Виталий Млечин: Мы начинаем наш вечерний выпуск с главных событий мировой политики и геополитики. С нами на прямой связи Никита Мендкович, глава Евразийского аналитического клуба. Никита Андреевич, здравствуйте. Никита Мендкович: Здравствуйте. Виталий Млечин: Никита Андреевич, давайте начнем, наверное, с санкций опять, это такое слово, которое, наверное, уже каждый выучил. Вот вроде как седьмой пакет планирует ЕС ввести, одобрить в течение недели, так пишут европейские СМИ. Вот тут, по данным источников, запрет на импорт российского золота, также против банков могут быть расширены, ужесточены санкции. Как вы считаете, есть еще что-то в арсенале европейском, какие-то реальные средства давления на Россию, или уже максимально все исчерпано? Никита Мендкович: Я считаю, что, скорее всего, все-таки уже реальных средств воздействия просто нет, потому что уже введение существующего набора санкций нанесло большой ущерб экономике Европейского союза. Поэтому я не исключаю, что сейчас либо придется идти на еще больший ущерб себе, либо же вводить санкции во многом формально. Потому что вводить санкции против банковского сектора, против очень многих банков и так действуют полноценные санкции, вплоть до исключения из SWIFT, что было, наверное, самой болезненной из возможных мер. Поэтому, на мой взгляд, то, что мы сейчас встречаем разговоры о санкциях, – это в большей степени идеологические заявления, декларации намерений, чем реальный способ найти что-то, что еще может досадить России. Виталий Млечин: Ага. Ну и вот одновременно появилась новость о том, что в Евросоюзе обсуждают снятие части индивидуальных санкций вот с физических лиц. Тут юристы пришли к выводу, что ограничения против некоторых россиян были недостаточно твердо мотивированы. Как вы считаете, это какая-то разовая акция, или одна следует за другой, т. е. постепенно будут как вводить санкции, так и немножко снимать? Никита Мендкович: Я считаю, что изменение санкционных списков в отношении физических лиц обычно связано с тем, что нужно либо снять санкции с каких-то дипломатов и политиков, чтобы обеспечить какие-то переговоры... Так, например, снимали санкции с представителей российских спецслужб в прошлые годы. Либо речь идет о каких-то бизнес-интересах. Поскольку на текущий момент, повторюсь, введение санкций уже нанесло проблемы собственному европейскому бизнесу, в т. ч. нарушило контакты и контракты, связанные с экспортом энергоресурсов в Европу, из-за чего там колоссально подорожала электроэнергия, падает конкурентоспособность собственных европейских товаров, рынок постепенно захватывается американцами. Поэтому сейчас приходится вести поиск путей решения этой проблемы. Я не знаю, как далеко они зайдут, но, на мой взгляд, это вполне возможно. Виталий Млечин: То есть получается, что все-таки экономические интересы по крайней мере пытаются взять верх над политическими? Потому что поначалу было похоже, что экономику просто задвинули достаточно далеко, политика преобладает. Никита Мендкович: Ну, скажем так, изначально действительно превалировала политика, поскольку казалось, что проблему России можно будет решить в достаточно короткие сроки, принудив нашу страну к капитуляции в результате санкций. Потом выяснилось, что нет, так это не работает. Поэтому, на мой взгляд, сейчас скорее европейцы пытаются адаптироваться к новым условиям, найти какой-то баланс между своими интересами реальными и требованиями своих хозяев из США, которые фактически эксплуатируют Европу как своего рода колонию. Виталий Млечин: А насколько длительный этот процесс, по вашей оценке? Ведь зима уже не за горами. Никита Мендкович: Понимаете, вопрос достаточно серьезный и хороший, потому что непонятно, в какой момент все-таки наступит осознание Европой, что нельзя просто идти на поводу у США, что нужно либо бунтовать, отказываться от участия в санкционной войне, либо идти на очень серьезные потери. Возможно, для этого потребуется пережить тяжелые осень и зиму. Возможно, все-таки определенный маневр начнется