Константин Точилин: Добрый день, добрый вечер, доброй ночи, кому как повезло с часовым поясом. Продолжается специальный эфир программы «ОТРажение», у нас сегодня «День региона», Башкортостан, и мы в гостях у главы республики. Радий Фаритович, здравствуйте. Радий Хабиров: Здравствуйте. Константин Точилин: Я готовился к интервью, но жизнь внесла некоторые коррективы к моему плану, вчера прилетел только. Ну, для нас, людей командировочных, город начинается с чего? Аэропорт, такси. Вот чудесный аэропорт совершенно, он чистый, современный, быстрый. Он при этом не давит как-то вот своей огромностью, он соразмерен человеку. А таксист мне вдруг по своему почину (я не знаю, может, ваша пресс-служба его, конечно, подослала) устроил обзорную экскурсию по городу и все время говорил, что «вот это вот при Радии Фаритовиче, вот благодаря ему это сделалось». То есть у нас же принято на бытовом уровне как-то поругивать власть, а то, что я успел заметить, вас любят и вам благодарны. Приятно? Радий Хабиров: Приятно. Но мы же трезво смотрим на вещи. Если ругают нас, есть за что ругать. Но мы понимаем, где нам нужно энергию бросить. И вот здесь, наверно, главное, из чего мы строим нашу работу, – мы все-таки строим, отражаясь от нужд и от тех задач, которые люди ставят. Поэтому вот, конечно, приятно, когда люди оценивают то, что мы делаем, вот, и в то же время, подчеркиваю, большая доля и обращений, и суждений, и в ходе личных контактов люди просят что-то еще, люди просят обратить внимание на какие-то застарелые проблемы. Поэтому вот наша философия была, когда мы приступили нашей управленческой командой, прежде всего решить застарелые проблемы, которых определенное время... Всегда же копится какая-то часть проблем, поэтому мы много энергии уделили, но при этом никогда не забывали и о стратегии. То есть, решая текущие, сиюминутные проблемы, мы формировали смыслы, мы формировали и закладывали какие-то камушки для будущих, как говорится, прорывов и для будущих побед. Константин Точилин: А скажите, вот сейчас очень много, ну давно много говорят, но больше говорят, конечно, о том, что власть должна слышать людей. А вот вы как слышите, какой механизм вот слышания? Радий Хабиров: Вот вы очень правильно сказали, что механизм. Потому что, вот будучи одному, вот мне, персоне, личности, как человеку, невозможно... Константин Точилин: Ну, вы же не можете, как Гарун Рашид, ходить ночью по городу в драном халате и слушать. Радий Хабиров: Да, 4 миллиона человек. Поэтому здесь очень важное значение имеет организация соответствующей работы. У нас многоканальные пути приема информации от людей, приема жалоб, заявлений, суждений, предложений по самым разным... Существуют традиционные, которые из века в год, это Управление по работе с обращениями граждан, письменные обращения, которые фиксируются. Но жизнь-то сейчас другая, и мы очень часто картину мира видим сквозь анализ социальных сетей, мы очень активно присутствуем в социальных сетях. У нас работает программа «Инцидент-менеджмент», это федеральная программа, котораяулавливает те явления, те проблемы, к которым люди обращаются, которые могут содержать какой-то потенциал дальнейшего увеличения и очень серьезного, скажем так, раздражения людей, недовольства людей. Поэтому мы сразу ловим инциденты, которые могут, подчеркиваю, иметь последствия. У нас работает целое Управление социальных коммуникаций, т. е. вот все, что происходит в социальных сетях, мы фиксируем. Плюс у меня довольно большой объем был подписчиков во всех социальных сетях, которые... Ну, вы знаете, что мы приняли решение и как бы Meta (Запрещено в России (ред.)) начала себя вести, скажем так, на наш взгляд, противоправно и не по-человечески, призывая убивать русских людей, мы вышли