Ольга Арсланова: Ну что ж, мы продолжаем. Давайте поговорим о том, что многие из нас вдруг неожиданно станут моложе. Дело в том, что Совет Федерации предложил состарить молодежь, или, наоборот, продлить молодость некоторым людям. Инициатива содержится в подготовленном проекте законопроектов о молодежной политике. И этот проект предполагает, что молодежью формально будут считаться граждане, которым от 14 до 35 лет. Т. е. молодой семьей будут являться 35-летние лица, которые состоят, например, в браке и у которых есть дети. Петр Кузнецов: Накинули пятерочку. Потому что сейчас до 30. Ольга Арсланова: Да. Если законопроект примут, в России появится еще примерно 13 млн. молодых людей. Это целая Москва молодежи. Петр Кузнецов: Ну, и молодых семей, скорее всего. Зачем нужен этот маневр, как вы к этому относитесь? Давайте обсуждать. Пишите нам, звоните. И вопрос на голосование как раз для всех причастных. Увеличить возраст молодежи до 35 лет предлагают сенаторы, вы согласны? «Да» или «нет» на короткий номер. Ольга Арсланова: И вообще очень интересно, чувствуете ли вы себя молодежью? Или в каком возрасте вы перестали себя чувствовать молодежью, перестали принадлежать вот именно к этой категории? Петр Кузнецов: Нужны ли вам эти законодательные рамки? Ольга Арсланова: Да, позвоните, расскажите, в каком возрасте у вас это произошло или происходит сейчас. Ждем вас в прямом эфире. Петр Кузнецов: Александр Варфоломеев, член Совета Федерации, с нами как раз сейчас на связи. Александр Георгиевич, здравствуйте. Александр Варфоломеев: Да, здравствуйте. Здравствуйте, уважаемые коллеги. Добрый день, уважаемые телезрители. Ольга Арсланова: А в чем необходимость вот такого сдвига в наше время, как вам кажется? Александр Варфоломеев: Я вот слышал ваши предварительные комментарии, и мне кажется, что это и не маневр, и это не сдвиг. Это естественное течение нашей жизни. Более того, вы удивитесь, но я скажу, что были предложения и еще покруче определить возраст для молодых людей. Но все-таки мы, так скажем, изучая международный опыт и изучая демографическую ситуацию в нашей стране, считаем возможным (но это пока что проект, и правильно, что мы вместе с вами его обсуждаем, могут быть разные изменения), считаем возможным, что у нас возраст молодых людей будет определяться 35 годами. Увеличение верхнего возрастного предела молодежи, возраста молодых людей обусловлено все-таки увеличением периода входа в социальную жизнь. Сейчас все все-таки непросто в нашей жизни. И по разным причинам продлеваются сроки обучения. Молодые люди в настоящее время могут получать не только среднее, а порой не только высшее образование, но и многие стремятся получить ученую степень. Возраст вступления в брак тоже зачастую отодвигается. Молодежь более ответственно относится к формированию института семьи и к появлению детей. Поэтому вот эти указанные в проекте возрастные границы предопределены (еще раз с того, с чего начал) объективными, на мой взгляд, последствиями развития. И мы также расширяем временные рамки для получения молодыми людьми определенных возможностей, условий поддержки. Во время учебы, во время создания семьи, решения жилищных вопросов, может быть, создания своего бизнеса и прочее. На наш взгляд, это все-таки не для того, чтобы формально определить этот возраст, а для того, чтобы у большего количества людей была возможность получать социальную поддержку нашего государства. Ольга Арсланова: Да, просто это важно, потому что у нас, вы знаете, чего больше всего боятся зрители? Вы знаете, да, что это оправдание повышения пенсионного возраста россиян, чтобы еще раз потом поднять пенсионный возраст. Ну, до 35 лет юноша – то работать можно и до 80. Александр Варфоломеев: Наверное, когда-то такие времена наступят, что