раньше. Подчеркну, это очень сильно зависит от того, в какой мере европейские политики в личном качестве через свои зарубежные активы, через какие-то финансовые связи зависят от воли Вашингтона, в этом весь вопрос. Виталий Млечин: Ну и еще немного про санкции. Вот также новость появилась, что США не планируют вводить ограничения против стран или компаний, которые не захотят присоединиться к предложенному потолку цен на российскую нефть. То есть получается, что вот эти ограничения будут добровольными? Как вы считаете, вообще выйдет что-то из этой идеи? Никита Мендкович: Мне представляется, что это попытка картельного сговора покупателей, попытка убедить их пойти на ценовой сговор, вынудить поставщика к неадекватному снижению цены на собственный товар. У меня лично весьма сильные сомнения, что из этого что-то получится, потому что обычно подобные схемы на рынке работают крайне плохо. Чаще всего речь идет именно о том, что скорее поставщики сговариваются о завышении цены, что мы наблюдаем на самом деле в повседневной практике работы торговых сетей. Что же касается нынешней ситуации, цены на энергоресурсы и так достаточно высоки, поэтому с высокой вероятностью Москва может просто уйти на азиатские рынки. Сейчас и так происходит постоянное перемещение, например, американского газа, он перебрасывается между рынками Азии и рынками Европы в зависимости от того, где конъюнктура выше. Учитывая наше географическое положение, нам этот маневр осуществлять проще. Поэтому мне кажется, что ценовой сговор – это скорее отголоски старых планов, когда считалось, что можно будет навязать России более низкие цены на нефть за счет чисто политических факторов. Но это не сработало. Виталий Млечин: Заявление замглавы МИД России Андрея Руденко: «Россия положительно отреагирует на готовность Киева возобновить переговорный процесс». Есть предпосылки к этому, что он все-таки может возобновиться? Никита Мендкович: Ну смотрите, на текущий момент для переговорного процесса есть одна большая проблема. С Киевом пытались уже договориться в марте, апреле, все это, к сожалению, кончилось тем, что была создана буферная зона под Киевом, куда Украина немедленно ввела войска, и стала совершать там военные преступления, убивая тех, кого подозревала в сотрудничестве с российскими войсками. На мой взгляд, это весьма красноречивый пример того, почему Россия в последнее время очень скептически относится к идее переговоров с Киевом. На мой взгляд, сейчас возможен диалог по какому-то узкому кругу вопросов, прежде всего по вопросу экспорта зерна. Из-за проблем в акватории Черного моря военных, мы знаем, он нарушился, в т. ч. в страны Ближнего Востока и Северной Африки. Сейчас подобные переговоры идут с участием Турции. Об этом, возможно, можно будет говорить. Но переговоры о чем-то более серьезном мне кажутся весьма сомнительными. Потому что условием соблюдения российских требований, российских условий должно являться размещение российских войск в Киеве, контроль над разоружением Украины прямым. Виталий Млечин: Интересное заявление президента Сербии Александра Вучича, можно, наверное, даже неожиданным несколько его назвать, это заявление. Он заявил, что, если Запад не примет предложение России по Украине, в мире начнется ад. Вот цитата: «Как только закончатся дела в Северске, в Бахмуте, Соледаре, а затем на второй линии, Славянск – Краматорск – Авдеевка, последует предложение Путина Западу. Если Запад не примет его, мы отправимся в ад». Вучич знает чего-то, чего мы не знаем? Как вы считаете, почему он такое заявление делает, еще в такую форму его облекает? Никита Мендкович: Я предполагаю, что это связано с надеждами украинской стороны на своего рода комплекс компромиссов по Украине, что можно вернуться к тем условиям, которые Россия предлагала еще зимой при диалоге с США о нейтральном статусе Украины, что сейчас можно просто вот вернуться к этой переговорной линии и все как-то само собой уладится. Я считаю, что, к сожалению, это совершенно невозможно по той простой причине, что мы уже убедились