Оксана Галькевич: Ну, что, друзья? Держитесь. Как говорится, скоро лето. А чуть раньше, прежде чем наступит лето в наших широтах, у нас наступает дачный сезон. Константин Чуриков: А мне очень нравится то, что у нас за стеной. Оксана Галькевич: Между прочим, любимое многими время и времяпровождение, можно так сказать. Но на самом деле, друзья, мы хотим поговорить с вами о тех многочисленных нововведениях, которые скоро коснутся многочисленную, можно сказать, армию садоводов и огородников в нашей стране. Константин Чуриков: Во-первых, Государственная Дума все еще рассматривает, уже в первом чтении приняла, но не утихают диспуты вокруг многострадального законопроекта о дачном хозяйстве. Между прочим, садоводы предложили 350 своих поправок. Оксана Галькевич: Какие активные! Константин Чуриков: Сразу хочется спросить наших зрителей: что бы вы попросили у депутатов? Что бы они могли вообще полезного сделать вам, дачникам, садоводам, огородникам? 8-800-222-00-14, можно также писать СМС-ки 3443, вначале буквы "ОТР". Оксана Галькевич: Представим гостя в нашей студии. Юрий Шелыганов, заместитель председателя Союза садоводов России. Здравствуйте, Юрий Викторович. Юрий Шалыганов: Здравствуйте. Константин Чуриков: Здравствуйте. Оксана Галькевич: Мы посмотрели список новел, которые, рано или поздно, появятся, станут реальностью для многих наших садоводов. Он действительно большой, он велик. Скажите самое ближайшее нововведение, которое становится реальностью в этом сезоне. Юрий Шалыганов: Вы знаете, что у нас законодательство не менялось с 1998 года. 66-й федеральный закон, который был принят в прошлом веке. И мы почти 20 лет жили понятийно. Оксана Галькевич: Сами по себе, так скажем? Юрий Шалыганов: Понятийно. И от региона к региону регулирование было. Где-то принимались региональные законы, но на федеральном уровне дачников и садоводов никто не замечал. Оксана Галькевич: Этим вал этих новел и объясняется? Юрий Шалыганов: Конечно. И это накопилось, потому что мы уже живем в другом государстве, и принят новый Гражданский кодекс, и Земельный кодекс, и Налоговый кодекс, а садоводы и дачники живут еще, по сути, в Советском Союзе. Константин Чуриков: Странно, что никто не замечал, потому что это 25 млн семей или 60 млн человек в целом. Оксана Галькевич: Руки не доходили, да? Юрий Шалыганов: Да, половина населения страны. Константин Чуриков: Мне кажется, самый сложный вопрос – это все-таки имущественный налог по кадастру. В Пскове, помнится, несколько дней назад был митинг по этому поводу. Оксана Галькевич: Люди даже на митинг выходили. Константин Чуриков: И чем сердце успокоилось. Придется платить всем? Оксана Галькевич: Как известно, налог садоводов платится в основном в местный бюджет, и в свое время, когда делали кадастровую оценку земель для целей налогообложении, делали в основном частные компании, которые выиграли это на открытых конкурсах, и, соответственно, муниципальные власти были кровно заинтересованы в увеличении кадастровой стоимости для того, чтобы налогов было как можно больше, потому что они поступают в местную муниципальную казну. Да, нам законодатель разрешает ставку налога на земли, в том числе в садоводческих товариществах – от 0 до 0,3 (это такая вилка), но ставка 0 или 0,1 для большинства регионов нонсенс, в основном везде 0,2 или 0,3. Сейчас этот огромный шквал критики, которую вызвала кадастровая оценка земель, привела к тому, что в следующем году будет массово в силу закона пересмотр стоимости кадастровых земель, потому что в некоторых регионах оценочная от рыночной стоимости отличается в разы: в 10 раз, в 5 раз. Естественно, это не может не возмущать людей. Оксана Галькевич: Примерно та же самая история и с квартирами произошла. Юрий