Оксана Галькевич: Ну а сейчас, друзья, подведем итоги этого дня вместе с обозревателем Общественного телевидения Сергеем Лесковым, который примчался в студию в Останкино, отменив поездку в Кологрив, я правильно понимаю, Сергей Леонидович? Константин Чуриков: Или в Моршанск. Здравствуйте, Сергей. Сергей Лесков: Да. Но в Урюпинске тем не менее я по дороге успел побывать. Ну так вот. На самом деле самое главное событие – это XIX съезд… Оксана Галькевич: …партии. Константин Чуриков: Вы прямо так вот точку ставите после этого, да? Оксана Галькевич: Девятнадцатый съезд партии. Сергей Лесков: Да, который состоялся в эти выходные. Может быть, кто-то и не заметил, что у «Единой России» был съезд. Видимо, это говорит о том, что значение партийной жизни в нашей стране упало. А вообще-то в советские времена, конечно, цифра «XIX» применительно к партийным форумам имела такое сакральное значение. Вот, например, Оксана, вы помните XIX съезд КПСС, чем он знаменит? Оксана Галькевич: Да вы что, да боже мой. Сергей Лесков: Вы не застали его? Оксана Галькевич: В то героическое время, Сергей Леонидович, я была крайне мала. Сергей Лесков: Да? Но все-таки вы же рано начали говорить. Девятнадцатый съезд партии КПСС – это последний съезд, на котором выступал Сталин. Константин Чуриков: Вообще-то, Оксана Глебовна... Оксана Галькевич: И этот я не застала, вообще не застала. Сергей Лесков: Вы не застали? Не застали, ну хорошо. Но был еще одна такая сакральная цифра «XIX», связанная с XIX партийной конференцией в 1988 году, вы застали? Оксана Галькевич: В каком? В 1988-м? Сергей Лесков: В 1988-м. Оксана Галькевич: Застала уже, застала. Спасибо, Сергей Леонидович. Константин Чуриков: Мне было 8 лет, я тоже застал. Сергей Лесков: И, в общем-то… Ну если 1952 год, это вряд ли что-то повернулось круто в жизни нашей страны, то XIX партконференция на самом деле была поворотная, она провозгласила курс на демократические преобразования, а также приняла решение о проведении в 1989 году первого Съезда народных депутатов, который, в общем-то, и оказался последним гвоздем в гроб СССР, об этом говорить, в общем-то, бессмысленно, все все знают. Кстати, на этой XIX партконференции последний раз, ну как Сталин перед коммунистами, выступил Ельцин. Он в очередной раз потребовал исключить из политбюро Лигачева и попросил снять с него всякие партийные наказания, больше он компартию ни о чем никогда не просил. Конечно, XIX съезд «Единой России» не может сравниться с теми XIX съездами… Константин Чуриков: Я вот хочу вас спросить, к чему такие параллели, Сергей. Оксана Галькевич: Вы нас запутали этими XIX съездами и партиями запутали. Сергей Лесков: Да. Когда я слышу цифру «XIX», у меня всегда возникают невольные аллюзии. Нет, ничего судьбоносного, так мне кажется, на этом съезде не было, но тем не менее некие стратегически важные решения были приняты, особенно если учесть, что «Единая Россия» претендует на статус правящей партии, является она таковой или нет, это предмет многих политических дискуссий, может быть, у нее какая-то другая функция. Но тем не менее то, что у партии сейчас конституционное большинство в парламенте, это факт. У нас 450 мест в парламенте, у «Единой России» 343 места, и на этом съезде было сказано, что и на выборах 2021 года, через 2 года, надо бы это конституционное большинство сохранить. Хотя арифметические подсчеты показывают, что это будет чрезвычайно сложно сделать с учетом того, что рейтинг партии снизился до 33%, а когда были прошлые выборы, он был 41%, после выборов 54%. Довольно сильное падение рейтинга партии, мы это видим хотя бы потому, что и во многих регионах, и в Москве последние такие одиозные выборы, многие члены «Единой России» выдвигались как самовыдвиженцы, мы об этом много говорили. Кстати, Медведев, который был на этом съезде, не мог не сказать о том, что, в общем, это постыдное такое событие, надо гордиться партийной принадлежностью. Мне это тоже кажется очевидным: какова бы ни была партия, надо гордиться. Если ты с чем-то не согласен и скрываешь, выйди из этой партии. Как можно участвовать в выборах, оставаясь членом партии, но скрывая? Константин Чуриков: Но стесняться этого. Сергей Лесков: Но стесняться. И кстати, московские выборы говорят о том, что ведь многие на этом погорели. Глава московских единороссов по фамилии Метельский вообще не попал в Московскую городскую Думу именно из-за такого, как сказал Костя, будучи человеком толерантным, он