Александр Денисов: «Безработицу приговорили к общественным работам»: в России зарегистрировано 1,5 миллиона потерявших свое рабочее место. По прогнозам, после выхода страны из режима самоизоляции эта цифра может удвоиться. Анастасия Сорокина: Правительство, по словам вице-премьера Татьяны Голиковой, готовит пакет мер для сохранения занятости, где предусмотрены среди прочего общественные работы. Напомним, что к ним уже прибегали, например, в период кризиса 2008 года. Татьяна Голикова: На вчерашний день у нас количество зарегистрированных безработных выросло до 1 миллиона 665 тысяч человек, на 29,5% по сравнению с тем периодом, с которого мы стартовали. Мы эту ситуацию понимаем, видим. Мы предусматриваем дополнительные меры, вы о них будете проинформированы. В числе мер есть общественные работы, но вы понимаете прекрасно, что общественные работы связаны с эпидситуацией в каждом конкретном регионе, потому что они предполагают достаточно большое количество людей, их общение, соблюдение всех требований санэпидбезопасности. Александр Денисов: Идея общественных работ, похоже, витает в воздухе, в нем не только взвеси вируса. В Великобритании всех, и студентов, и безработных, предложили отправить на фермы убирать урожай, предложил это принц Чарльз. Ну вот насчет студентов точно эту идею у нас дернули, помните, мы ездили на картошку, на свеклу. Принц Чарльз: В эту эпоху неопределенности наша привычная жизнь подвергается испытаниям, и сельское хозяйство не исключение. Если мы хотим собрать урожай фруктов и овощей в Британии в этом году, нам нужна армия помощников. Еда не появится по волшебству, это выдающийся труд фермеров и производителей. Анастасия Сорокина: Ну и вот мы хотим вас спросить, интересно ли вам предложение не принца Чарльза, которое предложило наше правительство про общественные работы. «Если у вас нет работы, пойдете ли вы трудиться вот таким вот образом?» – отвечайте коротко «да» или «нет», в конце нашей беседы подведем итог. Александр Денисов: Да, «Если у вас нет тети...» В общем, тему мы обсуждаем вместе с вами, звоните-пишите. Ну и на связи у нас первый эксперт Александр Бузгалин, профессор Московского финансово-юридического университета. Александр Владимирович, добрый вечер. Анастасия Сорокина: Добрый вечер. Александр Бузгалин: Добрый вечер, уважаемые телезрители! Добрый вечер, коллеги! Рад вас слышать и быть в эфире. Александр Денисов: Да. Александр Владимирович, вот я с удивлением прочитал, что, оказывается, общественные работы применялись как мера для сохранения занятости в период кризиса 2008 года. Я вот что-то такого вообще не помню. Расскажите, что это был за опыт, успешный не успешный у нас в стране? Александр Бузгалин: Ну вот на самом деле в нашей стране этот опыт в 2008 году был минимальным, и, если честно, я при том, что включен в эту сферу, ничего слишком конкретного сказать об этом не могу. А вот что касается советского опыта, то тут вы правильно сказали, что некоторые примеры принц явно позаимствовал из опыта картошки и всех остальных замечательных сельхозопераций, хотя, наверное, это был не лучший пример того, что делалось в Советском Союзе. Если серьезно, то общественные работы – это совершенно необязательно тяжелый ручной труд на строительстве или в сельском хозяйстве. Огромное количество видов общественной деятельности можно делать дистанционно, прежде всего это информационная деятельность, потому что необходимость в обработке данных, в том числе людьми, которые имеют достаточную квалификацию и могут это делать дома, присутствует в больших количествах. Присутствует большое количество действительно очень необходимой работы, которая должна быть высокооплачиваема, потому что она очень трудна и требует напряжения физических, душевных сил, – это работа в медицине. Извините, но медбрат и медсестра, да, это требуется образование, но огромное количество санитаров, которые нужны сегодня и которых не хватает в очень многих местах нашей страны, – это то, что необходимо. И целый ряд других профессий, где нужны люди и где, может быть, не в пожарном порядке, а планово надо создавать новые общественные рабочие места, создавать... Александр Денисов: Александр Владимирович, извините, вас прерву. Вот насчет медсестер мне такая идея в голову пришла: много же у нас клиник стоматологических простаивает в данный момент, косметических, где люди с медицинским образованием, даже с дипломами, – почему бы их не отправить на общественные работы, ну вот как вы сказали, в инфекционные больницы, где нужны медбратья, медсестры? Александр Бузгалин: Ну, во-первых, они нужны не только в инфекционных больницах, потому что сегодня в регионах ситуация очень сложная. У нас только что закончился международный семинар ИНИРа, и там говорилось о том, что в Костроме в городской больнице 50% ставок врачей не укомплектовано, с медперсоналом, средним специальным медперсоналом еще хуже, ситуация с санитарами почти катастрофическая, это Кострома, областной центр рядом с Москвой. И речь действительно может идти о том, что какие-то люди после небольшой переквалификации, доквалификации могут занимать места с интересами возможностями работать. Потому что, понимаете, общественная работа воспринимается как чуть ли не принудительное копание траншей или что-нибудь в таком духе. Сегодня это может быть другое, это может быть интересное обучение, где-то это 2–4 недели, где-то 2–4 месяца, ничего страшного в этом нет, где-то, может быть, год, но это плановое изменение структуры занятости, это то, что абсолютно необходимо нашей стране, в том числе и, может быть, прежде всего за счет общественного сектора. Более того, потом и частный сектор за такими людьми будет охотиться, но он пока очухается после кризиса, пока начнет возрождаться, пока бизнесмены поймут, что надо денежки, которые они сейчас пытаются спрятать где-нибудь в офшорах, лучше бы вернуть в Россию, потому что можно все-таки их вкладывать прибыльно, ну и так далее. Пока это произойдет... Вот на это время учить людей на самом деле – это тоже общественная работа. У нас так никто не смотрит, но чем больше у людей будет уровень профессиональной подготовки, творческого потенциала, тем выше будет богатство страны. Поэтому учить людей – это такое же «производство»... Ну в кавычках, потому что образование – это, конечно, не производство, это нечто более широкое, сложное, богатое, это формирование