можно будет работать до 80. Но просто сейчас, зная, что молодые люди, молодые семьи все-таки на себя принимают зачастую, скажем, серьезные жизненные, если не удары, то проблемы, и их нужно решать… Ведь еще надо смотреть, на каких территориях, где и как это происходит. Поэтому, вот по моему видению, мы все-таки должны этот возраст использовать для усиления социальной поддержки наших молодых людей. Петр Кузнецов: Тем не менее, СМС-портал, друг за другом: «Ни в коем случае!» – пишет телезритель из Хабаровского края. С сайта пишет телезритель: «Нет!!!» много знаков восклицания, мне кажется, даже больше 35 знаков восклицания здесь. Рязанская область, оттуда телезритель: «Зачем?» Москва, телезритель пишет: «Делать больше нечего». И все-таки, а вы будете как-то пытаться замерить отношение к этому общественности? Александр Варфоломеев: Конечно… Петр Кузнецов: Это же касается их непосредственно. Александр Варфоломеев: …потому что, прежде чем закон… он же еще не внесен… Петр Кузнецов: Да-да-да, конечно, еще раз скажем, что это только предложение. Александр Варфоломеев: Да. То, что мы сейчас эту идею на всеобщее, так скажем, обозрение вынесли, это вполне возможно все скорректировать. Поэтому, когда закон будет внесен в Государственную Думу, проект закона, тогда и обсуждение будет, и в регионы будет направлено. Уже сейчас обсуждение начинается. И я обязательно запомню, вот чисто для аргументации, тот эфир, который мы сегодня с вами вместе проводим, и вы ссылаетесь на определенные регионы. Может быть, вы мне потом перешлете. Т. е. я обязательно доведу до сведения, что не всем людям понятно, зачем мы это делаем. Хотя для меня это странно. Но тем не менее, мы должны все-таки учитывать мнения наших граждан. Ольга Арсланова: Вот мы сейчас говорим о том, что люди чуть дольше смогут претендовать на меры поддержки от государства. А как вам кажется, какие инструменты сейчас наиболее востребованы именно у молодой части населения? Какая помощь им больше всего нужна? Понятно, что это ипотека для молодых семей, образовательные кредиты, возможно. Что-то еще? Александр Варфоломеев: Вы знаете, что у нас меры поддержки молодых людей сейчас в каждом отдельном регионе развиваются по-своему, и определены меры также по-своему. А то, что поправка в Конституцию, статью 72, внесена, где молодежная политика определяется как предмет совместного ведения федеральных властей и региональных властей, это и позволяет привести все к общему знаменателю, так чтобы это имело системный характер во всей стране. И вот тогда мы более предметно изучим, какие востребованы на сегодняшний день элементы этой поддержки. Из того, что я бы выделил, допустим, это, конечно же, решение жилищных вопросов. Это какие-то другие вопросы при поддержке молодых семей. Это предприниматели молодые, возможно, могли бы получать дополнительную поддержку. Т. е. тут надо посмотреть от того, что сейчас диктует жизнь. Петр Кузнецов: Можем ли мы рассчитывать на то, что с увеличением молодого возраста этих льгот будет больше? Т. е. как-то будут идти в пакете эти предложения?.. Александр Варфоломеев: Да, вот по моему мнению, любой… Петр Кузнецов: …что мы еще можем предложить молодым? Александр Варфоломеев: …любой закон будет полезен и более чувствителен для людей тогда, когда он не просто основные позиции и понятия определяет, хотя это тоже очень важно, чтобы в такой большой стране у нас единообразное толкование определенных понятий было. И, естественно, важно, чтобы законы имели нормы прямого действия. Когда, допустим, если (вот то, о чем я уже говорил, и, возможно, будут новые предложения), значит, прописаны такие меры поддержки, которые напрямую работают на молодых людей. Мы над этим будем работать. И вот этот закон, который мы сегодня с вами обсуждаем, он