в том, что Запад не хочет идти на адекватные договоренности, Запад не готов уважать российские интересы, из-за чего мы вот имеем то, что имеем. Я на самом деле склоняюсь к тому, что эти иллюзии, возможно, разделяет президент Сербии, но я думаю, что Россия на подобный диалог уже не пойдет. Потребуются более существенные уступки, прежде всего, повторюсь, механизмы прямого российского контроля над соблюдением условий. Для этого необходимо присутствие российских войск в Киеве, Одессе, Николаеве и других местах. Вопрос лишь в том, придут ли они туда в результате мирного решения, капитуляции Киева, либо же потребуется насильственный ввод войск. Виталий Млечин: Еще одно заявление президента Казахстана: Касым-Жомарт Токаев поручил правительству создать благоприятные условия для привлечения иностранных компаний, уходящих с российского рынка. Как вы считаете, для чего это делается, какую цель преследует Казахстан? Никита Мендкович: Это совершенно обычный рыночный шаг перехватывания потоков инвестиций. То есть деньги уходят из России, их не будут хранить в сундуке, их куда-то будут вкладывать. Казахстан хочет подсуетиться и поучаствовать в дележе этого инвестиционного пирога. Другое дело, что можно сказать много плохого про общую позицию Казахстана, чье правительство пытается усидеть на двух стульях и нравиться одновременно России и США. К сожалению, это полная незрелость казахских элит, непонимание, что эпоха многовекторности прошла и теперь уже нужно выбирать либо/либо. Виталий Млечин: Ну а это можно трактовать именно как желание Казахстана просто заработать или все-таки некоторым образом помочь, может быть, даже России? Потому что производства, например, которые расположены недалеко от казахстанской границы, могли бы ее пересечь, продолжать работать при этом, не испытывая рисков попасть под санкции. Никита Мендкович: Понимаете, я не думаю, что Казахстан всерьез думает о российских интересах по той простой причине, что... Виталий Млечин: Так, на самом интересном месте сложности со связью... Никита Андреевич?.. Так, ничего страшного, сейчас восстановим связь с Никитой Мендковичем, главой Евразийского аналитического клуба, на это потребуется совсем немного времени. Я, естественно, напомню, что мы разговариваем о самых политических и геополитических событиях и остались на заявлении президента Казахстана. Касым-Жомарт Токаев поручил правительству создать благоприятные условия для привлечения иностранных компаний, уходящих с российского рынка. Вот пытаемся разобраться, для чего это сделано. Никита Мендкович снова с нами на связи. Никита Андреевич, слышите меня? Никита Мендкович: Да, здравствуйте, я снова здесь. Виталий Млечин: Да, отлично, замечательно, мы вас тоже слышим. Продолжите, пожалуйста, свою мысль относительно Казахстана. Никита Мендкович: Повторюсь. Сам факт, что Казахстан пытается привлечь инвестиции, уходящие с российского рынка, естественен, это чисто экономический шаг, здесь бесполезно искать какие-то политические мотивы. В остальном, повторюсь, по внешней риторике Казахстан действительно пытается усидеть на двух стульях. Что касается того, что нынешней ситуацией будет пользоваться казахский бизнес, в т. ч. для поставки в Россию товаров в обход санкций, это совершенно очевидный вопрос. Речь именно о том, как на это будет реагировать власть Казахстана, в этом весь фокус, будет ли она помогать бизнесу, делать … вещи и соблюдать таким образом правила Евразийского союза, либо же будут попытки угодить США. Я считаю, что попытки делать одновременно и то и другое, раздавать авансы обеим сторонам, заведомо проигрышно, эпоха многовекторности прошла, слишком жесткая конфронтация, чтобы пытаться дружить сразу со всеми, нужно проводить определенные красные линии. Виталий Млечин: А как вообще сейчас складываются отношения между Россией и Казахстаном? Вот Дмитрий Песков прокомментировал уже это заявление, сказал, что релокация бизнеса в другую страну – явление нормальное, т. е. не осудил Казахстан за такие предложения. Как сейчас наши