осторожно сказал про стеснение. Я думаю, что здесь был тонкий политический расчет, который обернулся грубой политической ошибкой. Но так или иначе, сколько сейчас, к слову, народу состоит в «Единой России»? Два миллиона. Конечно, с КПСС не сравнить, потому что на исходе Советского Союза в КПСС состояло 16 миллионов, да еще ВЛКСМ, партия «дай порулить», сколько было в комсомоле? – 36 миллионов. Вообще с ума сойти, конечно, у нас такие были цифры. Но ведь коммунисты и комсомольцы страну не спасли, Путин-то об этом, по-моему, и говорил в своей речи на этом съезде. В общем-то, это были еще те члены партии, которые при первом же удобном случае очень быстро «перековались». Кстати, сколько сейчас членов КПРФ, наследницы КПСС? – всего 150 тысяч. Константин Чуриков: Сергей, я вот о чем хотел спросить. Президент выступил перед партактивом «Единой России» и, в частности, сказал следующее: «Старайтесь поднимать острые вопросы, решать их своими силами, не дожидаясь Прямой линии, терзать (имеется в виду чиновников), трясти их, добиваться решений». Сергей Лесков: Да, «терзать и трясти». Константин Чуриков: У меня вопрос: а если тех, кого надо «терзать и трясти», тоже единороссы, как тут быть? Сергей Лесков: Тоже единороссы, да. В моем конспекте именно этот вопрос и записан. Видите, мы так с вами часто сидим в этой студии, что у нас возникает один и тот же вопрос. Если бы у нас еще возникал один и тот же ответ, было бы совсем хорошо. Конечно, вопрос носит риторический характер. Можно было бы адресовать, процитировать изречение Феликса Эдмундовича Дзержинского, который говорил, что каждый коммунист – это чекист, а каждый чекист – это коммунист. Но на самом деле это не совсем понятно. На самом деле Путин просто говорил чеканные фразы, кроме той, что Костя сейчас сказал. «Статус правящей партии не в том, чтобы править, а в том, чтобы служить народу России», не позволять чиновнику заметать под ковер недостатки, это членам «Единой России» сказано. Но заметают под ковер ведь недостатки тоже члены «Единой России». Как, кто будет трясти ковер? Не совсем понятно. Были еще очень любопытные обороты в речи президента: «У «Единой России» нет морального права что-то недоделать, где-то схалтурить, прикрыться пустыми словами, популизмом, скрывать свою некомпетентность». Наблюдатели, которые были на этом съезде, обратили внимание, что он сказал про конъюнктурщиков и словоблудов и посмотрел в зал, сфокусировав свой взгляд на одном из губернаторов. Константин Чуриков: Так. Я не так пристально следил. Оксана Галькевич: Вы перехватили взгляд? Сергей Лесков: Меня там не было, я занимался другими делами. Оксана Галькевич: Но вы выяснили, на каком он… остановил свой взгляд? Сергей Лесков: Некоторые наблюдатели называют фамилию этого губернатора, но поскольку полной уверенности нет, а это был такой молчаливый диалог между выступающим и этим губернатором, то давайте сделаем паузу и посмотрим, подтвердятся ли эти… Хотя это тот губернатор, который говорил недавно, что время «Единой России» закончилось, сделаю такой намек, и у него был включен микрофон в этот момент. Ну вот. Все это интересно, и то, что вот мы сейчас с Костей процитировали, перебивая друг друга, говорит о том, что по такой вот идее предпринимаются попытки превратить партию «Единая Россия» в некий такой многофункциональный центр, который будет заниматься хорошими малыми делами: больничка, школа, детский садик. Это на самом деле необходимо людям, а МФЦ – это, вне всякого сомнения, я без иронии говорю, на самом деле прекрасная чиновничья инициатива, с ней жить стало в сто, в тысячу раз удобнее. Если партия возьмет на себя такую функцию, пусть даже одни единороссы наказывают и трясут других единороссов, ничего плохого в этом нет. В конце концов, у КПСС, где было 16 миллионов, примерно так и происходило, и мы сейчас вспоминаем эти времена. Какие еще, мне кажется, три важных момента было на этом съезде? Взят курс на обновление и омоложение партии, это важно, это все социальные опросы об этом говорят, что есть на это запрос. Медведев сказал об учреждении некоего правозащитного центра, который будет заниматься делами сирых, убогих, обиженных, оскорбленных. Это оправданная попытка перехватить инициативу у политических оппонентов, которые этим занимаются: ну правильно, пусть партия, которая называет себя правящей, защищает свой народ. Ну и, конечно, все это говорит, третье, о некой переориентации «Единой России» из партии