носит рамочный характер. Он только общие подходы определяет. Но он открывает затем работу над отраслевым законодательством, над другими подзаконными актами. Возможно, над другими законами, которые будут нарабатывать вот тот пакет конкретных мер для молодых людей. Т. е. это еще у нас с вами впереди. И если мы с вами будем сотрудничать, у вас будет информация, передавайте ее мне… Петр Кузнецов: Вот. Александр Георгиевич, да, вы уже подчеркнули, что вам очень важно мнение народа. Давайте народ прямо сейчас и послушаем. Людмила из Тулы к нам подключается. Здравствуйте, Людмила. Ольга Арсланова: Да, здравствуйте. Зритель: Алло. Петр Кузнецов: Да, говорите, пожалуйста. Ольга Арсланова: Да, Людмила, вы с нами. Зритель: Вы знаете что, я вот смотрю, даюсь диву, и мне это просто дико. В советское время у нас в 18 лет (и, кстати говоря, до сих пор) ребята уходят в армию защищать свою страну. Значит, работать с серьезнейшим вооружением, лучшим в мире, можно сказать, в 18, в 19, в 20 лет человек может. А вернувшись из армии, он получается до 35 лет как-то вообще несамостоятельным. А когда раньше, вот, например, люди приходили из армии, тут же заводили семьи, рождались дети. Ну, конечно, страна была другою, время другое. Но все равно. Если мы нырнем в глубь веков, в Куликовское поле, там стояла ребятня в 14 лет, и они защищали свою землю в это время. Вернемся в Великую Отечественную. Сколько подростков и детей воевало вместе со всей страной. А сейчас, получается, какие-то убогие у нас люди-то, до 35 лет захребетники и спиногрызы. Потому что, я просто, как сказать, сужу по своему окружению, мне 60 лет, и вот 60, 65, 70, 80 – дети, внуки, да, есть очень порядочные люди, помогают старикам, а есть те, кто приходит и отбирает пенсию. И таких, к несчастью, сейчас в нашей округе большинство. Петр Кузнецов: Да, Людмила, спасибо. Вы знаете, а я вот к вашему выступлению даже выписал перед эфиром интересные факты про возраст в литературе. (Перед тем, как Александр Георгиевич, возможно, Людмиле ответит.) Смотрите. Мария Гавриловна из «Метели» Пушкина была уже немолода: ей шел двадцатый год. Бальзаковский возраст 30 лет. Из записок 16-летнего Пушкина: «В комнату вошел старик лет 30, это был Карамзин». Ну, и т. д. Ивану Сусанину на момент совершения подвига было 32 года, а у него к этому времени была 16-летняя дочь на выданье. И т. д. Александр Георгиевич, вы с нами на связи? Ольга Арсланова: Восприятие возраста, конечно же, изменилось. Это факт, да. Александр Варфоломеев: Да-да, я слушаю. Петр Кузнецов: Но, насколько я понял, позыв Людмилы в том, что мы подобным смещением рамок только инфантильнее делаем нашу молодежь. И плодим ее… Александр Варфоломеев: Я так же Людмилу понял. И вот сейчас ловлю себя на мысли о том, что, понятно, так скажем, определенные возможности, которые появляются при увеличении вот этого возрастного предела – 35-летнего возраста, это должно сопровождаться, правильно Людмила говорит, большой ответственностью. Т. е. тут тоже надо посмотреть. Но, с другой стороны, мне кажется, что если мы будем все-таки более внимательно относиться сейчас к молодым людям, это не мешает им, а может быть, наоборот, и защищать свою страну, и правильно обустраивать бизнес, и заботиться о своих родителях, и многие другие жизненные позиции. Т. е. это все-таки социальный вопрос. Если мы с вами будем все время опираться на нашу историю, нашу жизнь, на те примеры, которые вы прочитали из литературы, – ну, сейчас мы все-таки должны вернуться к тем реалиям, в которые мы живем. Все это очень, как известно, непросто. Но вот я просто, как член Совета Федерации, я вас услышал, и для меня это очень полезно. И вот этот эфир полезен, и мнение Людмилы. И до своих коллег я доведу. Давайте еще вместе поработаем над