Петр Кузнецов: Большая тема, тема часа. Программу расселения жителей аварийных домов нужно продлить, - об этом заявил Владимир Путин и поручил правительству разработать постоянно действующий механизм расселения аварийного жилья и начать его реализацию с 1 января 2019 года. Ольга Арсланова: Как мы узнали сегодня из новостей, в правительстве уже к этому приступили. Фонд содействия реформированию ЖКХ продолжит работу до 1 сентября 2018 года. Об этом заявил министр строительства и ЖКХ Михаил Мень. Кстати, президент попросил еще и  детально разобраться с очень известными случаями (мы о них тоже рассказывали), когда люди по формальным (зачастую надуманным) причинам не были включены в программу переселения. Процитирую президента: "Масштаб проблем большой. В число аварийных попадают дома, которые не были признаны таковыми на начало 2012 года. Хотелось бы сделать еще больше, расширить эти рамки. Но нужно выполнить хотя бы то, что есть". По его оценке, программа расселения аварийного жилья выполнена на 73%. При этом объемы аварийного фонда в нашей стране и за пределами программы с каждым годом увеличиваются. Петр Кузнецов: У нас есть занятный график. Давайте посмотрим. Программа переселения из ветхого и аварийного жилья началась в 2014 году и должна была закончиться в этом сентябре. Предполагалось, что к этому времени расселить удастся всех. Но пока в новые дома переехали 520 000 человек. Осталось еще чуть больше 190 000. То есть сейчас план выполнен на 73%. Программа продлена до конца 2018 года. Тем временем в правительстве должны решить, как сделать ее постоянной. Лучше всего с переселением из аварийных домов дела обстоят в Москве, Петербурге. Дальше интереснее: в Ингушетии, Калининградской области и Ненецком автономном округе. Ольга Арсланова: А вот регионы-аутсайдеры. Давайте на них внимательно посмотрим. В Саратовской области расселена лишь половина аварийных домов. В Забайкальском крае цифры еще хуже – 47%. В Карелии – 46%. В Амурской области – 38%. В республике Тыва – менее 20%. Это, еще раз напомню, данные на 2016 год. Поговорим об этой программе ближайший час. Просим наших зрителей принимать участие в беседе. Если ваш дом аварийный, его таковым не признают, как вам кажется, надуманно, позвоните, расскажите. Если признали, переселяют, вы довольны или недовольны. В общем, все эти истории в прямом эфире мы ждем. Если вы хотите, чтоб мы ваш дом показали, пришлите на нашу почту. Она сейчас на ваших экранах. Фотографии для прямого эфира. Петр Кузнецов: Несколько сообщений уже есть на почте. Мы по ходу обсуждения их зачитаем. Представляем гостей в студии. Евгений Шлеменков, вице-президент "Опоры России", руководитель направления "Строительство и ЖКХ". И Игорь Кокин, эксперт Высшей школы государственного управления РАНХИГС. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Евгений Шлеменков: Здравствуйте. Игорь Кокин: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Давайте сначала коротко дадим оценку той работе, которая уже сделана, и дальше поговорим чуть позже о продлении. Как вы оцениваете результаты, о которых мы рассказали сейчас? Игорь Кокин: На самом деле программа большая. Действительно очень большая, масштабная. И то, что у нас несколько десятилетий аварийное жилье не расселялось, это были такие большие гири на ногах государства, с которыми надо было что-то делать. И то, что в 2007 году президент предложил создать Фонд содействия реформированию и возложить на него задачи как по проведению капремонта, так и по расселению аварийного жилья, это был тот предварительный механизм, который действительно позволил очень многим решить свои жилищные проблемы в аварийных домах. Но при этом это же был временный механизм. И он не был до конца проработан. И поэтому он породил огромное количество неприятностей разного уровня. Потому что очень много в регионах было случаев. Вот вы приводили прмеры нерасселения жилья, невыполнения программы. Я бы обратил внимание на случаи, когда программа как бы выполнялась, дома как бы строились, людей как бы селили, а потом эти люди с ужасом смотрели на то, куда их поселили. Много можно приводить примеров. У нас там в Брянской области, в ряде других регионов такое жилье строилось. Петр Кузнецов: Ну вот Тверская пишет: "Расселяют из одного барака в другой". Игорь Кокин: Вот, да, да. Ольга Арсланова: Или новое аварийное. Игорь Кокин: Новое, типа аварийное, да. И это, конечно, самая главная проблема. Потому что вроде как механизм расселения есть, но он содержит очень много недостатков. И то, что президент поручил правительству и дал еще время на то, чтобы доработать новый механизм – это, конечно, хорошо. Посмотрим, в каком виде он получится. Ольга Арсланова: Ваша оценка, Евгений. Евгений Шлеменков: Самое главное, что мы наконец поняли, что это проблема, которая носит длительный характер. И если на конец 2012 года у нас был один показатель по ветхому жилью, то на начало 2017-го, я думаю, он существенно изменился. Очень важно, чтобы при выполнении этой программы… А механизм все-таки существует, он создан, и надо сказать спасибо Фонду содействия реформированию ЖКХ, он сумел построить эту работу в целом. Но очень важно, что именно мы получаем взамен этого аварийного жилья. Потому что мы уже должны говорить не только о переселении в нормальное жилье. Мы должны говорить о создании комфортной среды обитания. Потому что людям важно, конечно, какие квадратные метры они получают, но важно и где, что