Виталий Млечин: А начинаем мы наш вечерний выпуск, как всегда, с главных событий в стране и мире. Побеседуем с политологом: с нами на прямой связи Александр Камкин, старший научный сотрудник Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений РАН. Александр Константинович, здравствуйте. Александр Камкин: Здравствуйте. Виталий Млечин: Александр Константинович, давайте начнем с переговоров в Турции. Россия и Украина, собственно, Турция и ООН по поводу зерна. Пока новостей оттуда мы не видели, но вот в Минобороны, например, заявили, что российская сторона подготовила предложения, которые, собственно говоря, и представила. Также от украинской стороны было заявление, от украинского МИД, что вот-вот решение по зерну будет найдено. Как вы считаете, сегодня прорыв случится? Александр Камкин: Такого исключить нельзя, потому что в ответ на обвинения наших западных партнеров, что якобы Россия провоцирует мировой продовольственный кризис, блокируя запасы зерна на Украине, наоборот, российское правительство, Министерство обороны выступали неоднократно с предложениями о различных вариантах вывоза запасов зерна, указывая на то, что именно украинская сторона заминировала прибрежные воды в порту Одессы, уничтожала запасы, например, в Мариуполе при отступлении. Сейчас достоянием общественности становится информация о том, что ВСУ намеренно поджигают поля с уже нынешним урожаем, урожаем этого года. Соответственно, в интересах и турецкой стороны как посредника, как гаранта соблюдения данных соглашений, чтобы данные переговоры закончились успехом. Безусловно, и миссия ООН в этом крайне заинтересована. Остается только, чтобы украинская делегация также проявила политическую адекватность и осознание важности момента, потому что действительно от поставок их запасов, украинского зерна, сильно зависят страны Центральной Африки, другие страны, достаточно нуждающиеся в продовольствии, чтобы там не разразился продовольственный кризис, который может повлечь за собой кризис миграционный в очередной раз. Поэтому в целом успешное разрешение этой ситуации в интересах абсолютно всех участников переговоров. Виталий Млечин: Ну а вот роль ООН и роль Турции какая, как вы считаете, если получается, что зависит, в общем, во многом от украинской стороны решение этого вопроса? Александр Камкин: Безусловно, нынешние переговоры, самым сложным переговорщиком в них как раз является украинская сторона, потому что так же, как были неоднократно сорваны попытки мирных переговоров украинской и российской делегации во главе с Мединским и соответствующими украинскими переговорщиками. Сейчас действительно ООН заинтересована в предотвращении продовольственного кризиса, это раз. Турецкая сторона также с учетом собственной многовекторности и разнополярности внешней политики хочет, скажем так, усидеть сразу на нескольких стульях. Потому что мы видим, что Турция сейчас готовит масштабную военную операцию в Сирии, которая идет вразрез с интересами России, с одной стороны; с другой стороны, продолжаются поставки турецких вооружений ВСУ, что тоже в принципе не в интересах России. Соответственно, для соблюдения вот этого баланса интересов различных сторон, интересов взаимоисключающих, этой стране, конечно, явно очень полезно выступить таким честным маклеромсвоего рода, продуктивным посредником в данных переговорах. Поэтому, конечно, турецкая сторона будет крайне заинтересована в достижении каких-либо конкретных, осязаемых и, главное, реализуемых договоренностей. Виталий Млечин: А ООН? Эта организация выступает в роли, так сказать, какого-то миротворца, просителя, или она реально чем-то может поспособствовать практически? Александр Камкин: Практически здесь можно поспособствовать только разблокированием порта и поставками скопившихся запасов. Потому что здесь ООН выступает, скажем так, как своего рода модератор, как своего рода гарант исполнения договоренностей, как своего рода спонсор, информационный спонсор переговорного процесса. Ну, безусловно важная сторона, потому что в структурах ООН есть как раз соответствующие отделы, которые занимаются и продовольствием, и помощью наиболее бедным странам, которые нуждаются в продовольствии, где испытывается регулярный голод. Поэтому в целом участие ООН здесь подчеркивает важность этих переговоров, важность достижения конкретного результата для достаточно большого числа стран. Виталий Млечин: Как вы считаете, если сегодня все-таки будет достигнута договоренность, о ней и объявят сегодня-завтра или все-таки подождут до встречи президента Путина с президентом Эрдоганом? Александр Камкин: Нельзя исключать, что о предварительных итогах будет объявлено уже сегодня, потому что встреча лидеров Турции и России, на мой взгляд, имеет более широкую повестку, более, может быть, глобальную. Не стоит забывать, что проходит встреча именно в Иране, а Турция, Россия и Иран – это как раз гаранты мирного переговорного процесса в Сирии, которая является также достаточно сложным регионом и сферой переплетения интересов всех этих держав, даже большего количества держав, если говорить о данном регионе. Поэтому, на мой взгляд, продовольственный вопрос является одним в повестке, конечно, встречи двух