Шалыганов: Да. Но сейчас для целей налогообложения будет только государственная оценка земель. Частники к этому не будут иметь отношения. Константин Чуриков: Давайте сначала расшифруем. Эта кадастровая оценка – это что? Юрий Шалыганов: Кадастровая оценка, которая была массово произведена в 2012-2013 году, делали оценку частными компаниями, которые выиграли муниципальный заказ, и в техзадании очень часто или понятийно, или откровенно они завышали рыночную стоимость земли для того, чтобы максимально потом собирать налоги в местный бюджет. И плюс второй момент, что в 2013 году земельные участки стоили совершенно других денег, не так, как это было в 2016 или 2017 году. Кризисные явления в первую очередь коснулись в том числе и земельных отношений, а налоги остались такие даже высокие. Константин Чуриков: Слушайте, но если это по-прежнему будет делать государство, оно же по-прежнему мотивировано на то, чтобы в бюджет поступало больше налогов. Оксана Галькевич: Сейчас это в первую очередь сделали частные компании. Наш гость говорит о том, что теперь это будет делать государство. Юрий Шалыганов: Без выезда на место. Оксана Галькевич: Как это? Юрий Шалыганов: Раньше делали оценку земель по газетным вырезкам, по объявлениям, что "Продаю участок в деревне такой-то (или близ деревни такой-то) за 10 млн руб.". Он в основании своей оценки клал именно эти данные, то есть никаким образом не выезжая на место. Оксана Галькевич: Хорошо. А где гарантия, что государство сделает это правильным, так скажем, ожидаемым образом, тем, что удовлетворит садоводов и огородников? Гарантии-то нет. Юрий Шалыганов: Гарантии нет. Есть… Оксана Галькевич: Надежда. Юрий Шалыганов: Правительство в данном случае предусмотрело, что с точки зрения оценки от рыночной стоимости для целей налогообложения этот участок не может отличаться более чем на 25%. Если это больше, то мы можем обратиться в конфликтные комиссии, в суд – садоводы, – и признать эту оценку незаконной, недействительной. Константин Чуриков: Слушайте, сколько же суд будет мурыжить несчастного дачника? Юрий Шалыганов: Согласен. Константин Чуриков: Это же будет длиться годами. Оксана Галькевич: Сезон закончится, да. Юрий Шалыганов: Наша позиция Союза садоводов, и мы ее везде, по сути, озвучиваем публично. Если посмотреть налоговую составляющую, допустим, Московской области, сколько земельных налогов именно от дачников и садоводов, которые ведут, по сути, такую социальную деятельность, сами вкладывают в свою землю – в дороги, в инфраструктуру, – никто им в этом не помогает. Оксана Галькевич: Не только в Москве и Подмосковье, но и в других регионах, по сути дела. Юрий Шалыганов: Я с точки зрения того, что Москва наиболее успешная с точки зрения собираемости налогов территория. А в других регионах это еще меньше. В районе 0,8% от общей налоговой составляющей всего лишь этот земельный налог. Это ничтожно. Константин Чуриков: Нам звонят из Москвы. На проводе телефона Зинаида. Здравствуйте. - Здравствуйте. Я бы хотела узнать, когда будет доступна подводка газа к дачным поселкам и дачам в Подмосковье? Если мы газ отдаем заграницу, то почему у нас неподъемные цены? Для того, чтобы подвести газ, нужно практически 1 млн руб. Константин Чуриков: Тот же самый народный вопрос. Юрий Шалыганов: Страшная проблема. Более того, в программах, которые в регионах реализуются по газификации населенных пунктов, дачники и садоводы не учтены вообще никак. Их не существует. Оксана Галькевич: Они не включены в программу, правильно? Юрий Шалыганов: На территории Московской области газифицируются населенные пункты, где зарегистрированы более 100 человек, тогда это можно включить в программу. А дачники – у нас же регистрации на дачах почти нет, или это