оттуда. У меня было 570 тысяч подписчиков в Instagram (Запрещено в России (ред.)), в Facebook (Запрещено в России (ред.)), мы оттуда ушли. Но мы есть «ВКонтакте», мы есть в «Одноклассниках», мы есть в Telegram-каналах, поэтому это позволяет нам собирать информацию. Так вот, когда идут обращения ко мне на моей странице, мои страницы мониторятся моими коллегами, которые фиксируют, и наиболее важным тут же дается ответ и, соответственно, тоже отрабатывается. Это очень многоканальное, многоканальное. Плюс никто не отменял личные встречи, и я всегда старался все-таки, вот когда выезжаю по районам, сидеть все время в кабинете – это тоже не самый лучший способ управления, я старался общаться с людьми, т. е. вот заходить в любую среду: учителя – учителя, бабушки на улице, рабочие на заводе... Потому что, когда лично общаешься, тоже понимаешь и атмосферу, и понимаешь, что происходит, ну и там без обиняков, как правило, говорят, что нужно и чем недовольны. Константин Точилин: Ну вот, по вашим ощущениям, людей в республике сейчас беспокоит что? Есть какие-то основные группы тревожности? Радий Хабиров: Я могу прямо легко, потому что мы каждый... Знаете как, мы это же... Причем это объективированные данные через количество обращений самых разных. Первое, конечно, но сейчас идет на спад по понятным причинам, 28-го заканчивается частичная мобилизация, очень много было у жителей вопросов, связанных с частичной мобилизацией. Буквально... Константин Точилин: Но это уже так, можно сказать, дело прошлое фактически. Радий Хабиров: Это дело прошлое, вот оно, подчеркиваю, уходит, хотя вот до сих пор какие-то обращения идут, потому что кто-то с тем не согласен или какие-то, наоборот, предложения помочь и т. д. А дальше у нас... Недавно вот тоже мы, вы знаете, в конце сентября включили отопление, люди мерзли, и вот этот процесс тоже сам по себе всегда очень, знаете, такой, люди очень сильно рефлексируют, если мы вовремя не включаем... Константин Точилин: Хотя что рефлексировать, всегда же включают. Радий Хабиров: Конечно. Всегда включаем, но кто-то хочет вот сейчас. Потом мы включаем, пока исправляется, соответственно, опять жарко... Там много нюансов. Это все, связанное с дорогами, это все с благоустройством. Людей очень сильно волнует состояние здравоохранения... Вот я, наверно, вам обозначил наиболее пиковые вещи, по которым люди обращаются. Константин Точилин: Ну, это пиковые вещи, которые волнуют жителей республики, а для жителей всей России? Потому что наш проект, он про всю Россию, показать, что она, с одной стороны, одна, а с другой стороны, она очень разная... Радий Хабиров: А я думаю, примерно, мне кажется, вот примерно то же самое... Константин Точилин: Нет, это я понимаю, да, заботы-то у всех одни, но тем не менее я как раз про специфику. Вот с вашей точки зрения, специфика Башкортостана и его место в России? Радий Хабиров: Две вещи. Первая: я думаю, что сложно найти... Вообще Россия многонациональная, вы понимаете, да, безусловно... Константин Точилин: И республика многонациональная, я думаю, мы поговорим еще об этом. Радий Хабиров: А республика, вот если можно употребить такие какие-то превосходные значения, еще более многонациональная. Ведь у нас так сложилось, что у нас большие группы национальностей живут. У нас большая группа, ну основная группа, русские, 36%, у нас 29,5%, 29–30%, башкиры, 25% плюс-минус – это татары. Потом у нас большая группа, соответственно, у нас проживает 114 тысяч... 