Тамара Шорникова: Начинаем с дел военных. Дмитрий Корнев на связи, военный эксперт, основатель портала MilitaryRussia.ru. Здравствуйте, Дмитрий Николаевич. Дмитрий Корнев: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Обсудим, конечно же, расширенное заседание коллегии Минобороны. Владимир Путин начал свое выступление с того, что обозначил определенные задачи перед правительством, перед профильным ведомством. В том числе он отметил, что не должно быть, конечно же, мелочей: оборудование, оснащение – все должно быть современным, финансирования хватает, отметил президент. Давайте послушаем фрагмент его выступления. Владимир Путин, президент РФ: Все, что необходимо бойцу, должно быть современным, удобным и надежным, а снабжение осуществляться из реальных потребностей. Если какие-то ведомственные нормативы устарели, их нужно менять – быстро. Мы знаем, что на поле боя не может быть мелочей, и поэтому нужно обратить особое внимание. Я знаю, что министерство занимается этим, тем не менее хочу еще раз это подчеркнуть. И медицинские аптечки, питание, сухие пайки, форма, обувь, защитные шлемы, бронежилеты – все должно быть на самом современном и высоком уровне. Тамара Шорникова: Кроме того, президент отметил, что Министерство обороны должно внимательно относиться ко всем гражданским инициативам, в т. ч. учитывать критику, правильно и своевременно реагировать на нее: «Нужно, безусловно, слышать тех, кто не замалчивает существующие проблемы и стремится внести свой вклад в их решение». К примеру, мы помним, как многие обращали внимание на проблемы с той же экипировкой, на рост цен на нее, на дополнительное какое-то обмундирование в магазинах. Как сейчас обстоит дело с оснащением? Какие проблемы удалось решить? На какие сейчас стоит обратить внимание? Дмитрий Корнев: Ну, вопрос, конечно, очень большой и сложный, потому что он просто всеохватный на данный момент. Конечно же, определенный вот такой всплеск, который был вызван тем же самым ростом цен в магазинах из-за мобилизации, сейчас уже, конечно, сошел на нет практически, т. е. вот таких спекулятивных цен уже нет, если мы говорим о рынке, о свободном рынке, о розничной продаже. Но, конечно же, Министерству обороны необходимо корректировать свои заказы на 2023 год с учетом всего, с чем мы столкнулись в течение этого года. То есть какие-то заказы имеет смысл ускорить, их выполнение, например, самых каких-то необходимых, нужных вещей, недостаток которых вскрылся в последние месяцы. Ну а что касается систем вооружений, их нельзя моментально запустить в производство или, скажем так, резко усилить их количество, но … финансирование можно, и, судя по всему, этому будет уделяться внимание. Потому что уже объявлено о том, что некоторые системы вооружений, которые мы ожидали получать в течение ближайших 3–4 лет, они будут поставлены быстрее, их производство будет ускорено, темпы поступления этих систем вооружений будут более высокими именно в 2023 году. Ну и еще один момент, которого также коснулся Владимир Владимирович, – это стратегическая ядерная триада. 2023 год также потребует здесь определенной интенсификации работы по переоснащению, по дооснащению, по оснащению нашей ядерной триады новыми системами вооружений. Собственно, эта работа и велась, и она должна быть продолжена. Тамара Шорникова: Отдельно говорили и о беспилотниках. Опыт специальной военной операции, отметил президент, показал, что использование такого рода арсенала стало практически повсеместным, он должен быть в боевых отделениях, они должны быть увязаны между собой. «Знаю, – подчеркнул президент, – что промышленность располагает всеми возможностями для создания широкой линейки воздушных и наземных беспилотных аппаратов с самыми лучшими, высокими тактико-техническими характеристиками, включая элементы искусственного интеллекта». Как сейчас с выпуском этой продукции? И до этого премьер Михаил Мишустин говорил о том, что необходимо, конечно же, наладить тесное взаимодействие промышленности, предприятий, увязать госзаказ с какими-то частными инвестициями. Удалось ли в короткие сроки наладить эту работу, как вам кажется? Дмитрий Корнев: Ну смотрите, изменения точно есть. Буквально, не