власти в партию человека. Ну хорошо, собственно говоря, человек – это и есть самое главное, что есть в России. Если правящая партия будет защищать каждого человека, она будет защищать общество, государство, власть, саму себя, в конце концов, это правильно. Другой вопрос, получится ли это. Если мы посмотрим на поучительные уроки последних выборов в Думу, то чем были вызваны протесты и так называемое «умное» голосование, которое прокатило многих единороссов, стеснительно отказавшихся от такого высокого звания? Константин Чуриков: Давайте на самом интересном месте мы сейчас поставим многоточие и послушаем нашего зрителя из Оренбурга, это Николай. Николай, здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Константин Чуриков: Говорите, пожалуйста. Вы так загадочно начали, вкрадчиво. Оксана Галькевич: Здравствуйте. Константин Чуриков: Говорите, ага. Зритель: Да-да, алло. Константин Чуриков: Да-да, задавайте вопрос или высказывайтесь, пожалуйста, Николай. Зритель: Вот я Сергею Лескову вопрос: сколько бывших коммунистов, коммунистов, в «Единой России»? Алло. Оксана Галькевич: Да-да. Константин Чуриков: Да-да, все, услышали ваш вопрос. Сергей Лесков: А какой вы вкладываете потаенный смысл в свой вопрос? Зритель: Постоянный смысл? Да это все предатели Коммунистической партии. Сергей Лесков: Ага. Ну хорошо, вы так думаете, а я думаю иначе. Уинстон Черчилль, который считается наиболее выдающимся и ярким политиком в истории современной Англии, несколько раз переходил из одной партии в другую. Почему? Человек – это что, фонарный столб, который стоит на одном месте и не может изменить свои убеждения? Я не очень хорошо вас понимаю. В конце концов, оба президента России были членами Коммунистической партии – вы хотите назвать их предателями России? Нет, вряд ли у вас повернется язык так сказать. Давайте будем считать, что то, что вы сказали, вы не говорили, иначе мы зайдем в какой-то тупик абсолютный. Так вот, дальше, тот вопрос, который я задал. Это хороший курс, но приведет ли он партию к победе на выборах 2021 года, и не просто к победе (видимо, она гарантирована), а к получению конституционного большинства (там надо 2/3 иметь)? О чем говорят эти самые московские уличные протесты? О том, что целые социальные группы, многочисленные группы не получили свое представительство во власти. Это произошло из-за того, что некоторых кандидатов, многих кандидатов не зарегистрировали, причем опасения в их адрес, мы об этом тоже говорили, были преувеличенными. Этот гребень, что ли, который отсекает оппозиционеров от выборов, собственно говоря, это признали и многие кремлевские политики, слишком частый. Можно было допустить этих людей, не было бы волнений и вряд ли бы эти кандидаты прошли в Московскую городскую Думу, а на выходе мы получили эти волнения и падение авторитета власти, да еще и эти посадки, это никому не нужные дела. Может ли вот эта вот простая схема, которая была одобрена на съезде партии «Единая Россия», такая двухходовочка, как у Ельцина, привести к этим результатам? Нет. Мне кажется, что, если партия «Единая Россия» будет придерживаться простых политических схем – мы будем лучше, кое-кто где-то там порой у нас хорошо жить не хочет – нет, все равно останется вот это протестное голосование, которое назвали «умным» голосованием, чего хотелось бы, конечно, избежать. Я еще раз процитирую неистового Виссариона Белинского, который говорил, что борьба есть условие жизни, и жизнь умирает, когда закончится борьба. Только в условиях конкуренции, в том числе политической конкуренции, «Единая Россия» может наращивать мускулы. Константин Чуриков: Сергей, вопрос: но малых ли дел ждет избиратель «Единой России»… Сергей Лесков: Вот я про это и говорю. Константин Чуриков: …от партии? Ведь люди когда приходят, например, на думские выборы, наверное, они выбирают, например, депутатов Государственной Думы. Сергей Лесков: Да. Константин Чуриков: Им нужны адекватные люди, которые принимают адекватные законы в целом, связанные со здравоохранением, с бедностью, я не знаю, с борьбой с бедностью. Сергей Лесков: Я продолжу, Костя. Я целиком согласен с этим посылом. Значит, вне всякого сомнения, падение рейтинга партии и стыдливое самовыдвижение губернаторов и московских депутатов на политические посты связано с экономическими неурядицами в стране. Поэтому повысить рейтинг партии удастся только в том случае, если партия, которая называет себя правящей, сумеет добиться роста