140 тысяч чувашей, 114 тысяч марийцев. Представляете? Это... Иногда, когда я общаюсь... Константин Точилин: Многонациональней только Дагестан, наверно. Радий Хабиров: Дагестан, вы знаете, да, многонациональный, поскольку у них там 38 основных национальностей, этнических групп. Константин Точилин: Да-да-да. Радий Хабиров: И вот помимо этого, безусловно, более 100 других национальностей проживает. Но подчеркиваю, в чем особенность? Нам долгие века и долгие годы, мы живем вот именно большие группы, понимаете. Две группы – это опять же ислам, православные. И вот благодаря тому, что примерно как вот на три большие там нарезаны группы людей, мы очень сильно переплетены, очень сильно переплетены. У нас очень много многонациональных браков, у нас очень много семей, мне кажется, некоторые священнослужители хватаются за голову: папа мусульманин, мама православная, ребенок... Соответственно, возникает вопрос выбора религии и т. д. Очень много интересных таких вещей. У нас многие обряды, знаете, как раз смотрел, свадебные и т. д., они настолько перемешались, что, значит, в башкирской свадьбе, вполне возможно, есть элементы от русской свадьбы, в русской свадьбе уже появляются элементы от мусульманских каких-то вещей. Поэтому вот это, если можно так сказать, создало особую субкультуру, многонациональную субкультуру, которой мы очень дорожим и гордимся, я бы сказал. Ну как в завершение могу сказать: вы пройдитесь по улицам, посмотрите, какие у нас люди красивые, какие девушки красивые, – это все вот... Константин Точилин: Но люди уживаются, конфликтов каких-то вот, о которых есть смысл говорить, нет. Радий Хабиров: Нет, конфликтов нет никаких. Знаете, вот в любом же... Вот сказать, что 100% не бывает, – в любом бывают какие-то те люди, которые себя недостойно ведут, но они носят бытовой характер, могут там вот как-то вот такое произойти. А в целом, подчеркиваю, многовековое такое, многовековое, оно сложилось же не сейчас, по сути, в XVI веке, когда начали формироваться первые русские поселения, вот уже с тех времен, со времен добровольного вхождения Башкортостана в Россию, мы начали жить вот в таком согласии и взаимопонимании. Константин Точилин: Хорошо. Но, чтобы жить, надо что-то кушать, а это экономика у нас с вами, да. Основные достижения, основные проблемы, вот на что бы вы обратили внимание наших зрителей? Радий Хабиров: Абсолютно с вами согласен: нет экономики – никакие слова не помогут дружить, ни... Потому что это очень важно, обеспечить достойное... Экономика развивается, знаете, вот в тонусе в хорошем. Вот приведу пример. Состояние экономики характеризуется, насколько активно в нее инвестируют. Вот если взять итоги 2019–2021-х гг., то за 3 года объем инвестиций составил 31%; иными словами, каждый год инвестиции прирастали на 10%, причем на эти 10% сверху 10 и сверху. Это такой довольно редкий показатель, не все субъекты Российской Федерации, многие не могут похвастаться таким показателем. Я это объясняю тем, что мы Башкортостан активнее раскрыли и России, и миру, создали целый ряд и инвестиционных привилегий, и законодательство поправили: у нас сейчас очень любят заходить в Башкирию с инвестициями. Очень важный показатель... Константин Точилин: Даже сейчас? Радий Хабиров: Даже сейчас. Вот парадокс даже сейчас: вот мы сидим с вами разговариваем, а в это время, значит, Венгрия, соответственно, делает большой проект; мы с вами сидим, тут большой проект, который с одним, я не буду называть его... Константин Точилин: Да, лучше, лучше не называть сейчас, да-да-да. Радий Хабиров: ...