личности. Вот, пожалуйста, давайте делать широкое, бесплатное общественное образование, повышение квалификации. То же самое образование для пенсионеров: очень много людей, которые сегодня потеряли возможность репетиторства, возможность второй, третьей работы. Не секрет, что и доценты с профессорами вынуждены работать на двух-трех местах. Они все могли бы включиться в очень серьезную полезную общественную работу, и таких возможностей масса. То же будет касаться людей, которые потеряли работу на производстве, но обладают высокой квалификацией. Нужна плановая система, причем рассчитанная не просто на пожарные шаги. Вот сейчас коронавирус, сейчас мы изолированы, завтра это пройдет, и пусть дальше люди спасаются как могут – нет, нужна система планового изменения структуры занятости в нашей стране. И в каких-то случаях я не исключаю, что надо в конце концов научиться рынок приспосабливать под образование, а не образование под рынок. Сегодня в условиях нашего, так сказать, бюрократически-олигархического капитализма это выглядит нонсенсом, чем-то ненормальным: давайте срочно ловить конъюнктуру и любой ценой приспосабливаться к тому, где есть спрос на работников той или другой специальности. Лучше бы наоборот: есть интересные, талантливые люди, и остается совсем немного, вложи немного денег, вложи немножко таланта, если ты такой хороший предприниматель, и создавай там наукоемкий бизнес, создавай там образовательные организации. Извините, многие страны живут за счет вот этого интеллектуального потенциала, в том числе даже страны полупериферии, Китай готовит кадры, в Кубе главная статья экспорта – услуги высокообразованных врачей, спортсменов, учителей, совершенно неожиданный для многих результат. Я уже не говорю о наиболее развитых странах, где бесплатное высшее образование дает очень большие результаты. Вот самый маленький пример, опять сегодня семинар, доктор наук из Эстонии рассказывает, что наиболее выгодный сектор производства в Эстонии – это высшее образование, причем бесплатное высшее образование, оно дает огромный доход для страны. У меня сейчас нет возможности развивать все эти детали. Понимаете, вот все это... Александр Денисов: Про Эстонию вы удивили, мы так уж привыкли... Анастасия Сорокина: Доходы от высшего образования? Александр Денисов: ...что у них там колоссальные экономические проблемы, просто невероятные, отток населения, полстраны работают официантами в Европе, и вдруг вы говорите, что... Александр Бузгалин: Ну, понимаете, так сказать, Эстония – это палка о двух концах: если ее сравнивать со Швецией, то там жизнь в разы хуже, но если сравнивать с Россией, минимальная заработная плата 600 евро, вот так давайте представим себе. Если по современному курсу, это больше 40 тысяч рублей. Александр Денисов: У нас официальная зарплата 42 тысячи, Александр Владимирович, Росстат дает, вот вам, дашь на дашь. Анастасия Сорокина: А у нас 6 500... Александр Бузгалин: Это средняя, а у них минимальная. Нет, у них минимальная зарплата 600 евро, у нас минимальная зарплата 12 тысяч рублей, у них в 4 раза выше. Александр Денисов: Александр Владимирович, позвольте вернуться к теме общественных работ. Вы знаете, некоторые регионы эту идею еще высказали в марте-апреле, вот Нижегородская область, причем конкретное предложение. Они что хотят? – чтобы потерявшие работу привлекались на уборку улиц, парков, кладбищ, для дезинфекции подъездов, транспорта. Также им предложат красить заборы, помните, Том Сойер красил, и доставлять продукты пожилым людям. Условия: 4-часовой рабочий день, зарплата 14 тысяч в месяц. Вот у нас идет сейчас голосование, там примерно пополам, 50 на 50 у нас желающих, кто-то согласен на общественные работы, кто-то не согласен. Вот учитывая такие условия, 4 часа рабочий день, 14 тысяч в месяц, уборка и дезинфекция, желающих много будет? Александр Бузгалин: Я думаю, что мало. Во многом это издевательство, потому что сегодня без работы останутся люди в том числе высококвалифицированные или имеющие хорошие профессиональные навыки, люди с медианной зарплатой в 30 тысяч, в 40 тысяч рублей в месяц, я подчеркиваю, медианной средней зарплатой, потому что среднее арифметическое выше. И предлагать им убирать кладбища, извините, кощунство, а вот предлагать им повышать квалификацию за общественный счет – это то, что нужно, это лучше, чем просто платить пособие по безработице. Если им скажут, что, ребята, профессора и учителя, которым тоже нужна занятость, будут вас учить 4 часа в день и вы будете получать 14 тысяч, пользы от этого будет не меньше, чем от уборки кладбищ, то, честное слово, желающих на такие общественные работы найдется очень много. Да еще если после этого государство скажет: ребята, мы собираемся через полгода расширять наукоемкое производство, мы там будем создавать новые рабочие места, – не на словах, как когда-то пообещали 25 миллионов, а на деле, вот конкретный план, вот в этом регионе такое-то предприятие будет открыто, вот на это мы выделим столько-то денег из нашей общенациональной кубышки, да еще потрясем наших местных или федеральных миллиардеров, миллионеров. Вот на это будет создана, так сказать, конкретная задача, конкретный спрос на вот такую занятость, и сейчас идите учиться под будущие вот такие рабочие места. Знаете, сколько найдется желающих на такие общественные работы? Не надо издеваться над идеей общественного сектора и общественных работ, превращать это в помойку для людей, которые теряют последнюю надежду. Я не хочу сказать ничего плохого про дворников, это серьезная работа, но дворник тоже может быть художником, который создает красивую среду, вот я встречался с такими людьми, но в большинстве случаев это все-таки тяжелая неквалифицированная работа, которая должна достойно оплачиваться. Вот такая позиция у Бузгалина. Анастасия Сорокина: Александр Владимирович, предложение, которое рассматривается, оно еще обсуждается, форма может быть такой, как предложили в Нижегородской области, или то, что вы говорите. Но тем не менее уже сейчас есть конкретные цифры. Нашла статистику от Международной организации труда, которая предсказывает фактическую безработицу на уровне 5 миллионов 300 тысяч человек после того, когда закончится вот этот вынужденный период самоизоляции. И эксперты дают такой простой совет: чувствуете, что можете остаться без работы, – уже сейчас начинайте искать другую. Вот нет ли в этом