Ольга Арсланова: Сейчас к главным событиям этого дня подробнее, с комментариями экспертов и вашими звонками в прямом эфире. Сегодня в Красноярском крае день траура по погибшим при разрушении дамб. Оно произошло в ночь на субботу. Подробности выясняются до сих пор. Петр Кузнецов: Известно, по крайней мере, точно, что разрушились несколько дамб технического водоема золотодобывающей артели. Сначала речь шла об одной дамбе. А потом все это затопило 2 вагончика, в которых жили около 70 рабочих. В итоге погибли 15 человек, пострадали, по последним данным, 27 и еще 5 числятся пропавшими. Ольга Арсланова: Основная версия, которую следствие рассматривает, это нарушение технологии при проведении золотодобывающих работ. Уже известно, что эти дамбы (по последним данным, их 5) были построены незаконно. И Росприроднадзор сообщил о том, что будет проверять теперь все дамбы в России, чтобы избежать аналогичной катастрофы в будущем. Поисковые работы сейчас, кстати, продолжаются. Людей ищут там. Петр Кузнецов: Вот так это выглядит сейчас. Давайте обсудим это с нашими экспертами. К нам присоединяется Александр Колотов, российский координатор экологической коалиции «Реки без границ». С нами на прямой связи. Здравствуйте, Александр. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Александр Колотов: Добрый день. Петр Кузнецов: Проверить все дамбы, да? Теперь будут проверять, как обычно после случившегося. Да, но проблема-то здесь в том, что о дамбах этих практически, кроме рабочих и максимум, наверное, каких-то локальных непосредственных руководителей, никто и не знал. Т. е. это такие были рукотворные строения без всяких технологий. Что и привело к трагедии. Александр Колотов: Да, вероятнее всего, все так и было. И мы видим, что, конечно же, налицо желание собственников, владельца – это сэкономить на всем на чем угодно. Поскольку если вы вносите эти дамбы свои, гидротехнические сооружения, в соответствующий реестр Ростехнадзора, то вы должны пройти специальные декларационные обследования и вам должны выдать надзорные органы декларацию безопасности гидротехнического сооружения. Очевидно, этого сделано не было. По той простой причине, что просто решили сэкономить: давайте сделаем на русский авось, может быть, все у нас и будет хорошо. Петр Кузнецов: Т. е. те, кто добывал, теми же руками они сделали условные насыпи, да? Т. е. там ничего хитрого в строениях их не было? Это такие как запруды ставят на многих озерах сейчас, да? Об этом тоже поговорим, что это тоже на самом деле проблема с последствиями. Александр Колотов: Да, совершенно верно. То, что эти гидротехнические сооружения скорее всего были созданы, можно сказать, кустарным способом, – это представляется сейчас очевидным. Вопрос в том, что в принципе Курагинский район, где произошла эта трагедия, это по сибирским меркам недалеко от краевого центра. Т. е. от центрального офиса надзорных органов Красноярского края. А основные места золотодобычи – это северные районы Красноярского края. Там, где глухая тайга и где иногда только вертолетом можно добраться до того или иного золотого прииска. И что там происходит, я даже боюсь представить. Ольга Арсланова: Александр, вы говорили о владельцах. Конкретно здесь разработкой занималась дочка «Сибзолота». Сейчас компанию проверяют. Что с этим местом, вы как эколог что можете сказать, можно ли будет там работать дальше? Александр Колотов: К сожалению, если смотреть по спутниковым снимкам, а мы уже достаточно давно отслеживаем то, что происходит на территории Красноярского края на участках производства золотодобычных работ, то мы видим, что за последние буквально несколько лет река Сейба, где стояли эти дамбы, и река Сисим, куда Сейба впадает, – они по сути дела уже из рек, естественных водотоков, превращаются в некое подобие сточной канавы. В прошлом году мы с помощью спутникового мониторинга выявляли 6 крупнейших загрязнений Сисима и Сейбы. Т. е. это были такие загрязнения, которые мог спутник с околоземной орбиты зафиксировать. И, знаете, все равно старатели продолжали свою работу и в общем-то в ус не дули себе. И итог закономерен. Петр Кузнецов: Александр, здесь, как обычно, уже спустя несколько дней на ленты проникают всякие подробности. Вот я читаю, что после прорыва, предполагается, могла произойти утечка ртути. Расскажите, пожалуйста, чем опасны золотодобывающие эти работы, как там могла появиться ртуть и, может быть, еще что-то опасное. Мы предполагаем сейчас. Александр Колотов: Конечно, это нужно проверять. Да. Потому что ртуть официально запрещена, если мне не изменяет память, с 80-х годов прошлого века. Т. е. использование ртути при добыче золота. И, наверное, единственным