этим, пообсуждаем и придем к какому-то оптимальному решению. Это пока, как вы знаете, все в проекте, в обсуждении. Вот мы изучаем мнения людей. Петр Кузнецов: Александр Георгиевич, и у меня еще финансовый вопрос. Если это предложение будет доведено до законопроекта, а законопроект потом утвержден: вот есть ли представление об администрировании этой меры вообще, по сдвижению возраста молодости с 30 до 35 лет? Много средств потребует? Что нужно будет переоформлять? Александр Варфоломеев: Я думаю, что ничего переоформлять не надо. Петр Кузнецов: Не человеку, а вообще, чтобы в стране эта мера законодательно оформилась. Александр Варфоломеев: Не несем никаких расходов. У данного законопроекта (я прошу прощения, по-моему, я вас перебил) нет каких-либо серьезных финансовых последствий. Все-таки этот закон, о котором мы говорим, он, еще раз подчеркиваю, определяет основные понятия: молодежная политика, молодежная семья, молодежный возраст. А уже последующие наши законы могут носить очень такой характер и финансовоемкий, над которым мы также будем вместе работать и обсуждать будем. Пока это серьезных финансовых последствий не повлечет. Петр Кузнецов: Спасибо. Ольга Арсланова: Спасибо. Петр Кузнецов: Александр Варфоломеев, член Совета Федерации. Ольга Арсланова: Пишут наши зрители. «Они что, недоумки – быть до 35 лет детьми?» – зритель из Владикавказа нам написал. «Увеличить возраст молодежи – популистская мера», – предполагает еще один зритель. «Социальная поддержка нужна нуждающимся. А не продление возраста молодежи нужно». «Почему нужно все усложнять?» – интересуются зрители. Давайте узнаем, что россияне думают, в нашем следующем видеоматериале. Как относитесь к увеличению возраста молодежи и чего добились к 35 годам, спрашивали наши корреспонденты на улицах российских городов. ОПРОС Петр Кузнецов: Очень много сообщений. Зритель из Волгоградской области пишет: «А что на этот счет говорят наши биологи?» Вот ему интересна их точка зрения. Но биолога мы вам не обещаем, в ближайшее время несколько другой эксперт будет, а биологов спросим позже. Впрочем, они могут найтись среди нашей аудитории, кстати, и ответить на этот вопрос. «Развели полстраны недорослей, вся нагрузка на родителей. А когда они будут взрослеть уже – на пенсии?» – интересуется зритель из Курганской области. Ольга Арсланова: Жизнь длиннее стала, конечно. Петр Кузнецов: Зритель из Москвы пишет: «До 44 лет молодежь по европейским меркам, между прочим». «В нынешних правовых лабиринтах взрослеть опасно», – СМС из Ленинградской области. Ольга Арсланова: Мне очень нравится предложение тоже зрителя из Ленинградской области: «Можно алкоголь разрешить принимать только тогда с 31 года». Если взрослеем позже. Да и в армию, может быть, тогда позже будут принимать? Призывной возраст с 25, как тебе? Петр Кузнецов: Я – за, потому что уже это все равно не играет. Возмущается наш зритель из Вологодской: «Молодежь уже с пеленок стала старше на 5 лет с увеличением пенсионного возраста, и до пенсии никто не доживет». СМС из Вологодской области, а подписано «Тыва». Давайте послушаем Ольгу из Пензенской области, она с нами на связи. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: Это наша телезрительница. Здравствуйте. Ее мнение. Зритель: Добрый день. Вы знаете, я хотела бы высказать свое личное мнение относительно этого вопроса. Ни в коем случае не нужно увеличивать возраст молодежи. Я объясню, почему. Дело в том, что мы знаем очень много примеров из истории нашей страны, когда люди достигали невероятных каких-то высот, подвигов, вообще очень многого достигали в жизни к 20, к 25 годам. А сейчас мы делаем акцент только на том, чтобы льготы можно было распространить на более взрослое население. Льготы можно и так. Давать льготную