знаю, несколько дней назад были новости о запуске частного завода по выпуску летающих беспилотных аппаратов, имеются в виду квадрокоптеры. Это относительно недорогие изделия, которые действительно могут производить частные предприятия с относительно небольшим финансированием. С другой стороны, абсолютно правильно опять же президент отметил, что у промышленности есть все что нужно. Технологии, которыми располагает военно-промышленный комплекс России, достаточны для производства любых беспилотников и, если честно, то в любых количествах. Почему это не произошло? Вероятно, это вот вопрос к определенным, скажем так, централизованным системам, которые выстроились в военно-промышленном комплексе, что увлекаются большими, крупными программами с большим, крупным финансированием, ну и как бы до мелочей руки не доходят. Возможно, здесь надо быть более требовательным и заказывающей стороне, т. е. Министерству обороны, т. е. больше спрашивать, больше запросов. И пустить сюда малый бизнес, потому что беспилотники – это, повторюсь, такая отрасль, где малые предприятия за счет даже небольших вложений могут выдавать полезный результат, который сразу же поступит в войска и будет использоваться. Тамара Шорникова: Из выступления министра обороны Сергея Шойгу хочется обсудить идею поэтапного увеличения возраста призыва с 18 до 21 года, предельный возраст повысить предлагается до 30 лет. С чем связано это, как вам кажется? Дмитрий Корнев: Ну, здесь ситуация такая, что мы не знаем точно, чем располагает, какой информацией располагает Министерство обороны. Я предполагаю, что у них есть обоснование. Можно предположить достаточно простую вещь. В 18 лет сейчас молодежь еще не нашла себя, она еще юна, скажем так, даже поступая в вузы, мы еще не знаем, этот человек будет учиться, не будет учиться. На вузы если у нас распространяется «броня», то, соответственно, мы, получается, к 21 году мы точно знаем, что это будущий ученый, это будущий преподаватель, это будущий какой-то специалист, и мы оставляем его в вузе, он продолжает завершать свое обучение и потом поступает, как раньше говорили, в народное хозяйство, ну или в науку, или еще куда-то. Вот если мы сдвигаем планку нижнюю до 21 года, то к 21 году мы получаем более четкое, более ясное понимание того, что это специалист, его не надо трогать, его надо оставить в народном хозяйстве, либо этого молодого человека можно призывать в армию. И на самом деле и морально он будет уже больше готов к выполнению приказов, к выполнению тех или иных задач, он уже взрослый человек, 21 год. Возможно, вот эти вот доводы легли в основу тех предложений, которые высказал Шойгу. Тамара Шорникова: Повышение возраста до 30 лет в т. ч. направлено на то, чтобы как раз увеличить численность Вооруженных сил, есть потребность довести их до 1,5 миллионов военнослужащих, объявил министр обороны. Дмитрий Корнев: Ну да, безусловно, мы... Смотрите, у нас сейчас получается диапазон от 18 до 27 лет. Если у нас произойдет сдвиг, нам необходимо все равно оставить, скажем так, потенциал по количественным параметрам. Конечно, у нас увеличится количество контрактников, об этом тоже было сказано, т. е., вероятно, постепенно мы будем увеличивать и дальше долю контрактников. Тут открытий каких-то нет: контрактная армия является более, скажем так, эффективной, она профессиональна; один контрактник стоит, скажем так, больше, чем один призывник, в бою. Соответственно, движение в сторону контрактной армии будет продолжаться, но нам надо увеличивать Вооруженные силы в т. ч. из-за расширения границ соприкосновения с блоком НАТО. В эту сторону также на коллегии были сделаны определенные заявления. По сути, речь идет о реформе определенной Вооруженных сил. Тамара Шорникова: Да, как раз по поводу реформы, зашла речь о ее необходимости, и президент сказал, что действительно в этом есть смысл и целесообразность. Каковы могут быть реформы? Это, как вам кажется, касается исключительно передислокации войск, какого-то иного оснащения, или речь идет о чем-то более кардинальном? Дмитрий Корнев: Ну смотрите, даже то, что прозвучало, это, скажем так, переоснащение, ну или усиление подразделений Вооруженных сил, плюс сопряженное с