лидеров, но я думаю, что здесь надо четко различать переговоры в Стамбуле и переговоры в Тегеране, которые будут носить, конечно, более комплексный характер. Виталий Млечин: Давайте теперь о Калининграде поговорим. Вот пришло сообщение, что Еврокомиссия разъяснила свою позицию по транзиту, в МИД российском уже отреагировали, что изучат, но пока не очень все понятно. Скажите, пожалуйста, как вы считаете, можно ли уже как-то выдохнуть, что ли, что вот острая фаза кризиса позади, или еще не все решено? Александр Камкин: На мой взгляд, полностью расслабляться еще рано, потому что действительно еще нет реакции российской стороны на условия Еврокомиссии. Не стоит забывать, что каждый дополнительный санкционный пакет, принимаемый ЕС, он накладывает дополнительные ограничения. И вот эти ограничения по транзиту, они, собственно, и были прописаны, но это распространялось, скажем так, подразумевался не столько транзит через Литву в Калининград и обратно, сколько вообще железнодорожные и автомобильные перевозки между ЕС и Россией. Литва здесь выступила, скажем так, пионером, первопроходцем. Поэтому сейчас необходимо действительно очень тщательно изучить соглашение с Еврокомиссией, понять, на какие все-таки группы товаров в Брюсселе хотят наложить ограничения по транзиту, и уже принимать окончательное решение, достаточно ли нам подобных договоренностей либо же все-таки необходимы какие-то дополнительные условия ставить. Не стоит забывать, что если в перспективе мы можем наблюдать еще дополнительные санкционные пакеты, то и вопросы транзита также могут быть в них затронуты. Виталий Млечин: А как вы считаете, если все-таки в Москве решат, что недостаточно то, что предлагает Европейская комиссия, как это будет выглядеть тогда? Это будет какой-то опять переговорный процесс, или же как-то жестче будет действовать Москва, потому что Еврокомиссия уже на уступки не пойдет? Александр Камкин: На мой взгляд, будет попытка продолжения переговорного процесса. Если переговоры закончатся нечем, условно говоря, две стороны займут диаметрально противоположную позицию, то возможны тогда какие-то асимметричные меры и в отношении ЛитовскойРеспублики, в отношении в целом тандема России и ЕС. Но, безусловно, просто так негативное решение Еврокомиссии, конечно, уже не оставят, потому что слишком стратегически важен вот этот вот коридор снабжения через Литовскую Республику для российского анклава, поэтому к нему и приковано такое пристальное внимание. Виталий Млечин: А как вы считаете, сколько времени это еще может занять, вот этот процесс переговорный или не переговорный, принятие решения какого-то? Александр Камкин: Если достигнутые соглашения или достигнутые договоренности на сегодняшний день будут реализуемы, то в целом ничего не мешает запустить уже этот механизм в течение ближайших нескольких дней. Если же стороны перейдут на новый этап, новый раунд переговоров, то здесь это может занять не одну неделю и, может быть, даже не один месяц. Виталий Млечин: Давайте теперь вернемся к этой самой пресловутой турбине, которую канадцы отправили для «Северного потока». Канцлер Германии Олаф Шольц приветствовал это решение, естественно. Представители Украины, у них мнение, разумеется, другое. Но вот как вы считаете, чем все-таки руководствовались канадцы, ну и те же немцы, которые явно совершенно выступают за возвращение турбин, за налаживание вот этого функционирования, снабжения газом? Какие у них главные, не знаю, точки, которые они берут в расчет? Александр Камкин: Что касается Германии, то здесь все предельно ясно: без турбин, без планового техобслуживания, регламентного техобслуживания трубопровод просто встанет. Соответственно, с учетом того, что «Северный поток – 2» заморожен на достаточно длительное время, то остается только транзит через Украину. Совокупно «Северный поток – 1» в год пропускная способность где-то 55 миллиардов кубометров газа. Совокупные поставки газа из России в Германию, например, по состоянию на 2020–2021-й год были где-то 225 миллиардов кубометров. Соответственно, Германия – это не просто потребитель газа, это еще и газораспределительный хаб, потому что больше половины всего поступающего природного газа из России дальше шло в другие европейские страны, Францию, … и т. д. Поэтому здесь для немцев жизненно необходимо сохранить и вот этот вот пункт поставок. Потому что господин Хабек может сколько угодно долго говорить об энергопереходе... Вот сейчас они хвалятся, что по сравнению с 2021 годом у них на 12% выросла доля возобновляемых источников энергии. Но пока что альтернативы природному газу в схеме энергогенерации Германии, вообще Европы просто нет. Без российского газа действительно Германию ждет энергетический коллапс. И не только Германию, это уже готовят места компактного обогревания, такие … лагеря для пенсионеров, для малоимущих, для бездомных. По сути дела, это локдаун 2.0, это тоже были большие госпитали на различных спортивных сооружениях и т. д. Поэтому для Германии это вопрос социальной стабильности, выживаемости немецкой экономики, мы видим уже, как низко падает евро. Безусловно, что доллар растет выше небес, это тоже плохой сигнал для мировой экономики, но это