с австрийским бизнесом работаем – все идет, все идет как договорились. Хотя, понятно, какие-то вещи закрылись, но мы не можем сказать, все закрылось и ничего, движения нет. Константин Точилин: Ну вот, по данным Forbes, который вроде бы уже там не друг нам и не родственник, но все еще, наверное, на него ссылаться-то имеет смысл: Уфа – один из лучших городов России для ведения бизнеса. Это же ведь вряд ли случайно произошло, что-то нужно было сделать для этого. Радий Хабиров: Ну, я методики Forbes не знаю, но, во-первых, это приятно, что Forbes так считает, это довольно серьезное аналитическое издание, это приятно. Но мы совершенно уверенно можем сказать, что в этой части, в части свободы предпринимательства мы тоже активно работаем. Вот всегда же нужно опираться на объективные вещи, потому что можно что-то говорить, а если не подтверждается, значит, не работает. Есть ключевые показатели: рост количества субъектов малого и среднего бизнеса, это важный показатель, и второе, соответственно, количество занятых в малом и среднем. У нас оба показателя идут с ростом. Причем вот надо же тоже понимать, что все эти показатели идут не в какие-то такие тучные годы, 2010-й, 2012-й, 2011-й – помните, эти годы какие были очень... ? Я их называю тучными. Эти годы приходятся на 2020-й, 2021-й, 2022-й гг., где и в том и в другом случае какие-то вызовы есть. Но тем не менее люди идут в бизнес, и вот это очень хорошо. Мы, вот наше государство, мы исходим из того, чтоб вот республика, она занимала такую, знаете, патримониальную, что ли, позицию, если можно сказать, поддержки: вот как вот старший товарищ, брат, не как контролер, там отнять, переделить и т. д. Вот моя задача была в головах и философию поменять отношения к бизнесу: бизнес – это ключевой партнер, мы без бизнеса на самом деле ничего не сделаем, мы ни блага не создадим, ни налоги не соберем; налоги не соберем, те же требования людей о том, что «сделайте дорогу туда» или «постройте ФОК или школу там», мы не выполним. Поэтому... Это и меры поддержки. Знаете, мы чем... Вот уверенно могу сказать, и за что нам не стыдно. В период, пандемия ведь нанесла очень сильный удар по развитию бизнеса. Мы очень сильно потратились (но я не жалею об этом), мы из бюджета выделили довольно большую сумму, и был принят целый пакет, там и организационный, и налоговый, и прямые субсидиарные, субсидирующие вещи для поддержки бизнеса, чтобы сохранить элементарно этот бизнес. Поэтому, мне кажется, все неплохо. И это касается не только Уфы – это касается, я думаю, что вести бизнес и в других городах. У нас в каждом муниципалитете есть такая должность, она называется официально «бизнес-шериф». Мы когда формировали ее образ, полномочия и круг обязанностей, это только занимается тем, что поддерживает и развивает бизнес. Каждый четверг во всех муниципалитетах происходит «предпринимательский час», т. е. сидит глава со своими коллегами, замами, с водоканалом, теплосетью и т. д. Приходит к нему предприниматель и говорит: «Я хочу (условно) открыть магазин или открыть какое-то швейное производство». Сразу решаются все вопросы, что ему нужно, он ставится на контроль. Он уходит, по истечении каких-то этапов приходит и снова... Поэтому... То есть мы создали еще определенные административные меры поддержки бизнеса. Надеюсь, это все вместе вот так работает. Константин Точилин: Но при этом, смотрите, Радий Фаритович, мы же сейчас живем не просто в новом времени, мы живем в постоянно меняющемся времени, и совершенно очевидный тренд на то, что интересы бизнеса – это, конечно, хорошо, но интересы общества и государства, они важнее. У вас в республике был опыт, собственно, когда вы немножечко поправили, я про «БСК» говорю, интересы бизнеса, да, немножечко поставили их на место. Это было очень хирургически, так ювелирно сделано, безусловно. Но вот я хотел бы, чтобы вы порассуждали вообще на тему, вот в этих условиях, в условиях, которые там, ну как вам видится, будут через год, два, десять лет, – вот где правильный баланс интересов? Потому что баланс должен быть, это очевидно. И какие механизмы вот выстраивания этого баланса? Радий Хабиров: Вот вы задали хороший вопрос и сложный вопрос. Но у меня в голове, у меня ясный