какого-то, скажем так, снятия, что ли, ответственности? Да, мы сейчас разрабатываем меры, какими они будут, непонятно, но вы должны искать для себя уже какой-то запасной выход. Вот в этой ситуации как должны себя вести люди? Ждать, что им что-то предложат, или действительно уже начинать суетиться, как вы говорите, получать другую квалификацию, делать что-то, чтобы себя подстраховать? Александр Бузгалин: Вы поставили очень важный вопрос. Дело в том, что не ждать, а требовать. Понимаете, государство – это тот, кто выполняет волю граждан, во всяком случае по идее государство должно так действовать, действовать в интересах граждан нашей с вами страны. И обеспечить эффективную занятость и выход из кризиса за счет эффективной занятости, общественных работ – это обязанность государства, а не просто некоторое благопожелание. Вот бросать людей на произвол судьбы – это как раз асоциальное поведение властей. Я уже приводил примеры в наших эфирах, спасибо, что приглашаете, о выходе из кризиса в Соединенных Штатах Америки в эпоху Великой депрессии. Рузвельт не был ни социалистом, ни коммунистом, ни марксистом, но он прекрасно понимал: нужен 90%-й налог на миллионеров, за этот счет нужно создавать передовые по тому времени общественные работы в индустрии. Нужны сильные профсоюзы, которые поддержало государство, которые будут давить на работодателя, я бы сказал, на хозяина, если не на эксплуататора, и заставлять его вкладывать деньги в рабочие места, а не в предметы роскоши или вывозить деньги за рубеж, и вот таким образом создавать рабочие места. Это тоже обязанность государства... Александр Денисов: Но они же там дороги строили, или я путаю, Александр Владимирович? Александр Бузгалин: Да, извините? Александр Денисов: Они же там дороги строили, или я путаю, в Америке? Александр Бузгалин: Они дороги строили, но по тем временам строительство дорог, да еще с использованием дорожной техники, была квалифицированная работа, понимаете, это же было 100 лет назад. Тогда человек, который работал на тракторе, был передовой человек, это почти то же самое, что программист сегодня. Александр Денисов: Ага. Александр Бузгалин: Вот в чем проблема, мы просто переносим автоматически, 100 лет назад строили дороги, давайте сейчас строить дороги. Кстати, и дороги строить было бы нелишне, но я еще раз говорю, людей надо использовать с доквалификацией, частичной переквалификацией и со стратегическим планом, у нас все время пожарные меры. Ну а те эксперты, кто говорит, что, ребята, спасение утопающих дело рук самих утопающих, – они же советовали создать экономику, где большинство будет тонуть, понимаете, при первом же несчастном случае, не социально ответственное и активно действующее государство, а свободный рынок. Но, кстати, в условиях свободного рынка бизнес сразу требует «спасите наши души», такой SOS, понимаете, от всех, начиная от нефтяных олигархов и заканчивая средним бизнесом, про малый я не говорю, им действительно нужно помогать, хотя, может быть, и не всем. Мы как-то с вами уже говорили, что если разорится бутик, в котором продают костюмы за тысячи долларов или, я не знаю, сумочки за 100 тысяч рублей (я не утрирую, это реальные цены на некоторые пластиковые сумочки), то смертельного ничего не будет. Продавцов оттуда квалифицированных, талантливых и имиджмейкеров вполне можно использовать где угодно, вплоть до дополнительных мест в сельских школах, я чуть-чуть только утрирую. А вот когда этот малый бизнес делает что-то очень полезное, вот привозит продукты к дому, как это происходит, в частности, недалеко от моей квартиры, извините, у них повышенный спрос, потому что по разумной цене продается хорошая, качественная домашняя еда и никакого кризиса. Александр Денисов: Правильно, а насчет сумочек они научат в школах, как шить такие сумочки за 100 тысяч, Александр Владимирович. Александр Бузгалин: Да, я думаю, их можно заставить учить чему-нибудь более полезному. Социально ответственное государство – вот, по большому счету, выход, и для нас с вами, уважаемые телезрители, задача требовать от государства. Мы все время привыкли, что вот добрый царь что-то сделает, ну слава богу, добрый царь не сделает – ну что делать, бояре плохие. Надо наконец связать... Александр Денисов: А вот что делать, хотят спросить у вас зрители, звонят сейчас. Анастасия Сорокина: Светлана из Московской области. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Александр Денисов: Здравствуйте, Светлана. Зритель: Да. Я хотела вот рассказать о том, как я стою на бирже труда. Александр Денисов: Расскажите. Зритель: Стою с января месяца, то есть я уволилась в январе, встала я на биржу труда в марте месяце, то есть я 2 месяца стою на бирже труда. Мне за это время не предложили никакой не то чтобы квалифицированной, даже неквалифицированной работы. Александр Денисов: А кто вы по профессии и что вам предлагали? Зритель: Мне не предлагали ничего. Я по профессии педагог, но имею очень широкую специализацию от, скажем так, рядового офис-менеджера до, собственно, сотрудника по подбору персонала. Александр Денисов: А где вы работали в последнее время? Какое у вас было последнее место работы? Зритель: Бизнес у нас, ресторанная сфера, которая была закрыта в марте месяце, собственно, открытие ее по понятным причинам мы ожидаем... Александр Денисов: А что вы делали в ресторанном бизнесе, уж простите, я вас... ? Анастасия Сорокина: Допрос такой. Александр Денисов: Да. Зритель: Я подбирала персонал, я руководила отделом. Александр Денисов: Вы подбирали персонал. Зритель: Да. Александр Денисов: Светлана, а вот раз преподаватель, не было желания вернуться в школу? Ну понятно, сейчас не время, конечно, но вот в сентябре, дождаться, может быть, чуть пораньше пойти? Зритель: А на что жить, скажите, пожалуйста? Александр Денисов: А, то есть вы в школу не хотите, там жизни не будет? Анастасия Сорокина: Нет, до сентября имеется в виду. Зритель: Нет, при чем тут «жизни не будет»? Я сейчас уже готова работать и в школе, и в детском саду, и няней, и гувернанткой, и кем угодно, но предложений нет на сегодня, а до сентября надо на что-то жить. Александр Денисов: А в школу вот вы не пытались сходить, может быть, с директором переговорить? Из Московской области, правда, сейчас изоляция... Зритель: А школы закрыты, ребята. Александр Денисов: Да-да-да, сейчас не время. Зритель: Школы закрыты, детсады... Я вам