увеличением количества Вооруженных сил, новые военные округа, которые появятся... То есть это, во-первых, усиливает внимание, скажем так, к каждой точке границы, например. Во-вторых, это увеличивает количество частей и подразделений, которыми будет располагать Генеральный штаб для решения тех или иных задач. Это прикрывает те новые направления, которые сейчас оказались, ну необходимость возникла прикрыть эти направления, это северо-запад прежде всего, это граница с Финляндией, со Скандинавскими странами. Конечно, здесь будет еще и усиление Северного флота. Вот ради этого всего вот эти изменения, действительно это будут достаточно серьезные изменения. Здесь, конечно, есть основная, наверное, проблема – это наличествующий командный состав. Для всех этих задач, для всех этих частей и подразделений, новых, реорганизованных, нужны командиры, и вот здесь, конечно, вопрос к военному высшему образованию, т. е. придется усилить, ускорить, увеличить, увеличить набор, вероятно, офицеров. Офицеров нужно больше. Тамара Шорникова: Ну вот как раз командный состав, мне кажется, это и важный критерий модернизации системы военкоматов, о чем тоже говорил президент, потому что вряд ли тут речь идет только о какой-то систематизации данных, о цифровизации информации необходимой. Что еще нужно поменять, какие проблемы мобилизация выявила? Дмитрий Корнев: Ну, возможно, проблемы коммуникации, имеется в виду то, что у нас происходила потеря информации, то, что какие-то учебные центры, в них приезжали мобилизованные, но для них не было готово ни место, ни снабжение, ни еще что-то. По сути, это все, вот мобилизация послужила такой своеобразной проверкой готовности страны, готовности Вооруженных сил, в т. ч. и система военкоматов сюда относится, конечно же, к таким вот достаточно серьезным изменениям, серьезным и быстротекущим событиям. Где-то с этим справились, где-то с этим не смогли справиться и возникли проблемы. Теперь надо их устранять, надо провести работу над ошибками, надо выстроить коммуникации, выстроить вот эти линии связи, отстроить процессы. На самом деле мы уже много лет живем в капиталистической, по сути, экономике, где огромное внимание уделяется эффективным процессам. Мы про это все знаем, надо просто этим заниматься. Тамара Шорникова: Спасибо. Дмитрий Корнев, военный эксперт, обозреватель, основатель портала MilitaryRussia.ru, был с нами на связи. Подключаем к разговору Владислава Белова, заместителя директора Института Европы РАН. Владислав Борисович, здравствуйте. Владислав Белов: Здравствуйте. Тамара Шорникова: Итак, хочется обсудить с вами визит Владимира Зеленского в Вашингтон. Коротко об итогах: Белый дом выделит Украине почти 2 миллиарда долларов в качестве военной помощи. В этот пакет в т. ч. войдет и зенитно-ракетный комплекс Patriot. Однако это, в общем-то, подтверждение прежних договоренностей. Как вам кажется, что нового можно рассказать о визите президента Украины в США? Было ли что-то такое? Владислав Белов: Было. Зеленский в очередной раз показал себя блестящим шоуменом, умеет давить на чувствительные точки, вызывая соответствующие чувства у тех, к кому обращается, в данном случае к конгрессменам, которые приветствовали его стоя, с овациями и т. д. Понятно, что это знак во внешний мир, США остаются главным игроком в рамках того военного конфликта, который сегодня существует на Украине. Понятно, что идет прокси-война. Понятно, что вот то, что выделяются Украине, конечно же, названные цифры, они не столь значимыми по сравнению с той помощью, которую США из своего бюджета, из денег своих налогоплательщиков, неслучайно Fox News это критикует, выделяют Украине. Ну вот сумма относительно небольшая, но тем не менее, конечно же, любое вооружение, поставленное в зону конфликта, означает его продление, означает, естественно, и проблемы для российских войск. Понятно, что Patriot пока в одном количестве – это такая еще, скажем так, новогодняя игрушка, которой надо еще обучаться украинским военнослужащим, как ею пользоваться. Где она будет поставлена, тоже неизвестно. Также понятно, что она будет законной целью, соответственно, российских войск. Но в любом случае, на мой взгляд, по-прежнему Зеленский