ипотеку, поддерживать тех, кто учится на очном отделении вузов, и т. д. И потом, мне кажется не совсем правильно делать ставку на льготы. Нужно создавать рабочие места с достойной зарплатой, и тогда необходимость льгот сама собой отпадает. Это мое мнение. Петр Кузнецов: Т. е. вы к тому, что это с психологической точки зрения не очень хорошо будет влиять: «Да я еще молодой, у меня еще есть время, еще подожду, еще успею», – да? «Я же до 35 молодой еще». Зритель: Вы знаете, мы затягиваем время взросления. Я 40 с лишним лет проработала в университете и могу сказать, что молодежь, которая была, когда я только начинала работать ассистентом, и перед тем, как мне уйти на пенсию, – это, как говорят в Одессе, две большие разницы. И мы пытаемся искусственно опять затянуть возраст взросления. Да ни в коем случае. Вся проблема упирается в рабочие места. Петр Кузнецов: Вы, как человек, который наблюдали не за одним молодым поколением, скажите, пожалуйста, а что происходит? Почему все новые и новые становятся только инфантильнее? Зритель: А вы знаете, мне кажется, наша внутренняя политика направлена на то, чтобы все время делать человека моложе, моложе и моложе. Ольга Арсланова: Вы думаете, это только российская история? Но это же происходит во всех странах объективно. Зритель: Дак вы понимаете, мы живем в своей стране, меня не интересует, что в других странах. Наша страна в годы Великой Отечественной войны сделала то, что не сделала ни одна страна в мире. И нам не надо равняться на… Ольга Арсланова: Тем не менее, это в прошлом, а жизнь продолжается. Вот смотрите, нам тут пишут: «Родители будут что, детей до 35 лет содержать?» А вот вы себя почувствовали взрослым человеком в каком возрасте? Зритель: Я себя почувствовала сравнительно поздно. По одной-единственной причине. Я жила в городе, где у нас один всего университет. Поэтому, когда я училась в университете, я жила дома. После того как я закончила университет, лет пять была в домашних условиях. Вышла замуж, все было благополучно, и опять я находилась в тепличных условиях. Но я хочу сказать: у меня есть возможность сравнить несколько поколений молодежи, поскольку я всю жизнь проработала в университете. Начала с ассистента. Очень сильно отличаются молодые люди. Я хочу даже сказать следующее, привести следующий пример. Если вначале во время перерыва между лекциями молодые люди обсуждали марки автомобилей, там, марки машин, то в самом конце молодые люди обсуждали, какой костюм сколько стоит, чьей фирмы. Вот это большая разница. Пожалуйста, что произошло. Вообще интересы стали совершенно другими. Они какими-то более детскими, приземленными стали. Петр Кузнецов: Да… А девчонки повзрослее, скажем так? Зритель: Нет-нет-нет. У девочек тоже свои интересы. Кто с кем ходил в ресторан… Вот совершенно другие интересы. И мы сейчас пытаемся до 35 лет вбить им в голову, что они дети. И они очень быстро это поймут. Петр Кузнецов: До 35 лет костюмы и рестораны будут обсуждать. Да, понятно. Спасибо вам огромное. Ольга Арсланова: Спасибо. А тут… Петр Кузнецов: Артём… Да, пожалуйста. Ольга Арсланова: …пишут просто как раз зрители, что, «с одной стороны, в 36 лет можно стать бабушкой или дедушкой, в общем-то, и раньше такое случалось, а вот современные молодые люди многие еще в этом возрасте и детей-то не хотят заводить, потому что рано еще, они слишком молоды, они же еще молодежь. И это может плохо сказаться на демографии». Петр Кузнецов: Артём Метелев, председатель совета Ассоциации волонтерских центров, с нами на связи. Здравствуйте, Артём. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Артём Метелев: Добрый день. Петр Кузнецов: Ваше отношение к подобному предложению сенаторов? Артём Метелев: Мы их полностью поддерживаем. Я участвовал в разработке этого законопроекта. Здесь надо понимать, для чего это делается и почему. Во-первых, люди стали жить дольше. Это мировой тренд. Сейчас средний возраст 70 лет. Мы как страна стремимся к 78 годам, президент об этом нам говорит, произносит какие-то программы, принимаются определенные решения. В Москве, например, средний возраст, который вот я знаю, 77 лет, 79. Это одна из самых таких столиц, где жить комфортно. Во-вторых, повышается пенсионный возраст. Соответственно, выход на пенсию у человека тоже уже стал несколько другим. В-третьих, что такое молодость? Это некое собственное ощущение. Т. е. ты можешь быть взрослым и в 30, и в 25. И руководить цехом, и делать все, что хочешь. Это никак тебя не ограничивает. Но вопрос в том, что есть некие меры государственной поддержки молодежи, и они даются в возрасте от 14 до 30 лет. Например, это гранты на реализацию своих проектов. Почти 1,5 млрд. руб. Федеральное агентство по делам молодежи распределяет на поддержку молодежных инициатив. Можно открыть бизнес, можно запустить творческий проект, волонтерский проект, куда-то поехать в путешествие и т. д. Содействие в трудоустройстве. Посещение форумов. Вот все те 17 направлений молодежной политики, которые есть, они в 30 заканчиваются. И я очень часто встречаю людей, которые говорят: «Слушайте, но вот мне 32, у меня классная инициатива есть, у меня нет некоммерческой организации, чтобы я пошел и подал, например, на фонд президентских грантов. Я бы хотел получить поддержку, посетить ваш форум, грант получить. Но я не могу. Что мне делать?» И действительно, ответа здесь нет, только – «Иди работай сам, как бы, пробуй, старайся» и прочее. И получается, что 12,7 млн. молодых людей (это те люди, которые от 30 до 35 лет) добавятся в аудиторию, на которую начнут распространяться меры государственной поддержки. А это означает, что 12 млн. дополнительных людей в стране смогут получить деньги, возможности для развития, профессиональные, какие-то карьерные перспективы, трудоустройство… Поэтому – одни плюсы. Минусов здесь нет, кроме каких-то собственных внутренних переживаний, что мы еще якобы не взрослые. Но это личные внутренние ощущения человека. Ольга Арсланова: А по вашим наблюдениям, все-таки, современный россиянин… Но мы представляем себе же не только жителя Москвы, который учился долго, там, может быть, еще в какой-нибудь аспирантуре, весь такой бодрый и модный… А мы берем среднестатистического россиянина. Он в 35 лет еще молодежь? Или уже взрослый человек, побитый жизнью? Артём Метелев: Вот мне 26, но у меня друзья есть, которым 37, там, 36 лет, 32 года. И вот когда они выходили за границу 30, они молодятся, понимаете? Они не хотят, не хотят не считать себя молодым человеком. Это добавляет какого-то дополнительного азарта, драйва, другого некоего вкуса к жизни, да? И это неплохо. Я вообще не вижу каких-либо минусов считать себя молодым человеком. Можно, еще раз, быть президентом в 35 лет, можно руководить городами, но быть молодым человеком. И это абсолютно нормально, даже, мне кажется, лучше психологически воспринимается жизнью. Не согласен просто со многими комментариями, которые сегодня были в вашей студии относительно инфантильности и всего остального. Молодежь сегодня разная совершенно. И ребята, которые сегодня, там, в 14, в 12 лет управляют через компьютер такими проектами, разбираются в таких сложных вещах, они гораздо более гибко смотрят на мир. И поколение сегодня – оно другое. Просто его понять нужно, да? И развивается оно очень быстро. И молодежь меняется очень быстро. Но вот единственное, на что направлена эта мера повышения возраста, – это то, чтобы большее число людей в нашей стране получало ту поддержку, которая сегодня предусмотрена в России. Петр Кузнецов: Послушаем наших телезрителей