экономических показателей. Не больничку починить там, это важно, не библиотеку какую-то построить, не школу оставить в деревне, а когда удастся обеспечить глобальный макроэкономический рост. Вот в этом случае партия и завоюет тот авторитет, который пока, не будем закрывать на это глаза, снижается. Кстати, про Путина. Ведь вы помните, что «Единая Россия» предлагала, настойчиво ему предлагала на последних выборах президентских в 2018 году выдвинуться от «Единой России», и он отказался от этого. Константин Чуриков: Кстати. Сергей Лесков: Потому что… Да, он сказал спасибо за доверие, но он будет выдвигаться сам от всего народа. Президента-то можно понять: во всех странах, когда президент побеждает, то он отказывается от партийного членства. На чем зиждется рейтинг «Единой России»? Здесь три кита или три слона, по моему мнению: это рейтинг президента, это рейтинг губернаторов, которые, как мы сейчас видим, уже не хотят декларировать свое членство в «Единой России», и хитроумная тактика, не будем закрывать глаза, хитроумная тактика подсчета голосов. С последним пунктом становится все сложнее, потому что Центризбирком строго отсекает тех, кто занимается махинациями. И остается главная надежда – это первый кит. Но Путин побывал на этом съезде, он приехал, выступил с речью, говорил замечательные вещи, но он там был один час и сразу уехал. Константин Чуриков: Сергей, но… Сергей Лесков: Что будет в 2021 году? Будет ли он поддерживать «Единую Россию», неизвестно. Константин Чуриков: Но де-юре «первый кит», как вы говорите, в партии – это все-таки премьер-министр Медведев, это руководитель. Сергей Лесков: Да. Константин Чуриков: Почему вы о рейтинге руководителя партии ничего не говорите? Сергей Лесков: Они связаны. Я несколько раз сказал о том, можно ли называть «Единую Россию» правящей партией. Если уж Костя меня толкает на эту скользкую дорожку, я хочу напомнить, что вот в Англии, например, там самая старая парламентская система в мире, там есть правящая партия, сейчас консерваторы. Почему последние два премьер-министра лишились своего поста? Не потому, что они проиграли общенациональное выборы, они проиграли выборы в партии, и Кэмерон, и Мэй лишились поддержки в партии. И партия предлагает сама премьер-министра. Можем ли мы себе представить такую ситуацию в России? Нет, это невозможно. Поэтому является ли правящая партия правящей, если она не может повлиять на пост премьер-министра? Нет. Это некая важная структура власти, вне всякого сомнения, но формально по какой-то такой традиции, по терминологии, принятой в мировой политике, такую партию вряд ли можно в прямом смысле назвать правящей, даже если она сама себя так называет. Оксана Галькевич: Костушка, не разливай маслушко. Давайте перейдем к следующей теме. Константин Чуриков: Кто-нибудь поскользнется, да? Оксана Галькевич: Ага. Сергей Лесков: Ну, между прочим, вторая тема тоже имеет… Константин Чуриков: …вытекает из первой. Сергей Лесков: …отношение к первой. Сегодня Совет Федерации одобрил окончательно после недолгих прений (по-моему, там и прений не было) бюджет на 3 года вперед. Прения были, кстати, в Государственной Думе, там было принято 400 поправок. Мы так часто про свой парламент говорим неуважительно, что это принтер, который печатает некие законы, – ну вот, когда обсуждали бюджет, в Государственной Думе 400 поправок было сделано. Туда приходили все-все министры, которые только могут быть. Теперь осталась последняя инстанция, это подпись президента, и мы получим главный закон, по которому будем жить ближайшие 3 года. Бюджет, я не хочу ничего высокопарного говорить, но это самое главное, для чего собираются национальные парламенты, в общем-то, все остальное вторично. Поэтому какие можно такие главные, что ли, детали подчеркнуть в этом бюджете, где фигурируют астрономические цифры, способные отпугнуть вообще любого бухгалтера? Такое впечатление, что наши законодатели, видимо, по согласованию с Кремлем, решили нажать на педаль газа до самого пола и ускорить тот самый рывок, о котором говорил президент, подписывая майские указы, выдвигая вот эту программу двенадцати национальных проектов: на 10% увеличивается финансирование национальных проектов. Чтобы не отягощать внимание цифрами, я скажу самое главное: у нас бюджет страны, ВВП 112 триллионов рублей, 17% от ВВП бюджет, то есть порядка 20 триллионов рублей у нас бюджет, и на этот год дополнительно еще 4 триллиона выделяется на нацпроекты. В