скажу, реальная ситуация, я живу в городе Видное, у меня прямо под моими окнами и детский сад, и школа, но они закрыты, туда зайти невозможно. И предложить свои услуги не то чтобы в центре занятости, даже напрямую работодателю невозможно. Анастасия Сорокина: Если вам предложат... Александр Денисов: Вы знаете, ну насчет «невозможно», все-таки я уж, извините, вставлю пять копеек: сейчас же будут ЕГЭ проводить, поэтому директора-то наверняка на месте, они будут готовить кабинеты, чтобы там... Зритель: Ребята, у вас иллюзия, абсолютная иллюзия... Александр Денисов: Да-да. Может быть, все-таки позвонить? Зритель: Вы живете в абсолютной иллюзии. Александр Денисов: Я в иллюзии живу? Зритель: Никто никого не подбирает в данный момент, и я вам как сотрудник квалифицированный и работающий уже более 12 лет в отделе подбора персонала, звоню ищу работу. Единственное, что мне предлагают, – это наборщик текстов с предварительным залогом в размере 3 тысяч рублей, чтобы приступить к работе, или комплектовщик товаров, для которого нужна медицинская книжка. Для того чтобы пройти медицинскую комиссию, собственно, нужно, чтобы были открыты медицинские учреждения. Я вам скажу, что повсеместная ситуация того, что человек дееспособный, коим я являюсь, не имеет возможности трудоустроиться ни по профессии, ни без профессии. Более того, центры занятости, которые ну якобы пропагандируют то, что они предлагают какие-то условия для трудоустройства и поддержку финансовую, – этого тоже нет. Я не имею 60 рабочих дней в этом году, собственно, я могу претендовать только на 1,5 тысячи рублей, которые вот уже на протяжении недели мне не выплачиваются. Тринадцатого числа я была в центре занятости, отметилась как безработная, прошла неделя, мне не перечисляют даже эти 1,5 тысячи рублей. Александр Денисов: Все, Светлана, спасибо вам, исчерпывающе вы обрисовали вашу ситуацию. Александр Владимирович, что думаете по этому поводу? Александр Бузгалин: Прежде всего это типичная ситуация. Причем обратите внимание, Светлана – это человек с высоким уровнем квалификации, она готова работать на любой должности в педагогических учреждениях, в педагогических учреждениях реально кадров не хватает, потому что классы даже в таких идеальных почти пространствах, как Московская область, ну лучше только, наверное, центр Москвы или Рублевка, классы по 30 и более человек. У меня коллеги, в нормальной гимназии классы 30 с лишним человек, это ненормальная совершенно ситуация, для того чтобы преподавать. А работы нет, вот вам реальная проблема, вот вам общественная работа, вот вам открытая... Александр Денисов: Вы знаете, может быть, еще вот в чем проблема? – в школу не возьмут, если нет опыта. Все-таки ресторанный бизнес – это не школа. И как взять человека, у которого за плечами нет... ? Александр Бузгалин: Вот мы с вами возвращаемся к тому, что я повторяю: да, сейчас за плечами нет опыта, и в данный момент, сразу поставить человека на преподавание, наверное, нельзя. Но можно и до́лжно его включить в систему повышения квалификации, переподготовки, и это надо делать планомерно за общественный счет и таким людям платить определенные деньги. Понимаете, у государства есть для этого деньги, откуда их брать, мы с вами уже обсуждали, можем обсудить еще раз. Есть возможность взять сотни миллиардов долларов, то есть триллионы, наверное, добрые рублей. Вот академик Нигматулин на Московском академическом форуме, блестящий математик, член президиума РАН, сказал, что как минимум 1 триллион рублей можно получить, введя нормальный европейский налог на миллионеров и миллиардеров, ну никаких особых проблем здесь нет. Вот вам, пожалуйста, этих людей, вот таких, как Светлана, можно, так сказать, снова включить в среду, где они будут учиться, восстанавливать свой навык быть педагогом. А уж для того, чтобы быть нянечкой в детском саду, и подавно особых навыков не нужно человеку в здравом уме и твердой памяти с хорошим здоровьем, я могу привести массу таких примеров. Но главная задача – планомерное повышение квалификации, переподготовка кадров с расчетом на будущее с выплатой большой стипендии этим людям, которые здесь работают, но и с обязательством потом отработать в общественном секторе на нормальной работе с хорошей зарплатой. Ты идешь учиться, тебе платят приличную стипендию, если ты качественно учишься, ты подписываешь обязательство, что ты после этого должен отработать в общественном секторе, в больнице, в клинике, в школе, в детском саду, я не знаю, в любой сфере занятости, в библиотеке, где людей тоже не хватает. И пожалуйста, после этого, отработав определенный срок, зарплату, которая тоже оговорена в этом контракте, ты имеешь возможность идти дальше куда хочешь, но у тебя, во-первых, более высокая квалификация, больше знаний, возможностей. Это не прекраснодушные мечтания, это практика. Но есть еще одна практика по поводу реальных безработных. ФРГ, не самая лучшая страна, я ее, да, кстати, как и Эстонию и Швецию, я не считаю, что это идеал, – но ФРГ тем, кто в результате кризиса потерял работу, выплачивает 65% от их средней заработной платы за предшествующий год, вот такая ситуация с безработными. А у нас 1,5 тысячи в месяц, и те не выплачивают. И огромное количество людей на самом деле, которые не регистрируются в качестве безработных, потому что это огромная морока и практически никакого результата, ожидать, что потом, может быть, заплатят 1,5 тысячи рублей, это просто издевательство над людьми. Александр Денисов: Спасибо, Александр Владимирович, хорошо сказали, нормальный налог добавим на нормальных миллиардеров. Александр Владимирович уже ушел. Анастасия Сорокина: Это был Александр Бузгалин, профессор Московского финансово-юридического университета. Давайте примем звонок от зрителя, звонит Александр из Великого Новгорода. Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Александр Денисов: Да, кстати, Александру предложили общественные работы. Александр, очень интересно, расскажите, я уж раскрыл интригу, да. Зритель: Да. Я вот стою на бирже, ну то есть как долго неработающий, у меня минимальное пособие 1 500 рублей. То есть я был предпринимателем, закончил предпринимательскую деятельность, закрыл, и мыкаюсь вот последние 3 года так, по случайным заработкам по старой профессии. Сейчас стало тяжелее с заработками, я пошел на биржу встал, меня поставили, 1,5 тысячи зафиксировали выплату. Первое предложение мне было на общественные работы, то есть я пришел туда устраиваться, мне сказали, что 8 тысяч рублей, я это все записывал на планшет, потому что я иногда сталкивался, я уже третий раз на бирже, могут говорить одно, делать другое. То есть 8 тысяч рублей, 8-часовой рабочий день, это стричь газоны, убирать мусор, то есть меньше «минималки». Это совершенно документально, то есть у меня документы на руках, куда я ходил, где мне что говорили. Александр Денисов: Ага. Зритель: Вот такие дела. Но дело в том, что мне 59-й год, на меня посмотрели и как бы... Может, я им там разговором не понравился, может, возрастом, ну написали, что «по результату собеседования не устраивает». Вот такие цены, вот такая работа. Александр Денисов: Александр, а вы не уточняли, что это за... ? Это частная контора или муниципальное предприятие? Зритель: Нет, это казенное предприятие новгородское по уборке, оно относится куда-то к зеленому хозяйству, не очень я знаю... Александр Денисов: А почему ниже МРОТ-то? С какого перепугу? Зритель: А откуда... Вот, понимаете, я когда начал спрашивать, там еще стояла девушка, которая собеседование проводила, она мне так объясняла, 8 тысяч. Я ее переспрашивал, говорю, вы чего, есть я что буду? За квартиру заплатить, а что... Какая это работа, это просто не работа, ну в смысле не работа, работа-то я понимаю, какая, у нас молодежь ходит и убирает, кому деваться некуда, понятно, 30-летние, 25-летние ходят, ну и пожилые тоже... Александр Денисов: Понятно. Александр, в итоге что? С чем вы остались, как выкручиваетесь? Зритель: А вот... А как выкручиваться? Какими заработками... Я по старой профессии, куда меня пригласят, столяр, плотник, то есть к кому-то на дачу, куда-то еще, вот так перебиваешься. Но там зарплата не 8 тысяч рублей, там хотя бы можно чуть больше заработать. Здесь просто от безысходности, потому что сейчас в связи с эпидемией этой работы вообще тоже нет. Александр Денисов: В общем, вы ударились в самозанятые, Александр, мы поняли. Александр Бузгалин: Да-да-да. А сейчас я позвонил на биржу, грубо говоря, мне вообще никакой работы не предлагают, то есть по звонку просто: ты позвонил, сказал данные, тебе говорят «ждите». Я теперь только туда на биржу позвоню через месяц, то есть теперь просто через месяц звонок, и ты там существуй как хочешь. Александр Денисов: Спасибо, спасибо. Анастасия Сорокина: Спасибо, Александр. Александр Денисов: Желаем вам наладить свои дела, да. Анастасия Сорокина: Ну вот давай узнаем, как дела у Юрия Савелова, члена президиума объединения предпринимателей «Опора России». Юрий Михайлович, добрый вечер. Александр Денисов: Юрий Михайлович, а у вас-то все неплохо, скорее всего, тоже Настя в один ряд вас поставила с Александром, как дела. Ну так что, будете отвечать, Юрий Михайлович? Юрий Савелов: А я, извините, не услышал, что вы сказали. Александр Денисов: Настя говорит, узнаем, как дела у Юрия Михайловича, про вас, да-да. Юрий Савелов: А-а-а... Ну дела... Дела как сажа бела, как у всех, пытаемся выжить, предпринимательство... Очень тяжело, конечно же, но стараемся, применяем какие-то нестандартные методы к решению вопросов, чтобы хоть как-то работать. Люди многие на «удаленке», если говорить про меня конкретно. Пытаемся выживать. Анастасия Сорокина: В последний раз вы говорили, что у вас был какой-то запас... Юрий Савелов: Ждем лучших времен. Анастасия Сорокина: Вы говорили в последний раз, когда мы встречались, что у вас есть запас, какая-то возможность сохранить рабочие места. Вот сейчас вы что-то уже предпринимаете, какую-то стратегию, что делать дальше, увольнять не увольнять? Как поступать с людьми? Александр Денисов: Разъясним: у Юрия Михайловича швейное производство, Юрий Михайлович, да. Юрий Савелов: Да, мы в легкой промышленности. Александр Денисов: Да. Юрий Савелов: Нет, нет никаких планов по увольнению, я думаю, что июнь мы как работали полным составом, так и будем работать. Действительно, планов нет. Вот Москва вышла на работу, вывели 500 тысяч человек, я имею в виду в производство, в строительстве, и наш товар стал немножко востребован, у нас пошло шевеление. Александр Денисов: Ага. Юрий Савелов: Что радует? Мы получили, хочу отметить, телезрителям сказать, мы получили 6 миллионов кредит под 0% на полгода, нам его одобрили, 6 миллионов на зарплату. Ну знаете, мы не относимся к тем секторам экономики, которые пострадали, но мы дали заявку, и нам одобрили, мы сейчас получим 6 миллионов на полгода под 0%, и нас это немножко радует. Александр Денисов: Вы знаете, я слышал условие, Юрий Михайлович, разъясните, так это или нет, если сохраняешь примерно 90% рабочих мест, то вообще ничего возвращать не нужно. Расскажите, как это происходит. Юрий Савелов: Это мы не попали под это как раз. Александр Денисов: Не попали, да? Юрий Савелов: Да. Там же было две... Под это попали, что вы сказали, под 90%, это попали те сектора, которые пострадали очень сильно, ну гостиницы, кинотеатры, услуги. А мы не попали, но нам все равно дали, хотя бы такие условия, хотя бы под 0%, понимаете, это приятно. Если мы не сможем через полгода отдать, то мы будем платить еще полгода 4%. Я думаю, знаете, приоткрою вам небольшую завесу, что мы не отдадим через полгода, хотя будем иметь эту возможность, мы лучше будем платить по 4%, потому что кредиты сейчас 10–12%. Александр Денисов: Эх, зря вы признались, Юрий Михайлович. Юрий Савелов: А что делать? Мы люди правдивые, когда это нужно. Я просто об этом говорю предпринимателям, которые смотрят, наверняка… Пусть делают заявки, пусть попробуют, может быть, помогут. Поэтому тяжело, да, много безработных остается. Хочется сказать, вы знаете, в 2009 году вот я лично, моя компания, я уволил 50% сотрудников. Я сейчас провожу анализ, прошло 11 лет, почему я это сделал? Не знаю, может быть, опыта не было. Вроде условия те же самые, я имею в виду все сокращение, сейчас я этого не делаю. Я думаю, что увольнение сотрудников будет у меня в последнюю очередь, когда я совсем начну падать и вставать на колени, вот тогда я начну увольнять сотрудников. Не знаю, почему, может быть, потому, что повзрослел, может быть, опыта больше стало. Вот отработали май, хорошо, в небольшом плюсе или в минусе, ничего страшного, не умираем, июнь работаем все, вот мой предпринимательский сейчас настрой, вот так я веду. Вот... Александр Денисов: Юрий Михайлович умеет заразить, честное