вокруг, как в этом жить. И вот как раз поручение о создании постоянно действующего механизма должно предусматривать решение и этих проблем. Петр Кузнецов: Евгений Иванович, из ваших уст прозвучало "ветхое". Пока еще мы в самом начале находимся, можно определиться, все-таки существует ли разница между ветхим и аварийным? Если да, то какая? Потому что я смотрю в Жилищный кодекс, постановление правительства РФ №47: понятие "ветхое жилье" не раскрывается. То есть не содержится никакого упоминания. Все-таки сейчас… Ольга Арсланова: А при этом зрители у нас уже начинают спрашивать: "Как понять, мой дом какой?". Игорь Кокин: Ветхий или аварийный. Петр Кузнецов: Или ветхого не существует? Это в народе где-то, мы все-таки называем все это дело аварийностью. Игорь Кокин: Было понятие ветхого. И оно в свое время еще в постановлении Госстроя 170-м определялось: это дома с износом выше, по-моему, 70% относились к ветхому жилью. Но это жилье не признавалось непригодным для проживания и аварийным. Аварийные дома – это только те дома, в отношении которых в установленном жилищным кодексом порядке межведомственной комиссией принято решение о признании этих домов аварийными и подлежащими сносу. Евгений Шлеменков: По сути дела непригодными для проживания. Игорь Кокин: Да, это непригодные для проживания. Евгений Шлеменков: Когда мы говорим о ветхом жилье, мы, как правило, имеем в виду, что этому жилью много лет. Но аварийным оно может стать не обязательно… Ольга Арсланова: Скажите, каковы критерии оценки. Потому что люди, которым отказывают и которые уже жалуются на наш СМС-портал, объясняют, что протекающая кровля, разрушающиеся стены, проседающий фундамент не являются признаками ни аварийности, ни ветхости. Евгений Шлеменков: Нормативные документы по этому поводу существуют. И признаки, по которым жилье признается аварийным и непригодным для проживания, существуют. Если говорить на общепонятном, общедоступном языке, если жилье невозможно привести в жилое состояние путем капитального ремонта, оно, как правило, признается аварийным. Поэтому если, скажем, есть протечки кровли, то в случае, если при капитальном ремонте его можно превратить в жилое, то, естественно, его аварийным не признают. Петр Кузнецов: Расселение домов куда затратнее, чем строительство, правильно я понимаю? Если мы говорим о программах. Евгений Шлеменков: Расселение затратнее, чем строительство? Но для того, чтобы провести расселение, надо как раз провести строительство. Петр Кузнецов: Просто к этому делу привлекают каких-то частных инвесторов? Ольга Арсланова: Да, вопрос финансирования. Мы так понимаем, что это федеральная программа. И когда мы говорили об аутсайдерах и лидерах, например, у меня возник вопрос: а если деньги федеральные и они доходят до каждого региона, какие проблемы дальше возникают? Игорь Кокин: Я попробую пояснить, чтоб телезрителям было понятно. Ольга Арсланова: Они же знают, что им перечислили. Игорь Кокин: У нас определенную сумму денег, несколько сотен миллиардов рублей, в свое время федеральное правительство перечислило в Фонд содействия реформированию ЖКХ. Фонд содействия реформированию ЖКХ по заявкам субъектов сформировал так называемые определенные денежные квоты, которые субъекты могли получить, но при выполнении определенных условий – либо софинансирования, либо какая-то часть софинансирования, либо выполнение сроков переселения. И так далее. И те субъекты, которые своевременно эти условия не выполняли, им квоты снижали. Квоты передавались другим субъектам. Вот вы привели Москву в качестве одного из лидеров по расселению аварийного. А надо обратить внимание, что Москва не получает из федерального фонда деньги. Она просто не участвует в этом фонде. Федеральные деньги идут другим субъектам федерации, а Москва за счет собственных средств осуществляет и реализует эту программу. А вот другие субъекты, которые либо не нашли собственных средств, либо не нашли необходимого количества подрядчиков, либо не решили вопрос с жителями, потому что переселение, в значительной степени расселение аварийного жилья, упирается в позицию в том числе и тех, кто живет в этом аварийном жилье. Значительная часть населения говорит - "хоть бы куда-нибудь выехать". А некоторая часть говорит: "Ой, что это вы нам предлагаете? Нам тут не нравится. Нам бы другой район. Нам бы другой этаж". Был случай. Пришла одна женщина и говорит: "Мне все нравится. Но газовая плита стоит на кухне посредине. Меня это не устраивает. Поэтому эту квартиру мы брать не будем". Есть и такое. А насильно переселить невозможно. У нас действующее законодательство не предусматривает насильственное выселение. Вот только в последние годы появились некоторые процедуры, которые прописаны в том же Земельном кодексе, Жилищном кодексе. А до этого это все было – пока не согласуешь или пока не примет решение суд. Ольга Арсланова: То есть пока суд принимает решение, этот дом сносить, даже если там одна женщина осталась, нельзя. Игорь Кокин: Да, нельзя. Ольга Арсланова: Она там продолжает жить, надо отапливать. Игорь Кокин: Даже отключить его от сети нельзя, потому что она там проживает. Она там прописана. Еще тут вопрос прописки включается, регистрации по месту жительства. Она же у нас может быть прекращена только по заявлению самого гражданина. А он говорит: "Не буду выписываться". И все. То есть тут очень много накапливается проблем. Евгений Шлеменков: Как раз эти проблемы и выявляются в процессе реализации. Поэтому и есть необходимость в доработке в том числе и нормативно-правовых актов, для того чтобы таких казусов не возникало. Но все-таки большая часть людей не капризничает. Большая часть людей, естественно, хочет жить в более комфортных условиях. Ольга Арсланова: И, более того, если верить, например, нашим корреспондентам, которые снимали эти многочисленные истории, люди переезжают. И только потом выясняется, что этот новый дом аварийный. Все нравится поначалу. А потом видят там плесень, здесь сломалось, тут отвалилось. Евгений Шлеменков: Понятно, что сразу выявить все недостатки нового жилья далеко не всем под силу. Петр Кузнецов: И тут просто зависишь от состояния региона, в котором ты живешь. Евгений Шлеменков: В очень большой степени. Петр Кузнецов: Здравствуйте, Елена из Саратова. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Здравствуйте. Я хотела бы, может быть, получить информацию от специалистов. У нас немножко другая ситуация. Мы попали под программу расселения из аварийного жилья. Но дело в том, что мы купили квартиру в центре города, а теперь нам предлагают на самом краю Саратова. Мы многодетная семья. У нас трое детей. И вот из самого центра, где у нас… Петр Кузнецов: Инфраструктура. Зритель: Да, все-все. 25-й квартал, понимаете, дальше только поле. Больше ничего нет. Как нам быть в этой ситуации? Нам сказали, что выбирает компьютер. Ольга Арсланова: Чтоб никому претензий не было. Петр Кузнецов: Все деньги ушли на компьютер как раз. Зритель: Да. "Вы можете выйти из программы. Но тогда вы ничего не получите". Ольга Арсланова: Спасибо большое. Тут очень интересный вопрос действительно про нормы расселения. Они же наверняка тоже прописаны. Евгений Шлеменков: Нормы есть. В пределах одного муниципального образования, как правило. Поэтому если в мунципальное образование город Саратов включает в себя и этот 25-й микрорайон, то с формальной точки зрения, с юридической точки зрения все вроде как нормально. Но, конечно, с моей точки зрения, надо понимать, что людям, которые прожили жизнь в одном районе, у них уже все сложилось, и тем более у них многодетная семья. У них несколько человек пользуются услугами детских садов, школ и так далее. Меня все сразу весьма и весьма сложно. Ольга Арсланова: Так и наверняка на этом недешевом месте все равно будет построено какое-то жилье. Евгений Шлеменков: Будет, конечно. Чаще всего после сноса ведется строительство того же самого жилья с еще большей плотностью застройки. Ольга Арсланова: А что-то может наш зритель сделать? Игорь Кокин: Единственное, что можно посоветовать зрительнице. Дело в том, что у нас по 32 статье Жилищного кодекса в случае, если дом признан аварийным, жители этого дома, собственники помещений, если у них в собственности квартира, они могут выбрать один из двух вариантов: либо получить деньги (выкуп земельного участка вместе с квартирой), либо получить взамен равноценную квартиру такой же площади. Соответственно, если они уже, как она сказала, приобрели квартиру, то, может быть, им лучше решить вопрос и получить деньги? Ольга Арсланова: Это возможно. Игорь Кокин: Это возможно. Петр Кузнецов: Для того, чтобы человек претендовал не только на квартиру, но и на пятно под домом, саму землю, которая ему принадлежит, нужно тоже пройти какие-то процедуры. Игорь Кокин: Насчет пятна, понимаете, у нас изначально Жилищный кодекс, который был принят в 2004 году, предусматривал этот механизм. У нас в 32 статье Жилищного кодекса в X части написано: "Если дом признается аварийным, собственники помещения в этом доме должны в установленные муниципалитетом сроки принять решение о его сносе, снести, решить свои жилищные проблемы самостоятельно. И если они в установленный срок этого не сделали сами, то тогда земельный участок вместе с квартирами выкупается либо взамен им может быть предоставлено другое жилье". Так называемая мена собственности на собственность. Это не касается государственных и муниципальных квартир. Там просто переселяют, отселяют людей. Но там, где собственные квартиры. И в крупных городах этот вопрос использования этого земельного участка иногда жителям удается решить именно так. Они договариваются сами с застройщиком, как бы дают ему возможность построить на месте их дома другой участок. Петр Кузнецов: То есть существуют программы, по которым расселением займутся какие-то частные застройщики? Игорь Кокин: Сами жители. Они могут это сделать. Но это сложно. Для этого нужно, чтобы в доме, во-первых, прошло общее собрание, чтобы за это проголосовало подавляющее большинство собственников. Петр Кузнецов: Ну как? 50% плюс один? Игорь Кокин: Там квалифицированное большинство. 