источником появления ртути может быть только тот случай, когда производятся работы на уже отработанной породе. Т. е. когда в советское время с использованием ртути брали ее и вымывали золото и оставляли эту пустую породу, то сейчас, когда содержание золота везде падает, приходят люди, старатели, на старое месторождение и второй раз моют эту породу. И если там осталась ртуть после первой советской промывки, то, конечно, у нас идет вторичное загрязнение ртутью, и она идет в реки. Петр Кузнецов: Что, в принципе, могло быть. Ольга Арсланова: Вот как устроена золотодобыча в современной России. Пожалуйста, оставайтесь с нами. Мы послушаем нашего зрителя Александра и продолжим нашу беседу. Александр, здравствуйте. У нас со звонком проблема. Петр Кузнецов: Тогда Александра возвращаем мы нашего. Александр Колотов, российский координатор экологической коалиции «Реки без границ». Не получилось у вас отдохнуть. Ольга Арсланова: Александр, как контролируется сейчас процесс золотодобычи в нашей стране? Как вы можете это оценить? Петр Кузнецов: Потому что, конечно, очень странно и дико, что в такой отрасли такое происходит. Отсебятина, никто ни за чем не следит и, может быть, даже не знает о существовании конкретной точки, где трудятся люди. Александр Колотов: Я вот так дипломатично вам отвечу. Надзор за золотодобывающей отраслью оставляет желать лучшего. И первая причина – это то, что у нас выдается очень много лицензий на добычу россыпного золота. А надзорные органы просто физически не способны проконтролировать все те предприятия, которые находятся, как правило, в труднодоступных, удаленных местах. Не пошлешь на каждый золотой прииск какого-нибудь, не знаю, надзорного комиссара. И если Росприроднадзор до сих пор не использует данные спутниковых снимков, которые могут в автоматическом режиме фиксировать нарушения того же природоохранного законодательства, то, в общем, сложно предполагать, что ситуация может измениться к лучшему. Петр Кузнецов: Да, каждого не пошлешь. Но вот читаю целый ряд надзорных органов, которые непосредственно такими вещами занимаются. Госгортехнадзор, Росприроднадзор, Водный надзор, Лесной надзор, Земельный надзор. Ответственность-то в итоге в этой истории на ком? Александр Колотов: Я обычно в таких случаях говорю, что… Петр Кузнецов: Понятно, что руководство. А те, кто выше? Те, кто должен следить? Александр Колотов: Конечно же, мне кажется, что это печальный, но хороший пример того, все-таки мы узнаем, кто должен нести окончательную, финальную ответственность, или у нас у семи нянек дите так и будет оставаться без глаза. И здесь нам, еще раз скажу, нам нужно успокоиться, сесть и подумать. Почему наше государство до сих пор раздает лицензии на добычу россыпного золота направо и налево? А соседние страны, Китай и Монголия, давно уже запретили добычу россыпного золота на своих реках. Почему такое происходит? Ольга Арсланова: Да, как раз зрители об этом наши пишут. У руководства (и это понятно: у нас капитализм) на первом месте получение прибыли. А контролирующим органам нужны бумажные отчеты, чем ходить или ездить, как вы говорите, в такие далекие места и проверять. Запрет на добычу, о котором вы говорите: насколько это возможно – в нашей стране решить эту проблему? Александр Колотов: Я не сторонник того, что вот мы проснулись и с утра запретили добычу россыпного золота на всей территории Российской Федерации. Я предлагаю, конечно же, идти поэтапно. Самое первое, что мы обязаны сделать: мы не должны выдавать лицензии на добычу россыпного золота на тех реках, где никогда не было золотодобычи. Потому что когда приходит артель старателей, она уничтожает реку. Так или иначе, несколько лет сточная канава. Нет ни одного населенного пункта на реке, чьи жители были бы в восторге от соседства с артелями старателей. Значит, пусть они работают дальше, но работают на тех месторождениях, которые уже разрабатываются. Т. е. и учитывая то, что в общем объеме добычи золота доля россыпного золота уменьшается с каждым годом, она сейчас менее 1/4 составляет, я думаю, что мы все равно так или иначе придем к тому, что эта отрасль умирает. Зачем нам поддерживать умирающую отрасль? Петр Кузнецов: Давайте на этом закончим. Ольга Арсланова: Спасибо. Петр Кузнецов: Хорошая финальная точка, по крайней мере на сегодняшний день. Это Александр Колотов, российский координатор экологической коалиции «Реки без границ». Переходим к следующей теме. Ольга Арсланова: За ситуацией в Красноярском крае мы будем, естественно, следить. Петр Кузнецов: Конечно. И напомним, что еще несколько человек, по разным данным до 5, считаются пропавшими. Конечно, будем искать и следить за развитием.