ответ на него есть. Вообще, вот уже не первый год занимаясь поддержкой бизнеса и выпестовыванием, может быть, каких-то сред в этой части, я понял одну вещь: бизнес один раз обманешь, и больше с ними уже у тебя не будет ничего хорошего. Потому что, в отличие от меня, бизнесмен чем отличается? Я гораздо в более комфортном положении нахожусь. Я работаю, я могу плохо работать, где-то, может быть, не на то, чтобы лишиться своей работы, или мои коллеги, например, плохо, но они зарплату получают независимо от этого. Бизнесмен если сделал ошибку, то он потерял, не то что доход не получил, он еще теряет те деньги, которые он вложил, а это деньги разные бывают: кто-то закладывает свое имущество личное и т. д. Поэтому они очень щепетильны и очень осторожны во взаимоотношениях с государством. Очень часто в первый год моей работы, когда я общался с бизнесом, когда я ему говорил: «Чем помочь?», они улыбались так и мне говорили: «Лишь бы не мешали». Мы вот эту историю потихонечку ломаем, и люди начали получать, что, приходя к нам, они от нас не получают какие-то тумаки или, наоборот, проверку или что-то отнять, – они от нас получают реальную помощь. Это вот как бы базовый подход, что бизнес нельзя обманывать и обязательно те договоренности, которые есть, выполнять, даже которые, может быть, по истечении времени могут оказаться невыгодными государству. Что касается этой ситуации, там ситуация немножко другая. Все-таки когда происходят какие-то события, связанные с отчуждением у государства имущества, надо быть очень аккуратным. И надо быть очень аккуратным и действовать в рамках прямо закона, потому что... Константин Точилин: То есть вот это метод или нет, с вашей точки зрения? Потому что очень многие сейчас в той или иной степени про те или иные компании говорят, что «а вот надо бы национализировать что-то»... Радий Хабиров: Это очень плохая история. Если мы будем сейчас... У меня позиция: если мы будем сейчас вот валом идти и возвращаться назад, это, мне кажется, вот в моем понимании, не приведет ни к чему хорошему. Но подчеркиваю, есть вещи возмутительные, и вот все, что было связано с приватизацией, я вот именно это слово употребляю: все, что было связано с приватизацией «Соды» в башкирском обществе, словом кроме как «возмутительным» назвать нельзя. Это была такая рана на теле башкирского общества, потому что даже малограмотный человек, человек, не понимающий в экономике, когда ему со всех, значит, многих источников информации говорят, что это сделано вот так, кто-то зверел, кто-то уходил в депрессию, многие обижались. Поэтому вся эта история, она носила решение президента, носила характер глубокого исправления, справедливого исправления той большой ошибки, которая была совершена. Поэтому этот случай нельзя считать, что в ряду событий происходит, – это такой хирургический, знаете... Константин Точилин: Ну, скажем так: в общем не надо, но иногда необходимо. Радий Хабиров: Хирургическая операция иногда нужна. Константин Точилин: Ну, раз уж мы с вами в полезные ископаемые начали забираться, огромные залежи. Но очень часто бывает, ну не только у нас, но у нас чаще, что они одновременно и счастье, и проклятье: либо всего очень много, но очень тяжело лежит и трудно достать, либо в ущерб одной отрасли экономики не развиваются другие... Вот что касается Башкортостана, полезные ископаемые – это проклятье или счастье? И на что стратегия, на разработку или на переработку? Радий Хабиров: Ну, я думаю, что полезные ископаемые – это всегда счастье. Вопрос другой, что если неправильно с ними обращаться, то это становится несчастьем, и это не зависит от количества и т. д. Значит, первое – нефть и нефтепереработка. Вот обратите внимание, мы когда говорим про Башкортостан, мы не говорим