2/3 голосов должно быть. И жители на период строительства должны как-то свои жилищные проблемы решить сами. Евгений Шлеменков: В общем, данной семье это не посоветуешь. Игорь Кокин: Не посоветуешь. Но деньги, если она говорит, что купила, то… Евгений Шлеменков: Я думаю, что получить денежную компенсацию для них тоже будет не совсем выгодно, потому что на самом деле там расчет ведется по другим ценам, не по рыночным. Ольга Арсланова: И состояние этого дома тоже будет учитываться при расчете? Евгений Шлеменков: Нет, оно не будет учитываться. Дело в том, что для каждого региона определяется стоимость жилья и стоимость квадратного метра при расселении из аварийного жилья. Оно близко к рыночным, но ниже. Петр Кузнецов: Но они претендуют на те же квадраты в новом жилье? В новом жилье им выделяются те же квадраты, как и в старом? Евгений Шлеменков: Это так. Игорь Кокин: Это не есть улучшение жилищных условий. Это просто одно на другое. Петр Кузнецов: А в старом доме, где кухня 4 квадрата, как в новом доме может быть кухня 4 квадрата? Игорь Кокин: Общая площадь. Евгений Шлеменков: Там по общей площади все ведется. Как правило, там уже другие стандарты самого дома. Петр Кузнецов: То есть четко квадрат в квадрат. Игорь Кокин: Чуть больше, потому что у нас очень много коммунальных квартир, которые расселяются в регионах. И получается, что вот у нее 18 квадратных метров комната, плюс сколько-то коридор. Таких однокомнатных квартир просто нет. Поэтому государству приходится строить однокомнатные квартиры 30-35-40 квадратных метров и расселять с учетом санитарных норм. Петр Кузнецов: Звонок. Ольга Арсланова: Тамара из Томска, кажется. Зритель: Да. Ольга Арсланова: Здравствуйте, слушаем. Зритель: Добрый день. У нас в Томске придумали интересную идейку. То есть у нас аварийное жилье… Статус аварийности у нас с 2013 года. У нас собирают в администрации все документы. То есть у нас уже больше года документы в администрацию все сданы. Я постоянно звоню, узнаю, когда будет расселение. В этом году звоню – мне отвечают, что на 2017-2018 год расселения не будет. И когда нас расселят, аварийность уже с 2013 года, такое ощущение, что у них снос происходит только на бумаге. Потому что я проехала по городу – все деревянные двухэтажные аварийные дома стоят. Ольга Арсланова: Спасибо. Зритель: А губернатор отчитывается Путину, что у нас уже на 70% выполнено расселение. Ольга Арсланова: Спасибо. Таких жалоб очень много. "В Удмуртии дома для переселения строят, но без канализации и отопления". Кемеровская область, Югра: "Нас обещали расселить в 2011-ом – перенесли на 2017-й. Сейчас – на 2023-й". "Развалившиеся бараки без удобств в Ангарске. Адрес – 4 микрорайон, дом 18, признан аварийным, подлежащим сносу. Но администрация занимается отписками. Ни в какую программу этот дом не входит". Из Кисловодска пишут нам: "Аварийными признают дома в центрах городов. Переселяют на окраины в карточные домики. В центре строят коммерческое…". Петр Кузнецов: Саратов пишет: "Переселили из аварийного дома в новый – там строительные недоделки. Суд выиграла, но денег у застройщика нет". Ольга Арсланова: Давайте посмотрим вот с какой стороны на это. Мы единственная страна, где вообще занимаются тем, что частную собственность вот таким образом компенсируют? Ведь по сути эти аварийные дома принадлежат жильцам. Игорь Кокин: Нет, мы не единственная страна. Ольга Арсланова: Не одни? Игорь Кокин: Нет, мы не единственная. Многие страны мира, в том числе европейские страны, в случае, когда есть необходимость освободить какую-то часть территории горда, принимают решение об изъятии земельных участков и, соответственно, домов, и расселяют. Евгений Шлеменков: Но это не аварийное. Игорь Кокин: Это даже не аварийное. Ольга Арсланова: Когда у собственника аварийное жилье, ему бесплатно где-то предоставляют другое жилье? Евгений Шлеменков: Такого нет. Игорь Кокин: Такую программу реализуют только у нас. Единственное, вот, телезрительница из Томска. Петр Кузнецов: Это право на жилище, да? Евгений Шлеменков: Это право на жилище. И тут есть один момент. Игорь Кокин: Гарантированное конституцией. Евгений Шлеменков: Дело в том, что, как правило, жилищный фонд других стран формировался из частного жилья либо жилья для сдачи в наем. У нас произошло нечто иное. Мы после Перестройки немножечко… Ольга Арсланова: Мы стали собственниками иногда поневоле. Евгений Шлеменков: Пошли по своему пути. Ольга Арсланова: Но ведь получается, что сами жители не разобрались в программе приватизации? Не проявили ответственности. Евгений Шлеменков: Это достаточно сложный вопрос. Я боюсь, что мы сейчас в нем будем долго блудить. Но здесь государство признает, что, предоставив то жилье, в котором мы с вами жили, нам в собственность, оно не выполнило неких обязательств перед нами. То есть оно его предоставило не в надлежащем виде. А у нас с вами, как правило, нет средств для того, чтобы это самое жилье привести в порядок самим или построить заново. А самое главное, что у нас и законодательство по этому поводу достаточно сложное для человека, который хочет решить проблемы сам. Он может только накопить денег и что-то купить. И вот эти все нюансы нас немножечко по своему пути толкают. Это хорошая штука – переселение из ветхого аварийного жилья в новое жилье. Но это очень непростой процесс. И когда мы говорим о выработке долгосрочной программы и правил, то как раз мы и пытаемся разобраться в этих нюансах, для того чтобы не было того, что сейчас происходит – вот этих жалоб, которые совершенно справедливы. Петр Кузнецов: Предлагаю центральную часть проиллюстрировать рядом историй из разных регионов: Петрозаводск, Забайкальский край, Астрахань у нас будет. Посмотрим материал и вернемся в студию. СЮЖЕТ Ольга Арсланова: Для объективной картины у нас есть еще сюжет. Петр Кузнецов: Из Екатеринбурга. Там не так все плохо. Давайте посмотрим и даже порадуемся. СЮЖЕТ Ольга Арсланова: Знаете, смущает все-таки неровность картины. Уж слишком… Петр Кузнецов: Тут даже с опережением графика в Екатеринбурге. В 2 раза быстрее. Игорь Кокин: Свердловская область у нас богатый регион. Может себе позволить добавлять свои деньги. Но, знаете, справедливости ради женщине из Томска, которая звонила. Она говорила, что