основном дополнительное финансирование идет на социальные программы, на социальное… Если взять вот этот бюджет и поставить на места, то самый большой объем финансирования – это именно социальные программы. Я сказал, 20 триллионов расходы, примерно столько же и доходы, 5 триллионов идут на социальные программы, на втором месте нацоборона, 3 триллиона, на третьем месте экономика, 2,6, потом национальная безопасность и правоохранительная деятельность, на пятом месте здравоохранение, 1 триллион. Хотя я бы поменял… Константин Чуриков: Это после правоохранительной деятельности, да? Сергей Лесков: Да, я бы поменял 4-е и 5-е место местами. Мне кажется, что на здравоохранение выделяется мало, в развитых странах есть доминирующее финансирование здравоохранения и, конечно, образования. Это наиболее, я уверен, важный фактор экономики, который называется человеческим капиталом, но мы по-прежнему экономим и на образовании, и на здравоохранении, хотя очень часто наши министры убеждают нас, что этому уделяется повышенное мнение. Но мы обманываться рады. Константин Чуриков: Сергей, правильно ли я вас понимаю, что вы ставите знак равенства между выделенными средствами и результатом, который будет? Сергей Лесков: Нет. Мы знаем, что на национальные проекты выделяется очень много средств, но сами механизмы освоения этих средств не позволяют освоить их, деньги остаются неизрасходованными, а кто берет эти деньги, часто попадает под чрезмерно пристальное влияние правоохранительных органов, потому что работать с государственными деньгами, как выясняется сплошь и рядом, очень рискованно. Кроме того, есть же еще один момент, это не только какое-то такое торможение из-за бюрократических структур: по заведенному еще с советских времен распорядку, деньги выделяются в конце года, когда ты не успеваешь их потратить. Эта практика сохранилась до сих пор. Оксана Галькевич: А если не потратить, не получишь в следующем году. Сергей Лесков: Да. И, в общем-то, когда в Государственной Думе обсуждались эти поправки, то именно об этом чаще всего говорили депутаты. И, кстати говоря, удалось все-таки этот мертвый груз сдвинуть с точки. Сейчас, по данным Минфина, деньги стали выделяться раньше, и так или иначе, например, в третьем квартале обнаружился благодаря тому, что уже в третьем квартале стали получать деньги за 2019 год, рост ВВП на 1,7%. В первые полгода мы вообще не росли. А в четвертом квартале, который сейчас идет, будет рост ВВП, денег-то прибавляется, 2%. Оксана Галькевич: Сергей, давайте узнаем, согласен ли наш зритель из Ставрополя Дмитрий с расстановкой… Константин Чуриков: С бюджетной политикой? Оксана Галькевич: Да, с социальной, Минобороны и так далее, на какое место здравоохранение надо поставить, спросим его. Дмитрий, здравствуйте. Зритель: Добрый вечер, ведущие. Константин Чуриков: Добрый вечер. Зритель: Добрый вечер, Сергей. Вопрос в том, что минимальный оклад у нас 11 280… Константин Чуриков: Будет 12 тысяч в новом бюджете, там 12 тысяч. Оксана Галькевич: На 850 рублей больше будет, да. Зритель: Ну вот при устройстве на работу, при окладе 11 280 минус подоходный, значит, я получаю 9 с копейками? Оксана Галькевич: Так. Зритель: И я, значит, получаюсь в зоне риска, что я даже не получаю минимальный прожиточный минимум. Они… Тогда пусть не снимают налоги или автоматически делают 14 оклад. Сергей Лесков: Я уже несколько раз говорил, что с той социальной группы, к которой вы можете быть причислены, нельзя брать налоги, я совершенно в этом согласен. Константин Чуриков: Это даже словом «оклад» называть нельзя, какой-то «недоклад». Сергей Лесков: Да, ну это, конечно, оскорбительные деньги. Во многих странах, где власть сознает социальную ответственность перед бедными людьми в большей степени, чем это происходит у нас, есть минимальный оклад, который не облагается налогом. Причем по нашим понятиям этот минимальный оклад выше, чем средняя зарплата по стране, но не будем сравнивать. Есть еще одна важная цифра, и она, кстати, имеет некоторое созвучие с тем, что мы сейчас услышали: 37% нашего бюджета формируется за счет нефтегазовых доходов. Все разговоры о том, что нам необходимо слезть с этой углеводородной иглы и уйти в сторону наукоемких высоких технологий, так и остаются разговорами. По моему убеждению, это не удается сделать по той причине, что не растет малый и средний бизнес, где и формируются инновационные продукты, только он имеет такую склонность к риску, к