слово одно «нефтедобыча» – у нас мощнейшая нефтепереработка, и глубина переработки с каждым разом растет, с каждым разом компания, наша родная «Башнефть», проводит глубокую модернизацию. Мы ведь, знаете как, можно нефть добывать, расщеплять, значит, на мазут и какие-то светлые потоки, отправлять, а там уже будут делать масла высокого качества, соответственно, бензины и всевозможные другие химические производные. У нас расщепление идет здесь, на наших крупнейших нефтезаводах, – вот это, я считаю, это идеальная ситуация. Что касается горнодобывающей промышленности, у нас действительно работает ряд крупных горнодобывающих предприятий. Но в силу того, что уже так сложилось исторически распределение сил производственных, у нас идет добыча, а обогащение, соответственно, плавка и все прочее осуществляется, как правило, в Челябинской области или в Екатеринбурге. Но сейчас важно что вот про ваш вопрос? У нас вот в республике южная часть республики, как раз где много залежей, часть старого Урала, очень много было добычи золота, например. Золото добывается вот способом, как вот показывали у Джека Лондона, примерно как и сейчас оно добывается: приходят трактора, значит, вымывается и т. д., и т. д., и, значит, намывается золото. И ситуация складывалась таким образом, что эта часть работы начала уходить в такое бесконтрольное, и была такая ситуация: сидит, значит, какой-нибудь наш башкирский бабай у себя на околице и видит, в двух метрах от него начинает работать трактор, соответственно, русло реки у них и т. д. У нас были очень сильные возмущения наших жителей по поводу этого часто, потому что, первое, нарушения экологические, второе, они не понимали: ну хорошо, вы золото добываете, что получает местное население, что получает муниципалитет, республика? Цен, никаких контактов не было, вели себя крайне неприятно. А это вопрос еще разных полномочий: выдача лицензий – это полномочие федеральное, соответственно, контрольные полномочия тоже федеральные, но... Константин Точилин: А жить вам с этим. Радий Хабиров: А жить нам с людьми. Но, вы знаете, мы с нашими коллегами, контрольно-надзорными структурами правоохранительными и природоохранительными, договорились эти вопросы обсуждать в рамках межведомственной комиссии, которую я создал своим указом. Мы все вопросы, все обращения граждан туда поступают, мы приглашаем этих лицензиатов и, соответственно, выправляем сейчас ситуацию. Начали более активно использовать наши меры и судебные, для того чтобы... Знаете, вот даже плитняк вот добывать, у нас же старый Урал, из нашего плитняка выложены сады, дачи... Константин Точилин: ...в половине России, да. Радий Хабиров: ...у половины москвичей и т. д. А как добывается? Значит, вырыли, выбрали наиболее удачное и ушли. И у нас вот в некоторых частях, вот в лес заходишь, прямо больно смотреть: ямы, колдобины, и все это вот так, как раны на теле земли. Вот поэтому здесь, я думаю, когда люди возмущаются, на это надо обращать самое серьезное внимание, потому что сама по себе экологическая повестка становится сейчас все более и более актуальной. Поэтому вот резюмирую, природные ископаемые, счастье это или нет – это счастье, конечно, это материальное благосостояние общества, страны в целом и нашей республики, муниципалитетов. Просто надо очень рачительным здесь быть. Константин Точилин: Сельское хозяйство. Про башкирский мед знают все, но я думаю, что мало кто знает, что черноземы башкирские одни из самых лучших практически в мире. Вот что у вас с этим? Потому что, если раньше просто говорили «ну сельское хозяйство», теперь это называется уже словами «продовольственная безопасность». Радий Хабиров: Да, это правда. Ну, я всегда радуюсь, знаете, вот не было бы... как это говорят... не было бы