отношения? Никита Мендкович: Повторюсь: релокация бизнеса – это действительно нормальное явление. Бизнес, до тех пор, пока государство не вводит какие-то дополнительные меры, может двигаться туда, обратно с любой частотой в зависимости от того, где лучше налоговый режим, где лучше конъюнктура и т. д. То, что Казахстан пытается использовать эти деньги, – это опять-таки нормально; было бы странно, если бы они отказались принимать иностранные капиталы вообще. Проблема в том, что есть другие нерешенные вопросы. Например, Казахстан имеет очень тесные программы военного сотрудничества с США. На территории Казахстана базируются биолаборатории Пентагона, подконтрольные военным США. Причем Казахстан не только не закрывает эти биообъекты, МИД Казахстана многократно ловили на лжи, когда он пытался эти объекты объявить чисто мирными гражданскими разработками, хотя есть документальные свидетельства, что это именно военные объекты, фактически военные пункты армии США. Долгое время Казахстан участвовал в совместных учениях с армиями НАТО. Практикуется военно-техническое сотрудничество и даже прием советников из Турции. Все это совершенно недопустимые вещи на фоне конфронтации между Россией и НАТО. Казахстан должен выбрать, с кем он: либо он дружит с НАТО и тогда лишается всех преференций, которые имеет в результате Евразийского союза, либо он дружит с Россией, тогда ему нужно прекращать военное сотрудничество с НАТО, закрыть биолаборатории США и передать все разработки и все данные по ним для международного расследования. Мы знаем, что подобные объекты на Украине использовались для создания биооружия; я думаю, доказательства из Казахстана будут весьма интересны Совбезу ООН. Ну и прежде всего, да, МИД Казахстана должен прекратить врать и научиться уважать Россию как своего партнера. Виталий Млечин: Относительно партнеров России. Саудовская Аравия, Турция и Египет могут вступить в БРИКС, по крайней мере об этом пишут многие СМИ. Как вы считаете, это может произойти? Если да, то когда? Никита Мендкович: Я считаю, что это вполне нормальный вариант, потому что на текущий момент Казахстан как раз, я думаю, это тоже видит, да все на самом деле видят, что мир фрагментируется. США используют сложившиеся финансовые и торговые механизмы для политического давления на страны. Например, Россию сейчас пытаются изолировать от международного рынка, потому что им не понравилось, как мы защищаем своих союзников от агрессии со стороны марионеточного режима в Киеве. Завтра они могут подобным образом ухватиться за горло Саудовской Аравии, потому что им не понравятся какие-то фрагменты их внутренней политики. Это касается многих других государств. Поэтому блок, который сейчас ассоциируется с БРИКС и Большой Евразией, будет постепенно расширяться не в ущерб США, не для того, чтобы навредить им, а для того, чтобы не давать коллективному Западу держать себя за горло, шантажировать себя с помощью экономических рычагов. Люди хотят быть свободными, страны хотят быть суверенными, это вполне естественно. И сейчас поэтому становятся так востребованы эти механизмы сотрудничества. Виталий Млечин: Ну а все-таки БРИКС – это больше неформальное такое объединение? Есть какая-то структура, какие-то процедуры приема, что ли? Никита Мендкович: Ну, понимаете, скорее всего, сейчас процедура работы БРИКС будет пересматриваться, потому что будет явно резко расширяться его состав за счет краха глобальной системы торговли на основе ВТО. БРИКС сейчас на стадии проектирования, например, собственной системы электронных платежей, альтернативной SWIFT, как раз к ней большой интерес проявляет Саудовская Аравия. Скорее всего, будет другая система создания золотовалютных резервов стран, потому что на текущий момент мы видим, что долларом пользоваться невозможно: любые долларовые активы могут быть банально украдены, как это было в случае с Россией или Афганистаном. Поэтому, на мой взгляд, у БРИКС будут меняться не только какие-то формальные процедуры, но будет меняться и расширяться функционал. Фактически, ВТО