вопрос вторичный. Что касается Канады, то здесь власти Канады, я думаю, идут просто по пути общего трансатлантического консенсуса, не желая полностью топить Германию, потому что прекрасно отдают себе отчет, что крах немецкой экономики ударит бумерангом в т. ч. и по Новому Свету. Поэтому в целом здесь можно говорить о таком трансатлантическом консенсусе между Германией, Штатами, Канадой, другими европейскими странами. Соответственно, переговоры были непростые, Канада пыталась соблюсти буквально до последней запятой условия санкционных ограничений, но в конечном итоге такой компромисс. Безусловно, он носит временный характер, потому что другие … агрегаты также будут требовать регламентного техобслуживания, как это будет протекать дальше, пока что непонятно. Но определенная отсрочка в энергетическом коллапсе по крайней мере достигнута. Виталий Млечин: А вот еще одна новость: Евросоюз готовит план неотложных действий на случай резкой остановки поставок природного газа из России уже в этом году, об этом пишет Bloomberg со ссылкой на проект документа. А это что такое? Как вы считаете, это нагнетание истерии какой-то, или реально есть предпосылки к тому, что Россия просто возьмет и остановит поставки газа? Александр Камкин: На мой взгляд, это в большей степени, конечно, нагнетание. Но с третьей стороны, нельзя полностью сбрасывать со счетов возможность того, что действительно терпение российского руководства лопнет и, условно говоря, режим кота Леопольда будет выключен. Потому что пока что Россия достаточно мягко реагирует на санкционные ограничения и на подобные недружественные действия стран западного блока, не проводя подобных действий, как это делают, например, Великобритания, Италия, в других странах: не реквизирует имущество экспатов, не пытается полностью положить железный занавес между нашими странами. Но действия Запада, конечно, неминуемо ведут к контрмерам со стороны России, и если вот это санкционное давление или испытывание российского терпения будет продолжаться, то самый негативный вариант тоже полностью сбрасывать со счетов нельзя. Виталий Млечин: Но это же обоюдоострое такое средство, ведь понятно, что Европа получает газ, Россия получает деньги. Ведь в таком случае это ударит и по России тоже. Александр Камкин: Отчасти да. Но здесь мы видим, что вот эта санкционная политика, она взвинтила цены на газ, а поскольку Европа является не единственным покупателем российского газа, то в целом объем валютных поступлений сохраняется примерно на том же уровне, даже подрос. Поэтому в краткосрочной перспективе такой ажиотаж на рынках российской экономики может быть даже и выгоден, но, безусловно, это не есть хорошее явление, нужно все равно находить какие-то компромиссы. Насколько будет готов к ним Запад – это другой вопрос. Но в целом, безусловно, вот этот эффект бумеранга от санкций уже сейчас больно бьет по европейской экономике: инфляция растет, продукты питания дорожают, те же энергоносители. Все это ведет к массовому обнищанию, к падению конкурентоспособности европейской экономики, потому что именно европейские страны больше всего страдают от обратного эффекта санкционной политики. Американцы выторговали себе определенное отступление в санкциях в плане нефти, в плане минеральных удобрений, в плане урана и т. д. Соответственно, здесь европейцы как раз-таки оказались крайними. И европейские экономики уже трещат по швам, уже идут разговоры о квотировании того же природного газа для предприятий, крупных индустрий, для тех или иных европейских стран и домохозяйств. Поэтому, я думаю, эта зима для европейцев будет весьма «веселой». Виталий Млечин: Ну и последний вопрос: правительство Венгрии приняло решение объявить режим чрезвычайного положения в области энергетики. Вот скажите, пожалуйста, учитывая такую европейскую солидарность, ну по крайней мере декларируемую, это проблема Венгрии, или все-таки Венгрия сможет как-то оказать какое-то давление на Европейский союз, чтобы как-то, может быть, санкционное давление снизить, как-то, может быть, больше желания появится договариваться с Россией? Александр Камкин: Голос Венгрии, конечно, не имеет решающего веса в общеевропейском хоре. В большей степени Виктор Орбан пытается уберечь собственную экономику от негативного воздействия. Поэтому, на мой взгляд, здесь Венгрия пытается просто немножечко выйти как бы в сторону из этой кучи-малы, обособиться и понести минимальный ущерб от вот этого санкционного клинча. Соответственно, здесь Виктор Орбан просто действует как лидер суверенного национального государства, понимая всю пагубность вот этого санкционного клинча. Поэтому я не думаю, что голос Венгрии определит вектор политики Европейского союза, скорее Венгрия будет в меньшей степени затронута негативными последствиями, нежели та же Германия или Франция. Виталий Млечин: Спасибо вам большое за вам комментарий! Александр Камкин, старший научный сотрудник Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений РАН, был с нами на прямой связи. Говорили о главных событиях в России и за ее пределами. Сейчас прервемся буквально на минутку и продолжим разговор о коронавирусе. Есть о чем поговорить, явно он где-то рядом с нами.