венчурному капиталу. И наш вот уважаемый зритель чувствует это по своему карману: 70% доходов казны формируются за счет госсектора, от этого многие наши проблемы. И то, что и президент, и премьер говорят о необходимости в ближайшем времени поднять малый и средний бизнес до 50% ВВП, – а сейчас 20–25%, представляете, какую надо дистанцию пройти? Главное, что нет движения вверх. Константин Чуриков: Сергей, мне кажется, людям абсолютно (мне так кажется, может быть, я заблуждаюсь) все равно, кто формирует доходы, государство или бизнес. Им самое главное, чтобы зарплата росла. Сергей Лесков: Почему? Тем, кто… Нет, секундочку, вы отказываете моему народу в субъектности. Вот сами люди и должны получать деньги, иметь предприятия, иметь возможность организовать какой-то бизнес, заработать себе на жизнь. А вы говорите, что люди сидят и ждут подаяния от государства. Нет, до тех пор, пока будет такая психология, люди и будут жить бедно. Константин Чуриков: Сергей, у нас с вами один народ, мы вообще все один народ. Вот Татьяна из Воронежа звонит. Татьяна, здравствуйте. Оксана Галькевич: Здравствуйте, Татьяна. Зритель: Здравствуйте, добрый вечер всем. Константин Чуриков: Добрый. Оксана Галькевич: Добрый вечер, говорите. Зритель: Я не согласна с теми цифрами, которые приняты в бюджете на 3 года. Константин Чуриков: Так. Зритель: По следующим причинам. Особенно, конечно, выделяются медицина, образование, другие социальные сферы. Первая причина: мала первоначальная единица, то есть вот эти 10% практически не с чего увеличивать, там рост минимальный, добавка минимальная. Вторая причина: сейчас народ до того обнищал, медицина, образование, другое платное, куда ни ткнись, платное, тарифы высокие, лекарства, недоступные по цене, и так далее. И третья: ну что нам дадут эти 10%? Потому что в маленьких городишках, не таких, как города-миллионники, я не говорю про Москву, про Петербург, вот наш крохотный городишко в Воронежской области, – это в принципе убитые города, где вообще нет медицины, первичное звено полностью отсутствует. И какая нам разница, что где-то там в крупном городе, например в Воронеже, построили какой-то прекрасный медицинский центр? Во-первых, мы до него не доедем, а во-вторых, чтобы попасть в этот центр, нужно пройти первичное звено, а у нас несколько лет нет ЛОР-врача, нет глазного врача и прочее, прочее, куда мы чего пройдем? Мне кажется, люди, которые там сидят, в первую очередь это «Единая Россия», о которой вы сейчас так много говорили, они не думают об этом. Приезжайте, пожалуйста, в нашу Воронежскую область, город Борисоглебск, пройдитесь по улицам, на которых нет асфальта, пройдитесь в нашу поликлинику, в нашу районную больнице, в которых нет больных, пройдитесь в учебные учреждения, где почти, ну все платное. И «Единая Россия» пусть убедится, что результаты правления ее плачевные и бюджет этот не вызывает никакой… Сергей Лесков: А скажите, пожалуйста, у вас есть отделение «Единой России» в Борисоглебске? Зритель: Да, есть отделение, и представьте, мы лично обращались туда, даже по вопросу медицины, по вопросу асфальта, по которому… Сергей Лесков: Ну вот, смотрите-ка, давайте мы… Извините, давайте мы будем вести диалог. Так вот смотрите, только что был съезд «Единой России», и перед членами этой замечательной партии поставлены задачи именно выслушивать таких людей, как вы. Вы очень складно, кстати, излагаете, вы сумеете убедить чиновника от «Единой России» в том, чтобы он думал не о том, сколько он штанов протер в своем кресле, а о том, чтобы помочь вам. Вы справедливые вещи говорите и хорошо говорите. Вот они сейчас, ваши воронежские единороссы, вернутся из Москвы, вы можете припереть их к стенке. Константин Чуриков: Вы хотите сказать, прямо завтра Татьяна, во вторник придет, и все по-другому будет? Сергей Лесков: Да, и скажет: «Вот вам…» Оксана Галькевич: Слушайте, а раньше-то что мешало? Сергей Лесков: А раньше они не получали указания от Путина, потому что они… Оксана Галькевич: Подождите, то есть получается, что это указание Путина убеждает их в том, что надо не протирать штаны? Сергей Лесков: Да, конечно. Оксана Галькевич: А не наша телезрительница из народа. Константин Чуриков: А почему нельзя быть хорошим просто так, без указаний? Сергей Лесков: Это риторический вопрос, Константин: потому что это Россия. Оксана Галькевич: Да Путин замучается просто каждому пинка давать, понимаете, убеждать кого-то в чем-то, чтобы они вставали и… Сергей