счастья, несчастье помогло. Мы после 2014 года наконец в стране, ну и про Башкортостан, научились производить в достатке того, что нам нужно. Мы себя сейчас кормить начали. Мы наконец начали себя кормить... Константин Точилин: Это в рамках республики, да? Радий Хабиров: И в целом в стране, и в республике. И мы начали продавать на экспорт. Как, помните, эта история, Российская империя, 1913 год, 1912 год, основной экспортер зерна... Константин Точилин: Да-да-да. Радий Хабиров: Мы сейчас превращаемся в основного экспортера зерна. Оно так и, по идее, должно быть, у нас очень много территорий, хотя надо понимать, что не все территории уж прям совсем благоприятны для растениеводства. Поэтому здесь мы по какому пути пошли? Вот простая вещь на самом деле существует: мы много сажаем и всегда сталкивались с тем, что либо не хватает удобрений, соответственно, не вовремя сажаем, не вовремя собираем. И мы для себя поняли, что если мы не модернизируем сельское хозяйство, в частности вот растениеводство, то мы ничего не решим. За 3 года на 42 миллиарда мы купили техники – представляете, 42 миллиарда за 3 года! Поэтому сейчас наша задача вообще, вот, знаете, очень... Все же опять же математически можно. Вот урожай созрел, его надо убирать максимум за 2 недели, иначе потом либо дожди, либо перестой и т. д., поэтому... А как можно убирать, если у тебя не хватает комбайнов? Или, например, весенние полевые работы, их надо сажать в течение вот того периода, когда снег сошел, соответственно, еще почва влажная, еще не началась солнечная и зерно должно лечь. Если у тебя нет больших комплексов сеющих, нет нормального количества тракторов, невозможно, поэтому мы пошли по модернизации. У нас, кстати, вот за 4 года два раза, два раза мы взяли урожай более 4 миллионов, это рекордный урожай. Константин Точилин: Главное только это сохранить, переработать, отправить... Радий Хабиров: С этим, как всегда... Знаете, у нас же как иногда: собираем, а потом не можем собрать... В садах, помните, садоводы когда... Константин Точилин: Да-да. То есть оно выросло, а что делать с этим, непонятно. Радий Хабиров: Садоводы урожай яблок, яблочный год, и, значит, яблоки гниют, во всех, значит, кучах лежат. С урожаем... Мы собрали в этом году урожай рекордный с 1986 года, т. е. вот, получается, более почти 40 лет назад такого урожая не было, 5 миллионов тонн, это большой для нас урожай, вот. Да, есть проблемы, и есть проблемы с зерносушилками, есть проблемы с хранением. Сейчас мы в таком авральном порядке решили, утрясли, вроде все разложилось, ждем, ждем хороший паритет цен и будем продавать. Константин Точилин: Ну, мы с вами поговорили и про бизнес, и про сельское хозяйство, и про полезные ископаемые, но понятно, что все же это делается для того, чтобы лучше жили люди. А показатель, хорошо ли живут люди, наверное, один из важнейших (как мне кажется, может, я не прав, поправьте меня) – это если они физически размножаются и не уезжают. Что с демографией? Радий Хабиров: Сложный вопрос, кстати, с этим я бы не согласился... Константин Точилин: Да он по всей стране сложный вопрос. Радий Хабиров: Да. Дело в том, что вы обратили внимание, рождаемость-то как раз высока в развивающихся странах, где уровень достатка низкий. Константин Точилин: Ну вот парадокс тоже, да. Радий Хабиров: В Европе рождаемость, сами знаете, еще хуже, чем в России... Константин Точилин: Отрицательная практически. Радий Хабиров: Она абсолютно отрицательная. Большой, сложный вопрос. К сожалению, к сожалению, что мы констатируем? Вот если говорить про Башкирию, я могу уверенно отчитаться вам: мы в ПФО по рождаемости вторые, в России мы где-то 5–6-е, т. е., если взять по показателям рождаемости, мы... Ну, этому способствует, все-таки у нас