слово, хорошим настроением, оптимизмом, вот это предпринимательский дух, о котором мы все время говорили. Сейчас наладим связь и продолжим заражаться, да. Анастасия Сорокина: Пока поговорим со зрителями. Из Петербурга на связи Игорь, добрый вечер. Зритель: Да, добрый вечер. Алло? Александр Денисов: Да, Игорь. Анастасия Сорокина: Да, мы вас слушаем, Игорь, пожалуйста, говорите. Зритель: Ага. Вот по поводу общественных работ и, так сказать, возможности, допустим, получить переобучение. Вот я за себя хочу сказать, я, допустим, занимаюсь программированием систем, но вот сейчас такая проблема, что предприятия, как говорится, закрываются и так далее, системы ведения бухучета и соответствующее программирование, как бы отрасль, получается, эти специалисты очень многие без работы. Но я пока еще, вот у меня есть шанс, что еще нормально будет, но тоже думаю, как быть дальше. И мне кажется, что, например, было бы неплохо, если бы государство помогло пройти переквалификацию. То есть, допустим, я занимаюсь программированием систем бухучета, а поскольку предприятий меньше, надо идти, так сказать, в службу занятости. Но есть сейчас направление онлайн-торговли, программисты там требуются, но там другие системы, им надо обучаться. И было бы неплохо, если бы государство сказало, что вот, ребята, есть шанс, пройдите переобучение и выходите на рынок, это было бы очень хорошо. Александр Денисов: Игорь, вы знаете, вот я вас слушаю и меня поражает. Я вот помню, последние... Каждый год, как очередные совещания, так вот говорят про службу занятости, что у нас прекрасно, приходите, обращайтесь, переобучение, все для вас сделают. Про это переобучение трещат постоянно... Анастасия Сорокина: Профинансировали его. Александр Денисов: Да, сколько денег на это выделяется. И вот чуть шарахнуло, никакого переобучения, пожалуйста, вам. Зритель: Ну да, то есть шансы... Вот видите, допустим, в Сбербанке есть курсы и так далее, но там все платно. Естественно, денег нет, как обучаться? И получается, ребята, давайте с тем же Сбербанком, там можно договориться, они берут специалистов, которые действительно теряют работу, и переобучают. Вот этот вот искусственный интеллект, проблем нет, если нужно программировать, то есть можно дообучиться-переобучиться, язык Python. Но в это надо, так сказать, вникать, 3–4 месяца тратить, выходишь на рынок и сразу создаешь действительно продукт полезный, чем ты просто идешь подметаешь какие-то улицы, собственно говоря, ты теряешь квалификацию, мы с какой, не знаю. А так повышение квалификации может плюс придать, так сказать, всей экономике, это гораздо более интересно. Александр Денисов: Спасибо, Игорь, за ваш рассказ. Анастасия Сорокина: Спасибо, спасибо за звонок. Александр Денисов: Вернемся к Юрию Михайловичу, да. Юрий Михайлович? Анастасия Сорокина: Юрий Михайлович? Юрий Савелов: Да, добрый вечер еще раз. Александр Денисов: Вот позвонил у нас зритель, он программист, хотел бы переобучиться, пройти переквалификацию, но вот нет. Для программистов это дорого стоит, а вот бесплатно чтобы, этого там не может добиться, хотя и на биржу, и все сходил. Юрий Савелов: Вы знаете, вы правильно сказали, ведь выделялось очень много средств. Это показало сейчас, что институт этот вообще не работает. Вы знаете, что я вам хочу сказать? Вот сейчас у нас генеральная репетиция, ведь давно витала... Сейчас я постараюсь выразить свою мысль... Давно витала в обществе, вообще в мире идея того, что у нас с вами в ближайшем будущем будет очень много людей, которых государство не сможет обеспечить работой, и неважно, была бы эпидемия, был бы кризис или нет. У нас бы водители, машины были бы автоматические, мы постоянно с вами об этом говорили, кассы, Сбербанк уволил операторов 3 тысячи и так далее, и тому подобное. И у всех государств во всем мире стоит проблема, что делать с этими людьми. Вот сейчас у нас такая генеральная репетиция. Если наше государство справится, найдет способ обеспечить этих людей какой-то занятостью с достойной зарплатой, тогда нам легче будет следующие 5, 10, 15 лет. Поймите, мы все равно бы к этому пришли. Вот сейчас государство должно проявить себя, подготовиться к тому, что люди останутся все равно без работы. Я, может быть, немножко спешу вперед, но я это вижу сейчас, понимаете. Если мы сейчас, в этот момент не обеспечим людей, не поймем, что людям нужно, чтобы они получали нормальный достаток, чем они будут заниматься, будет сложнее потом переходить, понимаете, эту же стадию. Вот сейчас это надо решать, и тогда... Александр Денисов: Спасибо, Юрий Михайлович, за емкую формулировку, генеральная репетиция. Анастасия Сорокина: И за оптимизм. Спасибо. Это был Юрий Савелов, член президиума объединения предпринимателей «Опора России». Поговорим со следующим экспертом: на связи Андрей Быстров, заведующий кафедрой экономики промышленности РЭУ имени Г. В. Плеханова. Андрей Владимирович, добрый вечер. Андрей Быстров: Добрый вечер, дорогие ведущие, здравствуйте, уважаемые слушатели, зрители. Анастасия Сорокина: Андрей Владимирович, много проблем сейчас связывается, конечно, все опять-таки вокруг последствий, мы говорили сегодня уже про то, что есть у нас миграция, что люди уезжают, это и внутренняя миграция, и внешняя миграция. Нет ли выхода сейчас для ситуации, когда многие россияне останутся без труда, скажем так, теми, кто уехал, их места отдать тем, кто в России остался без работы? Андрей Быстров: Ну, это было бы логично, конечно же, отдать места. Но давайте посмотрим, у нас мегаконтракты всегда на большие стройки, на большие объекты, на большие подряды государственные выигрывают определенные финансовые группы. Они потом нанимают субподрядчиков, а эти субподрядчики стараются удешевить свои проекты с точки зрения затратной части. Самая дорогая в любом проекте часть – это оплата труда, во всем мире труд самый дорогой. И естественно, скажем, нанимаются, может быть, не всегда достаточно квалифицированные, но более дешевые специалисты, в основном это специалисты из дальнего зарубежья. У меня вот большое опасение о том, что вот госпожа наша премьер-министр заявила об общественных работах, что будут привлекаться, но... На эти работы могли бы и раньше привлекаться наши сограждане в рамках всех проектов, в рамках всего финансирования. Но смотрите на наши города, особенно большие мегаполисы, большие стройки, которые уже построены, это