Лесков: Поэтому он поддерживает высокую спортивную форму. Оксана Галькевич: А-а-а, ну да. Сергей Лесков: Он тоже понимает свойство нашей страны. Да, у нас патернализм, несколько веков наши чиновники работают не потому, что, кхе, им так диктует совесть, а потому, что им так сказал верховный правитель, ну что ж тут обманываться? И, кстати говоря, если бы у человека было собственное дело, чего не было веками никогда, то он был бы независимый, у него была бы другая психология. Константин Чуриков: «Если бы Ермолова утром стояла у станка…» Сергей Лесков: У станка, да, «как бы она играла…» Оксана Галькевич: Но Татьяна сказала о том, что для них на первом месте в Борисоглебске, в их небольшом городке вопросы медицины в первую очередь, а потом уже, так мне показалось, благоустройство какой-то общей социальной среды. Сергей Лесков: Ну мы же ездили, экспедиции нашего канала посетили… Мы, кстати, не были, конечно, в Воронежской области, но мы по многим подобным городам проехали. Да, образование и здравоохранение – это просто какая-то черная дыра. Константин Чуриков: У нас совсем немножко времени, давайте к третьей теме перейдем. Сергей Лесков: Третья тема не имеет ничего общего с тем, что мы говорили до этого, но мне кажется, что она чрезвычайно важная, потому что она затрагивает молодежь, которая совсем не интересуется политикой, не ходит, большей частью не ходит на выборы. Там какой-то совершенно другой мир с иными интересами и ценностями. Есть такое агентство «Brand Analytics», оно провело тотальное исследование рейтинга популярности русскоязычных блогеров в социальных сетях. Сети были такие: Facebook, Instagram, Twitter и «ВКонтакте». Константин Чуриков: Так. Сергей Лесков: Я познакомился с результатами этого исследования, оно мне показалось очень интересным и неожиданным. Ну, признаюсь, что большинство имен, которые стоят на верхних позициях этого рейтинга, мне абсолютно не знакомы. Может быть, кто-то и знает, а я не знаю. Константин Чуриков: Ну, они вас точно знают, вы их не знаете. Сергей Лесков: Да нет, и они меня… Оксана Галькевич: Конечно, нет-нет-нет, не отказывайтесь. Сергей Лесков: Они живут… Это параллельный мир. Итак, начнем с Instagram. Я знаю, кто такая Ольга Бузова, она на первом месте… Константин Чуриков: Серьезно? Сергей Лесков: Да. Я однажды шел из бани… Константин Чуриков: Так. Оксана Галькевич: Хорошее начало. Сергей Лесков: Да, и вижу, стоит невероятных размеров толпа молодежи на улице, причем она просто огнедышащая толпа, из метро все прибывают и прибывают люди. Оксана Галькевич: Это была Бузова огнедышащая? Сергей Лесков: Я не понимал, что, что эти люди здесь делают? Никакие первомайские демонстрации в советское время и даже демонстрации на 7-е ноября не сравнятся. Оказывается, Ольга Бузова открывала свой ресторан, тогда я впервые услышал это имя, где-то там на Цветном бульваре. Оксана Галькевич: Вам пришлось погуглить, познакомиться с творчеством? Сергей Лесков: Нет, я сделал фотографию, это было нечто, а потом я выяснил, что она бывшая жена неудачливого футболиста по фамилии Тарасов, и она стала звездой Instagram после того, как решила после развода доказать ему, что он прогадал. Но на самом деле он прогадал, у нее 17 миллионов подписчиков и несколько миллионов этих самых реакций, там какие-то реакции подсчитывали. В общем, у нее под 20 миллионов аудитория в Instagram… Оксана Галькевич: Мы, простите, сейчас зависли… Константин Чуриков: Какие «реакции», мы не будем спрашивать. Оксана Галькевич: Нам хотелось бы, конечно, уточнить, какие там реакции на Ольгу Бузову в Instagram… Сергей Лесков: Ну что вы, реакция – это когда ты лайк ставишь. Константин Чуриков: А, лайк, все понятно. Оксана Галькевич: А-а-а, платят…? Сергей Лесков: Оксана, не изображайте, вы все знаете про Instagram, не надо. Оксана Галькевич: Я не знаю, на меня вообще никто не реагирует, Сергей, что вы. Сергей Лесков: Вы королева Instagram, конечно, там два шага осталось до этой Ольги Бузовой. Оксана Галькевич: Да. Сергей Лесков: Вы знаете, чем она занимается, она, по-моему, поет и какие-то советы о здоровом образе жизни распространяет. Оксана Галькевич: По обороту «по-моему» мы поняли, что вы тоже прекрасно знаете, чем она занимается. Сергей Лесков: Не прекрасно, нет. Вы лучше знаете, я в Instagram ничего не понимаю. На втором месте Хабиб Нурмагомедов, известный боец, примерно такие же цифры, как у Ольги Бузовой. На самом деле самый знаменитый человек в