дом признан аварийным в 2013 году. Давайте уточним. Та программа расселения, которая сегодня реализуется фондом, рассчитана в отношении расселения тех домов, которые были признаны аварийными до 1 января 2012 года. Эти дома в первую очередь расселяются. И поэтому женщина совершенно справедливо ставит вопрос. И поэтому и президент сказал, что надо сделать программу постоянно действующей. Чтобы эти дома, которые в 2013-ом и в 2016-ом были признаны аварийными, тоже расселялись. И не ждали десятилетиями, как некоторые дома. Евгений Шлеменков: Правильно. Самое главное, что если уж дом признан аварийным, то по сути дела жить в нем нельзя. Поэтому когда мы говорим о том, что вы будете переселены через 10 лет, утешение для этих граждан слабое. И, наверное, программа должна быть построена таким образом, чтобы мы опережали рост очереди аварийного жилья. Ольга Арсланова: Но здесь все упирается исключительно в финансирование? Евгений Шлеменков: Не только. Я был в большинстве из этих городов. Я видел в Астрахани эти домики в центре, которые давно уже стоят. Это проблема не сегодняшнего дня. И в очень большой степени это прежде всего неповоротливость местной власти. Конечно, эти вопросы можно решать на месте. Достаточно быстро и достаточно эффективно. Никто власть не поругает за то, что она не будет требовать от жителей этой лачуги предоставления какой-то справки или акта о том, что это не историческая ценность. Это всем известно. Это всем понятно. У нас зачастую там, где нужно чего-то построить, могут снести и реально архитектурную ценность. А здесь, видите ли, заплатите 40 тысяч, чтобы мы вам выдали соответствующую справку. Это неправильно, это несправедливо. И в Томске строят. И неплохо строят. Там есть проекты, когда пятиэтажки реновируют, делают девятиэтажками. Просто есть те проблемы, которые не решены. Нам ведь сюда не звонят те, кому хорошо. Там звонят те, кому плохо. И это не значит, что от них надо отмахиваться. Как раз мне кажется, что системная работа, которая сейчас ведется в этом направлении, она и должна быть направлена на то, чтоб таких случаев было меньше, чтобы то, что можно решить реально быстро и толково, решалось. Петр Кузнецов: Узнаем у Галины, Свердловская область. Действительно ли звонят нам те, у кого все так плохо? Галина, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Я как раз нахожусь в Свердловской области, город Невьянск. Наш дом барачного типа. Он построен в 2017 году. Изначально это была столовая для рабочих. Там даже нет фундамента. Стены деревянные, отопления нет, воды нет, туалет на улице. Но нас очень долгое время не признавали аварийными, не объясняя причин. Мы обращались с жильцами неоднократно в нашу администрацию. Лично я обращалась несколько раз. И только в 2015 году наш дом признали аварийным. Вот они теперь аргументируют то, что программа закончена, они уже отрапортовались. И получается, что мы не попадаем ни под какую программу. "У нас денег нет. Сидите и ждите". Но ведь дом не стал лучше. Рядом с нами сгоревшая квартира. Все обрушилось. Там просто невозможно жить. Ольга Арсланова: Спасибо. Что-то можно посоветовать? Евгений Шлеменков: На самом деле, когда власть признает дом аварийным, она берет на себя определенные обязательства. Ольга Арсланова: Она должна что-то срочно делать. Евгений Шлеменков: Она должна что-то делать. Ольга Арсланова: А там, кстати, прописаны сроки? Признали – и сколько времени... Евгений Шлеменков: Нет таких сроков на самом деле. Но по-любому это уже определенные обязательства администрации перед жителем. Поэтому если нет обязательств, нет и ответственности. Если есть возможность не признать, не будут признавать. Но, в конце концов, свою власть мы выбираем сами. Петр Кузнецов: Вот давайте на простой вопрос. Многие спрашивают: "Откуда вообще узнать, аварийный дом или нет? Как это приходит жильцам? Откуда они узнают? Объявление на подъезде? Можно ли из платежки узнать, аварийный дом или нет?", - Татьяна из Владимирской области. Евгений Шлеменков: Нет, нельзя. Игорь Кокин: Это надо обратиться в местную администрацию. Потому что решение межведомственной комиссии только местной администрации. Соответственно, список аварийных домов, которые уже признаны, можно узнать в местной администрации. В некоторых субъектах на сайтах размещают списки аварийных домов, которые признаны аварийными. Кроме того, можно посмотреть на сайте реформы ЖКХ. Там тоже, если дом был признан аварийным, размещается информация о том, что этот дом является аварийным. Петр Кузнецов: Есть ли случаи, когда попадают хорошие дома в программу? Просто люди против сноса, например. Игорь Кокин: Я не встречал таких случаев. Петр Кузнецов: Или, например, он 1920 года, но он в хорошем состоянии. Человек не хочет, чтоб его сносили, чтобы его расселяли. Игорь Кокин: Нет. Понимаете, ведь межведомственная комиссия – это очень сложный механизм, где участвуют и представители архитектуры, и Роспотребнадзора, и органов власти, которые оценивают с совершенно разных сторон. И если многоквартирный дом может быть капитально отремонтирован, может быть восстановлен и может быть пригоден для жилья, чаще всего принимается решение именно о проведении капитального ремонта. А что касается сроков – да, действительно, у нас в Жилищном кодексе сроков нет. Там сказано, что некий разумный срок должен предложить муниципалитет, для того чтобы жители решили свои проблемы. Но мы же с вами прекрасно понимаем, что те, кто звонит, сами