота там должны быть. В зарплате сильно потеряли? Ольга Сабылинская: Ну вот с учетом пандемии у меня, конечно, доходы упали в 5 раз, потому что первые касты, которые срезаны были на рекламу и на PR, ну логично, потому что люди пытались штат сохранить. Но сейчас вырос спрос на людей, было умеют продвигать в онлайн, действительно людей, кто могут продвигать без бюджета, потому что в малом бизнесе твой бюджет рекламный – это ты либо новую пару обуви купил на осень, либо деньги в рекламу вложил. И вот сейчас специалистов, которые будут работать в онлайн, помогать продвигать мед, помогать продвигать, не знаю, яблоки, арбузы, которые скоро пойдут, действительно, сейчас очень не хватает. Люди сейчас все покупают через интернет, такой тренд сформировался... Иван Князев: Ну понятно. В общем, вы при работе останетесь. Ну что же, Ольга, спасибо. Оксана Галькевич: Вы знаете, нам как раз вот здесь пишет Ростовская область, я, правда, уже один раз зачитывала это сообщение, процитирую еще раз: «А где вы там, москвичи, найдете свежие, натуральные продукты?» Поэтому я, Ольга, желаю вам успехов в вашей работе. Рассказывайте нам, пожалуйста, о том, что производят, что делают люди, производители у вас в Белгородской области, а мы с удовольствием будем изучать и покупать все это. Спасибо большое. Ольга Сыбалинская, PR-специалист из Белгорода, у нас была, она из Москвы вернулась в свой родной город и об этом совершенно не жалеет. Иван Князев: Ну а сейчас звоночек у нас есть, Красноярск у нас на связи, дозвонился нам Олег. Олег, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Иван Князев: Слушаем вас. Зритель: Я проживаю в городе Красноярск, часто очень бываю в Москве, в Петербурге, нравятся мне эти города очень-очень. Но в связи с тем, что я родился, во-первых, в Красноярске, здесь у меня дети, здесь у меня мама, здесь у меня все, поэтому я проживаю в городе Красноярске, на постоянное место жительства у меня нет рвений. Еще вопросик, значит, вы задавали, как онлайн и все истекающее. Я занимаюсь в настоящее время, мне 58 лет, в настоящее время я купил станок ЧПУ, довольно-таки серьезно взялся за него, изучил, и мне этого достаточно, продвигаю… в соцсетях, работы в принципе мне хватает. Необязательно иметь, как говорится, московскую прописку и находиться в большом мегаполисе, я считаю, что можно в настоящий момент из любой точки мира заниматься чем-то, продвигать свои какие-то определенные продукты, что-то еще истекающее. Оксана Галькевич: Ну вот, собственно, да... Спасибо большое. Иван Князев: Ну и Красноярск, на секундочку, тоже такой весьма серьезный мегаполис. Оксана Галькевич: Очень серьезный, да. Иван Князев: Там большой город, и уж Енисей, наверное, променять на Москва-реку тоже не каждый решится. Оксана Галькевич: Ну вы же променяли, Иван, Балтийское море... Иван Князев: У меня море было. Оксана Галькевич: Да, но моря-то не хватает же, сами говорите. Иван Князев: Это факт. Оксана Галькевич: Ярославская область: «Не хочу жить в столицах, максимум посещение музеев и театров». Белгородская пишет: «В Москву едут люди не жить, а выживать». Ивановская: «Люди, приехавшие в столицу с периферии, ничего не видят, в метро по 2–3 часа едут до места работы, а также все Подмосковье в метро и электричках проводят половину своей жизни». Ну да, есть в этом, конечно, справедливое зерно. Давайте посмотрим небольшой опрос, который наши корреспонденты провели в Петербурге и в Москве, они вот как раз жителей этих мегаполисов спрашивали, на каких условиях они могли бы уехать из этих городов куда-то в регион, в другое место жить и работать. ОПРОС Оксана Галькевич: «Потому что там безработица». Иван Князев: Ну вот основная причина все-таки работа, хотя люди и говорят, что достаточно тяжело психологически перестроиться, когда приезжаешь из небольшого города в столицу. Оксана Галькевич: Ну вот как раз у нас сейчас будет на связи профессиональный кадровик, но прежде мы выслушаем звонок из Сызрани, Ирина хочет высказаться. Ирина, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер. Оксана Галькевич: Добрый. Иван Князев: Здравствуйте, Ирина. Зритель: Вот как раз я хотела сказать про работу. Вот