мире единоборств сейчас, может быть, это оправдано. Я не знаю, из чего формируется вот эта вот аудитория огромная у него и что он там пишет, но так или иначе, в общем, он спортивный кумир в значительно бо́льшей степени, чем любой футболист, хоккеист, баскетболист, шахматист. Такой популярности нет ни у кого вообще. Константин Чуриков: В России. Сергей Лесков: В России, да, конечно, в России, это русскоязычная аудитория. Наконец, третье место поставило меня в абсолютный тупик, – это блогер Апасный. Оксана Галькевич: Ага. Это кто? Сергей Лесков: У него примерно такое же количество подписчиков, как у Бузовой и Хабиба… Константин Чуриков: Он, наверное, что-то опасное пишет, нет? Сергей Лесков: Почти 17 миллионов. Он из Донецка, он живет в Донецке и не выезжает из Донецка. Я посмотрел, чем он знаменит, – он записывает какие-то развлекательные ролики с какой-то отъявленной матерщиной, поэтому там ставится что-то «18+». Константин Чуриков: А-а-а, вот так. Сергей Лесков: Наверное, у него есть какой-то дар остроумия, никогда его не видел, живет в Донецке, это интересно. Наконец, есть ведь и другие сети. «ВКонтакте», там раньше тоже была на первом месте несравненная Ольга Бузова, но потом она к этому делу остыла и откатилась на третье место. И поразительно, сейчас «ВКонтакте» (это, по-моему, русское изобретение, да?) на первом месте и на втором месте белорусы. Тут некоторые слова появились, которых я не знаю. Белорусский стример и видеоблогер Амина Мирзоева: девочке 17 лет, она перепевает чужие песни, которых, впрочем, я тоже не слышал, но она их перепевает лучше, чем оригинал. Какое-то невероятное количество у нее этих самых реакций и подписчиков… Константин Чуриков: Ага. Сергей Лесков: И сейчас вы меня должны спросить, что такое стример. Я этого не знал еще до завтрашнего… Оксана Галькевич: Стример, мы с Костей догадываемся. Стриминг – это прямой эфир. Константин Чуриков: У нас сейчас стриминг, да. Сергей Лесков: Да, она в прямом эфире… Оксана Галькевич: Мы сейчас тоже стримим, Сергей. Константин Чуриков: Сергей, поскольку очень многие зрители спрашивают, кто такая Ольга Бузова, мы можно сейчас ее просто покажем с моего компьютера? И уже у нас время, к сожалению, подходит к концу. Сергей Лесков: Как? Константин Чуриков: Просто, если кто-то не знаком, вот, сейчас, вот это, вроде бы, да? Оксана Галькевич: Я не знаю, Костя… Та ли эта женщина, что вы встретили у бани, Сергей? Посмотрите, это она? Сергей Лесков: Так вот… Подождите, Оксана, ее не было там, вы что? Она не смешивается с толпой, она парит в небе. Так вот эти люди, которые называются стримерами, в России получают до 500 тысяч рублей в месяц на разных видеоиграх, на этих песенках. Константин Чуриков: Это вам не оклад на заводе 9 тысяч, да. Сергей Лесков: Да. Но, кстати говоря, многие из них уходят из котельной, где они работали. При этом в США, где это дело больше развито, там вообще 500 этих самых тысяч, но уже долларов в месяц получают люди этой же профессии. И что меня поразило, и «ВКонтакте», и в Facebook на первых местах стоят белорусы, какие-то люди по имени Влад Бумага, еще там что-то. Почему-то наших нет среди лидеров, а белорусы в русском языке просто побивают все рекорды. Константин Чуриков: Сергей, спасибо. Мы никогда вас не видели таким удивленным, как вот именно сейчас при обсуждении последней темы. Спасибо вам большое. Оксана Галькевич: Подписывайтесь на Instagram Сергея Лескова, друзья. Сергей Лесков: Это новые какие-то ориентиры, о которых нам ничего не известно, terra incognita. Оксана Галькевич: Сергей, сегодня просто у вас будет приток бешеный в Instagram подписчиков. Сергей Лесков: У меня нет ни одного подписчика в Instagram. Оксана Галькевич: Ну что вы такое говорите? Константин Чуриков: Совершенно точно, если вырезать просто «Сергей Лесков об Ольге Бузовой», это уже интересно, правда? Сергей Лесков: Я там не… Я там только на ваши фотографии смотрю, единственное, за чем захожу, – это увидеть Оксанины фотографии. Константин Чуриков: Сергей Лесков, обозреватель ОТР, был у нас в эфире. Сергей вернется уже в эту среду в 20:30 по московскому времени. А через несколько минут говорим о том, на что вы жалуетесь. Оксана Галькевич: О моральном ущербе, друзья, о том, почему на наши жалобы наши суды отечественные реагируют не так, так сказать, сердечно, как суды иностранные, например. Россияне получают в десятки раз меньше, чем европейцы, за моральный ущерб. Почему, будем разбираться.