и много сельского населения, а традиционное население, оно, у них рождаемость выше, у нас 1 миллион 700 сельского населения. Исламского населения, мусульманского населения много, это тоже в традициях мусульман много детей иметь. Но в целом мы фиксируем, что у нас спад идет рождаемости. Объяснить это, знаете, математически тоже очень легко. Сейчас, скажем так, фертильного возраста и рожающего возраста та группа людей, которые родились в 1990-е гг., а их родилось в те годы мало. Константин Точилин: То есть это мы сейчас заложники той ямы, которая была тогда. Радий Хабиров: Их мало. Это одна из существенных, но просто... Ну это же математика: много людей – рождается много; мало людей – рождается меньше, вот, собственно, такая история. Потом, вы знаете, вот, наверно, мне кажется, и государство, где-то здесь мы... Мы даем деньги, материальный капитал, президент столько сейчас принял решений по поддержке детей с 3-х до 7 и т. д. Вот мне кажется, здесь нам больше времени, места уделить, что ли, пропаганде и убеждению. Мы же отбивались от разных течений, и два папы... Константин Точилин: Это точно, да... Радий Хабиров: Вернее, как это говорят... Константин Точилин: Родитель-1, родитель-2... Это ужас какой. Радий Хабиров: Да-да-да, родитель-1, родитель-2. Потом вообще, в целом вот эта идеология «я поживу для себя, потом буду рожать детей», и потом это сказывается страшной трагедией личной для человека... Константин Точилин: По-моему, уже начинает какое-то понимание приходить, что там... Радий Хабиров: Я думаю, что да. Мне кажется, в обществе такая хорошая встряска. Константин Точилин: Сильно все были неправы в этом смысле. Радий Хабиров: Да. Константин Точилин: Но помимо рождаемости есть еще «уезжаемость». Радий Хабиров: Есть такое. Константин Точилин: Вот мы этот наш проект, в частности, затем сделали, чтобы узнать, какая у нас прекрасная, огромная, разная страна, не нужно всем стремиться вот в какие-то там три-четыре индустриальных центра. Вот что с «уезжаемостью»? Радий Хабиров: У нас здесь своя специфика есть. Вот для меня был важен очень 2021 год, прошлый год. Прошлый год мы завершили впервые за многие годы, за десятилетие, мы завершили год с тем, что у нас отъезжающих стало меньше, чем приезжающих, мы плюсом, 14,5 тысяч к нам приехало прошлый год. Что важно было, плюсом 2 тысячи учащихся колледжей и студентов приехало. Показатели этого года пока падают, вот на данный момент мы теряем где-то 1–1,5 тысячи. Я думаю, там статистические данные, вот когда окончательно по итогам, я думаю, где-то в ноль мы выйдем, вот. В целом, если говорить вот базовыми вещами, по итогам переписи прошлогодней всероссийской, предварительная цифра 4 миллиона 91 тысяча. По последней переписи, предыдущей, было 4 миллиона 64 тысячи, т. е. мы на 30 тысяч человек выросли. Константин Точилин: У нас, по-моему, любой прирост – это уже достижение в стране. Радий Хабиров: Ну, это очень важно на самом деле. Но прирост, вы знаете, он состоит из двух вещей: это разница между умершими и родившимися и миграция, вот то, о чем вы говорите. Миграция – это важнейший показатель, потому что, если у тебя уезжают массово, значит, что-то не так. Константин Точилин: Что-то не то. Радий Хабиров: Если приезжают, значит, ты на верном пути и здесь надо смотреть. Поэтому вот здесь вот мы пока, подчеркиваю, фиксируем вот этот год по разным показателям где-то минус тысячу, ну за всю историю. Посмотрим, как... Наверное, завершим где-то в ноль, для этого... Константин Точилин: Но дальше чтобы был плюс уже, да? Радий Хабиров: А дальше будем стараться, чтобы был плюс. Константин Точилин: Спасибо вам большое за этот разговор! Радий Хабиров, глава Башкортостана. Эфир программы «ОТРажение» продолжится через несколько минут.