единицы, – но сейчас в федеральном законе, который в первом чтении находится в Государственной Думе, будет в том числе и упрощенная регистрация на дачах. Возможно, это облегчит наше подключение к газу и другим коммуникациям. Оксана Галькевич: Юрий Викторович, вы говорили, что с 1998 года не менялось законодательство. Но сейчас очень рьяно государство, мне кажется, взялось за садоводов и огородников. Эта история, например, с выявлением незарегистрированных объектов недостроенных с ненадлежащим использованием участков – мне кажется, это очень сурово. Законодатель не пережимает, по-вашему? Оксана Галькевич: Для чего региональные власти выявляют эти застройки? Для того, чтобы, опять же, собирать налоги. Оксана Галькевич: Пополнять местную казну. Юрий Шалыганов: Да. Я вижу, что садоводы – это социальное явление. И по самым скромным оценкам самое бедное садоводство, не дачники, которые на Рублевке у нас живут, тратят не менее 30-40 тыс. в сезон на обустройство своих садоводств. Оксана Галькевич: Мы отмечаем по общению с нашей аудиторией, что, не будь у нас дач, как на эти зарплаты, которые мы постоянно подсчитываем в наших эфирах, не знаем, как люди выживали бы. Юрий Шалыганов: Абсолютно. Оксана Галькевич: Поэтому это социально важная функция садовых участков, товариществ. Юрий Шалыганов: Абсолютно. Мы обращались в Правительство выдать рекомендации региональным властям, чтобы ставка налогов на землю для садоводов была минимальная. Тогда нас не будет касаться оценочная стоимость земель. Она будет касаться бизнеса, крупных сельхозтоваропроизводителей касаться и другие категории граждан. Константин Чуриков: Мы спрашивали зрителей, какие пожелания к депутатам, которые рассматривают законопроект о садоводстве и огородничестве. Самарская область и многие другие регионы: "Просим нас не трогать", такая просьба. Юрий Шалыганов: Люди привыкли. Константин Чуриков: И еще пишут, что если все так будет идти, то люди просто бросят эти участки, все они порастут бурьяном, и там ничего не будет. Юрий Шалыганов: На сегодняшний день есть опасение и страх того, что будет хуже, чем было. По нашей практике, так бывает. Оксана Галькевич: Мы так живем просто с этим чувством. Юрий Шалыганов: Поэтому люди говорят, что "Лучше нас и не трогать. Не мешайте нас, мы сами как-то проживем". Константин Чуриков: Не мешайте нам жить, мы как-то себя прокормим. Юрий Шалыганов: С другой стороны, мы же понимаем, что садоводство, любое садовое некоммерческое товарищество – это индейцы в гетто. Они могут быть кем угодно – полицейским, ученым, учителем, иметь какие-то права, живя в городе, – но как только они переступили порог садоводческого товарищества, он попал в гетто, где живут по каким-то своим понятийным законам. Константин Чуриков: Неведомым. Юрий Шалыганов: Одни садоводства от других отличаются кардинально, находящиеся на одной площадке. Здесь председатель нормальный, профессиональный и не вор, и здесь как-то все обустроено. Как только попадается какой-то нечистый на руку человек, то сразу начинаются конфликты и так далее. Оксана Галькевич: Личный фактор, его очень много, получается. Юрий Шалыганов: Да. И это понятийность. Надо в том числе законодательно регулировать. Опасений у людей огромное количество. Вы сказали, что 350 поправок уже внесено в Государственную Думу. Я участвовал в заседании комитета, где этот законопроект находится, и ко второму чтению законодатель хочет максимальное количество поправок, которые облегчат жизнь садовода. Это совершенно четко. Константин Чуриков: Зрители пишут, что мы все здорово смотримся на фоне этого дачного пейзажа. Другие просят показать дачи депутатов сейчас. Сейчас мы уже не успеем. Мы такую картинку подготовили. Оксана Галькевич: У нас звонок