решить не могут. А в местных бюджетах нет достаточно средств для того, чтобы приобрести квартиры, а уж тем более построить. И здесь без поддержки федерального бюджета, бюджетов субъектов федерации эту проблему не сдвинуть. Не зря президент об этой проблеме говорит, что надо делать постоянно действующую программу, потому что сами местные органы власти… Понимаете, это городская власть в Москве может принять решение и решить проблему аварийных домов. Евгений Шлеменков: Тем не менее, к сожалению, достаточно часты случаи, когда те квоты, которые выделяются Фондом ЖКХ, не используются регионами. По разным причинам, но не используются. Вообще говоря, с точки зрения здравой логики и здравого смысла это трудно понять. Петр Кузнецов: У нас на связи Елена из Калининграда, который, если говорим об этой теме, славен тем, что там после реставрации пятиэтажка превратилась в такой готический замок. Мы видели уже эти фотографии в новостях. Здравствуйте, Елена. Зритель: Здравствуйте. Вас беспокоит Калининград. Как раз ваша передача, Жанна Миллер снимала репортаж о нашем доме на улице Рижской в центре города. Так вот, у меня такой вопрос. У нас как раз половина дома расселяться не хочет. Наш дом был признан аварийным 3 декабря 2014 года. Срок сноса установлен – 30 декабря 2018 года. И половина дома из 21 квартиры, как и соседний дом Боткина, выезжать не хотят. Люди хотят остаться в центре города и очень боятся нового закона о расселении жилья, вот этой доработки. И соседи говорят о том, что после 2018 года, выборов президента, будет принят драконовский закон, в соответствии с которым жилье будут давать по социальным нормам только по 18 метров на прописанного человека, отселять будут, не предоставляя выбора, жилье будет низкого качества, на выселках из Калининграда, далеко, не в центре города. В общем-то, имущество будут изымать и так далее. И давать в социальный найм, а не в собственность эти квартиры. Скажите, насколько оправданы эти опасения соседей, которые категорически, вплоть до того, что забьют дверь в свою квартиру, выходить из нее не будут и отселяться категорически не хотят? Петр Кузнецов: Спасибо, Елена. Только уточните: а дом на самом деле в каком состоянии находится? Зритель: Жить можно в этом доме. Заказывали дополнительную комиссию, оплачивали мы ее, что действительно дом аварийный или нет. Вот эта альтернативная комиссия, которая не муниципальная, она вроде как показала, что износ дома 65% составляет, а не 95%, как межведомственная комиссия установила, и что дом пригоден, подлежит капитальному ремонту. И нужно около 25 млн рублей на этот капитальный ремонт. Но вопрос, конечно – кто эти деньги выделит на этот капитальный ремонт? Можно ли дом опять признать неаварийным? И так далее. И как вообще ждать сноса и когда эти квартиры будут, и под какой закон, по каким правилам мы будем расселяться? Вот, что самое пугающее в этой ситуации – неизвестность законодательная, временная и места. Хотя говорят, что в центре города уже отдана эта земля инвестору. Знают, кто. Но от нас это скрывают. Напротив строят жилой комплекс "Паркгартен", где стоимость жилья 70 000 за квадратный метр. И парковка 800 000 стоит. Естественно, место дорогое. Ольга Арсланова: Подозреваете, что строят не для вас. Спасибо. Петр Кузнецов: Спасибо, Елена. Оправданы ли опасения Елены? Игорь Кокин: Тут надо вот что сказать. Дело в том, что было понятно, что программа завершается в этом году, и очень много комментариев раздавалось по поводу того, что как ее продлевать. Это и представители Минстроя высказывались, и другие представители правительства. И, видимо, это в том числе взбудоражило общество, потому что вопрос в значительной степени действительно политический. И государство свои обязательства не может просто так бросить и сказать: "Вы сами решайте, как хотите". И скорее всего именно неопределенность в этом вопросе подвигла президента на то, чтобы дать такой временной период, для того чтобы в спокойной обстановке все эти вопросы решить. Никакого реального готового закона с предложениями, с процедурой. Как женщина сказала – насильственного выселения там нет. Конечно, нет. И, конечно, очень радует, по крайней мере, вселяет оптимизм, что данный вопрос находится на контроле президента, и решен он будет с учетом в том числе и жильцов таких домов. Что же касается жителей, то я думаю, что если действительно в доме есть возможность проживать и в доме есть возможность проведения капитального ремонта, жителям следует обратиться в суд и обжаловать решение межведомственной комиссии о признании данного дома аварийным. Суд разберет все обстоятельства, посмотрит на результаты независимой экспертизы. Если надо будет – назначит свою экспертизу. И тогда точка в этом споре просто будет поставлена. Ольга Арсланова: Несколько сообщений: "Самара. Знаю по крайней мере три случая, когда дома по сговору застройщика и власти признают аварийными. Жители через суд оспаривают решения. Не хотят переезжать, потому что новые дома хуже. Построены в глуши". "Дом признан фенольным. – Ханты-Мансийский округ. – В 2001-ом мы стояли в очереди первыми. Потом программа переселения поменялась, нас выкинули в конце списка. Разве это справедливо, если мы живем в богатом регионе?". "Дом 1929 года постройки. Жилье муниципальное. Признано аварийным. Было три пожара. Администрация пыталась через суд повесить на нас ремонт. Предложили в итоге комнату с заколоченными окнами. Мы отказались. Нам заявили, что