своим внешним видом оскорбляет своих партнеров, ну в маечке ему теперь холодно, поэтому... Я посмотрел, как немцы описывают эту якобы военную форму, немцы смешно написали: «Свитер оливкового цвета и подходящие под свитер штаны». Но тем не менее он выглядит по-прежнему как мальчик, который топает ногами, которому мало подарков, который живет за счет других, и этот визит подтвердил, что без военной помощи, без финансовой помощи США Украина давно была бы банкротом и давно бы проиграла эту военную операцию. Поэтому можно заметить, что президент Байден аккуратно одергивал этого «мальчика», надеясь, что в какой-то среднесрочной перспективе Вашингтон наконец нажимать на определенные рычаги, кнопки, не важно, как это назвать, и, соответственно, переводить стадию военного конфликта в, скажем так, предстадию постепенного перехода к переговорам, что бы по этому поводу ни думал Зеленский. Это моя осторожная надежда, что Вашингтон будет готов к переходу зондирующих, если можно так сказать, контактов, или продолжения зондирующих контактов с российской стороной на предмет, осторожно выражусь, некоего подобия замораживания, замораживания конфликта. Но это всего-навсего предрождественские, предновогодние ожидания с моей стороны. Суть одна: Вашингтон, именно Вашингтон сегодня решает, как со стороны коллективного Запада, Украине оставлено последнее место, как со стороны коллективного Запада или как коллективный Запад во главе с США представляет себе будущее развитие событий. По крайней мере я увидел, что Байден дает сигналы Зеленскому не задираться и прекратить свой вызывающий тон маленького обиженного мальчика. Тамара Шорникова: Владислав Борисович, ну вот тоже так скажу, осторожное подтверждение вашей позиции, наверное, звучит в следующем, во фразе президента США. Он заявил, что «Владимир Зеленский открыт для достижения мира». Это, наверное, такой внешний сигнал, несмотря на помощь, есть некий разворот в сторону переговоров очередной. Или это такая форма вежливости? Владислав Белов: Нет, это именно сигнал, потому что понятно, Зеленский инициировал закон, который противоречит данному сигналу со стороны Вашингтона. Вот сейчас Зеленскому и его окружению предстоит это неприятное для него послание постепенно переваривать, потому что по крайней мере из Брюсселя звучат другие сигналы, «все только на условиях Украины». Вот такой жесткости со стороны Вашингтона мы пока не видим. Дается понять: Зеленский, ты будешь все-таки вести себя так, как будет указано с нашей стороны, и ты будешь вынужден принимать эти условия, те новые условия, которые, возможно, появятся в наступающем, новом, 2023 году. Тамара Шорникова: Были упоминания в т. ч. в американской прессе о том, что якобы рассматривают кандидатуру командующего ВСУ Валерия Залужного в качестве возможной замены Зеленскому. Как вы относитесь к такой версии? Есть ли у нее основа какая-то? Владислав Белов: Это спекуляции, версий может быть очень много. Но понятно, что для Москвы, для российской стороны вот этот вот... не будем обижать словами «мальчик»... президент Зеленский пока является относительно стабильным, постоянным фактором, который понятен, понятна модель его поведения, понятна его встроенность в нынешнюю систему власти. Поэтому пока именно Зеленский остается вот этим политиком, с которым будут вести переговоры, или, скажем, указания будут идти от Вашингтона и его союзников. А любые спекуляции, естественно, на то и спекуляции, что есть объективные какие-то посылы, объективная информация, поэтому ее надо принимать серьезно. Но повторюсь, что каких-либо четких доказательств, объективных доказательств этому нет, ну и политологи и журналисты любят, любят перед Новым годом, как говорится, делать такие вбросы. Помним, что Арестович открыто говорит: «Если у вас черное, говорите «белое», если у вас белое, говорите «черное»». Если это Залужный, то, по Арестовичу, будет какой-то другой человек. Тамара Шорникова: Возвращаясь все-таки к теме переговоров, хочется как-то расставить точки над «i». Потому что, с одной стороны, такие периодические вбросы по поводу возможных разговоров и по поводу якобы переговоров, которые ведет там тот же Салливан в России, регулярные какие-то