смотрите, у нас город не очень большой, 160 тысяч населения сейчас где-то. Вот если молодежь устраивается на нефтеперерабатывающий завод, на котором достойная зарплата, они здесь остаются. А те, кто не могут устроиться, вот они как раз и уезжают, и они не возвращаются, понимаете, потому что работы нет, развития нет. А те, кто на этом заводе работают, вот у меня сын работает, они здесь дома строят, то есть у них нет мысли куда-то уезжать. И поэтому все зависит от того, что все-таки нужно развивать производство в малых городах, тогда и не будет уезжать никто. Оксана Галькевич: Да, спасибо большое. Иван Князев: Спасибо. Оксана Галькевич: Вот как раз по поводу работы с кадровиком давайте пообщаемся. Профессиональный кадровик, юрист, директор «Института профессионального кадровика», кандидат экономических наук Валентина Митрофанова у нас на связи. Валентина Васильевна, здравствуйте. Валентина Васильевна? Валентина Митрофанова: Добрый день, коллеги. Оксана Галькевич: А что это у нас за фон такой шумовой... Иван Князев: Да, вроде сейчас все хорошо должно быть. Оксана Галькевич: Так, вы нас слышите? Валентина Митрофанова: Да, я вас слышу, да. Оксана Галькевич: Да, вот теперь нормально. Валентина Васильевна, скажите, пожалуйста, ну мы говорили уже о зарплате, говорили о том, что большая работа в рынках труда в Москве и в провинции, это понятно. Скажите, в принципе сейчас, на фоне этих событий или без них, такая карьерная стратегия, как переезд из Москвы в Воронеж, в Петропавловск-Камчатский, Улан-Удэ, еще куда-то, имеет место быть? И от чего это зависит? Валентина Митрофанова: Ну конечно, миграция на самом деле идет постоянно из центрального региона в районы и из районов, собственно, в центральный регион. Другой вопрос, что, конечно, бо́льшая часть людей все-таки едет за заработками именно в центральный регион. Сейчас абсолютно точно эта пропорция начинает чуть меняться, не могут аналитики пока точно сказать, насколько масштабным будет этот переезд, как долго он продлится, но то, что пропорция меняется и люди возвращаются в регионы, правда. Оксана Галькевич: Нет, я именно о том, какой должна быть кадровая, личная стратегия карьерная, чтобы переехать из Москвы. Не потому, что ты вынужден, вот тебя там обстоятельства какие-то вынуждают покинуть столицу, а вот человек решил так развиваться, например. Что это за карьерная стратегия может быть, по-вашему? Валентина Митрофанова: Ну, самое главное здесь, конечно, учитывать именно то, что сейчас в регионе, возможно, отстает от центрального района, чтобы этот опыт, эти навыки туда привезти, чтобы они были востребованы. Это, конечно, любая сфера, связанная с сервисом. Оксана Галькевич: Ага. Валентина Митрофанова: Это ресторанный бизнес, это развлечения. Если человек работает, например, в Москве и Санкт-Петербурге в этих сферах и едет в регион, то именно на развитии этой сферы он, конечно, может там быть достаточно успешен и востребован. Иван Князев: Ну а что касается все-таки заработных плат? Вы говорите, что тенденция потихоньку выравнивается. Это что получается, заработные платы рано или поздно будут приближаться к московским, сравниваться? Потому что пока еще пропасть гигантская в зарплате. Валентина Митрофанова: Пропасть, конечно, гигантская, но мы должны понимать, и это одна из, наверное, таких вот ошибок, которую делают многие люди, которые едут в центральный регион, что они не учитывают, что и уровень жизни здесь намного дороже. И да, заработки выше, но это, естественно, оплата жилья, это более дорогой транспорт, это более дорогие расходы, и очень многие на самом деле говорят о том, что разница в заработках в Москве и в своем регионе вот этими расходами нивелируется. Иван Князев: Ага. Оксана Галькевич: Тут еще на самом деле и конкуренция высочайшая. Иван Князев: Конкуренция выше. Оксана Галькевич: Об этом тоже надо говорить, это тоже надо учитывать. Валентина Митрофанова: Да, при этом конкуренция высочайшая, это правда, и специалисты с достаточно хорошим, большим опытом в центральном регионе на самом деле очень востребованы и в провинции, заработные платы им дают, да, ниже, чем в Москве, но при этом выше, чем у