нам ничего не предложат. Что делать? В семье ребенок-инвалид", - Архангельская область. Вот такие вопросы от зрителей. Игорь Кокин: Ну, понятно. Да таких вопросов множество. И в Архангельской области, и в других регионах. Что я могу сказать? Я могу сказать только одно. Ольга Арсланова: Суд? Игорь Кокин: Во-первых, не надо путать проблемы, связанные с признанием дома аварийным, и проблемы, связанные с признанием жилого помещения аварийным. Это немножко разные вещи. Дело в том, что если дом признается аварийным, есть механизм, есть процедура, есть порядок решения этой проблемы. Если квартира признается аварийной, здесь пока, к сожалению, такого механизма нет. Это все остается на усмотрение собственника. Второе. Конечно, если вы считаете, что ваши права нарушены, надо обращаться в суд. И на самом деле у нас уже накоплена большая судебная практика и по переселению граждан, и по защите их прав, по метражу, по качеству жилья, стоимости прежнего жилья, стоимости нового жилья. Практика большая накоплена. И в значительной степени случаев, которые я лично знаю, суды встают на защиту гражданина. Если выполнено два условия: 1) гражданин правильно сформулировал иск. Понимаете, это очень важно. Вот я женщине сказал, что надо обжаловать решение межведомственной комиссии. А многие идут в суд и говорят: "Вот, нам не ту квартиру предлагают". Суд ведь не может выбрать квартиру. Суд лишь смотрит на обстоятельства дела. То есть надо правильно сформулировать иск и понять, чего же вы на самом деле хотите. Вы хотите действительно переселиться, но не устраивают условия новой квартиры? Это одно. Или вы не хотите, чтобы ваш дом переселялся. Вы хотите на этом месте иметь другой дом. Это совершенно другая проблема. И второе – это, конечно, надо отдавать себе отчет, что если ты все-таки собственник, то вообще-то ты имеешь права и обязанности, про которые очень многие забывают. Мне очень часто в регионах приходится слушать: "Вот, наш дом такой, сякой". Я говорю: "Хороший же был дом еще несколько лет назад. Почему не содержали? Почему не принимали своевременные решения? Почему не делали капитальный ремонт своевременно?". - "А что, мы должны были?". Вот ответ. А потом: "Ой, а вот развалилось". Так бывает, к сожалению. Петр Кузнецов: Мы не упомянули еще о том, что в домах, которые должны расселить, попали в программу, есть не только жилые помещения. Вот сообщение от Владимира из Саратова на почту: "Расселяют аварийные дома. У меня в таком пятиэтажном доме нежилое помещение на 1 этаже. В нем находится магазин. Это встроенное торговое помещение. Я это помещение купил на законном основании еще в начале 2000-го. Ничего не обещают. Ходил в комитет по имуществу. Говорят, что ничего мне не дадут, а хотелось бы такое же. Скажите, пожалуйста, что делать". Игорь Кокин: У нас программа не предусматривает выдачу взамен нежилых помещений. Петр Кузнецов: Но есть собственник торгового помещения. Игорь Кокин: Есть программа переселения нежилых помещений. Что касается собственников нежилых помещений, то собственник нежилого помещения может рассчитывать на выкупную цену того имущества, которое признано аварийным и подлежит сносу. У нас в прошлом году в Земельный кодекс были внесены изменения. И они предусматривают сейчас, что в случае, если речь идет о выкупе земельного участка (а под многоквартирный дом выкупается земельный участок), администрация должна выполнить несколько условий, чего во многих местах не делается. Она должна направить собственникам копию кадастрового плана и акт независимой оценки этого участка с этими помещениями, из которого станет ясна стоимость этого объекта. Поэтому рассчитывать на выкуп этого помещения с частью земельного участка собственник нежилого помещения может. Рассчитывать на получение другого нежилого помещения действующее законодательство не предусматривает. Ольга Арсланова: Еще один важный вопрос добавлю сразу к этой теме. Спрашивают зрители: "На каком основании и как можно вместо квартиры попросить денежную компенсацию?". Евгений Шлеменков: Это просто надо изъявить свое собственное желание по этому поводу. Ольга Арсланова: То есть год признания аварийным помещения не учитывается? Некоторые жалуются, что им отказывают в компенсации, заявляя, что "ваш дом был признан аварийным в 2014-ом". Говорят, что если до 2012-го, тогда вы можете получить деньги. А так – извините, нет. Евгений Шлеменков: Совершенно верно. Если дом попал в программу переселения, то говорить о компенсации своевременно. Если он, к сожалению, еще не попал в расселение, естественно, нет. Это решается одновременно с расселением. По-другому не может быть. Игорь Кокин: Тут надо уточнить. Просто те дома, которые были признаны аварийными до 2012 года, на эти дома как бы деньги предусмотрены. А на остальные дома жилищный кодекс не делает различие, когда дом признан аварийным. Собственники вправе получить компенсацию и по тем домам, и по этим. Просто получить они ее смогут только тогда, когда истечет этот срок, установленный муниципалитетом. Вот жительница из Калининграда сказала – декабрь 2018 года. У них есть конкретные сроки, когда им установили, когда они должны решить свои проблемы. В большинстве домов, насколько мне известно, муниципалитеты, принимая решение о признании дома аварийным, срок для расселения не устанавливают. А, соответственно, и не устанавливается срок получения компенсации. Они ее имеют право получить. Но когда они ее получат – никто не знает. Ольга