из Курска. Ольга, здравствуйте. - Здравствуйте. У меня огромная просьба. Мы уже целый год страдаем от того, что наш сосед сдает в аренду свою дачу, прямо рядом в массиве. Он дал объявление по телевидению, что сдается его дача, и началось светопредставление. Уважаемые, просто невозможно жить, ни работать, ни ходить, ничего. Едут клаксоны, транспорт, бензин, пьяные оргии, пьянки, попойки. Понимаете? Просьба принять закон о некоммерческом использовании дачи. Просто умоляю. Оксана Галькевич: То есть чтобы не сдавали, я правильно понимаю? Константин Чуриков: Важный вопрос. Вы имеете в виду некоммерческое, чтобы даже в аренду нельзя было сдавать кому бы то ни было? - Что вы?! Какая аренда? Мы не можем ни работать, ни посидеть в беседке. Юрий Шалыганов: Может быть, меры другого регулирования? Константин Чуриков: Хорошо, Ольга. А если, например, не сдает владелец свой участок в аренду, свою дачу, но сам включает музыку, "Сектор газа" на полную катушку, и тоже пьянствует, вас это больше устроит? Юрий Шалыганов: Ведет себя неадекватно. - Послушайте, нас не устраивает вообще никакая аренда. Константин Чуриков: Понятно. Оксана Галькевич: Тогда Москва, наверное, будет очень плохо себя чувствовать, потому что москвичи в большинстве своем не имеют такой возможности. Константин Чуриков: Был же, например, в Подмосковье некий законопроект, даже его приняли, что на дачных участках после определенного времени шуметь, пьянствовать и бедокурить нельзя. Юрий Шалыганов: Никто и не отменял. И сейчас это действует. Константин Чуриков: Что за закон у нас? Юрий Шалыганов: После 11 часов любое шумное веселье и нарушение покоя граждан – вызывается полиция, и достаточно нормально решается. Константин Чуриков: Насчет аренды насколько вы думаете? Юрий Шалыганов: Я думаю, что это не совсем правильно. Это частное имущество, я могу сдать его в аренду. Одно дело, что люди асоциально себя ведут, но это другое реагирование, регулирование другое. Константин Чуриков: Эти люди могут быть и внутри садового товарищества. Юрий Шалыганов: Да, они могут там находиться, и мы знаем, что огромное количество конфликтов в садоводствах происходит. И стреляют по счетчикам из ружей, и еще много чего делают. Константин Чуриков: Просто из-за того, что одному не нравится музыка другого, вот и все. Юрий Шалыганов: Или не хочет платить за электричество, счетчики уничтожает, если те на столбу. Оксана Галькевич: А поправки, счет которым идет за три сотни, они как-то помогут навести порядок, урегулировать, помочь людям отношения какие-то выстроить между собой? Как вы считаете? Юрий Шалыганов: Конечно. Оксана Галькевич: Вы ведь в курсе того, что предлагается людьми, предлагается законодателями. Юрий Шалыганов: Конечно. Я считаю, что закон назрел, он необходим, но к нему надо подойти очень взвешенно, потому что касается огромного количества людей. Константин Чуриков: СМС-ка из Вологодской области: "Приглашаю любого депутата к себе на дачу, дам ему лопату. В конце сезона он пойдет, что нужно дачнику. А сидя в Думе, он до этого не дойдет". У У нас есть звонок. Оксана Галькевич: Да. У нас людей послушать – в принципе, везде надо… Константин Чуриков: Такая метода, понимаешь? Оксана Галькевич: Да. Константин Чуриков: Звонок от Клавдии. Здравствуйте. - Здравствуйте. Я бы хотела узнать, я должна платить за новые столбы на даче, хотя я сдавала деньги за одно, другое, третье? А сейчас столбы поставили для света, по которым свет проводится. Мне они нужны? У меня даже воды нет на даче. На деньги сдавала до этого за два года. Юрий Шалыганов: А столбы ставит кто? Сетевая компания или ваше правление? - Правление. Они решили так, что нужны новые столбы для дачи. Юрий Шалыганов: Это же относится к вашему садовому товариществу, и