других специалистов в этом регионе. Иван Князев: Валентина Васильевна, а почему все-таки труд в регионе, труд человека, его навыки, его умения, его знания так низко ценятся? Почему работодатели не хотят платить больше, даже когда в принципе это по экономическим каким-то показателям вполне себе возможно было? Валентина Митрофанова: Ну, это, я бы сказала, на самом деле достаточно спорный вопрос, потому что в регионах, если даже мы посмотрим на статистику, по очень многим профессиям уровень заработных плат абсолютно на уровне московском, иногда даже выше. То есть этот перекос, как правило, возникает именно с экономической точки зрения, если тот бизнес, который существует в регионе, не является настолько эффективным, чтобы повышать уровень заработной платы. Оксана Галькевич: Но интересно, что и столица на самом деле тоже подпитывается какими-то хорошими, качественными специалистами из провинции. Вы знаете, вот пришло сообщение из Нижегородской области, сейчас я его найду... «Я работала в столичном банке, прекрасно содержала троих детей в провинции. Правда, я была прекрасным специалистом, одной из лучших», – это из Нижнего Новгорода, я напомню, пришло такое сообщение. То есть несмотря на высокую конкуренцию, дороговизну жизни и прочие издержки, Москва все-таки испытывает определенный дефицит качественных сотрудников, кадров и ищет их по-прежнему по всей стране? Валентина Митрофанова: Это правда, и очень многие компании готовы за специалистов из региона действительно предоставлять достаточно большие преференции, связанные с оплатой проживания, с наймом жилья. То есть если здесь на рынке труда центрального региона с такими специалистами дефицит, то и сами преференции предоставляет работодатель достаточно высокие для переезда. Иван Князев: Спасибо вам большое. Валентина Митрофанова была с нами на связи, кандидат экономических наук, юрист, директор «Института профессионального кадровика». Звонок у нас есть. Оксана Галькевич: Из Челябинской области Юлия. Юлия, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте, Юлия. Зритель: Алло, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте, уважаемые ведущие. Послушала сегодня вот вашу тему, хотела бы высказать вам свое мнение. Оксана Галькевич: Слушаем. Зритель: Перво-наперво я из Челябинской области, область наша Челябинская, основной город Челябинск. Оксана Галькевич: Ага. Зритель: Мы живем в маленьком городке, город Кыштым. Что касается средней заработной платы, об этом очень много говорится, я хочу сказать так, что вот у нас, на нашем уровне города Кыштыма, просто по моему опыту работы, вот у нас, допустим, на моем предприятии зарплата руководителя 100 тысяч, а у простого рабочего 30. Ну, вы сами понимаете, что такое средняя заработная плата. Средняя заработная плата в итоге гораздо меньше того, что у руководителей, это первое. Второе, что «Жить в столицах лучше?». Да, я из своей семьи одна осталась жить в маленьком городке, в городе Кыштыме, остальные у меня живут все в городе Екатеринбурге, мои все родственники. Зарплата там, даже вот я работаю на своем предприятии, мое же предприятие в городе Екатеринбурге, там зарплата гораздо больше, намного больше. Если у нас в среднем 20 тысяч рублей, то там 40–50, это уже, знаете, как бы ну вот разница колоссальная. Оксана Галькевич: Разница, конечно, в 2 раза, да. Зритель: В 2 раза, да. Вот я получаю зарплату на своем предприятии 16 тысяч рублей. Я хороший специалист, у меня высшее образование, у меня опыт работы хороший, меня в принципе ценят, но так как у меня дети маленькие, я не могу уехать в большой город. Оксана Галькевич: Ну да. Зритель: Я бы если бы переехала, я могла бы в том же Челябинске зарабатывать гораздо больше на том же самом предприятии. Иван Князев: Ну а вам больше платить не хотят, да. Зритель: Но больше платить не хотят. Иван Князев: Ну вот то, о чем я спрашивал, в том плане, что почему один и тот же специалист по-разному ценится. Оксана Галькевич: Спасибо, Юлия, большое. Давайте сразу Керчь выслушаем, Светлана. Здравствуйте, Светлана. Иван Князев: Здравствуйте. Зритель: Алло? Оксана Галькевич: Алло. Зритель: Алло, вы слышите меня? Иван Князев: Да, слушаем вас. Оксана Галькевич: Слышим вас прекрасно, вся страна во внимании. Здравствуйте, Светлана. Зритель: Да. Значит, я керчанка коренная, смотрю, что из Крыма ничего нет, решила вот позвонить вам. Значит, несколько лет долго и плодотворно работала в городе, в столице нашей родины России, уехала оттуда с горьким разочарованием. Значит, я педагог с несколькими образованиями, начальные классы, логопедия и иностранные языки. Значит, хочу сказать, что образовательный уровень в Москве в очень большой степени поддерживается за счет качества преподавания приезжих педагогов, отнюдь не москвичей... Оксана Галькевич: Ага. Зритель: ...которые работают очень честно, очень напряженно и, я скажу так даже, иногда мы пожинаем плоды очень низкого уровня преподавательской работы москвичей. Оксана Галькевич: Светлана, скажите, а вы вернулись в Керчь... Иван Князев: Светлана, я вам скажу, что во многих отраслях качественная работа поддерживается отнюдь не за счет москвичей. Зритель: Приезжих. Оксана Галькевич: Светлана, вы вернулись в Керчь, вы работу там нашли? Где вы трудитесь сейчас? Зритель: Конечно, с таким уровнем, после Москвы, где... Ну это высочайший уровень, чтобы заработать педагогу в Москве, особенно частной работы, гувернантской работы, это нужно работать на результат, тут даже зарплата не столько имеет значение, сколько... Если ты работаешь хорошо, ты будешь всегда востребован, это будет по всей Москве, потому что там агентства контактируют и передают..., понимаете, да? Оксана Галькевич: Нет, ну вы в родной город вернулись, вы работу там нашли, вы скажите? Зритель: Работы очень много. Оксана Галькевич: Работы много. Зритель: Но уже та зарплата и тот уровень, который я имею, она не позволяет мне... Оксана Галькевич: Но вы все равно не жалеете? Зритель: ...извините, работать. И работать так, как работаешь в Москве, тоже, вы знаете, смотрят странно: зачем так работать, когда можно работать, как платят, так и работаешь. Ну вот так. В общем, деформация личности называется, те, кто проработал долго и плодотворно в Москве: когда они возвращаются обратно на родину, то они остаются не у дел именно по этой теме. Либо ты возвращаешься обратно в Москву и работаешь так, как положено там, либо не работаешь у себя, потому что удовлетворения ни психологического, ни материального нет, деформация личности. Оксана Галькевич: Ну конечно. Но вы все равно возвращаться не хотите, насколько я поняла, в Москву, да? Вы сказали, что уехали с огромным... ? Зритель: Отчего же вы так решили? Может, и вернусь, посмотрим, как коронавирус будет. Оксана Галькевич: Нет? Вы сами сказали, что с разочарованием уехали. Зритель: Уехала, конечно, потому что есть еще семья, есть семейные обстоятельства, есть коронавирус. Иван Князев: А, то есть вы все-таки по семейным обстоятельствам. Оксана Галькевич: Да, Светлана, спасибо большое, времени просто немного. Иван Князев: Спасибо, Светлана. Оксана Галькевич: У нас еще один эксперт сейчас на очереди. На связи... Иван Князев: ...Ольга Воробьева. Оксана Галькевич: ...Ольга Воробьева, профессор кафедры демографии Московского государственного университета. Ольга Дмитриевна, здравствуйте. Иван Князев: Здравствуйте, Ольга Дмитриевна. Ольга Воробьева: Да, здравствуйте. Я вас, к сожалению, только слышу, но никого не вижу. Оксана Галькевич: Главное, что слышно хорошо, Ольга Дмитриевна. Ольга Дмитриевна... Иван Князев: По семейным обстоятельствам я просто как раз-таки хотел спросить. Много моих сверстников испытывают такие проблемы, что, когда живут в большом городе, даже при том, что здесь зарплаты выше, а стоимость жилья совершенно другая, и люди просто не имеют возможности задуматься о продолжении рода, что называется, и поэтому переезжают. Такие тенденции как вы прокомментируете, это так на самом деле? Ольга Воробьева: Возвращаются туда, откуда приехали, в Москву, вы это имеете в виду? Иван Князев: Из Москвы. Оксана Галькевич: Из Москвы уезжают к себе в родные края, да. Ольга Воробьева: Да, из Москвы туда, откуда приехали. Да, я, кстати, тоже это наблюдала среди знакомых, среди своих детей. Значит, эта тенденция появилась не так давно, она продолжится, конечно. Но