Арсланова: У нас обратная связь из Челябинской области: "У нас был ваш корреспондент. Барак показывали на ОТР. Мы благодарны. Но пришлось письмо из администрации – переселение на 2022 год. У нас решение суда 2014 года – вне очереди переселить. Но решение суда не исполняется", - это вопрос из Копейска. Мы остановились на том, что нужно идти в суд. Пожалуйста, суд решил и постановил. Что дальше? Евгений Шлеменков: Значит, нужно обращаться в надзорные органы, которые принимают меры в связи с неисполнением решения суда – прокуратура. Игорь Кокин: Кроме прокуратуры, есть еще Служба судебных приставов, которая по заявлению истцов или ответчиков, в пользу которых принято судебное решение, вправе принять меры. Я знаю случаи в отношении нескольких муниципалитетов, когда вот так по несколько лет не выполнялись судебные решения по расселению или переселению, а приставы принимали меры: арестовывали муниципальное имущество, продавали. И когда в одном городе у мэра арестовали машину, вопрос начал решаться. Так что есть у приставов инструменты. Просто их надо к этому подтолкнуть. Ольга Арсланова: У многих складывается впечатление, что приставы не станут связываться с властью. Евгений Шлеменков: Вообще вопрос достаточно сложный, конечно. Потому что приставы тоже живут на этой земле. Но, тем не менее, это входит в их обязанности. Соответственно, при наличии жесткого требования со стороны получивших решение суда они обязаны предпринять эти действия. Но, опять же я говорю, есть еще прокуратура, которая тоже обязана вмешиваться в такие процедуры. Ольга Арсланова: Послушаем наших зрителей. Любовь с нами на связи. Здравствуйте, Любовь. Откуда вы? Расскажите, пожалуйста. Зритель: Здравствуйте. Я из Архангельска. Мой дом также попал в программу переселения признанных аварийными до 2012 года. Вопрос такой. Дело в том, что по соглашению, которое предлагается собственникам помещений в таких домах, предлагается стоимость предоставляемого жилого помещения по рыночной цене. То есть построили новый дом, устанавливают его стоимость в 55-56 тысяч рублей. При этом по программе переселения и по информации на сайте стоимость построенного жилья где-то в районе 36 430 рублей. Меня интересует, насколько законны такие решения администрации о предоставлении жилого помещения по программе переселения по такой стоимости. То есть каждый собственник должен будет доплатить, если это однокомнатная квартира, где-то порядка больше 1 млн рублей. И второй вопрос. В судебном порядке, если разрешать этот вопрос, поскольку соглашения как таковые не оспариваются, то хотелось бы услышать ваш совет по поводу того, каким образом можно признать это все незаконным и установить стоимость, которая была установлена изначально государством  - 36430 рублей. Игорь Кокин: На самом деле сегодняшние механизмы переселения, предусмотренные 185-ым федеральным законом, не предусматривают доплаты со стороны жителей. Такие предложения звучали. Может быть, женщина их услышала где-то. Но законодательством они сегодня не предусмотрены. Мало того, женщина правильно сказала про соглашение. Ведь у нас Жилищный кодекс предусматривает, что люди получают деньги. А если они хотят получить другое жилье, они заключают соглашение. И вопрос. Это же соглашение двух сторон. Если город хочет и должен расселить аварийный дом, то в его интересах по этому соглашению предоставить другое жилье. При этом стоимость этого жилья и стоимость того жилья, которое является аварийным, сегодня по закону никакого значения не имеет. А если у них была квартира 40 квадратных метров, они имеют право на получение такой же однокомнатной квартиры 40 квадратных метров. Евгений Шлеменков: Здесь возникла проблема не в этом, я думаю. Проблема в том, что скорее всего 34 с лишним тысячи – это те деньги, которые выделяет Фонд ЖКХ. Игорь Кокин: А, ну, может быть. Евгений Шлеменков: А реально закупленные квартиры, которые закуплены у застройщика, могут стоить и дороже. При условии, что местный бюджет разницу покроет. И тут могла возникнуть такая коллизия, что услышали одно, другое и так далее. Это не имеет никакого отношения к переселенцам. Игорь Кокин: То есть они имеют право на получение квартиры равной площади. Цена в данном случае пока не играет никакого значения. Петр Кузнецов: У нас очень много писем. "Являюсь жителем аварийного дома". Это Александр Чугаев нам пишет из города Воронеж. Улица Ленинградская, дом 64, квартира 3. "Никаких действий по переселению со стороны администрации не происходит. Дом построен в 1946 году. Коммуникации все старые. Крыша течет, проводка замыкает. Грибок на стене. Жить невозможно. Просьба посодействовать данной проблеме. Фото прилагаются. Спасибо". Давайте посодействуем на примере Воронежа. Ольга Арсланова: "Ветхий дом 1928 года постройки", - это уже Москва, та же история, система барачного типа. Но у нас только фасад. Евгений Шлеменков: Вот видите, и в Москве случаются такие случаи. Игорь Кокин: Случаются, конечно. Ольга Арсланова: Спасибо нашим зрителям за то, что написали, пожаловались. Будем надеяться, мы как-то вам хотя бы информацией помогли. Петр Кузнецов: Да, по крайней мере, вы услышаны. Спасибо огромное. Евгений Шлеменков, вице-президент "Опоры России", руководитель направления "Строительство и ЖКХ". И Игорь Кокин, эксперт Высшей школы государственного управления РАНХИГС. Спасибо, господа, что пришли. Ольга Арсланова: Спасибо большое. Игорь Кокин: Спасибо. Евгений Шлеменков: Спасибо вам.