вместе с вами. Волгоград на связи, Алина. Ольга Арсланова: Здравствуйте. Зритель: Алло? Петр Кузнецов: Здравствуйте. Ольга Арсланова: Да, слушаем вас. Зритель: Здравствуйте. Это из Волгограда звонят вам. Мне вообще-то уже 78 лет. Но я хочу сказать: я категорически против. Вот перед этим женщина говорила, что молодежь в основном интересуется – девочки, там, ресторанами, клубами, а мальчики машинами. А я вот, таких, может быть, наберется где-то процентов 30. Но в основном сейчас молодежь очень амбициозная. В 25 лет они уже свое дело имеют, они работают, они хорошо зарабатывают, они набираются опыта семейной жизни через так называемый гражданский брак. Вот я хочу про своего внука рассказать. Ему 34 года. Ольга Арсланова: Так… Зритель: Он закончил 2 института, 2 высших образования, притом с красными дипломами. У него очень хорошая работа. Он 4 года уже папа. И он очень умный и амбициозный. И если сейчас его к молодежи приравнять, ну это… Ольга Арсланова: А почему он не может быть таким же, но при этом представлять молодежь? Зритель: Что-что? Ольга Арсланова: Все, о чем вы говорите, может и молодежь ведь делать, правда? Зритель: Да, и вот об этом, об этом я и говорю. Что в 25, в 28. Сейчас очень амбициозная молодежь. Вот те, которые занимаются этой ерундой… Ольга Арсланова: Молодежь – это не приговор, да. Зритель: …это мало таких. В основном молодежь старается побыстрее бы стать самостоятельным, работать, свое дело какое-то, зарабатывать хорошо. И поэтому не надо их унижать. Если его назвать мальчиком в 35 лет, ну, он и будет… Назови дураком человека – он и будет такой. Так и будут они считать, что 35 лет – ой, да я еще мальчик. Нет, это очень. Я не знаю, для чего это правительство делает. Для того, чтобы, может быть, вот этот возраст, который они подняли, его не опускать. Но это все как-то подозрительно. Я считаю, что категорически это делать нельзя. Тут, наоборот, нашу молодежь нужно поддерживать, что они такие активные, они вот именно что очень много молодежи сейчас изобретения делают, он еще в школе учится, в институте учится, а у него уже изобретение… Ольга Арсланова: Да. Спасибо. Петр Кузнецов: Да, спасибо. Алина, Волгоград, ее мнение. Но давайте еще мнение из Московской области послушаем. Ирина на связи… Ольга Арсланова: Здравствуйте. Петр Кузнецов: …Подмосковье. Здравствуйте, Ирина. Зритель: Да, добрый день. Петр Кузнецов: Говорите, пожалуйста. Зритель: Я вот, конечно, сейчас, прослушав вашу передачу, хочу сразу представиться, что я сама по специальности врач-стоматолог. И, наблюдая, у меня 3 сына, в которых я вложила в общем-то все. И сейчас я вспоминаю себя в 15 лет, когда я закончила школу, т. е. мы были настолько самостоятельными, мы знали, что мы хотим. Сейчас мы определяем, куда должен пойти ребенок, что должен выбрать, что мы должны ему подсказать. А до 35 лет… Петр Кузнецов: Да, вы коротко… Зритель: …Да, я думаю, что они просто сядут до 35 лет на нашу шею. Петр Кузнецов: Понятно, да. Ольга Арсланова: Вот. Спасибо. Петр Кузнецов: Артём Метелев к нам возвращается. Ваш короткий комментарий. Мы еще должны успеть подвести итоги нашего голосования. Артём Метелев: Восприятие у каждого свое. Вот буквально несколько месяцев назад президент предложил бизнесом заниматься самозанятым с 16 лет: наоборот, назад. Петр Кузнецов: Да. Артём Метелев: Стимулируя людей идти в активную жизненную позицию с 16 лет. Это нормально. Молодость – это чувство души. Молодым можно быть и в 55 лет. Петр Кузнецов: Спасибо. Артём Метелев. Ольга Арсланова: Да, спасибо. Петр Кузнецов: Итоги голосования «Увеличить возраст молодежи до 35 лет»: «за» 27%, «против» 73%. Это была дневная часть программы «ОТРажение». Впереди вечерняя часть. Не пропустите. Вот какие темы коллеги сегодня будут обсуждать.