вы сами принимаете решение, вам нужны столбы или нет. Коллективно. Собрали собрание. - Почему-то решили, да, что нужны, хотя даже воды нет на даче. Мы сами должны брать себе колонки на дачу, чтобы поливать свои огороды. Константин Чуриков: Как вы там живете? - Хотя столбы у нас нормальные были для света. Оксана Галькевич: Тяжело. Константин Чуриков: Объясните, пожалуйста, Клавдия, а по поводу воды вы с председателем вашего товарищества разговаривали? Что он вам в ответ? - Там у нас они постоянно меняются. Один пришел – одно нужно, второй пришел – второе нужно. Юрий Шалыганов: Он же вам это рекомендует, а вы как общее собрание принимаете решение или не принимаете. - Да. Я бы хотела узнать, если я против этого столба, почему мне отключили свет на даче, хотя я плачу регулярно как положено? Юрий Шалыганов: На даче у вас свет отключить противозаконно. - Да. Юрий Шалыганов: Отключить вас не имеют право. Константин Чуриков: А что конкретно делать зрительнице? Дайте дельный совет. Юрий Шалыганов: Пишется жалоба, заявление в прокуратуру о том, что ее отключили, и прокуратура реагирует мгновенно. То есть отключить нельзя. Константин Чуриков: То есть когда председатель товарищества увидит этих людей в синих костюмах – обычно из прокуратуры приходят… Юрий Шалыганов: Есть штрафные санкции, есть административное наказание. Константин Чуриков: …по-другому будет реагировать, да? Юрий Шалыганов: Конечно. Оксана Галькевич: Очень много нам пишут телезрители. Удмуртия: "Пусть люди трудятся. Никаких налогов на эти 10 соток. Только для земель сельхозназначения. На одну зарплату просто не выжить". Константин Чуриков: Из Челябинска СМС-ка: "Все мои родные и друзья уже продали дачи, которыми владели 25-30 лет назад. Нерентабельно". Оксана Галькевич: Ростов-на-Дону очень интересно пишет: "У нас всегда будет немытой Россия, дача не ухожена, квартира немыта. Пусть вместо дачи едут осваивать деревни. Все дачи надо отменить". Константин Чуриков: Юрий Викторович, расскажите, пожалуйста, по поводу заборов. Что это за история, и когда она уже вступит в силу? Юрий Шалыганов: Что вы имеете в виду? Константин Чуриков: Я о том, что будут бороться с заборами, регулировать их какую-то высоту, длину и прочее-прочее, нормы. Юрий Шалыганов: У нас есть градостроительные нормы и правила, которые, в принципе, регламентируют застройку. И как далеко высокое дерево должно находиться от соседа, и свес крыши, и высота заборов. В принципе, ничего нового там нет, не предусмотрено. Были какие-то инициативы, что внутри садовых товариществ, может быть, сетку рабицу натягивать вместо забора, но с точки зрения каких-то законодательных инициатив этого нет, и строительные нормы и правила давно существуют. Оксана Галькевич: Очень много вопросов по поводу кадастровой стоимости – тот вопрос, которого вы коснулись в первую очередь. Воронеж возмущается. Московская область, Москва спрашивает: "С чего нужно начинать процедуру уменьшения кадастровой стоимости участка?" Юрий Шалыганов: В каждом муниципалитете создана конфликтная комиссия, которая рассматривает заявления граждан о пересмотре кадастровой стоимости земли. Это первый шаг. Заявления граждане должны подать либо коллективно, если это земли общего пользования, либо индивидуально, если это про их участок идет речь. И обосновать, почему он считает, что кадастровая стоимость в 10 млн руб. за гектар, или какая есть, она завышена. Взять оценочные какие-то стоимости сейчас, может быть, оценщика нанять. Это стоит каких-то, наверное, небольших денег, в районе 10 тыс. руб., но оно того стоит. И на основании уже современного акта оценки, что в 2017 году этот участок не стоит тех денег, которые он стоил в 2013, подать в конфликтную комиссию. Если откажут – хотя сейчас есть примеры того, что решается еще в досудебном порядке это, и уменьшают, и в два, и в три, и в семь раз… В Солнечногорском районе мы в прошлую пятницу проводили конференцию, как раз об этом говорили. То дальше уже потом судебное решение. Если вам откажут, то дальше подавать в суд, и там обосновывать свои претензии на уменьшение кадастровой стоимости. Оксана Галькевич: Смотрите, какие тревоги у наших телезрителей. Пишут: "Ну, все, депутаты обратили на дачников внимание. Значит, начнутся скоро проблемы". Вот пишут из Кемеровской области, что "Власть хочет уничтожить дачников как явление, всех загнать в супермаркеты". Хочется понять, как вы считаете, эти многочисленные нововведения, они, так или иначе, способы и меры взаимодействия делают более строгими, да? Юрий Шалыганов: Да. Оксана Галькевич: Все становится, как вы сами сказали, больше какого-то порядка, более какие-то алгоритмы. Юрий Шалыганов: Из понятийной сферы. Оксана Галькевич: Да, из понятийной сферы в законную. Как это может повлиять, отразиться на массовости этого нашего российского движения садоводов и огородников? Ведь надо честно признаться. Одно дело – облагать налогами. Другое дело – все-таки у нас там есть садоводы в этих товариществах, люди, которые просто имеют эти участки, их не возделывают. Мало того, что они их не возделывают, а они еще и общие платежи не платят, никак не участвуют в этой жизни. То есть люди живут, свои участочки возделывают, проводят свет, проводят воду, а эти люди никак не участвуют. Как законодательно?.. Юрий Шалыганов: На этих людей можно воздействовать и сейчас, но более сложный механизм. Мы можем подать на этих людей в суд за пользование другими… Оксана Галькевич: Я не совсем это имела в виду. В суд-то можно, понятно, подать. Но иногда бывает, что и само садоводческое сообщество сердобольно относится к людям, говорят: "Там бабушка-пенсионерка. Жалко ее, у нее нет денег". Может, тогда продавать участки, которые ты не имеешь возможности содержать? Как автомобиль. Его надо содержать, за ним надо ухаживать. Юрий Шалыганов: Есть участки брошенные, а есть те, которые не обрабатываются. Разница в том, что у брошенного нет явленного собственника или наследника, а у участка, который не обрабатывается, есть человек, который владеет на правах собственности, но он по каким-либо причинам там не появляется. Соответственно, законодатель сейчас предлагает очень длинный путь для того, чтобы к порядку призвать. Константин Чуриков: Времени мало, вопросов много. Тамара из Московской области о чем-то хочет вас спросить. Здравствуйте, Тамара. - Здравствуйте. У меня вопрос по налогам. С 2015 года я уже плачу за 7,5 соток. Я постоянный житель, и плачу 9 тыс. руб. с копейками. Через два дома платят за такой же участок 4,5 тыс. руб. Это что за фигня-то какая-то? Одному так ценник, другому эдак. Константин Чуриков: Действительно, самое правильное слово нашли, да. - А почему такая бешеная сумму? Человеку, постоянному жителю, пенсионеру. Константин Чуриков: Спасибо за вопрос. Почему ерунда такая? Оксана Галькевич: За прямоту. Юрий Шалыганов: Я так понимаю, Тамара зарегистрирована на этом участке, это не СНТ. Только что говорил, что надо написать заявление в органы муниципальной власти, что у нее такая-то кадастровая стоимость участка и налога, для того, чтобы это пересмотреть. Константин Чуриков: Напоследок хочу протрубить СМС-ку из Ярославской области: "Садоводов и огородников государству надо поддержать, так как это великие труженики". Я думаю, что мы все присоединяемся. Юрий Шалыганов: Абсолютно согласен. Константин Чуриков: У нас в студии был Юрий Шелыганов, заместитель председателя Союза садоводов России. Юрий Викторович, спасибо. Юрий Шалыганов: Спасибо вам.