консультации и т. д., с одной стороны, вот такие фразы мелькают. С другой стороны, регулярно выделяются деньги, какая-то военная помощь Украине и т. д. Как относиться к этим фразам? Это просто необходимое подтверждение того, что разговор ведут цивилизованные люди, которые теоретически должны быть больше настроены к мирному урегулированию, ну то есть просто так положено говорить, обозначать вот такую позицию? Или действительно есть какой-то разворот и стоит как-то серьезно эти сигналы воспринимать? Владислав Белов: Разворота пока нет, потому что слишком мало сигналов, которые могли бы об этом свидетельствовать. На мой взгляд, в Вашингтоне есть понимание, во что может превратиться конфликт, и Вашингтон в принципе достиг своей цели в течение 2022 года. Он ведущий геополитический игрок, он определяет развитие событий по российскому вектору в контексте конфликта с Украиной, по евроатлантическому вектору, имею в виду европейскую часть НАТО, по китайскому вектору, по индо-тихоокеанскому вектору. В этом плане, возможно, как в какой-то компьютерной игре, Вашингтон еще добирает, добирает какие-то дополнительные баллы, для того чтобы вот этот солидный фундамент, который он создал через военный конфликт, еще более укрепился. Поэтому я исхожу из того, что все-таки это сигналы, именно сигналы того, что в среднесрочной перспективе... к сожалению, в нынешних условиях сложно сказать, что значит среднесрочность, несколько месяцев или еще целый год... будут определенные подвижки. И еще скажу, что, конечно, каких-либо простых или удобных переговоров не будет. Это будет достаточно жесткое противостояние в рамках переговоров, к которому предстоит подготовиться Москве, Кремлю, и я думаю, что эта подготовка идет. Тамара Шорникова: О возможной подготовке и о сигналах хотелось бы еще задать вопрос. Кажется, что какие-то переговорные процессы неоткрытые ускорились, потому что вот мы говорим о сигналах, которые вовне посылает Джозеф Байден, говоря, что Зеленский открыт для переговоров и для мира. При этом эксперты говорят, что Дмитрий Медведев с неким посланием от президента России отправился в Китай и Китай также ответил определенным посланием. Сегодня вот известно, что состоялись переговоры Путина и Нетаньяху по телефону. Это все какие-то случайные события, которые нам хочется объединить в одну цепочку, или нет? Владислав Белов: Нет, естественно, Россия находится по-прежнему в мировом пространстве, несмотря на то что США признанный геополитический лидер, но тем не менее это не Господь Бог, который все определяет, и приходится учитывать другие факторы. Поэтому Россия остается также ведущим геополитическим игроком, который выстраивает свои отношения с ближайшим окружением, в первую очередь с дружественным, во вторую очередь с нейтральным, которые позволяют укрепить безопасность России, укрепить экономическую безопасность России, соответственно, выстроить или продолжить встраивать в систему мировых координат. [Эта система] сегодня расколота, разорвана просто не по нашей воле, т. е. реально сейчас существует смена эпох, и, к сожалению, противостояние вот этих центров силы экономических, военно-политических, культурно-исторических и т. д. И в этом плане все внешние контакты с Россией, особенно с ведущими игроками в Индо-Тихоокеанском регионе, Китай, однозначно, Россия поддерживает такие же плотные конструктивные контакты с Индией. И понятно, что на Ближнем Востоке Израиль тот золотник, который мал, но очень дорог, который во многом определяет эту ситуацию. Конечно, через запятую упомяну и Турцию, Турция и Израиль – два ключевых игрока в этом регионе. Не будем забывать, что по-прежнему существует достаточно сложная ситуация в Сирии, т. е. в целом на Ближнем Востоке, и в этом плане, на мой взгляд, России удается продолжать достаточно конструктивную, взвешенную, наполненную конкретным содержанием внешнеполитическую игру или, скажем так, реализовывать свою внешнеполитическую стратегию. Тамара Шорникова: Спасибо. Владислав Белов, заместитель директора Института Европы РАН. Начали говорить о визите Дмитрия Медведева в Китай, через секунду продолжим, будем говорить о наших торговых отношениях, ну и политических, безусловно.