доживает свои последние годы или месяцы даже. Мы должны создавать новую структуру, пусть без агрессивных стран НАТО, но торговать между собой. Форматы перевода денег, форматы торговли, определенные правила конкуренции – их нужно сейчас создавать заново, потому что старая система благодаря американской агрессии против России приказала долго жить. Виталий Млечин: Ну и про Калининград тоже давайте поговорим немного. Вот губернатор Алиханов заявил, что в соответствии с разъяснениями Еврокомиссии снимается более 80% ограничений по транзиту в Калининградскую область. Как вы считаете, худшее позади уже в этом вопросе? Никита Мендкович: Насколько я могу судить, здесь очень многое зависит от позиции Литвы, которая ранее делала весьма двусмысленные заявления, что может вообще проигнорировать европейское решение по вопросу о снятии блокады. Но нужно помнить очень простой факт: по международному праву, создание блокады вокруг того или иного региона является casus belli, основанием для объявления войны. Если Литва с теми или иными разъяснениями Европы будет вводить транспортную блокаду, это означает, что Россия имеет право защищать свой суверенитет, защищать безопасность своих граждан в Калининграде, пробивая коридор безопасности. Я надеюсь, что Европейский союз и Литва будут достаточно разумны, чтобы не провоцировать Россию на подобные действия. Последние события показали, что Россия жестко защищает свою и своих союзников безопасность и имеет достаточную вооруженную силу для обеспечения своих интересов, бо́льшую, чем большинствостран НАТО. Виталий Млечин: Вы считаете, что вот это все-таки повлияло, да, на Европейский союз и на Литву и они немножко откатывают назад сейчас? Никита Мендкович: Знаете, судя по всему, да. Потому что, повторюсь, мы видим, что постепенно к концу подходит спецоперация на Украине по ликвидации фашистского режима, который готовил, ну и фактически осуществлял через своих террористов из военной разведки и другие структуры агрессию против России. Если кто-то сразу после этого будет в той или иной форме совершать агрессию против России в форме, предусмотренной международным правом, этот человек безумец или самоубийца. Я думаю, что таких людей в руководстве европейских стран все-таки нет. Поэтому я надеюсь, что все-таки разрядка произойдет, но повторюсь, это сильно зависит от благоразумия руководства Литвы. Виталий Млечин: Ну и вот как раз Эммануэль Макрон, президент Франции, заявил, что его страна не хочет мировой войны и намерена добиться прекращения конфликта на Украине. Как эти два заявления, вернее вот эти две мысли в одном предложении, увязываются друг с другом? Как Франция может добиться прекращения конфликта на Украине? Никита Мендкович: У Франции и у любой другой страны есть максимально реальные средства помочь быстрому завершению конфликта на Украине. Необходим разрыв дипломатических отношений с режимом Зеленского, введение санкций против всех государственных структур Украины и, соответственно, предоставление всей информации по военно-техническому состоянию украинских группировок России. Война закончится, когда Россия освободит Украину от фашизма, никакого другого завершения конфликта быть не может. Елисейскому дворцу, как и в принципе всем другим правительствам, пора просто свыкнуться с этой мыслью: они могут либо растягивать войну, либо помочь России закончить ее побыстрее. В любом случае, она завершится российской победой, это вопрос исторической справедливости, это вопрос выживания народов России и украинцы. Виталий Млечин: Спасибо вам большое! Никита Мендкович, глава Евразийского аналитического клуба, был с нами на прямой связи. Обсуждали все самые важные политические и геополитические события. Сейчас прервемся буквально на минутку и сразу после этого вернемся в эту студию, будем говорить о дефляции. Казалось бы, если цены в магазинах идут вниз, мы могли бы только этому радоваться, но экономисты говорят, что не все так просто. Вот во всех этих хитростях будем разбираться со специалистами. Оставайтесь с нами.