это не будет главным фактором того, что все-таки вернутся люди, вернутся трудовые ресурсы, называем людей работающих, вернутся в свои дома, значит, вот такая вот счастливая жизнь продолжится. Нет, конечно, главное – это состояние, то, что называется рынком труда, вот это главное, именно это состояние и является, такое неравномерное, с очень неравномерной оплатой, с очень неравномерной сферой приложения труда, с выбором профессий по огромной территории России – это и является причиной того, что едут в большие города, в московскую агломерацию, в санкт-петербургскую. И пока не будут сбалансированы спрос и предложение (я извиняюсь, таким языком выражаюсь, может быть, не очень популярным) на рынке труда, будет этот магнит работать, и будут люди продолжать уезжать, и вот такой вот перекос в сторону вот этого центрального ядра и будет, что очень плохо не только в экономическом, но и в социальном отношении. Мы вот исследование проводили в прошлом году о социальных последствиях вот этой временной трудовой миграции, это так вот называется, даже отходничество, уже этот термин применяют, так же как 100 лет назад называли отъезд на работу из своей малой родины в большие города, вот этот процесс будет продолжаться. Но он ведет к очень, таким сухим языком выражаясь, негативным социальным последствиям для семей, для демографических процессов в первую очередь, для рождаемости... Иван Князев: Вот с этого мы в принципе и начали, Ольга Дмитриевна, рожать-то как в большом городе при таком ритме, при отсутствии жилья? Ольга Воробьева: Нет, ну рожать можно везде, но жить, конечно... Вот территория колоссальная страны, а сосредоточить жить в пределах не МКАД, но Москвы и Московской области, конечно, нельзя. И для того чтобы равномерно люди расселялись и, в общем, везде жили счастливо, было приложено в свое время очень много усилий. Это вот та самая не к ночи упомянутая плановая экономика все-таки добилась того, что там, где люди живут, там у них была работа, и довольно равномерно, конечно, и оплата труда. Сейчас равномерной оплаты труда вы не добьетесь по одним и тем же специальностям, потому что законы рынка действуют, а не единая тарифная сетка по всей стране, этого добиться будет сложно. Но если будет где работать даже с меньшей зарплатой, люди не будут уезжать. Дело в том, что не хватает, главным образом не хватает рабочих мест, не только зарплаты, не только оплата труда маленькая, но и просто рабочих мест не хватает. И вот в поисках работы и тянутся... Может быть, не всегда надо и в Москву, в Свердловск, видите, ваша слушательница, телезрительница сочла бы за счастье поехать, но вот дети. Оксана Галькевич: Ольга Дмитриевна, вы знаете, мы вот запустили опрос в начале нашей беседы, спрашивали, лучше ли жить вообще в столицах. Вы знаете, удивительным образом, вот вы говорите о том, что все равно Москва и Петербург, большие города магниты такие экономические... Иван Князев: Работа и так далее... Оксана Галькевич: Но тем не менее 67% наших зрителей говорят, что нет, не лучше здесь жить, совсем не лучше. Ольга Воробьева: Да не лучше здесь жить, совсем не лучше, но едут за заработком, за работой и за заработком. Конечно, жить не лучше, когда не у себя дома, когда на съемных каких-то этих углах... Оксана Галькевич: Ну да. Ольга Воробьева: Никто... Я думаю, даже больше могут сказать, что не лучше. Хотя, вы знаете, наблюдается такая вещь, как привыкание к этому образу жизни, оторванному от дома, от семьи. Оксана Галькевич: Ну да. Ольга Воробьева: Опрашивали молодых мужчин, но в очень специфической, конечно, сфере... Оксана Галькевич: Если можно, коротко, Ольга Дмитриевна. Ольга Воробьева: ...охранников. Так вот они даже при меньших доходах согласны уже вот поддерживать такой образ жизни свободный, оторванный от семьи. Оксана Галькевич: Ясно. Спасибо большое. Иван Князев: Спасибо большое. Оксана Галькевич: Я прошу прощения, Ольга Дмитриевна Воробьева была у нас на связи, профессор кафедры демографии МГУ. Времени уже совсем нет. Друзья, на этом мы сейчас переходим к информационной погоде, расскажем о том, каким насыщенным и необычным может быть день в отдельно взятой стране.