космодромы наши, это олимпийские объекты, это мост в Крым. Мы видим, что да, результаты есть, построена, создана инфраструктура, объекты, но там очень большая доля труда человеческого, который оплачен. И если проанализировать, кто получил эти средства в основном в виде заработной платы, мы видим, что в основном это, наверное, в большинстве случаев более дешевая рабочая сила, которая, в общем-то, к сожалению, не является гражданами нашего государства. Поэтому у меня такое вот опасение, что если и будут затеваться такие большие проекты, для того чтобы как-то занять население, здесь необходимо принять законодательно большое количество мер, которые бы обеспечили то, чтобы эти рабочие места, которые будут оплачены в рамках этих больших проектов, заняли именно наши соотечественники, люди с нашими паспортами, которые... Для чего... Мы же создаем всю эту инфраструктуру именно для того, чтобы обеспечить какую-то занятость. Ну опять здесь много говорили раньше о такой проблеме, параллели проводили, Великая депрессия в Соединенных Штатах в начале 1920-х гг., когда действительно, скажем, за счет ленд-лиза и, скажем, впоследствии создания инфраструктуры, великолепных дорог, которыми сейчас до сих пор пользуются все Соединенные Штаты, вышли из этой депрессии. И мне еще так приятно, что в данном случае, когда наш вице-премьер заговорила все-таки о занятости населения в общественных работах, здесь, в общем-то, соблюдено такое вот формальное правило, когда законодательство все-таки существует. Вот недавно даже, в апреле месяце мы внесли поправки в него, это закон о занятости населения Российской Федерации от 1991 года, поправки были внесены в апреле этого года. Поэтому там дано четкое определенное, в отличие от понятия самоизоляции, которого сейчас до сих пор, только предлагают наши сенаторы узаконить, то понятие о том, что такое в рамках понимания государственного общественные работы в Российской Федерации, данный закон, в общем-то, дает, насколько может, определенную трактовку. Александр Денисов: Андрей Владимирович, а вот уже звонили нам зрители, рассказывали, что в некоторых регионах, ну вот в Новгородской области, предлагают уже пойти на общественные работы, но там, правда, зарплата почему-то ниже МРОТ, 8 тысяч. Стричь газоны, убирать, вот. Андрей Быстров: Я это слышал. Видите ли, не может в Российской Федерации быть зарплата ниже МРОТ. Если зарплата ниже МРОТ, значит, кто-то злоупотребляет. Александр Денисов: Причем это служба занятости предлагает, что странно. Анастасия Сорокина: Официальный орган, который должен за этим следить. Александр Денисов: Да-да. Андрей Быстров: Значит, в общем-то, я думаю, что сам факт такого, скажем, явления, в общем-то, оно... Наши органы, которые охраняют, скажем, призваны для того, чтобы следить за соблюдением законности, они должны заинтересоваться этим вопросом. Поэтому такого быть не может. Александр Денисов: Тем не менее есть, да. Вот, вы знаете, у нас в начале программы, когда мы только заговорили про общественные работы, перевес был в сторону желающих пойти, примерно 60% было «за», 40% «против». Когда мы стали рассказывать... Анастасия Сорокина: ...расшифровывать, что имеется в виду. Александр Денисов: Да, про Нижегородскую область, что там предлагают убирать кладбища, дезинфицировать подъезды за 14 тысяч рублей в месяц, стало меньше; вот когда дошли до Новгородской области, еще меньше. Сейчас вот перекос там почти, да, 74% уже не хотят на общественные работы идти, вот так люди реагируют. Андрей Быстров: Если общественные работы будут, скажем так, достойно, хотя бы не достойно, а вот более-менее со здравым смыслом финансироваться, когда вот... Вот разделите даже, сколько, 12 тысяч рублей, если даже это МРОТ, на 30 дней, это на 400 рублей в день человек должен прожить, это реально ли, скажем, в нашем вообще мире прожить? Вот регулярно Всемирный банк и ООН, скажем, объявляют, они ввели такое понятие, как бедность, и она может быть абсолютная, может быть относительная и может быть субъективная. Так вот абсолютная бедность с точки зрения Всемирного банка – это 1,9 доллара в день на сегодняшний момент. Если человек тратит меньше этой суммы, то, в общем-то, он считается абсолютно бедным с точки зрения вообще мировых понятий. В ООН эта цифра немножко выше, они считают, что 1 доллар в день. Поэтому нормально ли это с точки зрения здравого смысла? Я вот, наверное, если скажу, что не знаю, это будет неправильно, – это ненормально. Александр Денисов: Андрей Владимирович, а с другой стороны, 14 тысяч, да даже и 8 – это лучше, чем ноль. Но если встать официально на биржу труда, если зарплата была более-менее, то сколько там максимальное сейчас уже получается пособие по безработице? Анастасия Сорокина: Двенадцать тысяч сто рублей. Александр Денисов: Двенадцать, его даже подняли, по-моему, уже даже выше на пару тысяч. То есть что выгоднее тогда, просто сидеть дома ровно и получать пособие, чем пойти на такие общественные работы? Андрей Быстров: Ну, конечно же, я думаю, что выгоднее ничего не делать и получать, чем заниматься той работой, которая, в общем-то, неприятна, по сути мало кому понравится просто ходить на кладбищах и убирать, скажем так, за те же самые деньги, за которые можно ничего не делать. Вы знаете, у меня еще другой вопрос есть. Вот вы помните, что вообще-то все проекты, которые, в общем-то, если большие проекты, которые направлены на развитие инфраструктуры, по аналогии с Великой депрессией, в Австрии после войны такие же проекты были, которые так толкнули, подтолкнули экономику, на какое-то время заняли население, чтобы население, в общем-то, как-то поддержать, все они финансировались с каких-то государственных источников. У нас таким источником в данный момент является, самый большой источник – это Фонд национального благосостояния, к которому власть относится очень так бережно и трепетно, минимизирует расходы из него. Если вспомним, до этого был такого же размера, сопоставимого фонд у нас Резервный фонд, который кончился и слили, да? Организовывали проекты на него, скажем так, финансируемые с этого фонда. Теперь, в общем-то, большие проекты можно финансировать только с Фонда национального благосостояния. Так вот у меня, прежде чем мы не начали, не распечатали его для этих целей, если мы начнем тратить на проекты, которые поддержат общественную занятость, на общественных работах население, в общем-то, следовало бы, наверное, все-таки законодательно сначала позаботиться о том, чтобы эти средства не уходили исключительно на обогащение держателей, скажем, контракта, на его исполнение, не уходили зарубежной рабочей силе на оплату их труда, а оплачивалось, скажем, в первую очередь были заняты граждане Российской Федерации. Александр Денисов: Спасибо большое, Андрей Владимирович. Анастасия Сорокина: Спасибо большое. Это был Андрей Быстров, заведующий кафедрой экономики промышленности РЭУ имени Г. В. Плеханова. Александр Денисов: Ну сейчас у нас на связи Иван Иванович Родионов, профессор Департамента финансов Высшей школы экономики. Иван Иванович? Иван Родионов: Да. Александр Денисов: Добрый вечер. Анастасия Сорокина: Добрый вечер. Александр Денисов: Вы как отнеслись к предложению Татьяны Голиковой для сохранения занятости использовать общественные работы? И причем говорят, что в 2008 году в период кризиса это применялось. Помните это или нет? Как вам? Иван Родионов: Ну, я уверен, что никто, кроме нее, не помнит, может быть, она дочку устроила на общественные работы или что-то такое. Конечно, не применялись, в общественной практике этого не было. И интересно, что все предложения, которые я сегодня слышал, а я слушал программу с самого начала, они все на уровне 1940–1970-х гг. Вот смотрите, у нас есть сейчас задача цифровизации – вот кто мешает, например, уволенных, миллион уволенных, таких вот как бы нерабочих, то есть тех, кого бессмысленно посылать в поле, на стройки, на завод, тех, кто потерял работу за счет увольнений или работа была полуофициальная, – например, отправить на сканирование библиотек, фондов библиотечных? У нас информатизация или нет? Почему вот такие простые вещи не приходят в голову? Это можно сделать и удаленно, это можно сделать сканы, а можно просто печатать руками, потому что многие документы трудно сканировать. Но разумные вещи не приходят в голову. То есть сразу возникает опять такое сомнение, что будет точно так же, как, например, с обещаниями президента, скажем, ну вы помните вот этот скандал с врачами, сейчас то же самое с детьми до 3 лет. Он говорит, что в 5-дневный срок, в 3-дневный срок, а вот уже прошло 3 недели и большинство как бы этих денег не получило. Кстати, это не только общая проблема, та же самая была проблема в Москве: пенсионерам пообещали в 3-дневный срок 4 тысячи, ну 2,2, я свои 4 тысячи получал 3 недели. И с этой точки зрения опять организовать разумно работу для тех, кто не должен идти в поля, вполне возможно, просто нет в этом заинтересованности. На самом деле это опять словесный туман, это словесные интервенции: мы о вас заботимся, мы что-то делаем. Но на самом деле ситуация… Вот женщина, которая встала на учет в качестве безработной, описала. Вот смотрите, коронавирус случился весной, соответственно, людей, которые проработали полноценно 2 месяца, не так много, то есть уже автоматом отсечено существенное число людей, которые потеряли работу, это раз. Во-вторых, наверняка каждый, кто попробует пойти на биржу труда и там зарегистрироваться, будет куча проблем, куча. Во-первых, это электронно трудно сделать, во-вторых, на самом деле даже не электронно это трудно сделать. И чиновники-то об этом знают, так же знают, например, как о том, что обещанное врачам, в инструкции речь шла о том, что должно быть пропорционально рабочему времени. Да, они это записали, президенту не сказали, тот не сказал, высказался, что за 3 дня сделаем, а на самом деле чепуха получилась. Вот здесь тоже я уверен, что встроена масса ограничений, которые на самом деле якобы как бы экономят бюджет, а чиновники всегда за это получат премию или еще что-нибудь, но на самом деле они не дадут это реализовать. Вот посмотрите опять, число зарегистрированных на бирже за 2 месяца, апрель-май, ну никто не работал, увеличилось-то несильно. Вот все говорят о том, что потеряло работу от 2 до 3 миллионов человек, а число безработных выросло меньше, чем на 1 миллион. Значит, их туда не пустили. Потом вот сегодня не звучала мысль о том, что пособие по безработице, даже если оно будет большим, оно будет выплачиваться не постоянно, а всего лишь 3 месяца. То есть на самом деле уже в июле возникнет вопрос, а что кушать-то? Александр Денисов: А почему 3 месяца, Иван Иванович? Там же, как правило, оно уменьшается, если ты не находишь работу, не соглашаешься. Почему? Иван Родионов: Да-да, правильно, но мы же понимаем и отдаем себе отчет, что 12 тысяч – это уже предел, мы сами определяем бедности на уровне как бы до 12 тысяч. Вот почему, например, никому не пришло в голову тот прогноз инфляции, который дал, например, Центробанк и с которым с удовольствием сформировали бюджет, в Думе, например, не пересмотреть в 3 раза, не 3%, а 10%? Ведь ясно, что инфляция не будет 3%, – почему на эти 10% не проиндексировать пенсии, МРОТ и все остальное? Нет, никому в голову не приходит, зачем, мы же экономим бюджетные деньги. Вспомните опять мелодию для флейты. Вот мир чиновничества сформировался новый, но точно так же. Александр Денисов: То есть Институт свободного времени никуда не делся, да? Иван Родионов: Никуда абсолютно. Александр Денисов: Иван Иванович, то есть, подводя итог, на наш взгляд, это просто мера, но неэффективная мера будет, общественные работы? Иван Родионов: Нет, это просто отписка и отговорка, для этого в русском языке есть термины. Когда человек говорит в общем, мы уже 30 лет в общем как бы ждем, что мы будем жить хорошо, но конкретно-то никто ничего не обещает, конкретно никаких годовых, 3-летних, 5-летних задач не ставится. Вспомните опять прогноз Высшей школы экономики: мы с вами получаем сегодня 2,5 тысячи долларов в месяц, все живем в 100-метровой квартире, счастливы, и у нас 25 миллионов рабочих мест – ну это же смех! И на самом деле опять ответственность в стране как институт отсутствует, те же самые люди пишут те же самые проекты сейчас. Да, все будет хорошо, но потом и не с вами. Александр Денисов: Спасибо большое, Иван Иванович. Анастасия Сорокина: Спасибо... Александр Денисов: Подведем итоги. Проводили мы опрос, спрашивали, пойдете ли вы на общественные работы, если потеряете свое место, – «да» ответили 26%, «нет» 74%. Ну и напомним, совещание по мерам сохранения занятости состоится 27-го, запланировано на 27-е число, в том числе общественные работы будут обсуждать. Посмотрим, что скажут, что предложат.